Оккупация-лайт

Глава 1. Стальной куб
Древнейшее изобретение человечества вовсе не каменный топор или костяной рыбацкий крючок. Древнейшее изобретение человечества –  кровать. В пещерах древних людей ее роль исполняли каменные ниши, у кочевников – кинутые на землю шкуры. Но лишь спустя многие века человечество обратило внимание на то, что важнейшей составляющей утреннего пробуждения является даже не конструкция лежанки, а окружающая обстановка. Когда ты просыпаешься под звуки работающей неподалеку сваебойки и громкий утренний оптимизм дворников, ты с первых секунд понимаешь – Родина стабильна. За окном шум пальмовых листьев? Еле слышный звук наката волн на песок? Это значит, что родная стабильность в тысячах километрах. Ты в отпуске. Или в ответственной зарубежной командировке. Что реже. Но порой и в этой утренней, далекой  благостности случаются неожиданности.
В понедельник 10 сентября, Карапет Бюльбюльоглыевич Коганович проснулся в неожиданном месте. Комната, задрапированная помпезным бархатом. Стальные стены. Дверь с закругленными углами, украшенная металлическим колесом. Круглое окно, за которым, вместо ожидаемого пейзажа с зеленеющими деревьями на фоне голубого неба, плавали красочные рыбки. От таких плавниковых окрасов обычно млеют любители аквариумов. Вот только размеры рыбок в данном заоконном пространстве превышали аквариумные нормативы в разы.
- Что за фигня? Где это я? – задал он правильные для данной ситуации вопросы.
Взгляд Карапета окончил осмотр этой внезапной для него среды на самой кровати. За ее краем виднелся бугор свалившегося на пол одеяла. Попытка поднять его сразу же выявила, что в эту стальную беду Каганович попал не один.
- Вiдчепися, - симпатичная брюнетка, вцепившись руками в край одеяла, не открывая глаз, попыталась удержать ускользающее синтепоновое укрытие.
Мало кто из нас в реальной жизни наблюдал столь резкий переход от глубокого сна в состояние абсолютной бодрости. Такое однажды случилось в сказке, когда заснувшую принцессу поцеловал намаявшийся в ее поисках принц. Но там было хотя бы внешнее воздействие. Девушку из бархатно-стального куба, казалось, подкинуло в вертикальное положение, произнесенное ею же слово. Если разобрать ее стремительный подъем по фазам, то выглядело это так: «Вид...» - положение лежа, «…че...»- положение корпус прямо - ноги полусогнуты. «…пысь» - вертикальное положение, ноги на ширине плеч.
Карапет отметил про себя, что положение «...пысь» ему понравилось больше всего. Девушка была не только симпатичной, но и обладала хорошей фигуркой, которую в столь запутанный момент ничего не скрывало.
Карапету подумалось, что, по большому счету, именно этот набор вопросов: «Что за фигня?» и «Где я?»,- в последнее время пришел на смену тем, что мучили умы дореволюционной малопьющей российской интеллигенции: «Кто виноват?» и «Что делать?» Хотя, для полноты картины, этот новый набор следовало бы дополнить еще парочкой неизменных вопросов: «Что будем пить?» и «how much?, а также традиционно утренних: «Кто она?» и «Где пиво?».
Карапет даже не успел поймать себя на мысли, что такие философские рассуждения внутри утренней стали, были мало уместны, как процесс ловли этой самой мысли был прерван скрипом начавшего вращаться колеса.
Дверь открылась, и на пороге обозначился возрастной дядька в фуражке с якорем и в лампасах.
- Ой, мама, хто мене в полон узяв? - взвизгнула барышня. И теряя сознание, прокрутив как в обратной перемотке положение своего красивого тела «пысь -, че-, выд-», обморочно слегла в исходное положение на полу возле кровати.
«Ну, точно, – попытался найти щадящий выход из беспокойства мозг Карапета, - мы же вчера заканчивали в каком-то рыбном ресторане. Вот оно! Видимо отключился прямо там. А раз мы евро там оставили немало, то хозяин и решил нам прямо в заведении постелить. Рыбки за окном – такой дизайн. Понятно. Сейчас этот тематический официант, сообщит, что готов подать на завтрак любую из них».
- Товарищ президент, что будете на завтрак? – спросил «тематический официант».
- Вот эту, – Карапет ткнул пальцем в проплывающую в аквариуме небольшую акулу.
Официант, казалось, заказу был несколько удивлен, но, тем не менее, поднеся ко рту небольшую рацию, отдал распоряжение:
- Команда водолазов. На выход. Добыть песчаную акулу. Не шутка. Да, да, приказ! Выполняйте!
 Дверь вновь распахнулась, в ее проеме обозначился еще один официант, только моложе.
- Товарищ капитан, мы скоро отходим? А то ребята, новую партию парашютов цепляют.
- Тихо ты, здесь уже не я командую. Спроси у Карапета Бюльбюльоглыевича. А парашюты, к … матери. Понял?
- Постойте, - заинтересовался Карапет, поняв, что в этой комнате, похоже, именно его мнение будет считаться главным. И хотя он сам пока не знал, как ответить на дополненный им же новый список вопросов русской интеллигенции, и представления не имел, причем тут еще и парашюты, тем не менее, он сказал:
- Парашюты пусть цепляют, - только я хочу проконтролировать.
По сути, это была контрольная фраза, произнесенная Карапетом лишь для того, чтобы убедиться в том, что именно он здесь главный. «Работают все, а вот контролирует только руководство»,- вспомнил он цитату из лекции одного из своих опытных преподавателей.
Возрастной официант нажал какую-то кнопочку. Потолок стальной комнаты пришел в движение. В образовавшемся проеме обозначилось синее небо с нереально белыми кудряшками облаков. Откуда-то сверху сползла металлическая лестница.
- Карапет Бюльбюльоглыевич, одежда вот тут в шкафчике. Извините, но новую пока не подобрали.
Открыв шкаф, Карапет увидел свою родную одежду. Да, для многих она казалась непривычной своими пестрыми расцветками: оранжевые штаны в фиолетовых разводах. Розовая рубашка, расшитая деревянными ведрами и соловьями. Желтые носки, и печальные своей кладбищенской красно-черной цветовой гаммой туфли. Но, что поделать, если родина три года назад призвала его под свои знамена на сверхсекретную службу, где данная служебная форма, разработанная целым исследовательским институтом, являлась обязательной к ношению не только во время службы непосредственно, но также и на выходные, и на время отпусков.
- Марго будить? – спросил официант, показывая ладонью на обморочную девушку возле кровати.
- Пусть поспит, - ответил Карапет, решив, что поток, наваливающийся непонятной информации лучше разгребать частями. Девушку он помнил – они познакомились вчера как раз в рыбном ресторане. Но тогда она говорила в основном (за исключением десятка слов на русском) на испанском. Непонятно было, откуда взялся ее украинский?
Ответ на вопрос «Что за фигня?» Карапет получил едва поднявшись по лестнице на крышу стальной комнаты. Вокруг было море. Небольшие волны бились о корпус. За бортом в синей прозрачности воды группа из пяти водолазов пыталась упаковать в сетку уже загарпуненную акулу.
Возможно, Карапет накануне и налегал на текилу сверх всякой нормы. Но текильная головная боль не могла же вовсе отключить приобретенные им за двадцать восемь лет жизни знания. Он был на подводной лодке. Правда, это очевидное открытие, тут же породило еще ряд вопросов. «Как он здесь оказался?», «Откуда у подводной лодки огромное окно, первоначально принятое им за аквариум?» (Карапет точно знал, что на подводных лодках никаких иллюминаторов быть не должно) и «Что это за надписи на борту, причем, все начинающиеся со слова «Welcome»?..
- Зачем вся палуба украшена какими-то ленточками и флажками? И что это за десантная группа, висящая сзади на прицепленных к канатам парашютах? – поинтересовался он.
- Товарищ президент, - сказал, видимо все-таки не официант, а капитан лодки, - это пока мы вас искали, ребята предложили немного заработать. Я так подумал, что предложение не такое глупое. Если мы стали тут просто так торчать, хрен его знает, что на этих Канарах могли о нас подумать, если вдруг какой-то чеканутый дайвер нырнул бы и обнаружил, лежащий на дне российский атомный подводный крейсер. Поэтому, я принял решение: если мы выдадим себя за аттракцион, - это и будет лучшей маскировкой. На всех, без исключения, пляжах мира те, кто катает отдыхающих на бананах, вызывают наименьшее подозрение спецслужб. Ну, так мы и сделали небольшой апгрейт. Флажки, иллюминация. Призывные надписи для отдыхающих.
- А откуда на подводной лодке парашюты?
- Это по недавно принятому Думой уставу российской армии положено. Там сказано: «Каждое воздушное и прочее судно, должно быть обеспечено средствами спасения. парашютами, надувными лодками, сигнальными огнями. Ну, и далее по списку. Так вот мы как раз «прочее судно». Подводное.
- Но ведь это же глупость.
- Ну, не знаю. А нас же: что по уставу быть положено, то и будет. И вот, видите, иногда пригождается. И как раз для проведения операции по спасению.
- Кого?
- Вас, товарищ президент.
- Хоть заработали? – спросил он капитана, показывая на коммерческих парашютистов (этот вопрос был, понятно, не главным, а скорее разминочным).
- Ну да, товарищ президент. Еще бы недельку здесь постоять, можно на капитальный ремонт насобирать.
- А откуда на лодке иллюминатор? (тоже разминка).
- Для вас специально прорезали, товарищ президент.

И тут Карапет осознал, что с утра он уже не раз слышал по отношению к себе это обращение. Все утро он пытался найти ответы на вопросы, которые были на самом деле второстепенны и несущественны. Главный вопрос оставался за кадром.
Хотя, наверное, это можно объяснить и неким промыслом: для каждого вопроса очень важно и место его произнесения.
Разве можно задать вопрос «Ты меня уважаешь?» на международном саммите? Нет – с этим, вод водочку на кухню.
В общественном туалете диссонансом прозвучит вопрос: «Ты выйдешь за меня замуж?».
Удивит вопрос «Кто-нибудь догадался принести скальпель?» в операционной.
Поэтому, видимо, провидение не сразу подвело Карапета к главному вопросу. Провидение готовило соответствующую обстановку. И вот когда он оказался на верхней палубе подводного российского крейсера, когда вокруг были ленты, цветы и фонарики, когда крейсер шел на малом ходу вдоль теплого берега Канарских островов, таща за кормой на парашютах, предназначенных для спасения российских подводников в случае катастрофы, десятка два отдыхающих, вот тогда, именно в таком антураже, Карапет и смог задать главный вопрос:
- А почему вы называете меня «товарищ президент»?
- Потому что вы наш всенародно избранный президент. Я и сам за вас голосовал. И весь наш экипаж. А вы. А вы не знаете?
От полученной новости, сообщенной человеком, чувство юмора которого было ампутировано еще в мореходном училище (а значит, о розыгрыше не могло быть и речи) Карапета самого чуть было не повело на выполнение «…пысь-, че-, выд-».
 Глава 2. Эффект бабочки
Ба-бац-ц! Столкновение двух авто. Ругающиеся автовладельцы.
- Ты что, козел не видел?
- Сам ты… Пропустить не мог? Великий?
Мудрые представители автоинспекции, измеряющие рулеткой длины путей торможения.
- Ну, здесь однозначно…
Но, будем честны, вовсе не однозначно. Схемка ДТП, в зависимости от щедрости возбужденных участников, в окончательном варианте может стать несколько иной.
 Звонки по мобильному каждой из враждующих сторон своим друзьям и знакомым.
- Коля, тут какой-то водила. Я выезжаю, а он. Ты подъедешь? Ребят пришлешь? Товарищ инспектор, вас просит к телефону товарищ генерал.
 При этом не исключено, что звонящий в то же время своим приятелям его соперник по дорожной дуэли не предложит инспектору-лейтенанту впервые в жизни пообщаться по телефону с маршалом.
Но давайте предположим. Если бы с утра жена автоджигита была не столь оперативна в изготовлении кофе, и он выехал на дорогу доказывать свою профнепригодность на секунду позже. Или уже при выходе достойный муж (он же водила-долбадур) не услышал от любимой жены: «А поцеловать?». Что такое дежурный поцелуй в дверях? Секунда. Но ведь она многое могла значить.
Вылетая на главную из своей подворотни, обцелованный водила просто бы воскликнул: «Черт, охренеть!» Ну, или бы описал мысленно ситуацию более привычным каждому россиянину набором слов, проводя взглядом успевшую проскочить перед самым носом машину. С которой он просто чудом (именно из-за той самой секундной «поцелуйной» задержки в дверях) разминулся.
Эффект бабочки. Любое, даже самое малое событие, может привести к самым глобальным последствиям. Взмах крыла мотылька на одном конце света, не исключено, вызовет мощнейший шторм на другом.
Что играет роль бабочкиного крыла, в принципе, неважно. Но, если задаться целью, провести анализ любой аварии, или (возьмем круче) любой катастрофы, кризиса – «крылышко» обязательно найдется.
В нашем случае эту роль исполнил ветер. Нельзя сказать, чтобы сильный – всего-то 10 метров в секунду. Если бы он дул чуть помощнее, подгнивший забор у дома слесаря Эдуарда Безрукого завалился бы полностью, и не было никакого смысла его ремонтировать. Если бы ветер дул слабее, забор и вовсе бы устоял. Но 10 метров в секунду оказались той самой скоростью, при которой часть ограждения всего лишь покосилась. А, значит, домовитый Безрукий просто был вынужден принять решение о его ремонте.
Родное производство всегда выручало Безрукого в решении его домашних задач. В сарайчике у слесаря был не только набор всевозможного инструмента, с еще не стершимися заводскими инвентарными номерами, там же стоял небольшой самодельный трактор с гордым именем «Нейтрон – Б», собранный из плодов новейших российских научных разработок, приспособленный к нуждам населения безруковской конверсионной мыслью.
Понятно, что после удара стихии по забору, родное производство опять пришло слесарю на помощь.
Отвертев от готового к отправке агрегата одну из нержавеющих тяг, и тут же оправдав себя: «Ну, ничего, тут же их много, не последнюю же», - Безрукий потащил ее через проходную.
Охранник, он же Эдиковый кум Виталик - строгий человек в темно-синей куртке с надписью «Security» для порядка спросил:
- Что несем?
- Так, дома кое-что починить, начальство разрешило, - ответил на пароль своим традиционным отзывом Эдик.
Нажатая кнопочка турникета, засвидетельствовала, что ответ был принят, как правильный.
Притащив с работы трубу из нержавейки, Безрукий могучими ударами молота вогнал ее в землю, и, приподняв накренившуюся секцию, привязал аварийную часть забора ко вновь обретенной стойке куском проволоки.
Глава 3. Зло… и добропыхатели
Через неделю, включив телевизор, слесарь Безрукий, был вынужден признать, что его предыдущие политические взгляды были в корне ошибочны.
Эдуард Безрукий, как и многие наши сограждане исповедовал телевизор, как религию. И вещающие с телеамвона телепопы и телипопини в строгих костюмах, несли в дом Эдуарда добрый свет всех необходимых ему знаний.
Именно поэтому разум Безрукого был негативно настроен к Украине, тырящей наш газ, и периодически неправильно выходящей на Майданы, недолюбливал Америку, с ее «ну дураками», айпадами, и способами военизированной установки демократии, любил борцов с коррупцией, вертолетчиков МЧС, красиво доставляющих гуманитарные грузы в пострадавшие от землетрясений и цунами страны Азиатско-Тихоокеанского бассейна, но никак не доберущихся до деревни, где наводнением подмыло дом его родителей (и еще с сотню соседских хат). Одним словом, он ежедневно корректировал свою твердую гражданскую позицию, в соответствии с целеуказаниями российских каналов идеологической загрузки населения.
Так вот, будучи абсолютно просветленным информационными программами, Эдуард и на этот раз отреагировал на проповедь ожидаемой реакцией.
Слесарь Безрукий был крайне возмущен, тем, что американцы ставили под сомнение легитимность предстоящих в ближайшее воскресенье выборов российского президента.
Ну и что, что еще вчера он – Эдуард Безрукий - собирался голосовать за другого кандидата? Послушав информационные программы, Эдуард сразу же решительно перешел на свою другую твердую позицию – он-то знал, что в выборных списках остались как раз самые достойные. А вот америкосы, утверждали, что после гибели двух главных кандидатов, оставшиеся два – это вообще не поймешь кто. Достойным ответом американским злопыхателям - пыхающим злом на наши российские выборы, были правильные мнения простых россиян. Они пыхали исключительно добром. Незатейливыми, идущими из глубины души словами, простые россияне рассказывали корреспондентам российских телеканалов о том, что остающихся кандидатов они прекрасно знают, любят за их человечность и отзывчивость, ценят их ум, знания и тонкое чувство юмора.
«Вот гады, - думал Безрукий, по мере развития телесюжетов про злобность американских политиков, - нарываются, п…ры американские, все бы им указывать, как нам жить».
Вообще-то Безрукий мыслил более витиевато, но мы здесь приводим более щадящий вариант перевода со слесаринного.
И уж чего не могло точно прийти в просветленную телеобразами голову Безрукого, так это тот факт, что причиной начавшейся информационной войны изначально был именно он, со своим заборным ремонтом, произведенным с помощью, стыренной на производстве тяги из нержавеющей стали.
Если бы Эдуард работал в жестяночной мастерской, если бы он работал в котельной, бабочка, помахав своими нержавеющим крылом, могла вызвать, разве что, аварийную остановку отопительного котла. Но слесарь Безрукий работал на сборочной линии производства будущей гордости нашего военно-промышленного комплекса, супер-оружия,- баллистической ракеты «Палица-1», которая по расчетам тех, кто рапортует с трибун о достижениях могла бы достигать скорости в 100 махов. И свою заборную штангу он оторвал от уже готового к испытаниям секретного изделия.
Кто-то, возможно, подумал, что свой конверсионный трактор Безрукий назвал в честь дедушки-физика. Нет, «Нейтрон-Б» - или полностью «Нейтрон - Безрукого» был назван не только в честь размера участка мозга производственника, отвечавшего за ум, честь и совесть. Сельскохозяйственный богатырь, сияющий отполированными секретными сплавами, был назван так в честь родного завода слесаря.
 Глава 4. Каждый гражданин имеет право.
Раз в пять лет значительное число граждан России, вдруг начинают страдать  расстройством, которые психиатры именуют гипертимией. Цитируем симптомы. Пациенты замечают появление не свойственной им обычно бодрости, наплыва жизнелюбия, оптимизма, приятной уверенности в себе, в том, что казавшиеся ранее серьезные трудности стали вполне преодолимыми без изнуряющих усилий. Уныние, скука, сомнения, мнительность, эпизоды подавленного настроения, горестные мысли — если все это бывало ранее, теперь отходит на второй план, исчезает, не омрачает настроения. Пациенты ощущают появление какой-то легкости, прояснения в душе и голове, чувствуют, что с них как бы упал некий груз, который прежде их сковывал. Исчезают угнетавшие прежде заботы, появляется даже беззаботность. Больше времени уделяется развлечениям, веселому времяпрепровождению.
Как правило состояние гипертимии завершается в понедельник. К сожалению, именно по понедельникам, после завершения краткого периода гипертимии, граждан поражает другой психиатрический недуг именуемый дистимией. Ее проявления: хроническая подавленность настроения, отмеченная такими признаками, как пессимизм, склонность к мрачным переживаниям, снижение самооценки и уровня притязаний, придирчивость, недовольство другими, раздражительность, неудовлетворенность жизнью. Выявляются различные нарушения сна, снижение активности, инициативы, утомляемость, снижение либидо и способности испытывать удовольствие. Отмечаются явный дефицит позитивных эмоций, привязанностей, обеднение интересов, увлечений, развлечений. Нарушена концентрация внимания, снижающая показатели памяти. С повседневными требованиями жизни пациенты в целом справляются, но с трудом и хуже, чем позволяют им способности и знания. Мобилизовать себя на решение сложных задач, профессиональный рост и карьеру они не могут в достаточной мере. В личной жизни испытывают серьезные проблемы, в семье ссорятся и скандалят…
Специалистами уже выявления причина столь резкой смены диагноза - выборы Президента России. Гипертимия им предшествует, а затем наступает многолетняя неизбежная  дистимия.
На этот раз выборы президента вызывали особо повышенное беспокойство. Социологи валились с ног. Ибо исследования, которые они ежедневно проводили, давали абсолютно одинаковый, и честно сказать, крайне неопределенный результат. У двух основных претендентов было по 49 процентов народных симпатий, из числа определившихся с предстоящим выбором сограждан.
Оставшиеся два процента от того же числа определившихся делили два кандидата из политического кордебалета: практически безвестные ребята - те, кто танцует партии седьмого и восьмого лебедей у задней стенки в балете «Российское политозеро». Но согласно, утвержденной российской народной избирательной традиции – такие хлопцы в каждом предвыборном списке присутствовать просто обязаны. А иначе, кто ж в мире поверит в альтернативность и развитую российскую демократию?
 Что только не предпринимали кандидаты № 1 и № 2, чтобы сделать решительный рывок в один процент плюс один голос. Обещания лились как никогда полноводной рекой. Страна должна была удвоить и утроить, развиваться и процветать. И эта гипертимическая радость должна была быть доставлена в квартиру каждой российской семьи. В будущем, разумеется. И при условии правильности сделанного выбора. Одним словом, за кредит доверия сулились самые высокие за последние десятилетия проценты. От 40 до 300 процентов годовых.
Но электорат на этот пафос не велся, ибо и пять, и десять лет обещания были точно такими же. И хотя целый институт нано-психологии бился над разрешением поставленной руководством страны стратегической задачи по технологиям обнуления общественно-политической памяти у широких слоев населения (с целью оперативного стирания устаревшей информации и освобождения пространства для загрузки новой), но пока результаты были не впечатляющими. Удавалось обнулять память только у граждан подобных Безрукому. Но большинство людей, как правило, помнили, что и кто им обещал. И разработанным политтехнологами и озвученными кандидатами текстам обещаний избиратель в целом верить отказывался.
Попытки объединить электорат в борьбе против врагов страны, тоже были малоэффективны. Ибо, если тебе двадцать лет подряд обещают объявить беспощадную войну коррупции, боевикам, теневикам, оборотням и прочим недругам демократии, то даже не склонные к логическому мышлению россияне, в итоге, начинают задавать себе очевидный вопрос: «Об объявлении очередных войн со злом нам говорят из телевизора каждый день, но где сводки о ходе «боевых действиях? Где отчеты о победах и праздничные салюты по поводу искоренения хотя бы одного российского зла? Россия уже ведет сотни подобных социально-значимых беспощадных сражений. Вот только пока так и не водружено знамя пусть над одним разрушенным властью злом».
И хотя на голубых экранах российских телепотребителей порой появлялись сенсационные репортажи о раскрытии преступной деятельности отдельных чиновников и сотрудников правоохранительных органов, разоблачения должного эффекта уже не имели. Глядя на показываемые дворцы, бассейны, сейфы набитые нерублями и изымаемые предметы искусства, вместо того, чтобы внимать и радоваться, люди интересовались: а сколько лет потел человек, только что назначенный злодеем, чтобы все это в дом приволочь? А до счастливого момента ареста правоохранительные органы этого всего что ли не видели? А почему сейчас увидели?» Граждане приходили ко вполне очевидному выводу: «Просто раньше жулик был «своим». А сейчас, очевидно, «своим» быть перестал. Вот его показательно и казнят. То ли не донес кому-то положенные к отправке наверх деньги, то ли не выполнил обязательств по выделению земли, правильной организации тендеров по крупноденежным госзаказам и т.п.
Отдельные особо непатриотичные россияне вообще приходили к твердому выводу, что каждый чиновник при приеме на работу, подписывает бумагу, где в числе служебных обязанностей значится обязательнейшее условие: с первого же дня работы создавать мощную доказательную базу для своего возможного в будущем уголовного дела. То есть, воровать из бюджета, брать взятки и откаты. Ведь, если наверху будет принято решение о начале его уголовного преследования, у следователей сразу же на руках должен оказаться достойный фактический материал. В этом случае, существенно сокращаются сроки расследования, а, значит, экономятся значительные государственные средства.
Согласно выводу, сделанному Львом Николаевичем Толстым в рассказе про мальчика, любящего попугивать население деревни криками «Волки, волки!», рано или поздно народ привыкает к любым броским лозунгам и перестает на них реагировать.
