Кирпичная эпопея век живи - век учись

               

                ВЕК ЖИВИ – ВЕК УЧИСЬ

     «Кто знает все, тому еще многому надо учиться» - гласит народная мудрость. «Учиться, учиться и учиться!» - призывал Владимир Ильич Ленин, вождь мирового пролетариата.
 
  «Ни в чем не сомневается только дурак» - говорится в другой народной поговорке. Я не отношу себя к дуракам, но, видимо, был недалек от них, потому, что считал: за сорок лет узнал о печах все! Как же я ошибался! И это понимание пришло ко мне здесь, в Идринском районе, в 2008 году, когда я столкнулся с зерносушильными печами.

    Мне пришлось «учиться, учиться и учиться», учиться самостоятельно, по ходу дела, когда ко мне с просьбой отремонтировать сушильную печь обратился управляющий Малохабыкским отделением ООО «Элита» Александр Петрович Чебыкин.

    Александр Петрович – человек спокойный, выдержанный, приветливый и тактичный. Он красив не только душой, но и внешне.
 
    Высок, элегантен. Несмотря на предпенсионный возраст, не растолстел. Глядя на него, скажешь: «Держится молодцом!» Он сразу мне понравился своей простотой в общении, заговорил со мной так, как будто мы давно и близко знакомы, а мы только по телефону-то и познакомились.

     После приветствий он повел меня к зерносушилке и, открыв дверь кочегарки, указал на развалившуюся сушильную печь.
----  Вот этому «инвалиду» требуются умелые руки «хирурга»!

    А «умелые руки» впервые видели такую печь, да еще и в виде развалины.
----  Ну, Александр Петрович, ты уж и прибавишь! – воскликнули «умелые руки», - Какой же из меня умелый, если с такими печами дела не имел.

----  Ну, так будешь иметь! Знаешь, какую температуру приходится поднимать? До двухсот и выше в зависимости от влажности зерна.
----  Знаю. Приходилось заведовать зернотоком. Только на семенах приходится держать около сотни, чтобы не прижечь. А продовольственную «жаришь» по полной…

----  Вот видишь, ты уже в курсе. На солярке большие затраты, А кое-где в крае уже перешли на уголь. Вон у Бондаренко в Телеке печь на угле - затраты в сто раз меньшие. А мы вот кладем из простого красного кирпича на простой глине, железом перекрываем, они у нас разваливаются. Кирпич плавится, глина выгорает, а от железа остаются искореженные головешки. За сушильный сезон приходится 2-3 раза ремонтировать. Вон Герман Карлович Велькер, наш хозяин, привез огнеупорный кирпич и огнеупорную глину.

----  Но с огнеупорным кирпичом я не работал.
----  Говорят, ты все умеешь.
----  Это говорят… Все знает и умеет только дурак.
----  Который все делает, да не так. Ты сделаешь все так, я же вижу, что ты не дурак.

    Мне польстило такое мнение.
----  Спасибо, Александр Петрович. Я не буду применять железо. Оно плавится, и кладка разваливается. Я сделаю вам кирпичные своды.
----  Делай!

     Мне повезло: в топке уже лежали колосники размером 980 сантиметров, правда, прогоревшие. Повезло и еще раз: конусный огнеупор оказался именно такой, какой и был нужен для топки такой ширины.  Я сложил на полу свод из конусного огнеупора, сколотил из досок кружало, и был несказанно рад, что свод оказался  такой же ширины, как и топка. «А Герман Карлович молодец! – невольно подумалось мне. – Знал, что привезти!»

    Я произвел все расчеты, построил в своей зрительной памяти макет печи и объявил Чебыкину сколько и какого нужно кирпича, колосников и огнеупорной глины.

----  Я съезжу к Бондаренке, посмотрю его печь, спрошу совета, вы тут готовьте корытья, ведра, новые колосники.
----  О, кей! Все будет! – заверил меня Александр Петрович.

     Я съездил в Телек. Печь у Бондаренко была уже не такая, какую я видел, когда приезжал смотреть из Екатериновки с тогдашним председателем «Борца» Иваном Александровичем Кузнецовым. Он тоже хотел перевести зерносушилку на уголь, но когда узнал чего и сколько нужно для этого, раздумал. У печи уже отсутствовала вытяжная труба над топкой. На четыре ряда было поднято перекрытие топки.

----  Дымовая труба оказалась не нужной, - сказал Александр Григорьевич. – Все уносит в барабаны. За ними вон какие мощные дымососы стоят! Даже в приемной камере, за топками, ничего не остается. Я даже угольный отсев использую. Просушка зерна совсем дешевой складывается.

     Я не стал ничего срисовывать, так как план моей печи в Малом Хабыке у меня в голове уже сложился.            Я убрал старую печь всю до основания и начал свою. Внутренние стенки топки и приемной камеры я выложил из прямоугольного огнеупора, свод из конусного, а все наружные из простого красного. Ни одной железяки, кроме колосников и дверки! Получилась этакая квадратная красавица, но ценным в ней была не красота,  а своды из огнеупора.

     Десять дней мы с помощником корпели над первой в моей печной практике зерносушильной печью.
----  К нам экскурсии будут приезжать! – сказал Александр Петрович, - когда работа была закончена.

