Вместо эпитафии

Картёжный шулер, ельцинский птенец,
И лучший друг Ляшко и Парашенки…
Он в Штатах был желательный ездец,
А оказался у расстрельной стенки.

Он чубом закрывал на лбу клеймо,
Но видно было – пятая колонна.
Он для России не хотел, не мог,
Он идеал америкоса-клона.

Он был уже, как картридж без чернил,
Пытался на Майдане делать ставки.
Дурацкую хохлушку закадрил,
Не перестав по подворотням гавкать.

У иностранцев траурный восторг.
Скажи, кто друг… и больше нет вопросов.
Он сам мостил себе дорогу в морг…
Паршивцам соболезновать – уродство.

Хакаманада (от трихакамад)
В ТВ возносит славословье жертве.
А впечатленье – словно слышишь мат.
Таким нет веры! (Вы хотите – верьте.)

Разносит «Эхо из Москвы» как гром
Для ритуальной жертвы дифирамбы.
Спокойней, штатофилы, пейте бром!
Давно грядёт закат Хакакоманды.

Часто упоминают двойные стандарты. Когда гибли наши журналисты, освещавшие бойню в Донбассе, этому уделялось несравненно меньше внимания. Сейчас по ТВ идёт передача «Любимые женщины Бориса Немцова». Среди друзей погибшего – Борис Надеждин, тот ещё перец. У меня нет пистолета, нет денег на киллеров, мне 70 лет, поэтому прошу заранее не привлекать меня в качестве подозреваемого, если и этого Борю отдадут на заклание киевско-вашингтонские спонсоры.