Подпись

- Джованни, почему не подписываешь свои картины? – часто говорили мне мои друзья и коллеги.
- А зачем подписывать, подпись отвлекает, она как бы нечто инородное на изображении, - отвечал я и, как бы  оправдываясь, говорил, - я на обратной стороне холста пишу все свои данные:  имя, фамилию, название работы, год создания, размеры и так далее. Зачем еще и подпись ставить, и так видно, что работа моя.
  Но, после одного события, я поменял свою точку зрения и на всех законченных работах стал ставить свою подпись. А дело было вот как.
  Однажды ко мне заходит мой друг и коллега Ираклий Парджиани, работавший тогда в Государственной галерее, а это было в конце семидесятых, и говорит мне:
- Джованни, твою работу приобрели с выставки. Я тебе советую пойти,  забрать работу и быстро написать с нее копию. Отдав копию, тебе останется оригинал. Жалко его продавать.
  Я так и поступил. Забрал работу, сделал с нее за пару дней копию, которую и понес в галерею. Взял причитающийся мне гонорар за работу, и оригинал остался у меня.
  Прошло немного времени и мой папа мне говорит:
- Сегодня я был в художественном комбинате и там видел как твою работу перетягивают на новый холст и сажают в шикарную золотую раму. Я спросил, зачем они это делают, мне ответили, что готовят подарок для Брежнева, который приезжает в Тбилиси.
  Я очень обрадовался, что был удостоен  такой чести, что моя работа должна быть подарена главе государства.
 И вот наступает день приезда Брежнева. В городе ажиотаж, все готовятся ко встрече с дорогим Леонидом Ильичом. Я спешу домой и мне не интересна  эта суета. Хочется придти домой и спокойно порисовать.
  На улицах толпы людей, все оцеплено, повсюду милиция. А меня домой не пускают. Я живу на проспекте Руставели, по которому через некоторое время должен проехать эскорт, сопровождающий Брежнева. Пытаюсь пойти в противоположную сторону и  окольными улицами дойти до моего дома. Но и туда не пропускают. Пришлось стоять на улице, в двадцати метрах от своего дома и ждать проезда генерального секретаря ЦК КПСС. Наконец он проехал. Я с облегчением захожу домой и вижу, как мои родители сидят у телевизора и смотрят трансляцию этого события.
   В то время, когда его встречали и преподносили картину «Дворик Старого Тбилиси», автор картины, то есть я, был зажат между толпой и милицией, и никак не мог пройти к себе домой. Кто бы мог подумать?!
  «Картину-то Брежневу подарили, но зачем надо было натягивать работу на новый холст, то есть, говоря языком реставраторов, делать дубляж», - думал я.
А потом сообразил. Это было сделано с той целью, чтобы скрыть информацию об авторе, написанную на обратной стороне холста.
  Я себя успокаивал тем, что, несмотря на отсутствие подписи на лицевой стороне холста, на самой картине было мое изображение, так как я нарисовал и себя на балконе тбилисского дворика, и чем это не подпись.  Но тем не менее, с тех пор я обязательно ставлю подпись на своих работах, хотя Брежнев больше в Тбилиси не приезжал и ему больше не дарили моих работ.