Аннотация: " - Что? Что в тебе есть такого, чего нет в остальных!?
Я невольно задумываюсь и даю свой ответ:
- В то время, как вы все касались его тела, я коснулась до его души… до струн его души… и она заиграла такую прекрасную мелодию, которая предназначена только для моих ушей. Это и есть настоящая любовь. Любовь, которая длится вечно…"
(история восточной любви)
(Убедительная просьба: при копировании истории не забывайте указывать автора.
В этой истории я не хотела оскорбить чьи-либо религиозные чувства, поэтому фанатичных людей прошу не читать. История является плодом моих фантазий и за допущения каких-либо ошибок в описании жизни героев, прошу отнестись снисходительно. Лично с культурой этой нации я не знакома, но при описании пользовалась информацией, полученной от знакомых людей и, естественно, просторами интернета. Спасибо за внимание, надеюсь вам понравится.)
***
Самолет едет по взлетной полосе, и я закрываю глаза, погружаясь в свои мысли. Как в один миг я упустила контроль над своей жизнью и сейчас оказалась здесь? Я, которая запланировала всю свою жизнь наперед, не заметила, как потеряла управление над ней, не заметила, как на меня надвигалась огромная волна и сейчас накрыла меня головой. Что же я сделала? Как отреагировала на это? Я просто подчинилась своей судьбе и стала плыть по течению, потому что есть что-то сильнее меня и как бы я этому не противостояла то, что должно случиться обязательно будет. Я открываю глаза, оторвавшись от своих мыслей, смотрю в окно самолета. Именно с этого дня моя жизнь начнет стремительно меняться, начинают происходить такие события, которые никак не могли случиться со мной, до сих пор в голове не умещается, очень в скором времени я потеряю покой, и вся моя предыдущая жизнь будет мне казаться сном. А, может, я сплю сейчас? Может, это мой сон, и скоро я проснусь и все будет как раньше? Уж слишком интересная и неправдоподобная история моей жизни…
- Амалия, вот твоя книга, я ее прихватил, ты в спешке чуть не забыла ее дома. - отец протягивает мне одну из моих любимых книг, я забираю ее, пробубнив под нос благодарности и, открыв на первой же попавшейся странице делаю вид, что читаю. Я сейчас слишком зла на него и не хочу с ним разговаривать, да и если быть честной, мы никогда и не были с ним близки, жили как чужие люди под одной крышей, каждый занимался своими делами и не лез в жизнь другого, но так было до недавнего времени, пока мой горячо любимый отец не перевернул все с головы до ног. Я зло перелистываю очередную страницу, не вникая в суть написанного, перед глазами мелькают кадры из моей жизни. Мне 21 год, но мою жизнь нельзя назвать насыщенной «событиями» до некоторых пор. Я мало, что могу рассказать о себе и своей семье. Мои родители люди разных наций и религии. Моя мать была немкой, а отец – иранец. Как их угораздило встретиться и сойтись вместе – это до сих пор остается для меня загадкой. Мне лишь известно, что я появилась на свет не от большой любви. Папа, переехавший с детства с семьей в Германию, через 20 лет встретил мою мать, достаточно эффектную женщину, безупречно выглядевшую и всегда следившую за собой. Естественно, отца она привлекла. Холостой парень, ищущий развлечений и когда ему попался хорошенький шанс, почему бы не использовать его? Пару звонков, встреч, и вот они оказались в кровати. Чуть позже мать с ужасом осознала, что беременна. Я была нежеланным ребенком. Отец в свое время настаивал на аборте, но в ответ лишь услышал решительный отказ. Я даже боюсь себе представить, какой был скандал в его семье, когда он заявил родителям, что собирается связать свою жизнь с немкой. От него отвернулись родные, но позже, после моего рождения, смирившись, они простили отца за столь глупый поступок. Но семейная жизнь не удалась, мои родители были слишком разными людьми, между ними не было любви. Отцу нужна была покорная красавица жена, чтобы чувствовать себя счастливым, а моя мать была не из таких. Она запросто заводила друзей среди парней, участвовала в разных мероприятиях, работала и не собиралась бросать свою любимую работу и не видела ничего плохого в том, чтобы посидеть в компании своих подруг в выходные в каком-либо баре. Поэтому частые ссоры, крики были привычной обстановкой в моей семье, до сих пор не понимаю зачем тогда отец сошелся с моей матерью? Мог бы жениться на какой-нибудь своей родственнице из Ирана и изредка навещать меня, тем более мать ни в коем случае не заставляла его делать ей предложение. Их семья сложилась из-за меня, и из-за меня они продержались довольно длительное время, пока в один день моей матери не стало. Год назад она попала в автокатастрофу и скончалась на месте. Мне трудно вспоминать об этом без слез, какой никакой она была моей матерью и сколько бы времени не прошло ее смерть навсегда останется шрамом в моем сердце. В тот момент в моей жизни был нелегкий момент, я потеряла мать и не успела и отойти от удара, как получила следующий – отец собирался заново жениться, только теперь в Иране, невесту ему должны были выбрать родители. Я бушевала, внутри меня каждый день закипала злость все с большей и большей силой, мы перестали разговаривать вообще. Я знала, что моя семья держалась только из-за меня, но все-равно мне было больно и неприятно видеть, как поступает мой отец…
- Ты уже больше пяти минут смотришь непрерывно на одну и ту же страницу. – с виноватой улыбкой на лице отрывает меня от мыслей отец.
- Задумалась. – пересиливая злость, отвечаю ему и перелистываю страницу.
Не могу, не могу, не получается у меня смотреть ему в глаза, как раньше и общаться, как ни в чем не бывало. Я не виню его в том, что он собирается жить дальше и заново жениться, я виню его в совершенно другом в том, что не успев даже похоронить мать он заговорил о новой жене, мог бы подождать с этим разговором ради приличия, пусть даже между ними и не было настоящих чувств. Радует, что хоть свадьбу он решил сыграть через год. Я виню его в том, что он распорядился моей судьбой, решив выдать меня замуж в Иране. Ведь нужно же ему как-то решить вопрос со своей дочерью и спокойно зажить в новом браке, избавиться от дочери, ради которой терпел нелюбимую женщину, к чему был весь этот фарс? Мог бы оставить нас с матерью и строить свою судьбу, но нет, он ведь считает, что знает, как будет лучше для меня… В один миг я потеряла все – семью, друзей и любимого человека, точнее я считала, что он был любимый, но как правильно говорится, все проходит свою проверку. Мои «друзья» отвернулись от меня, у каждого нашлись проблемы важнее, чем помочь мне, приютить меня хотя бы на некоторое время, помочь мне противостоять отцу и остаться в городе. Помню, как со слезами на глазах, я направилась к Адлеру, рассказав обо всем и ожидая, что мой «любимый» заберет меня к себе, не отпустит никуда, ведь все что было между нами не игра же?
