Еретик

ЧУРУШКИН АЛЕКСЕЙ





ЕРЕТИК




































-
Граф продолжил прогулку.
Его конь ничуть не устал. И не мог устать. Конь достался ему от отца,
старого графа. Прапрадед старого графа бился с викингами на стороне
короля. Король всегда мог на него рассчитывать. Хотя и ничем почти
не одаривал, ссылаясь на "потери, нанесенные викингами". Но и этого
хватало. Викинги, конечно же, не могли полностью растрепать французских   
крестьян. Но устраивали набеги. Особенно когда была весна.
Крестьяне должны были хранить свое добро, но воодушевленные защитой страны забывали это делать. Викинги вряд ли могли у них все взять.
Но с какой-то простодушностью крестьяне усиленно работали.
-На графа, нашего героя, - говорили они.
А графу было на них наплевать. Он любил сражаться, любил свою жену.
Но крестьяне, забитые духовно про это не знали. Так и не узнали.
Они и не задумывались над своим положением. Так было почти по
всему королевству. А граф Р. гордился своими делами, говоря всем:
-У меня хороший замок. У меня красивая супруга и много чего другого.
Спасибо Господу!
-Да, да, - гордились им и близкие ему.
Прапрадед был хорошим воином. Многие охотно перед ним заискивали.
К нему естественно благоволил местный священник. Как к графу.
Да, церковь была опорой знати.
 Когда у него родился сын, крестьяне приносили подарки. Прапрадед
отвечал самодовольной улыбкой.
-Это вашему.
-Спасибо, дорогие мои.
Они начали льстить ему. Грубо и просто.
-Крестьяне же размечтались, - подумал он, - хотят, чтоб барщину сбавил
из-за рожденья сына.
Те смотрели на него.
Улыбнувшись, он добавил:
-Сбавлю вам барщину. Не намного.
 Направив конюха к крестьянам, старый граф знал, что крестьянам будет
чуть лучше, чем раньше. Конюх расскажет им об условиях.
-Подумаешь барщина, - усмехнулся он.
Для крестьян-это почти вся жизнь барщина.
-До чего я к ним привык.
Конюх у него хороший. Опора в отношениях с крестьянами.
-Дорогой, иди сюда.
Он вошел в спальню и увидел ребенка.
-Смотри, он хочет ходить, - заметила графиня.
-Угу.
 Малыш ползал по полу. На него смотрели все: и старый граф, и
графиня, и старая служанка из крестьян.
-Какой малыш!
-Мой наследник.
-Крепыш.
-О! В церковь пойдем!
 Ему кивнули. Покрестить такого малыша это дать ему божью любовь.
Какое счастье иметь здорового ребенка! Ни забот из-за его болезней,
живешь спокойно. Другим же не везло. Перед другими было нелепо.
И граф, и его супруга и близкие им люди занялись воспитанием малыша.
С детских лет и до возмужания сын графа воспитывался сильным, храбрым,
ловким. Сначала он гулял по окрестностям с прислугой, а потом отец
выучил его верховой езде.
 Незадолго до совершеннолетия сына прапрадед погиб в одном из боев.
Начались трудные времена. Графиня отпустила сына странствовать.
-Пусть увидит разные земли, - сказала она.
Сын так и сделал. Правда, он, конечно, не успел увидеть "разные земли".
 В то время это было невозможно.
И поколение за поколением давало возможность путешествовать в пределах
королевства.
 Так и этому молодому графу.
 И вот теперь он вернулся домой, и на поясе его висели ножны с мечом.
Он теперь граф. Но внешне похож на молодого рыцаря.
Настоящий жених. Но кого?
До замка совсем немного.
Он заметил девушку-крестьянку, проходящую мимо.
-Куда путь держишь?
-Да послала меня мать грибов собрать.
Девушка была симпатичной. Но он не мог иметь любовницу. Он еще молод.
Он подумал и решил: "Матери это не понравится. Да и Господу вряд ли.
А враги отца могут узнать о жизни моей все".
-Ну, я пойду граф. У меня много дел.
-Постой! Как мне найти тебя?
-Зачем вам я? Я - крестьянка, вы - граф.
 Граф приуныл.
-Меня зовут Жанна. Девушка посмотрела на графа. Повернулась назад.
-Жанна? - его охватило сомнение.
Он поднял голову. Где она? Видно убежала.
-Я найду тебя.
 Зачем она это сделала? Зачем подогревать интерес к себе со стороны графа?
Когда он вошел в свою комнату он мельком осмотрел ее. Но не о ней он
думал, не о замке и матери. Где живет девушка? Жанн много.
-Сын, не пора ли тебе пойти к крестьянам.
Он повернулся.
Мать повторила:
-Сходи к крестьянам.
-Не пойду.
-Надо к ним сходить.
-Почему? Я же молод.
 Он не хочет еще править. Да и не может.
-Вот они тебе и поверят.
Он потрогал меч.
-Его можно продать.
-Не. Вдруг понадобится.
Мать зевнула.
-Не выспалась?
-Нет. В церковь ходила.
-Ну и как там?
-Как в годы отца твоего.
-Да, да.
 Ее немолодое лицо выражало такую же старую сухость.
-Ждала тебя. Но поздно вернулся.
-Так получилось.
Мать кивнула.
Устала наверно.
-Ну, как там?
-Там? Да как всегда.
-Мало что изменилось. Все то?
-Да.
Он почесался.
-Люди, а люди?
-Да тоже наверно.
-А еще чего-нибудь?
-Лучше я пойду,- ему явно не хотелось,- не могу говорить.
-К крестьянам?
-Да.
-Зайди ко мне потом.
-Угу.
Мать вышла из комнаты.
Он рухнул на кровать.
-Отдохну пока.
Отоспавшись, вышел из комнаты.
-А где они?
Мать улыбнулась, впервые:
-Пойдем вместе.
-Ну, не засмеют?
-Не. Пошли.
-Я все-таки молод.
-Да. Я - стара.
-Старая и молодой.
 Поговорить с крестьянами надо. И дело не в том, что граф повзрослел.
Просто на графство надвигалась беда. Может страшнее, чем смерть
старого графа. Эта беда - новые войны.
 Крестьяне собрались невдалеке. Сын и мать быстро дошли до них.
-Графиня!
-Мы просим!
-Что?
-Мы просим помочь нам. Не поднимайте оброк. А то нам говорят - другие это не делают. Это правда?
-Это правда.
 Они замолчали. Куцые средневековые разговоры, что они могли сказать?
Не было в них искры чего-то более приятного, чем простая речь. Но и
она хромала. Было ли от этого кому отрада? Нет. А может и да. Ведь да?


