Отец

Они поженились не по любви. Просто в середине века было зазорно ходить в холостяках и старых девах. А обоим уже стукнуло по тридцать. Инициативу взяла на себя Тамара, подруга Галины: «Что ты смотришь? Вон, Сашка неженатый до сих пор ходит!» Роль свахи Тамаре удалась с блеском. Так родилась семья. Появились и две дочки.

Роли супругов были четко разграничены: муж обеспечивает семью материально, всем остальным занимается жена. Возможно, именно поэтому у младшей дочери в детских воспоминаниях фигурировала преимущественно мать. Отец трезвым держался в стороне от детей, где-то далеко на заднем плане, и совсем не интересовался ими. Пьяным же, что было совсем нередко, наводил страх до дрожи. Татьяна хорошо запомнила многочисленные бессонные ночи. Мать успокаивала ее, как могла, но страх стал постоянным спутником девочки. Каждый день она с трепетом думала: «Напьется – не напьется?»

Когда ей было десять лет, она подошла к матери с вопросом: «Мама, почему ты с ним не разведешься? Мы бы жили спокойно». Мать вздохнула и ответила: «А на что мы будем жить? Я одна вас не вытяну». Конечно, это была полуправда. Но девочка еще не очень разбиралась во взрослых взаимоотношениях. Она только поняла, что терпеть еще придется долго, очень долго.

Годы шли. Отчужденность и настороженность дочери по отношению к отцу росли. Но он ничего не замечал, дети были где-то вне его, он ими просто не интересовался. Содержит – и ладно, долг выполняет – и хватит. При отце девчонки росли безотцовщиной.

Старшая сестра дождалась окончания школы и навсегда рассталась с семьей, под предлогом дальнейшей учебы уехала в другой город, там вышла замуж, изредка писала домой.

И вот – перемены. Мать умирает от рака, младшей всего пятнадцать. Отец и дочь остались наедине. К тому времени ее отношение переросло в прямую ненависть. Выплеснулась ненависть впервые во время Татьяниного выпускного. Пьяный по обычаю отец хотел ударить ее, но она ударила первой, что его несказанно изумило. Она же после этого проплакала весь вечер. С этого момента обоим стало ясно, что в доме – два чужих друг другу человека. С тех пор, если им доводилось встречаться и разговаривать, это было общение посторонних людей. Ничего общего между ними просто не было.

Через месяц Татьяна уехала в Ленинград, как и старшая сестра – под предлогом учебы. Но главным для нее было – бежать, бежать, и как можно дальше. Институт она не закончила, бросила, но возвращаться домой – ни за что! И она устроилась на первую попавшуюся работу.

А отец… Отец остался один. Один в пустой квартире. Три комнаты, не согретые ничьим присутствием. Он не привык к такому. Начал еще чаще пить. Однажды он не появился на работе, через три дня коллеги всерьез встревожились. Его нашли дома лежащим на полу. Инфаркт.

Когда соседка сообщила об этом, Татьяна места себе не находила. На свободе нервы немного утихомирились, и она впервые в жизни сумела поставить себя на место отца, почувствовала, каково ему оказалось остаться у разбитого корыта, без поддержки, без единой души рядом. Жалость к отцу доминировала над всем, все мысли были только о том, как он там. Но вернуться?! Нет, это немыслимо! Самой запереть себя в тюрьму? Ведь все начнется сначала! Что же делать?

С облегчением она узнала, что отец решил жениться вторично. Он переехал ко второй жене. Так вся семья разлетелась по разным городам. Татьяна была очень благодарна мачехе за то, что та приняла отца, заботится о нем. Странно, но с новой женой отец отказался от спиртного, хотя никто ему не запрещал и не ограничивал. Отец и дочь в это время переписывались, ее ненависть прошла, пришло прощение. Так что, когда мачеха стала зазывать Татьяну в гости, та не колебалась, поехала. Тихонечко стал налаживаться осторожный контакт между отцом и дочерью.

Но время судит по-своему. На рубеже 80-90-х страна была больна политикой, больна просто параноидально. Вопрос «Ты за коммунистов или демократов?» разводил в стороны завзятых друзей, раскалывал даже прочные семьи. Да. Да, да. Отца и дочь эта чаша тоже не миновала. И оба пошли на принцип. Смотря из дней сегодняшних – глупость несусветная, но тогда она в момент собрала сумку и уехала на вокзал. На перекладных, без еды и почти без денег, вернулась к себе. И с тех пор отношений не поддерживала. Отец ее не удерживал и тоже не писал и не звонил. До самой смерти он так и не узнал, что дочь тяжело заболела, едва выкарабкалась и болела еще долгие годы.

А он? А что он? Он ждал, несмотря на разлад. Ждал и хотел чуда. По два раза в день ходил проверять почтовый ящик, но там были лишь газеты. Год за годом, изо дня в день, по два-три раза… Он не дождался. Она приехала лишь на его похороны. И лишь спустя еще десяток лет задумалась: а как он жил? о чем думал, мечтал, переживал? и сколько ее вины в том, что все так сложилось? и почему же она не пощадила старика при жизни?



…Жизнь – интересная штука. Почему же мы так легко отталкиваем тех, кто мог бы быть близким человеком, и осознаем свою вину лишь когда ничего уже не исправить?..