Моя любимая свекровь. Отрывок 2 главы

Природа на Среднем Урале, как обычно, живет своей жизнью. Тот, кто хоть раз посещал эти края, вполне себе может представить и снег в начале июня, и разливистые ручьи в феврале. Людей непосвященных же она часто эпатирует, интригует, вводит в заблуждение. Но даже житель привычный никогда не знает, чем она удивит день завтрашний.

Весна пришла и в город Р., по-уральски неожиданно и опять замысловато. Если еще ночью здешние края сковывал легкий морозец, то наутро апрель уже стучался в окна домов настойчивым дождем. Крупные частые капли падали на асфальт, на землю, растапливали снег, который все еще в достаточном количестве торчал на затененных газонах почерневшими талыми глыбами. Весна надвигалась частично, рывками, словно говоря зиме: «Ну, подвинься же! Да отойди, в конце концов!». Два шага назад, один вперед.

Проснулась Каролина Игоревна в полнейшем здравии, улыбнулась, потянулась и воскликнула: «Пойду покорять мир!». Если бы кто-нибудь сообщил ей, что плохая погода – лишь малая малость от тех неприятностей, которые с ней случатся в тот день, гонца ожидала бы незавидная участь. С утра же ей казалось, что никакие природные катаклизмы не смогут испортить приподнятое настроение.

Поскольку садиться за руль, да и вообще выходить куда-либо, она желания не имела, («каша» из талого снега с дождем не сулили приятной поездки), решила устроить себе арт-терапию дома. Всякий раз для этого она зажигала несколько арома-свечей, садилась у мольберта и отчаянно начинала творить. Изящной рукой она наносила всевозможные мазки, задавала им ритм, направление, придавала очертания. В ход шло все: акрил, гуашь, масло, тушь. Это было ее верное средство от уныния и стрессов: полчаса терапии творили чудеса. Сознание прояснялось, мысли приходили в порядок, а тело вновь хотело динамики, движения.

Плюс ко всему это была своего рода дань моде. Упражняясь, Каролина Игоревна как бы сообщала миру: «Смотрите, я в тренде!». Ради моды она иногда ходила в фитнесс-зал. Там она больше пялилась на молоденьких девиц и их инструкторов, чем занималась, зато вечером в кругу друзей могла смело констатировать: «Я была в спортзале, так устала, так устала!».

В это утро ей хотелось чуточку другого, не динамики, не ритма. Настроение было лиричным. В такие минуты она любила весь мир, даже с его несносной погодой и странными людьми. Она взяла кисть и акварель. Акварель – это всегда что-то нежное и прозрачное, не тронутое проблемами. Вместо свечей — включила музыку, нежную, грустную, заглушившую настырный грохот дождя.

Каролина Игоревна наслаждалась творческим процессом, когда заиграл мобильный. Это была Нона. «Наверное, застряла где-нибудь колесом в талом сугробе», — подумала Каролина Игоревна, но трубку взяла.

— Ты вовремя. – Произнесла Каролина Игоревна тоном, подразумевавшим обратное. Она еще не знала, начинать ли ей тревожиться или нет, Нона всегда такая непредсказуемая. Но кисть из рук не выпустила, по-прежнему продолжала наносить все новые и новые влажные мазки, то размывая их, то вливая новые оттенки акварели.

Ноне не терпелось обсудить с подругой новую сплетню. По редакции уже просочился слух, что в семье Каролининой невестки трудности. Сначала Нона решила, что речь об Алисе, навострила ушки, напрягла связи. Под напором и влиянием начальницы подчиненные узнали для нее «последние новости».

— Мы с этой семейкой так редко видимся, что я до сих пор считала Олю еще совсем школьницей. А она уже и замуж собралась. – Буркнула в трубку Каролина Игоревна, больше формально, чем заинтересованно. В этот момент она мечтала поскорей отделаться от Ноны и полностью сосредоточиться на картине.

— Я не сказала тебе главное. Ты знаешь, чей Артем сын? – Сказала Нона хитрым голосом.

— Ты считаешь, мне это интересно?

— Лады Рыжкиной…

— Ни о чем не говорит. Рыжкина, Рыжкина… Нет, такую не знаю.

— Она в Екатеринбурге сеть кулинарий держит, по Свердлова и на Блюхера. Еще реклама идет по телику, занудная такая…

— Допустим. Тем не менее, с ней лично я не знакома.

— Ошибаешься. Это она теперь Лада Рыжкина. Я навела справки, до замужества она была Миляевой.

Изящная рука Каролины Игоревны перестала водить кистью по холсту. Тело почему-то напряглось, а внутри все сжалось. Конечно, она знала Миляеву. Хотя предпочла бы не знать. Прошлое внезапно выпрыгнуло как черт из табакерки, пытаясь застать врасплох. Но надежда на случайность еще оставалась.

