Старый город

Я крутил в руках стакан с шотландским виски и смотрел на паркет. Плотно прилегавшие доски напоминали мне идущие в атаку корабли. Сделал глоток, пытаясь унять возобновившуюся дрожь. Дима сидел напротив и исподлобья смотрел на меня с молчаливым укором. Спасибо хоть, что ничего не говорит. А, нет, раскрыл рот.
   - Я точно не смогу тебя переубедить?
   - Вообще никак, - я откинулся на спинку кресла и шумно выдохнул. - Сейчас они выбрали ребёнка, да не просто ребёнка, сироту, которого усыновили буквально месяц назад, я выяснял. А что будет потом? Что будет, если Город прикажет оставлять нас здесь пачками?
   - Значит будут оставлять! - взорвался коллега. - Тебе-то какое дело? Таков закон, следует его придерживаться! Ты сам блюститель порядка, почему я должен объяснять тебе прописные истины?
   Я всплеснул руками.
   - Ну, ежели Город забирает только одну жертву, то и бояться нечего, верно? Завтра найдёшь меня здесь же, в добром здравии.
   - Знаешь, я бы тебя отвез к такому же чокнутому герою, как и ты, да он умер от приступа буквально неделю назад. Поговорили бы, он бы точно тебя отговорил!
   Ночную тишь за окнами внезапно разорвал звук, очень похожий на автомобильный гудок. Так продолжалось пару минут. Всё это время мы с напарником сидели молча. Лишь после того, как сирена, предупреждавшая о том, что до полуночи осталось полтора часа, смолкла, Дима тихо произнёс:
   - Может ну его? Я же понимаю, почему ты хочешь остаться. Дело не в ребёнке, а в твоём отце, которого оставили здесь тринадцать лет назад.
   - В них обоих. - Ответил я кратко и пожал плечами. Спорить больше не хотелось.
   - Ну и чёрт с тобой! - напарник хлопнул ладонью по крышке журнального столика, стоявшего рядом с ним, и залпом осушил стакан.
   Вставая, он бросил мне ключи.
   - Счастливо оставаться. Будешь уходить - не забудь закрыть дверь.
 
   Я забрался на крышу и молча смотрел, как из Города вытекает поток машин и людей, больше похожих на коров, которых ведут на бойню. Покорно и без всякого выражения на лицах, молодых и старых.
   Совет был создан примерно двести лет назад. Состоял он из Шаманов - таких шарлатанов, которые вроде бы как слышали голос Города. Они и сказали о том, что нужно оставить одну жертву, на которую укажут, а остальным горожанам до полуночи придётся покинуть Город и вернуться только с рассветом. Кто бы поверил таким психам в информационно-технологический двадцать первый век? Лишь несколько сдвинутых на всю голову последовали совету Шаманов. Я знаю, что они увидели, сам наблюдал эту картину тридцать раз. Ровно после двенадцати Город начинал бледнеть и потом вовсе исчезал. На следующее утро, на рассвете, появились зыбкие очертания Города, ещё пара минут - и он снова стоял, как гранитная глыба, словно никуда и не пропадал. Остававшиеся внутри люди ничего не рассказали о том, что видели, но на улице и в постелях нашли несколько растерзанных тел. Тогда же Шаманы объявили, что в Город можно въезжать, но выезжать из него нельзя, иначе это проклятье распространится как инфекция. На этот раз никто не рискнул проверить эти, казавшиеся бредовыми, высказывания. Никому не хотелось подвергать опасности родных и близких.
   Вот так и живём. Один раз в год, десятого июля, оставляем одного человека в Городе, а сами бежим, как крысы.
   Я закурил. После того, как в жерле этого ненасытного монстра оставили моего отца, я всё порывался остаться, но не смог побороть суеверный страх. Однако сейчас чаша терпения переполнилась. В этом году Совет решил оставить ребёнка. Ребёнка! Что потом? Оставим стариков или всех сразу? Что бы я не встретил в старом новом Городе, едва ли оно будет таким же страшным, как мысль о том, что мы год за годом посылаем людей в тёмную бездну неизвестности.
