Инсульт... Глава 3. Реанимация

Инсульт как он есть. Глава 3. Реанимация

"Смеюсь навзрыд - как у кривых зеркал,-
Меня, должно быть, ловко разыграли:
Крючки носов и до ушей оскал -
Как на венецианском карнавале!"  ("Маски" В.Высоцкий)

Яркий свет больно ударил по глазам – я зажмурилась и открыла глаза, свет погас. Передо мной стояли трое мужчин в белых халатах. У одного в руке был маленький фонарь.
- Что с глазами? – спросила я.
- С глазами все в порядке, просто залиты кровью, через несколько дней пройдет, - весело сказал один из них.
- Как зовут? Работаете или нет? Какая специальность? Сколько лет? – вопросы посыпались на меня.
Я говорила с большим трудом и слова произносила не четко, но на все вопросы ответила.
- Программист? Слишком умная – лечи себя сама.

- Помните свои ощущения? - серьезно спросил другой врач.
- Была резкая боль в голове, будто проткнули большим гвоздём.
- Это признак инсульта. Сейчас проверю на чувствительность, - большой булавкой стал колоть левую руку и левую ногу, - укол чувствуете?
- Нет.
- Хорошо, левая сторона парализована, - им оказался зав. отделения неврологии.

Хорошо? Веселые здесь врачи. Инсульт - веселая болезнь?

Третьим врачом оказался невропатолог реанимации, но я его больше не видела.
- И как это тебя угораздило, вроде не полная? Или тебя сглазили? – спросил весельчак, зав отделения реанимации.
С холестерином все в порядке.
- Мой брат погиб в авиакатастрофе.
- Ну и что, это не может быть причиной. Ты замужем?
- Нет, а какое это имеет значение?
- Самое прямое – это и есть причина.
- Если вы правильно поняли симптом, у меня это второй инсульт.
- Этого не может быть! – смеясь сказал весельчак.

Сильно болела голова, точнее определенная область.
- КТ сделали? – спросил зав. неврологии. (КТ – компьютерная томография)
Врач реанимации дал ему снимок.
- У вас гематома, - сказал зав. неврологии.
- Знаю, размером с яйцо, - сказала я.
- Откуда ты можешь знать? – рассмеялся зав. реанимации.
- Она в моей голове и я ее ощущаю.
Врачи, переговариваясь, вышли из палаты.

С такими знаниями меня будут лечить? Мне им доверить свою жизнь?
Первая мысль хоть и кажется случайной, но самая верная – как предупреждение.

Кто-то мне будет говорить о мужской и женской логике?
Смешно, господа, логика есть или ее нет – третьего не дано. Врачи реанимации за рамки своих мизерных знаний не вышли.

Захотелось пить, я позвала медсестру.
- Вот твоя бутылка с удобной крышкой, твои родители принесли. Поставлю здесь, ты сама можешь взять, - она поставила бутылку на конструкцию похожую на этажерку.

Оглядела палату размером с танцевальный зал: шесть кроватей, тумбочки, этажерки, стеклянные шкафы, столы для медсестер.
Громко зазвонил телефон.
- Реанимация! – визгливым голосом закричала медсестра, - он в операционной.
Стандартный ответ на все звонки.

Реанимация? А я думала, что реанимация – это палата максимум для двоих больных, где тихо и приглушен свет. Видимо, такое бывает только в кино.
Мое представление о реанимации было слишком идеальным и рассыпалось в пыль.
Телефон звонил часто и громко - спящего разбудит и мертвого.
Пять больных - мужчины и женщины с диагнозами: инсульт, инфаркт, гипертонический криз, высокий сахар. Позже ночью привезли кого-то попавшего в аварию – потом увезли в операционную. Все койки заняты.

Кто-то кряхтел, кто-то стонал, кто-то жаловался на жизнь.
Молодой мужчина жаловался на свою жену, видимо, она ему изменила.
- Забудьте о ней, - успокаивала его добрая медсестра, - вам всего 40 лет, подумайте о своем здоровье, берегите себя, вы перенесли инфаркт.

Время текло медленно, заснуть не получалось: звонил телефон, медсестра кричала в трубку, сестры сплетничали, больные стонали.

Вспомнила врачей, склонившихся надо мной.
Что-то мне эта картинка напоминает?
Ах да! Анекдот: собрались врачи на консилиум.
- Пациент мертв, - сказал один врач.
- Пациент жив, - сказал другой.
- Пациент ни жив, ни мертв, - заметил третий.
- Ну что, будем лечить или пускай живет? – спросил первый.
Видимо, этот первый и есть тот весельчак.
Да, юмор, особенно черный, весьма подходит к данному моменту.