— Но если эта та самая Миляева, то почему Лада?

— Ты плохо сегодня соображаешь. – Констатировала Нона. – Лада-Лада – Владлена, дошло?

Последняя надежда, что все окажется совпадением улетучилась, и Каролина Игоревна тяжело вздохнула.

— Ставь кофе, еду!

***

Многие не поверят и бросят ироничную улыбку, но и у сильных женщин бывают в жизни слабости. И их сердца, увы, пронзают стрелы Амура. В любом возрасте, как у всех смертных. Каролине Вепревой было неполных двадцать три года, когда она повстречала Его, Мужчину Мечты. И сразу влюбилась. Вопреки собственным жизненным установкам. Он был старше на десять лет, умен и обаятелен. Хотя умных и обаятельных Каролина и до этого встречала на своем пути в количестве, гораздо большем, чем достаточно. Но всем им до ее души было так же далеко, как обывателю спуститься вглубь шахты, без подготовки и снаряжения.

И время для любви было, прямо сказать, не подходящее, тем более что мысли Каролины поглощала предстоящая работа. Она только закончила филфак, защитила диплом по Древней Греции. И вот, столько лет изучая богов Олимпа, повстречала своего.

Она называла его: «Мой Зевс». За глаза, конечно. Роман начался сразу и бурно. Имея с рождения характер капризный, Каролина вдруг стала на себя не похожа: робость и подчинение, с которыми она не просто любила, она дышала своей любовью, вытеснили чувство собственного превосходства. В его присутствии. Для остальных она оставалась прежней Каролиной, вольной и самолюбивой. Актрисой она всегда была превосходной. Но если любимого Зевса не было рядом, у нее портилось настроение и все валилось из рук. Окружающие все списывали на чересчур большую загруженность в работе. Никто никогда не догадался бы, насколько уязвимой и зависимой делала ее страсть.

Каролина, которая никогда раньше суеверной не была, теперь, будто боялась спугнуть удачу, прятала отношения, от родных и коллег. В небольшой редакции, куда она пришла работать сразу после института, к новенькой сотруднице только-только присматривались. И не без интереса. Единственный мужчина в коллективе, помощник редактора, попытался было приударить. Где там! Был поднят Каролиной на смех так, что долго потом обходил стороной ее и места ее обитания. Так уж повелось, что Каролине боялись даже завидовать, не то, что копаться в ее личной жизни.

О романе знала только Нона. Кому, как ни ей пришлось выслушать сотню роптаний и миллион признаний. Общие тайны всегда сближают. Хотя быть приближенной Ноне тоже время от времени надоедало: приходилось жить чужими проблемами, сочувствовать и утешать. А это всегда – вторые роли. Пришлось смириться и терпеть. К счастью, или несчастью, но и этому роману пришлось спеть лебединую песню.

— Этот кобель не стоит твоих мучений! – Нона, увы, слишком хорошо знала такую породу мужчин.

Любовь делает людей безвольными, часто глупыми или наивными. Это не про Каролину. Наивной она никогда не была. Легкость, с которой Ее Зевс путешествовал от одной женщины к другой, настолько бросалась в глаза, что уловить ее мог любой, даже самый начинающий влюбленный. Скоротечность их отношений была, увы, предопределена.

— Брось его первой, хоть дурр-р-р-рой выглядеть не будешь! – Философия Ноны была столь же ясной, сколь прямолинейной.

Но Каролина чего-то выжидала. Словно вынашивала в голове очередной хитроумный план. А со стороны все выглядело, будто она просто жила одним днем.

— Полтора года! Ну, сколько еще? Тебе не кажется, что история затянулась? – Пилила время от времени Нона.

Каролина, казалось, уже равнодушно бездействовала. Больше переключилась на себя, занялась здоровьем. Нону очень удивили ее внезапные и частые визиты к доктору, которого, между прочим, Нона первая нашла.

— Ты бываешь у моего врача чаще, чем я чищу зубы! Это что – новая терапия от несчастной любви? Или ты в моего доктора втюрилась и решила клин клином выбить?

Но Каролина молчала и, время от времени, нетерпимо закатывала роскошные голубые глаза к небу, мол, не доставай.

И вот однажды Каролина без уведомлений появилась на пороге Нониной квартиры и выпалила сходу:

— У меня к тебе две новости. И обе хорошие! Этого засранца я застукала с очередной девкой!

— Ну, это не новость! О его новом романе уж вся наша компания говорит неделю. – Нона пыталась казаться спокойной, но ее раздирало любопытство.

— Во-первых, я его бросила!

— Ну, это ненадолго…

— Теперь – навсегда! И, во-вторых, у меня ребенок будет! Сын, наверное!…