   Я сел, скрестив ноги, и ждал, пока наступит полночь. Любопытно, как же всё это выглядело изнутри? Наконец будильник на моём мобильнике запищал, оповещая о начале преобразования. Шумевшие из-за сильного ветра деревья, палатки ожидавших рассвет людей, машины быстро заволакивала тьма. Вскоре за пределами города не было видно абсолютно ничего, кроме неярких звёзд и луны. Я остался наедине с бетонными джунглями. Теперь надо найти ребёнка, который находился в одном из домов. Шаманы всегда держали в секрете, где оставляли "жертву", но от своего шефа, приходившегося мужем одной из членов Совета, я узнал примерный ориентир. И ещё втайне надеялся, что найду отца или хоть какую-то информацию о нём.
   Света на лестничной площадке не было, пришлось спускаться вслепую, нащупывая ногой ступеньку, чтобы не подвернуть ногу или, наступив на бутылку, не свернуть себе шею. Наконец я оказался на улице. Фонари на улице горели, но периодически свет их блек, будто кто-то игрался с напряжением. С соседней улицы раздавалось лёгкое жужжание и пощёлкивание. Внезапно раздался крик и тихий плач. Я осторожно выглянул из-за угла и увидел, что на дороге, прямо посередине проезжей части, сидит женщина на чём-то, напоминавшим железную шайбу. Нижняя её часть мигала и крутилась. Я решил подойти поближе, трусцой двинулся к женщине, но она увидела меня раньше и, вскинув руки, проорала:
   - Помогите!
   На ходу прижал палец к губам. Не хватало, чтобы сюда сбежались все обитатели изнанки Города. Я был уверен, что ничем хорошим это не закончится. Наконец оказался настолько близко, чтобы разглядеть конструкцию, и побледнел. Нижней части туловища у женщины не было вообще, верхняя по грудь утопала в неизвестной мне конструкции так, словно дама провалилась в болото или зыбучие пески. Подвижная часть шайбы остановилась, мигающие светодиоды на ней полыхнули красным, и женщина снова закричала, закричала так, будто в неё вонзились сотни игл и прошибли насквозь. Она протянула руки:
   - Помоги, пожалуйста! Вытащи меня!
   - К-как я это сделаю? Мне кажется, вы крепко там засели. - Ничего умнее в голову не пришло.
   - Я сказала ВЫ-ТА-ЩИ! Это из-за таких, как ты, я оказалась в этой железке!
   Она зарыдала. Плач перешёл в дикий хохот. Незнакомка улыбнулась, и я заметил, что из уголка рта у неё течёт тоненькая струйка крови. Она послала мне воздушный поцелуй.
   - Конечно, не из-за таких. Ты из наших, сюда просто так никого не пускают, верно? А давай я облегчу тебе задачу? - и, не дождавшись ответа, она завизжала изо всех сил. - ШКУРОДЁРЫ, НОВИЧОК ЗДЕСЬ!
   Я испуганно огляделся. Какие ещё шкуродёры, что здесь происходит?
   - Зови меня Вдовой, - женщина усмехнулась и закрыла лицо ладонями.
   Через пару мгновений в конце улицы появились они. Похожие друг на друга, в одинаковых плащах и с топорами в левых руках. У обоих было мое лицо и такие же зачёсанные назад русые волосы. Они не шли, просто телепортировались с места на место. Я, тяжело дыша, достал пистолет и попятился назад.
   - Что ты здесь делаешь?
   Я не понял, откуда донеслась фраза, губы их не шевелились. Показалось, что просто прозвучала в голове. Капля пота зависла на моём кончике носа и ухнула вниз. Хотелось стереть пот с бровей и вытереть глаза, но нужно было держать этих тварей на мушке.
   Близнецы повторили вопрос.
   - Что ты здесь делаешь?
   С трудом оторвав взгляд от изумрудных глаз и изогнутого в вечной саркастической улыбке рта одного из них, я проговорил:
   - У меня здесь пару дел.
   - Ты не из наших гостей. - Шкуродёры стояли прямо, будто в заднице у каждого было по колу.
   - Я бы и не хотел быть вашим гостем, если с гостями вы обращаетесь так. - Я легонько кивнул в сторону Вдовы, которая как раз в этот момент вскрикнула, но всё равно не показала лица.
   - Убирайся. Просто уходи. - Близнецы не двигались и были похожи на статуи в музее.