 Со стороны это выглядело смешно: молодой граф и старая мать.
Но им было не до смеха. Им нужно поговорить. Узнать мысли крестьян.
Крестьяне стояли около группки деревьев. Одежды самые простые.
Уважительные взгляды. Бояться наверно. Но графиня стара, а ее сын
слишком молод. Кто их крестьян то знает? Что у них на уме? А?
Натоптали и не работают. Чего им еще?
Как только графиня подошла, крестьяне упали вниз. Она же и спросила:
-Ну, что крестьяне. Да, я ваша госпожа! Встаньте, говорите что надобно.
Они проворно встали.
-Да вот госпожа как бы голод нас не тронул. Этот скромен.
-Угу, поборов нам не надо. Посмотрел на него деревенский парень.
-Я подумаю, скажу через сына. Он теперь тоже ваш владыка.
Крестьяне снова пали. Может, им смешон сын?
-Бодрствуйте! Я буду править как отец. Сам против лишних поборов.
-Отче наш, младой не дари нам поборы! Дай хлеба пожнать.
Графиня успокоилась, вот уйдут сейчас. А то страшно.
-Мы идем в замок. Может, и конюха пошлю.
Крестьяне проворчали.
-Можно и конюха. Может все обойдется?
-Пойдемте.
Но неизвестно это. Они могли так долго пялиться на них. Идите же.
И развернулись. И крестьяне тоже. Кто - куда, по делам своим.
Тишину нарушил чей-то голос:
-Жанна, куда?
Граф сразу подумал:"Кто? Она! Вот так встреча!"
Он ее увидел, и это все заметили. Но он просто посмотрел. Просто.
По правилам феодалов. Но с молодостью и с какими-то чувствами.
-Пойдем отец. Почему не здоровается? Забыла.
Мать толкнула его. Надо идти. А то худо будет.
-Ладно, пошли. Можно было подышать еще, и походить еще.
-В другой раз.
Крестьяне заметили их движения. Пусть хоть не отнимают еще чего.
Грубо так делать. Крестьяне вскоре скрылись. А мать с сыном пошли
в замок, старый и сырой. Он был их оплотом. И жилищем.
-Мать хорош замок то наш.
-Да. Только стар,-она стала понурой.
Сын заметил это. Жалко ее. Ну, что ж.
-Не горюй. Ты да я Господа семья.

