Глава 16. Виктория

  ЛЕТО 2008


- Да, хорошо, я согласна. Только вы учитывайте, что я не смогу работать быстро — у меня двое грудных детей, - Виктория помолчала в трубку, выслушивая невидимого собеседника. - Отлично, значит, я жду от вас договор на электронную почту и вскоре начинаю работать. Спасибо вам за предложение. Кое-какие материалы у меня есть, так что первая статья не заставит себя ждать. До связи и всего доброго! - она положила трубку, испытывая смятение и радость одновременно. Ей предложил сотрудничество один известный интернет-портал, точнее, журнал для женщин в электронном формате, которые постепенно завоёвывали рынок СМИ. Они на неё вышли с помощью редакции московского журнала, с которым она по-прежнему сотрудничала дистанционно. Но для них она писала материалы в формате рассказов, и то довольно редко, особенно в последние месяцы пересылка материалов практически сошла на нет, Виктории просто катастрофически не хватало времени.

   Но у них ведь и не было жёстких договорённостей, она присылала материалы лишь тогда, когда они были в наличии. Возможно, этими рассказами кто-то из интернет-изданий заинтересовался, они навели справки об авторе, и вот вышли на неё. Но предложили ей уже не сказочки писать, а серию статей на тему детского здоровья. То есть, сделали весьма заманчивое предложение, выбрав тему, которой она и сама интересовалась. Нет, её не интересовала тема соплей и простуд, материалов на эту тему достаточно писали и без неё. Виктория, оставаясь себе верна, решила поднять щекотливую тему детской инвалидности, возникающей по разным причинам. И описать возможные пути решения и меры предупреждения её. Вырисовывалась целая серия статей. А потому на это нужно было и время.

   Это был тот фактор, с которым теперь Виктория обращалась крайне бережно, ценя каждое мгновение рядом с детьми, наблюдая, как они подрастают и меняются не по дням, а по часам. В первый месяц у неё вообще не пропадало ощущение, что они по-прежнему связаны с ней пуповиной, только теперь извне. Всё внимание было сосредоточено на них — покормить, переодеть, искупать, укачать, просто подержать на руках, понимая, что большего счастья в жизни просто не существует... Дни в счастливой суете летели незаметно. Ей очень помогала Валентина Васильевна, без её помощи Виктории пришлось бы крайне сложно. И всё же больше она предпочитала заботиться об Эмилии и Олежке сама.

   Это было иногда непросто, особенно если оба в унисон начинали требовать есть ночью, или также в унисон извещали о том, что их нужно переодеть, а ведь приходилось просыпаться каждые полтора-два часа... Но несмотря на круги под глазами Виктория выглядела такой счастливой, что, глядя на неё, захватывало дух. А она благодарила судьбу за встречу с Сергеем и Сашей, за то, что первый в своё время настоял, чтоб она развивала руки, а второй помог улучшить подвижность всех конечностей и скелета в целом — она по-настоящему оценила это сейчас, когда приходилось управляться с двумя маленькими детьми одновременно.

   И никакая прежде испытанная боль теперь уже не имела значения, потому что она понимала, что ради результата можно и не то преодолеть. Пока Эмилия и Олег были совсем крошками, ей конечно, сложно было брать на руки обоих сразу, но когда они немного подросли и научились держать голову, она довольно легко удерживала обоих и понимала, как ей всё-таки повезло, что у неё две руки, потому что память хранила много историй отважных матерей, решившихся родить детей, даже будучи без рук или ног. И на этом фоне Виктория вовсе не считала себя героиней. Она могла как никто понять, что всё в сравнении познаётся и не считала, что ей досталась какая-то непосильная ноша, наоборот, считала появление своих детей благословением. И все бытовые трудности меркли на фоне тех незабываемых моментов, когда она держала их на руках, кормила, играла, ловила их улыбки или лепет.

   К счастью, дети были здоровы, все показатели были в норме, они хорошо набирали вес и все медицинские осмотры свидетельствовали, что они развиваются соответственно возрасту. Для Виктории это было самое главное. А вот характер оба показывали капризный и упрямый, особенно не любили переодеваться, сопротивляясь процессу со всей силой, на какую были способны. Но Виктория, несмотря ни на что, в основном старалась проделывать это самостоятельно, хотя ей всё же помогала и няня. Валентина Васильевна вообще оказалась незаменима. Узнав, что один из будущих крёстных детей, Сергей, обладает знаниями в уникальной области медицины, она уговорила его дать ей несколько уроков, на что он смеялся, что он вообще-то не педагог, но тем не менее, кое-чему научил, хоть и попросил особо не экспериментировать со знаниями. Но все сделанные ею открытия она использовала в основном для собственного знания. В целях повышения квалификации, как она смеялась.

   Виктории очень импонировал характер её няни, она была незаменима по многим вопросам, её медицинское образование очень выручало, но в то же время она была очень тактична и свою точку зрения высказывала, но не навязывала любой ценой. Ей удалось быстро завоевать расположение Эмилии и Олежки, без няни, например, невозможно было искупать детей, а иногда Валентина Васильевна настойчиво убеждала Викторию, что прекрасно сама погуляет с детьми, и давала ей часик-другой вздремнуть днём, понимая, что ресурсы её организма, какими бы крепкими они ни были, всё же имеют свой запас прочности и не надо доводить его до критической точки. Ведь Виктория категорически не хотела, чтоб няня оставалась на ночь. Кроме того, ей очень помогали друзья, Кирилл и Кристина использовали любую свободную минутку, чтоб заскочить к Виктории и поиграть с детьми. Да и Марина с Сергеем и Сашей про них не забывали. Было решено, что крестины состоятся в день, когда Эмилии и Олежке исполнится четыре месяца, оставалось совсем немного времени.

   Несколько раз, заходя к Виктории в гости вместе с Кристиной и видя там Марину, нянчившую детишек, Кирилл смеялся:
- Вот кто бы мне сказал лет десять, да хоть пять, назад, что мы с тобой станем кумовьями, в жизни бы не поверил!
- Поверь, в реальной жизни и не то ещё бывает! - хохотала она в ответ, дружески приобнимая его. Кристина воспринимала это спокойно и даже с юмором. Она знала, что Кирилл её любит, но наряду с этим принимала факт, что Марина — часть его важного прошлого, мать его дочери. Две женщины нашли более или менее общий язык и воспринимали друг друга спокойно. Марина была искренне рада, что «старый холостяк», как она называла Кирилла в шутку, наконец нашёл своё счастье. Теперь осталось только дождаться свадьбы, хотя, в принципе, это была всего лишь формальность.
- О да! - Кирилл отбирал у неё детей, особенно если она держала Олежку, его будущего крестника, на что она пыталась сопротивляться, мол, это и мой крестник тоже, а Виктория с Кристиной хохотали, глядя на них, притом вторая добавляла:
- Хорошо, что здесь нет Сергея и нет посягательства на мою крестницу!
- Сейчас я ему позвоню! - смеялся Кирилл, делая жест, будто лезет в карман за телефоном, и тогда в шутливый спор вступала Виктория:
- А как насчёт меня? Это вообще-то мои дети!
- Ты их и так видишь круглосуточно и считай, что мы даём тебе передышку! - парировал Кирилл, продолжая смеяться.
- То есть, я вообще уйти могу? - она делала шаг к выходу, улыбаясь.

   На самом деле, вот эти дружеские сборы были очень тёплыми и душевными, и дети очень благосклонно относились к своим крёстным. Особенно Эмилия обожала Сергея, у него был какой-то свой, особенный подход к детям. Он не так часто мог навестить Викторию как хотелось, потому что было много работы. С тех пор, как появились Олежка и Эмилия, Виктории пришлось пересмотреть график своих встреч с Сашей, теперь они виделись реже, прежде всего потому, что ей почти невозможно было вырваться к нему, имея двоих грудных детей на руках, да и он не всегда мог приехать к ней, хотя теперь чаще именно ему к ней приходилось приезжать, когда удавалось вырываться. Он был не особо щедр на похвалы, сразу, несколько лет назад, дал понять, что всё, что она делает — это для неё же, и только от неё зависит, чего она добьётся. Он вносил свою лепту, конечно, но она и сама работала над собой, используя его уроки. Результаты не были бы сейчас столь очевидными, если бы она надеялась только на его помощь.

