Два счастливых дня

Я не знаю, что нужно женщине, для полного счастья. Знаю одно, что каждая женщина счастлива по - своему. Одну - букетик полевых ромашек и легкий кивок головы с нежной улыбкой делают на всю жизнь счастливой, а другую - десяток вилл по всему миру и все бриллианты мира не могут сделать счастливой. Кто знает, в чем оно, наше женское счастье? И где найдешь его, а где  его потеряешь.

Поезд Нижний Новгород - Адлер набирал ход. Колеса уже отстукивали свои ритмы. Тук- тук, тут – тут… Я сидела в купе, смотрела в окно и размышляла, о предстоящем отдыхе. В купе было сумрачно, за окном начинало темнеть. Моих соседей еще не было, и я наслаждалась свободой, протянув ноги на соседнюю полку, попивая чай. Вдруг дверь резко без стука открылась и в купе буквально ввалилась запыхавшаяся семейка из пяти человек. Они почти упали на свободную нижнюю полку. Из их разговора я узнала, что они чуть не опоздали на поезд. Проводники их пустили в последний вагон, и им пришлось идти через весь состав в наш второй вагон. Это была семья, которая состояла из женщины в возрасте, молодой пары и двух очаровательных малышек, примерно, трех и одного года. Малышки пищали, просили пить. Мама их нервничала, не могла найти в сумках необходимые вещи. Я встала и вышла в коридор, чтобы дать возможность им разместиться. У окна я увидела, как я потом узнала, бабушку этих малышек. Она стояла очень грустная, смотрела куда - то в темное окно вагона, где мелькали столбы, деревья и огни. У ее ног стоял большой чемодан. Она стояла, держалась обеими руками за поручни и покачивалась в так движения вагона.

- Что и Вас выпроводили? Ничего они быстро разместятся и сядете. А Вы куда едете? - спросила она меня.

- В Адлер. Ничего ехать два дня и три ночи, все устаканится - ответила я.

- Меня – Маша зовут. В купе моя дочка Вета с семьей.
Мы едем домой, в Мацесту. Там у на свой дом. Сдаем на лето, а сами вот ездили к моей старшей сестре в Нижний. Обследовать младшую внучку и погостить - сказала спокойно Маша
.
- А меня Ольга зовут. Я из Кирова приехала электричкой в Нижний. Еду дальше - в Адлер, отдыхать.

Я стояла рядом с Машей и смотрела в окно. Разговор не клеился. В коридоре стояли другие пассажиры и тихо переговаривались. Все потихоньку размещались, переодевались, стелили постели, носили чай. Словом вагон жил своей обычной жизнью. Только в конце вагона, у самого выхода в тамбур стояла пара.
Молоденькая девушка, стояла спиной к поручням, запрокинув немного голову к окну, а молодой парень с двух сторон удерживая ее, держался за поручни. Он слегка наклонился к ней и что- то ей говорил. Девушка смеялась, и слегка, насколько позволяли его руки, отклонялась от него. Вагон покачивало из стороны в сторону, и молодой человек, как бы нечаянно касался ее и поддерживал в своем кольце рук. Девушка не пыталась высвободиться. Ей нравилась эта незатейливая игра.

Маша искоса наблюдала за ними. Она смотрела и слегка, только уголками губ улыбалась внутрь себя, только себе одной.

- Господи, как же это давно было – протяжно и глубоко вздохнула она - Как быстро пролетели годы. Как – будто и не было этих 22 лет. Пролетели, как один день. И чего я тогда не решилась? А кто его знает, в чем оно наше бабье счастье?

Я посмотрела на Машу внимательно и вдруг увидела, ее совсем иной, взволнованной, с легким румянцем на смуглых щеках, и повлажневшими от воспоминаний глазами. Я не стала ее ни о чем расспрашивать. Захочет - сама расскажет, главное, что та парочка напомнила ей, что - то свое из далекого прошлого.

- Ну, где ты там, мама? Давай чемодан Женя поднимет наверх – сказала Вета, открывая дверь купе – Все, девчонки угомонились. Можно заходить.
Из купе вышел Женя, уже в шортах, забрал чемодан и как пушинку закинул его наверх, на багажную полку.