Посмотрела на свою правую руку – к ней была подведена капельница и в носу что-то мешало дышать. Подозвала медсестру.
- Снимите это, мне трудно дышать.
- Только, если разрешит врач.
- Так позовите его.
Медсестра вышла и вернулась с врачом. Из их разговора я узнала, что его зовут Артур – с виду 35 лет.

- В чем дело? – спросил Артур.
- Мне с этой штукой трудно дышать. Зачем мне ее вставили?
- Вчера это было необходимо.
- А сегодня снять нельзя?
- Сними это, - велел он медсестре и вышел из палаты.
Медсестра сняла то, что мешало мне дышать и ушла.

Кажется, придется самой все обдумывать, а голова болит, причем вся. Мысли ворочаются медленно. Может, так лучше? Как я здесь оказалась?

- Какой сегодня день? – спросила медсестру, эта была уже другая.
- Среда, а тебе зачем?
Вспомнить, как и когда я сюда попала.
- Который час?
- Какая тебе разница? Следи, чтобы твоя простыня всегда накрывала тебя. Здесь между прочим и мужчины лежат, - злобно сказала медсестра.

Да, мне крупно повезло с этим учреждением.

Темнота наступала стремительно, в палате включили свет.
Боже, как больно глазам!
- Зачем в палате свет? – спросила я медсестру.
- Ты что в палате одна? Нам тут всю ночь дежурить.
- Позови мне врача.
- Он что тебе мальчик на побегушках? Каждую минуту зовешь его.
Та, которая дала бутылку с водой, вышла из палаты и вернулась с врачом.
Эта медсестра добрее.
- Что опять случилось? – спросил Артур.
- Красавец-мужчина, моим глазам очень больно. Что с ними?
- Они залиты кровью. Это нормально, после инсульта с кровоизлиянием в мозг появляется светобоязнь, пройдет через некоторое время.
- Можно на глаза положить мокрую салфетку?
- Вообще-то можно, - удивленно сказал Артур и обратился к доброй медсестре, - принеси мокрую салфетку.
Салфетка оказалась кстати, потому что была прохладной и защищала от света.

Нужно отвлечь себя делом, вспомнить как я здесь очутилась.
Пыталась вспомнить, но не удавалось. Запаниковала. Вспомнила, что врачи спрашивали мое имя и профессию. Обрадовалась, что помню. Почему-то пришли в голову строчки из разных стихов Высоцкого. Но, как я не пыталась, это были отдельные слова, в лучшем случае строка, но хоть какой-то абзац целиком вспомнить не удавалось.

Ничего, все получится, делать мне все равно нечего - времени хоть отбавляй. Можно вспомнить что-нибудь легкое: детскую песню – память проверить.
Посмотрела на капельницу.
Кап.кап… капле… так пускай же по капле, по капле жизнь и силы вернутся к тебе… это русалочка, мультфильм. Мой любимый.

Сгинул в море твой бедный кораблик,
Лишь один ты не сдался судьбе.
Так пускай же по капле, по капле,
жизнь и силы вернутся к тебе…
Будет первая капля – сила,
будет радость – капля вторая…
Не должны умирать красивые,
не должны умирать храбрые, не должны, не должны…

Все в порядке с моей памятью. Всё восстановлю – дело времени.
Медсестра что-то ввела в капельницу и я заснула.

Следующие четыре дня были однообразными. Утром родители приносили мне чистое белье: две простыни, наволочку и рубашку. Медсестра меняла все. Мокрое белье мама уносила домой постирать. Папа покупал в аптеке все по списку и йогурт. Йогурт был моим завтраком, обедом и ужином.
Вечером родители опять приходили с чистым бельем, папа приносил подгузники и йогурт.

Чем занять себя? Нужно было как-то забывать о постоянной головной боли.
Я решила вспомнить весь день до момента инсульта. Это оказалось непросто. В общих чертах я знала, что у меня был урок и время, когда мне стало плохо, но никаких подробностей не помнила.

Кто-то скажет это неважно. Ошибаетесь! Это очень важно! Год спустя я больше часа по телефону говорила с одноклассницей, перенесшей инсульт. В отличии от меня у нее был повышен холестерин, ее быстро вернули к нормальной жизни. Однако у нее в памяти образовались провалы, которые замечают близкие. Более того, теперь я общаюсь с ней в одноклассниках – она начисто забыла, что говорила со мной по телефону и очень этому удивилась. У нее провалы в памяти не только до инсульта, но и после.

Как восстановить память? - http://www.proza.ru/2013/11/20/1694 

Весь следующий день я прокручивала в памяти разные моменты прошедшего дня, но вспоминала лишь урывками.

Где-то я видела эту картинку с тремя врачами? Дежавю самое настоящее. Может, во сне?
Да, и сон был неприятный, у одного из них в руке был нож, правда маленький: размером с ланцет. Нужно быть начеку. Может, бывают вещие сны? Наверно, были и другие сны – надо вспомнить, это сейчас важнее, чем восстанавливать события того дня.

