Черновик моей жизни - глава 1, часть 9

На рассвете, открыв глаза, я сразу принялась действовать. Решив принять душ, я не слабо промахнулась в выборе температуры воды... Ожоги моментально вспыхнули сильной болью, соприкоснувшись с горячей водой, и я пожалела, что не закричала тогда. Сейчас на мне проще найти обожженную кожу, чем здоровую, именно так любит меня моя мать. Водные процедуры заняли намного больше времени, чем обычно, поэтому покинув ванную комнату, я принялась быстро переодеваться. Впервые за несколько лет, я надеваю брюки и свитер. Никогда бы не подумала, что это тоже не плохой вариант, пусть я всю жизнь выбираю лишь платья. Пора бы отходить от привычного.
Натянув ботинки и старую парку, давно покоившуюся в гардеробной, я открыла окно.
Погода не радовала: всё небо затянули мерзкие тучи и вот-вот должен был начаться дождь. Аккуратно спустившись по водосточной трубе, я спрыгнула вниз и рассмеялась, представив то, как бы всё это выглядело, будь на мне юбка. Да уж, я явно сдаю позиции.
За окном послышался слабый шум, и я сразу побежала прочь.

Время 9:20, Питер уже должен быть на кладбище. Чёрт, мне стыдно, когда я вспоминаю своё обещание помочь с похоронами. Я ничего не сделала. В те моменты, когда у тебя на душе отчаянье, можно моментально забыть о чужом горе. Как же отвратительна человеческая натура.
По коже прошелся мороз, стоило только преодолеть ворота кладбища. Я почувствовала себя маньяком, когда одну за другой осматривала все могилы и закоулки, чтобы разыскать Питера, а спустя 20 минут поисков, я уже вовсе отчаялась, но когда с другой стороны развилки послышались шаги, я моментально побежала на звук.
Могила Мари располагалась посреди одной из полян, вокруг которой было множество красивых деревьев. Подойдя ближе к Питеру, стоявшему напротив могилы, я разглядела памятник, с которого на меня глядела моя лучшая подруга. Мари была такой прекрасной. Моя рыжеволосая принцесса.
- Она такая красивая, - прошептал он, услышав, как я пришла.
- Да. Прости, я опоздала.
- Не извиняйся, мы совсем недавно закончили. Ничего особенного не было. Как ты?
- Порядок, почему ты спрашиваешь?
- Потому что я видел твою мать.
- Давай не будем об этом, - тихо произнесла я.
Наверное, мы бы стояли там до бесконечности, если бы не начался дождь. Он барабанил по гранитной плите, а капли то и дело попадали мне прямо в глаза.
- Пойдём, нечего здесь стоять.
- Иди, я догоню, - сказала я и присела перед могилой.
Вытащив из сумки любимую игрушку Мари, я положила её перед памятником и снова разрыдалась.
- Мне будет не хватать тебя.
Догнав Питера, я решила, что не пойду домой прямо сейчас. Мне не хотелось возвращаться, и он предложил ненадолго посидеть в кафе, ведь мы оба помнили, что было, когда меня нашли в его доме.
Мы быстро добрались до пункта назначения и укрылись от беспощадного дождя. Как же приятно, когда за окном бушует гроза, а ты находишься в тёплом месте с кружкой горячего кофе.
- Может быть, ты хочешь есть?
- Нет, благодарю, - мой желудок чуть не выдал меня с головой, но в последний момент мне всё же удалось усмирить его. Я не люблю пользоваться чужой добротой, особенно добротой Питера.
- Постой, что это у тебя на шее?
- Где?
- Вот, - показал он, слегка развязав шарф, - Кто это сделал, Рэйна?
- Что именно? - спросила я, делая вид, будто не понимаю, о чём идёт речь.
- Кто поставил тебе столько ожогов?
- Что ты, Питер, это всего лишь аллергия, - рассмеявшись, произнесла я.
- Хватит. Кто это сделал?
- Я не уверена, что должна говорить.
- Ты можешь мне доверять.
- Мама, - опустив глаза, сказала я.
- О Боже, за что?!
- За то, что я сбежала.
- Надо обязательно сделать что-нибудь. Это нельзя так просто оставлять.
- Нет, Питер, не смей вмешиваться. Пожалуй, я пойду.
 - Подожди! - крикнул он, но я уже покинула здание.
Я понимаю, что поступаю неправильно и грубо, но я не хочу, чтобы остатки моей семьи полетели к чертям из-за того, что я, как последняя соплячка, пожаловалась другу на свою стервозную мамочку. Нет, только не из-за этого.

