Верочка

               

                Рассказ

              Зимой  светает  поздно, а  сумерки  в  декабре  как  будто - бы  и  вовсе  не  уходят. Всё  время  царит  полумрак  и  на  улице,  и  дома. Снег,  в  этом  году,   нас  не  балует. Бесснежные  зимы  стали  почти  нормой. По  каналам  телевидения  звучат   прогнозы  о   глобальном  потеплении  климата  планеты. О  таких  зимах , когда  мы могли  съезжать  на  лыжах  с крыш  своих  домов , теперь  уже  и  говорить  не  приходится. А  в   моей  памяти  осталась  навсегда картина  снежного ,солнечного  декабря  1956 года...
  С сентября  1956 года  я  начал  учиться  в  пятом классе  Щербатовской  семилетней  школы, Глазуновского  района  Орловской  области.  У  нас  в  селе школа  была  ,но  только  начальная, хотя  население было  не  меньше, чем  в  этой  деревне  . Со  мной  в  один  класс  ходили  ещё  двое  ребят  : Сусликов  Колька  и  Горохов  Вовка. Но  в  седьмой  класс  ходили  ещё  четверо  ребят ,так  что  ватага   собиралась  весёлая. Пока  шли  семь  километров  до  школы ,  чего  только  не  делали. Курили  самосад , боролись ,дрались ,разжигали костры ,по  пути  залезали  в осенние сады, где всё ещё висели яблоки,почти  всегда  опаздывали  в  школу. Это  конечно  не  оставалось  без  наказаний.
              Снег,  в  том  году, выпал  рано и  поэтому  с   ноября  меня  мои  родители поселили у   старшей   сестры, которая  работала  в  д.Щербатово  заведующей  избой–читальней.Кончилось «свободное»посещение  школы , меня  взяла  под  надзор  сестра. С  сестрой  Клавой мы жили  на  квартире у  хозяйки, Авдотьи  Ивановны, в  её  маленькой  избе . Хозяйка  готовила  нам  еду  из   наших  продуктов  и  свои  не  прятала  от  нас ,так  что  всё  было вкусно и  сытно. Авдотья  Ивановна  хлеб  пекла  в  русской  печке ,хлеб  был  ароматным  и  вкусным .  А  её  борщи, томлёные в  печке- выше  всяких  похвал .
 Спал   я  на  печке, на  подстилке  из  овчиной  шубы, а  сверху  застилал  простыню, - одеяло  и   подушка  дополняли  мою  постель. Засыпал  я  всегда  быстро  под  пение  сверчков. Так  уютно и  спокойно, когда  поют  сверчки. 
              В   школу  я  всегда   ходил  с  желанием, с   ожиданием светлой  радости новой  встречи  с  маленькой, красивой  как   куколка девочкой, которая   училась  со  мной   в  одном  классе, да   и   сидели  мы  с  ней   за   одной   партой. Звали  её   Верой   Раппопорт.  Её  лицо, её   глаза  светились радостью, улыбка  была  какая-то   особенная, тёмные  вьющиеся   волосы ,оттеняли  красивое  лицо, ладно  скроенная  и   хорошо  сшитая  одежда , подчёркивали    её     фигурку – и вообще  вся     она   была     сплошное   обаятельное    существо. Вместе   с нею   из   МТС  ходил  в  школу   мальчик – еврей   Толя   Бастунский, они   с  Верочкой  жили   в  одном   доме  и  были   детьми   руководителей   этого  предприятия. С   Верочкой   и   Толей   я   сразу   сдружился. Наша  троица   училась  на  отлично,   мне   эти   ребята  приносили   очень   интересные   книги, а  я  их  не  просто  читал, я   их  «глотал»   и   очень   скоро   у  нас      появились   общие   для  обсуждений  и  споров   темы.
       Верочка заходила   в   класс  с   мороза, запорошенная   снегом, с  румяными   щёчками  и  сразу  кричала:- Эдичка Полябушка здравствуй!- Она  протягивала  ко   мне  обе  руки, которые  были  холодными,   и  я   их  с  удовольствием  грел   в   своих   ладонях. Так  мы  с   нею   здоровались   всегда.  И  мне,  и ей  это  очень  нравилось. В  этой  девочке   не было  никаких   отрицательных   комплексов,  она  была  одинаково  внимательной  и  обаятельной   со  всеми  ребятами  в   классе. Её  любили   все, и  ребята, и  учителя.  Она  хорошо  знала   все   предметы, никогда  не   кичилась  этим   и   с   удовольствием   помогала   отстающим   ребятам.
    По  воскресеньям  мы  втроём :Верочка , Толя  и  я   устраивали  лыжные  катания   с   гор ,  так  назывались  огромные  овраги  у   истоков   реки   Оки . Склоны  этих  оврагов   были   и   очень   крутыми  ,  были  и   более-менее   пологими , по  склонам   в   изобилии   рос   терновник , берёзки ,репейник ,заросли  полыни .  Снег   задерживался   в   этих   естественных   преградах  и    поэтому   его   было  очень  много. После   обильных  снегопадов  и   метелей  снежная, ярко-белая целина лежала нетронутой  первозданной , лишь   кое-где  её  пересекали  следы  зверей. 