Россияне по ходу президентской выборной кампании с населением толстовской деревни были полностью солидарны. Мало кто реагировал на крики с трибун «Будущее! Кому светлое будущее?» и «Враги! Кругом враги! Сплачиваемся и объединяемся! Голосуем за спасителя Отечества!»
Но чем более безразлично становилось население, тем активнее действовали кандидатские предвыборные штабы. Понятно, что любые выборы – это еще и освоение немалых предвыборных бюджетов. Политтехнологи старались доказать, что они не зря едят свой хлеб и ездят на «Мерседесах».
И хотя, голоса тех, кто собирался прийти на выборы делились примерно поровну, основная борьба шла за то, чтобы привлечь на свою сторону тех, кто на выборы идти вообще не собирался. Таковых было приблизительно 97 процентов от общего числа российских избирателей. Да, поскольку россияне теряли интерес к любым выборам все последние годы в геометрической прогрессии, порог минимальной явки был давно снят (оттого даже бывали забавные случаи выборов депутата какого-то поселенческого совета, голосами членов семьи этого самого депутата). Но все же, прогнозируемая мизерная явка на президентских выборах штабы кандидатов немало беспокоила.
В графе «причины» многие, жалея уши социологов, говорили о своих предстоящих поездках к бабушкам в деревню, о необходимости проведения осенних полевых работ на даче, о предстоящей в день выборов простуде и аллергической реакции организма.
После обработки этих данных, становилось очевидным, что в день выборов Президента страна окажется, как никогда ослаблена аллергией, а для обеспечения страждущих навестить бабушек, необходимо минимум втрое увеличивать вагонный парк РЖД.
В предвыборную неделю, получив очередной нерадующий соцопрос, кандидат № 1 собрал свой штаб. В то же самое время собрал свой предвыборный штаб и кандидат № 2.
Как ни странно, если бы журналисты были допущены на эти решающие заседания, они сильно удивились абсолютной схожести сюжетов.
- Мы просто обязаны сделать решающий рывок в предвыборной кампании, - сказали, не сговариваясь, начальники штабов.
- Что предлагаете? – одновременно перевели дискуссию в практичное русло энергичные кандидаты.
- Выехать на успешное испытание ракеты «Палица-1». Сопричастность к великому свершению страны в момент триумфального пуска оружия будущего, позволит нам этот рывок сделать. Народ любит, когда их избранники сопричастны.
Руководитель испытаний, с которым связаться чуть позже оба предвыборных штаба, попытался сказать о том, что еще не все системы прошли проверку.
- Может через полгода? – засомневался в грядущем успехе начальник госиспытаний всего военного. – Мы еще не все протестировали.
Надо отметить, что тут в синхронности действий штабов стали наблюдаться, наконец, некоторые отличия. В случае отказа провести испытания в ближайший четверг, каждый штаб предложил руководителю испытаний заманчивые перспективы засунуть себе «Палицу-1» в совершенно различные места. Понимая, что эти предложения – все лишь гипербола, а действительность может оказаться куда ужаснее, опытный генерал свое согласие на эпохальное испытание дал.
Впрочем, на его судьбе это согласие уже не отразилось. Буквально через минуту генералу позвонил верховный главнокомандующий, и, выразив глубочайшую признательность за его многолетнюю службу, отметив его качества как патриота, сообщил, что ему искренне жаль расставаться с таким мудрым, заслуженным, руководителем, но он все прекрасно понимает: годы не те, здоровье пошаливает, и он, главнокомандующий, конечно же, просто вынужден был подписать прошение уважаемого генерала об отставке.
- С сожалением, с огромным сожалением. Нам вас будет не хватать. Но я благодарен вам, за то, что, сумели воспитать себе достойную смену.
- Но я не писал никаких просьб об отставке, - проявил свою негосударственную забывчивость генерал.
- Писали. Вот ваше обращение – у меня на столе. Я просто вынужден был принять непростое для себя решение.
Генерал тут же «вспомнил». Да, видимо, здоровье уже не то. Наверное, врачи на недельной давности медосмотре чего-то недоглядели. Но ведь и любому дураку-прапорщику ясно: для человека в погонах главнокомандующий, еще и главврач. Как прикажет, таким здоровье и будет.
- А кого назначаете? – задал свой первый вопрос на «гражданке» ныне генерал запаса с подорванным здоровьем.
- Вы его прекрасно знаете.
Главнокомандующий назвал имя лейтенанта, который пришел работать в центр госиспытаний боевой техники дня три назад, и которого за этот значительный период воспитали до уровня виднейших военачальников страны. Среди несомненных плюсов нового руководителя характеризующих его как высокопрофессионального управленца нового типа, молодого технократа, был тот факт, что он имел свою страничку в Твиттере и был крестником главнокомандующего.
Глава 5. Парабола Безрукова.
Оба кандидата со своими штабами прибыли на командный пункт вечером в четверг. Пуск для красоты телевизионной картинки было решено произвести в темное время.
В углу репетировали свои тексты две группы нанятых штабами независимых журналистов.
Вообще-то, понятие «независимый журналист» в нашей стране схоже с понятием «независимая доярка». Если какая-нибудь доярочная Дуся является независимой, то, скорее всего, она просто не умеет доить, а, значит, ее услуги никому не нужны. Предвыборные журналисты «доить» умели отлично. Но слово «независимый» им всем очень импонировало своей искренностью и хрустальной чистотой, и, следовательно, возможностью затребовать повышенные гонорары за свой эксклюзивный талант доверительно сообщать народу о скрытых, но весьма выдающихся качествах кандидатов.
Один из корреспондентов, размяв губы, начал надиктовывать текст будущего репортажа. «Тишину российского ночного неба разорвали звуки двигателя ракетоносителя. Огонь, вырывающийся из сопел, осветил неоглядную степь. На командном пункте, подъем и воодушевление. Руководитель испытаний жмет руку народному кандидату в президенты. Товарищ руководитель государственных испытаний, какова главенствующая роль народного кандидата в том успехе, свидетелями которого мы только что все стали?»
Его коллега, который любил начинать все свои репортажи с происков врагов, предполагал обратиться к согражданам иначе: «Что наша страна может противопоставить оголтелости наших недругов? Только свою оголтелость… Блин… Только свою… свою… свой… недвусмысленно адекватный ответ. Именно благодаря усилиям нашего кандидата в президенты, сегодня стал возможен запуск этого адекватного ответа, - нашей «Палицы-1». Как тут не вспомнить русские былины. Когда брали русские богатыри свои палицы и махали ими направо – образовывались улицы, махали налево – переулочки. Мы - их потомки - и сегодня пользуемся созданной тогда транспортной схемой. Которая сейчас выполнена уже в асфальтном исполнении, и с ликвидацией автомобильных пробок на которой, не покладая никаких сил, блин, своих рук ежесекундно борется наш кандидат. Сегодня наследница древнерусских традиций - ракета «Палица-1», проложит собой новый путь в развитии мира. И на этом пути, образно говоря, регулировщиком движения, мировым автоинспектором, станет именно наша страна, под руководством нового мудрого президента...»
Зал пресс-центра, расположенный прямо в здании центра управления в раз стих, как только в развешенных по залу динамиках послышалось: «Минутная готовность».
Из всего, что только наговаривали журналисты, абсолютной правдой было одно: вечер был действительно хорош. Прохладная степь в вечернем сумраке, казалось, была создана рукой опытнейшего ландшафтного дизайнера. Ветер, погулявший накануне, стих, и оттого взбодренная им трава, подсвеченная Луной, торчала зелеными ежиками, не шевелясь. Художница-ночь, начиная свой творческий процесс, достала звездную краску и аккуратно, тоненькой кисточкой, точками обозначила на темнеющем небе звезды.
Слесарь Безрукий, совершив вечернюю молитву перед телевизором, был благословлен мудрой новостной программой на трудовые подвиги завтрашнего дня. По ходу литургии диктор сказал ему, что не надо рассуждать о том, что в целом неладно в стране. Каждый должен начать с себя.
Эдуард мысленно строго спросил: «А начал ли он глобальные преобразования в стране с себя?». Ему вспомнился отремонтированный накануне забор. Да, он сделал все что мог. Если бы все относились к непорядку в собственном доме, как он – слесарь Безрукий, страна точно бы давно процветала – тут телевизионщики правы на все сто».
На командном пункте цифры, отсчитывающие секунды до старта, скатились с «60» до «00».
Вообще-то если уж совершить краткий исторический экскурс в прошлое, то можно увидеть, что, к примеру, число «13», как признак несчастья, появилось на Руси не так уж и давно, и настороженное отношение к этому числу вполне можно отнести к навязанной нам западной ценности. А вот цифросочетание «00», имеет более глубокие исторические корни. Это сегодня на дверях, необходимых каждому комнаток пишут «М» и «Ж», в дореволюционные времена царизма и всеобщей безграмотности обходились двумя нулями.
Ракета, лишенная Безруким нержавеющей штанги (а именно от первой разгонной ступени Безруков тягу и оторвал), описывала в темном небе непредусмотренную программой параболу. Стрелка спидометра на пульте, где значились монументальные 100 махов, едва дернулась. Огромные цифры «00», застывшие на табло обратного отсчета, вдруг одномоментно приобрели свой исторический смысл.
Проламывающая крышу ракета. Очевидные признаки исторического «00». Дым. Огонь.
Глава 6. Кефирный выбор.
В пятницу 7 сентября все информационные агентства мира передали главнейшую новость XXI века. При запуске новой российской супер-ракеты «Палица-1», погибли оба основных кандидата на должность президента РФ. Спецслужбы тут же начавшие следствие, склонялись к террористическому следу.
Ближе к обеду западные СМИ и стали выражать сомнение в качестве предстоящих в воскресенье выборов. Что и вызвало праведный гнев слесаря Безрукого, внесшего (точнее, вынесшего) свой эпохальный вклад в определение вектора будущего развития страны.
Надо сказать, что среди населения Земли, было, по крайней мере, два человека, которые по большому счету ничего не знали о мировой трагедии – те самые кандидаты-дублеры – «лебеди» из кордебалета российской политической тусовки. Карапет Бюльбюльоглыевич Коганович и Мальвин Арцибальдович Нерусский. Единственные оставшиеся в живых кандидаты в президенты в это время лежали в состоянии алкогольного опьянения в обнимку со случившимися вчера сильными увлечениями. В случае с Когановичем это была испанка Марго. Увлечение произошло накануне в одном из канарских ресторанов, и было закреплено уже в гостинице.
В пятницу Карапет Бюльбюльоглыевич подал первый признак жизни где-то ближе к полудню.
Подобравшись к холодильнику, он вытащил оттуда двух с половиной процентный кефир, и жадно припал ртом к пакету.
Заметив в глубине холодильниковых недр шампанское, виски, какой-то бинарный – бело-коричневый ликер и родной продукт, Карапет Бюльбюльоглыевич тут же постарался навязать радость своего открытия подружке.
- Маргуша, водку будешь?
Марго, которая последние пару лет искала на островах большой и чистой любви, оценила Карапета еще и потому, что помимо широкой межнациональной (судя по заковыристому имени ее нового знакомого) души, Карапет оказался, обладателям недюжинного мужского здоровья. Про таких как он на Руси издревле говорят: «косая сажень в штанах». Испанская Маргоша, устала от собственных ошибок в попытках окучить тусующися на островах молодых, подкаченных европейцев, которые, в итоге, предпочитали ей барменов и различных ведущих популярных телешоу.
Еще вчера, вычислив прямую геометрическую зависимость между степенью алкогольного опьянения нового приятеля от стоимости даримых Карапетом колечек-сережек, Марго от предложенного алкоголя, понятно, не отказалась. Хотя справедливости ради, надо сказать, что Карапет понравился Марго совершенно искренне. Она вполне могла бы вслед за гоголевской Ганночкой, ради расположения которой кузнец слетал чартером (точнее, черт-ером) в Питер за модной обувью, повторить: «Да я согласна и без черевичек».
В итоге, начатый еще в четверг банкет продолжался до утра понедельника.
Большой канарский симфонический оркестр играл «Владимирский централ». Бармены кафешек и ресторанов танцевали вприсядку. Все эти дни Карапет Бюльбюльоглыевич оставлял за собой на островах подобные яркие, запоминающиеся коренным жителям и гостям курорта «крошки», как сказочный мальчик-с-пальчик.
Подразделению российских спецслужб, присланному на Канары на спешно переоборудованном дизайнерами (отсюда шторки, кровати, шкафчики и иллюминатор) подводной лодке для поиска и доставки на Родину избранного президента Российской Федерации, по этим «крошкам» найти нового российского лидера – Карапета Бюльбюльоглыевича Когановича - не составило большого труда.
 Глава 7. Уникальный Вася
Несмотря на то, что чуть позже страна была ознакомлена с бурной, полной подвигов на благо страны биографией Карапета Бюльбюльоглыевича, действительность была не столь ярка.
Карапет Коганович, собственно, как и его внезапный оппонент на президентских выборах - Мальвин Нерусский были молодыми людьми редчайшей профессии. В мире таких не было вообще, да и в России подобных «профи» начитывалось не более двух десятков. Как говорится, многие пытались, да не все утверждались. Как правило, для этих многих, попытки проявить себя в профессии, заканчивались первым же разом. Но Карапет и Мальвин уверенно пробивались вверх по уникальной карьерной лестнице. Оба они были кандидатами-дублерами на российских выборах кого угодно и куда угодно.
Карапет Бюльбюльоглыевич Коганович, которого при рождении звали Вася Иванов, с некоторых пор начал привлекать внимание российских спецслужб своим уникальным умением проигрывать в любой ситуации. Контролеры ссаживали его с трамваев даже при наличии двух на всякий случай купленных билетов. Если в песочнице во дворе назревал конфликт между младенцами, кинутый кем-то из юных дарований совочек всегда попадал в висок проходящему мимо Васе Иванову, приводя минимум к сотрясению мозга. Когда семья Васи материально напряглась и обеспечила за немалые деньги выпускнику Иванову стобальные результаты ЕГЭ – это была общесемейная радость. Когда осенью выяснилось, что с такими результатами он не был зачислен ни в один вуз, из-за невероятного сбоя систем во всех пяти университетах-академиях, куда Вася Иванов подавал заявления, для людей, обеспечивающих безопасность родины, стало очевидным, такой талант должен служить России. Было принято решение о привлечении его на госслужбу.
Ведь именно в тот период российская суверенная демократия вошла в трудный переходный возраст. Народ стал часто ошибаться на выборах. И оттого депутатами, мэрами, главами нередко становились люди случайные, недостойные: коммунисты, демократы или, спаси бог, экологи или еще хуже, скажем, борцы с наркоманией. Первоначально была выбрана неверная стратегия корректировки народных политических заблуждений. Для ошибшихся территорий урезались транши из госбюджета. Тысячи сотрудников спецслужб валились с ног от усталости в поисках возможного или конструирования нового компромата на неправильных избранников. Немалые средства шли и на прокорм журналистов, которые проникновенно доносили до ошибшегося народа, данные по субъекту ошибки: откорректированные в сторону коварной злобности тексты прослушек, копии банковских документов, кадры съемок скрытыми камерами в банях и подпольных казино. Такой метод, хоть и был эффективным, требовал немалых людских и финансовых ресурсов.
Возможно, все бы так и продолжалось, если бы однажды главному россиянину не попался на глаза отчет о выборах в одном из городов «протестного пояса»: за утвержденного кандидата от власти было отдано свыше 90 процентов голосов избирателей.
- Кто там работал? – спросил главный гражданин РФ.
- Кто-то из… - попытался ответить помощник, - через минуту уточню.
- Этого «кого-то» ко мне. Быстро.
Доставленный в Кремль политтехнолог оказался лысоватым человеком лет сорока.
- Сидоров, - главный листал «личное дело» приглашенного, и искренне удивлялся, что этот пиарщик за последний год результат в 90 процентов выдавал стабильно, - как ты этого добиваешься?
- Благодаря вам, - соорудил комплимент Сидоров, - вы ведь требуете укрепление вертикали власти, и я, используя это положение, как руководство к действию, посчитал, что укрепление вертикали надо начинать не после выборов – (при их непредсказуемом исходе, отдельных победителей в вертикаль никаким боком не воткнешь), а до выборов. То есть, необходимо скорректировать рамки выборного процесса до единственно возможного итогового результата.
- Поясни.
- Ну, вот, например, если вам на выбор предложат три свежих, красиво упакованных куска сыра, вы ведь выберете тот, который нравится вам. Положим, это будет бри. Но следующий, кому будет предложен такой выбор, предпочтет любимый им рокфор, следующий - фету, ну, и так далее. Какой сыр будет предпочтительнее в выборке из тысячи человек – вопрос открытый. Но, положим, условия выбора будут изменены. Будет просто сыр – пусть и не очень качественный, хотя и съедобный, а рядом - сгнившие и рассыпающиеся в прах куски. В этом случае выбор очевиден.
Весь последний год мы и работали по этой «сырной технологии». Если уж по условиям соблюдения демократических норм выборов избежать нельзя, значит, нужно электорату предложить выбор между будущим гарантированным победителем и будущими гарантированными проигравшими.
- Откуда берете проигравших?
- За небольшие деньги нанимаем людей со странными фамилиями, с темным криминальным прошлым. Пару раз обращались к проституткам (по их таксе – до 500 долларов за сутки).
- А как избавляетесь от тех кандидатов, кто не смог бы вписаться в вертикаль?
- Выборное законодательство у нас, к счастью, очень демократичное. Его же наши российские думцы принимали - было внесено сотни важнейших поправок. Причем, скажем, поправка 2 исключается поправкой 354. Всегда можно подобрать нужную. Поэтому, часть ненаших кандидатов снимаем из-за неверно поданных данных (к примеру, указал кандидат адрес своего жительства, но забыл перед названием города указать «Российская Федерация» - все – снят). Других убираем из-за многочисленных ошибок в подписных листах. Ведь подписи собирают для наших противников наши же сотрудники, а они-то уж знают, где и как надо ошибаться. Для кого-то бывает достаточно разговора с руководителем предприятия, на котором работает ненаш кандидат или члены его семьи, с другими удается договориться либо за деньги, либо за будущую должность.
- Все. Достаточно. Так, Сидоров, ты с завтрашнего дня возглавляешь институт российской демократии. Надежный результат нужен не только на выборах мэров или местечковых депутатов. Надежный результат нужен стране всегда.
- Только можно, название чуть изменить. А то сокращение не очень благозвучное – Институт РОссийской Демократии – ИРОД. Пусть будет, скажем, институт суверенной демократии.
- Сидоров, ты парень конечно талантливый, но не надо изображать из себя слишком умного. Если хочешь работать, не думай о вывеске – думай о сути. А чтобы вам работать было спокойнее, – институт будет военным, с ограниченным доступом. А значит с сегодняшнего дня ты генерал. Поздравляю!
Глава 8. На старт!.. Внимание!.. Пли!..
Вернувшись после разговора в Кремле в родную контору новорожденный генерал Сидоров, собрал свою команду.
- Парни. Новые задачи. Выходим на другой уровень. Россия ждет от нас результата.
Сидоров сразу же поставил задачи. Первая: в каждом регионе найти хронических неудачников, людей склонных к криминалу и случайно избежавших пожизненного, но не окончательно опустившихся люмпенов. В обозначенный список необходимо было включить горлопанов, которые уже всех достали своей пустопорожней визгливостью, и, которые в перспективе смогут достойно представлять в выборных процессах оппозиционные силы.
Так в поле зрения Сидорова и попал хронический неудачник Вася Иванов.
 Постучавшиеся в дом, где проживал Василий, сидоровские сотрудники, были встречены его плачущей мамой, которая сообщила, что Васеньку забрали в следственный изолятор, предъявив обвинение в угоне самолета.
Получив такую информацию, сотрудники ИРОДа (Сидоров все же решил не менять, предложенное главным, названия своего института) с одной стороны улыбнулись мягкой внутренней улыбкой, по достоинству оценив свою прозорливость в умении разбираться в людях, но с другой изумились: с какого перепугу их Василия обвинили в угоне, если он последние года три вообще никуда не выезжал.
Командир группы набрал телефон Сидорова. Выслушав информацию об аресте Иванова, генерал почувствовал: они вышли на гения предстоящих провальных проигрышей на выборах.
- Да, - сказал Сидоров, - с таким-то счастьем, это точно наш клиент. Ну что, тогда, чтобы у парня сформировать твердую гражданскую позицию, действуйте по плану «Альфа».
Понятно, что Сидоров не был бескорыстным человеком. Но просто так класть в карман выделяемые на развитие суверенной демократии государственные средства он себе не позволял. Опускание в карман дензнаков всегда должно было сопровождаться неким действием. Нельзя просто воровать из госбюджета – можно брать свою долю только с дела, на которое выделяет средства госбюджет. Идет ли речь об стройке стадионов и трасс крупных международных соревнований или о наборе студентов в ИРОД. Вначале – поручение государства, а уже потом - распил. Генерал лично разрабатывал сценарии вербовки необходимых демократии кадров, закладывая в каждый из них и оплату подготовки этих самых сценариев. Самым дорогим был как раз план «Альфа».
 Через полчаса к зданию СИЗО подъехала с воем и миганием группа захвата. Тюрьма была в миг оцеплена. Полосой в сто метров оперативно установлены минные поля, над тюремным двором зависла эскадрилья вертолетов. В принципе, весь этот антураж был особо без надобности. Но среди наших спецслужб существует неписанное правило: масштабность операции определяется не степенью реальной угрозы, а количеством вовлеченных в действие элитных частей и привлеченной боевой техники. Если торгующую семечками бабушку попросит завершить процесс незаконной торговли лейтенант-участковый – это будет отражено, разве что, в никому не нужном протоколе. Если же бабушку задержит эскадрон автоматчиков в масках, с выстрелами в воздух, криками «Лежать! Лицом в пол! Где подельники?» и (хватая кульки с семечками) «Взяли еще тепленькими», то это событие в мире борьбы с теневой экономикой попадет на первые страницы газет, где в своих репортажах газетчики опишут небывалый героизм и проявленное мужество при раскрытии незаконной деятельности подпольного лузгательного цеха, не один год подрывавшего практически все устои региональной экономики. Бабушка, будет подчеркнуто в репортажах, конечно, пыталась отстреливаться и, упорно сопротивляясь, сломала пару ключиц бойцам спецназа (см. телерепортаж из больницы, где бойцов, вышедших из комы, навещает министр), но храбрые защитники правопорядка криминальную семечковую баронессу скрутили, предъявив журналистам целое оцинкованное ведро хорошо жаренных фактов.
В это время Василий Иванов практически добровольно давал признательные показания в совершенных злодеяниях полковнику - следователю по особо важным делам расследственного комитета. Признания полились из него после того, как он, споткнувшись, дважды лицом и один раз печенью ударился о кулак полковника. После чего, полковник сообщил Василию, пытавшемуся остановить поток крови из сломанного носа, что, в общем-то, в процессе подготовки признательного протокола предполагается участие двух следователей: доброго и злого, и если Вася сейчас же не начнет давать признательные показания – полковник пригласит злого. Такой действительно имелся. Прапорщик Щеглов, которого в комитете держали чисто для устрашения, умело используя полнейшее отсутствие в голове прапорщика каких-либо знаний в принципе. В частности, Щеглов предполагал, что перед началом следственных действий у подозреваемых необходимо снимать отпечатки пальцев. Что он с успехом и проделывал, после чего сознавались в содеянном все, потому как прапорщик был искренне убежден, что снятие отпечатков с пальцев необходимо проводить не с помощью спецкраски, а с помощью хорошо отточенной бритвы.
Идиллию допроса прервал рокот вертолетов.   
- Мы забираем у вас Василия Иванова, - сказал появившийся на фоне шумовых эффектов Сидоров, который решил как можно скорее познакомиться с талантливым на невзгоды Василием лично.
Полковник-следователь, который за последние полчаса уже смирился с мыслью, что по завершении этого громкого дела ему дадут генерала, возразил:
- Нет. Это наш клиент. Вот смотрите, что значится в наших компьютерах. «Жители деревни Стодворки, которых должны были доставить самолетом для создания эффекта массовой поддержки губернатора во время закладки комбината по переработке кукурузных кочерыжек в биотопливо, из-за действий В. Иванова, угрожавшего взорвать самолет, вынуждены были осмотреть Копенгаген». Понимаете! Ко-пен-га-ген! А ведь у многих семьи, дети. Вот отчет госкомиссии. Не все стодворцы пережили осмотр Копенгагена. Разве эти рядовые россияне такое заслужили? А ефрейторы-россияне? А прапорщики-россияне?..
Полковник-следователь посчитал, что надо обязательно перечислить все звания россиян оказавшихся на недружелюбном самолете.
