Тема

ТЕМА

            Умный  человек  отличается  тем, что  умеет  не  понимать.               
                Эдуар  Эррио
       В доживавшей свой долгий век библиотеке терпко пахло выдыхающейся типографской краской, мелкими слежавшимися опилками с привкусом древности, и взвешенной бумажной пылью. Это был результат упорного коллективного труда многочисленных типографий, ещё более множественных жуков-точильщиков, и читателей, которых, благодаря кино, теле и видео, с каждым годом становилось всё меньше.
       Домашние библиотеки теперь пахнут несколько иначе. Да, в них тоже есть и книги, и древоточцы, но почти нет читателей, которые стряхивали бы с них пыль, поэтому запах домашней библиотеки со временем неизбежно становится пресным…

       Мария Павловна привычно взяла у очередного читателя весьма интересного ей пола зачитанные до блестящих лысин на обложках книги, аккуратно вычеркнула их из его толстой учётной карточки, и подняла на него усталые близорукие глаза.
       — Что брать будете?
       — А это мы сейчас посмотрим... — Мужчина взял из стопки книг, лежавших на библиотечной стойке, самую верхнюю, и открыл её.

       …Из книги на пол хлынул поток красной жидкости, подозрительно напоминавшей кровь... Мужчина тут же закрыл книгу, посмотрел себе под ноги, и сделал шаг в сторону.
       — Нет, это детектив, а детективы я как-то не очень... Слишком много в них сейчас чернухи. Больше, чем индукции и дедукции.
       Он подержал книгу перед собой, пока с неё не перестало капать красное, положил её на стойку, и взял следующую.

       …Из открытой книги что-то выпало. Мужчина поспешно захлопнул её, и с выражением неловкости на лице положил книгу на первую.
       — А это эротика. Женщинам она почему-то больше нравится в теории, а мужчинам - на практике...

       …Из третьей книги резко пахнуло дымом с кислым запахом пороха; что-то со свистом вылетело из неё, с треском ударилось о ближайшую стену, брызнув в стороны старой штукатуркой, и, визжа, пробило окно библиотеки, унесясь куда-то…
       — Ну, это про войну... — сказал мужчина, деликатно положив книгу на растущую стопку, и взяв следующую. — Войной я основательно зачитывался в далёком хулиганском детстве, а сейчас хочется чего-нибудь острого на вкус и на запах…

       …Из четвёртой книги торопливо высунулась тонкая зелёная, нечеловеческая рука, оканчивавшаяся всего лишь тремя растопыренными когтистыми пальцами с прозрачными перепонками между ними. Рука поизвивалась, как щупальце осьминога, царапая когтями обложку, затем неохотно втянулась обратно в книгу…
       — А вот это я возьму! — обрадовано сказал мужчина, сжимая книгу обеими руками. — Обожаю фантастику!
       Мария Павловна, смотревшая на выбор книги круглыми глазами, не закрывая изумлённого рта, вписала её в карточку, и проводила читателя полуобезумевшим взглядом…

       …В библиотеке теперь царили уже другие запахи. Пахло смертью, уголовщиной и любовью. И ещё чем-то незнакомым и острым, наверное, другими планетами...
       Что-то вспомнив, Мария Павловна привстала на стуле и глянула через стойку вниз.

       …На затёртом многочисленными ногами линолеуме краснела лужица, похожая на уже сворачивающуюся кровь, в которой плавал сморщенный презерватив...

                Дающий
                ответы  на  всё,
                отбивает  желание
                и  задавать
                вопросы…