 Замок был стар. Но крепкие стены его не делали его слабым.
Он не мог быть слабым. Иначе он погибнет. Как все живое и неживое.
Камни его были грязными и сырыми. Только внутри получше было.
Это замок был давно построен. Хранил память веков.
 Спокойные денечки шли своим чередом. Молодой граф помогал матери.
Он смотрел на мать, а вспоминал отца.
 Месяц проходил за месяцем. Молодой граф мужал. И хотел что-нибудь сделать.
Скука заслоняла всю жизнь. Он был готовым рыцарем.

 И вот наступил день, и за ним ночь. Той ночью произошло то, чего бы
он хотел не помнить.
 Какие-то звуки наполняли его уши. Бесы? колдуньи?
Эти звуки то, походили на пение то, на смех то… не знал он на что.
 Но через тишину звучали снова те звуки, наполнявшие вечер тревогой.
Он решился. Надо пойти и проверить. Заодно оглядеть замок. Он шел, спотыкаясь, сначала по замку, с мечом, потом вышел во двор. Надо идти. Он пришел к деревне.
Он понял кто-то в конюшне. Нащупав рукоятку меча, он медленно продвинулся вперед.
Это была Жанна с молодым парнем. Он понял, что она врядли его полюбит.
-Я пришла к...
Они целовались.
-Боже!
Они обнимались.
-Отец сказал...
Они наверно любили друг друга давно.
-Я уже не понимаю.
 Они целовались. Обнимали друг друга.
Он поглядел на их и свою простую одежду. Боже что это?
Тут он захихикал.
-
Она почувствовала, что здесь еще кто-то.
Ее глаз скользнул и увидел графа.
-Это граф! Ты что? О, нет!
-Уходите. Это наша жизнь.
-Как вам не стыдно?
-Мы любим друг друга.
Граф стоял и не знал что делать.
-Уходите!
Граф повернулся и бежал, крича:
-Я расскажу аббату!
Он побежал к лес около замка, потом свернул и побежал к замок
Что это? Господи мне это сниться? Обереги меня матерь божья!
Он испугался. Кто это может быть?
В кустах не было никого.
Это был замок.
Рассказать матери?
Я что влюбился?

Встав, рано утром он подумал, что это был сон.
Нет не сон видно.
Жалко мать если узнает. Хотя они ведь просто крестьяне.
Вот она спросила:
-Сын, почему ты выходил вчера?
-Что? Нет, там я не был.
-Не ври. Я слышала, кто-то выходил из замка.
-Да. Это был я.
Тут вошел старый ключник:
-Граф. Графиня…
-Что там?
-Э.Не то, чтобы, кхе.
-Крестьяне бунтуют?
-Да, граф.
Он не поверил.
-Как так?
Он не верил. Он молод. Крестьяне старше. Сильнее.
-Закрой двери замка! Быстро!
-Давай!
 Слуга бежал вниз по лестнице, граф бежал к оружию.
Мать волновалась. Крестьяне дики и взбешены.
Крестьяне взбунтовались не все. К счастью, для графа было еще время для
обороны и защиты от бунтующих крестьян.


