Научи меня выжить. Ч2. Гл. 16. Тайные встречи

Ночь выдалась тихая, лунная, бархатная. Волны задумчиво ворожили на гальке. Пляж опустел. Где-то наверху в цветах перезванивались цикады, да с далёкой танцплощадки временами слышались всплески эстрадной музыки.
Маша и Зоя брели по пляжу, почти не разговаривая, просто наслаждаясь минутой.

- Какие звёзды, Маша! Какой воздух! Правда, говорят, целебный! – Зоя остановилась, раскинула руки, в одной из которых была неизменная спасительная трость. – Так хорошо мне никогда не было! Тут у моря, я думаю, как хорошо жить! Не смотря ни на что! Мне кажется, что всё исправимо. И боль уходит. И радость впереди! Даже не впереди. Уже сейчас! Я уже ничего не боюсь. Все тревоги растворились в этом море!

- Ты стихи не пишешь? – спросила Маша, и в звуке её голоса слышалась улыбка.
- Нет пока. Но точно буду!
Невдалеке проплыл катер, полоснул по девушкам лучом света.
- Охрана, - Маша прикрыла глаза рукой. – Надо уходить.
- Ерунда. Давай окунёмся напоследок. Больше такой благодати не будет! Море – как руки любовника! – Зоя стояла у кромки воды, и волны щекотали ей ступни.

- Сейчас начнут орать в рупор.
- Да они уплыли давно! Иди сюда.
- Я без купальника.
- А он и не нужен! Тут за камнями ничего не видно. Да и нет никого! – Зоя сбросила сарафан и в одних трусиках вошла в море. Тихий всплеск и короткий счастливый возглас оповестил, что она окунулась и поплыла.

В людном месте, днём они не любили купаться, немного стеснялись своих увечий. Поэтому дожидались, когда обитатели пансионата, в большинстве своём, потянутся на ужин, кто на фильм, а кому позволяет подвижность, и на танцы. Но так допоздна они ещё не задерживались. Это волшебная ночь околдовала, заманила. Больше противиться соблазну Мария не могла и через минуту, как Венера, сияя белизной кожи, осторожно ступила в пенную воду.
Луна, будто устыдившись своего несовершенства, набросила на глаза дымчатую вуаль.

- Маша, ты – богиня! – Подплывая к ней, восхитилась Зоя.
Но Мария уже упала в воду и вынырнула метров за пять. Вода, и правда, была чудо! Нагретая жарким днём, она только сейчас отдавала запоздалым купальщицам своё тепло. Было что-то жуткое и завораживающее в этом ночном купании нагишом. Восхитительные эротические токи нежили свободное, ничем не скованное тело, лёгкость и восторг раскрепощали каждую его клеточку. Девушки резвились в воде, как молодые русалки.

Маша не помнила, сколько прошло времени. Она не заметила, когда вылезла на берег повизгивающая от блаженства Зойка.
Наконец и она, осторожно ступая, вышла на остывшие уже камни.
- Зоя, ты где?
Ответа не было. Маша встревожено оглянулась на море, откинула со лба намокшие тяжёлые волосы. В волнах тоже никто не плескался.
Вдруг сзади кто-то крепко обнял её за плечи.

- Зойка! Пусти! Напугала!
Маша хотела сбросить с себя цепкие руки, но… они оказались мужские!
От неестественного ужаса помутился рассудок, она открыла рот, чтоб закричать, но ноги подкосились…
- Маша, Марьянушка, прости! Я не хотел тебя напугать! Девочка моя! Посмотри сюда! Ты узнаёшь меня?

Голос далёкого счастья, чего-то неземного, может, давно забытого запаха мяты с терпким привкусом грейпфрута выхватил её из тьмы, и Мария открыла глаза. Она лежала на песке, укутанная в  мужскую сорочку, а над ней на коленях голый по пояс, стоял, склонившись, Демьян.
- Ты? – прошептала Маша, готовая опять сомлеть при виде «призрака».
- Слава Аллаху! Жива, узнала! Не сердись, милая. Я глупо пошутил, - приговаривал Демьян, целуя ей руки.

- Откуда ты взялся? – Маша приподнялась, отстраняя его. – Зачем ты здесь? – Похоже, она ещё не возвратилась в реальность.
- Я давно слежу за тобой. – Демьян еле заметно улыбнулся. – Ты не замечала?
Маша вдруг вспомнила «полтергейст» на корабле, и обрывочные картинки-пазлы сами приладились в свои ячейки.
- Тебе Ольга сказала, где я?
- Нет.
- Зачем следишь?
Он промолчал. Маша подняла ресницы и обожглась о безмерную тоску и горечь в его глазах.