- Послушай, Ами, - так у упрощенной форме называли меня близкие люди. – Давай посмотрим правде в глаза, у нас с тобой ничего не выйдет, мы с тобой не созданы друг для друга, провели неплохо время и хватит. Я ведь никогда не обещал тебе ничего большего, никогда не говорил тебе громких слов, поэтому не могу тебе ничем помочь. – я ошарашено смотрела на него, не веря в происходящее, не веря в то, что слышу. – Тем более ты хорошая девушка, ты обязательно будешь счастлива. – сказал он мне напоследок, а я, развернувшись, убежала прочь. И вот с кем я хотела связать свою жизнь?! Сейчас я рада, что у нас с ним не зашло далеко, были встречи в компании друзей, поцелуи, но не больше. Да, во мне течет немецкая кровь, я выросла в Германии и часто относила себя к это стране, но я никогда не забыла, что наполовину я иранка. Иранка, чье тело, как и душа должны принадлежать только одному мужчине. Сейчас, я отчетливо понимаю, что между мной и Адлером не было любви, была симпатия, была некоторая доля безысходности, когда все твои подруги вокруг общаются с парнями, а ты не хочешь отличаться от них, быть в стороне. И когда на тебя обращает внимание такой завидный парень, как Адлер, давно приглянувшийся тебе чисто внешне, ты задумываешься, а почему бы и нет? А потом очень больно обжигаешься, теряя доверие ко всем окружающим.
Наверное, я слабая раз сейчас сижу в этом самолете и лечу в Иран. Наверно, я действительно слабачка, раз так быстро отпустила руки и смирилась со своей судьбой. Наверное, я слабая, раз решила ждать помощи от других и побоялась действовать одна…
***
Мы приземлились в аэропорту Мехрабад, который является вторым по значимости аэропортом в Тегеране. Вокруг суетились люди, ища в толпе своих родственников, и мой отец не был исключением, он старательно всматривался в лица каждого мимо проходящего в надежде увидеть свою старшую сестру и младшего брата. Вот его лицо засияло, и он радостно начал махать рукой кому-то в толпе. Несколько секундами позже перед нами стояли немолодая женщина, окутанная с ног до головы и мужчина, который был очень похож на моего отца, но выглядел на несколько лет младше.
- Бехман, как я рад встрече с тобой! Как я рад вашему приезду! – Бехруз пожал руку моему отцу, а затем прижал свою руку к сердцу, выражая тем самым свое приветствие, мне руку он не пожал, ведь с женщинами непринято так здороваться, я в свою очередь мило улыбалась им и кивнула головой, получив ответный кивок от младшего брата отца и недовольный взгляд его старшей сестры – Дельшад. Она сочувственно посмотрела на моего отца и тяжело вздохнула. Возможно, я что-то сделала неправильно, ведь я мало знакома с обычаями этой страны. Я росла в Германии, я привыкла вести себя так, как вела там, Иран для меня чужая страна с чужими порядками и чувствую, я не быстро привыкну ко всему здесь. Отец с детства пытался воспитать меня, как настоящую иранку, но у него это плохо получалось. Ему всегда противостояла мать, которая не хотела, чтобы я отличалась от своих сверстников. Единственное чего он смог добиться, так это то, что я знала иранский язык, могла изъясняться на нем, могла свободно говорить на нем, я не думала, что когда-то это мне понадобится, но я ошибалась, ведь откуда я могла знать, что когда-то окажусь в этой стране? Во мне всегда боролись две крови: иранская и немецкая, и это оставило большой след в моей жизни, это всегда отличало меня в кругу моих друзей, я была не такая как все. Я не видела ничего плохого в том, что девушка сидит за одной партой с парнем, я не видела плохого в том, что девушка могла встречаться со своими друзьями и сидеть с ними в каком-либо кафе или ресторане, я не была против того, чтобы парень и девушка встречались до свадьбы – главное, чтоб это было серьезно. Но в тоже время я осуждала девушек, которые свободно курили или выпивали, для которых не было проблемой менять парней, как перчаток и практически каждую ночь проводить с новым парнем. Я осуждала девушек, которые вульгарно и открыто одевались, но при этом для меня было странным видеть женщин в Иране, окутанных с ног до головы, для меня это было дико, я всегда считала, что женщина должна одеваться скромно, но красиво и необязательно для этого одевать хиджаб.
- Вы, наверно, голодны с дороги? Пойдемте, посидим в кафе, побеседуем, а затем поедем домой. – великодушно предложил Бехруз и, не став слушать возражения отца, взял один из чемоданов и направился в сторону одного из кафе, я лениво поплела за ними под строгим взглядом Дельшад.
Мы расположились в маленьком уютном кафе и с первых же минут были окружены заботой. Вокруг чувствовались восточные ароматы изысканных специй, и я почувствовала, как мой желудок заурчал, в суматохе последних дней я даже забыла, когда в последний раз вкусно и сытно ела. Пока мы ждали заказ, мужчины начали обсуждать предстоящие события.
- Сначала устроим твою свадьбу, братец, или уступишь своей дочери? – с ехидной улыбкой Бехруз подмигнул отцу.
- Я подожду, уступим в начале молодым. Думаю, так будет лучше. – отец заботливо посмотрел на меня и откинулся на спинку стула, а я становилась мрачнее тучи, признаться честно, мне не нравились разговоры о моей будущей свадьбе и то, что отец «великодушно» уступил мне место, совершенно меня не радовало.
- Правильно, правильно. – задумчиво проговорил брат отца и продолжил. – Амалия будет довольна нашим выбором, ее будущий муж из очень хорошо известной семьи и богат. – смотря на меня говорил он, а я не поднимала голову, бушуя внутри. Меня не волнует материальное положение моего будущего мужа, скажу даже больше – меня это совершенно не интересует. Ни он, ни его деньги.
- А твоя невеста молода и красива, она сумеет сделать тебя счастливым. – довольно протянул он, а я уже хотела уйти поскорее отсюда. Такое чувство, что женщины здесь товар и не больше. Ее жизнью могут распоряжаться, не интересуясь, хочет она чего-то или нет, поступают так, как поступил мой отец со мной, не считаясь с моим собственным мнением. Девушек выдают за мужчин старше их на несколько десятков лет, не заботясь о их чувствах, а позже, когда мужчине она надоест – он может спокойно развестись с ней, ну или взять еще парочку жен. Нет, не спорю, бывают ситуации, когда между людьми царит настоящее чувство и тогда им никого кроме друг друга не надо, мужчине не нужна молодая жена, не смотря на то, что своя уже стареет, потому что он ее любит и не нуждается в других женщинах, которые не заменят ему родной и любимой жены… И такое бывает, но с этим редко сталкиваешься в этой стране.
- Я обучу Амалию всему необходимому, расскажу ей про наши обычаи и традиции. – внезапно заговорила Дельшад и с улыбкой взглянула на меня. О, она умеет улыбаться? Странно, я уж подумала она не особо рада мне.
- Амалия росла не здесь, брат. Она далека от нас, если бы в свое время ты не был бы таким слабохарактерным и забрал бы ее у этой женщины, твоя дочь сейчас была бы истинной мусульманкой. У нее даже имя немецкое, ты пошел на поводу у женщины, прожив в браке с неверной женщиной и позволяя ей портить свою дочь. – упрекнул отца Бехруз, будто позабыв, что я все понимаю и мне может быть неприятно слышать подобное, а затем смягченным тоном добавил. – Ничего, пусть поздно, но мы все исправим.