   - А иначе что? - я произнёс эту фразу, а у самого душа ушла в пятки.
   Шкуродёры в унисон пожали плечами.
   - Умрёшь. Но не от нашей руки. У нас здесь занимательная коллекция, собранная Городом. Увидишь сам.
   Я моргнул, а Шкуродёры исчезли. Вдова смотрела на меня, в её чёрных глазах мелькнул алчный интерес.
   - Подойди сюда, давай поговорим, милый. Мне так скучно одной!
   - Извини, не до тебя. - Из-за дрожащих рук я еле вставил пистолет в кобуру и побежал к торговому центру, поминутно оглядываясь. За ним и находился нужный мне дом.
   Улицы пустовали, изредка в окнах, расположенных неподалёку домов загорался свет, но я не решался зайти и проверить. Я постоянно чувствовал на себе чей-то взгляд, один раз слышал чье-то хриплое тяжелое дыхание. Тогда резко разворачивался, иногда даже крутился на одном месте, как волчок, но никого не заметил.
   У торгового центра оказался через полчаса. Только... это был не он. Обычное стеклянное здание превратилось в каменную постройку, вытянувшуюся на много этажей вверх. Шпиль украшала алая звезда. Из множества окон лился багряный свет, над входной массивной дверью горела синяя неоновая вывеска: "Отделываем шкуры".
   - Эй, дружок! Заходи, что стоишь на пороге? И где твои сопровождающие? Нехорошо как-то! - раздалось за спиной.
   Я развернулся и вскрикнул от удивления и накатившего ужаса. Лихорадочно схватился за кобуру, но никак не мог вытащить пистолет. Пальцы ходили по гладкой коже, как по клавишам рояля.
   Ко мне медленно подбирались двое... существ. У одного из ладоней торчали объективы фотокамер, глаза тоже заменяли чёрные, постоянно двигавшиеся цилиндры. Он улыбнулся белозубой улыбкой, что-то щёлкнуло, я едва не ослеп от вспышки. Крик, полный боли. Как у Вдовы. Когда я проморгался, то увидел, что по объективам медленно течёт кровь и капает на асфальт.
   - Отвечай, почему без сопровождения? Почему бродишь, как нерикаянный?
   Фразу бросил старик в клетке на колёсах. Ног у него не было, нижняя тела скрылась за пончо. Эта тюрьма передвигалась с помощью джойстика, который держал старик и изредка нажимал на нём кнопки скрученными от артрита пальцами.
   Мне удалось достать пистолет. Отступая на негнущихся ногах, я попеременно направляло дуло то на одного урода, то на другого. Приглядевшись, увидел на старике мелкие пятна, и в этот момент из перекрестий решётки выпорхнули тонкие острые иглы, впившись в дряхлое тело, а потом также быстро исчезли. Старик взвыл, но в его мутных глазах я увидел не боль, а яростную злобу.
   - Почему один? Отвечай, гавно! - зло заорал он, истекая тоненькими ручейками крови.
   В голову пришла страшная мысль, что пистолетами этих тварей не одолеть. С ними происходит что-то похуже. Ад, вот на что это похоже. Мучения и страдания, которым нет конца.
   Я не знал, что делать. Умнее было развернуться и побежать, но вдруг они быстрее? Вдруг у них есть какое-то оружие. Поэтому я просто пятился назад, стараясь делать это как можно проворнее. Существа не отставали.
   - А я знаю, почему. Потому что ты оказался здесь случайно! Я сфоткал твои мысли, остановись и посмотри. - Первый раз заговорил человек-объектив. - Вряд ли ты здесь проживёшь дольше часа, бежать здесь некуда. Так что дай нам тебя. Рас...рас...растерзать. РАСТЕРЗАТЬРАСТЕРЗАТЬРАСТЕРЗАТЬ! - Он кричал так громко, что его слова, казалось, разлетались по всему городу, и брызгал слюной. Снова вспышка. Он опять кричал, но не от предвкушения, а от дикой, незабываемой боли.
   Я успел отвернуться и решил, что сейчас самое время оставить двух друзей по несчастью любоваться друг другом. Сзади услышал скрип колёс. Твари преследовали меня молча и какое-то время не отставали, судя по звуками, доносившимся у меня из-за спины. Затем я услышал удивлённый возглас:
   - Он наш! Таковы правила, вы знаете!