Из-за дождя водосточная труба, по которой я слезала из своей комнаты, была до невозможности скользкой и я решила полезть по решётке. Взобравшись через окно, я увидела лишь открытую дверь  и ужасный беспорядок в комнате, а из кухни доносились крики матери и отца, бурно обсуждающих какую-то новость. Спустившись на первый этаж, мой взгляд моментально был прикован к тёмному конверту, лежащему на столе. Конверту, в котором были фотографии.
- Джоан, перестань оправдываться! Все эти годы ты лишь обманывала меня. Я не буду слушать твои пустые отговорки!
- Что здесь происходит? - тихо спросила я.
- О, явилась! Где ты была всё это время?! - кричала мать, - А хотя знаешь, не важно! Объясни мне лучше, что это у тебя за фотографии в столе лежали?! Как ты это сделала, дрянь?!
- Что сделала?
- Да признайся ты уже, что ты хотела рассорить нас и сфабриковала доказательства того, чего я не совершала!
- Я ничего не фабриковала, мам. Эти фотографии мне подбросили с почтой, на днях.
- Не лги мне! - воскликнула она и замахнулась, чтобы ударить меня по голове.
- Хватит! - закричал отец и оттащил её в угол кухни, - Не смей всё спихивать на неё! Рэйна всё это время пыталась выгородить тебя и терпела унижения снова и снова, чтобы только я не узнал об этом! Только вот мне жаль стараний дочери, я такой плохой и всё испортил, да, Джоан?!
- Не прикасайся ко мне!
- Я подаю на развод!
Всё это время я стояла позади их скандала и смотрела на лица ненавидящих друг друга родителей. Знаете, это мерзко, осознавать, что то, что ты так старательно пытался сохранить, разлетается вдребезги.
Тем вечером мне так и не удалось уснуть. Замок в моей комнате был выломан, поэтому и незаметно сбежать мне не удавалось. Ещё не раз на той первой неделе их вражды я задумывалась о побеге. В доме царила одна лишь злоба и презрение. В начале, я думала, что было бы отлично, если бы мои родители помирились, и всё было как прежде, но позже, оказавшись посреди их раздора, мне уже не хотелось ничего. Я бы предпочла смерть, если бы могла. Смотреть на то, как отец, человек, который мне дорог страдает, было невыносимо. С каждым днём, мать будто высасывала из него жизнь, играя на нервах. В ожидании суда, где будет разделено имущество и решится, с кем остаюсь я, они чуть не перегрызли друг другу глотки. Каждое утро они заводили разговоры лишь сквозь зубы, но уже к обеду, раскованно кричали друг на друга.
А я... А я в это время всегда сидела на верху, и бесконечно говорила с Мари. На третьей неделе, заходя ко мне в комнату, они оба уже считали меня сумасшедшей. По правде говоря, даже я теряла уверенность в своей адекватности, а вместе с ней я теряла и любые чувства. Постепенно, я перестала злиться на родителей, перестала ощущать на себе боль отца... Это сводило с ума.
Однажды, когда я всё-таки вышла из своей комнаты, мне в голову пришла идея о прогулке. Не помню, как оказалась совсем в другом районе, не помню, как дошла до какого-то супермаркета. Помню лишь, как в моих руках оказалась пачка сигарет. В порыве почувствовать хоть что-нибудь, я выбрала самое простое чувство - боль. Я зажигала их и тушила о свои руки. По началу, ничего не происходило. Не было больше того ощущения вулкана на твоей коже, но после одиннадцатой штуки появились слабые отголоски болезненного покалывания.

В тот день я чуть не разрыдалась от счастья.