Я предложила им поужинать, поскольку я уже поела и осталась в коридоре. Взяла книгу и села на боковую приставную скамеечку, но читать не стала, а стала просто наблюдать за парочкой.

Им было не до меня. Парень все ближе сдвигал руки и все ниже склонялся к девушке. Она краснела от удовольствия и неловкости одновременно, но не отстранялась. Вагон раскачивало. Парень иногда касался ее волос и плеч, и оба смеялись… Вот она радость общения, молодость… Сколько мало нужно для этого. Просто стоять рядом, чувствовать и говорить.

Из последнего купе выглянула женщина и позвала их. Я осталась в коридоре одна со своими размышлениями.

- Оля иди чай пить – позвала меня Маша.

- Мои уже улеглись. Устали. Ничего они спят спокойно.

- Да я, Маша не переживаю. У меня у самой четверо внуков. Давай чайку попьем. Спать еще рано.

Я сходила к проводнику, купила чай и вернулась в купе.
В купе стояла сонная тишина. Полусвет ночника освещал милые личики малышек, уснувших: младшая - с мамой, на нижней, старшая - с папой на верхней.
Мы с Машей сидели на моей нижней полке и потихоньку разговаривали.

- А мы были в Кирове. Ездили в академическую больницу при Медакадемии на кафедру педиатрии и кардиологии. У младшей проблемы с сердцем обнаружили, а Ваши успокоили… Вырастет все может и измениться, только правильно профилактику нужно проводить. Красивый у Вас город.

- Да, у нас Медакадемия готовит хороших специалистов. А Ваша сестра в Нижнем живет? - спросила я Машу, а мне хотелось ее разговорить и услышать ее историю. Я не торопилась, а впереди было еще два дня и почти три ночи в пути.

Маша немного помолчала. Молчала и чему-то улыбалась, чуть- чуть одними глазами, потирая ладонью одну щеку, слегка облизывая и втягивая нижнюю губу. Это говорило о внутреннем переживании и борьбе с собой и своим желанием все рассказать. Вагон и незнакомая женщина – это идеальная возможность облегчить душу, с гарантией, что больше никогда не встретятся, и ее тайна сохранится.

- А знаешь, Оля, пойдем в ресторан перекусим чего – ни будь, чайку хорошего закажем, телевизор посмотрим, поговорим, а то вон младшая внучка ворочается, ей свет мешает.

Я согласилась, мне очень хотелось поговорить и узнать историю Маши, да и время было еще детское, спать не хотелось.

Мы выключили свет, и пошли в седьмой вагон в ресторан. Маша в тамбуре остановилась, немного постояла у окна в двери и решительно шагнула дальше.
В ресторане был приглушен свет. На каждом столике горел небольшой светильник под матовым абажуром. Под потолком в конце вагона висел большой плазменный телевизор. За столом сидели несколько пар. Они ужинали и смотрели концерт. Звучала приятная легкая композиция, настраивая на лирический лад. Мы выбрали столик в середине, включили свой светильник и сделали заказ. Официант быстро принес нам чайник с зеленым ароматным жасминовым чаем, грушевый штрудель и по бокалу красного сухого вина.

- Ну, давайте, Оля выпьем по глоточку за молодость и глупость, а еще за любовь…

- Ну, Вы, Маша и сказанули… Какая – то гремучая смесь..
Хотя я согласна, на то и молодость, чтобы делать ошибки, чтобы потом всю жизнь их исправлять и мучиться от собственного чувства неполноценности. Давай просто – ЗА ЛЮБОВЬ!!!

Маша выпила почти пол бокала и замолчала. Сидела слушала концерт и о чем –то напряженно думала.

- Маша, а можно Вас спросить?- не выдержала я, решив начать разговор, – Помните, там в коридоре вы упомянули историю 22 летней давности… Это Вам напомнила та парочка в конце вагона? Может, расскажите?

- А Вам, Оля, правда, интересно?

- Очень. Время много, хорошо сидим… А рассказав, облегчите свою душу. Я же вижу, что Вам хочется поделиться.

Маша еще немного подумала и заговорила:

- Знаешь, Оля, можно, на ты?

- Да, конечно.