    Но приехала не экскурсия, а Владимир Карлович Велькер. Осмотрев печь, он попросил:
----  Надо сложить такую же в Хабыке Большом. Мы там каждый сезон мучаемся. То КВ-300 поставим вместо топки, то корпус топки от сушилки, что на дизтопливе. Все не выдерживают температуры, горят. Поехали в Большой Хабык Там и поговорим на месте.

    Осмотрев место, куда Владимир Карлович спланировал поместить печь, я сказал:
----  У вас фундамент широкий и места вокруг много, можно сложить печь в две топки, как в Большом Телеке. Из двух топок легче создать нужную температуру для барабанов.

    Я подсчитал, сколько и какого нужно кирпича, шамотной глины и назвал цифры.
----  Все будет! – категорично заверил меня Владимир Карлович.

     Мне нравится, Владимир Карлович как ХОЗЯИН, как руководитель, но как ЧЕЛОВЕК, вызывает противоречивые чувства. Разговоры о нем среди рабочих, да и не только, идут не на пользу его репутации.

     Вообще, если говорить начистоту, дело делают братья Велькеры хорошее. Район наш деревенский. Какое у нас и  есть богатство, так это земля. Больше мы пока ничем всерьез похвастать не можем.

 А братья Велькеры, хоть их и называют богачами, хоть и приписывают им зазнайство, грубость и прочее, однако они не дают нашему главному богатству – земле, зарастать лесом. Кныши, Салба, Никольское, Романовка и прочие отдаленные деревни зарастают, но не зарастают поля вокруг Идринского, Хабыков, Ново-Березовки и Майского утра. И люди, живущие здесь, находят себе работу и заработок.

 Велькеры взвалили на себя бремя забот и хлопот по ведению хозяйства, ответственность за сохранение и увеличение его. И, согласитесь, это тяжелое бремя. Это не так как бедняку, всё «по фигу»: проснулся, встал и пошел, куда глаза глядят, не думая и не заботясь ни о чем, остается только подпоясаться. Имея большое хозяйство и людей в нем, приходится вертеться.

 Раньше, при советской власти говорили: «Хочешь «жить» - умей «вертеться» И понималось это выражение в сатирическом смысле. Теперь же оно понимается в прямом. «Богат не тот, кто много зарабатывает, - любит говорить Владимир Карлович, - а тот, кто умеет тратить деньги с умом».

Так вот, и Герман Карлович и Владимир Карлович тратить деньги умеют. Говорят, что они сильно обижают людей заработком. Но кто это говорит? Те, кто не хочет или просто не может добросовестно работать. Я считаю, что, если и в самом деле это так, значит
 
 Велькеры  воспитывают рублем. «Кончилось время уговоров! – говорит Владимир Карлович. – Не можешь работать добросовестно, значит, не хочешь хорошо жить!» Кто хочет жить – тот вертится! У Германа Карловича в хозяйстве работает лучший зоотехник края, а у Владимира Карловича лучший комбайнер края. Такие работники, как Ланчаков, не жалуются на хозяев. А недобросовестным и пьяницам остается лишь уповать на «судьбу».

    Большехабыкскую печь мы, с помощником Сергеем Манчуком клали, уже имея опыт. Возведена она была за те же десять дней, что и малохабыкская, хотя была и шире и длинней. Ещё она была так быстро сложена потому, что сроки поджимали, зерно уже поступало на зерноток.

 Мы не жалели  себя, работали до полной усталости. Мой помощник даже взмолился: «До шести вечера, и не дольше!» И как только мы закончили кладку, печь была запушена в работу.

     Уже в следующем году мы сложили сушильные печи в Ново-Березовке, Центральном и Идринском. Фёдор Карлович, младший из братьев, упросил нас сложить еще и отопительную печь в тракторном гараже в Майском Утре, которую тоже пришлось конструировать «из головы». «Экономить во всем!»- лозунг братьев, а гараж в советские времена был сконструирован под отопление электрическое, что сильно удорожило его содержание.
 
    Возвращаясь к разговору о ХОЗЯЕВАХ. Не хочу переносить свои рассуждения на счет братьев Веькеров. Вообще в России дело низового предпринимательства – дело рискованное. Выиграешь – не выиграешь, задавят или не задавят чиновники законами и проверками, наедет на тебя рэкет или нет – всегда вопросы без ответа.

----  Если возьмешь кредит, - рассказывал Герман Карлович. – То столько потом требуют отчетов, что прямой работой заниматься некогда, остается только отчеты писать.
----  Чиновничества расплодилось столько, что пора сокращать не меньше чем наполовину, - высказывает свое мнение Владимир Карлович, и, я думаю, многие с их мнениями согласятся.

    Чиновничества расплодилось так много, и чтобы занять себя хотя бы какой-то работой, выдумывают и выдумывают новые законы и подзаконные акты для того, чтобы перелопачивать отчетные бумаги из кабинета в кабинет, чтобы у простого человека складывалось впечатление о их крайней занятости. А простому человеку приходится присноравливаться все к новым и новым законам. То есть «учиться, учиться и учиться».

     Вот и мне пришлось, спустя сорок шесть лет после первого знакомства с печным делом, учиться работать с огнеупорным кирпичом. Работа с огнеупорным кирпичом мне очень понравилась, потому что он литой, а не прессованный, как красный, в массе своей однороден, без трещин и сколов, чего никак не скажешь про кирпич простой.
 
Иногда приходится класть печь из такого, ну, не буду произносить этого слова, что душа всячески восстает. Но у бедняка-хозяина нет средств купить новый, который по стоимости равен хлебу.