 Но предстоял выбор либо остаться в замке, либо уехать из замка подальше,
либо выйти и встретить крестьян.
Они посмотрели в окно. Крестьяне шли с факелами и с палками.
-Беги. Я свое пожила.
-Нет, что ты?
-Бери коня, бери все нужное.
-Прощай.
-Прощай, я вернусь.
Молодой граф оседлал коня и помчался вдаль от замка.
-Что ключник? Что будешь делать?
-Либо умирать, либо жить.
-Крестьяне, что вам надо?
-Ты безбожная старуха мы тебя убьем.
-Что вы? Кто вас надоумил?
-Никто. Открывай.
-Нет.
Бунтовщики ворвались в замок.
 Когда он вернулся, он понял дальше все пойдет не так.
Замок принадлежал какому-то новому владыке здешних мест.
Он многое упустил в жизни. Семьи у него не было.
Он просто болтался без дела.
 Все начать сначала? Но как же это.
-А так как надо.
Заметно, что он отстал от жизни.
 Не налагал запретов в своей жизни.
Он перестал гордиться своими прежними удачами.
Забыл про подвиги.
 Самое важное-сила.
Все те с кем он общался, больше не интересовали его.
Он перебрался в город, надеясь найти свое место.
Там он встретил одну горожанку. Он обвенчались.
-
-
Он почувствовал улучшение. Он пошел дальше.
Дальше, правда, не стало лучше. Везде народу навалено.
Кто-то с кем-то говорил. Их слова показались ему грубыми.
 А ему хотелось жрать.
-А как их...
-Университеты?
-Да. Видал?
-Да, да как сказать. Мельком. Шибко большие.
Они болтали о том и о сем. Он мог остановиться.
-Ээ, браток ты куда?
Он повернулся.
Парень испугался.
- Куда надо.
 Незнакомец скривил губы.
Не любил слабаков.
Трус! Как его боялись крестьяне, так и он не
любил их. Над многим он уже не думал. Просто была лень.