   - Для вас, паршивых кусков дерьма, нет никаких правил. Есть только возможности, которые мы будем ограничивать, когда захотим. Этого парня хочет видеть Хозяин.
   Я на мгновенье обернулся и увидел двух Шкуродёров, перегородивших дорогу недолюдям. Остановился и перевёл дух. Бежать дальше всё равно бесполезно, эти гавнюки с топорами мгновенно окажутся там, где им захочется, от них никуда не скроешься.
   Один из близнецов так внезапно оказался рядом со мной, что я отпрянул и инстинктивно выставил руку с пистолетом. Он отмахнулся от меня, как от назойливой мухи:
   - Убери. Ты не убьёшь здесь никого, кому не суждено умереть. Пойдём со мной, хозяин хочет тебя видеть.
   На этот раз у Шкуродёра не было лица. То есть одного лица. Брови, глаза, нос постоянно менялись, выдавая физиономию сурового мужика или инфантильного парнишки, а иногда и совсем несочетаемые комбинации.
   - И кто твой хозяин? - Я покачал головой. - Не думаю, что это хорошая идея.
   - Мой хозяин - Город. - Шкуродёр пожал плечами. - Впрочем, если ты хочешь, мы можем уйти и оставить тебя наедине с этими двумя ребятами. Сам будешь разбираться. Правильно говорю?
   - Правильно. - Отозвался его близнец.
   Я выглянул из-за плеча моего спасителя. Человек-в-клетке нервно потирал руки и кусал нижнюю губу, объективы у второго очень странно блестели. Может, во всем виноват свет фонарей?..
   - Веди. - обречённо вздохнул.
   Я двинулся вслед за Шкуродёром и, услышав отборные ругательства, слабо улыбнулся. Хоть кого-то обставил.
 
   По дороге к так называемому Хозяину я увидел много переделанных людей. Они выезжали, выползали из теней деревьев. Некоторые поглядывали на меня озлобленно, некоторые - алчно, будто хотели сожрать. Провожали меня беззвучно, возникло чувство, что я прохожу через строй враждебно настроенных солдат.
   Минут через двадцать мы остановились около поликлиники. На третьем и четвёртом этажах горел свет.
   - Тебе на третий. Видишь, свет горит? - Шкуродёр указал топором на окно.
   - А ты со мной?
   - Нет. Ждут только тебя. А мне надо... по делам. Некоторые наши гости что-то разбушевались, пойду усмирю.
   Он переместился к концу улицы и исчез из поля зрения. Глубоко вздохнув, я открыл дверь и зашёл.
   Меня встретила звенящая тишина. Пахло лекарствами, ничего удивительного, но из-за отсутствия людей казалось, что попал в морг. Я представил, как за одной из дверей здоровяк в маске разрезает тело и всовывает различные трубки, и поёжился.
   Быстро поднялся по лестнице и выглянул в коридор третьего этажа. Если на первом горели редкие лампы, то здесь свет лился только из одного кабинета. Несколько мгновений я колебался, а потом нерешительно двинулся навстречу Хозяину и своей судьбе. Шаги гулким эхом разносились по коридору, в пух и прах уничтожая тишину, и заставляя сердце биться быстрее.
 
   Он сидел ко мне спиной и, едва я вошёл, махнул рукой и указал на кушетку. Присел и посмотрел на его лицо. Оно был такое же подвижное, неопредёленное, как у Шкуродёров. От стражей этого города его отличал только белый плащ и отсутствие топора. Голос, зазвучавший в моей голове, напоминал шипение змеи.
   - Обычно у незваных гостей только одна причина - выяснить. Ты пришёл и спасти, это похвально. Именно поэтому я не оставил тебя на растерзание моим пленникам.
   - Где ребёнок? - я взял быка за рога.
   - Ребёнок? Сейчас. - Хозяин встал и толкнул дверь смежной комнаты. В проёме показался голубоглазый парень лет двенадцати с короткими тёмными волосами. Он серьёзно, совсем не по годам, смотрел на похитителя. Тот даже не взглянул на него непрестанно менявшимися глазами.
