Дрейф

Не найдя любовь у себя в Калининграде, я стал переписываться с молодой русской девушкой, живущей и учащейся в Техасе. С одной стороны, эта зарубежная компания казалась сложной и имела горький Набоковский привкус из-за большой разницы в возрасте. С другой стороны, её красота зашкаливала на всех допустимых счётчиках. Я чувствовал, что это последний шанс моего сердца снова завести все двигатели и поучаствовать в любовных перипетиях на полном ходу. Сначала наша переписка проходила в вялом ключе и с полным отсутствием динамики. Но всё изменилось, когда мы напились текилой по скайпу, и её откровения полились как ручейки, впадающие в тёмное озеро неприятных тайн. Оказалось, что её обучение в Штатах было фикцией и хитрым прикрытием. На самом деле она работала на наркокартели и перевозила вооружённых до зубов нелегалов через мексиканскую границу. Так открылась и третья сторона, и эта сторона не сулила романтических прогулок и поцелуев рядом с утками. Девчонка определённо жгла, но ей был приготовлен только один финал, с двумя ответвлениями. Или её уберёт сам картель, или пуля агента ФБР. Техас не жалел никого.
Через месяц она попросила приехать к ней, чтобы помочь перевезти партию гранатомётов. На прошлой доставке они потеряли много людей и нуждались в срочном пополнении состава. Я был не в восторге от этого трансфера, но деваться было некуда. Я слишком много знал, и вряд ли бы картели приняли мой отказ. Скрываться бесполезно. Меня бы не спасли ни тысяча миль расстояния, ни парни с района. Про местных копов я вообще молчу. Отделение полиции превратили бы в кровавый мексиканский дуршлаг без знаков отличия.
Я вылетел в 7. Хотя какая разница. Это был билет в один конец. Моя любовь встретила меня в аэропорту с табличкой "welcome" и приличным румянцем на щеках. Она рассказала мне, что всё это был нелепый розыгрыш по причине генного родства. Её старший брат был второсортным юмористом в аншлаге, и ей было сложно контролировать своё желание шутить. Я уговорил её вернуться на родину со мной и пройти лечение...
Мы летели обратно молча, лишь нервно улыбнувшись друг другу при взлёте. Лёд растопила бортпроводница, когда подавала сэндвичи и напитки. Когда 99 % пассажиров были вовлечены в дилемму, что им выбрать: чай, спрайт или сок, моя спутница неожиданно поцеловала меня и предложила свой сэндвич. Я не знал, что означал тот поцелуй. Возможно, это был тот самый пресловутый хэппиэнд, и сейчас пойдут титры. А может, она просто не знала, как извиниться за этот розыгрыш, и просто сваляла дурака. В любом случае, мне нужна была перегруппировка мыслей. Я поймал проводницу на обратном пути и попросил принести бутылочку каберне 2007 года....
Мы расстались через 6 дней, не поделив польские сосиски, где-то под Эльблонгом. Победив расстояние, наркокартели и ложь, мы погорели на сосисках. Классический конец для калининградской любви. Кто мы? Россия? Европа? Нет. Скорее, дрейфующий между двух берегов корабль без опознавательных знаков.