Саксофон с бабочкой! Часть первая

В пору моей молодости,  почти на каждом административном здании висели тексты сумасшедшего  содержания. Они были  написанны гигантскими буквами:

 «СЛАВА – ТРУДУ!», «СОВЕСТЬ – ЛУЧШИЙ КОНТРОЛЁР!»,  «НАША ЦЕЛЬ – КОММУНИЗМ!»,  «ПАРТИЯ – НАШ РУЛЕВОЙ!».

 Тогда была в государстве такая всеобщая забава – художественная самодеятельность.  Так вот, «наш рулевой» очень  гордилась народными талантами и самодеятельность, начиная от городообразующих промышленных гигантов, до последней «смолокурни» обязаны были развивать все, без исключения.

 Партия за этим строго следила и «НЕ ДАЙ БОГ…»,  как говорили тогда секретари райкомов…

  Тогда действительно Бог не давал колбасы,  мяса, одежды,  но самодеятельность была.

 Заводы и учреждения покупали комплекты любых музыкальных инструментов от арфы до флейты «пикколо» лишь бы перещеголять друг друга… Скромность тоже наблюдалась – орган,  изготовленный в Германии, как мне известно, ни один завод не купил…

Это же тогда Михаилу Сергеевичу вручили балалайку, а Борису Николаевичу деревянные ложки. И так у них всё удачно получилось…

 Один,  тот, который был помощником комбайнёра до бренчался на балалайке до должности секретаря Ставропольского обкома  и второй, с деревянными ложками  тоже достучался, до такой же должности… только в Сибири.

 Правда, потом, когда они исполнили не тот музыкальный момент –  дуэт не сложился…  Но, кто же тогда знал…

Мне выделили саксофон. Инструмент сложный,  с ним бренчать не поёдешь, поэтому карьера не сложилась…  сам виноват – отказался от барабана…

Но это не то, о чём я хотел рассказать. В общем, от наших баранов, вернёмся к самодеятельности.
 
После покупки инструментов на третий день нас собрали в зале и директор завода спросил:
- Почему не играем? Мы вам купили инструменты самые лучшие! Барабаны из Германии, саксофоны  из Чехии, скрипки из Румынии и другая музыкальная дребедень со всего света! Три дня хожу около клуба и кроме пиликанья ничего не слышу!

- Товарищ директор, так мы пока не научились играть, время нужно!
- Прекратить разговорчики! Не Боги музыку лепят!
- Да, да! – подтвердил директорскую мысль сладкий, как пряник, секретарь парторганизации.

- Чтоб через неделю оркестр играл в полную силу, и точка!- сказал директор. Что поделаешь. Против директора и ветер неправильно дует...

У человека, зачисленного на работу в качестве слесаря-авто сборщика  с исполнением обязанностей руководителя вокально-инструментального ансамбля, окончившего консерваторию, на какое-то время отняло речь...

 Всё же, некоторые из нас играли на инструментах, но не на тех, которые были в наличии. Я окончил музыкальную школу по классу баяна, вот мне и дали саксофон в зубы. Какая мол разница, здесь тоже есть кнопки, правда по бокам…

Были у нас специалисты и по классу «собачьего вальса» в один палец. Но все были талантливы – и слесаря и электрики и кузнец, которому предложили играть на барабане.

 К смотру мы подготовились. Победителей обещали послать на праздник песни в  тогда ещё братскую Литву, в Вильнюс! Мы стремились туда попасть.

 И вот смотр. Нас рассадили на просторной сцене Дома культуры, доукомплектовали оркестр военными музыкантами, переодетыми в сценические костюмы.

 Все молодые, нарядные, облагороженные новыми инструментами. И я тут, как тут. В первом ряду, с самым замысловатым и красивым инструментом – саксофоном!

 Взмах дирижёрской палочки привёл нас в рабочее состояние, и мы начали исполнять музыкальную картинку из оперетты «Любовь к семи апельсина».

  Почему такое произведение  выбрали, мне было непонятно, но само слово «любовь»  располагало…

 Паузу в двенадцать тактов я пережил нормально и вот, пришла очередь вступить в игру трём саксофонам. Я рванул, на баритоне в лад с остальными.

 Но, откуда - то появилась огромная разноцветная бабочка и закружила у меня над головой. Я её заметил, но не отвлекаясь смотрел в нотный лист и играл свою партию.

 Вдруг, бабочка сходу прилепилась мне на нос и замерла. Что делать?! Один глаз перекрыт. Руки заняты, смахнуть не могу. Губы заняты – сдуть не могу.

 В зале прокатился смешок… В двухтактной паузе фукнул на неё и прогнал. Она,  описав круг опять прилепилась к носу и захлопала крылышками, как в ладоши.

 В зале раздался хохот! Под светом софитов я безуспешно дёргал носом, гримасничал, но продолжал дудеть в свой сакс - баритон, потом от щекотания расчихался короткими очередями.

 Номер завершился под доброжелательный хохот зрителей. Мне было не до смеха. Я недоумевал, с чего бы это пришло бабочке такое желание… Вроде и нос, не выдающийся, но ведь чем-то приглянулся, хоть у Гриши Бухмана, носяра был в два раза больше! Сердцу не прикажешь, видно была причина...

Мы были завершающим смотр коллективом. Членами жюри подводились итоги. Руководитель ансамбля волновался и, обращаясь ко мне, спросил:
- Петров! И чего эта сволочь к тебе прилепилась?
- Я женат, и не даю повода сволочам! – отрубил я, предполагая, что он подразумевал женщину, попросившую закурить…

- Петров!  Не эта, что подходила…
- Тогда  какая? – уточнил я.
- Крылатая! Бабочка! – с раздражением ответил он.

В это время, председатель жюри, заслуженный работник торговли Аджаев Хусим Аджаевич, неизвестно как оказавшийся в Белоруссии, да в торговле, да ещё в жюри объявил:
«Ришением, так сказат, тех кто бил тут на музике, решилы отправить ви брацкая республик Вильнюс, лючший номер: «Бабачка и сиксафон - баритон». Всех хлопаем тавариши, всех хлопаем!

Руководитель ансамбля, в ответном слове сказал:

- ***сним Аджаевич! Спасибо вам, за справедливое решение!


Так мы пробились в Вильнюс, но там была своя история с приключениями…

               Продолжение http://www.proza.ru/2015/03/25/250