Mirages or Snt. M. Astine 008

Миражи или Святая дева Астина...
(любителям мистики не рекомендуется)
==================================

– «Это я марсианка!?», - и Джулия расхохоталась, - «У тебя точно галлюцинация или безумие!»; 
С тем как доходил смысл слов Джулии, до Астины, она начинала понимать их все скорее и скорее, словно время возвращалось в данную реальность из фантастической сказки миража. И Астина наконец очнулась и нелепо осмотрела себя и антураж. Ее видно подняло прямо со сна и принесло сюда словно по воздуху и как, она того толком не упомнит, ибо смотрела только на «зов» и впереди себя видела только свою «звезду» или что-то такое, за что конкретно это не возможно было принять вообще. Потому она была в легком длинном платье в котором она обычно спала, босые ноги и под ногами обычный сероватый грунт руин, пропитанный пылью и усыпанный мелкими осколками. А в руках она держала старую и ветхую пропыленную куклу, на которой невозможно было уже рассмотреть ни цвета и краски ни толком ее черты лица. Значит Астина ее видела только в воображении по памяти, но была на все двести уверена, что это именно ее любимая кукла детства, что была прямо пропитана ее духом ранних лет. Это была по нынешним меркам как святая вещь. А кругом сияло раннее весеннее солнышко и небо было чистым лазурево-голубым. Зелень уже поднялась, право лишь первыми малыми ростками и распустились самые ранние весенние цветы-мутанты. Прошло два года с момента открытия дара духа вещей. И время словно изменилось из-за новой «духовной политики» и теперь приходя в себя, Астина вдруг открыла что она находится «внутри» миража, ибо мираж был повсюду вокруг, но если начать всматриваться в какие отдельные детали рельефа, то мираж не был заметен вообще. И выходило так, словно у Астины открылось какое-то «второе зрение» и оно было более внутренним, чем внешним.
– «Хорошо, я пришла в себя. А вот ты Джулия ничего не замечаешь вокруг себя, ну хоть краешком зрения? Не смотри на меня как на дуру, я уже в норме, просто нашла свою любимую куклу детства», - уже более требовательно обратилась к Джулии, Астина, но та похоже и не собиралась чесаться, как всегда уверенная во всем себе на уме. И лишь более комично поглядела на Астину и ее куклу, -
– «Откуда мне знать что у вас, святых, на уме? Этого наверное и сам бог не знает. Да как помню и раньше говорили что все святые как чудики, видения у них там всякие господни, ангелы на небеси»;
– «Ты ведь совсем не о том, говоришь. Ты хочешь мне сказать совсем другое. Ты сама стала какая-то не такая, или может всегда считала себя особенной и избранной? У «нас» нету святых, они или есть у всех или их вообще нету. А вот что у «вас» и сколько вас там и каких, откуда мне о том знать? Я ни верю, что ты меня тут нашла случайно и именно в сей момент. Ты как всегда самоуверена в себе на все сто, но к кому ты сейчас обращаешься? В любом случае не ко мне лично, а к той «астине» что ты когда-то придумала самой себе. Так у кого тут глюки и миражи? Не хочешь вопреки мне глянуть краешком глаза, тогда скажу тебе сама, мы сей миг сидим в самом мираже, внутри него...», - как-то легко и спонтанно выдала Астина, так похожая на малое дитя по духу, словно это был бессвязный лепет младенца. Джулия же специально для Астины демонстративно полуобернулась в каждую сторону в полкорпуса и убедительнее некуда развела в стороны руками, что без любых слов было ясно, никакого миража тут нет и в помине и даже краем глаза тут смотреть нечего. Но Астина, -
– «Разумеется солнышко ты мое ревностное! Ты же не веришь ни в какой мираж, вопреки мне и с того его и не увидишь. Мне ничего тут доказывать и не надо, я не – ты. А мираж изнутри и невидим если специально пытаться приглядываться, а если не приглядываться, то вполне различим. Ты ведь пришла сейчас и ко мне не за тем, чтобы сказать мне что-то там свое и умное, а только ради того чтобы посмеяться надо мной, какая я сейчас нелепая и с этой пыльной и блеклой от времени куклой. Ты увидела повод показать меня свихнувшейся дурой и свое личное превосходство предо мной»;
– «Ну вот видишь, ты сама все за меня и решила! А еще мне говорила, что не помнишь меня со школы и не знала меня вообще, а теперь ты меня знаешь сразу всю и прямо как рентген, насквозь. Мираж у тебя в голове, а не в глазах и не вокруг нас с тобой. И я тебе тут мерещусь как мираж. А Гоби давно как нету, и с чего и к кому мне и тебя такую ревновать? Ты сейчас просто сама выглядишь смешно», - но Астина словно потеряла интерес к Джулии вообще и рассматривала куклу, хотя там вроде смотреть уже было не на что, но у Астины на деле работало и внутреннее зрение и она сказала, - «Да я уже поняла Джулия, ты просто из другого мира. Из совершенно другого мира. Ты свой мир давно и уверенно предрешила и создала сама себе. Когда-то я не знала зачем выжила и живу я сама...»;