- Подай мои вещи, - сказала она после неловкой паузы.
Демьян подал и отвернулся, в душе насмехаясь над собой: будто не видел её во всей красе!
Маша быстро оделась. Только теперь она вспомнила о Зое.
- Эй! А где моя подруга? – с тревогой спросила парня.
- С ней всё в порядке! Погоди! – остановил Демьян Машу, готовую сорваться с места и искать Зойку. – Я приехал сюда специально, чтобы увидеть тебя. Объясниться.

С моря потянуло ночной прохладой. Всё-таки было уже не лето. Демьян прижал Машу к себе. Она не сопротивлялась.
- Может, я снова не смогу приехать, - заговорил он, почти прикасаясь губами к её виску. – Может, - он будто протолкнул какую-то преграду в горле, - мы не увидимся больше…
- Не говори так, - тихо вскрикнула Маша, прикрыв пальцами его губы. –Это страшно. Почему ты должен скрываться? Что происходит, Демьян?

- Тебе не надо в это вникать, маленькая моя! Взрослые дяди заигрались. Пока… я не могу вернуться. Марьянушка! – он нашёл её губы и приник к ним страстно, ненасытно, будто в первый и последний раз. И они открылись, горячие, ждущие, пахнущие морем и молодостью, не нацелованные вдоволь.
Руки Марии в безотчётном порыве обвились вокруг его шеи, жадно, неистово заскользили, лаская, по плечам, по стриженому затылку.

- Я скучал по тебе, Марьянушка! Ты помнишь, ты - моя невеста?- задыхаясь от распаливших его чувств, почти простонал Демьян.
Маша нашла в себе силы отрицательно покачать головой:
- Ты не знаешь, что со мной произошло…
- Знаю! Это не имеет значения.
Острый луч света распорол ночь у них над головами. Молодые люди инстинктивно присели.
- Я боюсь, - шепнула Маша.
- Тихо. Они не увидят нас среди камней.

Прошло две-три минуты. Патрульный катер удалился. Но сумасшедший угар схлынул. Демьян не смел больше к ней прикоснуться, хотя они всё ещё сидели на корточках в тени большого валуна.
- Проводи меня к корпусу. Зоя, наверное, с ума сходит.
- Твоей подруге моя сестра всё объяснила.
Мария вспомнила девушку, которую обнимал Демьян на палубе.
- Та китаянка на теплоходе - твоя сестра?

- Да. Тебя удивляет, что она китаянка? Всё просто. Жили-были две сестрички-татарочки: Галия и Люция. Росли-росли и выросли! Красавицы. Галия вышла замуж за русского богатыря, а Люция - за сына беглого китайца. Время шло и менялось. Отыскались у старого китайца на родине родственники и позвали к себе. Собрал обрусевший китаец свою большую семью, взяли самую маленькую внучку Аделину и уехали все в Поднебесную. Аделина – моя двоюродная сестра.
Демьян встал, поднял с гальки свою рубашку, отряхнул и неожиданно спросил:

- А кто такой Андрей? - он протянул руку, помогая девушке подняться.
- Андрей? - Маша на секунду растерялась.- Мой муж.
Пауза безнадёжная, пронзительная, как упавший хрусталь, рассекла пространство меж ними.
Они молча взобрались по крутому склону, медленно пошли по парку санатория рядом, но врозь. Уныло тукала об асфальт Машина палка.
Маша думала, что Андрей это её опора, её каменная стена. Он не дал ей отчаяться, умереть от депрессии, он спас Сашку. А Демьян? Где он пропадал полгода?

Так думала Маша, но сердечко рвалось и стенало, будто дитя, от которого навсегда увозили мать.
Они остановились, не приближаясь к  освещённой стеклянной двери входа.
От неё, ломаясь на ступенях, упала тёплая дорожка света, будто приглашая войти.
- Разреши мне задать ещё один вопрос, Маша.
Та, молча, кивнула.

