Последняя охота

1

На берегу пруда, поросшего по берегам тростником и ивами, сидел одинокий рыбак. Первые солнечные лучи только начали окрашивать небосклон.
Было тихо до звона в ушах. Только издалека, там где было степное село, изредка доносились лай собак, да мычанье недоенных коров. Вскоре всё стихло, потом раздалось щелканье пастушьего бича.  - стадо погнали на пастьбу.
В зеркальной поверхности пруда отражались небо, поросшие берега. Порой невозможно было определить, где натура, а где её отражение, от этого порой даже кружилась голова, так все было нереально. Только по неподвижному поплавку удочки можно было определить, где все-таки реальность.
С появлением из-за горизонта солнца, по водной поверхности пробежала мелкая рябь, и следом лицо опахнуло нежное дуновение ветерка. Поплавок вздрогнул, как бы от первой поклевки, но тут же успокоился. От этого движения поплавка сердце рыбака ёкнуло, но как оказалось напрасно: продолжения движения не последовало. Рыбак до хруста в суставах потянулся, достал из ведерка прикормку, рассыпал её веером чуть дальше поплавка и снова застыл в томительном ожидании.
За спиной рыбака послышались треск ломаемой прошлогодней сухой травы, торопливые шаги и бормочущий голос какого то мужчины:
- Ну что ты будешь делать, опять кто-то опередил. Снова моё место занято.
Через некоторое время за спиной послышался вопрос:
- Клюет? Сколько поймал, а? Эх, а я опять проспал. А ты откуда? Что-то я тебя не знаю. Не здешний что ли?
- Да нет, я из соседнего села, - ответил рыбак
- Слушай, мил человек, а это место мое! Я уже давно здесь прикармливаю. Вот вчера вечером пшенички здесь подсыпал.
В его быстром разговоре, быстро задаваемых вопросах, его неспособности ждать ответа на заданный вопрос, суетливости, чувствовалась завистливая натура.
- Ну, что ж, твое, так твое. Я могу и на другое место перейти. Пруд большой!
Устроившись неподалеку от старого места и забросив удочку, поинтересовался:
- Какая все-таки здесь рыбалка, хорошо ловится? Мне этот пруд друзья подсказали. Так, что я здесь впервые.
- Да если хорошо подкормить, ведерко карасей можно натягать часа за два.
Поплавки удочек также мирно покачивались на пологой волне, заменившей легкую рябь.
- Тебя как звать то? – спросил недавно пришедший рыбак.
- Сергей.
- Что-то, Сергей, сегодня не клюет. Вот уже и солнце показалось, а клева так и нет! Хоть бы разок шевельнуло, - досадливо добавил он.
Сергей посмотрел на поплавки, на соседа. Глаза соседа суетливо перебегали со своего поплавка на соседский, потом на ближайшие тростники.
- Нет, наверное, нужно место переменить, может, у тростников будет клевать.
Он подхватил удочку, ведерко и быстро перешел к соседним тростникам, выдавшимся косой к центру пруда. В течение получаса он переменил много мест. За это время, пока он суетился, Сергей выудил четырех отменных карасей весом грамм по триста. Прямо почти из-под самого берега. Клевало на глубине полметра. Поклевка была уверенной. Поплавок медленно уходил в сторону, затем уходил в воду, подсечка  и вот… вот пузатый карась на берегу.
Сосед опять вернулся на старое место. Прежде чем усесться, заглянул в садок Сергея.
2