Переставая делать детей, крестьяне либо уходили упиваться, либо вели
дурную жизнь похлеше. Даже те, кто был набожнее, не всегда все терпели.
Зато все потом ходили в церковь.
-
-
Город был неплох. Сборищ всякой швали в нем было побольше.
Хотя и больше возможных друзей.
Он решил зайти в ближайшую таверну. Ему хотелось просто выпить чего-нибудь крепкого. Он хотел отдохнуть.
Таверна не пустовала.
Там были и горожане, и крестьяне и еще кто-то.
-
-
Он был в не настроении.
К нему подошел какой-то парень.
Парень добродушно спросил:
-Так ты - еретик?
-Я же сказал тебе сучье вымя меня так не называть!
Лицо парня резко потеряло простоватую улыбку.
Он как будто сменил лицо.
Ударив еретика, он выбежал из таверны.
Боль пронзила Жака. Сжав зубы, он упал вниз.
-Какая жалость!
Их лица смотрели на него по-другому.
Им было тошно на него смотреть.
Он спросил:
-Где тот парень?
-Ушел. Ты не переживай. Еще ударит.
Ему стали ненавистны их лица.
Переулок за переулком он бежал, не чуя своей гадкой рожи.
-
-
Он не один.
-Ей,постой.
"Грабители", - подумал еретик.
Они схватили его.
Молодая горожанка, проходя мимо них, обратила внимание на избиваемого,
сразу посочувствовав ему.
Сказала:
-Эй, ты, ты че там делаешь?
Грабитель обернулся:
-Мм.
-Хватит его колотить.
-Иди отсюда.
-Нет.
Она хотела было бежать, но он дал.
Он схватил ее за талию. Она же вырваться хотела.
-Не пущу.
Он не переставал держать ее. Его охватило желание.
Он грубо, но сладко поцеловал ее.
-Ты, ты, что?
Он не переставал ее ласкать.
-О боже!
Ее глаза удивились его желанию. Но затем она по-другому на него посмотрела.
Тут она раскрылась. Она стала прижиматься к нему.
-Пойдем ко мне.
Другие грабители притихли.
Жану не хотелось быть их жертвой.
Жак пинул по роже другого парня и побежал. Его не остановили.
-
-
Еретик увидел старика.
Старик подошел к нему.
Сказал:   
-Ты кто?
Старик сказал:             
-Бог есть.
Тело ныло, и еретик хотел отдыха. 
-Да.    
-Будем.
Старик протянул руку.
-Что?
И оттянул.
-Ах, так они... 
-Перестань.
Старик улыбнулся и пошел дальше.
"Странный."-подумал еретик.
Старик пошел дальше.
На улицах было мало народу.
Про местное духовенство он почти не знал.
Да и не помогло бы ему.
Правда вскоре он передумает.
Аббат был строг, но не терпел разврата.
Он не хотел разнузданности горожан.
Он хотел смирения и покорности.
Один горожанин пытался дать веру неверующему.
Они подошли к аббату.
Тот ответил:
-Но нет создателя.
-Не так парень.
-Так.
-Аббат он разуверовался!
Аббат привычно начал:
-Возлюби ближнего.
-Не хочу, они насиловали всех.
Аббат покосился на остальных:
-Кто?
-помещики.
-Какие?
-Расскажу. Но не накажут их.
-Валяй.
Меча на улицах города не найдешь.
Он увидел преступление.
Они грабили.   
Таскали чужое добро.
-Лови добро приятель.
-Не.
-Тогда отдай свое.
Резкая боль пронзила его.
Он прижал рану.
Он перевязал.
Не все было в пользу еретика. Многие не разделяли его взгляды.
Вот собралась группа.
-Там еретики.
-Брось?!
-Боженькой клянусь!
-Валяй.
-Можно найти.
-Монахи тут не проходили?
-Не.
Мужик усомнился.
-Да это не монахи. Это крестьяне.
-А кто тогда еретики?
-
-Бей их!
-Стойте!
-Ты чего?
-Там еретики!
-Там крестьяне.
Они решили разобраться.
Там и собрались крестьяне.
-Хватит ребята! Он обманул нас!
-Ты что? На нашего пророка!
-Какой он пророк? Он - богохульник!
Они почесали свои репы.
Мужики смотрели друг на друга в недоумении.
Кем же был бунтарь?
Еретик видел их. Подойти раздумал.
-Ей!
-О нет!
-Иди сюда! Дай правду!
Он не знал, ни мог даже предположить, что он должен.
Опасно туда идти.
 Убежал.
 Парень то видно, полюбил Жака за характер речи.
Да так и должно было быть. Несмышленым был парень. Еретик просто хотел чего-то найти.
 Ему стало очень скучно. Он пошел обратно.
Товарища у него тоже не было.
Парнишка догнал его.
-Прости, что бросил тебя!
-Нет, ты меня прости!
-Что ты такое говоришь!
Парень не знал Жака.
-
-
 Город все также был полон крестьянами.
Они пришли в город для того, чтобы хоть что-то найти полезного.
А потом если не попадались по пути сильных мира сего шли домой.
Потом они употребляли то, что принесли по делу.
-Не все купишь за меня!
Жак смотрел в окно.
Лошадь была отличной, но купить ее нельзя.
Этому горожанину явно не доставало умения торговли.
Парень все же спросил:
-Сколько?
Горожанин показал на пальцах:
-Ты представляешь?
-Ничего себе!
Жаку хотелось не спать, а все-таки он еще лежал на старенькой кровати.
Пройти там нельзя. Могут заподозрить. Времена лихие. Только не давно альбигойцев
побили.
И крикнул:
-Ей ты!
-Чего?
Он не мог заснуть.
Послышались шаги парня.
-Ах, чего бы съесть?
Парень принес ломоть хлеба, кусок мяса и пива.
Поев, он пошел отдохнуть.
-
-
 Шел тысяча двести тридцатый год от Рождества Христова.
Как и многие, такие же годы этот год запомнился все теми же событиями.
А точнее: бунтом. Еретики, распыленные папскими наемниками и крестоносцами по всей Европе, старались хоть как-то спасти свой символ веры. Но их становилось меньше. Хорошо работала инквизиция.
 А вот Жак не был полнокровным еретиком. Он и сам-то не был в Альби.
И мало знал он о альбигойцах, их правил, которых не утвердили. И ведь
он как многие интересовался этими взглядами.
 Многие кто с ним общался так и не поняли его. За видом альбигойца, видом
борца за ересь, скрывался обычный бюргер, не желавший особенного добра другим.
 Он хотел другого, не ереси, а видимо просто нажиться на этом.
Но время, когда это можно было сделать прошло.
 Как быть? Рассказать парню о своей дурацкой бессмысленности. Как это сделать?
Еретик еще сонный тронул храпевшего парня:
-Эй, вставай!
-Че такое?
-Пошли, проводишь.
-За чем?
-Пошли и все.
-Но может не надо.
-Нет. Пошли.
Парень ничего не понимал. Да и что мог понять? Еретик думал о том, что делать дальше
как жить дальше. Но конечно ему не хотелось невзгод. Он хотел одного-чтобы про него
забыли его недруги.
 Впереди либо расплата, либо нет. Но конечно не все сразу.
Он понимал всю трудность своего положения.
Тот ничего не понял из выхода еретика.
-Ты уходишь?
-Да.
-Но может все здесь у тебя получиться.
-Неужели ты не понимаешь?
-Чего?
-Я не могу дальше так жить.
-Почему?
-Ты не поймешь.
Тогда он пожал ему руку и пошел.

                14.07.2004- 200/ Кеза - Нижний Новгород


Примечания: