Глава 15. Сихемское побоище

Глава 15. Сихемское побоище.

Дочка Иакова, Дина, приглянулась сыну Еммора, Сихему.
Речи Сихема тоже были по сердцу девице, молодые согрешили, и Сихем влюбился в Дину еще сильнее.
Привел Дину домой и упросил отца взять ее ему в жены. 
Иаков узнал о случившемся, но шум поднимать побоялся, поскольку сыновья были далеко, на пастбище.
Еммор с Сихемом пришли к Иакову сватать Дину, но в это время вернулись домой ее братья.
Узнав, в чем дело, братья пришли в ярость, что Израиль так обесчестили!
- Мой сын, конечно, поступил некрасиво, - сказал Еммор. - но он очень любит вашу Дину и хочет жениться на ней.
И Сихем нравится Дине, так что, давайте породнимся!
Отдавайте дочерей ваших за наших парней, женитесь на наших дочерях.
Давайте жить вместе, земли много у нас вокруг, промышляйте на ней, приобретайте в собственность.
Мы видим, что вы приличные люди!
- Да, я виноват, простите меня, - стал извиняться Сихем, - я готов нести любую кару, назначьте любой откуп, любые дары вам!
Отдам все, что ни скажете, только простите меня и отдайте мне вашу Дину замуж за меня, я люблю ее!

Братья перешептались между собой и сказали:
- Мы не можем отдать нашу сестру за человека, который не обрезан. Это большое бесчестье для нас.
Ничего нам не надо от вас, никаких откупов и никаких даров.
У нас только одно условие: чтобы вы были, как мы, чтобы весь ваш мужеский пол был обрезан. Тогда будем отдавать наших дочерей за вас и брать ваших за себя, и тогда породнимся с вами и тогда составим один народ.
Если не хотите, тогда мы забираем Дину и уходим от вас.

Ну, скажите же, кому не по душе будет такое полюбовное, во всех смыслах, решение такого щекотливого вопроса?
И практически бескровное, если не считать оговоренную небольшую массовую операцию!
Еммору и Сихему оно понравилось.
Единодушно согласились и все остальные жители города, когда Еммор с Сихемом доложили им суть вопроса.

Несчастные, они не знали, с кем имеют дело!
Коварные сыны Иакова-Израиля не зря были сынами, внуками и правнуками своих отцов, дедов и прадедов!
На третий день после обрезания, когда весь мужской пол города Сихема лежал по домам в болезни, они ворвались в город с мечами и устроили там холокост - перебили мужиков, всех до одного.
От старых до малых.
Разграбили весь город, забрали все имущество и скот, а женщин и детей забрали в плен.
И Дину привели домой.

Иаков-Израиль ворчал на сыновей:
- Что же вы наделали, сынки мои любезные! Мы же теперь восстановили против себя все окрестные племена! 
Если они ополчатся против нас, они перережут всех нас, как цыплят!
- Так, ведь, у нас смягчающее обстоятельство: нашу сестру обесчестили! – пытались оправдать свой разбой братья.
- Э-эх! Сосунки, вы еще, сосунки! Кто об этом думать будет? И вы забудьте.
Людей у нас мало, а богатства теперь много, есть, на что позариться!
Вот, о чем думать надо! (Быт.34)

Сам он уже придумал.
На следующий день он объявил общий сбор и дал команду на срочную эвакуацию.
А сам собрал со всех, кто что имел, все золото, серебро и другие украшения, вплоть до сережек из женских ушей, и закопал все это в укромном месте.
Где – никто не знает до сих пор.
Когда все было готово, табор головорезов снова двинулся в путь. 

Все окрестные племена, на всем пути, смотрели на них с ненавистью и презрением и шарахались от них, как от прокаженных.
И никто не хотел даже связываться с ними.
(Быт 35)

Судьба дала этому полудикому, бездомному, кочующему без руля и без ветрил маленькому народцу блестящий шанс осесть на собственной земле.
И жить и процветать в мире с окружавшими их народами.
На земле, которую обещал им Гора.
Они грубо отвергли этот шанс и избрали путь, поставивший весь их народ вне закона.
И не только среди тех народов, между которыми кочевали их патриархи.
Что это за народ, мы пока не знаем.
У него не было не только своей земли, у него даже не было еще и названия.
И сами себя они еще никак не называли, хотя толклись среди народов, уже имевших и государственность и письменность.
Как бы сложилась судьба этого народа, веди они себя достойно, по-человечески?
Но история, как известно, не признает сослагательного наклонения, и что случилось, то - случилось.
И с тех далеких, временами банально гнусных, а теперь еще и кровавых дней, тень проклятья Каина начала наползать над этим народом, чтобы накрыть его на долгие тысячелетия...

