Сказка 3

События в рассказе основаны на
 реальных фактах
 и некоторых домыслах.

Автомобиль легко и бодро бежал по дороге, наворачивая очередную сотню километров. Как бы банально это не звучало, но куда денешься от правды жизни. Солнце светило по весеннему, за окном птицы начинали выводить свои первые в этом году песни. Несмотря на последние дни февраля, пахло весной. Была ли это ранняя весна или только её преддверие, не знаю, но настроение было радостным. Тающие сугробы снега на глазах превращались в грязные лужи, быстро освобождая оккупированные зимой обочины. Но асфальт был сухим, что делало поездку приятной во всех отношениях. Много ли надо автомобилисту для счастья: исправный автомобиль, полный бак горючего, хорошая погода и, конечно, чистая, хорошая дорога. И можно ехать и ехать, оставляя за окнами населённые пункты, леса, реки, мосты. Поездка на авто отличается от поездки на поезде. За окнами вроде всё тоже, но там являешься сторонним наблюдателем. А если едешь за рулём автомобиля, то уже не наблюдатель, а участник (в хорошем смысле этого слова) жизни, пробегающей за окнами. Чувствуешь поток жизни, бегущей по дороге вместе с автомобилями. Чувствуешь, кто едет впереди, кто позади. И процесс захватывает, потому, что он сродни самой жизни, ведь давно всем известно, что жизнь, это движение.
Однако погода начала быстро портиться. И светлые мысли, навеянные дорогой, постепенно покинули меня. Тёмная туча, складывая скорость далеко не постепенного своего наступления со скоростью автомобиля, быстро заволокла небо. В лобовое стекло сначала понемногу, но затем словно умножаясь, в геометрической прогрессии, стали ломится снежинки. Вначале мелкие очень скоро они превратились в крупные хлопья. Видимость здорово ухудшилась и пришлось снизить скорость, тем более что и дорога в этом месте стала извилистой и покрытой скользкой, снежной массой летящей с неба. А снегопад всё усиливался и усиливался. Вскоре ехать пришлось больше по памяти или наугад, с таким напряжением вглядываясь через летящий, кружащий поток, что можно было и глаза вывихнуть.
За очередным поворотом замигал еле различимый красный глаз. Можно было подумать, что это какой-то сказочный дракон, воспользовавшись непогодой, коварно пристроился за углом. Но всё гораздо проще. Сигнал переездного светофора вскоре принял свои очертания. Остановившись у шлагбаума, я стал смотреть сквозь кружащую кутерьму на перемигивающиеся лампы. А действительно, как похоже на подмигивающего дракона.
Но дорога на то и дорога, чтобы ехать, а не стоять. Перевалившись через нечищеные надолбы снега на переезде, вновь выехал на дорогу. И снова поворот за поворотом сквозь падающий снег. Уже не верилось, что всего каких-нибудь полчаса назад за окнами светило солнце. Казалось, что еду в самый эпицентр вьюги. И вдруг вижу, что на обочине стоит пожилая женщина и усиленно машет руками. И, повторяя движения её рук, снежные завихрения, приняв ускорение, разлетаются в разные стороны.
«Что за баба Яга»,- подумал я. Баба Яга. Ну, точно. Моя старая, во всех смыслах знакомая Ядвига Ивановна. Остановил машину. Сколько времени прошло.
–Ядвига Ивановна,- крикнул, выглянув в окно.- Сколько лет, сколько зим.
–А, это ты. Чего остановился-то?
–Да вот Вас увидел. Обрадовался.
–Ну, увидел. Поздоровались. Ехай дальше.- Словно обрезала, сказала она.
–Какая-то Вы сегодня недобрая, Ядвига Ивановна, или случилось что? Может помочь?- Проявил я участие.
–Да чем же ты поможешь? Или снегу мне на огород наносишь?
–Зачем Вам снег, весна скоро?
–Сразу видно городской. Зима-то, какой была?
–Как какой? Зимней.- Попытался отшутиться.
–Вот правильно говорю, городской. Зима была тёплой. Снега на полях, а значит и на огороде мало. Вот и провожу снегозадержание.
–Так какое это снегозадержание, когда на улице плюс. Грязь лишняя, да ехать вот тяжело.- Показал руками на руль автомобиля.
–Вам всё автомобили. Вот и Емеля, внучка-то помнишь?- Спросила баба Яга, продолжая махать руками.
–Конечно, помню. Кстати, как он?- Искренне поинтересовался я.
–Вот я и говорю, автомобили. Тоже он купил себе машину. Большую такую. И катается туда-сюда. Целыми днями.
–Зато, наверно, на печи уже не валяется. Ведь на машину и бензин надо и прочее бывает.
