Тонкий аромат любви

Теплый майский денек, не конца и даже не середины месяца, а тот самый, с еще приятными, слегка прохладными вечерками и по-настоящему чистым воздухом коим мы дышим впервые теплые деньки марта. Все вокруг цвело и пахло и уже даже казалось, что по сравнению с даже парой таких дней, зима, со своими метелями, морозом рисующим узоры на стекле, с незабываемыми видами гор, со своей новогодней суетой и ожиданием чуда прилично проигрывает. На улицы, словно только очнувшись от зимней спячки, выползали люди. Кто-то просто наслаждался пением птиц, неспешно прогуливаясь по улочкам города, кто-то, не замечая всего волшебства, мчался по важному делу и сквозь всю эту тишину, порождающую некое забвение, в голову доносился звонкий детский смех. О дети, цветы жизни, они были повсюду: играли в прятки, догонялки, в футбол пластиковой бутылкой, лазили по деревьям, потом пили взахлеб, когда чья-нибудь мама выносила им прохладного морса и снова продолжали свое веселье. Их искренние улыбки, подкрепленные звонким смехом и беззаботными лицами, указывали на то, что детство лучшая пора в жизни человека.  Мимо всей этой возни из булочной доносился чудесный аромат свежего хлеба, который сопровождал довольно грустный, но все равно подчеркивающий волшебство этого вечера романс в исполнении старого пекаря. Но этот аромат был куда скуднее, чем тот, о котором сейчас пойдет речь.
В мае у нас цветет вишня, и толи по счастливому стечению обстоятельств, толи это было просто совпадение, но вся эта история сложилось именно в этот момент. По вишневому саду, робко держась за руки, прогуливалась влюбленная пара. Он до невозможности любил вишню и этот одинокий сад, о котором все давно забыли, был его любимым местом для уединения. Они, искренне влюбленные, сбежали сюда от всех для того чтобы насладиться этим постепенно растворяющимся волшебством в полной, насколько это позволяла природа, тишине.  Мир предстал перед ними в нежно-розовом цвете ограниченный сверху бездонным голубым небом, а снизу бархатной, слегка щекочущей ноги травой. Вечернее бархатное солнце ровно ложилось на их, спокойные с виду, лица, но а в нутрии у этой пары творилось что-то что нельзя объяснить, это дано только чувствовать.
Нет, это не были те самые бабочки в животе о которых все твердят, они находились снаружи питаясь сладким нектаром и наполняя воздух вишневой пыльцой которую они невольно переносили с цветка на цветок. Они дышали этой пыльцой, и она только еще больше разжигала их изнутри. Она в первый раз касалась его теплых, слегка влажных от волнения рук и каждый раз, когда пара отвлекаясь от наблюдения пейзажей осознавая о происходящем между них действием  она робко отводила свой взгляд и другой рукой, якобы чеша ближнюю к нему, скрывала мурашки на теле. Все внутри у них так трепетало, что казалось это можно было увидеть даже со стороны. Она, болтунья каких свет еще не видывал, была очарована всей окружающей прелестью и не могла проронить ни слова.
Вишневые ряды выстраивали коридор который как и любой другой должен был чем-то закончится. Он, в отличие от своей спутницы, знал чем он закончится и шел туда намеренно. Ряды деревьев постепенно сужались, и вымощенная старой плиткой тропинка постепенно начинала перерастать в вытоптанную человеческой ногой тропку. По мере этого, они невольно сближались и от этого мурашки стали бегать чаще, сердца биться быстрее, пропало то былое спокойствие с их лиц, а дыхание вовсе сбилось. И вот конец и казалось бы что ничего дальше нету, но он отогнув ветку стоящей в конце коридора вишни пригласил её пройти за собой. Закрывая глаза дабы не поранить их о ветви низкого дерева она шла вслед за ним не отпуская его руки. Почувствовав свободу от веток, она открыла глаза и была поражена…
Девушка оказалась в метре от края обрыва, а вдали на склонах довольно высоких холмов, да и на самих холмах продолжались вишневые сады. Они уже не были усажены рядами, а росли так, как захотелось этого природе. Этим нежно-розовым “облакам” словно осевшим на землю не было ни конца, ни края.  Её рука медленно выскользнула из его ладони, все для нее и внутри и вокруг замерло, она медленно закрыла лицо руками пряча свои эмоции. Молодой человек медленно наклонившись, одной рукой убрал руку вместе с прядью волос от ее лица, и поцеловал ее. В этот момент все вокруг замолчало и лишь тонкий гул живого города доносился из далека. Эта пыльца летающая вокруг была на их губах, она была в каждом дыхании и при каждом касании они чувствовали её на своих телах. Постепенно дикий грохот в груди сменился душевным комфортом. Они были счастливы и нечего не могло помешать этому счастью.
Шел жуткий ливень, он в полном одиночестве сидел дома, и с комком стоящим в горле осознавал что не будет ни садов ни какого теплого мая. Никогда.