- Разговор окончен, - привел свой аргумент Сидоров.
Генерал протянул следователю свое подписанное лично президентом удостоверение, с рукотворной же припиской «Всем помогать!» И для убедительности сигнальный выпуск завтрашнего номера независимой народной газеты «Независимая народная газета», где на первой полосе была размещена фотография голого полковника в окружении аналогично одетых молодых людей, предпринимающих по отношению к полковнику ряд неадекватных мер воздействия.
- Вы правы. Иванов ваш. Рассчитываю, что заметка «Очистим ряды» в завтрашнем выпуск не появится?
- Конечно, нет. Рад сотрудничеству.
В вертолете Вася Иванов, по инерции продолжал давать признательные показания. Речь шла уже о разрабатываемых им злодейских планах.
- Заткнись, - коротко ответил Сидоров. – Ты не на допросе. Да и потом, и ты, и я знаем прекрасно – весь твой самолетный угон – просто какой-то невероятный сбой компьютерных систем. Просто какое-то Маппет- IT-шоу. С таким «везением» как у тебя, два пути: или тюрьма или служба Родине. Выбор за тобой, Василий.
- У меня ест время подумать? - спросил Вася.
- Минута.
На глубокое обдумывание судьбоносного выбора Васе понадобилось секунды три.
Глава 9. Уроки суверенной демократии
Главная наука, которой Сидоров обучал своих студентов, была «наука проиграть».
В сидоровской выборной кампании в городе Мышастове (а именно она привлекла внимание Главного Россиянина своим фантастическим результатом), к примеру, в списки кандидатов были внесены: будущий победитель – племянник одного из региональных министров - Суриков, а ему в соперники были определены, во-первых, гражданин Магомедов, 42 лет, азербайджанец, владелец ларька на местном рынке, за год до этого получивший российское гражданство, женившись по большой любви и за такие же деньги для родственников на ныне покойной 89-летней Агафье Петровой (по мужу Магомедовой). Другим кандидатом был определен алкоголик-демократ Георгий Дубов, бузотерство которого было хорошо известно всему городу. За пару бутылок водки Георгий был ознакомлен Сидоровым с его, Георгия, твердыми демократическими убеждениями. Тогда в ответной речи Дубов сказал, что за еще одну бутылку он готов за демократию набить морду любому. Сидоров под это честное слово выкатил Дубову целый ящик. Так что после нескольких «махачей», устроенных демократически настроенным Дубовым, город Мышастов с мэром определился.
Год схема Сидорова приносила одни блистательные победы. Люди интуитивно делали правильный выбор между назначенным любимой партией кандидатом, бывшим незаконным мигрантом и непросыхающим от пьянства бомжем.
Но уже тогда Сидоров чувствовал, что такая все-таки не полностью контролируемая схема может рано или поздно сломаться. Именно поэтому он и распорядился создать свою группу студентов из профессиональных специалистов по проигрышам. И надо сказать вовремя. Пока Василий и его сокурсники проходили курс обучения, в схеме Сидорова (который по-прежнему вел по нескольку избирательных кампаний одновременно) произошел сбой.
Случился он на выборах в Сельске. Горожане совершенно неожиданно сделали выбор в пользу некого Колыванова, которого, благодаря многочисленным телерепортажам, в городе знали, как отъявленного рэкетира. Собственно, поэтому Сидоров его в кандидатских списках и оставил, не проверив, что же на самом деле стояло за колывановским уголовным делом. Иначе бы он знал, что Колыванов однажды одолжил деньги какому-то городскому жулику, а потом безосновательно требовал долг отдать. После того, как предприимчивый должник написал заявление в полицию, и спецотряд задержал Колыванова с поличным, во время возврата денег уже меченных словами «Попался, Колыванов», ему бы, конечно, грозил немалый срок. Но правоохранительные органы с ситуацией разобрались, после того как Колыванов переписал свой бизнес на жену прокурора. И вот как раз этот «авторитет» (которого оставили в списках, как раз как обреченного проиграть урку), вдруг у сидоровского кандидата выиграл. И это не смотря на то, что прямо накануне выборов, какие-то негодяи раскидали по почтовым ящикам красивый, качественно сделанный фотомонтаж, где уголовник Колыванов пытал паяльником уважаемых горожан.
Главный Россиянин, который пристально следил за работой ИРОДа, тут же связался с Сидоровым.
И хотя выборы в Сельске были явно мелковатого масштаба, суровость разговора была на высочайшем уровне.
- Ты, что это, мать твою, делаешь? Страна тебе на это деньги выделяет? На подпил основ вертикали власти?
Дождавшись паузы в речи громовержца, Сидоров, для начала искренне извинился и полностью взял на себя ответственность за отрицательный результат. А затем доложил о своей группе:
- Уже через месяц у ребят – экзамены и выпуск. А значит, через месяц ситуация подобная Сельской вообще будет исключена в принципе.
- Ну, смотри. А с Колывановым все же разберись!
Самое неприятное заключалось в том, что неблагодарный уголовник, ставший мэром Сельска, в течение месяца, вложив не так много денег, умудрился построить завод по выпуску каких-то там строительных материалов, где пара сотен людей получили работу. Он даже стал использовать подсказанные черными пиарщиками образы. В частности, наведывавшись в офис городской дорожной службы, он, случайно показав директору паяльник, тут же сэкономил городской казне несколько сотен миллионов рублей. Которые были направлены на асфальтирование вечно разбитых улиц.
Такого подрыва устоев российской суверенной демократии Сидоров не ожидал. Терпеть подобный беспредел было, ну, никак невозможно.
Побывав у прокурора, Сидоров настоял, чтобы старое дело по рэкету было возвращено на доследование. И на этот раз следствие прошло объективно, как и просил прокурорских Сидоров. Мэр-рекетир Колыванов был арестован и посажен на 15 лет. После чего мэром стал достойнейший человек, который привел за короткое время городское хозяйство в норму. Криминальный завод был закрыт, а у мастерских по ремонту ходовой части автомобилей снова стало полно работы – ведь криминальный асфальт, который с перепугу был положен по всем правилам, пришлось соскрести бульдозерами.
«Нет, так, конечно же, нельзя. – приходил в себя Сидоров, - Действительно, соперников на выборах нельзя подбирать из случайных людей. Их надо обучать, готовить к 100-процентным проигрышам».
Глава 10. Выпуск-1
Науку побеждать придумал фельдмаршал Суворов. Науку проигрывать создавал с нуля он - генерал Сидоров. Обучение его студентов проходило весьма успешно.
А вскоре состоялся выпуск ИРОДа. Генерал лично принимал экзамены.
- Если ваш рейтинг вдруг превысит три процента – ваши действия?
- Вызвать группу телевизионщиков и набухаться в центре города.
- Где, к примеру, надо проводить встречи с избирателями, если их нельзя избежать?
- К примеру, необходимо предварительно договориться с директором какого-нибудь чахлого сельского клуба о начале ремонта зала, попросить энергетиков отключить свет, завести наиболее едко пахнущие краски и растворители, вынести все стулья и загромоздить зал стремянками – все место встречи с избирателями готово.
- Ответ на троечку. Вы что, не готовились? Все так считают?
- Лучшая аудитория для встреч с избирателями – подпольные общежития таджикских гастарбайтеров. Во-первых, они все равно не голосуют, а во-вторых, по-русски вообще не понимают.
- Если, вдруг в списках кандидатов затесался враг демократии и администрация не нашла способов отказать ему в митинге на площади?
- Дать заявку на проведение своего митинга на той же площади и провести его в виде соревнований картингистов или прочей мототехники со снятыми глушителями.
- А если этого нет?
- Посетить накануне караоке-клуб. Дать денег самым громким и малопопадающим в ноты караоке-певцам и пригласить их на митинг попеть с использованием мощного звукового оборудования.
Теоретической частью Сидоров в целом остался доволен. Оставалась практическая часть госэкзамена.
Экзаменационной площадкой стали выборы в депутаты какого-то тухлого поселенческого совета в одной из областей центральной России.
Кандидаты Сидорова выставились во всех избирательных округах. Сидоровские суверенные выпускники показали неплохое умение применять теоретические знания на практике. Они организовывали встречи с избирателями, на которые бывало от одного до двух человек, при этом ребята тщательно готовились к этим встречам: например, если это были торговцы с рынка, то речь шла о неизбежности закрытия рынка на пару лет на реконструкцию, в детском садике говорили о необходимости поднятия зарплат воспитателям, за счет увольнения 80 процентов сотрудников. Итог: суммарно сидоровцы набрали ноль голосов. Но для себя Сидоров отметил и пару лучших выпускников. В частности, он лично навестил в больнице Василия Иванова, которого отметелили доярки, когда он стал убеждать их требовать закрытия фермы, перед лицом грядущего в виде ящура и коровьего бешенства.
И все же кое-что в Василии Сидорова явно смущало.
У Васи, при всей его уникальной способности получать трендюлей на абсолютно пустом месте, был один существенный недостаток – имя и фамилия. Впрочем, Сидоров сразу же понял, что выход из этой ситуации будет не таким уж и сложным.
Нескольким российским спецслужбам ИРОД заказал социологические исследования, с целью выяснить какие сочетания фамилии-имени-отчества вызывали бы у россиян стойкое желание проголосовать против кандидата. Так и выявилось «Карапет Бюльбюльоглыевич Коганович». Данное научно-обоснованное ФИО – межнациональный конгломерат - и было закреплено в новом Васином паспорте.
В результате обучения, дипломы об окончании сидоровских ускоренных курсов суверенной демократии получили человек двадцать. Крепкая команда поехала убедительно проигрывать на российских выборных просторах разного уровня.
Заметим, что нескольким выпускникам курса Сидорова практически сразу же пришлось с карьерой распрощаться – они, по ходу ряда выборных практик, случалось, набирали от 3 до 5 процентов голосов, что в условиях суверенной демократии было явным излишеством.
Глава 10. Обкатка технологии убедительного поражения
Первыми серьезными выборами для вновьобращенного Карапета Бюльбюльоглыевича Когановича, стали выборы мэра одного из небольших, но очень значимых приморских портовых российских городов – Южноморска. Ему было поручено убедительно проиграть, утвержденному на роль победителя предстоящих выборов, кандидату Феликсу Белошапке.
Имиджмейкеры подобрали для фотосессии Карапета фиолетовый в зелено-оранжевых разводах костюм, розовую, цвета только что рожденного пупса, рубашку. Примерно час шли ожесточенные споры по «концепции лица». Остановились на благостно-дурковатом. Что и было затверждено после того, как одного из членов специально подобранной фокус-группы, на которой обкатывали пробные снимки, стошнило прямо в предложенный к осмотру портрет.
Вскоре в самых темных углах Южноморска в мрачных переулках был развешен утвержденный портрет Карапета Когановича. Проведенные социологические опросы показали, что места расклейки портретов стали пользоваться у южноморцев дурной славой. По ночам здесь побаивались появляться даже обученные противодействию сомалийским пиратам капитаны пароходов.
Казалось, проигрыш на выборах был у Карапета в руках. Но тут выяснилось, что среди достойных соперников Белошапки (а кроме Карапета в списках значились девушка высокой разрешающей способности, общеизвестная в порту и немалой части мужской населения Южноморска Мария Чебуречкина и натурализованный монгол Болат Цеденбол, ведь Сидоров, понимал, что нельзя полностью игнорировать местные политические элиты) вдруг затесался оппонент достаточно серьезный – Михаил Наш. В порту у него был свой бизнес, в городе – свои газеты и даже телеканал. Что создавало немалую угрозу правильности предстоящего независимого демократического выборы Белошапки на пост мэра.
Наш, который всерьез вознамерился взять власть в этом российском портовом городе, ни на какие сепаратные переговоры не шел. Да и юристов в свой штаб он нанял недешевых. Так что, ни о каком снятии по причине нарушения норм выборного законодательства и речи не могло идти – документы Наша были в полнейшем порядке.
Карапет был вызван к Сидорову. И генерал сообщил:
- Родина требует, чтобы ты проявил твердую гражданскую позицию. Вот тебе путевка на Канары, где ты и будешь ее проявлять в течение ближайших двух месяцев. Понял?
Карапет, конечно, все понял. Сидоров побаивался, что Наш вполне может подкатить к неокрепшему дебютанту-кандидату и предложить деньги.
А за что одни кандидаты, которых можно назвать реальными, предлагают деньги другим - кандидатам из кордебалета - об этом Карапет знал прекрасно. Мысленно он прикинул, сколько бы он мог взять от Наша за то, чтобы начать «независимо мочить» утвержденную кандидатуру Белошапки. Потом мысленно прикинул себя в больнице, после нанесенных ему тяжких телесных повреждений, полученных от утвержденных Сидоровым после фокус-группы представителей возмущенной городской общественности, к сожалению, впоследствии так и не найденных мудрыми правоохранительными органами (а эти повреждения не шли бы ни в какое сравнение с теми, что нанесли ему доярки и скотники в Сельске). И уже через мгновение он озвучил свою гражданскую позицию патриота: «Канары, так Канары».
Получив согласие, Сидоров тут же дал распоряжение: для его подопечных оперативно создать агентство срочных путешествий с родины «Тур-ист, тур-вест», где в случае необходимости вопросы по визам и отправке решались бы в кратчайшие сроки.
Чтобы, все действия патриотически-настроенного Карапета по ходу избирательной кампании не были неожиданностью для самого Карапета, во время подготовки плацдарма на Канарах, Сидоров поспособствовал учреждению на островах новой русскоязычной газеты «Канарский комсомолец». Посреди Канар по поручению Сидорова был установлен киоск «Канарпечать», где сел специально обученный патриотическим вздохам завезенный из воронежского запаса спецслужб майор-отставник.
Карапет каждое утро (то есть ближе к обеду) шел к киоску и спрашивал:
- Свежий номер «Канарки» есть?
- Ото ж, как не быть-то, - по-народному отвечал майор-киоскер.
- Что пишут?
- Лихоимцы хотят Южноморск распилякать. Эхе-хе, шо ж делается-то? Как теперь жить? Когда эдакая-то неоглядь случается. (Майор знал русский язык чуть хуже, чем немецкий и китайский, поэтому иной раз придумывал «народные» словечки типа «неоглядь» прямо по ходу диалога со своим единственным покупателем).
Из статей «Канарского комсомольца», Карапет узнавал, что он был крайне возмущен антинародной политикой Наша, который буквально разорял город все предыдущие годы. На первой странице всегда присутствовала фотография, отражающая весь пыл борьбы Когановича и Наша. К примеру, уже на второй день после начала кампании в городе появились бигборды, на котором был изображен кулак брата Кличко, приделанный фотошопом к телу Карапета, с надписью. «Наш – сволочь, за тобой строго следит Карапет Коганович». Возле этого поэтическо-боксерского бигборда горожане фотографировались, как возле достопримечательности.
Из газеты Карапет узнавал, что в город заехали нехорошие черные пиарщики. И, несмотря на то, что лучший из кандидатов Феликс Белошапка, постоянно призывал бороться против черных предвыборных технологий, черные пиарщики творили свое безобразное дело.
В разносимых по гипермаркетам, рынкам, кинотеатрам подметных листовках говорилось о том, что Наш тайно крал из городской казны сотни миллионов рублей, он забивал ночью трубы водоканала бетоном который сливал со стройки своего дворца (снимок Версаля прилагался в качестве иллюстрации о будущем жилье Наша). Именно поэтому город вечно сидел без воды. Наш наладил вывоз в трюмах нанимаемых им пароходов русскоязычных детей и девушек. Богатые иностранцы платили ему немалые деньги, чтобы усыновлять детей на органы, а девушек на ночь. Многие девушки, не выдержав издевательств, уходили в проститутки. А дети, лишенные родительской ласки в наших детдомах и органов в приемных зарубежных семьях, вплавь добирались до родных берегов, и успевали многое рассказать перед тем, как поступать в школы полиции. В листовках приводились достоверные выказывания многих южноморских полицейских, лишенных внутренних органов, в частности, печени, сердца, мозга, в детстве прошедших через этот ад.
Озвученная в «Канарском комсомольце» его позиция, как патриота, Карапета, безусловно, радовала. Пару раз Карапет выезжал в Южноморск и убедительно выступал на митингах, живописуя грядущие ужасы в случае победы ненашего Наша. В общем, Белошапка победил.
Через пару дней после первой муниципальной победы демократии с участием Карапета Когановича на Канары приехал Сидоров.
- Здорово ты этого выскочку Наша! - похвалил он Карапета. – Вот почитай, что ты сказал по поводу итогов выборов.
Статья называлась: «Выскочкам у нас не место, город должен процветать под руководством Белошапки».
В статье Карапет Коганович проявил свою политическую дальновидность. Он выражал надежду, что все намеченное будет реализовано, но при этом давал нелицеприятную оценку и черным пиаровским технологиям, которым, к счастью, не удалось сбить народ с толку.
Все последующие выборы, в которых Карапет Коганович принимал участие, шли, в общем-то, по схожему сценарию. Озвученная гражданская позиция – Канары - утреннее «эхе-хе» майорского киоскера - узнавание через заметки в «Канарском комсомольце» о его активном участии в избирательной кампании - заключительная статья в поддержку победителя. В ряде случаев, когда будущий победитель оказывался полным идиотом, Сидоров выписывал Когановича с островов, и тот проводил пару феерических встреч, так пугая людей своим пестрым нарядом и, разработанными с помощью ведущих российских пиаркомпаний и психиатров, его – Когановича личными взглядами на дальнейшее развитие территории, что люди из двух предлагаемых зол выбирали не ад, броско и доходчиво описанный Карапетом в его предвыборных программах.
 Оплата за проигрыш шла согласно прейскуранту. Если удавалось не достигать плановых двух процентов голосов, то Карапет получал премиальные в размере 100 процентов от первоначальной суммы гонорара.
Глава 11. Заветы Сусанина
Однажды, оказавшись в кабинете генерала Сидорова, Карапет увидел на стене таблицу с именами всех выпускников сидоровских курсов. Перед тем, как генерал нажал на кнопку и таблица закрылась картиной: «Иван Сусанин во время пыток беседует с поляками о географии», которую руководителю ИРОДа незадолго до этого подарило министерство образования, Карапет успел заметить – напротив каждой фамилии значились города, регионы, проценты, суммы вложенных в избирательные кампании средств и проставленные генералом плюсики. Некоторые фамилии были вычеркнуты толстым красным маркером.
Кстати, про картину. Новый министр образования - академик, человек, как подчеркивали во время его представления в правительстве, исключительно энциклопедических знаний, от кого-то краем уха услышал, что кажется в XVII-м веке, костромской крестьянин Сусанин вместе с поляками заплутал где-то под Москвой. Министр, узнав эту волнующую новость, дал указание написать нравоучительную картину о том, как незнание географии может привести к гибели не только прогульщика школьных уроков, но и целой группы иностранных туристов, тем более из Польши – страны, с которой у нас и так непростые отношения.
Художник, который все же в школе бывал на уроках истории, написал порученный сюжет, как помнил, чем до крайности возмутил министра. Хорошо еще, что по ходу разноса помощник министра сумел подсунуть руководителю школьный учебник. Прочитав про Сусанина, минобр тут же развернул вектор огня критики на творца: «Вас же просили про неучей, а вы нелицеприятно нарисовали подвиг народного героя».
Поляки на показываемой картине пытали Сусанина нешуточно. Располагать этот натурализм в своем кабинете новый министр отказался категорически. Ведь у него бывали не только мужественные директора школ, получающие награды за спасенные во время пожаров классы, за обогрев кабинетов подручными средствами во время зимних аварий на теплотрассах при 50 градусах морозах, за обезвреживание шастающих по школьным дворам тысячами педофилов. Министр приглашал в кабинет и юные дарования – победителей олимпиад, членов детских политических организаций. Директорам, конечно, польские извращения по отношению к изображенному Сусанину были без разницы – они и не такое видели, а вот дети. Короче, было принято решение картину подарить при случае Сидорову.
 Что и было чуть позже проделано. Сидорову картина очень понравилась, и он ее разместил над своим креслом. Генерал, который стал таковым, что называется без году неделя, сразу решил, что для своих коллег по Кремлю, он должен представить свой образ как жесткого, загадочного руководителя.
Созданный им жесткий имидж, и способствовал получению им таких же жестких и загадочных подарков. К каковым, безусловно, относилась и картина о тяжелой доли отдельных частей тела Сусанина, испытывающих воздействия замысловатого польского пыточного оборудования и оснастки.
Отныне любой входящий в генеральский кабинет подчиненный, вполне мог представить развитие своей карьеры в случае невыполнения сидоровских поручений.
- Пока вы вместе с Мальвином Нерусским (Нерусского, который был сокурсником Когановича, еще недавно звали Сергей Беляев) в лидерах, - заметил взгляд Карапета, устремленный на скрывающуюся за польско-сусанинским сюжетом таблицу, генерал, - при наименьшем количестве вложенных в ваши избирательные кампании средств, вы добиваетесь наиболее убедительных проигрышей. Вы стали настоящими профессионалами. Ты неглупый парень и понимаешь, что впереди решающая сражение. К проигрышу в предстоящих президентских выборах будут допущены только двое из всей нашей команды. И хоть говорят, что у победы много отцов, и лишь поражение сирота, мы должны доказать, что у хорошо подготовленного поражения тоже много отцов, матерей, племянников, тетей, двоюродных бабушек, кумовьев, невест, шуринов…
 Карапет стал побаиваться, что в перечислении родственников предстоящего решающего поражения генерал Сидоров выдаст получасовой перечень всех возможных наименований, включая тещ и золовок (а что неплохо звучит – «Теща поражения»).
 -… и просто хороших знакомых, - неожиданно завершил вводную часть Сидоров. – Поэтому на вас с Нерусским будет работать целые команды, - очень важно, что вашу позицию узнал каждый простой россиянин, а значит, наша задача донести вашу предвыборную платформу даже до жителей самого отделенного кубанского хутора или якутского улуса. Одним словом, вас вместе с донесенной до народа программой должны возненавидеть в каждой хате и в каждом чуме. Ты готов?
- На все сто.
- Мальвин Нерусский ответил точно также. Иного ответа я от вас и не ожидал.
Глава 12. Накануне.
Карапет Коганович и Мальвин Нерусский встретились на Канарах впервые после окончания сидоровских курсов. Начиналась президентская предвыборная кампания. Из-за того, что в этот раз финансирование гражданской позиции независимых кандидатов Карапета и Мальвина было повышенным в разы, все большему количеству канарцев и гостей островов, становилось небезразлично будущее России. Чтобы Карапет и Мальвин чувствовали себя сопричастными к родине, ряд российских олигархов выделили некую сумму на небольшое переустройство Канар. Были выкуплены и обустроены завезенными из России колдобинами пару шоссе. Повара в ресторанах научились готовить окрошку и оливье.
Веселье омрачалось только значительно участившимися звонками Сидорова. Генерал на чем свет крыл своих коллег, отвечающих за пиар главного кандидата.
- Мы-то с вами свое дело делаем успешно. Мочим так, что у соперника рейтинги не поднимаются. Но и у нашего любимого достойного кандидата тоже дела печальны. Социологи говорят, что главная проблема в том, что большинство народонаселения не определилось до такой степени, что на выборы вообще приходить не собирается.
Именно от Сидорова Коганович и Нерусский и узнали, что оба главных кандидата собрались на испытание «Палицы-1», для получения необходимой для победы однопроцентной прибавки крох народных симпатий. 
Не в силах сдержать своих переживаний Карапет Коганович в баре и познакомился с испанкой Марго.
- Ван ночь - ванн таузант, - ответила любовью на любовь пылкая Марго, которая решила, что, если уж опять будет козел, так пусть хоть заплатит.
- Девушка, я же командировочный из России. А у вас нет посекундной тарификации? – попытался разбавить шуткой такой бизнес-подход Коганович.
- Ор таузант, ор – фик тьебе, - подытожила переговоры Марго.
Карапет достал свой ай-пад, и выбрал музыку, которая на его взгляд наиболее соответствовала моменту успешного окончания переговоров. Нажал «ОК». Приданный ай-паду Карапета для обеспечения стереофонического звучания мелодий забитых в гаджет Когановича большой симфонический оркестр Канарских островов заиграл «Амурские волны».
Глава 13. Новый руководитель страны.
Мировые информационные агентства сразу же после инцидента с «Палицей», попытались вылить ушат лжи на оставшихся кандидатов, намекая, что их неоднократно видели на Канарах. На что тут же последовал протест нашей стороны, заявившей, что кандидаты в этот тяжелый час с Родиной.