   И вот в один из визитов он, беря её за руки — именно посредством рук он и умел воздействовать на людей — заметил:
- А ты молодец. Усилия оправданы, так? - он вспомнил, какой она пришла к нему, и как держится теперь — контраст разительный... Эксперимент удался.
- Давно оправданы, Саш. А по-настоящему я оценила их, конечно, с появлением детей. Да, знаю, люди растят детей порой, обходясь без рук или ног, но... Я бы так не смогла, точно знаю, ведь у каждого свой запас прочности.
- Ты помнишь, о чём я тебе говорил? Ты — это ты. Не сравнивай себя с другими. Ты должна сосредоточиться на себе. Теперь — больше, чем когда-либо. На детях, конечно, тоже, но и на них — через себя. Ты меня понимаешь?

   Виктория кивнула. Она была научена в режиме реального времени отслеживать своё состояние, это стало таким же естественным процессом, как дыхание, которое ты не замечаешь, но оно есть. Собственная внутренняя собранность для неё прежде всего, вот что имел в виду Саша.
- Да, понимаю. И стараюсь следить...
- ...А всё равно заработала чёрные круги от недосыпа. Вик, я понимаю, это всё сложно, но представь, что будет, когда у детей резаться зубы начнут, когда они будут орать беспрерывно и в унисон? Ты же всех соседей на уши поставишь!
- Ну а что ты предлагаешь? - хмуро осведомилась Виктория, уже зная, куда свернёт разговор. Интуиция её просто зашкаливала. И опять — спасибо тому, кто сейчас напротив сидел.
- Вик, ты знаешь, я не привык никого учить жизни, но... Ты не думала рассказать отцу о детях? Им на днях уже четыре месяца исполнится.
- Саш... - одно упоминание Вадима, пусть даже без имени, вызывало комок в горле.
- Вика, - он посмотрел на неё строго, хотя это было почти не свойственно ему, на его лице вообще редко отражались эмоции. - Я даже не ожидал, что ты настолько жестока. Выходит, ты не все мои уроки усвоила...
- Саша! Это не так, я... - отчаянно запротестовала она.
- Ну а почему ты в таком случае сопротивляешься и не хочешь себя послушать?!
- Иногда этому мешают очевидные обстоятельства...
- Да какие такие к чёрту, обстоятельства! Отец обязан, слышишь, обязан о детях узнать! И никаких сомнений и терзаний тут быть не может, ты здесь не о себе должна подумать, а о них в первую очередь!
- У него, так уж вышло, своя жизнь и своя семья, так что... - Виктория упрямо стояла на своём. У неё был железный, как она думала, аргумент — звонок в его квартиру, при котором присутствовала и Кристина.
- Как же человек может быть смешон в своём упрямстве! - пробормотал Саша. - Ладно, не будем спорить, пусть всё рассудит время. Ты вскоре сама поймёшь, насколько не права, но тебе, похоже, важно дойти до этого именно своим умом. Ну, что ж. Пусть будет так. Давай не терять больше время, а то скоро дети проснутся,- он взял её за руки.

   Но разговор с Сашей разбередил рану, которая и так не заживала. Ведь всякий раз, как она брала детей на руки или просто смотрела на них, безмятежно спящих, она не могла не думать об их отце. Он был с ней ежеминутно — в мыслях, в сердце, в дыхании... Никто из друзей не знал, что она с ним общается виртуально под именем МЕЧТА. Начиная это невинное общение, она и подумать не могла, что оно так далеко зайдёт, что он так ею заинтересуется. Или почувствовал что-то, быть может, узнал?! Нет, это исключено. Она была в шоке, когда он напрямую намекнул ей про то, чтоб она заполняла все поля в сообщении, то есть, чтоб указала адрес электронной почты. И до сих пор не ответила ему ничего, хотя почти два месяца прошло с тех пор...

   Она и не могла часто заходить на форум из-за того, что каждый её день был по минутам расписан, хотя она редко куда-то выходила, разве что с детьми погулять. Нет, не стала домашней клушей, просто настолько сосредоточилась на той радости, которую дарило общение с детьми, что на всё иное место в жизни хоть и было, но гораздо меньше. Виктория и сама от себя не ожидала, что можно настолько обожать детей. У неё был свой, особый, язык общения с ними. Нет, она не сюсюкала в полном смысле слова, но для каждого придумывала несметное множество ласковых слов. Она давно, ещё с момента работы добровольным волонтёром, которую теперь пришлось оставить на время, знала, что звук голоса необходим детям не меньше, чем тактильный контакт, объятия и поцелуи, что интонации действуют так же благотворно, как и проявление нежности через прикосновение. А тут к тому же на полную включался инстинкт, и никаких сложностей в том, чтоб придумывать тысячи ласковых слов, не было.

   Зачастую, приходя утром к Виктории, няня заставала такую картину: Виктория быстренько щёлкала замком, открывая дверь, и тут же убегала в комнату, откуда слышались звуки её голоса, обращённого к детям, которые довольные и улыбающиеся, лежали на её диване среди подушек и игрушек, и она рядом с ними сидела. Они были очень шустрые для своих неполных четырёх месяцев, умели переворачиваться на животик, и за ними нужен был глаз да глаз. Вот и сегодняшний день мало чем отличался от всех других, наполненных счастьем и радостью. До крестин оставалось пять дней, подготовка шла полным ходом.

   Виктория немного переживала, как дети воспримут процедуру, хотя будущие крёстные на сей счёт были единодушны — всё будет хорошо. Они, две пары крёстных, похоже, волновались гораздо больше детей. Особенно Кирилл. Виктория видела, как трепетно он всякий раз подходит к Эмилии и Олежке, в эти моменты он менялся совершенно, превращаясь сам в ребёнка отчасти. Ей очень хотелось, чтоб они с Кристиной поскорее поженились, и у них появился свой малыш. Даша уже взрослая, её так просто не потискаешь, хотя у отца с дочерью по-прежнему были тёплые и доверительные отношения, свой особый язык общения. Но и она, встречаясь с отцом и Кристиной, уговаривала их поскорее подарить ей ещё одного братика. Кирилл смеялся:
- Солить их, что ли, собралась, братиков? У тебя вот Антошка есть, а теперь ещё и Олежка отчасти, потому что он наш с мамой крестник. Куда тебе ещё? Ну, Эмилия вот, если тебе мало, сестрёнка среди братиков.
- Пап, ну ты же понимаешь, о чём я! Хочу, чтоб братик был похож на тебя, чтоб улыбался, как ты. Никто так не умеет.
- Клона захотела? - Кирилл, не переставая улыбаться, обнял дочь. Она как была, так и осталась похожей на него, и улыбались они и впрямь одинаково.
- Возможно! - хитро прищуривалась Даша.
- Дашка, всему своё время. Но обещаю — братик будет. А может, и не один, - подмигивал Кирилл Кристине. А та краснела от смущения.

   Виктория была в курсе этих разговоров от самой Кристины. Девушки встречались так часто, как могли, порой Кристина забегала вечером на мини-девичник, чашку чая, просто поболтать и поиграть с детишками, отвлечься от суетного дня. А в эти дни, незадолго до крестин, тема разговоров у них была одна. Кристина позвонила после обеда, сказала, что скоро освободится с учёбы, у них будет время погулять с Эмилией и Олегом, а Валентине Васильевне они дадут лишние полдня отдыха. Может быть, когда-нибудь она лишний раз выручит их, посидев немного с детьми...
- Хорошо! - засмеялась Виктория. - Жду тебя!
   А пока Кристина заканчивала свои дела, Виктория, оставив детей с няней, устроила небольшую стирку, после чего сообщила ей, что, если она хочет, то может идти домой, сегодня у неё короткий рабочий день.
- Вы точно уверены, что справитесь? - уточнила Валентина Васильевна.
- Абсолютно. Сейчас придёт Кристина, мы немного погуляем, так что вы можете заняться своими делами.
- Может, в магазин сходить? - предложила няня. - Вам же неудобно будет с громоздкой коляской.