Жара стояла невыносимая. Пришел мастер, который встал на стремянку и пытался починить допотопный вентилятор, вмонтированный в потолок надо мной. Вентилятор заработал, но лишь тарахтел и пользы от него не было - его выключили.

В памяти всплыло ощущение, будто я задыхалась, тонула.
Был сон: я тонула в мутной воде, на глубине и не понимала куда мне плыть.
Может, был и другой сон? Надо еще подумать. Должен быть, обязательно.

Утром возникло ощущение свободы.
Вспомнила! Был сон: я всплыла и вода вокруг чистая, голубая.

Настроение поднялось, я снова и снова вспоминала тот день.
Странное было состояние – кома, не кома, никаких чувств и мыслей в голове, но хорошо помню все, что говорили возле меня. А в полдень следующего дня, когда я окончательно пришла в сознание, меня возили на томографию. Были вспышки света и кто-то поворачивал мою голову.

Лучше представлять себе, что я хожу в своем любимом платье по городу… Вспомнила! В тот день я была в этом платье.

Медсестры опять болтали и довольно громко.
- Мне бы заработать хоть на какую-нибудь недвижимость, - увлеченно говорила самая крикливая из них.
Артур подошел к моей кровати.
- У кого-то нет недвижимости, а у кого-то их целых две, - сказала я.
- Какие именно? – поинтересовался Артур.
- Левая рука и левая нога.
Он рассмеялся:
- юмор нам жить помогает.

Утомительно думать об одном и том же. Я то пыталась вспомнить тот день, то отвлекалась «сказками» - придумывала всякие истории: представляла себе, как гуляю, хожу.

Уверена, эти упражнения не только помогли восстановить память, но и настроили организм на восстановление.

В те дни я была «музейным экспонатом» отделения реанимации - медработники больницы приходили посмотреть на меня – в этой больнице не видели больных с инсультом в 50 лет. Артур им подробно рассказывал обо мне. Впрочем, мне было все равно – у меня болела голова и я старалась отвлекаться, как могла.

Истекали пятые сутки в реанимации. Наступила ночь. Кто-то сказал время: одиннадцать часов. Артур совершал ночной обход, покрутился в палате, расспрашивал медсестер о состоянии больных. У медсестры, которая стояла возле меня, спросил какие лекарства я приняла. Затем достал из кармана ампулу и велел ей ввести лекарство мне в капельницу. Артур видел, что я не сплю. Он ушел, медсестра ввела лекарство.

Мое сердце бешено заколотилось, такое я видела в кино – моя грудь поднималась неестественно высоко и опускалась. Грудная клетка расширялась, потому что сердце расширялось. Я думала такие вещи делают в кино для большей убедительности. Что за лекарство он дал?

Медсестра стояла рядом – это была добрая медсестра. Она испуганно закричала и выбежала из палаты в поисках Артура. Он пришел, посмотрел на меня, достал ампулу из кармана и пробормотал:
- кажется, нельзя было это вводить ей в вену. Вот это введи и все придет в норму.
Он скользнул взглядом по кровати и вышел.

Новое лекарство подействовало быстро и все пришло в норму: сердце успокоилось. Видимо, мне, как обычно, ввели снотворное и я уснула.

Признаюсь, мне совершенно непонятно: зачем меня неделю держали в реанимации?
Те же лекарства в капельницу могли вводить в обычной палате и два раза в день я пила таблетки от давления.
Впрочем, у меня теперь лишь одно объяснение: отделение зарабатывало живые деньги. Папа платил за сутки пребывания в палате и по списку покупал все необходимое в аптеке. Этот список сразу забирала врач - я ни разу его не видела. В него входили лекарства, что мне вводили через капельницу, понижающие давление таблетки, салфетки, подгузники и туалетная бумага.
Когда я просила поменять мне подгузники – поверьте в жару быть обмотанной в целлофан и в собственной моче неприятно, медсестра зло говорила:
- подгузники денег стоят, пожалей своего отца.
Она считала мои деньги?
- Моя больная мать весь день в одних подгузниках ждет пока я приду, - и добавляла. - Ладно, придется взять в долг у другого больного.

Я требовала, чтобы мне меняли 2 раза, меня не волновали ее доводы – я точно знала: папа их покупает, хотя ни разу не спросила сколько штук – до таких мелочей не опускалась. Пачку салфеток – я так много ела? Рулон бумаги – часто ходила в туалет? И, видимо, два раза в день я успевала выпить пачку таблеток – 30 штук. Это лекарство папа запомнил, потому что и после реанимации покупал их для меня.
Думаю, именно эта злая медсестра, снимая с меня мокрую рубашку, вывихнула больную руку – больная сторона не чувствовала тогда ничего. Это потом, когда я начала ходить, увидела, что рука падает неестественным образом.