«Карапета Бюльбюльоглыевича Когановича трагедия застала в том момент, когда он беседовал с жителями станицы Нижестеблиевской о перспективах золотодобычи в станичных окрестностях. А Мальвин Нерусский был в гостях у оленеводов. Там речь шла о развитии курортной сферы», - передали независимые российские информационные агентства.
А в понедельник после подсчета голосов и объявления победителя заткнулись и иноСМИ, понимая, что лучше, пока не разобрались, не злить нового Президента существенной части суши.
Можно сказать, что победу Карапету Когановичу принесли сноубордисты и готы, которые увидели в его расписном фиолетово-оранжевом костюме с соловьинно-ведерной рубашкой, некие признаки принадлежности к неформалам.
В понедельник страна офигела. Когда ей после подсчета голосов явили на тот момент единственный фиолетово-розовый образ вновь избранного президента Карапета Бюльбюльоглыевича Когановича. Ярковатый пиджак многие политологи тут же стали связывать с грядущими переменами. К обеду известный российский кутюрье уже подготовил свои эскизы новой формы российский Вооруженных сил и правоохранительных органов.
В своих непредвзятых оценках военные выразили мнение, что такая неожиданная расцветка гимнастерок, конечно же, собьет с толку любого условного противника. А начальник милиции, города Серпихова знающе заметил, что, мол, хотел бы он посмотреть на вооруженного грабителя, который смог сберечь рассудок, увидев одетое в ярко-зеленое с перьями подразделение спецназа, вооруженное розовыми автоматами. О том, что при этом должна была чувствовать освобождаемая таким спецназом жертва разбойного нападения, начальник отделения милиции умолчал.
Конечно же, вся страна ждала, какие первые слова скажет вновь избранный президент.
Глава 14. Война и личные подробности.
В штатном режиме генерал Сидоров готовил обращение нового президента к нации.
Конечно, он ожидал совершенно иного развития событий. В понедельник с утра к народу должен был обратиться с проникновенными словами его победивший заказчик. Но субботние похороны двух главных, сраженный «Палицей-1» кандидатов в одной могиле с установленной табличкой «Вместе навсегда», похоронили (по крайне мере, пока) и его – Сидорова – надежды на присмотренный домик на околице Лондона и яхту.
Сидоров лихорадочно перекраивал уже готовые сценарии. Да что там – он перекраивал и свою жизнь. Пацан, которого он так тщательно готовил для проигрыша, вдруг выиграл! «Что же будет с Родиной и с нами?» - вертелся в голове мотивчик известной песни. Понятно, что теперь не Карапет будет ходить по этой цирковой струнке, подбадриваемый сидоровскими «оле-апами». Самому Сидорову придется выделывать телом различные фигуры после каждого «Оле-ап!» Карапета.
«Хорошо бы, не забыл, что я для него сделал, - тяжело вздыхал Сидоров, - да нет, мы же живем в нашей стране, у нас нет такой традиции – быть благодарным. Хрущев при живом Сталине – гопака с радостью и воодушевлением танцевал, а как хозяин умер, и он сам хозяином стал… Горбачев Елицина тоже двигал, мол, молодой, перспективный. Вот только потом «спасибо» не дождался. А Березовский? Тоже ведь покойник был, можно сказать... Ладно. Посмотрим! Парень, вроде бы, не сумел развить в себе все эти качества крупных российских политиков. Что он видел в своей жизни, кроме переломов и Канар? Так что, может и пронесет».
Место для первого обращения избранного Президента Российской Федерации Карапета Бюльбюльоглыевича Когановича было выбрано Сидоровым в полном соответствии с целеуказанием, выданным накануне российскими СМИ. Генерал привез и Когановича и все еще обморочную Марго на сеновал в станицу Нижестеблиевскую.
Карапет, потирая виски (ибо голова, хотя уже и не была чугунной, но все же болела, где-то на уровне алюминия), поинтересовался, что говорить, если его спросят о биографии?
- Вот, Карапет Бюльбюльоглыевич, если коротенько, ознакомьтесь.
Карапет быстро прочитал свою биографию только что выпущенную мобильной сидоровской типографией в виде комиксов. Биография была насыщенна героическими событиями: начиная от спасения старушек, вечно попадавших на его пути в школу в прорубь. Спасая их, Карапет Бюльбюльоглыевич частенько приходил в школу мокрым, и его отпаивали чаем сердобольные повара школьной столовой, чтобы он не простужался.
- Но ведь это неправда?
- Вам нравится? – генерал, сразу же перешел на «вы»
- Ну, да.
- Тогда учите. Через полчаса ваша первая пресс-конференция. Спросят про экономику – скажите, страна будет процветать на основе нано-технологий. Про внешнюю политику, – заметьте, что обдумаете ряд позиций с новым правительством. Может, хотите, чтобы я подготовил какие неожиданные вопросы, на которые вы могли бы ответить со свойственным вам чувством юмора, о котором последние два дня так много говорит народ?
Разговор, который начинался, как разговор старых товарищей, в итоге из-за начатого по инициативе самого Сидорова «прогиба» в итоге перешел к диалогу крупного руководителя и мелкого чиновника. Сидоров уже не слушал – он внимал. Он не говорил – он докладывал по всей форме.
Мысленно Сидоров ругал себя последними словами, за то, что смел, указать Президенту Когановичу «Тогда учите». Надо было как-то помягче. У нас же подчиненные не могут проявлять свою инициативу, они ее – высказанную президентом - могут только восхищенно подхватывать и развивать. «Мы же в России, мы же у себя. Как можно вот так с начальством?» В ожидании ответа фигура Сидорова до такой степени преобразилась, что, если бы кто-то видел собеседников со стороны, создавалось бы ощущение, что генерал готовится к получению скрижали с невероятной мудростью.
- А можно, пока без личных вопросов? – попросил Карапет.
- Уже, - отрапортовал Сидоров.
- А может, вообще сказать, правду. Ну, какой я президент? Так, случайно избранный. Ни опыта, ни нужных знаний. Только проигрывать и умею.
Сидоров, прекрасно сознавал, что, если будут назначены новые президентские выборы – ему на родине вообще ничего не светит, конец карьере, и вероятно, не только карьере. Так что Карапет, это, конечно, огромный риск, но это и его – Сидорова - последний шанс. Генерал призвал на помощь все свое красноречие:
- Карапет Бюльбюльоглыевич, но вы ведь сами не раз писали в заметках в «Канарке», что Родине нужен молодой энергичный руководитель, не связанный никакими коррупционными связями. Искренне желающий сделать жизнь простого народа лучше. Это же такая возможность. уйти всегда можно. Сказал «я устал» - и ушел. Страна поймет. Не поймет, если вы ничего и ни начинали, а значит и не устали, а уже уходите. И потом, такое неверное решение пошатнет авторитет России на международной арене. Весь мир знает, что основным признаком стабильности Российской Федерации, является тот факт, что у нас руководители страны либо устают, либо умирают. А если будут вот такие спонтанные отставки на второй после выборов день – враги страны поймут, что Россия нестабильна, что раздрай у нас. Нельзя этого допустить.
- Товарищ генерал, тогда прошу вас: помогите мне войти в курс дела, - прервал Карапет, только начавшего разгоняться в своей аргументации Сидорова.
Глава 15. Нижестеблиевское «ку».
На только что построенное летное поле на окраине Нижестеблиевской стали приземляться вертолеты с различными журналистскими пулами.
Корреспонденты, привыкшие к работе в кремлевских коридорах, ворчали.
- В нашей стране, правда, никого не интересует. А значит часть правды – тоже правда, - глубокомысленно, но непонятно для непосвященных, ответил Сидоров, на идиотский вопрос одного из тружеников HDTV, поинтересовавшихся, какого их приперли в эту дыру? Просто Сидоров справедливо рассудил, что, если первое реальное интервью Карапет даст на сеновале (информация о котором уже была обнародована в СМИ), то и все остальную его героическую, только что придуманную им биографию можно будет считать правдой.
Телевизионщики уже налаживали свои камеры и микрофоны, готовясь к встрече с новым президентом.
Минуты за три до эфира к прессе вышел с сеновала президент Коганович. И практически в тут же секунду генералу Сидорову позвонила наша американская разведчица Нюша Дюбель.
Молодое продвинутое дарование Нюшу Дюбель забросили в США пару лет назад. Благодаря несомненному таланту в виде четвертого размера груди, Нюша за короткое время сумела добиться заметных успехов. Она перезнакомилась с немалой частью американской политической элиты. Мужчины в строгих дорогих костюмах делились с ней какой-то, не всегда понятной самой Нюше, информацией. Если она чего-то недопонимала, строгокостюмные чиновники приносили Нюше более подробные документы на явочную квартиру. После чего Нюша звонила в DHL и отправляла секретные папки прямиком в Москву. Наиболее удачные разведоперации Нюша тайком снимала на видео и выставляла на YouTube. Из-за чего в семьях откровенных чиновников их жены устраивали, порой, жесточайшие скандалы.
Но в целом Америка относилась к русской разведчице Нюше с изрядной долей симпатии. Ее страничка на Facebook пользовалась огромной популярностью. Только друзей здесь было более пятидесяти тысяч человек. И это число неуклонно росло за счет новых американских чиновников и военнослужащих, которые пытались заинтересовать Нюшу различными государственными топ-секретами. Во многих телевизионных шоу, посвященных противостоянию России и США, американские ведущие резонно спрашивали своих собеседников: «А когда в США, появятся разведчицы уровня красоты Нюши Дюбель» и приходили к неутешительному для ЦРУ выводу: «Никогда!»
Так вот, именно в исторический момент знакомства Когановича и России в прямом эфире, Нюша вытаскивала информацию у ослабленного американского генерала – ее недавнего знакомого по Facebook, которому удалось-таки после долгого виртуального диалога об особенностях русской литературы начала XIX века и системах наведения систем американских ПВО, перетащить Нюшу в реал. Генерал в кожаных трусах и сбруе, подстегиваемым Нюшиной разведывательной плеточкой, сообщил: Америка готовится начать войну с Россией.
В зале при появлении Карапета Когановича журналисты делали подводку:
«Карапет Бюльбюльоглыевич в день выборов был не в Москве. Он ночевал на простом сеновале в станице Нижестеблиевской.».
Сидоров стремительно подбежал к Карапету и шепнул ему на ухо несколько слов.
Именно в это время телевизионные камеры нацелились своими объективами на нового президента:
- Дайте пива, - обратился к России Карапет Бюльбюльоглыевич Коганович, - а то после вчерашнего еще голова болит. А тут еще война! А эта Нюша Дюбель хорошая разведчица? – объявил он на всю страну имя агента, чуть было, не рассекретив ее.
Заявление, сделанное Карапетом Бюльбюльоглыевичем, имело несколько неожиданных последствий. Во-первых, подскочили акции компаний, производящих средства против головной боли и снятия посталкогольного синдрома. Одновременно выросли акции пивоваренных компаний. Девочку, родившуюся в этом миг в роддоме Воронежа, назвали Дюбель. Через минуту все радиостанции страны уже крутили, написанный после пятнадцатисекундных творческих мук известным автором хитов Боксютой, новый шлягер: «Ух, Нюша, Нюша, ты только что из душа».
Первые ростки симпатии, которые возникли у россиян к новому президенту, были основательно удобрены ввалившейся в кадр Марго. Маргуша была в украинской вышиванке, к ее голове был пришпилен кокошник, который был почему-то украшен украинскими лентами (в самолете ее переодели, в то, что случайно оказалось на борту – незадолго до этого пилоты борта № 1 немного подшабашили, покатав над Уралом какого-то олигарха, любителя народных хоров).
За минуту до феерического дебюта на российских телеканалах, очнувшаяся испанка, попыталась, встав с кровати, пройти в туалет. К своему ужасу увидела, что спала на сеновале. Марго от испуга вылетела из сарая:
- Карамба, що ж тут робиться? – заголосила Марго.
И вновь услышав от себя незнакомую ей украинскую мову, плохо подготовленный к столь судьбоносным переменам организм Марго снова просто отключил сознание.
- Твою мать! - слегка побледнел генерал Сидоров, - где этот хренов иллюзионист?
Надо сказать, что сразу же после нахождения нашим спецподразделением избранного президента Когановича на Канарах Сидоров выяснил, что спящая рядом спутница президента – испанка Марго. Сидоров представления не имел, каковы планы нового президента в отношении своей подружки. Чтобы не совершать трагической для себя ошибки генерал решил с одной стороны подстраховаться (мало что у них там с Президентом) и не удалять Марго куда-нибудь в Австралию. Но с другой стороны страна, на взгляд Сидорова, была еще не готова принять какую-то бэсаме-мучо в качестве первой леди страны. Поэтому лучший российский психолог-психиатр-гипнотезер Дэн Лонгов, срочно выписанный из Москвы на Канары за пару часов, загипнотизировав Марго прямо во сне, вывел ее из гипноза с новым, просветленным сознанием. Испанский в сознании девушки удалось, конечно, вычистить не полностью, но зато другой язык она знала по истечению этих двух часов опытов, как выяснилось, неплохо. Правда, по ошибке Лонгов загрузил в отформатированный им испанский мозг программу не русского, а украинского языка. Кроме того, прямо с флешки Лонгов, по просьбе Сидорова дать испанке какие-нибудь полезные знания, загрузил в маргушин мозг и ряд учебников по ядерной физике.
Поняв, свою оплошность, с украинской мовой для первой леди, Лонгов, внушив часовым, что он божья коровка, прошмыгнул мимо застав, и на какое-то время спасся от пожизненного.
Журналисты, понимая, что война все равно никуда не денется, а разборчивого российского читателя, зрителя и слушателя интересуют, прежде всего, вещи куда более важные, а именно – подробности интимной жизни звезд шоу-бизнеса, к которым российский президент, безусловно, относится, кинулись спрашивать о явленной миру в бессознательном состоянии первой леди.
- История встречи Карапета Бюльбюльоглыевича со своей невестой Маргаритой Грицко очень романтична, - вышел к микрофонам генерал Сидоров, понимающий, что с бодуна президент может сказать что-то лишнее. - Служа в Морфлоте, в рукопашном бою Карапет Бюльбюльоглыевич захватил пиратский эсминец, где в это время томилась в заложниках и аспирантка Грицко.
- А она аспирантка?
- Ну да. Эта простая украинская девушка учится в МГУ (в это время помощник Сидорова забивал в базы данных всю озвучиваемую генералом историю). Ее очень ценят за ее научные разработки в области ядерной физики.
- А как он ее спасал?
- Убил пять пиратов, часть выкинул за борт. Оставшемуся сломал челюсть. Теперь этот обозленный инвалид, грозит Карапету Бюльбюльоглыевичу отомстить – вот его ролик на YouTube.
Сидоров развернул к журналистам свой планшетник, где было видно, что с момента появления ролика (а реально он появился 10 секунд назад) он сумел набрать уже полтора миллиона просмотров. В ролике, пират грязно ругался, с застывшей навеки после эпохального перелома челюстью.
Глава 16. Первая леди.
В перемежающемся сознании Марго канарские нетрадиционные мужчины, пляж и виски, непостижимым образом перекликались с аплодисментами в ее честь во время ее же выступлений на международных симпозиумах по ядерной физике. Мозг попытался представить что-то знакомое. К примеру, презерватив. Но измененное сознание тут же наполняло резинотехническое изделие обогащенным ураном, и отправляло его в мирный атомный реактор. Причем, сознание точно знало, сколько презервативов урана надо загрузить в реактор, чтобы тот работал стабильно.
Марго постепенно приходила в себя.
- Ой, мамо, - придя в себя окончательно, изумилась Марго на незнакомом ей языке, - Мама, що це? де я? - Современные вопросы русской интеллигенции, оказались свойственны и интеллигенции Украины.
Пять секунд. И метод Дэна Лонгова закончил перестройку нейронных связей серого вещества бывшей жительницы солнечных Канарских островов. Мозг отказал Марго в ее испанском гражданстве. Теперь она была стопроцентной российской украинкой.
- Маргарита, а вас где застала весть о том, что ваш жених стал президентом России? – просил представитель самого первого канала, - который всегда старался показать человечность крупных руководителей.
- Так на горищі, здається, там була з коханим, – ответила, улыбаясь, Марго, скромно укутывая лицо в ленты.
Один из самых оперативных журналистов страны тут же отстучал на свою информационную ленту: «Молодая пара известие о победе в президентских выборах получила, спасая от пожара урожай».
Когда выяснилось что «горище» это по-украински означает «чердак», информагентства уточнили информацию.
«Молодая пара узнала о победе на выборах после того, как на чердаке смазывала ожоги после спасения урожая от огня».
Вообще первую пресс-конференцию Карапета Бюльбюльоглыевича быстро расхватали на цитаты.
Жители станицы Нижестеблиевской чувствовали себя, как путники в казахской степи, набредшие на спускаемый аппарат космического корабля. Те первыми увидели космонавта. Стеблиевцы первыми увидели президента.
Собственно, они и не догадывались, что на самом деле они вообще были практически первыми россиянами, которые вживую видели Карапета Бюльбюльоглыевича. Не смотря на то, что он принимал участие в десятках российских региональных выборах, электорату он был знаком в основном по красочным пестроватым портретам.
Нижестеблиевка где-то к 12.00 стала центром политической жизни страны. Журналисты расспрашивали нижестеблиевцев о том, как Президент говорил с ними о развитии золотодобывающей промышленности. Интересовались подробностями строительства сеновала. Что за солому постелили президенту и его невесте? Из каких злаков? Был ли экологически чистым самогон, который станичники накануне предлагали Маргарите? Ну, и о других подробностях важнейших для страны фактов.
Поток восхищенных впечатлений нижестеблиевцев был прерван появлением телеги с КамАЗовским прицепом, на которой ехал нижестеблиевский почтальон, бывший руководитель пункта приема черных и цветных металлов Микола. Телега была забита поздравительными телеграммами от мэров и губернаторов, которые в свое время избежали участи быть соперниками Карапета Когановича на выборах, и многочисленными папками с признательными показаниями от тех руководителей, которые за эти годы убедительно у Карапета Бюльбюльоглыевича по недомыслию, и по причине полнейшего отсутствия политической прозорливости, на выборах выигрывали. Поверх папок, лежал выпуск сегодняшней газеты, где рассказывалось о том, как, прихватив государственные стратегические секреты, в Турцию вплавь на весельной байдарке пытался уйти мэр Южноморска Белошапка. Пограничники дали по шаланде предупредительный выстрел. Но после того как Белошапка прокричал, что сдается, не ожидавшие такого упорного сопротивления спецподразделения, открыли по оголтелому преступнику огонь на поражение. После получасового шквала огня одна из торпед, пущенная с вызванной на подмогу крейсера, попала в весло байдарки. Белошапка больше не мог грести и материться и был тут же задержан и доставлен в городской следственный изолятор «Боцманский шум». Где сразу дал всевозможные признательные показания.
«Процесс обещает быть сложным, - заявлял следователь, которому было поручено это дело. – Следствие продлиться не один месяц. Новый президент Карапет Коганович уже взял его под особый контроль».
Глава 17. То взлет, то посадка
К обеду в Нижестеблиевской была готова не временная (которую обустроили еще утром), а полнопрофильная взлетно-посадочная полоса. Рядом высилось здание современного аэропорта.
Утром государство взяло его строительство на себя. Правда, к государству тут же подбежал известный олигарх Дерибасков и уговорил государство дать именно ему возможность добровольно построить этот современный аэрокомплекс и передать его, опять же таки, добровольно государству.
Что и было в итоге проделано.
После погрузки доставленных телеграмм и признательных показаний в багажный отсек, прибывшего самого большого в мире транспортного самолета «Руслан», ценный груз был отправлен в Москву. Следующим рейсом, на прилетевшем борту № 1 в столицу, отправились Карапет, Марго и генерал Сидоров.
Уже в самолете Марго попытался переодеть дежуривший в тот день по Кремлю кутюрье. В целом это сделать удалось. Некоторое удивление, правда, вызывал оставшийся кокошник с лентами. Но тут Марго была непреклонна. Она считала своим долгом, как украинскоговорящей россиянки, ходить в том, в чем родила ее Родина-мать, а именно, в лентах. В полете Марго попытался русифицировать Дэн Лонгов. Выбранный им для побега образ божьей коровки был не совсем удачным. В степях его отловил энтимолог-любитель, оказавшийся десантником, возвращающимся домой с мест службы. Который доложил по инстанции о пойманном редком экземпляре насекомого. В итоге, Лонгов был доставлен обратно в Стеблиевку.
На этот раз попытка Дэна по русификации украинских мозгов Марго ни к чему не привела, загруженное накануне программное обеспечение было защищено новейшим файерволлом. Марго продолжала «говорити рідною українською мовою», иногда перемежая ее мелодичными испанскими словечками.
- Карапет Бюльбюльоглыевич, - так что с войной будем делать? - неожиданно вспомнил Сидоров,- Даже как-то нехорошо получилось, эти журналюги и про сеновал расспросили, и про пиратов, и про спасенных бабулек. Про войну, почему никто не вспомнил!?
Наступила тишина. И даже низкий гул самолета, казалось, этой звенящей тишине никак не мешал.
Каждый из нас хоть раз сталкивался с таким необъяснимым явлением. В самом шумном месте, получая радостную или наоборот ужасную новость, наш разум моментально сдвигает рычажок Volume вниз. Такая тишина случается среди грохочущей музыки, или возле работающей по ночам рядом с вашим домом бульдозером. Грохот вроде бы остается, но при этом лично для вас наступает абсолютная тишина.
И тут раздался звонок телефона. Новому российскому президенту звонил президент США.
 - Добрий дьен, Карапет Бюлогиевитч.
Затем первое лицо Америки перешло на единственно правильный в мире язык (поэтому дальше перевод):
- Мы знаем, что на выборы пришло всего 2,5 процента жителей России. Наши аналитики пришли к выводу: если гражданам на власть плевать, они не станут ее защищать. И мы решили привить вам наши ценности, методом завоевания Российской Федерации. Тем более и поводы есть: ваш ртутный завод на Волге постоянно производит вредные выбросы. Ртутные пары вскоре окажутся в Волге, оттуда, через Северный Ледовитый океан они попадут в Аргентину, а оттуда через границу с Австралией, будут занесены на территорию США, где, отравят по нашим, подсчетам до 100 тысяч жителей Окленда.
- Этого не может быть, - пытался возразить Сидоров.
- У нас самые достоверные источники, мы еще ни разу не ошибались в выборе врагов.
- Да, нет, просто Австралия не граничит с Аргентиной.
- Ну, формулировка чуть позже будет уточнена. Это предварительные наброски. Возможно, война начнется под лозунгом: «Поддержим наших!» Вы знаете, что сейчас жители Аляски выходят на митинги под лозунгами присоединения к ним России. Ведь в свое время и Аляска и Россия были вместе. Впрочем, окончательный вариант объявления войны я донесу до вас и мирового сообщества через час.
Американец, завершив предварительные военные ласки, исчез с экрана.
- Может это нам и на руку, - сказал Сидоров, - рейтинги у власти сейчас очень низкие. А в последние годы наша страна не способна любить Президента, она способна любить только главнокомандующего, - попытался предугадать реакцию Карапета Сидоров.
 - И что, будем воевать? – спросил Карапет Сидорова.
- Честно сказать, практически нечем, - вздохнул генерал.
- А войска? А наши невероятные успехи в ряде кампаний за рубежом? Технологии стелс? Все наше ядерно-гиперзвуковое?
- Я и говорю: практически нечем.
- Дайте подумать.
В голове Когановича в тот момент происходила немалая перестройка. Карапет Бюльбюльоглыевич осознал, что именно победа слабого, как расценила Америка, президента на только что прошедших выборах, дала США шанс на объявление войны. Американцы действительно умели считать. Если 2,5 процента россиян пришли на выборы, то ясно, что всем уже давно все по фиг и защищать страну, действительно, фактически некому.
Ну, не станут же это делать генералы, которые превратили армию в ларек. Где родителям солдат предоставлялось право не только покупать для своих детей теплую армейскую форму на зиму, но даже и новые парашюты. Где, сбросив некую сумму на банковскую карту капитана, можно освободить сына от участия в учениях или марш-броска.
Или российские чиновники? Они, конечно, врагу родную землю так просто не отдадут. Но продадут запросто. По ценам: в Подмосковье - миллионы за сотку, а на Крайнем Севере вообще по рублю, да еще и будут свою позицию оправдывать, мол, не мы первые начали, ту же Аляску когда продали?
Но ведь ему Карапету Бюльбюльоглыевичу не по фиг. И если он – причина предстоящей войны, то именно он просто обязан минимизировать ее последствия.