   Подумав, Виктория набросала небольшой список продуктов и передала его няне.
- Пожалуй, вот. Но это не срочно. С голоду мы не умрём, вы можете принести это завтра утром, если вам не сложно.
- Хорошо, значит, до завтра. До свидания, мои солнышки, до свидания, мои хорошие, - защебетала она, обращаясь к Эмилии и Олегу, на что дети замахали руками и заулыбались, мол, иди, всё равно скоро увидимся! От их махов руками погремушки издали звон, и они замахали руками ещё интенсивнее. Валентина Васильевна засмеялась и отошла, напоследок уточнив:
- Может, вам всё же помочь одеть их?
- Нет, не надо, Кристина придёт и поможет. Да я и сама справилась бы, - улыбнулась Виктория. - Спасибо вам за помощь.
- Ну, тогда до завтра!
- До завтра.

   К приходу Кристины Виктория успела сама переодеться, а когда пришла Кристина, они одели детей и вышли на улицу, решив не брать коляску, а просто посидеть в скверике. Детям лучше спалось на свежем воздухе. Они действительно довольно быстро уснули. Кристина держала Эмилию, а Виктория — Олежека. Вполголоса, чтоб не разбудить детей, они обсуждали предстоящую церемонию крестин, а потом Кристина кое-что вспомнила.
- Недавно в магазине видела умопомрачительные костюмчики, случайно шла мимо детского отдела и обомлела просто. Может, сходим завтра вместе, посмотрим, а? Ты хоть развеешься. Да и я внесу некое разнообразие в свою жизнь.
- Вместе с детьми? - уточнила Виктория.
- Ну как хочешь, можно и с ними, хотя думаю, что пару часов с ними прекрасно справится и Валентина, магазин этот совсем рядом, в паре остановок. А ты хоть дух переведёшь.
- Не знаю даже... - засомневалась Виктория. - Я никогда ещё не оставляла их... Нет, ну бывает, что Валентина гуляет с ними, уговаривая меня в это время поспать, но...
- Ну вот. Значит, она вполне справится. Мы же совсем ненадолго, а я очень хочу, чтоб ты увидела это чудо. Кстати, там есть в том числе и забавные маскарадные костюмчики. В общем, надо оценить выбор, - подмигнула Кристина, а Виктория улыбнулась, но была будто погружена в свои мысли... - Что с тобой? Всё нормально?
   Виктория будто очнулась:
- Да, прости... Всё нормально. Конечно, сходим обязательно. Если Валентина согласится, оставим детей с ней, если нет, то могли бы все вместе сходить, правда же?
- Ну конечно!

   Они гуляли довольно долго, и даже когда вернулись домой, дети продолжали спать, и Виктория с Кристиной устроились на кухне, поужинали и опять заболтались. Кристина рассказала, что вскоре они поедут с Кириллом в ЗАГС подавать заявление, это откровение подруги вызвало у Виктории бурю радости, и всё равно Кристина не могла избавиться от ощущения, что с Викторией что-то происходит.

   Впрочем, догадывалась, что. Редко кто из друзей решался расстраивать её, но тема о Вадиме витала в воздухе. Виктория никак не могла решиться на попытку повторной связи с ним, хотя он давно должен был узнать о детях. Да и читать взгляды подруги Кристина научилась давно. А потому сейчас даже не стала задавать глупых вопросов типа: «О чём думаешь?» И без того ясно, о чём, точнее, о ком. Она, возможно, и сама очень хотела бы сказать ему о том, что их любовь сделала им самый драгоценный подарок, который может быть в жизни, что Бог благословил их двумя очаровательными детишками, но все намерения разбивались о воспоминания о совершённом звонке, когда она услышала в трубке женский голос... Это выбило её из колеи настолько, что теперь она боялась даже думать о повторной попытке позвонить ему домой.

   Единственное, чего Кристина не знала, это сколько раз даже после той неудачной попытки рука Виктории тянулась к трубке и останавливалась на полпути. Потому что она считала — и никто, даже Саша с Сергеем, не в силах были переубедить её, — что не имеет права нарушать спокойное и счастливое течение жизни Вадима в кругу семьи. Виктория не высказывала своего мнения вслух, но оно и без того было известно всем друзьям. И каждый из них, не желая на неё давить, втайне надеялся на то, что наступит день, и она решится сделать этот важный шаг. А пока дети продолжали расти без участия отца, который о них и не подозревал даже...

   На следующее утро, когда пришла Валентина Васильевна, Виктория спросила у неё, не составит ли той труда посидеть пару часиков с детьми, пока она быстренько съездит в детский магазин вместе с Кристиной, на всякий случай упомянув, что она может составить им компанию вместе с детьми. Но няня отказалась ехать, спокойно согласившись посидеть с детьми дома, тем более, Виктория обещала не задерживаться. Незадолго до прихода Кристины Виктория покормила их, слава Богу, что молока хватало обоим, перекусила сама и оделась. Эмилия и Олежка к тому времени задремали. Виктория шепнула няне:
- Валентина Васильевна, я вас умоляю, ничем пока не занимайтесь, отдохните, воспользуйтесь паузой. Там немного стирки, но не трогайте её. Они же если проснутся, всё внимание к себе потребуют. Кристина вот-вот позвонит, я лучше у подъезда с ней встречусь.

   Няня кивнула, улыбаясь. Пусть сходит проветрится и отдохнёт, это нужно каждой женщине хоть иногда — по магазинам ходить... А она тем более, неделями никуда не ходит, только с детьми погулять. Что ей импонировало в Виктории — несмотря на безумный график, та всегда, даже дома, умудрялась выглядеть очень достойно и опрятно, хотя и немного прибавила в весе после родов, что, в принципе, было нормально и не особо трагично, даже Сергей сказал, что всё поправимо, когда она перестанет кормить детей.
- Я убежала, - тихонько шепнула Виктория, открывая аккуратно дверь. Няня всё так же молчаливо кивнула и махнула рукой на прощание.

   А потом заглянула в детскую, убедилась, что дети так же спят, и пошла в ванную, загрузила стирку в машину. Подумаешь, ослушалась хозяйку, посмеивалась она про себя. Виктория и так не подпускала ни к каким домашним делам почти, убеждая, что со всем справляется сама. Она справлялась, да, молодец, но Валентина Васильевна прекрасно понимала, чего это стоит и восхищалась стойкостью характера Виктории.

   Тем временем Виктория и Кристина встретились у подъезда и пошли к остановке, а уже через двадцать минут входили в торговый центр. Кристина тут же потащила Викторию на третий этаж, в тот самый отдел детской одежды, понимая, что времени у них не так много, что сердце у Виктории не на месте, какой бы внешне спокойной она ни выглядела. Они шли по коридору, ища тот самый магазинчик, и вот наконец Кристина махнула рукой — вот он. Они вошли, и у Виктории разбежались глаза — чего тут только не было, каждая вещичка будто воздушная, невесомая — рубашечки, штанишки, платьица, в том числе, как и говорила Кристина, карнавальные костюмчики.

   Они перебирали вещи и переговаривались вполголоса, обсуждая, что возьмут.
- Хочу взять вот эту рубашечку для крестин Эмилии, - Кристина показала вещичку Виктории, и у той перехватило дыхание — вещь смотрелась потрясающе, нежно-кремового оттенка, украшенная кружевами.
- Прелесть какая! - восхитилась Виктория.
- Я знаю, Марина купила Олежке нечто подобное, так что и я должна лепту внести.
- Но это же наверное дорого! - запротестовала Виктория, но Кристина махнула рукой — она может себе позволить сделать подарок крестнице. А Сергей с Кириллом должны будут купить серебряные цепочки и крестики. Таков обычай. Они также выбрали пару костюмчиков на повседневность, решив отложить пока покупку маскарадных костюмчиков по понятной причине — неизвестно, насколько дети вырастут за полгода. Но две пары башмачков на крошечные ножки они всё-таки прихватили.

   Подходя к кассе, Виктория заметила у прилавка стоящую к ней спиной женщину и рядом с ней маленького мальчика, он тянул руки к прилавку и что-то бормотал. От звука его голоса у Виктории перехватило дыхание. Нет-нет, не может быть, пронеслось молниеносно в голове... Но малыш обернулся на звук шагов и теперь замерли обе — и Виктория, и Кристина. А глаза мальчика стали просто огромными от радости, когда он увидел Викторию — просто невероятно, что он её узнал, ведь около полугода прошло... А может, не узнал, может это то, что называется генетической памятью, подумала Кристина, наблюдая, как мальчик сделал нетвёрдый шажок от прилавка к Виктории, которая стояла неподвижно и слёзы ручьём текли по лицу, когда она наблюдала, как Алёшка — а это был именно он! - улыбается и идёт к ней маленькими нетвёрдыми шажочками, лепеча «Мамммм, маммммм», от которого у неё замерло сердце. Хотя между ними было всего три шага, но он их сделал пятнадцать. Но он держал равновесие и ходил! Ходил!!! Это была победа!

   Она, плача, наклонилась инстинктивно, чтоб подхватить его, и он буквально упал в её объятия, всё так же лепеча «Мамммм, мамммм...», а она ревела и одновременно была на седьмом небе от счастья, потому что вот он, здесь, с ней, она снова видит его и обнимает... И она не реагировала на шёпот Кристины и косые взгляды консультанта, пока та наконец не указала женщине, возившейся у прилавка, на то, что мальчик, который, пришёл с ней, отошёл к какой-то незнакомке, а та увидела его и разревелась. Кристина дрожала, глядя на разыгрывающуюся перед ней сцену, и делала всё возможное, чтоб отстранить Алёшку от Виктории, а те словно приросли друг к другу. Вот и прогулялись по магазинам, ругалась на себя Кристина, глядя, как к ним подошла женщина, по всей видимости, бабушка Алёшки, ведь говорили, что именно на её попечении он находится сейчас, и, глядя, как внук буквально прилип к незнакомой женщине, пришла в ужас и стала говорить, что Виктория хотела увести Алёшку, пока никто не видел...
- Да успокойтесь вы! - пыталась урезонить её Кристина, видя, что Виктория не в силах и слово вымолвить. - Никто никого и не думал похищать, как это вообще возможно! Просто мальчик отошёл от прилавка, а поскольку плохо ходит, то подруга наклонилась, чтобы поймать его и взяла на руки! Что в этом страшного? - после этих слов Кристине наконец удалось невероятным усилием воли разомкнуть руки Виктории, обнимающие Алёшку, и забрать у неё мальчика, который громогласно запротестовал и снова издал вопль: «Мамааааааааа!!!», на который на сей раз женщина обратила внимание:
- Это кого он так называет?! Вас?! Но почему?!
- Это инстинкт, всего лишь инстинкт! - пыталась убедить её Кристина, стараясь не смотреть пока на Викторию, убитую горем. Надо, чтобы эта женщина с Алёшкой ушли и ещё нужно расплатиться за покупки, они же так и не дошли до кассы... - Забирайте вашего мальчика и идите с Богом! - Кристина передала ей Алёшку и увидела, как Виктория заткнула руками уши от Алёшкиного вопля, эхом разнёсшегося по всему коридору. В отделении отказников Кристина эту картину не раз наблюдала, но сегодня этой встречи никто не ожидал, тем удивительнее было понять, что малыш не забыл Викторию, ведь немало времени прошло, а детская память короткая... Или эти двое действительно предназначены друг другу свыше как мать и сын...
- Вика, Вика, ну успокойся, слышишь, я прошу тебя! - пыталась привести её в чувство Кристина. Но та, всё так же плача, молча сунула ей в руки свой кошелёк, чтоб она расплатилась за покупки, а сама выбежала из магазина.

   Нет, она не надеялась догнать эту женщину с Алёшкой, ей просто показалось, что она сейчас упадёт в обморок, если не выйдет на воздух. Её трясло как в лихорадке от переизбытка испытанных буквально за несколько мгновений разнообразных чувств — от неожиданной радости и прорвавшейся как плотина любви к этому мальчику до разочарования и горького осознания, что он ей не принадлежит и никогда с ней не будет... Удивительно, как он её вообще помнит, это был самый поразительный момент их встречи, когда она услышала от него вот это: «Мамммммм...», обращённое именно к ней... И самое радостное, что подарила ей эта неожиданная встреча — возможность обнять его и хоть минутку на руках подержать, а также узнать, что их с Сашей усилия принесли свои плоды, и мальчик ходит, пусть немного неловко, переваливаясь с ножки на ножку, но сам ходит! А когда Кристина отобрала у неё Алёшку, Виктория почувствовала, что у неё часть сердца из груди вырвали... Сколько частей этих вырвано уже, подумалось ей... Только она ещё как-то умудрялась держаться на плаву, в основном ради Эмилии и Олежки теперь... И ради Вадима. Всё так же ради него...

   Виктория вдруг почувствовала нестерпимое желание написать ему, ну хоть два ничего не значащих слова, или услышать голос, пусть из динамиков, но всё же иногда ей это было жизненно необходимо, а в такие моменты — особенно. А ещё ей очень захотелось обнять детей, обоих сразу. Алёшку у неё забрали, да по сути — и ей следовало принять сей горестный факт — он никогда ей и не принадлежал, но у неё были Эмилия и Олежка, смысл её жизни, её безграничная радость и счастье. Наверное, нет смысла требовать у судьбы чего-то большего... И всё же она была бесконечно благодарна судьбе за это мгновение, за то, что увидела Алёшку и узнала, что он всё такой же молодец и боец, как называл его Сергей, что научился ходить...

   Виктория сделала несколько глубоких вдохов и медленных выдохов и постаралась унять эмоции и прийти в себя. Надо просто принять факт, что у Алёшки есть семья, а у неё свои дети, и идти по жизни дальше. Хотя кого она пыталась обмануть... Вот если бы сейчас, в эту минуту, он оказался с ней рядом, и она могла бы забрать его домой — не было бы никого счастливее её в целом мире... Услышав цоканье каблуков за спиной, Виктория обернулась. Рядом стояла Кристина с пакетом в руке.

   Глядя на Викторию, та ужаснулась — глаза припухли от слёз и на лице застыла скорбь.
- Прекрати, слышишь?! - пыталась привести её в чувство Кристина. - Ты подумала, как появишься в таком виде перед детьми?! Они же испугаются, увидев перед собой не маму, а какую-то чужую тётку с опухшим лицом! Хватит мучить себя! А то и я умру от угрызений совести, что вытащила тебя сюда именно сегодня!
- А я не жалею, несмотря ни на что, - Виктория через силу улыбнулась. - Я увидела его, почувствовала снова его тепло... С ним всё в порядке... Вроде бы... По крайней мере, внешне. Видно, что эта женщина заботится о нём. Кристина, он ходит! Сам!!!
- Я видела! - Кристина тоже улыбалась, вспоминая этот момент, когда Алёшка топал навстречу Виктории. Ей казалось невероятным другое. Неужели он и правда помнил её всё это время, что так легко узнал? Вряд ли ведь он бросается навстречу каждой женщине с криком «Мама»... - Но знаешь... Меня немного насторожило иное.
- Что?
- Та женщина, которая была с ним, его бабушка, так понимаю, она была какая-то... Очень бледная, и вообще, вид её мне очень не понравился...
- Что ты хочешь сказать? - Викторию напрягла наблюдательность Кристины, да к тому же она врач, пусть и детский...
- Не знаю, Вик, но если честно, мне показалось, она не совсем здорова... Я не могу сказать, с чем это связано, но... Прости, не хотела пугать тебя. Пошли домой, нам пора, мы и так задержались, тебе скоро детей кормить, - Кристина взяла её за руку, как маленькую, и они пошли к остановке.