- Это очень давняя история. Она произошла в поезде, только поезд тогда ходил Новороссийск - Новосибирск. Он был длинный и шел медленно. Раньше пассажирские поезда до Нижнего тянулись два дня и три ночи от станции Туннельная, да и сегодня, обходя Украину, тоже почти столько же ехать. Каждый раз, садясь в поезд, я вспоминаю ту мою поездку, столь круто изменившую мою жизнь. Мое сердце колотится, как вагон на перегоне… Уже не молоденькая, уже двое внучат, а все не могу забыть того паренька… Как увидела ту парочку в конце вагона, так все забыла, как будто сама там стою… Ты меня прости, плету не весть чего, до сих пор все живо. Может, тебе расскажу, успокоится ретивое…

Мы с Машей налили чаю. Аромат жасмина, приглушенный свет, тихие разговоры посетителей и приятная мелодия, звучащая по телевизору, настроила Машу на нужную волну и она начала свой рассказ.

- Это случилось почти 22 года назад. Я провалила экзамены в политех. Мой папа, он работал в Мацесте в совхозе механиком. Совхоз занимался, да и сейчас занимается, производством Краснодарского чая. Отец, а он для нас с сестрой был все - и власть, и суд.  Он  безумно нас любил, а мы его беспрекословно слушались. Мама была тихая, не заметная, любила отца, какой - то своей тихой женской любовью. Я не помню, чтобы она ему перечила или они ссорились. Она во всем с ним соглашалась. Когда я провалила экзамены, она в первые в жизни поссорилась с отцом и настояла, чтобы меня по направлению от нашего порта направили в Нижегородский институт речного судоходства, на экономическое отделение рабфака. К тому времени я уже работала в порту учеником бухгалтера. Это была идея моей старшей сестры. Она вышла замуж и жила и работала в Нижнем Новгороде, и нашла этот вуз, где можно по направлению от предприятия сдать документы, без дополнительных экзаменов. Отец не хотел меня далеко отпускать, я была его любимицей, но мать настояла.

И вот настал тот октябрь, и мне нудно было ехать на учебу. Папа привез меня в Туннельную и посадил на поезд. Билет был специально куплен в купейный вагон. Он прошел в вагон, провожая меня, убедился, что в купе едут женщины и попросил их присмотреть за мной, чтобы меня никто не обидел. В Нижнем меня должна была встретить сестра.

- Какая же я была счастливая в этот день. Я впервые ехала в поезде одна и так далеко. Мне казалось, что вся жизнь у меня впереди. Выучусь, буду работать, выйду замуж... Глупая, наивная девочка… Поезд тронулся, я стояла у окна и смотрела, как папа почти бежал за поездом, махал мне рукой и чего-то кричал, но я его не слышала… Войдя в купе я познакомилась с двумя женщинами Это были Татьяна и Марина, им тогда было чуть больше 30, а мне они казались умудренными взрослыми и очень красивыми. Я с восторгом слушала их рассказы о том, как они хорошо отдохнули. Я жила в Сочи и мне, казалось, что ничего хорошего здесь в провинции нет, кроме моря и солнца, а они мне рассказали о другой стороне этой жизни, праздника и развлечения, которых я была лишена бдительным моим папой. Так мы за разговорами доехали до Краснодара. В Краснодаре В вагон вошли новые пассажиры. В соседнее купе сели четыре молодых мужчины. Они с шумом вошли, с кем-то громко прощались, и чувствовалось, были слегка на веселее.

Марина с Татьяной обрадовались такому соседству и приоткрыли дверь купе. Немного погодя, когда поезд продолжил путь, к нам заглянули парни и спросили:

- Привет, девчонки, нет ли у Вас ножа и соли, а то вот забыли. Да у Вас тут цветник! Давайте к нам… Ваш ножик и соль, а мы поделимся арбузом и помидорами… Посидим, а то скучно одним… И эту красавицу берите с собой, не обидим…

Один из них щелкнул меня по носу.

- У нас тоже есть среди нас пацанчик, познакомим…

Они были уже взрослыми, и я им показалась малолеткой. Мне было всего только едва 18 лет.

- Нет, ребята. Сами придем, а Маша пусть тут посидит. Нам ее отец поручил с рук на руки передать. Серьезный дядя. Без глупостей.

- Господи, девоньки, да какие глупости в нашем возрасте? Ладно, пошли… А ты не шали, смотри тут без нянек… - хохотнули они и вышли.