По  склонам  оврагов   приютились  деревни , сплошь  засыпанные  снегом . Торчали  только  печные  трубы ,из   которых  столбами   поднимались   в   небо  дымы,  которые   разносили  по  округе   запахи   сгоревшего   торфа. Дрова  люди   заготавливали,   кто  как   мог.  Вот   и  всё  соцобеспечение! А  торф  копали   из   болота  и   сушили  его  на  солнце, и  на  ветрах   всё   лето . Выживали  трудно, хотя  все  трудились  в   колхозах  и  в   совхозах.  В  России   за   труд   всегда   платили   мало, как   и   сейчас!..
Наши   лыжи   несли  нас  к   горам, оставляя  следы   на   свежем  снегу . За  плечами  у  каждого  из  нас  был  маленький  рюкзак,  а   в  нём   не  хитрая   еда  на  целый  день. Все  мы  раскраснелись   от   лыжной  прогулки  и  Верочка   всегда   первой   говорила : - А,  не   пора  ли,  нам   мальчики   перекусить! - Первой  доставала   из  рюкзака  мамины, ещё   тёплые   пирожки  со  всякой   вкусной  начинкой   и термос  с  чаем , заваренный   шиповником  и  травами. Мы  с  аппетитом  ели  всё, что   предлагала  нам  Верочка, одновременно  слушали   её  повествование  о  красоте  природы , обо  всём  том ,что  окружало  нас. Она  так  красочно , с  таким   количеством  эпитетов  обрисовывала  мельчайшие  детали  местности ,рельефа, тишину  над  опушкой  леса , ягоды  терновника , берёзки ,   воронов  ,синичек  ,которым   она   сыпала  крошки  на   снег, что   мы   невольно  стали   смотреть   на   природу   глазами   Верочки.
Первую  лыжню, вниз  по  крутому  склону,  прокладывать   приходилось  мне.  В  начале  разбега   лыжи, нехотя  похрустывали , проваливались   в   рыхлый  снег , но  по  мере  увеличения   крутизны   склона   скорость  нарастала , воздух   становился    упругим  и    хлёстким, выжимал  из   глаз   слёзы   и    тут    уже   не   зевай – начинались   препятствия  :  пни ,  кусты  терновника, берёзки. Необходимо  было   маневрировать  с  помощью  палок, а   у   подножия   гор , там  где   скорость  была  особенно  большой , протекали   не  замерзающие  ручейки т.к. из  под  земли   били    родники,  - всё  это  надо было  объехать , проложить  моим  друзьям  безопасную  лыжню.  Верочка   смело  неслась  по   моему    следу, визжала  и  что-то  кричала   от    удовольствия  ,  за  ней   по   склону   летел   Толя .  Довольные   удачным   первым  спуском, мы   шумно  делились  впечатлениями   и   забирались  на   другую   гору.  Так  мы    катались   весь   день, Жгли  костёр ,на  котором  поджаривали   ломтики  хлеба  и  сала , пили  родниковую  воду , поедали  всегда  всё,  что  с  собой  брали  на   день . Иногда   нам   не  везло – ломали  лыжи  и   тогда   приходилось   покидать  наши  горы   досрочно, но  такие неудачные  вылазки   были    редко. Удовольствие  от    скоростных    спусков    с     гор   было  таким ,что   хватало  для   разборов    на   целую  неделю.
Под  вечер  мы  с   Толей   провожали   Верочку   домой, она   прощалась   с   нами ,целовала   нас   в   краснощёкие   лица , а   мне    шептала :  «Эдичка, я   тебя   люблю!»  Мама    Верочки     видела    всё  это, улыбалась   и  звала    нас   на   чай , но   мы  понимали ,что пора  домой . А   мне  пора   было  на   квартиру,  в   избушку.
            Подходил   к   концу декабрь, приближался  Новый  1957год, а   с  ним, к сожалению, заканчивалась   моя   учёба   в   одной   школе  с    Верочкой. Отец   забрал   меня   из   этой   школы    и    перевёл   в семилетнюю школу в селе Протасово,  в   свой Малоархангельский район, навещать нас с сестрой ему было несподручно, т.к. он работал механиком совхоза в этом районе.
       В  Протасовскую  школу   нас   ходило  девять  ребят ,  в   школу   возили  на  санях, запряжённых  лошадью. С   Верой   мы   продолжали  общаться   с   помощью   зашифрованных   записок. Шифр   придумала   она, причём   очень   хитрый , его ребята не  сумели  разгадать, как не старались,  в  течение   всей нашей  переписки. Мы  свободно   передавали   записки  с   ребятами , которые   продолжали   учиться   в  прежней   школе   вместе   с   Верой . Мне   передавал   записки  Коля   Сусликов, а   на   словах  говорил , что  Верочка   по  мне   очень   скучает. Мне  тоже   хотелось   увидеться   с    Верой, но  видимо  судьбе  было  угодно  иное …
       В  « хрущёвскую   оттепель» родители  Веры  срочно  уехали   жить  в   тот   город, который им пришлось покинуть ранее, а   вот   куда   они   уехали  -  меня никто  не   известил.  Я  конечно   был   просто  ошарашен  всем   этим  и  обижен   на    Веру   за    такое   невнимание… 
Вот   так  и закончилась  наша  детская  увлечённость  друг   другом, лишь  память  хранит  светлый  образ   девочки – моей   подруги  детства  Верочки  Раппопорт. А  так  как  называла  меня, здороваясь  со  мной,  Верочка  - никто  в  жизни  меня  так больше  не   называл!..