   Когда девушки вернулись, Валентина Васильевна сразу заметила по их лицам, что что-то произошло. Даже показалось, что Виктория плакала, ибо глаза её до сих пор были на мокром месте. Войдя, она едва кивнула няне и сразу прошла к детям, которые уже проснулись и лежали в кроватках, видно, что переодетые и довольные, играли подвешенными погремушками. Она аккуратно взяла дочь и посмотрела на стоявшую на пороге комнаты Кристину. Та молча подошла к кроватке Олега, взяла его и передала матери. Удержать обоих Виктория могла вполне, но ей было сложно взять второго, если один из детей уже был на руках. Аккуратно приняв сына из рук Кристины, Виктория села с обоими на диван и крепко прижала их к себе. В памяти снова и снова всплывала сцена в супермаркете, вызывая восторг и отчаяние одновременно. Как же она хочет, чтобы и Алёшка был сейчас вот тут, рядом с ней!

   Глядя на неё, Кристина без труда читала её мысли. И снова строго посмотрела на неё:
- Прекрати, Вика, ну прошу тебя! Тебе же детей кормить, ты подумай о том, что твоё состояние и им передаётся!
   Эти слова Кристины немного отрезвили Викторию, она кивнула и постаралась сдержать рвущиеся наружу слёзы. Всё-таки подруга права. Не надо рвать сердце на части, она должна подумать о своих детях, которых сейчас обнимала и теплом которых наслаждалась. Как же ей хотелось услышать голос Вадима! Но до его эфира ещё несколько часов... К ним заглянула Валентина Васильевна. А Виктория, обратив внимание, что на балконе висит выстиранное бельё, с укоризной покачала головой:
- Я же просила вас...
- Ну должна же я была чем-то заняться, пока дети спали! - парировала няня, наблюдая, как Виктория беспрестанно целует детей. Это, в общем-то, была обычная картина, но всё же что-то сегодня было не так, что-то произошло, пока девушки были в супермаркете... Какая-то она взвинченная и того гляди заплачет... Но няня не осмелилась спросить, в чём дело. Лишь сказала: - Я там чай свежий заварила, может, будете? А вам с молоком, как всегда? - предложила она, не сводя глаз с Виктории. Та кивнула, но глаза были какими-то потухшими. А Кристина к тому же знала, что и сердце её ревёт кровавыми слезами, хоть внешне она спокойна. Но надо было расшевелить её:
- Пойдём-пойдём, давай-ка мне крестницу! - Кристина взяла Эмилию на руки и заворковала с ней. Глядя на неё, Виктория подумала, что Кристина будет хорошей матерью, она ведь так любит детишек, дай Бог, чтоб у них с Кириллом вскоре появился малыш!

   На кухне Кристина всеми способами старалась отвлечь Викторию, заводя разговор о предстоящих крестинах и о том, что, когда немного потеплеет, можно выбраться отдохнуть на острова вместе с детьми. Виктория кивала и вставляла односложные реплики, но мыслями была далеко... Там, с Алёшкой... Как он чувствует себя, хорошо ли ему... Все уснувшие было чувства всколыхнулись, и теперь она понимала, что так глупо бегать от себя... Не бывает чудес в жизни, хоть она и пыталась недавно говорить Вадиму обратное. Но вот таких, чтоб этот малыш оказался с ней, точно не бывает... Кристина права, она должна сосредоточиться на Олежке и Эмилии, быть может, эта боль со временем утихнет...

   На прощание Кристина попросила не делать глупостей, а Виктория умолила её ничего не рассказывать ни Кириллу, ни Сергею. Кристина согласилась молчать. Тем более, то был единичный эпизод. Валентина Васильевна к тому времени уже ушла, так что разговор остался приватным. А как только за Кристиной закрылась дверь, Виктория расплакалась, снова вспомнив Алёшку. Не только сегодняшнюю встречу, которая ясно дала понять, что он её помнит, но и многие другие... Чтоб отвлечься, включила радио. Уже работал Вадим. Так хотелось ему что-нибудь написать, но... Она же помнила его явный намёк на то, чтобы она написала адрес почтового ящика, а она пока не готова к этому...

   В ту ночь она неважно спала и часто просыпалась. Не только из-за детей — они теперь просыпались немного реже, чем в первые два месяца — а сама по себе. Ей снова казалось, что её зовёт Алёшка...
   А на следующий день Виктории и позвонили из столичного интернет-издания, предложив сотрудничество. Она поначалу сомневалась — всё-таки маленькие дети на руках... - но потом согласилась. Это отличный способ отвлечься. И кроме того, её никто не торопит со сроками, и к тому же некоторый материал уже есть. Надо чем-то занять себя, кроме ежедневной неусыпной заботы о детях. А работу свою она очень любит. Но поскольку Егорыч на протяжение трёх лет категорически запретил ей переступать ей порог редакции, а особенно, в первые полгода после родов, то вот это предложение от столичного издания оказалось весьма кстати. Ей необходимо было переключиться, а работа в этом смысле выручала всегда. Ночами ей сейчас вряд ли удастся уснуть, вот и будет возможность потихоньку работать... Виктория понимала, что, узнай об этом друзья, они бы отговорили её любой ценой, убеждая, что она должна себя беречь. Да она и не собиралась работать через силу, ведь у неё был материал по крайней мере для двух статей, там нужно было лишь некоторые корректировки внести и создать цельную статью. Вот после крестин она и займётся этим...

   Церемония крестин была очень торжественной и волнующе-прекрасной. Дети немного покапризничали, но это больше от незнакомой обстановки и ощущений, но в целом вели себя очень достойно в течение всей церемонии. А вот крёстные волновались, причём, все четверо.   Кирилл, Марина и Кристина смеялись, что теперь, благодаря Эмилии и Олежке, породнились навеки, хотя в какой-то мере должны были быть наверное соперниками друг другу. Глядя на красивых и нарядных детей, Кристина мельком снова вспомнила эпизод в торговом центре. Но Виктория ничем себя не выдавала, и Кристина решила молчать. По большому счёту, действительно не о чем рассказывать... Но у неё не выходило из головы, что с той женщиной что-то не так...

   Даша во время церемонии проявила себя как первоклассный фотограф. Снимать видео в церкви было нельзя, только фотосъёмка, так она купила карту памяти с большим объёмом в цифровой фотоаппарат, который недавно подарил ей отец на день рождения, и фиксировала почти каждую секунду происходящего с разных ракурсов, передвигаясь тихонько и незаметно, как мышка. Во время церемонии детей на руках держали крёстные матери, обе плакали от волнения, да и Виктория, глядя на них и своих детей, не сдерживала слёз и думала о том, как же здесь не хватает Вадима... «Люблю тебя... Так люблю... Больше жизни... Ты — не только часть моего сердца, ты — в наших детях...» - шептала она мысленно и плакала, не скрываясь...

   Сейчас ей как никогда хотелось, чтоб он был рядом и разделил этот момент с ней... Неужели друзья правы, и она отталкивает от себя своё счастье? Может, действительно нужно ещё раз попытаться позвонить ему? Не писать в гостевую, а именно позвонить, чтоб он точно знал, что это она... Но Виктории трудно было решиться на это, словно какой-то внутренний барьер мешал... Словно она боялась того, что ей откроется...

