А мы с вами не выросли

          Одно время я работал охранником в музее. Пил чай и думал о бумаге. Как ее делают. Зачем ее делают. И наконец, зачем она вообще нужна. Я думал и смотрел на кроссворд. Интересные клетки, вопросы и опять бумага.
    -- Вы наверное грустите? А я вот нет. У меня, знаете ли, девушка есть. Красивая.
    Молодой парень подошел ко мне. Длинный, слегка впалые скулы и большие глаза. Грязные волосы, но совершенно чистое шерстяное пальто. Я допил холодный чай и посмеялся.
   -- Да… девушка, к тому же красивая это очень похвально. Сейчас два часа ночи. Почему вы не с ней? Так делать нельзя, иначе в скором времени у вас ее не будет.
    Он почесал затылок и посмеялся.
   -- Нет, вы не знаете ее. Она не уйдет. Уже не уйдет… Я вот просто решил сходить в музей. Давно я не заглядывал в музеи. А сейчас ночь. Никого нет. А самое главное нет этих экскурсоводов. Они все сочиняют, вы конечно это знаете. Эти дураки просто не дают волю воображению. Вот я вижу картину. Я вижу ее такой один. Другой человек видит ее иначе. А третий может вообще ее не видит! Так зачем же нам говорить что видит сам экскурсовод! Я может не желаю это слышать, а он решает принять это за истину и все равно говорит. Раздражает.
    Я долго смотрел на паука, мирно ползущего по моему столу. Мне было до того страшно посмотреть на этого молодого человека, что я не мог двигаться. Своими глупыми умозаключениями, своим глупым видом, своим глупым взглядом он давил на меня и не давал встать. Я услышал всхлипы и искривленное лицо.
    -- Почему вы плачете? Мне неприятно, черт возьми! Да что вы знаете об этом, и что знаю я, чтобы мы с вами тут вдвоем ломаем комедию! Сейчас это выглядит по-детски и чертовски неблагодарно. Именно по-детски, и именно не благодарно! Дети никогда не благодарят. Это природа. Но если дети воспитанные, то они благодарят когда вырастают. А мы с вами не выросли. Мы с вами дети, дурак вы этакий! Это вы хоть понимаете?
    Он внезапно перестал плакать. Будто довольно милый ребеночек вдруг стал черствым взрослым.
   -- Знаете, я бы хотел сейчас быть на войне. Я бы плакал. Я и сейчас плачу. Только без повода, это и гнетет.
  Он еще немного всхлипывал, но взгляд смотрел точно в упор, а я на паука. Его взгляд, точно огромный камень у меня на плечах. Тяжело.
  -- Вы не знаете что говорите! Вы не ребенок, вы глупый взрослый! Полнейший идиот! Дурень!
  -- Вы так считаете?
  -- Это очевидно.
  Парень смотрел на меня в упор. Я уверен это было специально. А потом облегчение. Он ушел, широко и медленно шагая. Я смотрел ему вслед. Его пальто болталось на нем, а грязные волосы наоборот приняли постоянную форму, будто их залачили, хотя конечно это было не так. Походка была неуверенна, плечи сутулые. Он так и не посмотрел экспонаты музея, который я так страстно охранял ночью.  Молодые они всегда такие. Чистое пальто, грязные волосы и скверные мысли. Да, весьма скверные. К тому же эти мысли почти всегда возбраняются старшими, чьи мысли не лучше, только лишь слегка замудреннее. Да и сейчас я не уверен, прямо как этот парень. Ведь мне всего двадцать и у меня грязная голова…