Mirages or Snt. M. Astine 009

Миражи или Святая дева Астина...
(любителям мистики не рекомендуется)
==================================

*Лора или Лоренция, более выражала удачу или Фортуну, но удача изменчивая и на один определенный раз и случай, типа загадай желание и оно сбудется. Но удача не может быть вечной или постоянной. И с того, для нее нужно складывать определенные отношения и на один раз. И без всяких сомнений, ибо они отпугивают или сбивают волну удачи. Нельзя никогда сказать «фортуна» о судьбе, хотя удача тебя может преследовать часто. Потому фортуна с фаталистами не дружит, а с ними ближе – коварный рок;
*Мери или Марианна, как раз выражала «женскую судьбу» или Фата-Моргану, что вроде имеет прямое отношение к фаталисткам. Но Фата-Моргана весьма иллюзорна и мистична, что заставляет в раже амуров, так часто ошибаться дев в самих амурах, то есть в мужах. Это как самая прекрасная и светлая женская мечта о райской любви. Ибо понятия женщина и любовь тут неотделимы. Что как раз было для Астины на данный момент дальше всего. Ибо она была, не то что не фаталистка, а даже и не помышляла о своей судьбе женщины. Что говорило и о качестве Астины как святой – птицы Феникс, как о некоей мистичности ее сути. Сказочности и иллюзорности. По крайней мере Астина еще не сгорала до тла и не воскрешала из пепла. Фата-Моргана, это скорее символ «завтра», или звезды будущего...
*Римма выражала более как Фемиду, но не совсем богиню правосудия, а скорее как некий пик или хребет в вопросах на грани добра и зла, правды и лжи, веры и самообмана, де-юре и де-факто... и так далее. При Римме эта тонкая почти неразличимая грань, когда два противоположных полюса так похожи друг на дружку, что не различишь – выявлялась только одна сторона или один полюс, не зависимо «ложь» это или «правда», хорошо или плохо, добро или зло. Потому Римму более побаивались как Судьбу, или фаталистку, что может «сглазить» удачу или «развеять» правду о своем мире. Но она была – не судья....
*Ева-Линда выражала дух и символ Чистоты – духа, помыслов, ума и души, планов и надежд. Ибо с дарами ментального чутья выяснялось, что души бывают Светлые и Темные. То есть «темные» - это не «грязные», «злые», «замкнутые или скверные», ибо таких душ не бывает, а бывают только «больные и слабые души». А Темные души – это более теневые, таинственные или трансцендентальные, но столь же способны быть по своему чистыми. Астина более подходила вроде к Темным душам, из-за своей загадочности, однако тут как раз счастье должно нести и выражать Свет, если даже оно не поддается никакому определению и кажется в большей мере таинством. Ничего не придумали к названию образа Евы-Линды, как только из названия бывшей чистящей жидкости – Ферри, так это название и осталось...
*Фантом или Призрак, что отныне являл собой дух и плоть образа экс-горожанина, добытчика, что не было возможно выразить как-то конкретно. Ибо человек – это мир, или выражение мира или плод мира что в сути одно и тоже.  А так как прежний мир рухнул, а нового мира еще не обрели, установить константу человека определенно не представлялось возможным. И этот вопрос лежал на следующей и в сути последней святой по данному месту – Зосиме, которая и помогала определять статус человека на данный промежуточный период, до рождения нового мира. А так же заведовала качествами отношений и канонами общества. Хоть люди сильно разнились друг с дружкой, общество собрать удалось.
   Вот так вышел список святых от Астины до Зосимы, или от А до Z – первой и последней литерами алфавита. Или по образам – Феникс, Фортуна, Фата-Моргана, Фемида, Ферри и Фантом...