   После церемонии, выйдя на улицу, Кирилл наконец-то включил свою камеру и снимал всю процессию — Марина и Кристина шли рядом, с детьми на руках, рядом с ними по обе стороны — Сергей и Виктория за руку с Дашей, шли как две подружки и весело о чём-то переговаривались. Они все решили немного прогуляться, а потом пойти к Кириллу и Кристине, где их ждал небольшой праздничный обед, ведь сегодня были не только крестины, но и малышам четыре месяца исполнилось.

   Посиделки получились тёплыми и по-дружески душевными, ведь им так редко удавалось собраться вот так, всем вместе. И каждый, не сговариваясь, про себя думал о том, что компания не совсем полная, что здесь не хватает одного человека — Вадима... Но как же ещё убедить упрямицу Викторию, чтоб она дала знать Вадиму о себе и детях... Кирилл уже начинал думать о том, чтоб самому каким-то образом написать Шаганову, но всё же понимал, что это не очень красиво — вмешательство в чужую жизнь... Хотелось верить, что вскоре Виктория сама напишет или позвонит ему и расскажет обо всём, ведь она как-то говорила, что, судя по всему, все координаты Вадима остались прежними. Это она всё сменила, начав новую жизнь...

   Когда все расходились, то выражали общее мнение — несмотря на бешеный ритм жизни, надо почаще встречаться. Сергей проводил Викторию до её квартиры и напоследок, прощаясь, не удержался и сказал:
- Прошу тебя, сделай то, о чём сегодня, глядя на детей, думал каждый из нас. Хватит изводить себя, его и всех нас. Счастье твоё вроде близко, а ты его отталкиваешь.
- Моё счастье принадлежит не мне, в том-то вся и проблема, - грустно проговорила Виктория, укладывая в кроватку сына. Сергей то же самое сделал с Эмилией.
- Ты сейчас не сердце своё слушаешь, а доводы разума. Попробуй. Всего лишь раз попробуй. И всё станет понятным. А то так всю жизнь можно изводить себя догадками.

   Виктория ничего не сказала, лишь кивнула. Она и сама потихоньку начала приходить к выводу, что в жизни Вадима не всё так гладко. Тому способствовали и убеждения друзей, и общение с ним через гостевую. Может быть, и правда стоило бы хоть раз, написав ему сообщение, указать адрес почты? Она же ничего не теряла...

   В последующие дни, продумывая состав первой статьи, которую планировала написать, Виктория просматривала имеющийся материал, пока дети спали, и поняла, что хорошо бы для работы купить ноутбук, он более компактный, чем компьютер, идеально подошёл бы для написания статей и выхода в сеть. Оставив детей с няней на пару часов, она съездила в магазин электроники и подобрала оптимально удобную модель для себя. Вот теперь можно было потихоньку работать...

   В тот вечер, едва дети уснули, она написала одну статью почти целиком, выбрав тему о детях с синдромом Дауна, о методах реабилитации таких детишек и стереотипах общества в отношении таких детишек, о том, что не надо бояться быть родителем особенного ребёнка, считать это ни в коем случае не наказанием, а наоборот, доверием. И ни на кого не оглядываться, потому что, к сожалению, общество, подверженное стереотипам мышления, нескоро изменит свою точку зрения, если вообще когда-то изменит... Но каждый родитель, кому дано воспитывать такого ребёнка, не должен бояться ответственности и трудностей, помня, что намерение, умноженное на действие, сворачивает горы... Статья получилась информативной и душещипательной, с приведением конкретных примеров. Виктория понимала, что, по сути, это капля в море, но всё же очень хотелось верить, что в этом мире в отношении особенных детей когда-то что-то изменится, в  частности, сломаются стереотипы и барьеры общества...

   Отвлёкшись от статьи, она зашла на сайт, а потом и на форум радиостанции, где работал Вадим. Сообщений в его гостевой было много, видно, что теперь хозяин посещает её чаще, но большинству по-прежнему отвечает лишь дежурными благодарностями. Воспользовавшись моментом тишины, пока дети спят, она быстренько — насколько позволяла скорость печати не полностью действующими обеими руками — написала в чистом поле сообщения: «Приветствую вас, Вадим! Лёгкого эфира и самого замечательного настроения! Продолжая наш давний разговор о мечтах, хочу сказать, что недавно убедилась в вашей правоте — некоторым мечтам в нашей жизни просто не суждено сбыться. Остаётся просто это принять и наслаждаться тем, что есть. Ведь даже девушка с именем МЕЧТА, получается, не может осуществить кое-что для неё важное... И всё-таки хочется пожелать вам, чтобы все без исключения ваши мечты сбылись! Тем более, сейчас лето, самое яркое и чудесное время года! Будьте любимы и счастливы и спасибо от души за ваши эфиры! С уважением, МЕЧТА.» Подумав секунду, прежде чем отправить сообщение, она всё-таки заполнила поле адреса электронной почты, и только после этого отправила сообщение.

   Ничего страшного не произойдёт. Наоборот, у неё появилось какое-то ощущение лёгкости после того, как она это сделала, как будто это был важный шаг вперёд. Едва она отправила сообщение, услышала, как проснулся Олежка. Виктория захлопнула ноутбук и подошла к сыну, взяла его на руки, отчего он заулыбался и замахал ручками, издавая звуки «агу, агу...» Она заворковала с ним, но потом, тихонько засмеявшись, прошептала, приложив палец к губам:
- Тшшшш, а то мы с тобой сестрёнку разбудим! Пусть она поспит ещё немного, а я пока тебя покормлю... - он снова издал гортанные звуки, будто соглашаясь с ней, а потом приник к её груди и блаженно зажмурился, а Виктория, любуясь сыном, продолжала шептать: - Ох, сыночек, как бы я хотела сейчас, чтобы ваш с Эмилией папа тоже был рядом с нами... Я уверена, он бы очень вас любил... Я очень надеюсь, так и будет когда-нибудь! Хочется верить, скоро.
Она не знала и не могла видеть, что Вадим, увидев весточку от неё, не сдержал счастливого смеха на всю студию — слава Богу, микрофон был выключен... Теперь можно было хоть иногда писать ей лично...


...Дни шли незаметно, наполненные спектром незабываемых ощущений и мгновений счастья. Несколько раз в течение лета удалось выбраться отдохнуть на острова большой и дружной компанией. Отлично провели время, а Кирилл даже заходил в воду с детьми на руках, опускал, пока они не начинали бить ножками по воде, поднимая волну брызг, отчего хохотали не только они сами, но и все, кто был вокруг. Хорошо, что купаться они любили и воды не боялись. Хотя все понимали, что с морскими водными процедурами следовало быть осторожнее, всё-таки они были ещё маленькие. Эти вылазки на неполный день заряжали позитивом всех.

   Одна из таких поездок на острова состоялась в честь дня рождения Виктории. Они заранее обо всём договорились и арендовали место на турбазе на все выходные.
- Мы это заслужили, в конце концов! - смеялся Кирилл. К тому моменту все друзья уже знали, что свадьба Кирилла и Кристины состоится в начале сентября, приглашения были разосланы и подготовка шла полным ходом.
- Несомненно! - поддержала его Виктория, закрыв глаза рукой от солнца. Ей не удалось скрыть подработку в столичном интернет-издании, оно было довольно популярное, и публикацию заметил Кирилл. Она ведь не скрывала авторство, подписывалась своим именем. Стиль Виктории Никитиной нельзя было не узнать. Он пытался спорить с ней, но быстро капитулировал, понимая, что эта работа, в принципе, много сил не отнимает и не идёт в ущерб заботе о детях. Эмилия и Олежка были смыслом жизни для неё, и это сомнению не подвергалось. Все они помогали ей по мере сил, но никто по-прежнему не знал о виртуальном общении с Вадимом. Общении, которое перешло на новый уровень...