Дельшад заботливо поправила мне платок на голове, и опять сочувственно посмотрела на отца. В ее взгляде так и читалась: «Бедный, как ты справляешься с ней? Если бы ты в свое время послушал нас, у тебя бы сейчас была бы счастливая семья и не было бы проблем с дочерью.»
Я заметно вспотела, была невыносимая жара, да и я была одета в длинное платье с длинными рукавами темного цвета, а на голове у меня был платок под цвет платья, ведь здесь обязательно девушка должна быть одета скромно. Я была напряжена, будто натянутая тетива, мои руки предательски дрожали. Мне хотелось убежать отсюда, скрыться и никогда больше не видеть этих людей, но вместо этого я терпела их присутствие. В этот момент к нам подошел официант с подносом, на котором дымились разные блюда. Он положил перед нами блюдо с мясными шариками с рисом, черносливом и пряными травами, следующее блюдо было – цыпленок с грецкими орехами и гранатовым соком. Все выглядело довольно вкусно и аппетитно, но мне перехотелось есть. Я молча наблюдала как дядя с тетей и отцом руками едят еду, а на их просьбу присоединиться, я вежливо отказалась, ссылаясь на плохое самочувствие. Раньше дамам в кафе и ресторанах отводилась своя половина или отдельный этаж, но сейчас Иран претерпел существенные изменения и одно из них то, что теперь мужчины и женщины могут сидеть за одним столом.
Дельшад снова улыбнулась, сказав, что я очень скромная, и дома она обязательно проследит, чтобы я не заснула на голодный желудок. Мужчины оживленно закивали ей в ответ и продолжили трапезу. Я молчала, желая исчезнуть прямо перед их глазами, исчезнуть и больше никогда сюда не возвращаться…
***
Некоторое время спустя, мы прибыли в Рей – это город в северном Иране, в провинции Тегеран.
Остановились мы в небольшом домике родителей отца, для такой большой семьи, где кроме родителей, будет жить еще отец со своей новой женой и где еще вместе с ними живет разведенная Дельшад, самым лучшем будет иметь домик, где каждому будет предоставлена своя комната. Младший брат отца со своей семьей жил отдельно. Моя комната была составлена из традиционных пастельных гамм оттенков, напоминающих пустыню. В целом интерьер был домашний, тёплый и уютный. Местами имелись арабески – это такой орнамент или узор, повторяющийся неоднократно. Так же было много цветов, нанесенных на ткань, ковер, деревянную столешницу, ведь цветы являются характерным мотивом восточного интерьера. Вместо двери в мою комнату был широкий арочный проем с красивыми занавесками. Оглядываясь вокруг, я медленно начала разбирать свой чемодан, но мой покой был нарушен приходом сестры отца. В руках у нее был поднос с разными вкусностями, она положила его на столик и обратилась ко мне:
- Тебе нужно поесть, я принесла тебе маджадру и наши булочки с чашечкой кофе. – поймав мой негодующий взгляд, она поспешила объяснить. – Маджадра – это смесь чечевицы и риса с жаренным луком, оливковым маслом и пряностями. Это очень вкусно! Вот рядом зеленый лук и салат из огурцов, мяты, чеснока и йогурта, попробуй, тебе понравится. Ну а это обычные булочки с бананово-финиковой начинкой.
Я присела и с осторожностью начала пробовать, мне ни разу не доводилось есть иранские блюда, я привыкла к немецкой кухне, а иранская была для меня в новинку. Маджадра была действительно вкусной, но немного острой, поэтому это блюдо пришлось не очень мне по душе. А вот булочки я уплетала с удовольствием: необычная начинка, аромат специй и воздушное тесто. Превосходно! Я очень любила сладкое и поэтому эти чудесные булочки не могли мне не понравиться.
- Какая ты голодная, кушай, кушай, надо будет я принесу еще. – заботливо предложила она, но я уверила ее, что этого мне вполне достаточно.
- Я научу тебя готовить наши блюда, объясню тебе все традиции и наши обычаи, поверь, тебе здесь понравится больше, чем в Германии. Покажу тебе наш Иран, он очень красивый, в нем полно загадочных и необычных мест. Будешь ходить со мной на базар за продуктами, покажу тебе наши достопримечательности, еще мы обязательно будем ходить в мечеть, мне предстоит научить тебя молится, тебя еще многому нужно учить, многое нужно объяснять. – говорила она, а я внимательно ее слушала. Да, мне и в правду придется поменять кардинально свой образный жизни, Дельшад обращалась со мной тепло с долей заботы, в принципе, она была хорошей женщиной, только больно строгой и, думаю, она понимала, что ей со мной придется не слишком легко.
- Я покажу тебе «Чак-Чак». – продолжала свой разговор тетушка. – Легенда гласит, что дочь последнего зороастрийского правителя, бежала от преследовавших ее арабов. Она взмолилась Ахуре Мазде, чтобы он защитил ее, и скала разомкнулась, впустила принцессу и закрылась за ней. Но в скале застряла ткань с ее накидки, и до сих пор ее можно увидеть в скале, как зеленую линию в камне. С тех пор в этом месте постоянно капает вода, как слезы горя, и «Чак-Чак» значит кап-кап. Однажды один пастух потерял овцу и в поисках ее дошел до этого места. После долгих поисков, он заснул и увидел сон, в котором к нему явилась красивая девушка, которая рассказала ему эту историю и взяла с него слово, что он построит на этом месте храм. Она пообещала ему, что, когда он проснется, его потерянная овца будет рядом. Именно так и случилось. Проснувшись, пастух увидел рядом свою овцу.
- Очень интересная легенда. А какие еще интересные места мы посмотрим? – поинтересовалась я, рисуя в своем воображении, как может выглядеть это место.
- Есть у нас заброшенный город рядом с жилым поселком. Он разрушен, но в мечети сделал ремонт. Там есть возможность забраться на качающийся минарет, но это очень опасно, потому что лестницы внутри узкие и площадки наверху тоже. Еще рассказывают, что в этом заброшенном городе есть приведения.
- Мы обязательно должны туда пойти! – воодушевленно заявляю я. С самого детства меня всегда привлекали мистические истории, заброшенные здания и дома – это моя слабость. Чувствую, Иран подготовил мне много сюрпризов, и я буду не раз восхищена этой страной. – А какие легенды о приведениях рассказывают?
Дельшад поежилась, а мое любопытство росло все больше и больше.
- Я сама не знаю, просто слышала, что есть такие легенды, но ни разу не интересовалась в чем их суть. – она привстала и забрала поднос с едой.