Конечно были и другие святые и даже отчасти мужи, но их образы конкретно определить было сложно и они не являлись основными образами. Астина например причисляла к святым и Чудака-кролика Барни, ибо он мог своим чудачеством спонтанно открыть гениальные истины. И во время первого нашествия бесов, он не дрогнул и «принял огонь на себя». А вскоре сделали и главного мужа по району, что занимался только вопросами устройства и он стал продвигать идеи создания первого общего поселения. И вокруг рынка стали делать типа ровной площади из обломков плит, а по краям создали первую библиотеку из общего собрания всех найденных книг. С чего появились и «архивариусы», что стали интересоваться именно справочной литературой, ради обустройства быта, строительства и техники, рецептов и советов. Соответственно появилась и своя техбаза или лаборатория, что могли что-то мастерить из подручных средств, как например дядюшка Роджер наконец соорудил из динамо небольшой генератор тока, прикрепив на вал динамо большой самодельный пропеллер и ветер крутил динамо. С запада были открытые степи и поля и с того ветра тут гуляли часто и порой сильные, но порой были и затишья. Потому генератор Роджи, служил только для зарядки самодельных аккумуляторов. Сохранились и видеокамеры и фотокамеры и мини-плейеры с возможностью записи звука, но что-то было не то с магнитным фоном местности, да и не было толковых проекторов, чтобы потом видеть записи на большом экране. Однако энтузиазм Роджера не имел границ, и ему удалось соорудить примитивный проектор, что сделало очередное странное открытие. На экране видеокадры шли вперемешку с помехами, и Род был уверен, что помехи создают сами руины или радиационным фоном или еще какими «залежами» металлов, заряженных активной энергией и излучающих оную. О природе миражей никто не гадал, а вот когда на экране в моменты помех, стали появляться едва различимые призраки – это стало типа сенсации!? По мнению некоего Огюста, это могли быть души невинно усопших горожан, что стали отчасти проявляться «полуфактически» из-за зарядки ментальной энергией живых душ. Ибо души не были достойным образом захоронены в землю, что гасит все виды энергий. Но в общем хоть никто соглашаться и оспаривать версию Огюста не стал, это что-то намекало на природу миражей. Астина же, -   
– «Я бывала внутри миража и поняла что у меня открылось второе зрение, как бы внутреннее, а не глаза. Я просто думаю что такие эфемерные духовные сущности были меж нами всегда, просто раньше мы их видеть не могли, а ныне они стали более активными в плане насыщенности энергией»;
– «Но с чего мы их тогда не можем видеть прямо в открытой местности, кроме миражей?», - спросила средних лет дева Агнесса и Астина пожала плечами, но ответила как смогла, - «Когда я была внутри миража, то в состоянии транса я как бы была на тротуаре живого натурального города, целехонького как с иголочки и даже множество разных горожан вокруг, прогуливающихся и спешащих по своим делам, но... потом поняла что меня никто не видит. И вот с этим пониманием, мне показалось, что я их видела в чистом реальном отражении витрины магазина, но не впрямую. Меня там увидела моя бывшая школьная подруга и вывела из состояния транса и тогда я стала замечать мираж вокруг себя как бы краем глаз, но не прямо. Когда мы ходим по руинам мы чем-то заняты, о чем-то думаем, и конечно не замечаем с того сих сущностей, ибо они вне нашего внимания вообще. И потом они находятся на иной частоте восприятия нашего зрения, скажем в каком инфракрасном спектре. А вот глаз камеры их видимо способен засечь со стороны и то сами видите насколько неопределенно. Глаз камеры не живой и тут правило, что мы их не можем видеть прямо»;
– «Я согласен с Астиной! Мне доводилось и не раз замечать что что-то мелькает на краю зрения», - поддержал старый Остин и все загудели в знак одобрения, а значит что-то замечали и сами краешком глаза. А бывший ассистент физик Винс Норман, сказал что он примерное понимает природу зрения, -
– «Тут так именуемый эффект сферы или сферической линзы, что являет собой наше глазное яблоко, так и в природе зрения. Эффект сферы линзы в том, что надо поймать точку центра сферы чтобы что-то определенно увидеть, а при малейшем микронном отклонении от сего идеального центра изображение сразу соскальзывает на края или внешние границы линзы-сферы, с того мы это и видим краем глаза. Если представить что мир сих эфемерных сущностей та же линза, но с чуть смещенным от нашего центром, то мы их естественно впрямую никогда увидеть не сможем, а только краем глаза. Так одна сфера накладывается на другую и центры совсем рядом, но всегда вне центра нашего внимания. Таких сфер миров может быть сколь угодно, хоть миллион... но вот я еще что хотел добавить – скорее эффект видения призраков тут из погрешности самой линзы камеры»;
Винс пришел к ним недавно, но тут, хоть и незаметно, давно уже шла небольшая миграция меж районами. Одни приходили из других районов и оседали тут, другие уходили отсюда в другой район руин города. Тем ни менее интерес к видеосъемкам возрос, ибо желающих видеть и «читать» призраков появилось немало. Второе пристрастие это старые видеозаписи когда сей город был еще живой и целый, ибо видеть людей прошлого, их характеры выражения и мимики, поз и жестов, были прямо захватывающе, словно это были натуральные марсиане!? Полагали что исказилась сама память о тех временах, но подозревали, что люди сами изменились настолько кардинально, что перестали узнавать своих предтеч психически. И даже неказистые, невзрачные выражения былых горожан на экране видеозаписи могли вызвать то смех, то ужас... Но факт что уже никто не желал признавать тот город и мир людей за реальность, за факт, словно это было какое искаженное кино на прошлое человека. Так же например манипуляции деньгами на экране из записей прошлого уже не вызывали вообще никаких чувств, словно деньги это что-то банальнее туалетной бумаги, и коробок спичек тут вызвал бы во стократ более чувств. К тому качество записей было несколько мутноватым из-за примитивного проектора Роджера, что создавало дух и чувство старины и нереальности.