   Он тогда в гостевой ответил ей весьма сдержанно, поблагодарил за пожелания и выразил надежду, что всё-таки её заветная мечта непременно сбудется. Это случилось через несколько дней после того, как она написала. Она в тот день не могла долго сидеть в сети, нужно было искупать детей, с ней до вечера специально для этого осталась няня. А потом закружила повседневная суета — звонили из журнала, выражали благодарность за статью, сказали, что после публикации на редакцию обрушился шквал писем и звонков. Это ведь было сетевое издание, статью они поместили на сайте буквально через день после того, как получили материал. Чуть позже Виктория видела эту свою статью в одном из женских изданий, они тоже звонили ей с благодарностями и уточняли координаты для гонорара. И она, не мешкая, взялась за написание второй статьи из цикла, пока были мысли на этот счёт. Это заняло около четырёх дней, ведь она сама в основном находилась с детьми, кормила, гуляла и наслаждалась каждой минуткой рядом с ними, когда они не спали. А вот когда засыпали, в ней просыпалось творческое начало, и она использовала любую свободную минутку для работы.

   Закончив вторую статью, Виктория осмелилась заглянуть в ящик. Там было одно не прочитанное письмо, а адрес отправителя был до боли знаком... Конечно, он не мог знать, кому написал, хоть у неё было непостижимое ощущение, что о чём-то догадывается. Или просто между ними снова возникла волна притяжения, как тогда, много лет назад, при встрече, только теперь всё происходило на расстоянии, и она знала, кто он, а он мог лишь строить предположения о том, кто она. С замиранием сердца она открыла то письмо от него, там была всего пара строк, похоже, он боялся быть навязчивым.

   «Привет МЕЧТЕ! И всё-таки, они имеют свойство сбываться, даже самые невероятные! Об этом ещё Булгаков писал! Помни об этом! Может быть, иногда просто нужно немного подождать, особенно, если обстоятельства сжимают со всех сторон... Но я уверен, всё будет хорошо! Главное — верить! Привет деткам! Кстати, сколько их у тебя? И ещё мне очень хочется узнать, как тебя зовут, если можно.» Местами стояли улыбки, в частности, в конце письма. А Виктория, прочитав это, призадумалась. Если она назовёт себя настоящим именем, не догадается ли он, кто она? Нет, скорее, сочтёт совпадением. Мало ли девушек с именем Виктория... Она нажала «ответить» и написала: «Как мне хочется верить, что Булгаков был исключительно прав! Я, в принципе, согласна подождать. Ибо понимаю, что моя мечта ну очень не из лёгких для осуществления. Детей у меня двое, двойняшки, сын и дочь. Поэтому не обижайся, если ответы на письма буду задерживать. Вряд ли ты можешь меня понять, но забота о детях отнимает много времени и сил. Но мне очень приятно всегда пообщаться с тобой! Зовут меня Виктория.» Письмо вот такого содержания улетело адресату. После этого у неё просто физически не было возможности прикоснуться к ноутбуку почти две недели.

   А когда открыла почту, увидела там три письма от него. Ответ на её письмо пришёл через сутки, два других были отправлены с интервалом в три-четыре дня. В первом было написано:  «Ну конечно, как ещё могут звать Мечту... Только самым лучшим именем на свете... Виктория. Приятно познакомиться. Я не знаю, что за мечта у тебя такая серьёзная, но почему-то уверен, что всё будет хорошо! Знаешь, скажу по секрету, мою заветную мечту тоже не так просто осуществить, но я не теряю веры, что однажды это станет возможно! Мне представляется, у тебя и так весьма счастливая жизнь, семья и двое замечательных деток. Это немало, поверь. Надеюсь, твой муж не против того, что ты общаешься со мной, - тут стояло несколько улыбок. - Спасибо, кстати, за возможность личного общения. Вот не поверишь, а оно стало много значить для меня. Я словно долгие годы знаю тебя, хоть и понимаю, что это глупо. Понимаю твою ситуацию, и всё же... Буду ждать сеанса связи!»

   Виктория улыбалась сквозь слёзы, читая это письмо. Как всё-таки они чувствуют друг друга, несмотря ни на что... Вопреки расстоянию и прошедшим годам. Он словно догадывается, что это она, но наверное боится поверить, а наводящие вопросы задавать тоже неловко... Второе письмо было отправлено через три дня: «Молчишь... Я понимаю, что детишки отнимают всё твоё время... И всё же жду.» Третье было написано в шутливом тоне, с улыбками: «Даже если мне придётся ждать месяц, я всё равно уверен, что дождусь. Раньше люди годами могли друг друга ждать, а потому месяц — это пустяк. Надеюсь, у тебя всё хорошо, девушка по имени Виктория. Привет двойняшкам.» Она немедленно раскрыла поле чистого письма и написала: «Месяц ждать тебе не придётся. Но я правда была очень занята, извини. Мне тоже очень приятна возможность личного общения с тобой. Почему-то создаётся впечатление, что вхожа в какой-то элитный клуб, - улыбнулась она, помня, какого он на самом деле мнения обо всех своих поклонницах. - Это почему вдруг у меня оказалось самое лучшее имя на свете? По-моему, есть и красивее... Сразу хочу сказать, что моя семья — это дети и несколько преданных друзей. Так что никто не может быть против моего общения с тобой. Если, конечно, твоя жена, например, не возражает, - она долго раздумывала, нужно ли писать эту фразу, но всё же решилась. Надо выяснить. А там она будет действовать по обстоятельствам. - Ты прав, раньше люди могли ждать друг друга годами, а сейчас это редкость. Это очень нелегко иногда — удержать человека, если какие-то обстоятельства раз за разом противятся этому...»

   У неё создалось ощущение, что он сидел рядом с компьютером, ожидая ответа от неё, потому что, отправив письмо, она не стала выключать ноутбук и через полчаса увидела, как пришёл ответ. У неё дрожали пальцы, когда она открывала это письмо — там содержался ответ на все её вопросы...

   «Я очень рад, что нашему с тобой общению никто не мешает. Нет помех и с моей стороны. Что касается ожидания, то тут я с тобой согласен. Бывает так, что сама судьба будто противится встрече конкретных людей. И тут одно из двух — либо эти люди должны забыть о существовании друг друга, либо... После многих-многих испытаний их ожидает счастье. Я наверное ещё не окончательно стал циником, если верю в чудеса. Не без твоей помощи, кстати. Спасибо, что сохранила в моём сердце надежду на лучшее, девушка с самым лучшим именем. А лучшее оно потому, что... Лучшее. Больше всех мне нравится. Вот так.» Письмо своё он закончил несколькими улыбками. А она читала и боялась перевести дыхание. «Помех нет.» Что это значит? Нет жены? Выходит, Кирилл, настаивающий на своём, оказался прав?! Её не покидало ощущение, что в жизни Вадима имеет место какая-то трагедия... Но имеет ли она право расспрашивать его об этом?! Не похоже, что он лжёт ей, дав понять, что жены нет. Он же не знает, с кем общается... Зря она тогда сбежала из пансионата... Но есть же дочь — этот факт сомнению не подлежит.

   Ей вспомнились слова Сергея и Кирилла: «Наличие дочери ни о чём не говорит! Люди заводят детей вне брака, разводятся, да мало ли что...» А тут сам Вадим подтвердил, что свободен, и земля ушла из-под ног, хоть она и сидела. Выходит, им ничего не мешало быть вместе, а она сбежала, как последняя трусиха... Почему, ну почему она не послушала себя, своё сердце, как учил её Саша, а сбежала? Ведь, даже сев в такси, была возможность вернуться, а она сделала по-своему... Они потеряли столько времени, а оно могло быть таким счастливым! Она сама во всём виновата... «Ты лишаешь детей отца, несправедливо лишаешь! И не даёшь ему возможности узнать о том, о чём он имеет полное право знать!» - звучали в памяти голоса друзей.

