Цой живее всех живых! отрывок из романа

– Не могу представить, что его больше нет. Я прямо вижу его перед собой, слышу его голос, концерт по памяти могу прокрутить до минуты. Такая короткая жизнь! Такая нелепая смерть! – Рома как будто говорил сам с собой. Увиденная картина только добавила горечи. Цой был так дорог не только ему.
– У Бога мёртвых нет, – встрял хиппового вида парень с банданой на голове. – У Бога все живы.
– Ну да, он же Бог, как захочет, так и будет. А нам-то как жить? – злясь на жестокого, беспощадного бога, Рома через плечо бросил в ответ этому умнику.
– Хорошо, что Небо не оставляет нас совсем, иногда посылая своих пророков, чтобы все, ждущие правды, могли услышать. А иные только тогда и проснулись, когда узнали, кого потеряли. Сколько раз было такое – сценарий один, – с каменным лицом упавшим голосом сказал хипарь.
– Представляешь, стадионы слушали, а дошло только тогда, когда его не стало, – задумчиво сказал Макар.
– Так ли уж и дошло, – со вздохом ответил ему хипарпь.
– Для меня он тоже жив, – присоединился к разговору ещё один пацан.
– Он ушёл, но оставил нам свои песни. Теперь не состарится, навсегда останется молодым. Сам сказал: «кому умирать молодым». Как знал.
– Хочу пойти в храм, помолиться за него и свечку поставить, – хипарь поднялся с корточек. – Пойдёшь со мной? – обратился он к Макарову.
– И я пойду, – откликнулся Рома.
Они воодушевлённо направились в сторону Арбатской площади. К ним присоединились ещё несколько человек из окружения хипаря, которого тут все знали. Пройдя Сивцев Вражек, они свернули в Филипповский переулок и ввалились толпой в массивные двери махонькой, словно резная шкатулочка, церкви. 
В храме кроме похожей на сухофрукт старушонки в облезлом чёрном облачении никого не было. Она, оторопев от нахлынувшего разношёрстного сброда, стояла в центре предела, сцепив руки перед собой на груди.
– Свечки за помин куда ставить? – обратился к ней хипарь.
– Ой, сердешные, сейчас. Идите сюда.
– Товарищ наш, Виктор Цой погиб в автокатастрофе. Слышали о таком? – понизив голос, спросил он бабульку, делясь с ней своим горем.
– А он – крещёный? – засомневалась старушка, услышав иностранную фамилию.
– А, что, если некрещёный, так и свечку поставить нельзя? – вызывающе повысил голос хипарь.
– Ставьте, ставьте, это я просто так, на всякий случай спросила.
Роман, оглядывая стены, расписанные бестелесными фигурами святых, бесстрастными ликами, старался понять суть этого символизма. Ему за всю жизнь довелось пару раз побывать в церкви. И каждый раз его удивляла красота и роскошь храма, но будучи непонятным, это великолепие вызывало в нём неприятие. А сейчас, в то время когда за стенами нищета, безработица, развал, его приводило в бешенство это богатство, красота и покой. Он отвернулся от икон и подошёл к друзьям, кучкующимся у столика со свечами. Ему тоже дали свечку, и он по примеру других поставил её рядом. От свечей шёл сладкий удушливый жар. Ему захотелось поскорее выйти на улицу. Вместе со всеми он быстро вышел за двери.
Старушка проводила их до порога, крестясь и тайком крестя вслед. Господи! Спаси и сохрани!