Утром ко мне подошел Артур:
- на меня кто-то подаст в суд?
Видимо, было за что.
- Да, сейчас мои старики побегут.
Он облегченно рассмеялся.
- Красавец-мужчина, что смешного?
- Ничего, все нормально, - он ушел бормоча что-то.

Что мне делать? Я жить хочу. Здесь оставаться опасно.
Кажется, пора брать инициативу в свои руки.

- Позови Артура, - через некоторое время сказала я медсестре.
- Опять? Он только что был здесь, - зло сказала уже другая медсестра.
Покрутилась, но пошла за ним.

- Что еще случилось? – его настроение улучшилось.
- Выписывай меня из больницы.
- Ты сошла с ума! У тебя инсульт. Ты это понимаешь? Тебе нужно лежать в больнице не меньше месяца!

Мой взгляд был достаточно выразителен.
- Уколы мне могут и дома делать, да и моим родителям не придется каждый день два раза бегать в больницу.
- Еще пару дней здесь и переведем тебя в обычную палату.
- Никаких два дня, завтра.
- Зачем тебе нужно домой?
- Хочу искупаться.
- Мы тебя здесь искупаем.
- Выписывай, иначе босиком пойду домой, до дома 15 минут пешком.
- Ты забыла, что парализована? Встань, посмотрю, как ты пойдешь, – он еще надсмехался.
- Что ж, действительно пора встать, - я попробовала повернуться на здоровый бок.
- Э, я пошутил, ты что! Ладно, я подумаю.

Если я останусь здесь и ты будешь продолжать свои эксперименты, меня отсюда вынесут. Нет! Прочь черные мысли! А лучше эти мысли собрать в кучу, скомкать, взять спички и вжик … Пусть горит оранжевым пламенем. Потом посыпать песочком и в мусорное ведро.
Я жить хочу и здесь не останусь!

Я много размышляла о том, как меня лечили-калечили. Надо было уже в тот же день попробовать садиться, но для этого нужен был помощник.

В тот день даже злые медсестры были со мной ласковы.
Мама принесла мне овсянку.
- сегодня разнообразим твое питание, - сказала медсестра, открывая посуду, и удивилась, - ты любишь овсянку?

Да, люблю – овсянка за много лет до моего инсульта стала почти постоянной на завтрак в нашей семье. Ее можно есть с разными продуктами и каждый день это будет новое блюдо. Традиционно овсянка считается полезной без добавок, но это не так. Она полезна с не жирным молоком, ягодами, фруктами, орехами, медом. Судите сами, как много ягод, фруктов и орехов, а значит разнообразнее завтрак. Такая овсянка – вкусный, сытный и полезный завтрак.

Пришел папа и зав. отделения неврологии, наверно, его вызвал Артур, – они разговаривали при мне, но я не встревала в разговор – не было ни сил, ни желания. В тот момент папа не знал о том, что я сказала Артуру.

- Мы переведем ее в палату, но кто-то должен за ней ухаживать. У нас нет столько медсестер. За койку в палате нужно платить, значит за два места, - врач называл суммы.
- Нам помочь некому, моя жена не сможет и ухаживать за ней, и бежать домой стирать и готовить. В этом деле я не смогу помочь. Давай ее разделим пополам, сможем? – папа пытался объяснить врачу, что пожилая женщина физически не может взять на себя такую нагрузку.

На следующий день Артур заполнил какие-то бумаги, не поверил сколько мне лет и убавил год. Смешно – хорошо или плохо выглядеть моложе?
Меня одели, посадили в инвалидную коляску и покатили в кабинет Артура.

- Подпиши здесь, что ответственность за свою жизнь ты берешь на себя, - Артур указал, где поставить подпись.
Я усмехнулась, глядя на него, и подписала.

Папа выкатил меня во двор больницы и с чьей-то помощью пересадил из инвалидного кресла в такси.
- Надеюсь, ты все правильно делаешь, - сказал мне папа.

Из такси на стул, потом в лифт и на кровать меня перенесли те же соседи, которые спускали, когда меня забирала скорая помощь. Я была неподъемной – если больная сторона тела неподвижна, она становится тяжелой, как камень.

Вспоминаю свои ощущения – возможно, смерть от инсульта самая безболезненная,
но я хочу жить!

У меня был выбор?

Был у меня выбор: обратиться в другую больницу – она дорогая, расположена в другом конце города. Но я уже была напугана поведением медработников. Где гарантия, что там все лучше и папе не предъявят те же требования: больному, то есть мне нужна сиделка? В этом случае все стало бы еще дороже и еще дальше – как раз занятие для стариков.

Глава 4 -  http://www.proza.ru/2015/03/04/776