- Эх, сколько ты уже натягал, завистливо произнес он, - что же не позвал!
- Да успокойся ты, хватит бегать с места на место. Не бегал- бы с места на место, тоже поймал бы, наверное. Получается как в поговорке: там хорошо – где нас нет, а практически – также, а может быть и хуже.
Сосед обиженно замолчал и закинул удочку. Потом, посмотрев, где поплавок Сергея, перебросил поближе к берегу, но чуть дальше, - почему-то он думал, что чем дальше от берега – тем лучше клюет и рыба будет крупнее. Через некоторое время он вытащил пару небольших карасей и окунька.
- Что-то мелкая рыбёшка ловится. Ты на какую насадку ловишь?
- Посмотри: на пареную пшеницу, ответил Сергей.
- Да у меня тоже пшеница.
Он подхватил удочку с ведром и снова начал бегать по берегу, выискивая клеевое место. Ещё через полчаса он снова вернулся на старое место, со вздохом  заметив:
- Нигде не клюют, хоть тресни! И зачем я только пошел на эту рыбалку, лучше бы с ружьишком поискал уток на озерцах. Вчера видел, большая стая туда пролетела!
- Так ведь еще не сезон – оштрафовать могут, да и ружье отобрать, - заметил Сергей.
- Да кто здесь оштрафует, один участковый на пять сёл… А ты когда-нибудь охотился?
- Было дело, охотился, да еще как! Правда, вот уже лет двадцать, как ружьё в руки не беру.
- Что это так?
- Есть причина, - ответил Сергей и задумался.
- Ну, что ж, не хочешь рассказывать, и не надо. Не буду допытываться. Пойду ко домой. Что без толку время терять.
Когда то, во времена своей молодости, Сергей с друзьями-одноклассниками, перед началом охотничьего сезона на водоплавающую дичь, начинали запасаться порохом, дробью и другими охотничьими припасами. Во второй половине дня собравшись у кого-нибудь дома, вооружившись мерниками для пороха и дроби, заряжали ружейные патроны. Загодя до этого, отчищали от зелени латунные гильзы, рубили пыжи. Порох для патронов пытались покупать бездымный, «Сокол». Выстрел с таким порохом получался громкий, звонкий, да и дробь, как казалось, ложилась кучнее.
Однажды решили ускорить процесс зарядки патронов.
- А давайте пустим этот процесс на поток, - предложил один из товарищей.
 Посоветовались и решили: один засыпает в патрон порох, другой их пыжует. Третий – отмеряет дробь. Дело пошло быстрее, но иногда, в спешке, то вместо двух мерников засыпали один мерник пороха, а иногда – два; кто то забывал засыпать необходимое количество дроби. В общем, как показал первый выезд на охоту – такая спешка и скорость привели к тому, что от нехватки пороха, дробь попросту высыпалась из ствола ружья, а иногда был такой выстрел, что казалось, что ствол ружья разлетится на куски. Получилась полнейшая ерунда, а не охота. Все были расстроены таким оборотом дела.
Охотничий сезон решили открыть на ближайшем, заросшим камышом  пруду. Нашли лодку-плоскодонку, поплыли к ближайшему просвету между зарослями камыша. А там! Большие стаи уток плавали в чистой воде между камышами.
- Да это же лысухи, - сказал один из друзей, - у них же мясо рыбьим жиром воняет!
Поплыли дальше. Лысухи спокойно плавали, как будто не замечая людей в лодке. Проплавав с полчаса, не встретили ни одной достойной утки, только лысухи привлекали взоры, соблазняя своей доступностью. Птица здесь была не пугана. Эх, решили они, давай хоть их постреляем.
После первых выстрелов лысухи поднялись на крыло, но что интересно, они не летели в прямом смысле, они, часто взмахивая крыльями, и перебирая лапами, казалось, бежали, от одной спасительной заросли камыша, к другой, оставляя на воде погибших их товарок. От одного выстрела на поверхности воды оставались от одной до трех птиц.

3


Один из друзей решил прицелиться в проплывающих лысух поточнее, и попросил положить ствол своего ружья на плечо Сергея. Раздался оглушительный выстрел, и его уши заложило, в них звенело, видно этот патрон был заряжен двойной нормой пороха.
После этого выстрела Сергей долго ковырялся в ушах, порой выковыривая ошметки пыжа; как только он туда залетел? Вечером, на танцах он  слышал как сквозь вату. Когда к нему обращались, извинительно улыбался, не понимая, что от него хотят.
Трофей после этой охоты были большие, но мать упорно отказывалась готовить принесенную Сергеем дичь. Он долго ходил по соседям, предлагая лысух, и, после долгих уговоров, в конце концов, раздал всех. Одну, оставленную дома, мать все-таки приготовила, но, не смотря на многочисленные специи, положенные в кастрюлю, избавиться от запаха рыбьего жира не получилось.
.- Мать, ты что-то готовила на рыбьем жире? – спросил пришедший отец.
- Да это варится дичь, вот Сергей принес с охоты.
- Наверное, лысух настрелял? – спросил Сергея отец. – Да такую дичь уважающий себя охотник никогда не стреляет. Небось, дорвались до легкой добычи. Теперь, наверное, и твои друзья не знают, как от них избавиться. Да лучше бы на журавлиные озера поехали. Там, говорят, такая охота знатная была сегодня, мне Николай Михно рассказывал. Крякашей он там настрелял штук пять, да еще красноголовок.
На следующий день обсудили это предложение. Через сутки, на двух мотоциклах отправились на журавлиные озера. Почему эти озера, расположенные километрах в шести от поселка, на границе с соседним районом, называли «журавлиными», никто толком не знал. Были только версии. Одна из них: когда то здесь селились журавли и их в те времена, а в какие, никто толком не говорил, их было множество. Когда по осени они отправлялись на юг, небо становилось белым от их крылатых косяков. Может, и было когда то так, но никто, из даже старожилов, живущих в настоящее время, их не видел. Не то, что косяков, даже пары птиц.
- * -
На место приехали по-тёмному. Мотоциклы оставили далеко в стороне, чтобы невзначай не распугать уток. Расположились по берегу. Сергей выбрал небольшую куртину камыша и расположился внутри её. С первыми лучами солнца начался лет. Утки летели с полей. «Видно с просяных полей, - там всю ночь на валках паслись», - подумал Сергей. Утки летели небольшими стайками и смачно плюхались в воду. Некоторое время они плескались в воде, перекликались, но это продолжалось недолго. Все затихало.
Вдали прозвучал выстрел, другой, потом все стихло. Вот показалась очередная стайка. Она летела прямо в сторону притаившихся охотников. Видно, что-то увидев, утки резко отвернули и полетели прямо в сторону Сергея. Когда до него оставалось с десяток метров, он резко поднялся из своего укрытия. Утки, увидев на земле новую опасность, остановившись на мгновение в воздухе, усиленно трепетали крыльями, пытаясь изменить направление. В это время Сергей прицелившись, нажал на один курок, на другой, выстрелы слились в один. Он увидел, как два комка падают прямо к его ногам. «Удачный выстрел», подумал он, и почти к его ногам упали две кряковых утки.
Таким образом, он сбил еще три утки. Лет закончился. Где то вдали еще метались напуганные выстрелами утки, но они были очень далеко. Видно, поняли, что держаться нужно подальше от этих озер.
Друзья собрались около мотоциклов и обсуждали перипетии охоты. У всех было по три-четыре кряковых утки, у некоторых были и красноголовые.- Сергей, как у тебя ловко получалось, - восхищались они, - прямо как в тире! Кто это тебе рассказал о таком способе охоты на уток?