Я закрыла дверь и легла. Было уютно лежать на полке и слушать, как стучат колеса свою песню радости, а поезд торопится все вперед и вперед, перекликаясь с моим настроением. В соседнем купе громко разговаривали, смеялись. Потом зазвучала гитара и приятный мужской голос запел романсы и бардовские песни по заказу. Потом пели все вместе. Мне было просто радостно, что начиналась новая, для меня не знакомая жизнь. Вдруг дверь в купе открылась, и в купе вошли Татьяна с незнакомым парнем. Они были довольно сильно пьяны.

- Послушай, Маша, да не наша. Может, немного погуляешь в коридорчике, а то нам негде поговорить- нагло усмехался парень, лапая Татьяну.

Татьяна не возражала, а что мне оставалось делать? Я вышла в коридор и закрыла дверь. Я конечно догадывалась о чем они собирались говорить. Взяла книжку и стояла, смотрела, как мимо пробегают огни, поселки, столбы и полустанки. Сколько я простояла не помню, как вдруг открылась дверь соседнего купе, и вышел молоденький паренек. Он был высок, строен и белокур. Его голубые глаза метали молнии, и он быстро, как бы скороговоркой прошипел:

- Ну, блин, достали со своими пьянками.

И только потом обратил на меня внимания.

- А Вы чего здесь стоите, ведь уже поздно? А, Вы из соседнего купе? Ясно… И Вас выгнали эти соски… Извините, просто достали меня за две недели эти мужики со своими причудами. Мы отдыхали в Керчи, вчетвером, я и мой старший брат с друзьями. Ну, в общем, отдохнули… Хотел в поезде выспаться, да не дают… А Вы куда едете? Это правда, что у Вас отец свирепый, так девахи сказали.

- Нет, у меня папа строгий, но добрый. Он провожал меня. А Вы куда едите? Я - в Нижний к сестре еду. Там буду поступать в институт на рабфак.

- А мы едем до Новосибирска, четыре дня, еще высплюсь, скоро вино и деньги закончатся, дрыхнуть будут… В ты где живешь?

Он стоял, упираясь спиной на дверь купе, и смотрел на меня почти в упор. Я, стояла, как раз так, как та девочка сегодня в вагоне, спиной к окну. Поезд дернулся, притормаживая, и парень схватился обеими руками за поручень, удерживая меня от падения, кольцом своих рук. Он был выше меня и я случайно прижалась к его груди. Мне было неловко и неудобно. Я быстро отстранилась, но Миша, так звали парня, не отпустил руки и так стоял, не замечая моего смущения.

- А знаешь, давай пойдем погуляем, скоро Ростов, поезд стоит 20 минут, погуляем по перрону, все равно в купе нельзя.

- Пойдем - согласилась я.

Вот так и познакомились. Ой, Оля, - продолжила рассказ Маша…

- Два дня и все три ночи мы были неразлучны. Почти не спали, да и негде было, только днем, пока наши спутники отдыхали от развлечений. Миша берег меня. Мы потихоньку бегали целоваться в тамбур, выходили на остановках гулять по ночам и днем. Не помню, что мы ели и что пили, но время пролетело молниеносно. Оставалась последняя ночь. Поезд прибывал в 6 утра в Нижний. К тому времени несколько купе уже освободились и мы могли просто сидеть в свободном купе разговаривать и целоваться. Я влюбилась в Мишу, что называется по уши, да и он тоже. Мы не могли представить, что вот, скоро поезд подойдет к станции Нижний Новгород и я выйду. Я сложила свои вещи. Вынесла из своего купе в свободное. Мы с Мишей решили, что не будем спать последнюю ночь совсем. Осень в средней полосе в октябре холодная. Выйдя на очередной станции погулять, я очень озябла. Проводники полупустой вагон топили плохо. Было прохладно. Придя в купе Миша меня обнял, прижал и долго держал не отпуская. Я не помню. Как это все случилось, но случилось. Я очнулась, когда в купе постучала бдительная проводница и сказала:

- Все приехала, барышня. Через полчаса Нижний.