- Ладно, ложись спать, ты вымоталась после дороги. С завтрашнего дня я постепенно начну тебя всему обучать, чтобы твой муж был доволен тобой, чтобы он не развелся с тобой. Развод – это самое страшное, что может случится с женщиной, лучше пусть муж возьмет вторую жену, но не подаст на развод. Разведенной женщине практически невозможно снова выйти замуж, бывают исключения, но редко. После развода ты возвращается в дом своих родителей или же вступаешь во временный брак, что тоже не очень хорошо. Помни это и береги свой брак, делай все так, чтобы твой муж был доволен тобой, иначе лишишься всего, даже дети, которых рожаем мы, остаются у бывшего мужа. – печально изрекла она, собираясь уходить.
- Но ведь это неправильно! – крикнула ей вслед я. – Мать имеет права видеть своего ребенка, она воспитывает его, занимается им. Это бесчеловечно забирать ребенка у матери! А если мой муж будет бить меня или издеваться надо мной, над моими детьми, что тогда? Я должна буду это все терпеть, чтобы быть рядом со своими детьми?
- Твой будущий муж не из таких, он очень уважаемый человек. Многое зависит от женщины, очень многое. В большинстве ситуаций все в руках женщины, если она мудрая и умная, то сумеет все исправить…
- Но это не всегда права, - перебила я ее. – Да, от женщины зависит многое, но иногда сколько бы усилий она не прикладывала бы – все напрасно, потому что ее мужу это не нужно, потому что ее муж ее не любит, не уважает, не ценит!
- Есть Коран и есть законы Шариата, мы живем по ним. У каждого человека своя судьба, своя жизнь, у каждого своя уже написанная история. Все, что суждено, обязательно случится. Дети принадлежат отцу и с этим нельзя ничего поделать. –с горечью в голосе говорит женщина и удаляется с моей комнаты, а мое настроение вновь испорчено. «Если я должна выйти за мужчину, который не будет любят меня, для которого я буду делать все, а он не будет ценить это, то это точно не моя судьба!» - делаю решительный вывод я и, обессилив, подаю на кровать, не сдерживая своих рыданий.
***
На следующий день я встала рано, возможно, из-за пережитых потрясений, но снова заснуть я не смогла. Я оделась скромно, но без платка, ведь я дома, и посторонних мужчин здесь быть не должно. Умывшись, я собиралась поискать кого-нибудь в доме, как столкнулась с молодой девушкой примерно моего возраста.
- Salam, я только вчера приехала и поэтому не знаю, куда мне идти и что делать, не могли бы Вы мне подсказать?
- Salam, Вы не против, если мы будем обращаться друг к другу на «ты»? – мило обратилась она ко мне, и я кивнула. – Я как раз везде искала тебя, сегодня я должна объяснить многие наши порядки. Меня зовут Нилуфер. – представилась она и добродушно улыбнулась мне.
- Меня Амалия. Рада знакомству. – искренне призналась я. – А ты кем здесь будешь?
- Я тоже рада знакомству, у тебя очень необычное имя. В принципе, здесь я никто, одна из прислуг.
Я снова молча кивнула, а она потянула меня в сторону кухни:
- Пойдем, приготовим что-нибудь на завтрак. Ты, наверно, голодна, и как раз за едой мы все обсудим. – весело прощебетала она, и я пошла за ней. Довольна приятная девушка, симпатичная, с миловидным лицом и нежными чертами, у нее были очень большие глаза светло-карего света. Она мне понравилась с первого взгляда, и если честно, я обрадовалась тому, что могу обрести подругу в лице ее и не помру здесь со скуки.
На кухне она успела уже приготовить печенья, видимо, когда я еще спала. Я села, а она поставила передо мной иранские рисовые печенья и чашечку чая. Печенье было рассыпчатым, но довольно вкусным. Пока я лакомилась им, она постепенна перешла к делу.
- Вчера я проходила мимо твоей комнаты и услышала, как ты разговаривала с тетей. – ее щеки зардели. – Не думай, я не подслушивала, просто ты разговаривала громко. Это не позволено, к старшим нужно обращаться с уважением. Даже, если ты права, ты должна проявлять должное уважение к ним.
- Нилуфер, да, я могла себя повести неправильно, за что мне стыдно, но меня можно понять, я жила в Германии, а там немного другие порядки и мне нужно время, чтобы адоптироваться здесь.
- Я понимаю тебя. – кивнула она головой и поправила вазу со цветами на столе. – Меня попросила Госпожа Дельшад побеседовать с тобой, объяснить тебе наши правила, она сама сегодня не смогла, много дел у нее навалилось. Скоро будет решаться вопрос с твоим сватовством и свадьбой, дома только это и обсуждают.
Я устало вздохнула и поймала сочувственный взгляд девушки на себе.
- Я не хочу эту свадьбу, не хочу и я не знаю, что мне делать, мой отец не понимает меня.
- Ты должна почитать своего отца, благодарить за все. В исламе предписывается уважение к родителям, ведь они плохого тебе не пожелают. Ты должна слушаться его, выполнять все его поручения, за исключения тех, которые являются греховными.
- Но бывает же, что родители ошибаются, не всегда то, что они считают «лучшим» для тебя на самом деле таким является. Тем более к браку меня никто не имеет права принуждать. – не смогла промолчать я и возразила.
- В этом ты права, родители тоже могут ошибаться. В брак мужчина и женщина должны вступать добровольно – это даже сказано в Коране. Родители могут помочь тебе выбрать спутника жизни, но ни в коем случае не принуждать, потому что такой брак бессмысленный и несправедливый. Брак, заключенный насильно, во многих случаях является непрочным. Но что ты можешь с этим поделать? – она посмотрела мне в глаза, но быстро отпустила взгляд. – Да, они не имеют права принуждать тебя, но у тебя нет другого выхода, как послушно выйти за этого человека, иначе у тебя не будет спокойной жизни. – чуть слышно добавила она и сжала мою руку.
Но меня навалилась тоска, отчаяние, хотелось взвыть от своей безысходности. Но я не смогла ничего сделать, как снова тяжело вздохнуть и переключить свое внимание на Нилуфер.
- А как ты оказалась здесь? Почему работаешь прислугой, а не замужем?
Девушка немного погрустнела, и я уже пожалела о своем заданном вопросе.
- Извини, я не имела права так резко об этом спрашивать, мы мало знакомы. Это твое дело рассказывать о своем прошлом или нет.
Она улыбнулась мне уголками губ и начала рассказывать свою историю.
- Я расскажу тебе. Когда-то мои родители решили выдать меня замуж, и смирившись с их решением, я не стала возражать, а покорно приняла свою судьбу, ведь рано или поздно это должно было случиться. Я точно так же, как и ты, не хотела свадьбы, но за меня все решили. Он был вдвое старше меня, мне он особо не понравился, не из-за возраста, просто он производил на меня отталкивающее впечатление. Все прошло, как обычно, а дальше началась семейная жизнь, которая не особо удалась, с одной стороны – его родители, которые следили за каждым моим шагом и критиковали каждый мой вздох, с другой стороны – он, с которым мы жили, как чужие люди. Шло время, а в наших отношениях ничего не менялось, я была для него пустым местом, ничем. Он никак не воспринимал меня, и еще он начал издеваться надо мной, что я никак не могла родить ему ребенка. Позже, некоторое время спустя, он вернул меня родителям, сказав, что ему не нужна бесплодная жена. Родители меня назад не приняли, помимо меня были еще дочери, которых нужно было устроить, я была им не нужна, лишней обузой. В отчаянии, я долго ходила по нашим улицам, пока не натолкнулась на Госпожу Дельшад, которая, узнав мою историю, приняла меня здесь в качестве прислуги. Она поняла меня и вошла в мое положение, ведь сама знает какого это, какова участь разведенной женщины.