–Да какое там. Устроил из дома музей народного творчества. Людям лапшу на уши вешает, вот тебе и заработок. ИП «Емеля». Может, слыхал?
–Нет, не слышал. А то бы обязательно заглянул на огонёк.
–Ну вот, отвлёк меня разговорами и снегу меньше стало.- Посетовала Ядвига Ивановна.
И действительно за разговором и не заметил, что метель поубавилась и заметно посветлело.
–Ладно, на сегодня хватит.- Устало вздохнула она.
–Вот, была бы дорога, я бы подвёз Вас. Жаль, что её нет, да и всё замело.- Бодро предложил я и почти срезу пожалел.
–Дороги есть. Емеля проложил. Я же тебе говорила, что он машину купил. А снег, так это дело нехитрое. Эй, Горыныч…- Крикнула она громко куда-то под облака, сложив ладошки рупором.
Я поднял голову, готовясь увидеть… Впрочем, и сам не знал, что готовился увидеть.
–Горыныч, поди сюда.- Продолжала звать Ядвига Ивановна.
–Что ты орёшь на весь лес.- Услышал я позади себя незнакомый голос.
По обочине бодрой походкой к нам приближался невысокого роста мужчина, лет шестидесяти. Одет он был в военную пятнистую одежду, какую военные носили ещё до формы от Юдашкина. На ногах финские валенки из телевизионной рекламы. На голове вязаная шапка. Он, не торопясь, подошёл к нам.
–Здравствуйте.- Сказал он мне, протягивая руку.
Я протянул в ответ руку через окно автомобиля, и пожал его неожиданно крепкую ладонь.
–Что шумишь?- Повторил он свой вопрос, обращаясь к Ядвиге Ивановне.
–Чего, чего? Почисти-ка дорогу до дому.
–Ага, ты тут битый час колобродила. Вон, люди из-за тебя ехать не могут. А теперь помоги. Ты что, старая, издеваешься.- Выговаривал Горыныч.
–Да я не…- Попытался вступиться за Ядвигу Ивановну, но меня явно никто не слушал.
–Вот именно, целый час надрывалась и всё без толку. И всё из-за тебя.
–Скажешь, из-за меня…- Возмущался мужчина.
–А то из-за кого же. На дворе февраль, а он в угоду своему племянничку теплынь на дворе устроил. Видишь ли, Емеле ездить по снегу неудобно.- Продолжала возмущаться баба Яга.
–Да ладно тебе, Ядвига Ивановна. Перед человеком неудобно.- Засмущался Горыныч.
–Вот раз неудобно, давай чисти дорогу.- Не отступала та и, повернувшись ко мне, спросила.- Ну что, не передумал, старушку через дорогу перевести?
–Конечно, конечно, Ядвига Ивановна. Садитесь.
Баба, так сказать, Яга неожиданно проворно перебежала дорогу и одним махом оказалась на пассажирском сиденье.
–Поехали.- Скомандовала она, пристёгиваясь ремнём безопасности.
–Куда…- Не успел я задать вопрос, как перед капотом автомобиля метра на четыре оказался чистый асфальт и ни одной снежинки с неба.
–Давай, давай.- Подбодрила меня бабулька и, повернувшись к открытому окну, крикнула.- Пока, Егорыч. Колобки испеку - заходи.
Горыныч, то есть, Егорыч усмехнулся, покачал головой и только махнул рукой, мол, езжайте уж.
Дорога была знакома. Во всяком случае, я так думал. Однако метров через двести Баба Яга замахала руками.
–Вот здесь, сынок, за вот этим домом поворачивай. Давай, давай, давай.
– Ядвига Ивановна, здесь же нет дороги.- Возразил я.
–Какой «нет»? Говорят, поворачивай!
–И действительно, в указанном месте полоса чистого асфальта перед автомобилем повернула именно туда, куда показала бабуля.
–Да, давненько мы не виделись.- Сказал я.- Отвык…
–Так заходил бы в гости, и отвыкать бы не пришлось.
–Да, уж…
Хотел сказать, что, мол, так и ехал по дороге, но по факту было так: дорога бежала передо мной. И не просто дорога и не просто бежала, а прекрасная на четыре метра дорога была лучше любого навигатора.
–Не переживай,- успокаивала меня Ядвига Ивановна, видно чувствуя мою растерянность.- Тут недалеко.
Дорога, повиляв для порядка, словно собака хвостом, окончилась около новых резных ворот. Табличка, со шрифтом стилизованным под старославянские письмена сообщала, что за воротами находится «Контактный музей народного творчества». В уголке таблички гордо красовалась подпись: «ИП Емеля». Из-за забора слышался детский смех и стук топоров. Довольно странное сочетание.
–Ну, вот. Что я тебе говорила.- Вздохнула баба Яга.- Никакого покою нет. Пойдём.