– «И что ты замолчала? Теперь ты знаешь ради чего живешь? Может даже знаешь ради чего живу я? Хорошо, я не стану смеяться над тобой, как ты полагаешь, я хочу тебя тоже понять немножко», - постаралась разговорить Астину, Джулия, а Астина все водила пальцем по лицу куклы рассматривая ту с увлечением малого дитя. И потом, словно уже забыв про присутствие Джулии, Астина выдала, -
– «А что мне тебе рассказать? Что ты уже определила свой мир, как страшный суд перед кончиной, когда тебе самой предстоит выбрать себе путь в Рай или в Ад. Ты наверное как ад моей души. А моя душа всегда была в раю, с того я и была всегда счастлива. У тебя наверное что-то не заладилось с ранних лет, что ревность и зависть, стали твоим коньком навсегда. И все у тебя были какие-то обломы и неудачи. Но ты вместо того чтобы избавиться от всего сего негатива, стала получать от него какую-то личную страсть и якобы превосходство, что ты на самом-то деле лучше и избраннее всех других. И я тебе была нужна как конкретная персона в противопоставлении твоего непризнанного другими величия. Ты знаешь, что счастливым – никакого величия и избранности миллион лет даром не нужно. Это нужно прежде всего тем, кто страдает каким комплексом неполноценности хоть это и скрывает от всех остальных. Ты же например сейчас говорила «вас, святых», ибо для тебя есть только – ты, а других людей словно и нету. И «вас» тут, как – чужих, посторонних. Так что и Гоби был только повод для твоей великой ревности и зависти против меня. И ты от этого так до сих пор и не открестилась, ты этим все до сих пор и живешь. Как это все от меня далеко»;
– «Вот спасибочки все разложила по полочкам, что я и как и для чего. Тогда судя по любой логике, что же я до сих пор не померла, не отправилась в свой рай или ад? Не клеится тут что-то подружка?», - отстрелялась Джулия не став разоряться на такое «откровение» от «святой» Астины и тогда, - «А что тут тебе не понять солнышко? Тут все только по логике. Ибо ты живешь только ради меня, а я человек нового мира и будущего. Ибо будущее обязано быть счастливым, вот это я поняла точно. Ты держишься за мою душу и очень крепко держишься, пусть и в роли моего ада. В том и есть вой главный стимул, из-за которого ты до сих пор жива. И ты сама никогда не станешь определяться относительно рая или ада. Тебе кровь из носу надо быть моим судьей, и в случай чего, прежде чем самой отправляться в рай, присудить и приговорить меня к вечному аду. Ибо иначе ты в рай никак попасть не сможешь. И ты никогда не испытаешь счастье, пока я не окажусь в аду и  ты не убедишься сама как я там мучаюсь и страдаю. А еще лучше если я там буду мучаться на пару с Гоби...», - Астина медленно как во сне встала и пошла, вернее поплыла по воздуху прочь от Джулии, а та сидела как загипнотизированная ничего не замечая вокруг. И только когда Астина исчезла, Джулия вдруг вздрогнула и очнулась, ибо она случайно и непреднамеренно, внезапно заметила краем глаза мираж...

...Астина наконец поняла, что до сих пор она жила в обратной тенденции по времени истории, постепенно возвращаясь в свое самое раннее детство, а не взрослея, умнея и тем паче старея. Она поняла, что счастье и удача, это ее присужденная от рождения до конца дней своих карма, от коей уже никогда не открестишься и не сможешь отречься и с того, же ей самой, это как обыденная банальщина. Даже если она будет когда рыдать или страдать, то это будет именно для счастья или от счастья, как обратный полюс самого счастья. И потому она и не видела и не могла понять будущего, потому как была «будущим» сама, нося в себе тот дух, к которому люди стремятся во имя будущего. А ведь ранее люди фактически к будущему не стремились, они жили как бабочки-однодневки – одним днем, и думая в крайнем случае о завтра, но не о будущем. А катастрофа именно заставила и насильно, думать людей о будущем, настоящем будущем, живом будущем. С того так, тогда, на селе у кантри, и порывались овладеть ею лесные дикари мутанты, они чуяли в ней будущее как самый сильный магнит или наркотик, ибо у них-то вопрос выживания стоит превыше всего и очень крутым ребром.