Букет для примы

Все влюбленные чуваки в Петропавловске, хоть раз в жизни дерзнувшие оборвать клумбу возле горотдела, сегодня вечером были во веки вечные посрамлены сухоньким старичком, завсегдатаем местного тиянтра. Дело было так. На тиянтре давали французскую комедь. Пошловатую, без претензий. В финале, когда актеры, взявшись за руки, вышли на поклоны, два дюжих молодца втащили на сцену корзину с цветами от акима области. Дали занавес. Зрители повалили к выходу. На сцене осталась одна цветочная корзина, пышная, безвкусная и огромная, битком набитая красно- белыми гвоздиками, как окровавленными носовыми платками.
И тут случилось нечто. На сцену неожиданно проворно забрался вышеозначенный старичок и начал торопливо, но обстоятельно тырить цветочки, дергая их из корзины. Публика от такой наглости прифигела. "Мужчина, что вы делаете?" - раздался взволнованный женский вскрик с галерки. Старичок не удостоил негодующих даже взглядом. Он явно решал сложную эстетическую задачу: добавить ли финальный аккорд в виде пушистой травки или ограничиться одними гвоздиками? Поколебавшись, он все-таки выдернул из корзины зеленый пучок и, удовлетворенно мымыкнул, завершив комплектацию букетика. И как ни в чем ни бывало покинул сцену без поклона. "Во дед дает, поди, бабке своей подарит!" - восхитился оператор местного телеканала. "Ага, бабке, как бы не так, молодуху какую-нибудь осчастливит", - хохотнул его коллега.
А я ни с первым, ни со вторым не согласилась. Воображение нарисовало, как старичок коричневой пергаментной птичьей лапкой стучится в гримерку печальной актрисы, жертвы театральных интриг. Нет, ей не дали роль в этом спектакле. Да, она так мечтала сыграть Сьюзи. Нет, это все происки завистников и недоброжелателей. Она открывает дверь, кусая губы, чтобы не расплакаться, а он неловко тычет ей в бок этими гвоздиками. Какие ужасные революционно-траурные цветы. Он говорит ей, что закрывал глаза и видел на сцене ее, одну ее, а все остальное чепуха. И вообще скоро зима, скоро зима, милая, и я снова приглашу вас на каток, и мы будем кататься под музыку Глинки, как в прошлом году. Не надо плакать! Жизнь прошла. Затяните потуже горжеточку. Не дали роль. Не надо плакать... Скоро зима...
В гардеробную нас не пустили. "Там гостя провожаем", - произнесла смотрительца с особым нажимом на слове "гость". Наверное, в старину челядь с подобной интонацией поизносила - "барин". Когда мы спустились таки в гардеробную, там уже был потрошитель акимовской корзины. Не обращая внимания на смешки за спиной, он с непроницаемым лицом надевал свой вязанный берет. Мы переглянулись и по команде устроили ему небольшую овацию. Старичок страшно смутился, снял свой берет, снова натянул и вдруг от смущения старомодно поцеловал у меня ручку.
"Не бойтесь, сударь, я все знаю, но не выдам вас", - пообещала я ему без слов. Я ведь все знаю. Скоро зима. Скоро зима...