- Чем занимается твой Андрей? У него есть свой бизнес? Или надёжное прибыльное дело?
- Какое это имеет значение? – Мария вскинула подбородок. – Он спортсмен!
- Хм! – Демьян опустил голову. – Анна Георгиевна..., - начал он, чуть помедлив.
- Бабушка умерла. Я была в больнице…
- Да. Я знаю. Мир её праху!.. Я пытался сказать, что Анна Георгиевна хотела вверить мне заботу о тебе. Я не смог оправдать её надежды.

- Не кори себя, Буров! Было много причин…
- Зная отцову крёстную, я уверен, она оставила тебе часть наследства…
- Я отказалась от него в пользу Ольги.
- Ты это сделала?! Но это безумство, Маша! - Демьян сжал её руки.- Ты обрекаешь себя на жалкую жизнь! Ты недостойна такой доли!..
- Мне лучше знать, чего я достойна, - ответ прозвучал дерзко и сухо.
Буров смирился.

- Прощай, Марьянушка, - он приник губами к её рукам, которые всё ещё сжимал в своих ладонях.
Маша вырвала руки и неожиданно для самой себя прильнула к его груди.
- Прости! Демьян! Не думай обо мне плохо!
Он нежно обнял её.
- Глупышка. Тебе не за что просить прощения! Ты – моё солнце. Именно так я и буду думать о тебе.
Маша отступила на шаг. Слёзы были слишком близко, чтобы мешкать хотя бы минуту. Она резко повернулась и бросилась к сияющему огнями входу.

Они подъехали к школе как раз в интервале между первой и второй сменой. Им повезло: Сашина учительница по химии, классный руководитель Татьяна Кузьминична, была у себя в кабинете.
Ольга оставила Андрея в коридоре, а сама, постучавшись, открыла дверь.  За столом сидела неопределённого возраста женщина в сером костюме, с седой гулькой на голове  и допивала чай из стеклянной кружки.
- Извините. Татьяна Кузьминична?
- Да. Входите.
- Я – сестра Александры Струковой. Могу я с вами поговорить?

Татьяна Кузьминична посмотрела на Ольгу поверх очков, подумала, что в прошлый раз приходила другая сестра, но вслух сказала:
- Конечно. Пожалуйста. Присаживайтесь. Как идёт лечение у Саши?
- Да… Хорошо. Татьяна Кузьминична, я очень рассчитываю на  вашу помощь. Вопрос щепетильный…  Саша попала в сложную ситуацию.
- Понимаю, - настороженно произнесла учительница, в голове пронеслось: «Эта Струкова вроде колкого пера в мягкой подушке».

- Ей будет непросто, когда она вернётся в класс. Я бы хотела поговорить с некоторыми из девочек… Будьте добры, припомните, с кем из одноклассниц Саша больше общается, дружит?
- Видите ли, - несколько претенциозно начала химичка, - Саша часто пропускала занятия. Некоторое время она училась в другой школе…
- Да, я знаю, - нетерпеливо перебила Ольга. -  Но всё же… кого-то она предпочитает  другим.

- Насколько я могу судить, у неё нет подруг, - медленно и внятно произнесла Татьяна Кузьминична, придавая лицу особое достоинство. - Это и не удивительно! Учится она слабо, характер у неё вспыльчивый и,  вообще, (я могу быть откровенна?) у девочки плохая репутация.
- Понятно. Вы её совсем не знаете, - почти запальчиво ответила Ольга вскакивая. – Напрасно я вас побеспокоила.

Она уже намерилась покинуть кабинет, как химичка смягчилась:
- Не горячитесь. Послушайте. Саша не водится с девочками. Она больше дружит с мальчиками. Например, хорошие отношения у неё были с Игорем Власенко и с Худориным Славиком.
- У вас есть их телефоны?
- Да. Минутку.

В машине Ольга дала волю своим эмоциям:
- Вот старая карга! Такие и отравляют жизнь вокруг себя! «У вашей девочки плохая репутация!»
- Скажи толком, она что, не дала телефоны?
- Да вот! Двух пацанов телефоны. «Она больше дружит с мальчиками»! – Ольга гримасничала, изображая химичку. -  Думаешь, она поедет домой к кому-нибудь из них? Как ты себе это представляешь?

Андрей задумался. Не те ли это приятели, которые кутили у Саши в ту ночь? Постарался припомнить фамилии тех, что отметились в милицейском протоколе? Нет, вроде другие.
- Андрей, то, что Саша поедет к ним ночевать – исключено.
- Но, может, позвонит кому-то из них, скажет, где находится? Невероятно, но вдруг?