Я не знала, что делать от стыда и жалости к себе. Миша настаивал, чтобы я ехала с ним, что я взрослая и могу все сама решать. Он был русским и не знал наших обычаев. И какой это позор выйти замуж не девственницей для отца и семьи… Но, что случилось, то случилось… Ой, Оля, если бы только это, то было бы пол беды… Для него и меня это была первая, страстная, искрометная любовь. Больше, такого чувства я не испытывала никогда. Это сейчас я понимаю, своим бабьем чутьем, что не каждой бабе выпадает такое счастье - любить. А, как я его любила, да и сейчас вся пылаю, а что делать… И адрес забыла в том купе, ведь обещала сама написать, а свой адрес побоялась дать… Очень боялась, что узнает отец.

Маша опять взяла бокал, рассмотрела его содержимое и выпила залпом, не приглашая меня, поддержать ее.

- Я просила Мишу меня не провожать. Меня встретила сестра с зятем. И больше я никогда его не видела, правда, когда мы проходили мимо вагона, он стоял, прижав свою ладонь к стеклу, прощаясь со мной навсегда. Это он прощался со мной, но я тогда не знала, что на всю оставшуюся жизнь, у меня останется его подарок…

- Маша, так Вета, это дочь Миши? А я думаю, почему такая белокурая у тебя дочка. Ты же жгучая брюнетка.

- Да, Оля, Да. Тогда я не знала, что с одного единственного раза забеременею. Но, так судьба распорядилась. Я не сразу об этом узнала. Наверно прошло месяца три. Однажды случился у меня аппендицит и меня срочно положили в больницу на операцию, вот тут все и выяснилось. Помню, как сестра пришла в палату вся в слезах. Как приехал отец. Я его еще таким суровым не видела. Как они меня пытали, кто это сделал. Как я хотела избавиться от ребенка и покончить с собой. Как написала прощальное письмо моему отцу… Помню, как приготовила таблетки, чтобы выпить и избавить от позора семью. Помню, как тщательно растолкла их в стакане и разбавила водой… Подошла к окну, взялась за подоконник и вспомнила чистые голубые глаза Миши и его ласки. И вдруг почувствовала, как пол уходит из под ног… Очнулась я от того, что лежу на кровати, рядом стоит медсестра и моя сестра. Сестра плачет навзрыд, закрывая лицо руками.

- И не стыдно тебе? Чего придумала? Здоровая деваха… Ты, что первая или последняя? Вздумала травиться… Хорошо в обморок шлепнулась, горшок с цветком разбила… Сестра услышала… Не хорошо… Не по божеским законам. Не знаю, во что ты веришь в аллаха или Господа, а дите оно от Бога. Раз Бог дает дитя, значит и на дитя даст. Поняла. Ну, что не успела выпить? И хорошо. Похоже, девчонка будет, сердечко частит. У мальчиков сердце медленнее бьется, примерно 90 ударов минуту, а твоя наверно с перепугу, под 120 ударов частит, девичья душа, отзывчивая. Спасла она тебя, во время зашевелилась, они и в животе все чувствуют и понимают, и жить хотят. Не дури, живи, раз судьба шанс дает второй.

- Вот так я и решила, будь, что будет, останусь в Нижнем, рожу дочку, и буду растить. Но судьба приготовила мне приз, как я смеюсь, "Приз зрительских симпатий". Сестра все подробно написала отцу и отправила мое прощальное письмо и просила его простить меня и разрешить остаться в Нижнем, но отец вскоре приехал сам, чтобы поговорить о мной.

Маша сидела и о чем- то сосредоточенно думала, скорее всего, вспоминала тот день, когда отец приехал в Нижний и не один.

- Рано утром вдруг резко и длинно зазвоним дверной звонок. Сестра открыла и очень удивилась. На пороге стоял отец и наш агроном Зураб Куджая. Я его хорошо знала. Я быстро спряталась в своей комнате. Зураб работал в совхозе агрономом вместе с отцом. Он ездил специально в Китай, учиться, как правильно выращивать чай и о чае знал все. Вывел несколько своих местных сортов чая. Отец с Зурабом привезли много фруктов и вина. Накрыли на стол и сели есть. Я боялась выйти, чтобы Зураб не увидел мой позор, но отец пришел за мной.

