Просто наступила весна

  Весною память с какой-то упёртой постоянностью вытаскивает из своего архива один и тот же эпизод моей жизни. Как будто ничего особенного, но уж больно цепким оказался он, и проходит по жизни вместе со мной, не желая поддаваться забытью…
  В 80-е проходил срочную службу в Подмосковье, ушло в историю старое название этого закрытого военного городка, ныне это Краснознаменск. Сегодня зачастую «громят» то время, причём люди, которые неплохо жили в те годы, и даже те, которые родились гораздо позже. А мне оно дорого, потому что это моё время.
  Служба была, как служба, со своими серыми армейскими буднями, нашими солдатскими приключениями, когда мы бегали в самоволку в ближайшую деревеньку за шесть километров, состоящую из десятка деревянных домов, с доживающими свой век бабушками, за вонючим, но съедобным самогоном. Вот бы они сейчас удивились, увидев своё Крёкшино, оккупированное ныне московским бомондом. Мой армейский срок выходил на финиш, наступила «дембельская» весна.
Наряд в городской гарнизонный патруль считался у нас неплохим убиванием суток и позволял отвлечься от постоянной армейской рутины. Его дневная часть прошла без эксцессов.  После очередной прогулки по городку мы сидели в комендатуре, пили чай и готовились к встрече с вечерней дрёмой. Телефонный звонок немного встряхнул нас, потому что по опыту знали, случайных звонков сюда не бывает.        Дежурный по комендатуре позвал нашего начальника патруля, который в ходе диалога всё больше и больше изумлялся. До нас долетали лишь обрывки фраз:
- Почему мы? Пусть наряд милиции вызывают!
  К слову сказать, в городке нарушения порядка гражданскими лицами перемешивались  с буйством по разным причинам индивидуумов  военного контингента.
Подойдя к нам, начальник патруля сказал:
- Сейчас приедет скорая помощь, поедем по адресу. Что там – точно не знаю, вроде  кто-то из гражданских буянит, а милиция на другом вызове.
 У меня в голове сразу завертелось – почему скорая, чем мы там будем полезны, если у нас из оружия только повязки на руках с надписью «Патруль»? Но сработало солдатское правило – наше дело подчиняться, думают пусть начальники.
  Спокойный, даже немного усталый вид медсестры – женщины средних лет, приглушил мою тревогу. Коротко она рассказала, что весной у некоторых людей с психическими отклонениями происходит обострение,  они начинают вести себя неадекватно и наш случай именно из этого разряда. Один мужчина с балкона третьего этажа поливал прохожих водой и кидал в них камешки. Надо бы его успокоить, а наше присутствие – так, на всякий пожарный…
  Дверь нам открыл сам буйный – на вид чуть старше меня, стриженый под «ёжик», тщедушный, скорее паренёк, чем мужчина. Поразили его глаза, показавшиеся особенно бездонными на бледном лице, с красными воспалёнными веками  и с очень тёмными кругами вокруг них. Я не знаю, чего он больше испугался – нас или белого халата женщины.
  Медсестра Татьяна подошла к нему и сказала:
- Здравствуй, Саша! Что у тебя случилось? Зачем людей обижаешь?.. Не нравишься ты мне, Сашок, в последнее время, какой-то ты скрытный стал…
  В ответ было лишь молчание. Он сидел на стуле, став сразу очень маленьким и таким беззащитным, как ребёнок, которого ругают, а он не понимает – за что, и за всё время не произнёс ни слова.
- Саша, давай руку, сделаем укольчик. – Испуг в глазах и протянутая рука.
  Затем она повела его на выход, мы следом – этакие гренадёры по сравнению с ним. Не знаю, почему, но весь путь до машины я видел только стриженый затылок, угловатые худые опущенные плечи и сутулую узкую спину. Откуда-то появилась тяжесть в душе, подкатил комок к горлу и совсем необъяснимые  слёзы готовы были сорваться из уголков глаз…
  Был день, как день. Просто для всех наступила весна…  И для Саши тоже…