   Заплакав, она выключила ноутбук. Не может она сейчас ничего ему написать, слишком взбудоражена всем, что открылось. Ей нужно всё обдумать. Кроме того, не мешало бы хоть пару часов вздремнуть, чтоб прийти в себя. Сон — лучшее лекарство. Она свернулась на диване, показавшемся ей вдруг огромным, калачиком, закрыла глаза, но сон не шёл. Вместо этого на устах и в мыслях было одно имя... Имя самого любимого человека, которого она оттолкнула по глупости... «Ваденька... Любимый мой, прости меня, я так тебя люблю... Ваденька...»

   Он ведь все эти месяцы и не подозревал, что она, засыпая, всегда думала о нём и их детях, дыхание которых слышала. Мысленно желала ему счастья и шептала слова любви, вот как сейчас, и просила Бога, чтоб Он его берёг... А теперь, узнав, что он, по сути, одинок, она осмелилась послать Небу ещё одну просьбу-молитву: «Я очень хочу, чтобы он был рядом. Подари нам встречу, Господи, я обещаю, что впредь ни за что не расстанусь с ним... Если он сейчас тоже об этом думает, помоги нам, Боже...» После этого она ненадолго забылась во сне, пока не проснулась дочь.

   А ответ смогла сформулировать и отправить только утром. Решила, что лучше будет шутливый стиль ответа, он ведь не знал, кому адресовал своё признание. «Нет помех, говоришь? Нет жены, значит? И никогда-никогда не было? Знаешь, мне с трудом верится, что такой красавец-мачо, как ты, не был женат. Я почему-то представляла себе, что у тебя семья, жена и по меньшей мере трое детей. А теперь выходит, что в жизни твоей много тайн... Впрочем, хранить их — твоё право. Но хочу тебе сказать, что когда долго-долго чего-то ждёшь и искренне во что-то веришь, оно непременно сбывается! Просто вот таким образом судьба проверяет наши мечты и чувства на прочность.» Он и не подозревал, насколько созвучны их желания и мысли...

   После отправки того письма она несколько дней снова не проверяла почту, а потом они с друзьями совершили вылазку на острова в честь её дня рождения. Она помнила, что вскоре день рождения и у Вадима, вот прямо в тот день, когда они вернулись с друзьями с островов, загорелые, счастливые и полные впечатлений от поездки. Ей так хотелось поздравить его, но она не имела права выдать себя, ну не могла она пока решиться признаться ему, что она — это она... А его дата рождения нигде не афишировалась, чтоб можно было объяснить её знание. Поэтому на сей счёт придётся промолчать...

   Открыв вечером почту, она увидела там письмо от него. «Может, и трудно в это поверить, но никогда не считал себя таким, как ты меня назвала. Ты меня посмешила — искренне и по-доброму. Я уже и забыл, когда вот так смеялся в последний раз. Разве что когда дочь рядом. Тебе наверное сложно принять факт, что балагур-радиоведущий в жизни смеётся крайне редко. Вот можешь верить или нет, но жены и правда нет. Был женат когда-то, но так вышло, что жена умерла. Живу с дочерью. Зовут Ирина. Ей почти пять. Невероятно смышлёный и не по годам развитый ребёнок. Больше всего любит меня и мишку плюшевого, подаренного одной доброй феей. Обожает заниматься танцами, слушать сказки и гулять, а также смотреть на ночное небо, потому что знает, что её мама живёт на облачке. Терпеть не может манную кашу и завязывать шнурки. Ходит в садик. Ну, это, как и у всех детей, по настроению — то с радостью, то не очень, но в любом случае приходится. Вот так и живём. Я наверное слишком разоткровенничался, а потому прошу тебя, пожалуйста, сохрани мою тайну. Я осмелился доверить тебе то, о чём мало кто знает. Мне кажется, ты умеешь хранить тайны. Надеюсь, не ошибся. Честно говоря, немного выговорился, и стало легче. Надеюсь, мои новости не ввергли тебя в шок, и мне не придётся очень долго ждать ответа. Привет двойняшкам.»

   Виктория прочитала откровенное послание Вадима и почувствовала, как комната закружилась перед глазами. Нет-нет, не может быть... В памяти всплыли давние события — Москва, аптека, незнакомая беременная женщина, умоляющая её, Викторию, поехать с ней в больницу... Магазин и огромный плюшевый мишка... Неужели правда? Или игра событий? Не бывает таких совпадений... Ну, не бывает! Получается, что она тогда спасла жизнь дочке Вадима и ей же подарила мишку... Или всё-таки не ей? Сколько же лет прошло...

   Виктория даже застонала, пытаясь восстановить в памяти хронологию событий. Август 2003-го. Почти пять лет. «Моей дочери почти пять лет... Моя жена умерла...» Вспомнилось, как она ехала на скорой с этой молодой женщиной, Натальей, отблеск кольца на её руке... Её шёпот: «Спасите ребёнка...» И «Муж волноваться будет...» Виктория ведь знала только имя женщины, она и представить не могла, что... Значит, Наталья всё-таки умерла... А плюшевый мишка стал любимой игрушкой дочери, которую Вадим, как и хотел когда-то, назвал именем своей бабушки.

   Ошеломлённая открытиями этого вечера, Виктория не нашла в себе сил, чтоб написать ему ответ, решив сделать это утром или в течение дня завтра. Но она твёрдо решила рассказать Вадиму всё, покаяться и попросить прощения за то, что украла у него несколько месяцев, которые могли стать такими счастливыми, если бы она не совершила ту глупость! Ей снова вспомнилась малышка на фото, которое она видела в комнате в пансионате. Дочь так похожа на отца, и улыбка её.. Такая родная! По-настоящему родная... Виктория не сомневалась, что могла бы полюбить её так же, как и своих детей. Вот только надо набраться храбрости и рассказать ему всё. Простит ли он её? Любит ли по-прежнему? Ей очень хотелось в это верить, хотя свои признания он адресовал, как он думал, совсем другому человеку... Завтра. Она обязательно напишет ему завтра. Попросит няню погулять с детьми, а сама сядет за письмо, которое окончательно решит, возможно им быть вместе или...

   Но иногда судьба подбрасывает сюрпризы, от которых рушатся все планы. Едва Виктория помогла няне выйти с детьми и коляской во двор, пообещав, что вскоре, возможно, присоединится к ним, как в квартире зазвонил телефон и незнакомый женский голос попросил к телефону Викторию Евгеньевну Никитину.
- Это я, - откликнулась она, задрожав по неизвестной причине.
- Вы простите, что беспокою вас, но мне очень нужно вас увидеть. Меня Елена Петровна зовут. Я — бабушка Алёшки.
- Что... Что с ним?! - закричала Виктория, даже не потрудившись спросить, откуда женщина знает о ней, Виктории, и зачем звонит. Она лишь мелко дрожала от мысли, что с ним что-то случилось. Нет-нет, не допусти, Господи, пронеслась мысль.
- С ним всё нормально, не волнуйтесь. Но мне необходимо поговорить с вами. Это срочно. Вы могли бы приехать ко мне? - попросила женщина и назвала адрес. Виктория машинально записала его в блокнот, который всегда был под рукой.
- Да, могу, вот прямо сейчас, можно?
- Да, было бы замечательно. Я вас жду.

   Виктория быстро оделась, схватила сумку с деньгами, ключами и документами и вылетела из квартиры. Что-то произошло. Иначе зачем этой женщине звонить, и именно ей, Виктории? Уже в дороге она позвонила няне и попросила присмотреть за детьми, если она задержится, сказала,что пришлось уйти по важному и неотложному делу. Её не оставляло ощущение, что судьба закружила её в водовороте событий, выхода из которого может быть только два — или счастье, или... О втором Виктория старалась не думать. Какими бы ни были мотивы, по которым эта женщина назначила ей встречу, это означало, что Виктория увидит Алёшку. Снова увидит и обнимет. И за это мгновение она готова была многое отдать.