4

- Да я уж и не помню, то ли читал где, то ли слышал. Но получается неплохо. Я никогда не думал, что влёт бить можно так точно! А, в общем-то, я сегодня этот прием попробовал впервые.
Почти неделю друзья обсуждали удачный выезд на охоту. Каждый хвалился своей меткостью и удачей. Потом ещё они ездили на это же место, но такой удачной охоты не было.

- * -
С журавлиными озёрами у Сергея связано ещё одно неизгладимое воспоминание. И связано оно с тем, что это была, конечно, удачная охота, но она стала и последней в его жизни. В то время он уже учился в институте. На практику его послали в то же село, в котором он жил и учился в школе. В это же время на каникулах там находился и его бывший одноклассник. Как то они договорились с ним поехать на охоту на полюбившиеся озера.
Была ранняя осень. Ночью температура воздуха опускалась до пяти – трех градусов, а к полудню разогревалась до пятнадцати и выше. Для такого времени года было до удивления без осадков. Были годы, когда с середины сентября начинались нудные моросящие дожди, и казалось, им не будет ни конца, ни края.
Как и договорились, Сергей пришел к другу еще затемно. Он стоял переминаясь, в его ожидании. Прошло полчаса. Сергей присел на лавочку, стоящую у забора. Прошло еще полчаса. В доме не наблюдалось никакого движения. Сергей осмелился постучать в окно. Зная, о том, что родителей друга не стоит будить, он нашел окно, за которым, предположительно спал его друг, и осторожно постучал. Через короткое время за стеклом показалась его заспанное лицо. Он прижал указательный палец к губам и неопределенно махнул рукой. «Видно проспал, - подумал Сергей, - сейчас выбежит и будет извиняться. Потом начнет неторопливо завтракать, а время то идет!»
Еще через десять минут дверь, скрипнув, аккуратно отворилась.
- Ты, конечно, извини, но мать услышала, говорит: «И так давно тебя не видела, а ты, на какую-то охоту собрался! Никуда не поедешь!». Так что я не поеду.
Сергей чертыхнулся про себя. Нужно было мне не ждать, пораньше постучать в окно, сейчас бы, наверное, был бы на полпути при быстрой ходьбе! Ему было обидно за товарища, что он так подвел его.
- Ладно, высыпайся, - с издевкой произнес он, как ни-будь, и без твоего мотоцикла обойдусь!
Он думал друг, из-за того, что так подвел товарища, предложит свой мотоцикл, но нет, он не произнес больше, ни слова, скрылся в коридоре, и дверь закрылась. Раздосадованный Сергей, проклиная тот час, когда уговаривался об охоте, спешил на квартиру, где проживал во время практики. Запыхавшись, он собрал все необходимое, приготовленное ещё с вечера, чуть ли не бегом отправился к вожделенным озерам. За ним увязалась хозяйская собака с окрасом породы спаниель. Таких собак в селе называли «утятницами». Сергей потрепал ей за ухом, и подумал: глядишь, за утками не придется в воду лазить, может быть принесет.
Чтобы сократить дорогу, Сергей двинулся напрямик, и они забрели в такой репейник! Сам-то он обирал прицепившиеся репьи, а вот от собаки отцепить их было сложным. Поначалу она пыталась их выкусывать, лежа на земле. Сергей тоже поначалу помогал ей выдирать их из её шерсти, но на это уходило много времени. Потом они оба поняли, что дорогу они выбрали неверную; собака крупным махом направилась в сторону дома, а Сергей направился дальше, выбирая места с меньшим количеством репейника. Как он проклинал эту затею с поездкой на охоту. Эх, если бы не этот любитель поспать, сейчас бы уже по паре уток-то сбили, думал он.
Добрался он до озер, когда солнце стояло уже высоко. На открытой воде не было видно ни одной утки. «Наверное, в камышах попрятались, - подумал Сергей, надо бы их пугнуть.