Получившему известие о неизбежности конфликта Сидорову приплохело, - и он пошел приводить себя в порядок в самолетную уборную.
- Слушай, фокусник, - повернулся Карапет к зашуганному Лонгову, - а ты только по лингвистическим способностям или специалист по апгрейту мозгов широкого профиля?
- Ши-и-ирокого,- заикаясь, ответил Лонгов.
- Ну, так вот тебе приказ: предстоит усилить все мои человеческие качества. За час управишься?
- Да тут-то нужно минут пять.
- Приступай.
Вернувшийся вскоре Сидоров увидел, как Лонгов уже снимает с президентской головы провода с токопроводящими присосками.
- Ты что тут, козел, наметил? – прошипел Сидоров, доставая пистолет. В перспективе пожизненное заключение Лонгов, могло завершиться в ближайшую минуту.
- Да я, да он. Он сам попросил усилить все его человеческие качества.
- Что!!! Он же… Он же… Он же специалист профессионально обученный проигрывать! Ты что это усилил?!
- Ну, наве-е-ерное.
- Ну, все, хана тебе, - генерал стал снимать пистолет с предохранителя и дергать рычаг открытия люка.
Но тут, очнувшийся после обновления версии, Карапет Коганович, уверенно сказал:
- Отставить, «хана», - в голове Карапета созрел единственно возможный в такой ситуации план. Он знал, как спасти страну.
Ведь Карапет, по-сути, был хоть и специалистом по поражениям, но в душе вовсе не плохим человеком. Просто, как и многие из нас, он принимал правила игры, предложенные ему страной. Он кричал «Ура!», там, где ему хотелось крикнуть «Мура!». Но кто из нас виноват в этом? Кричать «Ура!» не только на одну букву короче, но, порой на несколько лет геморроя безопасней. Возможно, даже и сам Карапет, считал, что он на сто процентов впитал науку Сидорова. Но эта наука, на самом деле, висела на нем, как бумажные объявления на столбе. В методе Лонгова помимо вносимой им языковой путаницы был еще один изъян – он капитально прочищал мозги. Одним словом, оклеенный бумажками «столб» – мозг Карапета - был от них основательно очищен.
Глава 18. Пробник № 1.
- Неужели мир поддержит американцев? – спросил Карапет Сидорова.
- Конечно, поддержит. Он их всегда поддерживают.
Ответ на вопрос «почему» Карапету был очевиден. Богатая страна, населенная небедными в основном людьми. Сильная экономика. Плюс атомная бомба. А у России? Разве что, «плюс атомная бомба».
Президент США позвонил, как и обещал, через час.
Его обвинительная, обидная для военно-промышленного комплекса и ртутнодобывающей промышленности России речь, с учетом уточненных данных по межгосударственным границам и месторасположению материков, коротко сводилась к тому, что Америка обеспокоена и попытается расфигачить РФ, с целью демократизации и смены подхода к обустройству ртутного производства.
- Коллега, а читали ли вы Бисмарка? – прервал его речь Карапет Бюльбюльоглыевич.
Сидоров, понял, что уцелевший от выброса из самолета гипнотизер, усилил в Карапете Когановиче, в том числе, и философскую составляющую создания.
- К сожалению, я не знаком с этим голливудским сценаристом, - ответил заокеанский собеседник.
- Да нет, это немецкий сценарист. Старой школы. Так вот, в одном из его сценариев говорится: «Никогда не воюйте с Россией, ибо на вашу самую изысканную военную хитрость, она ответят своей непредсказуемой глупостью».
- Господин Коганович, вы это к чему? - не понял президент США.
- Я предлагаю вам не оккупировать Россию целиком. Мало ли с какими трудностями предстоит столкнуться, к примеру, героическим операторам ваших беспилотников.
- В смысле?
- Есть ли у вас какой-нибудь беспилотный самолет в районе нашей границы?
- Конечно.
- Ну, так пусть он пересечет границу России. Только, если не затруднит, пусть ваши операторы выведут камеры аппарата на широкий экран. Я предложил бы нам вместе насладиться зрелищем.
Президент США, который явно не предполагал такого развития судьбоносного разговора, отдал распоряжения рядом стоящим генералам. На мониторе возникла картинка. Дрон уже шел над территорией России.
- Это новейшая техника, - начал комментировать американец, - созданная по технологии «стелс». Она невидима для вражеских радаров. Цена каждого аппарата достигает 10 миллионов долларов. Но наши налогоплательщики знают, за что они платят эти деньги. Именно такие машины позволяют существенно сократить потери личного состава во время военных конфликтов. Наша боевая мощь…
Но тут картинка, передаваемая беспилотником, рассыпалась. Какое-то время, по мелькающим фрагментам изображения, можно было понять, что дрон оказался в глубочайшем штопоре. Последнее, что увидела камера десятимиллионного аппарата, был бурьян, разросшийся на землях бывшего колхоза «Приграничный».
- Что это было? Ваши новейшие разработки систем ПВО? Почему они не обозначены в наших договорах о сокращении вооружений? – стал сыпать вопросами американец.
- Все проще. С вероятностью сто процентов ученики хутора Большие Погоны, или что-то в этом роде, сбежали с уроков, покурить за углом школы. У некоторых из них были лазерные китайские указки. При нажатии на кнопочку луч лазера направляется у нас обычно на любые летящие цели. Не знаю почему, но у наших лазеропоклонников это один из основных инстинктов. В итоге, наведенный на аппарат стоимостью 10 миллионов долларов луч китайкой лазерной указки стоимостью тридцать рублей (то есть 50 центов, по-вашему), сбивает все системы управления ваших беспилотников. System dead. И он падает.
Президент США был явно раздосадован.
- А есть ли в районе российской границы, какой-нибудь современный американский танк? - продолжил свою загадочную для американца логику президент Коганович.
- Опять школьники?
- Нет. Но, если у вас такое желание сохранить современную боевую технику, могу пересказать последовательность предстоящих событий: из пункта А в одной из наших приграничных областей вышел товарный поезд, груженный лесом-кругляком для контрабандного вывоза с территории РФ. В это время из пункта Б на сопредельной с Россией территории выходит ваш танк. Вопрос: во сколько должен выйти из указанного пункта американский танк, чтобы попасть под груженный левым лесом поезд на переезде С, где в это время случайно заснет пьяный шлагбаумщик?
- А во сколько выйдет ваш поезд? – попытался припомнить школьный курс математики американец.
- Вы не по-русски мыслите, господин президент. Неважно во сколько выйдет наш состав. Неважно и во сколько заведет боевую машину ваш храбрый экипаж. Важно, что двух вещей в этой задаче никак не избежать. Во-первых, столкновения на переезде С, и того, что шлагбаумщик напьется и заснет. Пробуем? Столкновение двух систем в тестовом режиме. Тела танкистов мы обязательно выдадим. Здесь вы можете не беспокоиться.
- Как вы это можете так точно рассчитать? Мы – Америка! Мы самая могущественная держава мира! Мы достигли невероятных результатов в борьбе с мировым терроризмом. От наших камер скрытого наблюдения не уйдет ни один террорист в мире. Эти умные сканеры обучены считывать по выражению лица даже намерения наших недругов. У нас спутники, у нас системы прослушки. Мы даже слышали, как в вашем туалете, только что тошнило вашего генерала Сидорова. А что реально можете противопоставить вы?
- Мышление нашего народа.
- Что?
- Вы привыкли к тому, что враги против вас что-то замышляют, поэтому и потратили миллиарды на системы обнаружения взрывчатых веществ, на системы наблюдения и прослушки, на внедрение агентов и прочую, мало что значащую в условиях российской действительности, чушь. Поймите, тот пацан, который сбил ваш беспилотник – он не обученный боевик. Он – ученик третьего класса. И шлагбаумщик, который, если вы задумаете еще одну проверку, наверняка сомнет ваш танк – он вовсе не член Аль-Каиды, он хороший семьянин. Хоть и сильно пьющий. Знаете, просто невозможно создать аппарат, который смог бы спрогнозировать все действия среднестатистического российского гражданина. У вычисленного вами боевика вы можете изъять взрывчатку, это просто. Но чтобы обезвредить, скажем, простого жителя российской отдаленной деревни необходимо изъять его мозг. Вот, когда вы летите в свою загородную резиденцию на каникулах, у вас какая главная цель?
- Отдохнуть? – немного растерянно ответил американец.
- Вот! А для нашего, летящего на отдых отпускника, главная цель – набить морду какому-нибудь случайному пассажиру в самолете, которого он вообще первый раз в жизни видит. Причем, когда он садился в самолет, у него этого намерения вовсе не было. Разницу улавливаете?
Если бы в Овальном кабинете президента США были бы установлены те самые, описанные им «умные камеры» скрытого видеонаблюдения, они бы вывели на экран мониторов свой однозначный вывод: таким ничего не понимающим в складывающейся ситуации человеком лидер свободного мира не был никогда.
- Карапет Бюльбюльоглыевич,- практически без запинки обратился президент США, – но что тогда предлагаете вы? Я ведь уже сказал о предстоящей войне американскому народу.
- Я предлагаю вам пробную оккупацию. Знаете, как парфюмерные фирмы, вкладывают в глянцевые журналы пробники нового мыла, чтобы люди могли оценить, подойдет ли им оно? Или как в нашем глянцевом журнале «Темная пора», я недавно увидел вклеенный маленький пробничек полицейской дубинки, чтобы стоящие на криминальном перепутье граждане подумали: а нужен ли им в жизни полнопрофильный исходник?
 Так вот, пусть ваши войска оккупируют какой-нибудь наш небольшой населенный пункт. Осмотрятся, попритираются. Познакомятся с российскими традициями приема иностранных гостей, ну, и оккупантов. А там решим. Если хорошо пойдет – вернемся к этому разговору.
- ОК, - не переставая удивляться загадочной русской душе в лице Карапета Когановича, ответил Президент США.
- Только у нас пара условия, - внес свои требования Коганович, - Некоторое техническое обеспечение оккупации наша сторона хотела бы взять на себя. Ну, там, поставку для ваших танков систем «ГЛОНАСС», издание русско-американских разговорников для общения с жителями оккупированной территории. Просто, россияне не поймут, если столь крупный инвестиционный проект, как пробная оккупация, будет реализовываться вовсе без участия российских компаний. Тем более мы сейчас столько говорим народу об импортозамещении. Очевидно, что мы будем настаивать и на сохранности на оккупированной территории и исконно-российских традиций. Речь, скажем так, о развитии мультикультурности.
- А какую территорию вы предлагаете?
- Станицу Нижестеблиевскую. Население девятьсот пятьдесят восемь человек. Понимаю, обидно захватывать станичку с населением меньше тысячи. Но, если вам нужна пропаганда, можете сказать, что население составляет миллион. Мы не против. Население мирное. Промышленность – в основном алкогольная – самогоноварение. Есть сельское хозяйство - огороды. Есть школа, клуб и даже фельдшерский пункт. Почта, детский сад. Да, сегодня утром там был построен аэродром международного класса с взлетно-посадочной полосой, способной принимать любые типы самолетов.
- ОК. Когда можно приступить к оккупации?
- Давайте через недельку хотя бы. Надо же подготовить народ к иноземному вторжению. Подробности капитуляции Нижестеблиевки пусть оговорят наши министры обороны.
Глава 19. Гоу, янки, гоу.
Сидоров слушал речь президента Когановича в слезах. Этот желторотый мальчишка, которого он готовил к бесконечной череде поражений, опять проиграл. Но как! Страна минимум на месяц будет спасена от зловещих американских империалистов.
- Товарищ президент, Карапет Бюльбюльоглыевич, а вы-то как? - спросил Сидоров.
- Я считаю, что я, должен быть вместе с народом.
- Марго на Канары отправить?
- Кстати, спасибо, что ее так оперативно обучили. Она оказывается вовсе не дура. Заканчивает МГУ, - Карапет незадолго до этого поболтал с Марго, и с удивлением обнаружил в ней все эти описываемые качества, - Так что едем с ней вместе. На оккупированной территории мне понадобиться ее понимание в ядерных технологиях, надеюсь, что-то раздобудем для страны.
- Так вы едете в Стеблиевку? Вас же арестуют. Как Саддама Хусейна.
- Нет. Вот условия оккупации. Пункт номер один - сохранение народных традиций. У нас нет традиции арестовывать президентов.
- Что за хрень. ой, простите. Под это можно что угодно подверстать.
- Давайте не разочаровывать последователей Бисмарка. Отвечать нашей непредсказуемостью на их посягательства – это на сегодня наш единственный шанс.
- Понятно, товарищ главнокомандующий. А кого еще вы намерены взять с собой в глубокой тыл врага?
- Хотите, и вы с нами. Ваш опыт по организации достойных проигрышей вполне может пригодиться нашим американским оппонентам. Представим вас как не просто генералом, но еще и журналистом-международником. По совместительству.
- А зачем вы неделю попросили?
- Вы видели ту Стеблиевку? Разруха.
- Ну, да. Там недавно обанкротили хозяйство. Весь металл – комбайны, трактора, сеялки конкурсный управляющий, конечно продал. Так что сейчас там ситуация стабилизировалась на уровне полной нищеты. Ни на уличное освещение, ни на дороги денег в станице просто нет.
- Вот и я говорю – нищета там такая, что даже перед оккупантами неловко. Надо хоть немного все в порядок привести. А то подумают о России черти что.
- Пригласить дежурных олигархов?
- Не понял!?
- Ну, у нас же в стране, если какой-то супер-проект затевается, олигархи в очередь выстраиваются, чтобы добровольно помочь в освоении миллиардов на реализации.
- Рублей?
- Да нет, долларов. С рублей доход не тот – это ни государству, ни олигархам не интересно. Когда мы готовим то ли саммиты, то ли очень большие соревнования, как правило, закладывается двойное или тройное преувеличение сметы.
- Хорошо, что напомнили. Во сколько, по прикидкам, может обойтись асфальтирование дорог Стеблиевки?
- Миллиардов в десять. Или пятнадцать, если вдоль дорог розы посадить.
- А если реально?
- Если без пополнения вашего счета в банке и нового дома в Лондоне – в пару тройку миллионов можно уложиться, я думаю.
- Долларов?
- Да нет, рублей.
- Объявляйте тендер. Все, беседа окончена. Мне еще писать разговорник для оккупантов.
Сидоров развернулся и пошел к двери, чеканя шаг как курсант-суворовец.
Карапет Бюльбюльоглыевич включил компьютер и начал составлять разговорник.
«Дайте воды» (амер.)- «У меня есть сто долларов и они станут вашими, если вы нальете мне стакан воды»(рус.)
«Как пройти к...»(амер.) - «Если вы мне подскажите, как пройти к.. я перепишу на вас свое состояние». (рус.).
Глава 20. Новая Стеблиевка
После того как тендер был готов, олигархи-добровольцы сами отказались от участия в нем. Не тот масштаб. И что удивительно, подряд на переустройство Стеблиевки выиграла какая-то безвестная районная дорожная контора, которая, смешно сказать, даже не была представлена своими акциями ни на одной из крупнейших мировых бирж. Но, не смотря на отсутствие IPO и прочие существенные недостатки, конторка провела необходимые работы в срок. Стеблиевка стала выглядеть вполне современной станичкой. Которую не стыдно было предоставить для оккупации.
Сидоров, лично инспектировавший объект предстоящей сдачи врагу, был даже немного растерян от увиденного. «Странно, - думал он, - и не за миллиард, и свет в станице есть, и больничка выглядит вполне современно. Что раньше-то мешало? Ведь не так все дорого оказалось».
Глава 21. Переживания
Оттого, что танки оккупационных сил были оперативно оборудованы российской навигационной системой «ГЛОНАСС» боевые машины чуть сбились курса и взяли польский городок Людова Воротня. Группа захвата тут же перевезла на базу в Гуантанамо весь руководящий состав польского городка. Хорошо еще что, американцы снимали захват на свои «айфоны» и выставляли снятое в Интернете. Через час появились и видеоролики из Гуантанамо. Мэр городка был снят в нехорошей позе, с активным использованием паровозного гудка и с комментариями снимавшего: «Так будет со всяким, кто только попробует намекнуть на то, что американский танк может быть смят каким-то русским паровозом».
Сидоров, с видимым интересом просматривая ролик в Интернете, находил в нем немало сходства с висящей в его кабинете за креслом сусанино-пытательной картиной. Если бы дух Сусанина мог бы видеть отснятое, он бы возрадовался установившейся на короткий миг упражнений американцев с гудком вселенской справедливости. 
Карапет Коганович вынужден был позвонить американскому президенту, с тем, чтобы выразить протест против применения гудков к мирному руководящему составу. Пусть и по ошибке, к польскому.
Президент США поклялся, что впредь безобразий не случиться. И попросил помочь с доставкой оккупационных войск к непосредственному месту оккупации.
- А то наши мотопехотные части, согласно указаниям вашего ГЛОНАССА собираются, похоже, выдвигаться в сторону Португалии. Что у вас за системы навигации? Ладно, путать врага. Но как ваши по ним ориентируются?
- Это просто. Ставишь навигатор, и спрашиваешь у людей как проехать… Хорошо, поможем, - пообещал Коганович. – Я же говорил про всепогодный всесамолетный аэродром. Перебрасывайте войска туда. Только летите не через населенные пункты. А то у школьников сейчас полно свободного времени. Страна переживает за судьбы нижестеблиевцев. И, похоже, на работу и учебу забили все.
Накануне Карапет Бюльбюльоглыевич с час беседовал с Сидоровым как раз на темы народного образования. Его заинтересовала проводимая в стране последние годы реформа средней школы. И главный вопрос, который интересовал нового российского президента по реформе: «Зачем?». Зачем она вообще проводится, если школьники отлично знают про айпады и лазерные указки, девчонки с первого класса знают свою дольче-габану, но все представления не имеют о формуле суммы квадратов катетов?
Сидоров попытался объяснить важность реформы с точки зрения национальной безопасности. Раньше школа учила думать, а по мнению предыдущего руководства страны – это было излишним. Сегодня ты задумался чему равна сумма квадратов катетов, а завтра: чему равна сумма реальных бюджетных затрат, скажем, на развитие нано-технологий, и где результат этого развития, кроме кастрюль с нано-напылением? Поэтому главным в процессе обучения подрастающего поколения страны было определено: знания подробностей личной жизни одноразовых певцов и певиц, скандалы и интриги прочих звезд шоу-бизнеса, обучение процессам закачки на смартфоны картинок с котиками и игрушек, и съемки, с последующим выставлением на YouTube избиений тех, кто послабее и пререканий с учителями.
- У меня просьба: пока будем решать по Стеблиевке, отдайте распоряжение вернуться к той, старой образования. Тем более, что новые учебники и писать не нужно – они есть. Разве что, по истории нужен новый. И еще нужен новый министр образования.
- Кого из ваших друзей вы порекомендуете?
- Уверен, что вы найдете его среди тех, кто к моим друзьям не относится. Как мне кажется, в таком деле не общие воспоминания об общем счастливом детстве важны, а профессионализм.
- Полностью с вами согласен.
Глава 22. Памятник первому герою сопротивления.
Тяжелые десантные самолеты американских ВВС, с глухим гулом пересекли границу России и взяли курс на Нижестеблиевку.
Один из летчиков, выглянув в иллюминатор, увидел огромного школьника, который целил в него трехметровой китайской лазерной указкой. Перед обмороком он успел крикнуть «Мэй дэй!», что заставило всю авиационную группу шарахнуться в сторону он гигантского школьника аж до Мурманска. Хотя на самом деле, это был всего лишь стометровый бронзовый памятник, который оперативно за прошлую ночь отлил и установил великий русский скульптор Сарителев, которому из Кремля вечерком шепнули о подвиге при сбивании американского беспилотника школьника из приграничной деревни.
Глава 23. Население покидает родные места.
За десятки километров до Нижестеблиевки даже для американских летчиков было совершенно очевидно куда лететь. Выглядывая в иллюминаторы, они видели дороги, заполоненные беженцами. Люди везли с собой нехитрый скарб: кур, гусей, футбольные мячи, HD-телевизоры, сплит-системы, микроволновки. Многообразно был представлен автомобильный ряд – от стареньких «Жигулей» до новеньких «Мерседесов».
На людей было жалко смотреть. Стоящие вдоль дорог сотрудники ГИБДД плакали и махали уходящим платочками. К сожалению, они не могли покидать свои посты и как другие, бредущие по дороге люди, стремиться попасть в зону американской оккупации до начала самой оккупации. Впрочем, и беженцев, и сотрудников ГИБДД роднило одно. Ни первые, ни вторые, не имели ни малейшего шанса пробиться в Нижестеблиевку. Согласно межгосударственному договору, тяготы оккупации должны были испытать только люди, имеющие в паспорте Нижестебиевскую прописку. Беженцев, подходящих к блокпостам, оборудованным на въездах в станицу, останавливали и разворачивали обратно.
- Сынки, да что ж вы делаете, - кричал надрывно седой старик, - нельзя же так с людьми, мы же не враги, мы – свои. Пустите! Мы им покажем кузькину мать. Мы им сломаем хребет.
 Пафосная речь сопровождалась попыткой дать часовому взятку в размере десяти тысяч долларов.
Рядом причитали бабы:
- Ой, да на кого же ты нас покинул, ой возьми нас с собой. Как жить без тебя?!
Накануне решения об оккупации, стеблиевский самогонщик Петр Гречишник, выбрался в город, и там, вырученные от станичного бутлегерства средства, промотал с аморально устойчивыми девушками. И вот теперь те, справедливо называли себя в колоритных причитаниях в народном стиле «покинутыми». Что, впрочем, сердца часовых также не смягчало.
Одним словом, картина являла из себя полнейшую безысходность одних (беженцев-неудачников), и тревожность других (жителей Нижестеблиевки с пропиской).
В ситуации с беженцами разбирались до вечера. Потом все стихло.
Глава 24. На свете нет прекрасней красоты, чем красота звенящего металла.
В стеблиевском небе появились огни транспортников. Один за другим огромные самолеты «Galaxy», тормозя с напористым скрипом, садились на посадочную полосу. Откидывались тяжелые трапы. Из жерл самолетных корпусов выгружался американский оккупационный корпус, за плечами которого было немало успешных операций, проведенных в различных «горячих точках». С лязгом на летное поле скатывалась техника: танки, БТР, самоходки. Выволакивались под Луну вертолеты с собранными в пучок лопастями. Которые практически сразу же после водружения на места стоянок, раздвигали свои винты, как стрекозы расправляют свои сложенные крылья. Грохот, смрад, вспышки света.
 И тут над полем раздался диссонирующий с геройской высадкой звук.
Оккупанты вдруг как-то все разом ощутили, что легко здесь не будет. Перекрывая железный шум, над всей зоной разгрузки разнесся зычный, усиленный матюгальником, призыв представителя нижестеблиевских цыган Вовки Серого: «Мэталёлём, нэнужний мэталёлём! Кровать, самовар, кастрюль. Сломанний кем-то вертолёт. Принимаю все. Принимаю все. Хлам-балам. Ненужний колесо транспортний самолетэ. Самавывоз. Нада дэнег дам». Нехарактерный для жителей Нижестеблиевки вовкин акцент объяснялся тем, что он прикочевал в станицу лет пять назад из Узбекистана. Так что, его можно было бы спокойно называть незаконным мигрантом в кубе.
Вовка въехал на летную площадку на своей «копейке» с прицепом, где разместилась оставленная кем-то по недомыслию при выгрузке полевая кухня, уже как следует сломанная и компактно размещенная в прицепике.
Капрал американских ВВС попытался подскочить к Серому, чтобы навешать ему за такую порчу имущества американских трендюлей. Но Вовка показал ему в окно указ, подписанный обоими враждующими президентами. Где было сказало, что нельзя трогать нижестеблиевцев, хранящих исконно-российские традиции. А тырение канализационных люков, контактных линий на железной дороге и (уж, тут и дураку понятно) полевых военных кухонь, к этим традициям, безусловно, относится.
Вовка улыбнулся улыбкой хранителя традиций и продолжил перечислять, что он еще предлагает забрать ненужного.
– Заберу нэнужний танк. Каски, сломанний броньжилетэ. Вэнтовки - гнутый ствол. Негодный совсэм.
Поняв, что более бдительность выгружающихся ему усыпить, как в случае с кухней, не удастся, Вовка направил свой печальный тарантас в сторону пункта «Вторчермета». Данный пункт, было, совсем зачах, после того, как на появление вовкиной «копейки» с прицепом жители Стеблиевки (у которых к тому времени было стырено уже немало тазов и корыт) показывали ему в окна берданы и нагайки. Но перед самым началом оккупации Вовка уговорил своего соседа, некогда директора пункта, а ныне почтальона Миколу пункт снова открыть. Оккупация сулила бизнесу немалые перспективы.