Воцарилось молчание, и каждый задумался о своем. Ее история тронула меня, мы были в чем-то схожи – меня тоже хотят насильно выдать замуж, но я надеялась, что у меня все будет не так печально. Решилась нарушить тишину первая я.
- У тебя все будет еще хорошо. Ты красивая девушка, молодая, ты еще будешь обязательно счастлива, дело, может, не в тебе, а в нем.
На этих словах ее лицо снова озарила улыбка:
- Я сейчас не хочу злорадствовать, но походу дело действительно в нем. Я проверялась, я здорова, а он женат уже во второй раз, а детей снова нет.
- А почему он сам не проверится? Почему не признает это?
- Ты что, - нервно засмеялась она. – Многие мужчины никогда это не признают, легче обвинить во всем женщину. Да, я рада, что избавилась от него, здесь мне живется намного лучше, работы не так много и относятся ко мне хорошо.
- Всему свое время, все не зря в этой жизни. Ты еще встретишь свою судьбу. – попыталась подбодрить ее я, но она лишь отмахнулась.
- Вокруг полно красивых, молодых и чистых девушек, кому нужна я?
- Тому, кто по-настоящему полюбит тебя.
Она с сомнением взглянула на меня, но промолчала, видимо, в глубине души надеялась, что мои слова правда, девушка встала со своего места и обратилась ко мне:
- Пойдем, приготовим вместе обед, я начну учить тебя сегодня иранской кухне.
- А что мы будем готовить? – с готовностью поддержала ее я, это лучше, чем сидеть сложа руки и скучать.
- Сайядие, - ответила она мне и поспешила объяснить. – Это иранский плов с рыбой.
- Хорошо, только у меня идея получше. – она заинтригованно посмотрела на меня, ожидая, что я предложу.
- Может, сегодня я приготовлю что-то из немецкой кухни? А с завтрашнего дня начну учиться вашей.
Ей идея понравилась, и она с радостью приняла мое предложение, радуясь тому, что в меню прибавится теперь парочка новых блюд.
- Что будем готовить? – с интересом спросила она, а я мысленно перечисляя все блюда, остановилась на следующем:
- Курица «7 швабов». – выбрала я, и мы принимаемся за готовку.
По сути готовлю я, а Нилуфер внимательно смотрит. Нахожу все нужны ингредиенты дома и приступаю. Я смазываю курицу солью, перцем, пряностями, пока варится лапша. Поджариваю лук, печенку, а после жарю 3-5 минут. Затем добавляю грибы, жарю еще 3 минуты, вливаю 3-4 стакана воды. Приправляю специями, смешиваю с сыром и лапшой. Затем этим «фаршем» наполняю курицу, зашиваю. Обмазываю маслом и жарю курицу чуть больше часа. Вот и все готово. Мы с Нилуфер усаживаемся за стол, а я оглядываюсь в поисках столовых приборов.
- Что ты ищешь? – доносится до меня ее голос.
- Чем мы будем есть? – решаюсь спросить я.
- Руками. – говорит она и улыбается. – Садись и учись, так вкуснее.
Я пробую и не знаю, то ли это самовнушение, то ли потому что я не одна, но все действительно намного вкуснее. Мы смеемся, кушаем и обсуждаем все на свете. Она мне рассказывает о всех членах семьи, о том, куда они ушли с утра и что скоро мне лично придется познакомиться с ними. Она рассказывает мне историю Дельшад, с которой развелся муж из-за того, что сестра отца не была способна больше родить детей, Дельшад вернулась в родительский дом, хорошо еще, что ее двое сыновей взрослые, и она может спокойно видеться с ними. Я мысленно сочувствую им, нет, не потому что они разведены, лучше быть разведенной, чем жить с человеком, который вызывает в тебе отвращение, я сочувствую им в том плане, что им не удалось встретить еще своего человека, с которым они жили бы душа в душу, что им пришлось потратить свое время, свои годы на тех, кто этого не стоил. В моей голове неожиданно появляется вопрос, и я задаю его ей:
- Нилуфер, я не хочу замуж, как можно сделать так, чтобы свадьбы не было?
Она немного ошарашенно смотрит на меня, но не ругает, а дает действительно дельный совет:
- Для начала посмотри на него, вдруг он тебе понравится? А дальше будем решать.
На душе становится тепло, эта девушка близкая мне по духу. Кажется, я нашла себе настоящего друга, я киваю ей и помогаю убирать со стола. Я верю, у нас действительно все будет хорошо и поэтому ощущаю легкость во всем теле. Впервые я улыбаюсь и радуюсь, все мне кажется не таким плохим. Я рада, что оказалась здесь и познакомилась с Нилуфер. Что будет дальше мне неизвестно, но сейчас я полна сил и бодрости, полна веры в свое будущее, а не это ли главное?
***
Я стою, склонив голову, в просторной комнате перед родителями отца – Аббас и Гюльбахар, рядом с ними стоит мой отец и неподалеку я замечаю Дельшад.
Аббас очень пристально рассматривает меня своими маленькими глазами, по выражению его лица нельзя понять, как именно он ко мне относится, чего не скажешь о его жене. Гюльбахар смотрит на меня с долей презрения, смотрит так, что у меня по телу бегут мурашки от ее взгляда.
- Бехман, она хоть мусульманка? – обращается она к моему отцу, но не ко мне. Отец встрепенулся, замешкался, неужели он их так боится? Но все-таки, взяв себя в руки, отвечает:
- Да, она мусульманка. Я с детства всегда говорил ей и объяснял, что вера переходит от отца.
- Но она не молится, как положено? – допытывает отца дальше старуха.
- Нет. – виновато отвечает отец и склоняет голову.
- Что же эта за мусульманка такая, которая не молится? Это нужно исправить. Нам не нужен еще один позор на нашу голову. – последние слова, видимо, были обращены к Дельшад, которая заметно поникла. Как бы я сейчас не хотела защитить ее, я не могла, здесь не принято спорить со старшими.
- Ладно, - наконец-то заговорил Аббас. – Ее всему научат, она должна быть достойной женой своему мужу. Она должна быть благодарна ему хоть за то, что он хочет взять в жены девушку, которая наполовину не нашей нации. Когда будет сватовство? – снова вопрос, адресованный отцу.
- Завтра. Надо устроить ее свадьбу быстрее, чтобы она не совершила греха.
Завтра?! Меня будто облили ледяной водой с ног до головы, я не ожидала, что все случится так быстро.
- Правильно, правильно. – задумчиво произносит мужчина. - Она уже считается старой девой для наших мужчин, тянуть не надо.
