День десятый. 1

День десятый. (Среда)

1

Скалы заметно приблизились. На них стали видны пятна рыжей растительности и зелёного мха. Какаю-то чуждую, принципиально иную гармонию ощущал Григорий в серо-буро-зелёном хаосе, словно скалы есть не естественное образование выдавленной тверди, а творение безумного архитектора.
Что-то изменилось в пустыне в сравнении с прошлым разом. Тихо выл ветер, волнуя одежды молчаливых спутниц его. Женщины молчали – в том состояла оригинальность нынешнего положения. Потому и слышно завывание ветра. И только Григорий подумал о тишине, как за спиной раздался резкий звонок телефона.
«Маша, возьми трубку», – обратился Григорий к жене. Маша никак не отреагировала. Она продолжала ступать, и взгляд её был устремлён в горную гряду.
«Света, ты хоть ответь. Телефон звонит».
Григорий скосил глаза на любовницу. Но и Светлана, храня отрешённое молчание, спокойно шла по левую руку.
«Всё приходится делать самому, – вздохнул Григорий, – нельзя ни на кого положиться».
Он стал поворачиваться, но прежде, чем глаза запечатлели задник сцены, Григорий покинул сон.
Звонил телефон, стоящий на прикроватной тумбочке.

– Алло, кхе, кхе, – голос Григория был охрипший со сна, першило горло.
– Гриша, привет, – это – Лёха, – ты что – спишь?
– Чего я сплю, – Григорий смутился, как будто Лёха застал его за постыдным занятием, – ничего я не сплю. Сколько времени?
– Восьмой час. Гриня, ты на работу собираешься выходить?
– Работа не волк, – Григорий положил подушку под спину и прислонился к спинке кровати, – в лес не убежит.
– В лес она может не убежит, – Лёха тяжко вздохнул. – Я что звоню, Гриня. Карлович тебя уволил.
– Как это уволил, – от этой новости Григорий проснулся, – за что?
– За прогулы.
– Я же его предупредил, что болею.
– Гриня, это ты с ним разбирайся. Я тебя предупредил.
В спальню, стуча каблучками, вошла Светлана. Она была одета в лёгкий бежевый плащ, шею закрывал газовый шарф, а на плече висела изящная сумочка.
– Гриша, – сказала она, – я на работу. Завтрак на столе. Пока.
Григорий замахал рукой, дабы Светлана не ушла, А Лёхе сказал:
– Лёха, подожди минутку на трубе, я Свету провожу.
Он бодро вскочил с кровати на холодный паркет и только тогда заметил, что стоит перед Светланой, как принято говорить, – в чём мать родила. Но Григорий не растерялся, он подушкой прикрыл интимное место. Светлана смеялась, наблюдая за шевелениями Григория.
Он подошёл к стоящей в дверях Светлане, обнял её за плечи. Подушка упала на пол. Григорий прижался к ней, вдобавок крепко поцеловал. От этих действий в голове у Светы образовался туман, а сердечко забилось сильней.
– Может задержишься на пол часика, – шепнул он, пощекотав языком мочку уха.
– Гриша, как тебе не стыдно, – она повела плечами с неявным намерением избавиться от объятий, – я на работу опаздываю.
Григорий отстранился не потому, что его остановили слова Светы, а потому что в голову влетела такая шальная мысль, что дух перехватило.
– Пока милый, до вечера, – разочарованно произнесла Светлана, поворачиваясь, и пошла по коридору, цокая каблучками.
– Пока, Света! – запоздало крикнул ей вдогонку Григорий.
Она полуобернулась на ходу, махнула ему рукой, улыбаясь.
Возвращаясь к телефону, Григорий набросал в голове схему операции.
– Алле, Лёха, ты ещё здесь?
– Здесь я, здесь. Гриня, говори скорей, а то мне на работу надо ехать.
– Ты где работаешь?
– Там же, где мы пахали прошлую неделю. Сегодня обещали прислать тебе замену.
– Быстро же, – усмехнулся Григорий, – ещё, можно сказать, место не остыло.
Говоря это, Григорий вытащил из пачки сигарету, щелкнул зажигалкой, прикуривая, поискал глазами пепельницу. Пепельницу не нашёл. Светлана не приветствовала курение в спальне, отсылая его на балкон.
«К её возвращению выветрится», – он решил стряхивать пепел на бумажку, лежащую подле телефона.
– Это для тебя быстро, а я два дня без напарника, – обиженно сказал Лёха. – Борщевич ещё на больничном. Я ему говорю: объедините звенья, это ж как одной рукой и за сисю и за писю. Нет, и там и там надо, – говорит.
– Карлович когда на объекте появится? – вопросом Григорий перебил производственный монолог Лёхи.
– Карлович! – тихонько воскликнул Лёха. – Карлович уже всё.
– Что значит, всё?
– На повышение пошёл. Он теперь в конторе заседает. А командует мной с понедельника Петренко. Два солдата на одного прораба, смех да и только.
– Это даже лучше.
Григорий стряхнул пепел. Схема операции была готова.
– Чего лучше? – не понял Лёха.
– Неважно. Вот что, Лёха, ты не хочешь к обеду подъехать в контору?
– Чего я там забыл? Зарплата через неделю, да и её привозят на объект.
Григорий вздохнул. Придётся мотивировать по телефону.
– Лёха, – твёрдо с расстановкой произнёс Григорий, – в двенадцать ноль-ноль приезжай в контору. Это приказ.
– Хорошо, Гриша. В двенадцать ноль-ноль я приеду в контору.
– Отбой, – сказал Григорий и положил трубку.
За завтраком, оставленным Светой на столе, Григорий обдумывал детали плана. Он обдумывал его, одеваясь, и по дороге в контору.
Входя в приёмную, Григорий был готов к бою.