Абзацы о сексе из папье-маше

                Свершилась настоящая революция в "осексуаленных" мозгах и телах наших женщин: интимные «прибамбасы» для женщины стали привычнее в постели, чувственней в восприятии, выше качеством и сложнее в своих свойствах, чем действия мужчин. «Вещи» делаются - все более, а наши «пассы» по женской коже и в женских телах рутинизируются и становятся - все менее дифференцированными. И, как следствие, мужчине больше не отводится привычного ему места и определенной роли в «театре жестов и движений» и в женской «марианской впадине интимного дайвинга».

                В своей сексуальной «сверхцелесообразности» вещи сами становятся ныне едва ли не актерами в том всеобъемлющем процессе тел и эмоций, где на долю мужчины остается, в лучшем случае, роль мануального «терапевта», а то и вовсе - лишь роль созерцающего зрителя. Ведь сексигрушки, в отличие от упругого тела мужчины, беспрекословно вставляются женщиной «куда надо», они неприхотливы в быту и «адюльтере», бездушны и, главное, бесконфликтны и дают полную интимную "свободу", к вящему удовольствию своей хозяйки.

                Когда «потребительница» является активной обладательницей таких предметов, она невольно начинает верить в их знаковую функциональность, которую она же уподобляет сакральной «процедуре», «господствовавшей в старину в мире сексуальной магии», когда вся реальность близости и дальнейших природных отношений с мужчинами выводилась из одного-единственного бесхитростного эротического действия с деревянным приапическим божком. В древней Греции такие сексуальные «таинства» проводились ежегодно. В них принимали участие, как юные девы, желающие лишить себя невинности, так и зрелые, и замужние матроны.

                Интимные «техногаджеты» образуют мифологическое силовое поле. Способы и их применение становится модной манерой женского восприятия мира мастурбации и телесных ощущений. Дополняющий технический предмет, требующий от нас лишь чисто формального соучастия, переворачивает женское понимание и изображает мир секса, где нет усилий и потерь, где мужская энергия либидо абстрактна и всецело заменяема пластиком. «Резиновый» символизм женского оргазма и цветовая гамма образов и видЕний в состоянии их «пластилинового» бардо весьма интересны для более глубокого исследования.

                Натуральная же сексуальная культура активно пользуется иными примерами природной символики. Рисуя оргазмический полет эмоций женщины во вневременном пространстве, ее, причудливым образом переплетенные, чувства наделяют не только крыльями, но и телом; им присваивают признаки стремительно летящей птицы. Создается символический образ, вырвавшихся из-под власти тела, женских эмоций, как чувственного концентрата, легко преодолевающего и покоряющего, «и пространство, и простор». Через сложные соединения, очищенных от мыслей и лишних эмоций даосских «нади» - чувственный убойный «снаряд» устремляется и проникает в верхние «этажи» арсенала женских эмоций, разом и пламенно детонирующий и рассыпающий мозг женщины в сверкающем фейерверке звезд достигнутого бессознания.

                У нас - это крайне редкое явление финала, почти не встречается в практике. Только в женщинах (да и то далеко не в каждой) густой неконтролируемый сознанием поток энергии горячей волной вздымается, поднимается по позвоночному столбу, яркими вспышками простреливая плексусы, и финально опускается в женщину, проникая, как кажется, в каждую обливающуюся удовольствием, и отзывающуюся на мужскую ласку клеточку женского тела.

                Эти примеры подсмотрены и «похищены» у природы, недостатком взаимодействия с которой, у потребительниц сексвещиц, объясняется их боязнь очередного реального разочарования в очередном мужчине, низкий интимный и эмоциональный интеллект, сексуальная нечистоплотность и фрустрация, и еще - ленная жажда приобретения всего, что, так или иначе, несет на себе отпечаток подобных естественных символических образов, просто - «задарма», не прилагая особых усилий.

                Сексуальная культура, сконструированная природным образом, наделяет женский оргазм натуральным качеством: он становится не точечно, а объемно аллегорическим. Секрет эффективности и, неизжитой еще, популярности практик натурального секса заключается и в том, что «женское бессознательное выражается через аллегорию»: в «птичьих крыльях» улетающих женских эмоций выражен глубинный фантастизм чувственного предоргазмического ускорения.
Летящий в иррациональной не-действительности, чувственный концентрат фаллического образа во влажной и тёплой «ионической упаковке», представляет символическую ценность секса, как ракеты-носителя вскипающих эмоций, отрывающих женщину от «матушки земли» - от ее тела и от, задействованных в этом процессе, ее арани.

                В располагающей к половому акту обстановке адюльтера мы видим лишь «цветное оперенье» этой волшебной «птицы» под названием «женский предоргазм», застывшую форму, возбуждающую либидо через органолептику чувств. Оно не включается в активный процесс интимной близости, а лишь «натачивает» чувства и подает знаки для наслаждения и вкушения круто замешанного яства «полета» совокупления, которое своей завершенностью форм впоследствии порождает у нас ложное ощущение могущества.

                Порочное ощущение мужского превосходства - «садизмического» могущества над распластанным, отданным ему на сексуальное «растерзание» женским телом, когда в финале чувственной «трагедии» - мужчина «царственно» склоняется над видом оргазмирующей женщины и «нарциссически» наслаждается собой, как «хозяином». Восторгается личным обладанием великолепными формами ее тела, теперь уже, как принадлежащего ему предмета, и только что не колотит себя в грудь, как удовлетворенный павиан, «посрамивший» других, желающих этого тела, самцов.

                А в женщине могущество над мужчиной, скорее всего, позиционируется достижением предоргазмических ощущений и, собственно, - оргазма, как чувственное превосходство над телесным. Как могущество, улетающих из ее тела «божественно-небесных» эмоций, над нашим разумом, приземленным и намертво прикованным к семенникам, и к животно-эмоциональной «скорлупе» тела.

                Этот этап развития сексуальной культуры характеризуется искусством обостренной раскрепощенности женского тела и ее души. Однако, недостаток интимного интеллекта и негативное влияние извне на внутреннюю сексуальную культуру женщины способны превратить это искусство - в грубый и разрушающий фактор для одухотворенной женской сексуальности.

                «Если обратиться к истории различных, известных своим совершенством (сексуальных) культур, то можно заметить, что свобода и развитие духовности в подобных культурах опережают свободу и развитие тела, либо совершенствуются параллельно. Примат же тела, разгул его потребностей и пагубные следствия данных процессов в истории и культуре многократно описаны мировыми историками, начиная с Ветхого Завета…».