- Послушай, меня дочка, ты моя самая любимая, не такой судьбы я тебе желал, берег, баловал и все на свою голову. Что случилось, то случилось… Не надо больше делать глупости. Пусть ребенок будет, он не виноват, что так получилось и ты не виновата. Если ты хочешь знать, мое мнение, то послушай меня, сделай, как я прошу…

   Отец  помолчал  немного.  Погладил  меня  по голове, похлопал  в раздумье по  плечу,  чмокнул в висок. Потом  отвернулся,  пряча свое волнение  и продолжил:

- Будешь хорошо жить, а любовь дело наживное. Она приходит и уходит, а жить нужно… Пойдем за стол. Знай, что я люблю тебя и мать день и ночь плачет… И Зураб приехал за тобой. Ему, конечно скоро 40, но он разведен, потому, что не может иметь детей, ранили его в армии, но он согласился тебя взять в жены с ребенком и сказал всем, что это его ребенок и, что ты от позора уехала к сестре. Он взял твой грех на себя. Ты должна меня послушать и выйти к нему. Неволить не могу и не буду. Сама решай… Стол накрыли… Ждем тебя… Ты не торопись, подумай, знай я люблю тебя, плохого не пожелаю и позора избежишь, и мужа хорошего получишь, в достатке проживешь.. А что любовь? Ее в рот не положишь…

Отец, поцеловал меня и вышел. Я обратила внимание, как он осунулся и сгорбился за это время. В комнате за столом все напряженно молчали, и только приборы и стаканы стучали. Все ждали моего ответа. Я немного подумала, надела новое платье и вышла. Отец встал со своего места, подошел ко мне, обнял и сказал:

- Вот и наша Маша пришла. Маша, Зураб хочет взять тебя в жены? Что ты ему ответишь?

- Я, вдруг, почему то заплакала и сквозь слезы, сказала, что согласна, но хочу доучиться и получить специальность экономиста. Если он не против, то я выйду за него замуж.

- Я согласен. Это хорошо, когда женщина хочет учиться и помогу тебе. А ребенка вырастим и не буду упрекать ни единым словом. Это точно. Слово даю.

- Вся тяжесть вдруг свалилась с плеч. Стало вдруг все легко и понятно. Весь вечер все пили вино, ели шашлык и фрукты. Потом была свадьба. Родилась моя доченька, копия Миша. Зураб был бесконечно счастлив и сам ее вырастил. Соседи посмеивались над ним, а он только радовался этому подарку судьбы. Больше детей у нас не было. Как сказала та медсестра, Бог дал нам ребеночка. Я заочно закончила институт. Работаю в порту экономистом. Зураб на пенсии, без ума от внучек и до сих пор нежно любит меня. А я, иногда, когда еду в поезде, вспоминаю те два дня и три ночи, когда я любила и была любимой.

- Ну, мама , ты даешь… Весь состав оббегала…Уже скоро утро, думала отстали, а Вы тут бражничаете… Не пора ли спать… - горячилась Светлана – Вета, как ее назвал Зураб, потому, что она не выговаривал в детстве букву-С.

Мы вернулись в купе. Там Женя сидел и приглядывал, за разметавшимися во сне дочурками. Он посмотрел на нас укоризненно и сказал:

- Я же говори тебе, куда они денутся, сидят где - ни будь и трындят, а ты бегаешь, волнуешься. Не судьба было сказать, что пошли телек смотреть. Все, спать хочу.

Мы улеглись, каждый на свою полку. Я слышала, как ворочалась и долго не могла уснуть Маша. Я тоже не могла уснуть. Я представляла молоденькую смуглую южную красавицу и голубоглазого русского паренька Мишу. Я всматривалась кудряшки малышек и пыталась угадать, чьего в них больше… Да какая разница… Главное были эти два дня и три ночи счастья, принесшими с собой мир и покой, подарившие миру трех чудесных малышек, да разве это не счастье?

Когда ночью поезд остановился в Хосте. В вагон ввалился громадный седой, но полный сил мужчина. Он просунул голову в дверь купе, потому, что сам не помещался. Ухватил спящих малышек в свои ручищи и скомандовал:

- Ну чего ждете? Все, приехали… Пора и домой…

Маша, встрепенулась, дала мне адрес, попрощалась и выпорхнула следом…

Что такое счастье? А кто его знает….

(ФОТО ИЗ ИНЕТА).
--