Вовка, несмотря на всю свою кажущуюся простоту и непритязательность, был неплохо знаком с Интернетом. И еще до начала оккупации, полазив по сети, он скачал тактико-технические данные многих образцов американской боевой техники. Самым главным их которых, безусловно, являлся вес металлических частей. Распечатка этих данных и подвигла Вовкиного соседа Миколу к аргументам узбекского цыгана прислушаться и «Вторчермет» возродить. Ведь, по сути, это была золотая жила. При вовкином-то таланте тырить кастрюли! Если он упер набор алюминиевых сковородок у сторожихи клуба Нади, то, что ему американские системы безопасности?
Короче, пункт заработал. Ночью во время выгрузки десанта была принята кухня полевая – одна шт. Вес в боевом снаряжении 550 кг. Из них котел дюралюминиевый (то бишь, дорогой цветмет)– 50 кг.
Глава 25. Ключи от станицы
Момент захвата Нижестеблиевки был разукрашен еще одним знаковым событием.
К тому времени, как от десанта отъезжал с добытой кухней Вовка, к зоне высадки под всеми парусами принесло главу Нижестеблиевской станичной администрации Нинку. Точнее, то, что было вначале воспринято захватчиками, как паруса, являло из себя огромное белое полотнище. Для того чтобы оккупанты не сомневались в ее искреннем желании сдаться Нинка, женщина за пятьдесят и за сто пятьдесят (первый показатель – годы, второй – кг), накануне всю ночь шила слегка гипертрофированный белый флаг. На него пошло два пододеяльника и простыня. Кроме того, о чистоте намерений Нинки сдаться свидетельствовали метрового диаметра каравай с установленным на нем трехлитровым баллоном с поваренной солью крупного помола.
Чтобы белый сдаточный флаг смог красиво развиваться, Нинка была вынуждена бежать трусцой. От такой тряски банка, нахлобученная на каравай, который она с трудом удерживала в другой руке, накренилась, и соль текла из нее тонкой струйкой на землю. Идущая под таким парусом Нинка, оставляя за своим корпусом бурунчики из соли, в итоге причалила к десанту и, безошибочно вычислив начальника, вручила-таки ему символы гостеприимства. В состав которых, помимо пищевых продуктов, входили также символический ключ, согнутый ею же из арматуры, и написанное еще вечером заявление с просьбой принять Нижестеблиевку в НАТО.
Вообще-то, если проследить коротенько Нинкину политическую карьеру, то ее можно было спокойно назвать внучкой Сидорова. Вследствие малости самой Стеблиевки, люди масштаба выпускников сидоровских курсов, понятно, в выборах станичных глав сроду не участвовали, но, когда в регионе шел отбор кандидатов на поселковые должности, Нинка была в список особо доверенных лиц включена. Поскольку из-за своей склочности и непреодолимого стремления прирезать к своему огороду сотку-другую от участков соседей Нинку в Стеблиевке, скажем мягко, недолюбливали, региональная власть сделала правильный вывод: руководитель, не обремененный желаниями что-то сделать для своих земляков, все свое время будет посвящать строительству вертикали власти. Накануне выборов Нинке дали для изучения учебник Сидорова в облегченной редакции.
После организации ее победы на выборах, приехавший на инаугурацию региональный министр подчеркнул в своем выступлении перед изумленными станичниками (которые все неделю после выборов тщетно пытались выяснить, как же Нинка набрала 70 процентов голосов при 50-процентной явке, в то время как за нее никто не голосовал, да и на сами избирательные участки, кроме Нинки никто не заходил), что он уверен: вновь избранная Нинка сумеет не растерять завоеванный ее авторитет. В чем, собственно, можно было не сомневаться, ибо нинкин показатель народного уважения равнялся нулю. Впрочем, как показал прошедший с момента избрания Нинки год, это утверждение оказалось в корне неверным. Ибо, если ты имеешь рейтинг равный нулю, это вовсе не значит, что ты не можешь, взяв лопату, еще и несколько углубиться. Нинка углублялась даже не лопатой – экскаватором. Все ее проекты по улучшению жизни семей Нижестеблиевцев переводили показатель доверия к станичной власти в какой-то космический масштаб ненависти. Ибо в списке семей, попадающих под улучшения, значилась только сама Нинка, а в списках нарушителей демократической законности значились практически все жители Стеблиевки. Фельдшеру, сообщившему Нинке ее вес при взвешивании, был вручен иск об оскорблении человеческого достоинства, буренка нинкиной соседки, возвращавшаяся домой и сделавшая лепешку на траверсе Нинкиного двора, стала поводом для серьезного судебного разбирательства по нарушению экологического законодательства с последующими штрафами.
Надо сказать, что американцы порыв станичного лидера оценили сразу же. Той же ночью ей было выписано удостоверение в том, что Нинка назначается сити-менеджером Стеблиевки, но уже как представитель оккупационных сил. Прибывшие в составе корпуса специалисты по паблик-рилейшинс - связям с общественностью - обещали поработать с Нинкиным образом, чтобы население полюбило ее уже как новую власть.
А на летном поле тем временем работы продолжались. Разгружались и обустраивали свой быт оккупанты вплоть до утра.
Но не только у них голова была забита предстоящими планами.
Глава 26. Подпольщики начинают.
Ночью, при свете, специально заготовленной на случай оккупации лучины, руководитель местного отделения компартии Иван Иванович Тимофеев вел первое собрание подпольщиков. Вообще-то свет лучины, притом, что электричество никто не собирался отрубать, был странноват.
Но Иван Иванович лучше знал особенности ведения подпольной войны. Накануне он по «Скайпу» связался с региональным руководителем партии. Иван Иванович к знаковому диалогу отнесся со всей серьезностью. Поэтому присобачил срочно переделанный внуком под USB-разъем телеграфный ключ, валявшийся в ящике стола, как память о его революционном деде-связисте. Оттуда же он достал табличку, где напротив каждой буквы были нарисованы точки и тире. Эту шпаргалку он написал еще в детстве, посещая радиолюбительский кружок.
Для регионального руководителя показалось немного необычным, когда его партподчиненный на местах, возникший на экране монитора, молчал, но при этом что-то долбил по «Скайпу» с помощью телеграфного ключа азбукой Морзе. Диалог наладился после того, как и в региональном штабе нашли знатока этого языка точек и тире. Так что, в итоге, все необходимые для организации борьбы с врагом инструкции Иван Иванович получил. О чем он, после расшифровки партийных рекомендаций, и сообщил собравшимся.
На знаковом собрании присутствовали сторожиха клуба Надя, уже давно одинокая разведенка. Вторчерметовец Микола, человек нетрадиционной политической ориентации, который вступал во все российские партии по мере их появления. Из-за чего в графе «партийность» при заполнении анкет у него было полная неразбериха. Пока он не придумал изящный выход: писать в графе «партийность» - «многопартийный». Надо отметить, что после начала оккупации всю довольно приличную пачку партбилетов Микола носил возле сердца, и в случае попадания вражьей пули, пробитыми партбилетами могли бы пополниться музеи десятков российских партий. Поскольку на одну шестнадцатую Микола был коммунистом, то очевидно, что Иван Иванович, не мог не пригласить на собрание однопартийца.
Понятно, что на собрании присутствовал и бутлегер Петр Гречишник. Человек твердых принципов. Главный, из которых он сформулировал для себя после того, как в школе на уроке математики услышал: «Минус на минус дает плюс». Гречишник сделал вывод: чтобы быть положительным человеком, надо всегда иметь чётное количество недостатков. Поэтому в своей жизни он одновременно начинал ругаться и драться, курить и пить. Бегать по чужим женам и воровать комбикорм.
Самогон Гречишника в ближайшей округе считался отличным брендом. Петр следил за чистотой бренда и всячески боролся с подделками. Если узнавал, что кто-то варит паршивый продукт, а с целью сбыта говорил, что это гречишниковский, Петр шел к недоброкачественным производителям и давал «теневикам» в репу.
Еще одним членом стеблиевского подполья выразил желание стать инспектор ГИБДД Григорий Бабровкин. Американская оккупация грозила привнести неисчислимые страдания в семью инспектора. Если нельзя будет взимать справедливую плату за нарушение правил дорожного движения, как жить? Бабровкин твердо решил до последнего защищать от врага свою малую родину – участок дороги Нижестеблиевская – Кочеты и жезл.
Пятый подпольщик - фельдшер Степаныч. Главной своей задачей он считал селить тревогу за состояние своего здоровья у жителей Стеблиевки.
В свое время на фельдшерских курсах Степаныч запомнил двадцать диагнозов. И ставил их прохворавшим землякам, стараясь в течение дня особо не повторяться. Были у Степаныча и особо уловистые диагнозы. Туберкулез и витилиго. Если о первом все знали и его боялись, то о втором в Стеблиевке никто и слыхом не слыхивал, а чего не знаешь – того надо опасаться двойне. Услышав безысходный диагноз, стеблиевцы несли фельдшеру деньги, кур, яйца или картошку. Оттого, при более тщательном повторном осмотре, диагнозы, как правило, менялись на более щадящие. Скажем, ОРЗ. Или грибок стопы.
Степаныч видел, как американские оккупанты выгружали из своих железных птиц передвижной полевой госпиталь, поэтому, безусловно, опасался сокращения поставок свежего экологически чистого продовольствия, подносимого односельчанами к его скромному столу.
- Надо организовать достойное сопротивление. А для начала, подумать об организации партизанского отряда. Уйдем в леса и будем бить врага оттуда, - повторил Иван Иванович, полученную азбукой Морзе по «Скайпу» из центрального партаппарата инструкцию.
- Иваныч, какие леса – у нас степь. Все видно, как на ладони.
- Но как люди узнают о нашем существовании, если мы не начнем бить врага из лесов? – расстроился Иван Иванович.
- Будем бить их из самой Стеблиевки.
- Откуда?
- А почему бы не из нашего клуба, – подала плодотворную идею Надя, - к нам зайди - чисто лесная землянка. Крыша провалена. Стены текут, пол прогнил. Ни один оккупант не сунется, побоится. Места у нас в клубе дикие, глухие. А чтобы люди знали, что есть, кому за них постоять, табличку прибьем «Партизанский отряд имени Джонни Деппа».
- Чего? – изумился предлагаемому кощунству коммунист Тимофеев.
- Ну, это чтоб молодежь привлечь. Будем устраивать дискотеки. Тематические вечера, лотереи по розыгрышу ценных призов, - прокомментировала идею Надя.
- Ох, уж это современные методы привлечения, - неодобрительно буркнул коммунист Тимофеев.
 - Я вот что думаю. Табличку действительно надо прибить. Но на узбекском – нашего Серого попросим, он же у нас полиглот знает и цыганский, и узбекский, и русский, - в дискуссию вмешался вторчермет-почтальон Микола, проявляя себя, как либерал широких взглядов. - Так что мы и открыто, не таясь, скажем что, в станице есть отряд, но вот перевести с узбекского, что у нас есть отряд, в Стеблиевке никто не сможет. Будет как бы открытая конспирация.
- А для молодежи надо еще клуб знакомств «Поддержки согражданок на оккупированной территории». Выставим фотки наших девчонок в Интернете. Да за таких как наши… Да в оккупированную территорию... Да любой пойдет,- развивала идею роста рядов сопротивления Надя, -только для достойных женихов надо будет оккупационные грин-карты ввести. Женится – получает.
Тимофеев поморщился. В душе он был против использования оккупации в личных целях. Хотя станичных разведенок ему всегда было искренне жалко.
 - Но начать необходимо с листовок, - перевел дискуссию в практическое русло Тимофеев, - я вот первую уже набросал.
Иван Иванович достал из кармана листок: «Обращаемся ко всем нашим односельчанам, боеспособным женщинам и трезвым мужчинам. Не давайте спокойно жить врагу! Пусть он не ест, и не пьет, зная, чем наполнены наши сердца. Пусть гимном нашего сопротивления станет почти забытая песня «Это есть наш последний и решительный бой!»
- Здорово, - восхитилась Надя.
- За душу цепляет – поддержал многопартийный Микола.
Начав петь песню про решительный бой, собравшиеся вдруг осознали, что кроме строки «Это есть наш последний и решительный бой», других строк никто не помнил. Так что, пропев на разные лады эту строку минут пять, все разошлись по домам.
Глава 27. Особенности перевода
Оккупанты, едва выгрузившие боекомплект, выставившие часовых, и прилегшие отдохнуть хотя бы на пару часов, были разбужены рано утром песней про последний бой. Базу американских десантников окружили нижестеблиевки с излишне нанесенным на лица макияжем.
Только что ими было получено четкое указание из станичного подполья.
Дело в том, что в стеблиевской школе долгое время не было учительницы английского языка. Пока, наконец, не закончила вуз дочка главы районной администрации Алка. Алке, конечно, было готово местечко в самой администрации, но прежде необходим был стаж работы в школе, и, понятное дело, выдающиеся достижения в педагогическом труде на селе.
В университете Алка училась, как и все вчерашние выпускники школ, попавшие в вузы в эпоху реформы образования. В итоге, у Алки были неплохие показатели по физкультуре, трудовому воспитанию, а также несколько грамот за активное участие в конкурсах патриотических песен, что крайне важно для выпускника иняза. Но вот по-английски она знала буквально несколько слов.
Что с одной стороны, конечно, не способствовало расширению кругозора ее школьных учеников, но с другой делало выдающимися знания английского даже у последних двоечников. Для получения пятерки у «англичанки» Алки требовалось только сдать деньги на шторы и знать с десяток слов на приблизительном английском.
Среди знакомых Алке английских слов было и слово «бой». Поэтому, проходя мимо собравшихся у подпольной листовки односельчан, Алка, увидав, хоть и написанное по-русски, слово «бой», тут же перевела. «Боеспособные - это те, кто способны с боями. «Бой» в переводе с английского значит «парень».
И хотя Алка даже название собственной станицы писала, как «Niжеstblievka» (просто она не знала, как по-английски писать букву «ж»), доверием по части перевода с иностранного она пользовалась безграничным. Тем более что ее перевод с английского слова «бое-способные» тут же вдохновил немало нижестеблиевских вдовиц и разведенок, который в станице было подавляющее большинство.
На прошедшей ночью подпольной сходке были представлены практически все вменяемые мужики, остальные либо давно уже двинули кони от потребляемого без меры левого, несертифицированного Гречишником самогона, либо бухали сертифицированный самогон, что при непомерности потребления, способствовало сильному ослаблению мужских качеств, и семейных бюджетов. Таких бабы, хоть и плача, но все же с хат выгоняли. Короче, мужской ласки хотелось многим и давно.
Так что в английском смысле этого слова стеблиевки в возрасте до 50 лет были очень даже бое-способными. Тем более что в подписанном межгосударственном договоре об оккупации Нижестеблиевки ровным счетом ничего не говорилось о проявлении чувств по отношению к оккупантам.
К сожалению собравшихся баб, выставленные часовые не проявляли никакого интереса к бусам и большим декольте женской части станичного населения. И даже исполняемая зазывная песня, про то, что американский бой должен быть решительным, часовых никак не вдохновляла.
- Кто-то же должен, - сказала, наконец, обозрев всех часовых и выбрав достойного кандидата, бывшая боец мясокомбината, а в последнее время преподаватель балета в клубном кружке Люба.
Подойдя к часовому-спецназовцу она решительно взяла того за руку.
- Пойдем, милок, поможешь мне по хозяйству.
Спецназовец, почувствовав недоброе, попытался ответить контрприемом. Люба тут же поддержала начавшиеся ролевые игры. Коротким привычным ударом (так она валила быков на бойне, в случае, если тех не удавалось угомонить электрическим разрядом) она лишила десантника сознания. Упаковав суженого в захваченную с собой скатерть, Люба понесла добычу в дом.
- Без мужика в хозяйстве сейчас трудно, - сетовала она по ходу, - сами понимаете.
Прочие стеблиевские разведенки и вдовы решили временно отступить и дождаться окончанию Любкиного эксперимента.
Для упрощения адаптации Любка, спеленав трофей на своей, давно не знавшей мужского тепла кровати, отправилась к подпольщику Гречишнику за его самогоном.
По пути она заглянула домой к «англичанке» Алке, для консультаций.
- Алка, что эти черти пьют?
- Виски.
- А как название?
- Ну, например, «Джони Уокер».
- Написать этикетку сможешь?
- Давай, попробую.
Алка села за свой компьютер. И уже через секунду из принтера полезла этикетка, на которой значилось: «Dжoni Voker. Viski. Natur product». Для пущей убедительности чуть ниже располагался флаг США. И портрет Брюса Уиллиса – любимого алкиного актера.
Подпольщик Гречишник войдя в Любкино положение – налил ей в бутылку своей зажигательной смеси. Любка присобачила алкину этикетку прямо на бутыль с экологически чистым самогоном. И поперла ее домой, упрощать процесс предстоящего ухаживания.
Глава 28. Первый робкий шаг навстречу
 Неожиданно над Нижестеблиевкой понеслись звуки российского гимна. Спешащая на первое робкое свидание, с пока еще не подозревающим о своем грядущем счастье капралом, Любка обернулась и увидела, как на посадочной полосе к самолету с надписью на борту «Россия», подкатывал трап.
Собравшиеся оккупанты, подпольщики и подтянувшиеся местные жители встречали внезапно прибывшего в Стеблиевку президента России Карапета Бюльбюльоглыевича Когановича. Который прилетел на оккупированную территорию вместе с невестой Маргаритой Грицко и журналистом-генералом Сидоровым.
Впрочем, Любку это международное событие отвлекло ненадолго. Ей и самой предстояли трудные международные переговоры.
Прибыв домой, Любка наколола льда из смерзшейся морозилки холодильника и плеснула в пивную кружку пол-литра гречишниковского 80-градусного афродизиака.
Американский капрал, которого звали, как и виски, Джоном, увидев дозу, ужаснулся. Но потом, посмотрев на любкины бицепсы, решил предпочесть более легкую смерть.
Да, капрал Джон, ежедневно тренировался: он бегал в гору по десять километров в полном боевом снаряжении, занимался несколькими видами боевого рукопашного боя. Если выдавалась свободная минута, шел в «качалку», и там метал тонны железа. А любкина «качалка» находилась на мясокомбинате. Где помимо функций бойца бычков, она зачастую выполняла также и функцию бригады грузчиков, когда те уходили в весьма часто случающийся запой.
Выпив расслабляющую поллитруху Джон, вдруг взглянул на Любку совершенно иными глазами.
Перед ним стояла простая беззащитная русская девушка. Из вооружения при ней было всего лишь расписное старенькое коромысло.
Глава 29. Технология женского счастья
А в это время по летному полю бегали изумленные американцы. По протоколу во время прибытия президентов надо было поднимать флаги, но никто не мог найти флагштоков. В это время их пер во «Вторчермет» усталый Вовка Серый. С флагштоками он намаялся. Дело в том, что на этот раз он не взял с собой прицеп для сбора ненужного никому металла. Это было бы крайне неудобно – тащить за машиной не только упертый им ненужный БТР, но еще и прицеп. Как назло, Вовка забыл дома крепеж, поэтому, как бы он не укладывал флагштоки на ненужный БТР, длинные железные палки сваливалась каждые метров сто. Подлые американские конструкторы, видимо, так рассчитали параметры корпуса, чтобы от него во время боевых действий отскакивали пули, снаряды, гранаты, бомбы и флагштоки.
- Уверен, что БТР сломан? - поинтересовался владелец золотожильного «Вторчермета» многопартийный почтальон Микола. Он помнил, как однопартийцы по одной из его родных партий «Рачительность и бережливость», неоднократно в прошлом его предупреждали, что на металлолом можно принимать только сломанные изделия. Что значительно отягощало жизнь Вовки Серого, который вынужден был перед сдачей гнуть кастрюли и рельсы.
- Канечна,- ответил Серый, открывая люк, и намереваясь кинуть внутрь спертую по случаю сломанную гранату.
- Стой, не надо, - вдруг просветлел «Вторчермет», - и так приму. Видно же, что техника давно выработала свой ресурс.
- А что там, на летном поле за суета? – спросил он, заметив в небе сполохи прожекторов.
- Флахштокэ искатэ.
- А это у тебя, что за палки?
- Флахштокэ.
Микола отсчитал Вовке его честно заработанные нечестные деньги.
- Завтра подумаем вместе, как мы еще можем навредить врагу, - сказал Микола.
Меж тем, на летном поле заминка с флагштоками привела к приостановке начала официальной церемонии.
Но к счастью для оккупантов, к аэродрому неожиданно подъехал стеблиевский «Вторчермет». И развернул палатку, на которой синей краской было написано. «Флагштоки. Недорого». Предлагаемые к продаже флагштоки были также покрашены синей краской.
Чтобы не вызывать международного конфуза начальник службы снабжения десанта, просто вынужден был купить у странного русского синие изделия, которые удивительным образом совпали по креплениям с пропавшими.
Взвились флаги. Еще раз грянули гимны.
На поле аэродрома вступили Карапет Бюльбюльоглыевич, Марго в кокошнике и Сидоров со своим боевым микрофоном.
- Уважаемые стеблиевцы, - обратился к собравшимся Карапет, - я рад приветствовать вас на захваченной врагом земле. Из истории вы знаете, что как бы ни было тяжело русскому народу, в самую сложную годину нелегких испытаний, мы проносили через эти испытания все исконно русские черты характера. Несмотря ни на что, сохраняли наши традиции. Убежден, что и сегодня, именно сохранение наших традиций, культурных и не очень ценностей, и поможет нам в столь непростой миг. То, что оккупационные силы, будут способствовать сохранению наших традиций, оговорено нашим межправительственным соглашением, подписанном мною и Президентом США. С полным текстом вы ознакомитесь обязательно. Вывесим его в бывшем сельсовете, а ныне оккупсовете станицы. Хочу представить тех, кто прибыл со мною, чтобы быть с народом в суровые дни вместе. Это моя невеста – Маргарита и журналист-международник Сидоров. Кроме того, в самолете еще находится американо-российская бригада нотариусов, которые помогут в оформлении предстоящих финансовых сделок и сделок с недвижимостью, о которых немало сказано в американо-русском разговорнике, составленном лично мною.
Речь президента была прервана, не позволяющими усомниться в их происхождении, криками Любки. Капрал Джон, герой войны в Ираке, надругался-таки над беззащитной Любкой, которая на всякий случай (а вдруг Джон раздумает надругиваться над ней) не выпускала из рук расписное бабкино коромысло). Среди Любкиных криков слышны были и мужские формулировки на незнакомом стеблиевцам языке. Любка проводила активную разведку боем. И американский бой – Джон, откровенно делился с ней информацией о собственных переживаниях.
Веселые станичные разведенки, вдовицы и перспективная будущая чиновница англичанка Алка побежали к Любкиной хате, чтобы обогатить свой лексический запас. Усевшись поудобнее, все стали прислушиваться к оптимистическим высказываниям капрала. Алка достала свой блокнот и начала вписывать туда незнакомые ей слова. Типа: «you like it?.. how cool!»
Через час из дверей Любкиной хаты на высоте кота показалась каска. После столкновения с простой станичной разведенкой мощностью сто килотонн в тротиловом эквиваленте, Джон делал попытки вернуться в часть. Сам Любкин кот – Барсик - поначалу (когда Джон макнулся каской в его миску), было, воспринял его как своего конкурента на вчерашний борщ, но потом вошел в положение несчастного. И на просьбу капрала отвести его к своим, Барсик, гордо подняв хвост, зашагал в расположение американской части. Картина вызывала крайнюю степень умиления. По улице медленно шагал рыжий Любкин котище, а за ним изредка поднимая голову, чтобы не потерять визуальный контакт, полз в часть оккупант Джон.
Появившуюся на пороге Любку с коромыслом бабы забросали вопросам, по технологии получения простого женского частью. Любка была человеком с большой открытой душой.
Она ни скрывая ничего. Показала пару болевых приемов на удержание. И продемонстрировала всем бабкино коромысло. Разведенки разбежались по хатам тренироваться и искать по чердакам и сараям средства водопереноски.
Шестнадцатилетняя дочка одной из разведенок, тоже стала канючить, что и ей нужно коромысло.
- Рано тебе еще о коромысле думать, - строго отрезала мать, - учиться надо.