Гюльбахар оживленно поддакивает ему, а я стою ни жива, ни мертва, час от часу мне не становится легче. Обворачиваюсь в сторону двери и замечаю хрупкую фигуру Нилуфер, в ее глазах сочувствие, понимание. Я слабо улыбаюсь ей, чувствуя легкое головокружение.
- Ступай, девочка. – жестом показывает мне в сторону двери Аббас, а я не медля, не поднимая головы, спешу уйти с этой комнаты.
Выхожу с комнаты, и меня за руку берет Нилуфер, она ведет меня в мою комнату. Я присаживаюсь на кровать, и вся дрожу.
- Амалия, тебе плохо? – бегает вокруг меня Нилуфер, не зная, что ей делать. – Подожди, я сейчас позову Госпожу Дельшад.
- Нет, не нужно. – останавливаю я ее и жестом показываю, чтобы она села рядом. – Со мной такое бывает, когда я волнуюсь, нервничаю, меня начинает подташнивать, голова кружится, все хорошо, скоро пройдет.
- Да, если ты забеременеешь, ты это сразу не поймешь, раз для тебя такое состояние привычно. –пытается пошутить она, но на моем лице появляется гримаса неудовольствия.
- Я не хочу замуж, не хочу рожать детей, не хочу целыми днями проводить у плиты, воспитывать детей и ублажать мужа, это не моя жизнь.
- Глупая, это предназначение каждой женщины быть хорошей женой и матерью. Просто ты это поймёшь, когда полюбишь, тогда тебе захочется всю жизнь посвятить этому мужчине и тебе будет доставлять удовольствие его улыбка, готовка для него, забота за вашими детьми. – убеждает меня в обратном Нилуфер и, в принципе, она права, но я сейчас слишком пессимистично настроена, чтобы верить ей.
- Нам нужно выбрать одежду тебе на завтра, жениху позволено видеть только твое лицо и руки.
- Я ужасно выгляжу в хиджабе, это не для меня. – возмущаюсь я, но Нилуфер не переубедить.
- Красота женщины должна быть только для ее мужа, остальным не нужно тебя видеть. Ни один по-настоящему любящий мужчина не захочет, чтобы кто-либо другой видел то, что принадлежит ему.
Я отрицательно качаю головой.
- Я не хочу эту свадьбу, не хочу, помоги мне. – с мольбой в глазах я смотрю на нее. Она шагает по комнате, что-то раздумывая, а потом говорит вслух:
- Есть несколько способов, как расстроить сватовство: первый – это, когда будущие невеста и жених остаются одни, ты можешь показать себя с такой стороны, что он не захочет на тебе жениться. – во мне загорается огонек надежды, но Нилуфер сразу предупреждает меня. – Но в твоем случае это не сработает, жениха и невесту очень редко оставляют наедине, это не положено. Второй способ – ты можешь сказать, что не девственница, но это тоже очень плохой вариант. Опозоренная семья тебя не пощадит. Остается последний: перед вступлением в брак молодые сдают специальный анализ крови, чтобы определить нет ли риска рождения ребенка с различными отклонениями от нормы. Если такая угроза существует, то брак не регистрируется.
- Получается мне придется сидеть сложа руки и ждать, когда придут анализы? Тем более такие случаи бывают очень редки! – Нилуфер пожимает плечами и присаживается рядом.
- У меня больше нет идей. Его первая жена дала разрешение на этот брак, так, что вариантов больше не остается. Тем более если не он, так выдадут за кого-нибудь другого.
- У него есть жена? – не сразу доходит до меня эта новость.
- Да, ты будешь лишь второй женой… - девушка хочет сказать мне что-то еще, но ее зовут. Она крепко обнимает меня и обещает скоро вернуться, оставляя меня наедине со своими мыслями.
***
Этой ночью я очень плохо сплю, просматриваю фотографии на своем мобильном и неслышно плачу, чтобы не привлекать ничье внимание. Я скучаю, скучаю по той жизни, которая осталась позади, все чаще и чаще ловлю себя на мысли, что мне нужно сбежать, но куда и как? У меня нет ни документов – они у отца, ни денег. Почему я сглупила? Мне надо было убежать еще тогда в Германии, в той стране, с порядками которой я была знакома, но я испугалась… Испугалась, что у меня ничего не получится, что я буду голодать, что мне будет негде спать. Сейчас я ненавижу себя за то, какой слабой я оказалась… За окном начинает светать, и только под утро я засыпаю, но долго спать мне не удается, меня будит Дельшад, рядом с ней стоит Нилуфер.
- Девочка, ты ужасно выглядишь, вставай, тебя нужно подготовить. – охает Дельшад, замечая мешки под моими глазами. Наверно, у меня действительно ужасным вид и это играет мне только на руку, пусть мой будущий муж увидит меня такой и убежит. Я улыбаюсь этой мысли, а Нулифер легонько толкает меня в бок и вопросительно смотрит на меня.
- Потом. – шепчу я ей и начинаю одеваться.
Я одеваю короткое манто чуть ниже колена песочного цвета, которое обязательно нужно одевать с брюками или джинсами. В моем случае снизу – джинсы.
- Сейчас многое изменилось, молодые девушки могут свободно пользоваться косметикой, одевать каблуки. – говорит Дельшад и старательно красит меня. – Хиджабы женщины теперь носят редко, причем чаще это делают женщины старшего возраста. – она наносит последний штрих, а потом одевает на меня макнаэ – платок с закругленными и сшитыми вместе концами.
- Все. – довольно заявляет Дельшад и подносит мне зеркало. Я смотрю на себя, и с моих губ слетают слова восхищения, я всегда думала, что ужасно буду выглядеть в платке, но это оказалось не так. Залог успеха – это уметь правильно краситься. Мои черные глаза стали более выразительными, черных волос не видно. Внешность я унаследовала от отца, во мне почти ничего нет от матери, только фигурой и небольшим ростом я пошла в нее. В целом я выгляжу красиво и скромно.
- А теперь украшения. – Дельшад приносит мне парочку своих украшений, приговаривая: - Восточная мудрость гласит: «Правая рука украшена правдой, левая – нуждается в украшениях.» Иранки очень любят золото, но у тебя с собой ничего нет, поэтому я принесла тебе свои. – В этом сестра отца права, я никогда не питала слабость к ювелирным изделиям, мне редко нравились украшения.
- Сейчас иди с Нилуфер, она отдаст тебе сладости, и ты зайдешь к гостям. Взгляд отпусти вниз, веди себя скромно, не заговаривай первая. – дает мне напутствия Дельшад, и я делаю все, как она велит. Ватными ногами захожу с подносом в руках к гостям и замечаю на себе пристальные взгляды. Людей много, кроме родителей отца и его самого, сидит сам жених – тучный мужчина, который выглядит даже старше моего отца, рядом его родители. Я кладу угощения на стол и жду, что будет дальше.
- Садись, доченька. – говорит мне Аббас, и я послушно сажусь, не поднимая головы, а вот жених буравит меня взглядом так, что я «кожей» ощущаю его взгляд.
