Глава 57, в кот. Брысь размышляет над изгибами суд

Начало: http://www.proza.ru/2014/12/07/542

Глава пятьдесят седьмая, в которой Брысь размышляет над изгибами судьбы

Александровский дворец изменился. Окна во всех комнатах плотно зашторили, свет старались не зажигать – пользовались свечами. В передних комнатах и в подвале разместились военные. Те, кто оставался снаружи, получили разрешение греться по очереди – ночь перед наступлением календарной весны выдалась необычайно морозной.

Из города продолжала доноситься стрельба, догорали пожары. Часам к трем, однако, воцарилась тишина…

Брысь, перебегавший от Мартина к офицерской комнате и обратно, сообщал приятелю последние известия:

- Бунтовщики замерзли и разошлись по казармам!

- Забавно! То есть хорошо, конечно! А что наши? – любопытствовал пес. Он чувствовал себя несравненно лучше поблизости от друзей и «Атоса», которого записал в подопечные на время пребывания в прошлом.

Под «нашими», по негласной договоренности, понимались защитники Дворца.

- Остались часовые, и верховые казаки разъезжают вдоль ограды, остальных вернули в Федоровский городок!

- Интересно, чем там Рыжий с Савельичем заняты? И этот, грызун белобрысый? Кстати, - оживился Мартин, - гречневую кашу я ел не где-нибудь, а у однофамильцев Пафнутия! Представляешь, сколько на свете Менделеевых?!

Представить Брысь не успел, поскольку в их закуток ворвались посетители. Да еще в таком огромном количестве, что если бы часть военных уже не покинула подвал, то разместить всех желающих увидеть раненого героя не удалось бы физически.

Отсутствовали лишь не знакомые пришельцам из будущего Ортино и Джимми, остальная компания явилась в полном составе. Даже Котька вылез из мягкой постели, доверив уход за Цесаревичем самому надежному человеку – Государыне. (Александра Федоровна в эту ночь не ложилась, не отходя от горящих в лихорадке детей, к ним добавилась и Мария – после ее прохода на морозе перед войсками таившаяся в глубине организма хворь тут же вырвалась наружу.)

Коротколапого помощника юного химика, по предложению которого и был организован срочный ночной визит, притащил в зубах Джой, и «м.н.с.» чрезвычайно гордился, что перенес необычный способ передвижения мужественно и в полном сознании.

Не будь Пафнутия, то вопрос Мартина по поводу владельцев славной фамилии так и повис бы в воздухе и кто знает, как тогда повернулась бы история… Однако грызун проявил любознательность и после обмена приветствиями робко напомнил:

- Что ты там говорил о гречневой каше?


...Адольф Кегресс провел ночь без сна. Начальник Императорской технической службы все ждал, когда мятежники вспомнят о роскошном автопарке и явятся предъявлять свои «права» на царское имущество. Впрочем, семье Николая Второго принадлежал только «Делоне Бельвилль» (так приглянувшийся Мартину), остальные почти полсотни «моторов» были государственной собственностью. И бывшего французского подданного очень беспокоила лежащая на нем ответственность перед властями, старыми или новыми, за их сохранность…

Утром стало известно, что к восставшим присоединился весь многотысячный Царскосельский гарнизон. Офицеров, которые не поддержали бунт, убивали. По улицам снова разбрелись толпы солдат, еще не придумавших, как использовать неожиданную свободу, а потому первый весенний день они начали с самого простого – с грабежей и пьянства…

Когда в гараже появились люди в шинелях и по-хозяйски стали прохаживаться вдоль тщательно отполированных красавцев (каждого из них в течение многих лет Адольф Кегресс выбирал сам на автомобильных выставках), на глаза царскому шоферу, инженеру и изобретателю навернулись слезы. Но оказалось, что новым хозяевам города нужны «моторы» для встречи представителей Государственной Думы, которые должны прибыть для наведения порядка.

В первое мгновение француз обрадовался, что мятеж остановлен и жизнь вернется в привычное русло, но ликование длилось лишь это первое мгновение, следующая фраза разбила мечты вдребезги:

- Сломлено самодержавие! Отныне все принадлежит народу!

- Разве Император подписал отречение? – растерялся Адольф.

- Нет еще, но куда он денется! – развязно заявил кто-то из нижних чинов.

К удивлению Кегресса, на лицах старших по званию не дрогнул ни один мускул, словно подобное нарушение субординации было в порядке вещей. Вспомнились слухи о пресловутом «Приказе № 1», передающим командование воинскими частями в руки тех, кто рыскал сейчас по городу в поисках легкой наживы…


...Брысь посматривал на Пафнутия и удивлялся, как долго до «м.н.с.» не доходит то, что лично он уже понял, – пес побывал в том самом доме и в той самой квартире, в которых довелось побывать и помощнику юного химика во время его похождений зимой 1919-го. А «подопечный» белобрысого грызуна, мальчик Коля, мирно почивал в своей детской постельке, пока огромная дворняга разлеживалась в их столовой и поглощала кашу с маслом. Чего Брысь не мог понять, так это зачем судьбе понадобился такой причудливый изгиб…


Продолжение: http://www.proza.ru/2015/03/05/1176