Иаков был деморализован.
К родственникам в Месопотамию путь был закрыт благодаря его мутным делишкам с Лаваном и его семьей.
В Сеире ждала крайне неприятная встреча с Исавом, перед коим он теперь уже трижды был виноват.
Идти домой, опозорившись во всех трех местах: у Лавана, Исава и здесь, после вероломной кровавой бойни в Сихеме, тоже радости было мало.
Но больше идти было некуда.
Проходя мимо Вефиля, он вспомнил про место, где ночевал много лет назад на пути в Месопотамию, когда отправился за своей будущей женой.
Нашел тот холм, и даже тот камень, служивший ему подушкой, и вспомнил про свое обещание поселить в этом камне Гору.
Раздул шашлычницу.

Гора явился с граммофоном подмышкой и объявил, что теперь Иаков - не Иаков, и что теперь его зовут Израиль.
Потом поставил на граммофон свою заезженную пластинку и, пока новонареченный Иаков-Израиль слушал слова знакомой песни, принялся за шашлык.
Наевшись, Гора демонстративно вытер пальцы об шатер Иакова-Израиля, забрал граммофон и пластинку и молча ушел.

Долго сидел Иаков-Израиль над давно потухшей шашлычницей…
О чем думал этот старый, прожженный прохиндей, избранник божий, в будущем «отец царей и народов», а в настоящем - отец шайки головорезов?
Было, о чем подумать.
Но теперь об этом мы не узнаем никогда...

Наконец, он встал и велел собрать побольше камней и сложить их в пирамиду на месте шашлычницы.
Потом побрызгал на пирамиду маслом.
Немного, потому что путь был неблизкий, и надо было экономить пищевые припасы.
Потому что по дороге теперь им никто ничего не даст и не продаст.
И сказал:
- Ну, вот, Гора, я исполнил свое обещание поселить тебя в этом камне. Как видишь, даже не в одном, а навалил целую кучу, мне для тебя камней не жалко.
И даже елеем побрызгал, чтобы тебя умаслить!
Устраивайся, живи, а мы пошли дальше.

И они пошли дальше.
Об обещанном когда-то откате он не вспомнил, а если и вспомнил, то скромно промолчал, справедливо рассудив, что совершенно не резон бросать здесь, неизвестно кому и неизвестно зачем, десятую часть своего добра.
Самому пригодится!
Видимо, еще Израиль придумал поговорку: «На, тебе, боже, что мне не гоже!»
А за то, что гоже, могу дать и по роже!

Не доходя до Ефрафы, у Рахили внезапно начались схватки. Роды были трудные, сказались и переживания и тяготы последних событий.
Испуская дух, она успела только назвать своего сына: Бенони.
Но, то ли не расслышал старый Иаков, то ли по какой другой причине, но он дал ему имя: Вениамин.
И похоронили Рахиль в этом месте, и памятник ей стоит там до сих пор.

Через какое-то время добрались они, наконец, до Хеврона.
К нашему несказанному удивлению, Исаак, еще много десятилетий назад собиравшийся помирать и, будучи в возрасте за сто лет, едва поднявшийся со смертного одра, чтобы отдать благословение Исава мошеннику Иакову, был все еще жив!
И прожил Исаак до 180 лет и испустил дух, будучи стар и пресыщен жизнью.
Иаков и Исав, которым к тому времени было уже по 120 лет, проводили его в последний путь вместе. (Быт.35)


Продолжение следует...

Следующая, 16 глава называется "Иосиф" - http://www.proza.ru/2015/03/02/865

Начало - Гл. 1 и 2, Первые дни творения - http://www.proza.ru/2015/02/02/1772