За воротами меня ждало ещё большее удивление. Вместо простого деревенского дома стоял терем, больше похожий не на жилой дом, а на картинку из мультика. Какие-то дети кружились на карусели, летали по двору на ступе, прикованной цепью к огромному камню. За домом на заднем дворе печка, дымя трубой, катала страждущих по кругу. Очередь извилистой змеёй огибала терем, ступу, печку, лотки с попкорном, сладкой ватой. Вдоль забора на жердинках сидели обезьянки и таскали из карманов у ротозеев всё, что могли схватить от денег, до телефонов. Немного в стороне семеро карликов, усердно стуча топорами, рубили новый сруб.
–А-а, кто пришёл!- Емеля, широко раскинув руки, приближался к нам.- Привет, привет! Совсем позабыл старых друзей!
Буквально через секунду я оказался в его объятьях, тщетно стараясь вспомнить, с каких пор мы стали старыми друзьями.
–Здорово!- Сказал я, еле освободившись из охапки этого новорощенного леснесмена. Нет, что-то не то. А, ну, конечно, биз-нес-ме-на. Вот теперь правильно. Хотя леснесмена, пожалуй, лучше подходит.- Ну, ты и развернулся. Прямо сказка.
–Какая сказка?- проворчала Баба Яга.- Ни дня покоя. Всё бизнис. Тьфу. Говорить и то противно.
–Бабуль, всё хорошо. Ну, сколько можно лаптём щи хлебать. Всё-таки двадцать первый век. Хочется быть в тренде.
–В чём это? Тебе что, обычной одежды мало?- Возмутилась Ядвига Ивановна.- Как мне всё это надоело. Там Егорыч всю погоду испортил, тут ты народу нагнал. А, ну…
Баба Яга подняла руки к небу, седые волосы вырвались из-под платка. Черты лица стали жёсткими. И вот вмиг погода снова стала портиться. Закружила вьюга. Мокрые огромные хлопья снега, словно мухи, стали гоняться за посетителями музея. Оттирая глаза, я не заметил, как двор вдруг стал совершенно пустым. Вьюга закончилась, и мы остались только втроём. Хотя нет. Бодрый стук топоров напомнил о карликах, занимающихся постройкой. Правда, теперь они не были похоже на карликов. Просто семеро гномов, возводя сруб, бодро махали топорами.
–Это?..- Спросил, было, я, но Емеля перебил.
–А, гастробайтеры. Очень просились, а мне как раз вздумалось расшириться. Подсмотрел идею с зеркальным лабиринтом. Не ахти что, но кое-что переделаем, в оригинальном стиле. Вот только бабуля не знает пока.
Тем временем баба Яга снова стала просто бабулькой. Улыбнувшись нам, она, как ни в чём не бывало, сказала:
–Ну что, пойдёмте в дом, колобочков напеку?
Ещё с прошлого раза помня гостеприимство этого дома, я с радостью принял приглашение. Впрочем, уже входя в терем, понял, что старого уютного дома ожидать не придётся. Дом изнутри оказался такой картинкой, какой был и снаружи. Одно слово не дом, а музей. Резные лестницы, картины на стенах (скорей всего работа выпускников художественной школы), как и вся обстановка говорили о неуёмной активности Емели.
–Креативишь?- Ввернул я популярное, но не слишком знакомое мне слово, рассматривая обстановку.
–Нравится?- довольно улыбнулся Емеля и сквозь его улыбку явно просматривался бизнесмен Емельян.
–Раньше уютней было, как-то по-простому, по-домашнему.
–Ай, и ты туда же.
–Что поделаешь? Но мне больше нравится уют.
Бизнесмен Емельян растроенно пожал плечами, но здесь сразу верх взял Емеля и, улыбнувшись во весь рот, тихонечко подтолкнул меня к столу:
–Проходи, проходи.
–Слушай, что-то мне не хочется колобков. Как-то ещё с прошлого раза ещё не отошёл.
–Да, брось ты. Хотя ладно. У меня есть сюрприз. Помнишь, говорил про зеркальную комнату. Так вот. У меня там будет то, о чём другие даже мечтать не могут.
–Не знаю, чем это в наше время можно удивить, да ещё и так, что бы ни у кого не было.
–А у меня есть. Недавно вот через этих гастробайтеров и нашёл.- Емельян кивнул на окошко, за которым без устали трудились гномы.
–Ещё один гном? Ты что, солить их собираешься?- Решил съехидничать я.
–Нет. Это их дальний родственник. Жил отшельником, да видать надоело. Захотел пожить по-человечески. Понимаешь, двадцать первый век на дворе. Погоди…- И с этими словами Емеля выскользнул из комнаты.