   - Я его забираю, и мы уходим.
   - Давай я тебе кое-что покажу. - Хозяин взял ножницы и одним движением воткнул мальчику в живот. Парень, охнув, попытался зацепиться за дверной косяк маленькими ручонками, но ничего не получилось. Мягко плюхнувшись на пол, он всхлипнул и зарыдал. Кровь залила белую футболку и джинсы.
   Я вскочил и выхватил пистолет.
   - Ур-р-р-од! - выстрелил несколько раз, сопровождая каждый хлопок яростным криком: "На!".
   Хозяин повалился на старое кресло и на несколько секунд замер. Но затем вскочил и, натужно выкашливая багровые сгустки, вытащил ножницы из парня и поднял футболку. Рваная рана заживала на моих глазах. Удивленно вскрикнув, я схватился за голову.
   - Что здесь происходит?!
   - Тебе же сказали, что те, кому не суждено здесь умереть, не умрут. Я точно знаю, связан одним разумом со Шкуродёрами. Так вот, смотри сюда, - он ловко вскочил на кресло и со скрипом подъехал к столу, на котором стоял монитор.
   - Дядечка, помоги! - ребёнок умоляюще посмотрел на меня. Но я не сделал и шагу. Что-то такое было в его взгляде. Не испуг, не жалость, скорее обида обнаглевшего ребёнка. Я решил, что сначала взгляну на то, что покажет Хозяин, и только потом попробую вывести отсюда пацана.
   Главный Шкуродёр щёлкнул на иконке с папкой "досье". На экране появилась целая галерея. Выбрав одну из фотографий, он открыл её. На весь монитор вылезла ничем не выделявшаяся влюбленная парочка. Только женщина была мне знакома. Вдова, точно.
   Хозяин щёлкнул на следующую фотографию, а я с отвращением отвернулся. Мальчишка, наоборот, встал и жадно прильнул к экрану. Главный Шкуродёр потрепал его по волосам. На асфальте были аккуратно разложены человеческие конечности.
   - То, что ты видел первым, Вдова называла "Поцелуем Вдовы". После секса она усыпляла своих возлюбленных и расчленяла.
   - Я помню, нам рассказывали про эти убийства. Кажется, их было три или четыре, потом они закончились. Маньяка так и не поймали...
   - Их поймал я! - Хозяин ткнул пальцем себя в грудь. - Их поймал Город! И те, кто не оказался за решёткой, уже сто раз пожалели.
   - Я ничего не понимаю.
   - Да что здесь непонятного? Все эти переделанные твари - бывшие убийцы, а теперь постоянные мученики и пленники Города.
   - А ребёнок? - Я бросил настороженный взгляд на парня.
   Он насупился и теперь не был похож на саму невинность. Я в ужасе сел на кровать и закрыл лицо ладонями.
   - Взгляни сюда. Ну, давай! Ты же хотел увидеть, теперь смотри. - Раздалось шипение у меня в голове.
   Я устало посмотрел на два трупа, привязанных к опрокинутым стульям. И у мужчины, и у женщины было перерезано горло. На бежевом ковре расплылось отвратительное бордовое пятно.
   - Они жили в загородном доме. И их ограбили, но не убивали. Это сделал кое-кто другой. Правда, пацан? Зачем ты их убил, давай, расскажи!
   - Это вранье! - но мальчик не плакал и покраснел как варёный рак.
   Я подскочил к окну и рывком открыл окно. Если сейчас не глотну свежего воздуха, меня точно вырвет.
   Я несколько раз глубоко вздохнул, и тут пришло ужасное осознание того, что мой отец тоже был в этом городе! Мне всё же стошнило прямо с третьего этажа. Когда он исчез? Тринадцать лет назад, как раз когда случилась громкая серия убийств. Десять человек. Десять! Я повернулся и дрожавшей рукой вытер губы.
   Ребёнка не было, он куда-то исчез. Хозяин исподлобья уставился на меня. Теперь его лицо оставалось неподвижным. И это было лицо моего отца.
   Я прошептал:
   - Не может быть! - а потом заорал, как бешенный, как пёс на цепи, увидевший кота. - Нет! НЕТ! Это... неправда. Мой папа всегда был таким хорошим, спокойным. Помню, мы в парке гуляли, там...