А в это время к летному полю, где проходил митинг, на низко посаженном велосипеде подъехала глава Нижестеблиевского оккупсовета Нинка. Американские имиджмейкеры уже начали с ней работать. Первый урок демократии, был посвящен простоте, близости к народу и обезоруживающей улыбке. Нинка, потренировавшись в американской улыбке с помощью спичечного коробка (как ей сообщили имиджмейкеры, при голливудской улыбке, губы должны располагаться строго параллельно, так чтобы, если приложить к зубам спичечный коробок, губы его не касались), выбрала для простоты (чего уж тут изобретать велосипед)– велосипед. В своем сарае она, правда, нашла только небольшой – для школьников младших классов. Во время пробных заездов во дворе, выяснилось некое неудобство, которое американская инженерная рота сразу же по обращении Нинки устранила. В итоге первая попытка завоевания доверия новой власти у народа выглядела так: Нинка ехала на низкопосаженном велосипеде. При этом интересно вели себя вектора: в то время как ее левая нога давила на педаль, правая половина попы по вектору свешивалась с седла вниз и цепляла землю. И наоборот. Именно для преодоления этой проблемы американцы оперативно предложили интересное инженерное решение: поверх тренировочных штанов, Нинка была одета в семейные трусы из кевлара усиленные металлическими титановыми шипами. Шипованная, бронезащитная ткань трусов, при соприкосновении половины попы с землей несколько искрила, а возникавшее от трения статическое электричество отстреливалось в виде небольших молний в столбы линий электропередачи, мимо которых проезжала Нинка. При этом она улыбалась натренированной спичечным коробком улыбкой.
- Кто это? – поинтересовался появлением последовательницы великого знатока рукотворных молний Николо Теслы Карапет Бюльбюльоглыевич.
- Нинка-предательница, - крикнул кто-то из стеблиевцев. При этом Нинка, обернувшись к кричавшему, одарила провокатора своей улыбкой и остатками статистического разряда.
- Это представительница простого населения, которое с радостью встречает новую власть, - дал свой вариант американский генерал. 
- Что-то у нас по отношению к таким представителям, не очень хорошие для таких представителей народные традиции, - заметил Карапет.
- Я прошу вас здесь сделать исключение. Наша глава – на сегодня, пока, к сожалению, единственный образец мультикультурности, - попросил генерал.
- Ну, ладно, - согласился, внести в межгосударственный договор одну поправку Коганович. – Только вы ей хоть заземление сделайте. А то эта энергичная Нинка так и станицу спалит. 
Глава 30. Вместе с народом
Едва закончился, ставший жидковатым после отчаливания разведенок митинг, и вдали перестала отсвечивать удаляющимися сполохами своих молний Нинка, подошедшие к президенту подпольщики пригласили его на свое собрание.
Карапет Бюльбюльоглыевич похвалил их за своевременную организацию сопротивления.
Марго, когда ей сказали, что и она приглашается в подполье, возразила,
- Ні в яке підпілля я лізти не хочу, там сиро і темно, а у мене алергія.
Коммунист Иван Иванович Тимофеев, чтобы не расстраивать невесту президента, уточнил:
- Ну, подполье, это ж так называется. Мы же не по подвалам шастим. Мы культурно. в клубе, мирно обсуждаем план по предстоящим взрывам и поджогам.
Но тут президент возразил:
- Мы будет не «под -», а надпольем. Собираться будем только сверху пола, а не под ним. Понятно?!
- Ну, дык, - удивился коммунист Тимофеев решительности президента.
- Наддпілля - це інша справа, - оценила инициативу Марго.
При подходе к клубу настала пора удивляться самому Карапету Бюльбюльоглыевичу.
- Что за табличка?
- Тут написано партизанский отряд именно Джонни Деппа. Но по-узбекски. Чтобы никто из врагов не догадался.
- А много у вас узбеков?
- Один, но он - цыган.
- Лучше перепишите на английском, пусть враги знают, что мы их не боимся. Ну, только напишите. Сокращенно, что ли. Чтобы уж вообще не наглеть.
Уже через час на клубе появилась новая доска. «Dжoni Depp Party.», а еще через полчасика по оккупационным войскам распространилась информация, что в местном клубе вскоре должна состоятся вечеринка Джони Деппа, что явствовало из прямого перевода написанной англичанкой Алкой сокращенной таблички.
Карапет Бюльбюльоглыевич дал подпольщикам четкие указания: никаких взрывов.
- Самое страшное оружие россиян – мы сами. Если позволить народному самосознанию проявить себя в полной мере, это может удивить и озадачить любого нашего оппонента.
В комнату, где рассуждали о грядущих в мире переменах надпольщики, постучали. На пороге возник еще один надпольщик - стеблиевский «Вторчермет» - Микола.
- Карапет Бюльбюльоглыевич, мы все так рады, что вы сейчас вместе с народом. Вы такой замечательный, мудрый руководитель. Мы все как один уверены, что именно под вашим руководством, благодаря вашему неиссякаемому организационному таланту, страна начнет большими скачками продвигаться к тому самому светлому будущему, которое у всех у нас уже давно в воображении, - лексика многопартийного Миколы, почерпнутая из арсенала любимой генералом Сидоровым партии, Карапета, похоже, не расслабила.
- Чего конкретно надо, для скачка к будущему в вашем воображении? – перебил патетику «Вторчермета» Коганович.
- ГЛОНАСС. Мне нужен ГЛОНАСС.
- Зачем? – здесь и сам Карапет Бюльбюльоглыевич потрясся тому, насколько быстро он получил жизненное подтверждение своего постулата о неожиданности российского мышления.
- Вовкины «Жигули» танк не могут упереть. Танк тяжелый. Вовка боится, что сцепление на своей «копейке» спалит. Он предлагает танки на удобные для транспортировки части пилить. Но я его остановил. Считаю, что это как-то не по-хозяйски.
- Что-то пока не понимаю, - президенту явно нужно было какое-то ключевое слово, чтобы мутная картина, рисуемая многопартийным Миколой, хоть как-то начинала проясняться.
- Да я все о наших беспокоюсь, - стал давать пояснения Микола, уже как представитель партии «За глубинку!», - Вот смотрите. Дорог в нашей Стеблиевке нет. Из машин – считай один Вовкин тарантас, да полугнилой фермерский комбайн, который в Любкином дворе стоит – все, что осталось от мужика ее. А тут наш цыган Вовка Серый предлагает танки на металлолом. Это же неправильно. Сколько раз, когда к нам раньше начальство приезжало, мы говорили: «Да по нашим дорогам только на танках ездить!». И вот оно. Наши молитвы услышаны. Пусть дороги и подлатали, но танков-то полно. Бери, не хочу. Я и курсы вождения могу для наших организовать по категориям А, B, C, D и танков, – закончил пояснения Микола, уже как руководитель станичного отделения партии автомобилистов России.
Коганович, наконец, понял. Микола предлагал организовать поставку танков для транспортных нужд населения.
- Но ведь сложно, наверное.
- Да не сложнее, чем огурцы закатывать. Пойдемте, покажу.
Подпольщики и президент выдвинулись к пункту приема металла.
Во дворе стоял БТР, который, собственно, «Вторчермет» Микола и предлагал осмотреть в качестве пилотного проекта. Но кто бы узнал в нем упертый накануне Вовкой Серым агрегат.
БТР был перекрашен в цвет красный металлик. Впереди зачем-то был пришпилен хромированный бампер от 21-й «Волги», на месте номера значилось «Жених». Сзади БТРа Микола, присобачил буквы «НАЗ» (эти буквы он взял от сданной когда-то Серым сломанной вывески «Магазин»)
- Нижестеблиевский автозавод, - пояснил суть самоделки, Микола, как местный лидер партии предпринимателей и промышленников.
- А номера двигателя?
- А перебил. Вовка так на перебитых номерах уже сколько лет ездит. Ни одна собака не подкопалась.
- Здорово, - вдохновился вдруг до сего момента печальнолицый инспектор Бабровкин, - а то работаешь-работаешь на этой дороге на Кочеты – только всякая мелочь правила нарушает. А тут целый танко-парк в перспективе. Я ж эти машины и на учет могу ставить запросто.
- Так ГЛОНАСС-то зачем?- вернулся к теме Карапет Бюльбюльоглыевич.
- Ну, вот, допустим, хочет американец - танкист поехать куда-то, забивает на своем навигаторе конечный пункт. А настроенный Вовкой ГЛОНАСС, приводит его прямо к нашему «Вторчермету». Тут же Гречишник предлагает случайно заблудившемуся водителю танка наше исконно русское гостеприимство, после чего вводим в бой наших веселых разведенок. А к утру, мы уже и номера перебьем и перекрасим в цвет по желанию заказчика, - очевидно, что на этом отрезке своей речи многопартийный Микола исповедовал консервативные ценности.
- Точно, и еще наладим работу мобильной нотариальной конторы, - внес существенное дополнение к президентской программе по улучшению благосостояния населения сам президент Коганович.
- А это на фига? – поинтересовалось надполье.
- Кажется, я на выборах, обещал, что народ станет жить лучше. Пора начать выполнять обещания. Только пусть все бабы носят с собой разговорники. Американцы их уже изучают, - загадочно ответил Президент.
Ну, что сказать. Опытный политик никогда не раскроет своих карт до конца!
Марго была в полнейшем восхищении от плана своего суженного: «Як ти все гарно вигадав, - щебетала она в восхищении, - теж хочу їздити на танку або на самохідки».
Генерал Сидоров, который шел на это собрание, в общем-то, с одной целью найти и обезвредить какого-нибудь предателя, был приятно разочарован. Ему не пришлось использовать свой микрофон как боевой снаряд или орудие пытки.
- У меня только одно сомнение, - обратился Карапет Бюльбюльоглыевич к Миколе, - сам ГЛОНАСС. После того, как мы передали наши навигаторы американцам они вместо Стеблиевки в Польшу приехали. Так что, нет уверенности, что их техника начнет двигаться в нужном направлении.
- Карапет Бюльбюльоглыевич, у меня племяш в городе – студент, башковитый парень. Программы, схемы, и все такое. Если ему дать исходники, думаю, он за пару дней разберется.
- Но у нас несколько лет целые научные институты наладить дело не могут.
- Институты и не могут его наладить. Ибо отлаженное, завершенное дело лишат смысла существование самих институтов. Зачем они тогда нужны? Вот они и косячат, изображая процесс. Есть результат – нет работы. Есть процесс без результата – есть работа. Это же наша логика. А племяш со своими приятелями смогут, я думаю, разобраться.
Глава 31. Алле, ГЛОНАСС
- Алле, это ГЛОНАСС, - Карапет Бюльбюльоглыевич набрал по телефону нужный номер, - вы поступаете в полное распоряжение цыгана Владимира Абдулаевича Серого из Нижестеблиевки.
А вечером следующего дня Вовка, ставший в раз Владимиром Абдулаевичем, передавал в ГЛОНАСС, исправленное Миколиным племяшом и его друзьями программное обеспечение для отечественной системы навигации.
Конвейер заработал бесперебойно. Любое путешествие американцев заканчивалось возле пункта «Вторчермета». Гречишник, который уже не спал ночей, гоня свой продукт, тут же отоваривал подъезжающих исконно русским гостеприимством. Пока гостеприимство не начинало действовать, разведенки с коромыслами сидели в засаде. Когда действие гостеприимства достигало апогея, очередница выбиралась из засады и уносила счастливца к себе.
Пока Микола-Вторчермет перебивал номера на танках и самоходках и перекрашивал их в сияющие металликом цвета, а инспектор Бабровкин ставил авто-танки на учет в ОАИ (оккупационная автоинспекция) американские солдаты, капралы, офицеры счастливили хоть и в состоянии полного беспамятства одиноких стеблиевских баб.
С утра, выбираясь из ставших родными хат, они спрашивали, пользуясь разговорниками, как пройти в родную часть. Нотариусов (а для достоверности оформления дарственных и завещаний, в нотариальную группу были включены нотариусы, как с российской, так и с американской стороны), первое время сильно удивляло, что простая просьба «Как пройти в часть?» сопровождалось предложением переписать на русских барышень свои состояния. Что, и подтверждалось документально, пока завещатель находился в практически обездвиженном и полубессознательном состоянии.
Заметим, что в составе оккупационного корпуса были не только голодранцы. Нести демократические ценности в Россию было поручено специально отобранным элитным подразделениям. Свое добровольное желание поехать в Россию высказывали наследники многих крупных состояний. По расчетам их семей, столь глубокое проявление патриотизма должно было бы способствовать бизнесу. Но получалось как-то иначе.
Глава 32. На службе врага
Пока нижестеблиевцы осваивали открывшиеся перспективы, американцы в работе с населением сосредоточили все свои усилия на плодотворных контактах с Нинкой. Развитие ее карьеры можно было отследить по многочисленным репортажам в американских СМИ в рубриках «Уроки демократии». «Население приветствует» и т.п. После безразличия населения к велоэксперименту станичной власти, имиджмейкеры посоветовали Нинке использовать еще более широкую улыбку и коня. Вычитав, в учебниках по особенностям российских регионов о том, что для станичника конь - полжизни, американцы подобрали для явления Нинки народу в новом образе довольно-таки громоздкого мерина. Но при посадке стопятидесятикилограммовой Нинки, конь значительно потерял в клиренсе, просев практически до земли. Он бы вообще упал, но Нинка, упершись ногами в землю, предотвратила дальнейшее проседание. Именно таким шестиногим кевларовским кентавром Нинка и была запечатлена на фото. Свои противобронебойные трусы Нинка не снимала, считая их наградой за доблесть. В первом своем, интервью, данном «Нью-Йорк таймс», она даже заявила, что была награждена революционными кевларовскими трусами, за проявленную преданность разносчикам демократии. Анатомия ее новой улыбки заинтересовала даже Джулию Робертс. Все дело в том, что после выявленных недостатков «спичечной» улыбки в процессе поднятия авторитета у простого населения, Нинка перешла на тренировку с более масштабными предметами. В частности, на просевшем коне она была вооружена улыбкой, достигнутой с помощью пачки из-под сахара-рафинада.
Следующим мероприятием паблик-рилейшинс стало кормление цыплят в кевларовом костюме квочки (Нинке тогда посоветовали выступить в образе защитника живой природы). С тем же эффектом. Стабильность результатов американских специалистов по имиджу, была закреплена пролетом Нинки над Стеблиевкой в истребителе F-16. Предупрежденные о начале пиар-акции стеблиевцы, своевременно попрятались в подвалы. Истребитель летел с заметным креном на тот борт, где расположилась кевларовая Нинка. И случившаяся, вследствие такого дисбаланса, авиакатастрофа подтвердила правильность опасений станичников. После катапультирования Нинка приземлилась на американскую самоходку, сломав ее своим кевларом так, что на этот раз американцы предоставили право вывоза металлолома Вовке Серому на добровольных условиях. Из чего и Серый и вторчермет Микола, сделали вывод, что, при определенных стечениях обстоятельств, власть все же может быть полезной народу.
Глава 33. Танки закончились
Первое тревожное сообщение Президент США получил от командующего корпуса в Нижестеблиевке уже через месяц после начала оккупации.
Главнокомандующий в секретном докладе писал, что в части сократилась численность техники.
Какое-то время американцы пытались спорить с населением, заметив резкое увеличение на улицах числа разноцветных боевых машин, очертаниями подозрительно похожими на исчезнувшие у них.
Но население, получившее четкие инструкции от Карапета Бюльбюльоглыевича прекрасно научилось использовать слабости врага, главной из которых являлась их беззаветная вера в непогрешимость компьютерных баз данных.
Если цвет машины, номера кузова и двигателей в американских базах не значились, танк автоматически считался собственностью нижестеблиевцев. Тем более, что знающий свое дело инспектор Бабровкин, с задачами постановки на учет угнанных транспортных средств справлялся блестяще.
В станице постепенно стала возрождаться легкая промышленность. Обученные вождению бабы в танки-то влезали (хоть некоторым американские «Абрамсы» явно жали им в бедрах). А вот в самих машинах удобства было мало.
Но все решил разговор станичных баб с Маргаритой.
¬- Як то в танках нуднувато. Кабіни холодні, сидіння жорсткі, а шторки де? А дзеркальце? А помаду куди покласти? Та ба потрібен дизайн, - высказала свой взгляд на станичный автопром Марго, - Ви організуйте виробництво, а я підтримаю вас.
Возрожденная, при поддержке первой леди, легкая промышленность, в лице клубной сторожихи Нади, предлагала всем обустройство салонов. Так внутри стали появляться обитые бархатом диванчики, зеркальца, шторки, шкафчики.
Танк Карапета Бюльбюльоглыевича, который ему подарили благодарные станичники, был покрашен в цвета российского флага, и всегда нес на борту смысловую нагрузку. Это могли быть слова «Президент с нами». А мог быть и добрый совет «Пора убирать картошку».
Значительно улучшилась и культурная жизнь станицы.
Из стыренный Серым вертолетов, подцепив в лопастям собачьи цепи и прикрепив к ним лавки из заброшенного парка, сделали детские карусели. Первой испытательницей каруселей стала боец-балетмейстер Любка. Когда, двигатель набрал полный ход, Любку так завертело, что она не смогла удержать в руках свое коромысло. Которое, в итоге, вырвалось у нее из рук и по странному стечению обстоятельств, пролетев с невероятной скоростью километра полтора пробило борта всех пяти транспортных самолетов, стоящих на взлетной полосе. И так перекорежив все самолетные коммуникации, что об их ремонте не могло быть и речи.
Капрал Джон очень переживал за чуть было не погибшую Любу. И после окончательной остановки двигателя добровольно полез на карусель и самолично установил на аттракционе «Аппач» понижающий редуктор. Чтобы детишкам можно было безопасно каруселить от души.
Первый сломанный транспортный самолет цыган Вовка на части распилил за полночи. Но возмущенный такой нерачительностью Микола вандализм остановил.
К рачительному использованию новой общестаничной (после того как вторчермет-Микола перебил номера на фюзеляжах) собственности были привлечены тот же цыган Вовка, которого в этом случае наняли, как известного узбекского дизайнера. Оплата труда была справедливой, благодаря тому, что президент Коганович легко доказал противоборствующей стороне, что использование военной техники в российском социальном секторе – это тоже традиция, (а значит оплачивать этот народный промысел должна американская сторона).
Вовка, которому и предстояло произвести оперативную конверсию бывших боевых машин, обсчитывал смету тщательно. Посчитав затраты в турецких лирах, он по ошибке к получившейся многомиллиардной сумме приписал слово «доларэ». Но и в этом случае, получилось сравнительно недорого – с переводом самолетов на мирные рельсы вполне мог справиться даже городской бюджет Нью-Йорка, если бы он на пару лет отказался от всех своих расходов на оплату труда бюджетников, и на развитие городской инфраструктуры. 
Вскоре, после подписания договоров, работа закипела: самолеты оклеивались обоями, обивались коврами.
Из одного из транспортников стеблиевцы сделали кинотеатр, где располагался так же и караоке-клуб. Узбекский цыган Вовка Серый сразу же перевел слово «Кара-оки» с одного из своих родных (в данном случае узбекского) языков – «Черные глаза», певческий кинотеатр так и назвали. Из другого средства переброски войск и техники был сделан супермаркет. Еще один пошел под склад хранения овощей. В последнем фельдшер Степаныч обустроил новую Нижестеблиевскую больницу.
Неожиданно, но у американских военнослужащих Степаныч пользовался куда большим авторитетом, чем врачи их собственного госпиталя. Практически не у дел оказались американские медики – полковники и генералы хваленного американского здравоохранения. Ведь только фельдшер Степаныч знал волшебный рецепт утреннего рассола. После того, как он спас от головной боли самого американского командующего, тот поспособствовал приятию Степаныча в почетные американские академики.
Марго ездила по станице в танке, украшенном лентами. Она широко занималась благотворительной деятельностью – помогала счастливым американцам принимать российское гражданство. Наши бабы выставили обязательное условие: замуж они будут идти только за наших. 
Единственной жительницей, которой оккупация не приносила никакого счастья, оставалась Нинка. Она так и ездила на своем велосипеде (на который Нинка была вынуждена пересесть, после того, как у мерина случился перелом позвоночника) отстреливая молнии в столбы. Нинка не понимала, почему те, кто с оккупантами борется, живут все лучше и лучше, а она – та, кто приняла новую власть со всей душей, и служит ей не жалея себя, в награду получила только кусок кевлара и кресло пилота, которое ей было торжественно передано после ее эпохального авиашоу.
Глава 34. Простое, народное
Карапет Бюльбюльоглыевич координировал ход поражения вполне зрело.
Выходя из своего танка и окидывая взглядом территорию станицы, он видел, как хорошеет этот уголок родной земли. На заброшенных когда-то огородах, трудились, вскапывая землю под посадку клубники, бывшие американские, а ныне простые станичные парни. Путь бедные, без гроша за душой, потому что их состояния уже были давно переписаны на нижестеблиевских баб. Но ведь кто поймет русскую женскую душу? Не деньги для наших баб главное – любовь. Она и сироту пригреет, если будет ей он люб. И сироты – бывшие совладельцы Apple, GE, и еще десятки ведущих американских компаний, видя такую бескорыстную чистую любовь, понимали, что именно здесь, в этой далекой загадочной стране, они обрели свое настоящее мужское счастье.
И не только бабы обрели свое счастье. В постоянной инспекторской эйфории пребывал Бабровкин. Особенно после того, как в раздел «сохранность народных традиций» был внесен и пункт о штрафах на дорогах.
Останавливая временно находившиеся в распоряжении американцев, только что прибывшие взамен убывших танки, Бабровкин требовал предъявить ему страховку, аптечку и огнетушитель. Бабровкин придирался к погрешностям в настройке фар, к развалу-схождению гусениц. По просьбе Бабровкина из сэкономленной на конверсии краски Серый нарисовал на всех сельских дорогах одни сплошные линии, так, что если кто-то ехал по одной стороне улицы, то чтобы попасть на противоположную, любой американец мог по правилам развернуться только километрах в десяти от станицы. Нетерпеливые нарушители, коих набралось немало, тут же лишались прав, а их танки ставились на штрафстоянку. Земля, отведенная под стоянку в специально составленном новом кадастре, оказалась, в общем-то, незначительно, ну совсем чуть-чуть дороже лунного грунта, поэтому, если нарушитель не смог заплатить штраф в течение 15 минут, танк автоматически конфисковывался. Суровые методы Бабровкина к местному населению не применялись. Стеблиевцы и так страдали немало.
Счастлив был фельдшер Степаныч, наконец, его научная деятельность получала международное призвание. Рассол «Степанкола» неожиданно стал завоевывать международные рынки, тесня на них продукцию «Пепси» и «Кока-Колы».
Руководитель подполья Иван Иванович Тимофеев смог провести ремонт подполья-надполья. И теперь оно выглядело не так зловеще, как в начале оккупации. Надполье стало пользоваться заслуженной популярностью не только у жителей Стеблиевки, но и у оккупантов. Клуб стал любимым местом ведения беспощадного протеста.
Гречишник так же расширил свое производство. Случайно выяснилось, что, будучи заправленным гречишниковским продуктом танки, резко прибавляют в скорости и маневренности. Что в итоге подвело стеблиевцев к мысли, построить за счет графы по сохранению народных традиций современный стадион для танковых видов спорта, куда помимо изобретенного уже кем-то зачем-то танкового биатлона вошли также, прыжки на танке с трамплина, спуск на танке по санно-бобслейной трассе, прыжки на танках с мачтой в высоту. Из водных видов были представлены, танковое синхронное плавание и танковое водное поло, где танкисты, резко разворачивая башни своих боевых машин, били стволами пушек по пустой канистре из-под мазута, пытаясь загнать ее в обозначенные жердями ворота.
Первое время руководство армии США, ждавшее подлых терактов со стороны боевиков-шахидов, замаскированных снайперов и прочих привычных врагов, никак не могло понять: почему нет никаких взрывов, никаких стонов раненных, и спецопераций по зачистке (наоборот, кругом оккупантов ожидало сплошное радушие), а вот потери в технике, да и в живой силе (за счет отсылаемых на родину спивающихся с непривычки стокилограммовых спецназовцев-слабаков, а так же за счет массово сменяющих гражданство рядовых и офицеров) были немалыми.
Апогеем сопротивления стало совместный сход российских и американских граждан. На общепартизанском собрании, на которое пригласили и американцев был утвержден новый герб станицы – коромысло, увитое флагами США И РФ. В конце вечера выступил приехавший Джонни Депп. Конечно, после вывешивания алкиной сокращенной таблички, его ждали одним из первых. Но он приехал значительно позже Мадонны, Брюса Уилисса и Тарантино. Задержали съемки.