5
 Он начал кричать, свистеть, тревожить камыши, даже один раз выстрелил, но, увы, ни одной утки не поднялось ввысь.

С окончательно испорченным настроением, все еще проклиная неудавшийся день, он направился в сторону села. Памятуя о том, что прежний путь неудобен из-за репьев, он пошел вдоль намечавшегося оврага, хотя эта дорога была намного длиннее. Пройдя с километр, вдали, в овраге, он увидел блеснувшую воду. «Если чистая, нужно будет, хотя бы во рту смочить», думал он, подходя к этому месту. Через некоторое время он увидел в воде и какой-то кочкарник. Но вот этот кочкарник взмыл в воздух – это были утки! Целых шесть штук! От неожиданности Сергей замер с поднятой ногой. Затем пригнулся и стал наблюдать: где же  они будут садиться. Утки видно успокоились и, сделав круг, начали заходить на посадку неподалеку о замершего Сергея.
Сердце радостно забилось в предвкушении удачного выстрела. Он пригнулся и почти ползком направился к предполагаемому месту посадки уток. Так, осторожно продвигаясь, он заметил небольшое озерцо воды; взвел курки своей двустволки, и этот, казалось чуть слышный звук взводимых курков, насторожил уток, и они начали поспешно взлетать. Первый выстрел Сергей произвел по паре, находившейся на уровне берега оврага. Утки почти сливались с землей, и, все-таки одна попала под выстрел. Выстрел из второго ствола был неудачным – утка кувыркнулась в воздухе, и, видно, раненая в крыло, часто и неуклюже махая ими, упала неподалеку в воду. «Подранок!», подумал Сергей, и направился к воде. На самом деле, утка плавала на воде, но увидев его, нырнула в воду, насколько позволяла глубина, и стала удаляться в сторону.
« Да что же это за невезение, - теперь в воду надо лезть». Поспешно разувшись и сняв брюки, Сергей направился к воде. Сухая трава нещадно колола изнеженную подошву ног. «Эх, а ведь в детстве, по каким только колючкам не ходили! Ничего не замечали, как будто по ровному полу, а теперь», думал он. Забравшись во все еще холодную воду, - так и не нагрелась, хотя солнце уже было в зените. Сергей засучил правый рукав, и сунул руку в воду. Он  долго пытался под водой поймать за вытянутую шею раненую утку. Помучившись, все-таки ухитрился ее схватить, правда, глубина воды оказалась обманчивой, и он вымочил рукав пиджака по самое плечо. На берегу поспешно крутанув шею утки, он бросил её наземь, стал одеваться. За это время он рассмотрел свою добычу. Это был крупный селезень. Его голова переливалась блеском неповторимого цвета зелени. Крупный, красивый, ему бы только летать и летать со своими уточками, Выводить потомство, продолжать свой род. Сергей, перетянувшись по поясу захваченной из дому бечевкой, сунул под неё эту красивую голову и направился в обход озерца ко второй добыче. Это была уточка, дробь сразила её наповал. Засовывая и её голову под бечевку, он заметил, что селезень смотрит на него. В его глазах, казалось, сквозили и боль, и безысходность, и жалость по закончившейся жизни. Так казалось Сергею. Чтобы притушить этот изматывающий утиный взгляд, он несмотря на жалость, ещё раз крутанул шею селезня, но он упорно глядел на своего убийцу.
«Да что же это за наваждение такое, и зачем я только пошел на эту охоту, ведь все говорило против неё: и проспавший товарищ, и то, что он не предложил свой мотоцикл…», - подумал Сергей. Всю дорогу домой эти мысли не покидали его. А всю  ночь, не давая заснуть, ему мерещились эти несчастные утиные глаза.
Утром, невыспавшийся, подавленный и обозлённый сам на себя за погубленную душу, он дал себе зарок: никогда больше не стрелять в живые существа – будь то птица, или зверь.

Эта охота в его жизни была последней. С тех пор он увлекается или тихой охотой – сбором грибов, или рыбной ловлей. Ему кажется, что рыба существо холодное, бездушное и  глаза её такие же.

Г. Маркс. Ноябрь 2010 г.