- Вряд ли. Если им звонить, надо объяснять, что Сашка убежала. Пойдут ненужные слухи… Давай подождём. Может, она ещё приедет ко мне. Если завтра не объявится, напишем заявление в милицию.
У Андрея было своё мнение на этот счёт, но день выдался для него таким тяжёлым, а ситуация с Машиной сестрой – запутанная. Он решил, что утром мозги светлее, и согласился с Ольгой.

Римма смотрела, как Саша уплетает её «фирменный» борщ, и думала о том, что она сообщила ей о сестре. Только вчера Римма хватилась, что Элеонора пропала. До этого была в полной уверенности, что они с мужем отдыхают на тёплом море.
«Наверное, девчонка надёжная, раз Эля дала ей мой адрес. Хотя, судя по всему, у сестры не было другого выхода… Ишь, голодная какая!

-  Котлету с макаронами будешь? – спросила она у нежданной гостьи.
- Ага! Вы так классно готовите!
«Значит, Марат решил избавиться от жены таким образом. Значит, не зря Элька подозревала эту стерву  Карину! Получается, что когда сестра мне хвалилась, что они всей семьёй едут отдыхать в Адриатику, она понятия не имела, что ей уготовано».

- Саша, пей чай! Лимон, если хочешь…
- Спасибо! Я объелась!
Александра, пока ела, потихоньку осматривалась. Кухня – огромная, светлая. Шкафчики, полочки, всякие прибамбасы, вытяжка, духовка отдельно от плиты.  Всё блестит. Поела, грязные тарелки - в посудомойку. Супер! Стол обеденный большой, стулья с мягкими сиденьями. С кем, интересно, она живёт? Пока никто не показался.

- Саша, расскажи ещё раз, как Элю привезли, кто? Что она тебе говорила?
Саша опять стала вспоминать, уже подробнее, как и когда Элеонора появилась у них в психушке. Как вела себя вначале, как это было странно и глупо. Как страшно вообще туда попадать. О своей причине, почему она там оказалась, Александра умолчала, а Римма оказалась тактичной.
- Элеонора сказала, «Римма знает, что делать», - подытожила Сашка.
- Знает… как же…
- Она очень переживала за сына. Вы в курсе, где её Шурик?

«Если Марат с Кариной отправились в любовное путешествие, Шурка им нужен, как ёжику хобот! Скорее всего, оставил пацана старой матери».
- Наверное, у своей бабушки, - ответила она Саше. – Надо выяснить.
Год назад Марат привёз из горного аула свою мать и сестру, купил им квартиру в городе и устроил их со всеми удобствами. Старуха казалась нелюдимой, по-русски разговаривала плохо и одна никуда не выходила. Сестра Марата Лиана – самая младшая из детей, была ещё незамужем, держалась свободнее и приветливее с роднёй невестки.

Последнее время Эля с мужем жили скверно. Марат с женой вёл себя грубо, высокомерно. Мог толкнуть, накричать, запереть в спальне.
- Чего ты терпишь? Разве это жизнь? – сказала как-то Римма сестре. – Уходи! Мамы покойницы дом пустой стоит. А хочешь – ко мне с Шуриком перебирайся. Места хватит.
- Он мне Шурика не отдаст. По их порядкам сын остаётся с отцом.
Марат – осетин. Элеонора права. За Шурку он кому хочешь голову свернёт.

- Саша, ты нам очень помогла. Я понятия не имела, где Эля. – Римма прикидывала, чем отблагодарить девчонку. -  Тебя, наверное, ждут родители. Какой ты хочешь подарок? Или, может, деньги?
- У меня нет родителей. Можно я немного поживу у вас?
Женщина не ожидала такого поворота.
Саша взмолилась:
- Я буду помогать по дому. Всё что скажете…
- Ну… ладно. Сегодня уж точно. Куда ты на ночь глядя пойдёшь!
- Спасибо, тётя Римма! Вы не пожалеете!

Римма удивилась, как засветились у девчонки её красивые синие глаза, неподдельная благодарность читалась в них.
- Хочешь принять ванну? Пойдём.
Ванная Сашу потрясла. Такой красоты она ещё не видела. Большое, сияющее со всех стен плиточным голубым глянцем помещение, с изображением по сторонам, точно живых, белооблачных лебедей и нежнейших кувшинок на кафельном полу.
 