Однако долго скучать мне не пришлось. Буквально через пару минут вошла Ядвига Ивановна, неся перед собой целую тарелку, накрытую полотенцем. О содержимом тарелки можно было и не гадать. Это содержимое пыхтело и отдувалось, словно после парной.
–Вот, свеженький.- Похвасталась баба Яга.- Правда колобки уже не те, что раньше. Печку почти не топим, всё на электричестве. Вкус немного не тот.
–Бабуля, я Вас умоляю.- Послышалось из-под полотенца.- Да, конечно, раньше и солнце было выше, и трава зеленее, и колобки вкуснее. И за что Вы меня так обижаете.
–Не знаю, как на вкус, но болтливый он такой же, как и раньше.- Отпустил я своё замечание.
–И кто это там-таки мной недоволен?- Поинтересовалась выпечка.- Вы что, кулинар или где?
–Ой, что-то не то сегодня получилось.- Посетовала баба Яга.- Наверно мука не та.
–Ой, да что там мука?- Продолжал голос из-под полотенца.- Мука всё от того же производителя. Вот дрожжи, это таки да.
–Точно.- Подтвердила Бабуля.- Дрожжи-то новые, импортные. Ну-ка давай посмотрим, что получилось.
Бабуля откинула полотенце, и глазам предстал румяный колобок, с хрустящей корочкой. И по краям от его хитрых глаз сверху свисали такие же румяные завитушки.
–Я думаю, откуда дрожжи можно теперь не спрашивать?
–Ну, хулиган.- Сказала Ядвига Ивановна и попыталась оторвать завитушки.
–Что Вы делаете?- Завозмущался колобок.- Зачем портить такую красоту. Что это?
Дверь  в комнату внезапно с грохотом широко открылась и в дверном проёме показался…
–Этить твою…- Проговорила Ядвига Ивановна, роняя тарелку на пол.
–Ох, ёооо…- Закричал колобок и выпрыгнул в окно.
Я почувствовал, что по спине бегают мурашки, причём не просто бегают, а стремятся последовать вслед за колобком.
–Да, бабуля, угадала.- Емеля прошмыгнул под мышкой у мохнатого чудовища и, наслаждаясь произведённым впечатлением, представил.- Знакомьтесь Йети.
Йети вразвалочку прошёл в комнату. Галантно поклонился Ядвиге Ивановне. Затем подал мне руку:
–Йети,- представился он, пожимая мою потную ладонь, причём его пожатие было твёрдым, уверенным и шершавым.- Извините, не совсем благозвучное имя для данной местности, но что есть, то есть.
–А как Вы сюда?- Ответил я на рукопожатие, стараясь не выдавать дрожь.- Какими судьбами?
–Вы проще говорите, ещё не слишком хорошо говорю по-русски.
–Понял, а где Вы обучались?
–У туристов, охотников на Йети, да мало ли народу у нас там бродит.
–Так что ж до сих пор так и ищут.
–Не знаю, чего они там ищут, но, по-моему, они просто из дома бегут, на природу. А чтобы им никто не мешал, так вроде, как меня искать.
–Круто!- Удивился я.
–Что?- Не понял Йети.
–А Вы значит к нам?
–Конечно. Сколько можно в лесу жить, скучно. Ни электричества, ни интернета. Смешно сказать, воду из луж пить приходится.- Пожаловался монстр.
–Как из луж?
–А Вы что думали, там Макдональдсы понастроены?
–Хватит болтать. Садитесь за стол.- Позвала баба Яга.- Вот только колобок сбежал,  и угостить вас мне нечем.
И она смущаясь, растерянно развела руками.
–Не переживай, бабуля.- Бодро сказал Емеля и стал набирать номер.- А телефон на что? Сейчас пиццу, роллы закажем.
–Опять сырую рыбу кушать? Тьфу.- Завозмущалась было баба Яга.
В окно постучали.
–Колобок вернулся.- Предположил я.
–Да что ты.- Ответила Ядвига Ивановна.
–Это пицца.- Удовлетворённо завершил Емеля.
В окно всё стучали. Стачали так навязчиво, что это даже раздражало.

–Эй. Мужик. Мужи-ик. Переезд давно открыли. Ехай давай.
–Что? Пицца?- Удивлённо спросил я.
–Какая пицца? Ты чё, мужик? Ехай давай.
За окном автомобиля стоял высокий человек в белой мохнатой шубе и махал мне руками. Посмотрел через лобовое стекло. Переезд был открыт. Включив первую скорость я, перевалившись через нечищеные надолбы снега на переезде, вновь выехал на дорогу. Снегопад, похоже, давно закончился. Солнце снова сияло в вышине. Ехать было легко и приятно. Асфальт был сухим, что делало поездку приятной во всех отношениях. Много ли надо автомобилисту для счастья?...