Дальше они беседуют, расхваливая меня, а жених довольно кивает. Я в беседе не участвую, у меня есть единственное желание – уйти. Постепенно начинается оговариваться сумма моего приданного. По традиции считается, что мой отец должен купить все необходимое в дом: мебель, ковры, холодильники и.т.д. Если девушка из богатой семьи, то ей могут купить дом, машину, квартиру. В моем случае будет все, как обычно, отец купит все необходимое в дом. Еще есть условие о том, что жених может отказаться от приданного невесты, но мой будущий муж не из таких. Со стороны жениха необходимо также "магрие" (от слова "магр" - любовь), дорогой подарок невесте. Им может быть недвижимость или определенное количество золотых монет. Обычно магрие остается за женихом как обязательство, поскольку он не всегда в состоянии предоставить такой подарок до свадьбы. Однако в случае развода магрие необходимо отдать. Встречаются, конечно, непорядочные мужчины, которые предоставляют жене развод на следующих условиях: «Я дам тебе развод, но не отдам магрие». Подобное поведение осуждается, и вряд ли такой мужчина быстро найдет другую жену.
Многие счастливые семьи живут вместе до глубокой старости, и у них не возникает необходимость отдать магрие. Однако в Иране считают, что, беря на себя подобное обязательство, жених тем самым демонстрирует серьезность намерений, истинность любви и желание прожить со своей избранницей долгую жизнь, а не короткий отрезок времени. В моем случае жених обещает выплатить магрие потом. А чего я хотела? Никакой истинностью любви и желанием прожить со мной долгую жизнь, здесь не пахнет.
После того как наши семья пришли к соглашению, он дарит мне кольцо, которое одевает на левую руку. В ответ я тоже дарю ему кольцо, которое еще утром отдала мне Дельшад. Вот и все, я теперь считаюсь официально сосватанной девушкой. Девушкой, которая сама «согласилась» на эту свадьбу, а меня ведь по сути даже не спросили.
Наши семьи прощаются, женщины целуют друг друга в щечку, а мужчины пожимают друг другу руки. Моя свекровь тоже целуют меня, восхищаясь тем, какая я красивая и желает мне счастья. С моим будущем мужем мы не обмениваемся даже парочкой слов, он уходит, а я так и не узнала даже его имени. Прослушала, хотя для меня не имеет никакого значения как его зовут.
Выслушав все поздравления и пожелания, я удаляюсь в свою комнату. Чуть позже ко мне подходит Нилуфер.
- Прими мои поздравления. – начинает она, но ловит мой злой взгляд. – Хотя да, поздравлять тебя не с чем. Тебе он совсем не понравился?
- Нилуфер, тот день, когда я официально стану его женой – это будет днем моей смерти.
- Не говори так! – возмущается она и крепко обнимает меня. Мои глаза полны слез, я не сдерживаюсь и плачу, Нилуфер заботливо гладит меня по голове и просит успокоиться, но и у нее дрожит голос. Теперь пути назад нет, мне остается только смириться со своей судьбой. Ведь, что могу предпринять? Что я могу сделать? Вереница мыслей не дает мне покоя. Все плохо, все очень-очень плохо…
***
Мою свадьбу решили сыграть через 6 месяцев. За это время я должна была полностью научиться всем хитростям на кухне, научиться молиться, более или менее уметь ориентироваться по городу. И я действительно училась. Оставался месяц до моей свадьбы, а я уже стала примерной хозяйкой, молилась 5 раз в день, посещала мечеть, ни раз ходила на базар с Дельшад и Нилуфер, мы посещали много интересных и загадочных мест. Иран меня завораживал, он будто хранил какую-то тайну, которую мне хотелось открыть. Не буду врать, многое давалась мне нелегко. Я не понимала зачем 5 раз в день нужно молиться? Достаточно и одного раза, главное, чтобы это исходило от души. Но Дельшад приводила мне следующие доводы: «Бога нужно помнить всегда, Бога нужно благодарить.» Но и тут я не унималась, спорила с ней, хотя это было не положено: «Но есть люди, они молятся 5 раз в день, для того, что это нужно, а сами в душе не верят в Бога. А есть те, которые не преклоняются, но искренне и от души благодарят Его.» На это Дельшад устало вздыхала и качала головой: «Молитва очищает от грехов, молиться нужно всем». В итоге каждый оставался при своем, но я молилась, молилась, чтобы сказать «спасибо» и ничего не просила для себя. То, что должно случиться или быть моим, оно и так будет. А то, что не предназначено для меня, сколько бы я ни молилась, ни просила об этом – моим не станет, поэтому я просто благодарила за все, ведь могло все быть и намного хуже.
Я еще пару раз видела своего жениха, но мы никак не контактировали, мы были чужими людьми. Я надеялась, что мы с ним окажемся несовместимы. Но анализ крови не выявил никак отклонений, последняя надежда рухнула, но я держалась. За все это время я достаточно наслушалась слов о том, какой мой жених благородный человек. Но как говорится у нас в Германии: «Благородство заложено не в крови, а в душе.» Но кто меня слушал? Их не волновали мои чувства, мои эмоции, а я очерствела к ним, если раньше я не хотела причинять этим людям боль, жалела их, то теперь, не видя от них сочувствия ко мне, я тоже не боялась сделать им больно, не боялась опозорить их. В конце концов, я никому ничего не должна. Единственный человек, к которому я привязалась всем сердцем, была Нилуфер. Только рядом с этой девушкой я поняла, что такое настоящая дружба. Только сейчас я поняла, что настоящий друг тот, с которым горе делится пополам, а счастье увеличивается вдвое. Нилуфер добрая, отзывчивая девушка, несмотря на то, что родители выгнали ее из дома, она раз в месяц навещает их, интересуется их жизнью, если честно, я бы не стала навещать таких родителей, но я не она. Обычно она всегда направляется туда с Дельшад, но в этот раз сестра отца, после долгих уговоров, согласилась взять меня с ними. Я радовалась и обнимала от счастья Нилуфер чуть ли не до хруста костей. Я радовалась любой возможности выйти из этого дома, я любила гулять, ходить и это доставляло мне удовольствие, тем более в Иране всегда можно было найти интересные места, эта страна не переставала удивлять меня.
- Амалия, идем, быстрее. – позвала меня Нилуфер, и я бегом выпорхнула из дома, дыша полной грудью. Мое настроение было на высоте, и я ощущала какое-то странное волнение.
- Идем, путь неблизкий, придется ехать с пересадками. – предупредила меня Дельшад, но меня это не расстроило, наоборот, я радовалась, что могу получить новые впечатления.
В Иране в отличие от Афганистана и других стран у женщин больше прав. Они могут свободно ехать в такси, пользоваться автобусами, попутками, выходить из дома без сопровождения мужчин, и это является огромным плюсом.
Пока я размышляла об этом, мы садимся в попутку, путь, действительно, оказывается неблизким, нам приходится несколько раз пересаживаться, но оно того стоит. Это я понимаю тогда, когда оказываюсь в городе. Появляется ощущение, что ты попала куда-то далеко-далеко в глубь веков.