Потолок глубокого сапфирового цвета мгновенно преобразился, как только Римма повернула выключатель, и яркие, рассыпанные по нему «пятаки» светильников в виде созвездия Большой медведицы засияли, как настоящие звёзды. В дальнем углу отливала перламутром, похожая на громадную, вместительную раковину, ослепительная ванна. Даже вода, которая полилась в неё, когда Римма включила кран, показалась Саше жемчужной. Множество флаконов с пенками, шампунями, кремами и бальзамами теснились на изящной полочке возле ванны.

На противоположной стене красовалось впечатляющих размеров овальное зеркало. Чуть поодаль от ванны высился большой, как лифт, роскошный душ с никелированными ручками, краниками, лейками, затянутый матовыми пластиковыми створками цилиндрической формы.
Из белого высокого пенала, пристроившегося скромно за дверью, Римма вынула оранжевый махровый халат, подала Саше.
- Оденешь после ванны. Он новый. Приятного купания!
Саша только несколько раз кивнула, будто утратила способность говорить, и хозяйка вышла.

 Она поднялась на второй этаж, где было что-то вроде будуара. Машинально, думая о каверзной ситуации,  Римма закрыла рольставни, дёрнула шнурок бра, отчего комната залилась мягким сиреневатым светом, забралась с ногами в громадное мягкое кресло и стала вызванивать по телефону Степана. Это было не просто. С четвёртой или пятой попытки он, наконец, ответил.
- Римуля! Звонила? Не мог подойти…
- Знаю, не извиняйся. Стёпа у меня экстренное дело. Очень важно! Приезжай, как только сможешь!
- Понял. Буду… минут через сорок.
- Спасибо. Жду.

Римме нравилось, что Степан – человек дела. Никаких вопросов, сомнений. Любимая женщина попросила (а Римма чувствовала себя любимой) – всё. Она уверена, что через сорок минут он будет здесь.
Только Степан сможет принять правильное решение.
Как вызволить Элеонору?
Где искать Шурика? Можно ли его вернуть матери?
У Риммы своих детей не было. Шурик – избалованный, заласканный мальчик, приходился один на всех.

Марат – второе лицо в городе. Вроде серого кардинала. Это он помог нынешнему мэру «завладеть» креслом. За каких-то десять лет, как Марат появился в этих краях, он смог соорудить себе немалый капиталец и подмял многих, кто рвался к власти. Бороться с ним, что дразнить бульдога.
Пытаться вытащить Эльку из психушки законным путём – бессмысленно.
Украсть ребёнка – прощайся с жизнью! Скорее луна с неба упадёт, чем Марат допустит такое! Что делать?

Римма – нотариус. Бывают сложные дела, над которыми приходится поломать голову. Но как юрист, она чует, что их дело пахнет скверно.
Почему Марат выбрал психиатрическую больницу? Разве нельзя решить вопрос цивилизованно? А как? Просто развестись? По-тихому не получится.
Газетчики раскрутят бучу. Всё-таки Элеонора не последняя букашка в городе, а журналист, к тому же, часто мелькающий. Он же, Марат, и постарался в своё время сделать жене имя. Элька ни за что не будет молчать, если у неё забирают сына. А тут ещё эта Карина!

Римма припомнила, как увидела она эту «пиранью» впервые на какой-то городской тусовке. Смоляная брюнетка, под ресницами – огонь, фигура – любая модель позавидует! Статная, рослая, на каблуках повыше Марата, пожалуй. Быстро же она его прибрала… Когда уж ему с неудобной женой разбираться, бросил в дурдом, пригрозил, кому надо – и не пикнут! А сына – бабке в надёжные руки. Охрана, небось, с него глаз не спускает.
Но это домыслы. Где на самом деле Шурик, кто за ним следит, кормит, оберегает его?

 Римма знала, что он учится в элитной школе, его возит шофёр Марата в центр города. Возит ли? А вдруг, Шурка болеет? Или временно вообще не посещает школу? Как это выяснить?
Если самой появиться в школе, то можно представить, какой случится переполох! Слишком уж они с сестрой похожи. Один Шурик способен отличить свою маму от тёти Риммы. Но это может только навредить. Неизвестно, как настроили ребёнка, что предпримет Шурик, увидев тётку в школе?
Неожиданно Римме пришло на ум, что можно отправить «в разведку» Сашу. Её никто не знает, она сойдёт за ученицу школы.


Рецензии