Глава 35. Мировой нижестеблиевский кризис.
А в США в это время набирал обороты тяжелейший экономический кризис. Страна явно не тянула оккупацию Нижестеблиевской. Стала сбоить работа фондовых бирж. Началось с того, что на нью-йоркскую фондовую биржу, проведя бодрое IPO, вышел Нижестеблиевский «Вторчермет», одномоментно занявший лидирующие позиции в мировой металлургии.
Многие брокеры, неожиданно для себя узнали, что владельцы сотен мировых крупных состояний проживают в станице Нижестеблиевской. Станица, очевидно, становилась ведущим игроком на глобальном финансовом рынке.
Решительным поворотом в деле оккупации Нижестеблиевки стал визит в станицу лидера оппозиционных на тот момент республиканцев. По поручению Конгресса он прибыл в Нижестеблиевку разбираться в сложившейся ситуации.
Накануне, отремонтировав сломанный Любкин комбайн, капрал Джон, спросил:
- Любаш, можно взять наш комбайн, надо же с уважением к соотечественникам. Хочу для них сюрприз подготовить (к тому времени американцы на русском изъяснялись уже прекрасно).
Джон уже и мыслил вполне по-русски. Люба безропотно согласила.
- Бери, Джонюшка. Только осторожнее.
Джон, отправившись за околицу, вогнал их с Любой комбайн в единственный сохранившийся за станицей бурьян (остальная заросшая земля уже пахалась и засеивалась) и прокосил в нем хорошо знакомую ему с детства слово «Welcome!». Чтобы лидер республиканцев видел даже с самолетного иллюминатора – родной язык почти никто из солдат еще не забыл.
Лидер республиканкой партии, попросил пилота сделать круг над Стеблиевкой. Сверху ничего не говорило о размахе американской национальной катастрофы, кроме масштабно выкошенных в бурьяне надписи «Welcome» и кривовато-улыбающегося смайлика диаметром около ста метров.
Республиканца встречали Карапет Бюльбюльоглыевич, Марго, Гречишник со свежесваренным гостеприимством, Вовка Серый с газовым резаком и фельдшер-академик Степаныч со своим оздоравливающим эликсиром премиум-класса.
 Именно в такой последовательности их таланты и были задействованы.
Через пару дней, придя в себя, республиканец смог-таки поработать в станице. В его докладе, представленном Конгрессу, значились выводы удивительные.
Глава 36. Можем же
Отметим, что для Гречишника прилет американского конгрессмена стал последним станичным бенефисом. По мере того, как развивалась станичная экономика, в самой Стеблиевке самогон непосредственно для питья пользовался все меньшим спросом (хотя на свадьбах и днях рождениях – куда без него). Впрочем, к тому времени Гречишник уже вышел на ведущие мировые торговые сети со своим зарегистрированным брендом «Dжoni Volker. Natur Produkt».
Кроме того, Вовка Серый, выступил соинвестором строительства металлургического комбината (сырье для которого – металлолом, собираемый в пунктах «Вторчермета» в родном и ряде соседних регионов). На окраине станицы, под цеха заливали фундамент.
Начавшаяся с пошива шторок для танков мастерская сторожихи Нади, начала преобразовываться в современную швейную фабрику.
Обозначившиеся на территории фермеры и владельцы личных хозяйств, объединившись, строили собственное перерабатывающее производство.
Микола, который поднаторел в сборке-разборке бронетехники, в итоге, тоже подготовил свой проект стройки автозавода.
Под обозначенные перспективы, в станице начали обустраивать новые водозаборы, строить собственную газовую электростанцию.
Первое время, по привычке новорожденные станичные бизнесмены обращались за помощью к станичной власти. Сити-менеджер Нинка поначалу решила, что вот оно – ее золотое дно.
- Нин, надо решить вопрос по выделению земли, под колбасный цех.
- Ну, понимаете, у нас земли мало, а заявок уже сотни.
- Нинк, какие сотни?
- В правильном направлении мыслишь. Примерно две, нет три сотен тысяч... долларов.
- Ну ты и…
- Смотри, желающих много.
Но после того как не обремененный российским менталитетом во взаимоотношении бизнеса и власти Вовка Серый, получив нинкино заманчивое предложение по сотенным взяткам, пересказал его Карапету, тот принял решение сократить вертикаль власти как раз на Нинку.
- Карапет Бюльбюльоглыевич, я же это и ради вас, - попыталась Нинка оправдаться, будучи вызванной на аутодафе.
- Поясните.
- Ну вот, мне Серый несет полмиллиона зеленых. Я отдаю половину вам, затем еще – часть в юстицию, часть в кадастр.
- А они что, зарплату не получают?
- Получают. Но начальник районной юстиции сейчас как раз строится.
- Пусть на зарплату строится. А мне зачем?
- Ну, так же положено. Вам же надо, там, свои счета, дачи, машины.
- Знаешь, заканчивай этот бред. Задача станичного руководства – работать на станицу. И не на свои личные интересы и личную выгоду вышестоящего начальника.
- Но ведь вся страна на этом держится.
- Ну, да. Только уже еле держится. Все. Пока идет оккупация, все решения я буду принимать сам. За вами – представительские функции – хлеб-соль – и широкие улыбки. Пока. И не думайте, что оккупация для вас золотое дно. Для вас она – просто дно.
Глава 37. Дюбель-Когановичу
Вечером Сидорову позвонила Нюша Дюбель. Разведчица просила Карапета Бюльбюльоглыевича срочно посмотреть ее очередной разведывательный ролик на YouTube.
Надо сказать, что накануне в Вашингтоне было оперативно организовано совещание начальников штабов. Вопрос повестки: поиск достойного выхода из стеблиевской ситуации.
Срочно вызванный для отчета командир экспедиционного корпуса, вышел на трибуну со своим графином наполненным эликсиром Степаныча. Накануне его провожали на столь ответственный доклад всей станицей. Поэтому выглядел он очень собранным и помятым. Совещание было закрытым, поэтому генералы могли говорить вполне откровенно.
- Ни о какой победе говорить просто невозможно. Понимаете, это как война с мухами. Вы убили одну, на ее место прилетает еще пять. Так же и с мышлением населения этой станицы. Только разберешься с одной их затеей, поймешь, как ей противодействовать, как тут же обнаруживается, что и противодействовать их замыслу уже нет смысла: стеблиевцы сами потеряли интерес, к уже выполненной каверзе, и пришли к выводу, что лучше начать реализовывать еще с пяток абсолютно, на мой взгляд, нелогичных, непонятных идей.
- Есть варианты, как нам объявить себя победителями? Америка ведь ни разу не проигрывала войн. И Стеблиевская явно не тот масштаб, чтобы начать летопись поражений.
- Да можно сказать, что это была вообще не война. А учения.
- … И целью было создание условий для развития здоровых сил общества. Здоровые силы развились?
- Заработали несколько новых предприятий в промышленности и сельском хозяйстве. Но мы тут совершенно не причем. Они сами отодвинули от власти дураков.
- Ладно, это все подробности. Нужно организовать повод для телефонных переговоров наших президентов. Через Нюшу Дюбель.
После того как источником информации для Нюши был назначен генерал, известный как верный семьянин, остальные генералы, которые имели опыт общения с Дюбель, стали давать ему советы, как правильно вести себя с Нюшей. Генерал позвонил своей верной жене и сообщил ей о поручении.
Верная жена встретила мужа в слезах. Просторы Интернета, после того как она забила в Google «Nyusha Dyubel. Spy. Methods» выдали ей такой набор увлекательных картинок и рассказов с пометкой «18+», что не разрыдаться она просто не могла. Узнав о жестоких методах дознания Нюши, верная генеральская жена сбегала в аптеку, где купила три пачки презервативов «Double super-hard» и, вручая их, сказала, что она будет спокойна, только если муж воспользуется этой защитной амуницией.
Последующий Нюшин ролик, выставленный ею на YouTube, подтвердил самые худшие предположения генеральной спутницы жизни.
Обессиленный генерал минут пять признавался Нюше в любви, талдыча о том, что в дальнейшем он предполагает изменять ей только с женой. И только по истечении этой пятиминутки он вспомнил о задании родины:
- Наш президент, хочет переговорить с вашим. Похоже, хочет сказать, что-то очень важное. Похоже, войне конец.
 Глава 38. Тревожный звонок
Вечером Карапету Бюльбюльоглыевичу действительно позвонил американский президент.
- Коллега, я тут подумал, может нам есть смысл подписать мирный договор.
- Нет, коллега, я сейчас нахожусь вместе с народом, и вижу, что цель оккупации пока не достигнута. К нижестеблиевцам принципы американской демократии не прививаются.
- Карапет, - вдруг на чисто русском языке продолжил президент США, - давай лучше мир. Зачем тебе сдалась эта оккупация? И, главное, мне тяжело говорить с Конгрессом. Мы затевали все с расчетом на крайне низкий уровень популярности российской власти. А у тебя, оказывается, сейчас рейтинг аж зашкаливает. Знаешь, если ваш народ невозможно победить, когда вокруг пьянство, нищета, безработицы и разруха, то, о какой победе можно мечтать, когда у людей есть работа, и зарплата, есть возможность развивать свои таланты, свой бизнес. Одним словом, с вами не стоило связываться. Жаль я этого не понял еще, когда ваш младшеклассник сбил наш дрон китайской указкой. А теперь, когда в его тогда еще пустую, но весьма изобретательную, голову стали поступать и школьные знания (утром американскому лидеру рассказали о новом российском министре образования)...
- Хорошо подписываем договор.
 - У меня одно последнее условие.
- Слушаю.
- Когда я прилечу подписывать договор, чтобы с посадочной полосы было убрано все оружие массового поражения, включая «исконно-русское гостеприимство» Гречишника.
«Работает у них разведка», - подумал Коганович.
- ОК. Это сделаем, - сказал он.
Глава 39. Америка не права!
4 ноября в день счастливого избавления Москвы от мародерства запорожских казаков под предводительством гетмана Сагайдачного между США и Нижестеблиевской был подписан мирный договор. Америка и Стеблиевка обязались впредь не нападать друг на друга.
Генерал-журналист Сидоров, который фиксировал все происходящие для нового учебника истории, внес в свои записки немало пламенных карапетовских цитат из речи, произнесенной Когановичем на банкете, устроенном американской стороной в честь подписания мирного договора. К примеру: «Главное, не мешать народу проявлять инициативу и тогда нам не страшен ни один враг. А для врагов России тайных и явных скажу: начиная войну - представь победу!».
В подписанном чуть позже договоре об ограничении стратегических вооружений Нижестеблиевка, вместе с каждым ее жителем, включая младенцев, значилась пунктом номер один. Потом уже шли атомные ракеты, подводные лодки и прочая нестрашная армейская мишура. Были подписаны и ряд экономических соглашений.
И хотя на банкет по случаю подписания договоров Гречишнику все же удалось прорваться, самого Президента США, вывезли на родину, не причинив ему никакого нижестеблиевского счастья. За проведение этой успешной операции президент России Карапет Бюльбюльоглыевич Коганович, вручил ордена всей бригаде ВДВ, которая, пусть и с трудом, с поручением президента Когановича справилась.
Последнее что видел американский президент, покидая Стеблиевку, были молнии. За улетающим самолетом с небывалой скоростью ехала на своем молниеносном велосипеде Нинка. Крича: «Сволочи. Империалисты. Оккупанты. Вон с нашей земли», - она по привычке улыбалась своей искрометной квадратной улыбкой и пыталась направлять свои статические молнии в борт отрывающегося от земли самолета.
 Глава 40. Россия выбирает новый путь.
 По предложению генерала Сидорова, через пару дней после убедительной победы в поражении от США по всем каналам российского телевидения, началась трансляция прямого эфира. Граждане России должны были задавать вопросы своему новому президенту и заодно впервые увидеть и первую леди – Маргариту Коганович-Грицко.
За эти пару дней, журналисты привычно провели отбор кандидатов, которые должны были задавать Карапету Бюльбюльоглыевичу неожиданные, нестандартные вопросы. Отобранные граждане неожиданные вопросы выучили хорошо, и еще за сутки до прямого эфира, сдав зачеты, специальным комиссиям, были в качестве представителей от простого народа утверждены.
Понятно, что параллельно готовились и неожиданные, живые, полные искрометного импровизационного юмора и глубоких мыслей ответы президента на неожиданные для него вопросы. То есть, Кремль и его население предполагали, что все должно пройти по неоднократно обкатанной схеме.
В качестве одной из «точек» был выбран и завод, где работал слесарь Безрукий. Мало того, заводу по понятным причинам было оказано особое доверие: здесь были намечены два искренне интересующихся делами государства: директор завода и собственно слесарь Безрукий.
В исторический день первого прямого эфира нового президента, правильно улыбающийся ведущий начал: «Уважаемый Карапет Бюльбюльоглыевич, по данным социологов наш прямой эфир, смотрит, без преувеличения, вся страна. Своей твердой гражданской позицией в американо-нижестеблиевском конфликте, вы смогли сразу же завоевать уважение миллионов россиян. Поздравляем вас со свадьбой, и мы рады видеть в нашей студии очаровательную Маргариту. Мы работаем в прямом эфире. И у нас на связи ракетостроительный завод. Слушаем вас».
- Карапет Бюльбюльоглыевич, - завосторгался ракетный директор на максимально возможных оборотах, - разрешите вам сказать, что весь наш завод восхищен вашими действиями. Никогда еще у России не было столь решительного и мудрого руководителя. Это не только мое мнение. Это и мнение простых рабочих. Вот, к примеру, слесарь Безрукий, он пришел, чтобы задать вам свой вопрос.
Накануне слесарю Эдуарду Безрукому было предоставлено право самому сформулировать вопрос, при условии, что в нем должна идти речь об улучшении социального положения народа. Безрукий мучился над формулировкой всю ночь. Столько надо спросить: про аварийную больницу, про разбитые, темные по ночам дороги, ну, на худой конец, про перспективу создания в области новых рабочих мест после привлечения мощных инвестиций в экономику. «Нет, - останавливал себя Безрукий, - все как-то мелко. Несущественно. Надо спросить о таком. о масштабном. чтобы это по-настоящему зацепило, прежде всего, его самого – слесаря Безрукого». И вот он в прямом эфире. Директор сует ему микрофон.
- Карапет Бюльбюльоглыевич, а можно вы мне дадите два столба, я тут пару месяцев назад забор ремонтировал, но он снова покосился, а на проходной завода усилили контроль за простым рабочим человеком. Спасибо.
Не ожидавший такой эпохальности вопроса директор выхватил у слесаря микрофон:
- Но главное, что мы хотим сказать: вы уже сейчас ощущаем вашу заботу о развитии нашего ВПК. Единогласным решением нашего коллектива вам присвоено звание «Почетный ракетчик России». А из просьб: Карапет Бюльбюльоглыевич, не мог бы бюджет выделить нашему производству полтора-два миллиарда долларов, для приобретения новейшего оборудования, которое по нашим данным вот-вот создадут наши ведущие ученые и конструкторы. И тогда мы сделаем супер-гипер ракету, рассекающую воздух со скоростью 1000 махов.
- Про що вони говорять, ці ідальго? Карапетушко, вони у тебе гроші просять. Хіба це справа? Самі працювати не вміють і не хочуть, тільки гроші вимагають. Хіба це справа - гроші просити, щоб для себе їх уперти? Грошей хочуть? Нехай у себе пошукають. Гони їх всіх в шеяку, невмілий цих... А ну відчепися. Я і так раздергана на шматки. Зараз як дам цією палицею по голові (это Марго стала отбиваться от пытавшегося перехватить у нее микрофон журналиста).
Молодой президент сам перехватил у жены микрофон:
- Прошу извинения за довольно резкие слова моей жены. У нас были тяжелые месяцы. Нам удалось отбить американскую оккупацию. И как вы знаете, мы даже не влезали в бюджет, наоборот мы немало на оккупации смогли заработать. Но сейчас не об этом.
Прежде, что я хочу тебе сказать, слесарь Безрукий. Если у тебя сломался забор – отремонтируй его сам, а не грузи страну своей фигней. Штакетник нужен? Купи. Честно заработай денег и купи.
Если у кого есть вопросы по поводу, восстановления загаженных туалетов в общагах, ответ прост - не надо уделывать все до такой степени. Это же не враги вам унитазы раскурочили, и не они трубы годами ржавили. Труба сто рублей стоит – купите ее, а не водку и приведите все в порядок сами. Ты, пойми, Безрукий, не может быть великой страна, которая чувствует себя счастливой, когда ее жителям президент со своего барского плеча дает сто рублей на забор или на замену перегоревшей лампочки. Если меня, как руководителя это будет радовать, это будет означать, что во главе страны не президент, а кладовщик.
 Я хочу сказать и директорам, которые выстроились у микрофонов в очереди за тем, чтобы сказать мне какой я в их глазах герой и тут же попросить миллиард-другой на развитие не поймешь чего.
Ваши слова, если положить на музыку будет гимн. Только вот зачем?
Начну с вас, уважаемый директор ракетного завода. Перед эфиром я посмотрел данные по финансированию вашего производства. Если бы вы деньги не крали, а пускали именно на развитие, то выпущенными на государственные средства вашими ракетами можно было бы Земной шар опоясать, причем укладывая ракеты не вдоль экватора, а поперек. А они у вас как не летали, так и не летают. Ни со скоростью в тысячу махов, ни со скоростью в один.
Вот пример, Стеблиевка. Зачуханная, беспросветная станичка. Американцы думали, что они ее оккупировали. Но, по-моему, главными оккупантами тут все эти годы была дура Нинка, и ее вышестоящее начальство. Как только убрали от кормушки этих радетелей за народное благо, тут же выяснилось, что люди и работать могут, и зарабатывать, и решать задачи своих семей и своей станицы.
Знаете, какая самая страшная оккупация? Оккупация мозгов. Ту же Стеблиевку как разоряли? Очень просто. Когда в прошлом веке в стране затеяли коллективизацию, у людей просто отбирали скотину, объясняя все тем, что вскоре начнем жить лучше и веселей. Сейчас понятно, так поступать нельзя – что мир подумает о современной России?
Но вот, купил олигарх пару комплексов крупного рогатого скота, договорился с кем надо, и тут же в регионе была объявлена угроза эпидемии ящура, в итоге, в Стеблиевке по дворам вынудили людей забить всех бычков. Прикупил десяток свиноферм, с деньгами к своим высоким друзьям сбегал – тут же оказалось, что региону угрожает африканская чума свиней. В Стеблиевке, соответственно, даже зачуханного поросенка не осталось. Затем по той же схеме случилась угроза птичьего гриппа. С утра тихо в станице – ни одного петуха. Газеты почитаешь – счастлив народ. Никто не болеет. Хотя никто и не зарабатывает, кроме этого олигарха и его высоких друзей. Кто бы задался вопросом – почему это в Африке африканская чума свиней самих свиней на 100 процентов не уничтожает, а у нас – запросто. Ну, кроме начальственных. А, чтобы были поводы для радости, нам говорят о том, что в ряде других стран люди живут еще хуже. Где-то детей расстреливают в школах, где-то народ с самим собой воюет, где-то землетрясения и разрушения, ураганы и безработицы. Но, я так считаю: когда сам живешь плохо – нельзя радоваться тому, что кто-то рядом живет еще хуже. От этого душа гниет. И главное перестаешь задумываться над тем, как собственную жизнь сделать лучше. Зачем? Если ты в мире не последний, а где-то десятый с конца, то ведь живешь лучше, чем последние девять. Значит – радуйся!
Поэтому, подводя итог нашему диалогу, скажу так, кто хочет работать – помогу, а вы неуважаемые мною руководители, кто умеет только воровать да мозги людям пудрить, я хочу официально заявить: идите на хер.
Этот прямой эфир президента, длившийся 1 минуту 23 секунды, оказался самым коротким за всю историю прямых президентских эфиров. Потому что, окончив диалог с представителями ракетного завода, Карапет Бюльбюльоглыевич вынул из петлички микрофон, и, подхватив Марго, направился к выходу.
- Ось це справа. Дай я тебе поцілую, улюблений, – улыбнулась Марго и поцеловала мужа.
Вечером в телевизионных информационных программах комментаторы сходились на мысли, что в своем коротком, но ярком выступлении президент Карапет Бюльбюльоглыевич Коганович, таким образом, четко определил направление, по которому начнет двигаться Россия в обозримом будущем.
А в это время Карапет и Марго летели в Нижестеблиевку. Накануне его к себе пригласили жители. Цыган Вовка Серый, который согласно президентскому распоряжению все последние два месяца не расставался с ГЛОНАССом, похоже, окончательно решил с помощью племяша «Вторчермета» Миколы глобальную проблему дезориентации пользователей глобальной системы. Первые же испытания дали результаты поразительные. Забив в навигаторе конечный пункт – хутор Кочеты, Вовка к своему немалому изумлению, пользуясь подсказками навигатора, действительно приехал в Кочеты, а не, скажем, в тот же польский городок Людова Воротня.
Серый вместе с Миколой тут же решили развивать компанию по эффективному программному обеспечению. На закладку первого камня Президента и милую сердцам с недавних пор замужних стеблиевских баб Марго и пригласили.
Стеблиевцы в расписание пребывания Президента «забили» и большую культурную программу, главным пунктом в которой значился самосуд над Нинкой. В самосуде предполагалось участие справедливого самосудьи – клубной сторожихи Надежды. Был готов даже и проект приговора. Нинку предполагалось приговорить к пожизненному ношению кевларовских трусов. И конфискации имущества в виде катапультного кресла в пользу стеблиевского «Вторчеремета». 
Глава 41. Комо грядеши?
Сидоров сидел в своем кресле. Генерал думал. Борт № 1 набирал высоту, беря курс на Стеблиевку. В соседнем кресле президент и его жена, звонившие как раз в этот момент Миколе, от души смеялись над рассказом «Вторчемета» о предстоящем судилище над Нинкой.
- Та що ти кажеш? А вона?..- А як ці труси прати? А з блискавками як? Може до неї ізолятори прикріпити?
«Что же в стране изменилось? Люди те же: со своими надеждами, разочарованиями, страстями, талантами и возможностями. Земля та же, с ее бурьяном, зерном и нефтью. Даже структура власти вроде бы та же – хоть новый, но все-таки тоже Президент».
На планшет Сидорова стали поступать первые данные социологов по оценке президентского прямого эфира и рейтинга Карапета Бюльбюльоглыевича Когановича. Ровная линия шла на уровне цифры 100.
«. И, по сути, за эти пару месяцев в систему власти России было внесена лишь одна поправка: главное – люди, их интересы. Началось с дорог в станице. Когда их для людей построили, выяснилось, что их цена в разы меньше, если бы ее строили для «распила». Металлургический завод, как выяснилось, если строить для того, чтобы бизнес зарабатывал, пополнял бюджет и создавал рабочие места, строится и быстрее и эффективнее, если взяток не давать за всякие там согласования. А малый бизнес? Если без коррупции, то у нас, оказывается немало гениев-предпринимателей. Которые свое дело за неделю могут организовать. Дело есть, и результат есть, когда власть говорит: «Народ – ты главный, а власть просто должна обеспечивать наибольший режим благоприятствования, а не наоборот: когда народ несется власти челом бить по каждому поводу, и рассыпается в словах глубочайшей благодарности за то, что власть и так делать должна. Никто же из нас, покупая стол, не будет кричать: «Спасибо столяру за его великое искусство работы с деревом, высочайшая благодарность изготовителю мебельного лака, мастерам производства шурупов и прочего крепежа». Мы покупаем стол, который был сделан для того чтобы его купили. Мы избираем власть для того, чтобы она работала на нас. Такая простая мысль. А в итоге – новая российская идеология. Вот только как внедрить ее в сознание широких российских масс?.. Для начала может, с помощью рингтонов. Тьфу, блин…»
- Товарищ генерал, можно еще одну просьбу? – Сидоров оторвался от своих размышлений, - Понимаю, что возможно и не к месту, меня избирали как Карапета Когановича. Но я все же Василий Иванов. Подумайте, как все вернуть. И еще. Давно маму не видел. С вашими секретами… запретами. Нет, я не в обиде. Но сейчас. можно ее тоже привести в Стеблиевку. Хочу ее с женой, наконец, познакомить. Марго услышав это, отвлеклась от телефонных переговоров.
- Я дуже хочу познайомитися з твоєю мамою. Вона буде доброю бабусею. А діти наші будуть говорити українською, ну і російською мовою. І ще, напевно, іспанську мову нехай вчать, коли виростуть. Мені подобається Іспанія, хоч я там ніколи там не була.
- Обязательно съездим, - сказал Василий.