Преступление и наказание
Случай этот произошел со мной в десятилетнем возрасте, в период беззаботных летних каникул. Достоверность излагаемого, я гарантирую по неоднократным воспоминаниям моего отца, который очень меня любил, и при любом удобном случае, с отцовским удовольствием, вспоминал мои детские выходки.
Не спрашивайте, почему я в те летние каникулы не оказался в пионерском лагере. Я этого просто не знаю, и ни когда не задавался этим вопросом. Наверняка, мои родители были озабочены моим свободным досугом. Мама и папа работали на заводе, и я в то лето был предоставлен улице, лесу, реке, ну и конечно, сам себе. Со слов родителей, я был непоседа и не по возрасту шкодливый романтик. Отец, не склонный к научной педагогике, однако, понимал, что меня надо чем-то увлекать, либо давать задания, требующие обязательного исполнения. По этой причине он достаточно часто брал меня, то на рыбалку, то по грибы, а то и на свою работу. При этом решались сразу две задачи. Я, вероятно, должен был понимать, как трудно зарабатывать деньги, которых по утверждению мамы, никогда не хватало. Ну и, во-вторых, приучиться к мужским увлечениям, чтобы отлынивать от домашних забот и мелких поручений женщин.
Как-то по решению отца, при молчаливом согласии мамы, мне посчастливилось оказаться в маленьком путешествии. Отец взял меня в небольшую рабочую поездку на настоящем мотовозе, который должен был доставить нас с оборудованием, за десять километров от поселка.
Профессия отца, по моему убеждению, была самая интересная и редкостная. Отец был электросварщиком, причем экстра- класса.
Уже сама поездка на открытой платформе мотовоза по рельсам вызывала у меня запредельный детский восторг. А в компании трех мужчин на ответственное задание, это что-то.
Приехали в небольшое селение «Бельское». По рассказам отца, здесь сломался экскаватор и надо что-то заварить. Прежде чем начать работать, все мужики, к коим я себя также причислил, сели перекусить, поболтать о мужском. Вероятно, в таких мужских беседах я набирался опыта не только в русском, но и в народном языке.
Работа кипела. Гнули железки, ровняли кувалдой, и все это озарялось дуговой электросваркой моего отца, одетого в неуклюжий брезентовый костюм несусветных размеров. Голова отца была закрыта большой маской, а точнее шлемом, как у древних римлян. Я выступал в роли, помощника подающего электроды. Работа ответственная и почетная, как говорил отец.
Перекур наступил очень быстро. Так быстро, что я не успел устать. Мужики с отцом пошушукались и ушли куда-то далеко в сторону магазина. Меня оставили за старшего на должности сторожа. По своей природе я был достаточно смышленым пацаном и, наблюдая за работой отца и его комментариями, усвоил первичные методы сварки. Самое главное не смотреть на яркий огонек, держать держалку с электродом близко от металлического предмета и не бояться искр.
Пользуясь отсутствием взрослых и чувствуя себя почти взрослым, у меня возникло желание прочувствовать все прелести электросварки. Надев рукавицы, я взял в руки электрододержатель и устремил взгляд на кувалду. Далее все шло по теории. Сварочный аппарат был включен. Маска была одета на голову. С большими трудностями кувалда была приварена к металлической стойке стола.
Пришли мужики, готовые к успешному завершению сварочных работ. Оказывается для них без кувалды никуда и никак. А она крепко держится за стол. На фоне легкой перебранки отец, при всем честном народе врезал мне по заднему филейному месту электродиной так убедительно, что обратный путь на мотовозе я стоял, созерцая окрестности, и думал о несправедливости окружающего меня мира.
P.S.
Я не злопамятный, но обида была серьезной. В один из совместных рабочих дней, когда отец взял меня в свои помощники по подноске электродов, я подсунул ему ивовый прутик размером с электрод. Все безуспешные попытки электросварщика высшей категории создать контакт мнимого электрода с металлом, вызывал гомерический хохот окружающих мужиков и мою ехидную ухмылку.
Свидетельство о публикации №215022600738