   Не договорив, сел на пол и зарыдал. Хотелось деться куда-нибудь подальше отсюда. Или просто умереть. Сквозь слёзы я посмотрел на пистолет и уронил его.
   - Хочешь посмотреть на него? Он здесь, на четвёртом этаже. - Лёгкий, как дуновение ветра, шёпот пронёсся в моей голове.
   - Я... я не знаю. Ну... да, хочу поговорить с ним.
 
   Я уныло плёлся за Главным Шкуродёром. Говорить не хотелось, но я заставил себя, чтобы не скатиться в глубокую депрессию.
   - Почему все убийцы остаются в этом городе?
   - Не все! - Хозяин ударил кулаком по ладони. - Некоторые переезжают. Легенда о проклятье остальных городов придумана не для убийц, их инстинкт самосохранения сильнее любых предрассудков. Она придумана для людей, чтобы Город не превратился в призрак. Кроме того, он является неким маяком для заблудших душ убийц. Определённым образом привлекает их. Они приезжают отовсюду, чтобы поорудовать здесь. И мы их накрываем.
   - Вы используете людей, как наживку, - вяло огрызнулся я.
   - И спасаем человечество от больных ублюдков.
   - По-моему, вы все недалеко от них ушли.
   - Возможно, поэтому мы и считаем вправе судить убийц. Мы пришли. Ты готов?
   - Да. - Я не был готов, потому как к этому попросту нельзя приготовиться.
   Хозяин открыл дверь и отошёл в сторону. Он явно не собирался заходить. По крайней мере, сейчас.
   Я шагнул в операционную, и по всему телу прошла дрожь. Хотелось развернуться, бежать, пока в лёгких не останется воздуха. На освещённом двумя прожекторами операционном столе лежал мой отец. Он был привязан кожаными ремнями и барахтался как жук. Сверху, прямо над ним, висели мясницкие ножи на особых механизмах, поочередно опускавшихся вниз через равные промежутки времени.
   Вот и сейчас один из ножей вошёл в тело отца с таким звуком, с каким кулак бьёт в тесто. Из медленно заживавших ран натекло целый поддон крови и уже переливалось через край. Я повернулся, и меня ещё раз стошнило.
   Папа, услышав незнакомый звук, приподнялся и увидел меня.
   - Сынок?! Сынок, это ты? Освободи меня! - через пару мгновений ему пришла в голову ужасная мысль. - Неужели и ты?..
   - Я - что?! Ну, говори! - крикнул я и стиснул зубы.
   - Нет... не могу.
   Он откинулся на стол. Густые седые волосы, плавающие в озере крови, были похожи на мерзких тонких червей. Слева, на огромной белой доске, я увидел десять фотографий девушек. Их голые тела были изуродованы самым зверским образом.
   - Ты это сделал? Скажи, скажи, пожалуйста, что не ты.
   Молчание.
   - Ну!
   - Это был я. - от этой фразы меня закачало, как на палубе корабля в шторм.
   - Зачем? Зачем ты убил? Почему?!
   - Я не знаю. Это было внутри, понимаешь? - Ещё один нож ударил, и отец тихо застонал. Заговорил после этого значительно тише. - Оно просило, чтобы я убил. Я просто не мог сопротивляться. Меня разрывало изнутри. Ты понимаешь?
   - Нет. Не понимаю. - Мне едва хватало сил, чтобы не свалиться в обморок. Совсем короткими шагами я пошёл к выходу.
   - Сынок. СЫНОК!
   Я вышёл, Хозяин с силой захлопнул дверь.
 
   - Чем лучше ты будешь делать свою работу, тем меньше людей будет попадать сюда. - Он протянул руку.
   Посмотрев на Главу Шкуродёров сквозь мутную пелену, стоявшую пред глазами, я двинулся к выходу из Города, так и не подав ему руки.
 
   - Ну? И чего там увидел? - Дима крутился около меня как юла.
   - Изнанку правосудия. Её извращённую трактовку. Хотя, возможно, извращённой трактовкой является именно наша система.
   Друг недоуменно взглянул на меня, а я не отрывал взгляд от восходившего солнца, казавшегося теперь таким же серым, как и всё в этой жизни.