- Смотри, Амалия, вот там находится Башня Молчания. – показывает тетя взглядом, я перехватываю ее взгляд и обворачиваюсь. – С этих башен очень красивый вид, правда раньше мертвых относили на верх этих башен и оставляли на съедение птицам.
Я поежилась, хорошо, что сейчас уже такая дикость недопустима, людей хоронят привычным образом. Дельшад с Нилуфер шепчутся о чем-то между собой, но я их не слушаю, я отхожу от них и смотрю по сторонам. Вокруг все так красиво, необычно, есть глинобитные дома, которые я вижу впервые, иду вперед и стараюсь все запомнить, жаль у меня нет с собой фотоаппарата, чтобы запечатлеть эту красоту. Посреди этих домиков есть узкие улочки, у меня появляется ощущение, что я попала в сказку. Я медленно шагаю вперед, прохожу по этим улочкам, но потом понимаю, что мне нужно вернуться обратно. Иду по тому пути, по которому пришла сюда, но оказывается здесь очень сложно ориентироваться. До меня дошло осознание того, что я потерялась, я потерялась в лабиринте, хотя никуда далеко не уходила или я настолько увлеклась, что сама не поняла, как заблудилась? На меня накатывает волна паники, что мне теперь делать? Как мне теперь выбраться отсюда? Я брожу дальше в надежде найти выход, но, походу, путаюсь еще больше…
***
Постепенно начинает темнеть, а я до сих пор не могу выйти из лабиринта улочек старого города. Мои мысли вертеться около Дельшад и Нилуфер, узнав о моей пропаже, отец их точно по головке не погладит. Мне становится их невыносимо жаль, но я не могу ничего поделать. Думать надо было раньше, это раньше надо было не отходить от них, но теперь, когда я совершила глупость – назад пути нет. Я отчаиваюсь, у меня нет с собой никакой еды и воды, а желудок начинает предательски урчать, в горле пересохло. Я оглядываюсь вокруг, но снова никого нет, мне даже не у кого спросить дорогу, но я пытаюсь мысленно утешить себя, в конце концов, меня найдут, ну или должен же здесь кто-то появится? Хожу взад-вперед и не перестаю ругать себя, какого черта, меня потянуло сюда? Оглядываюсь по сторонам и вижу, как в мою сторону идет мужчина. Мои руки холодеют, я волнуюсь, мне хочется броситься к нему и попросить о помощи, но я боюсь, я совершенно не знаю, что это за человек. Но здравый смысл берет верх над стеснением и страхом. Я иду навстречу к нему и останавливаюсь, не решаюсь поднять взгляд и заговорить первой.
- Что-то случилось? Вам нужна помощь? – доносится до меня его сильный, но в тоже время приятный голос, я поднимаю голову, встречаюсь с ним взглядом и тону. В прямом смысле теряю голову, смотрю на него, открывая и закрывая рот, но не могу вымолвить ни слова. Это какое-то наваждение, сумасшествие, я не могу объяснить свои чувства. Не помню, сколько длилось моем помутнение, но он снова заговаривает первым:
- Вы издалека так смешно ходили туда-сюда и что-то бормотали, что я решил проверить: все ли с Вами в порядке, со стороны было чувство, что Вы хотите навести на кого-то порчу, колдуете. – говорит он и широко улыбается, я представляю эту картину и начинаю звонко смеяться.
- С Вами все хорошо? Вы то бормочите что-то, то молчите, а то смеетесь как сумасшедшая. – он наблюдает за мной и тоже начинает смеяться, а я не могу остановится, эта ситуация кажется мне такой смешной и нелепой.
- Вы –то что смеетесь? – спрашиваю я сквозь смех, но от его ответа мне хочется смеяться еще больше.
- Вы смеетесь, а смотрю на Вас и тоже смеюсь.
Я хохотаю от души, так что на глазах появляются слезы, в это ситуации ничего смешного нет, но от чего мне так хочется смеяться?
- Извините, - беру я себя в руки и прошу его о помощи. – Я заблудилась, не могли бы Вы помочь мне выбраться отсюда?
Он внимательно смотрит на меня и очень быстро соглашается, а я ведь думала, что его уговаривать придётся.
- Спасибо Вам, я без Вас, наверно, здесь пропала бы. Вы здесь хорошо ориентируетесь, годы тренировок? – интересуюсь я, но все оказывается намного проще.
- Чтобы выбраться отсюда не нужно особых усилий. Во-первых, здесь есть указатели, которые показывают, как отсюда выйти, ну а, во-вторых, Вы могли бы найти место, от которого видны минареты и идти на них. – он показывает мне на таблички и указывает на минарет. Я краснею, наверно, я показалась ему ужасно глупой, ведь как я сама не заметила эти таблички и не догадалась идти на минареты. Чего я здесь ждала? Но ответ находится быстро – «его, именно его ты ждала все эти годы» - подсказывает мне сердце, но я заглушаю его возгласы радости, ведь мы слишком мало знакомы, чтобы делать какие-то выводы. Я иду рядом с ним и совершенно забываю о Дельшад и Нилуфер, забываю об отце и о том, что скоро мне придется с ним разойтись. Я просто наслаждаюсь минутами рядом с ним, наслаждаюсь жизнью.
- Вот мы и дошли. – говорит он, и я замечаю, что мы вышли из лабиринта, вокруг ни души, и я совершенно не знаю, куда мне дальше идти. – У Вас все хорошо? Вы очень плохо выглядите.
Я внимательно смотрю на него, и внезапная мысль посещает мою голову, зачем мне возвращаться назад? Чтобы выйти замуж за человека, от которого меня тошнит и всю жизнь потом роптать на судьбу? Мне дан шанс, который я сейчас должна использовать. Дельшад и Нилуфер уже досталось за мою пропажу, поэтому мое возращение ничем уже не поможет им. Я мысленно прошу у них прощения за свой следующий поступок.
- Я буду с Вами честна, мне некуда идти, поэтому не сочтите за наглость, но я хочу Вас попросить еще кое о чем… Не могли бы Вы подсказать мне какую-нибудь семью, где нужна служанка? Я согласна на любую работу за место под крышей и еду.
- У Вас нет семьи? – с долей удивления спрашивает он.
- Нет, - решительно отвечаю я и прячу свой взгляд, врать мне всегда было непросто.
- Вы очень странная девушка, и я уверен, что соврали Вы мне сейчас насчет семьи непросто так. – с улыбкой произносит он, а я краснею. – Хорошо, я Вам помогу. Мне нужна служанка в доме, Вы согласны?
Я в недоумении смотрю на него и, не раздумывая, соглашаюсь. Наверно, я действительно сумасшедшая, раз сейчас иду за ним. Иду за совершенно чужим мужчиной и слепо ему доверяю. А вдруг он соврал и ведет меня в свой дом с совершенно с другими намерениями? Но я не боялась, я с трепетом ждала того, что будет дальше.
***
Мы идем по темным улицам города, прохожих почти нет, и я спокойно вздыхаю, мне не нужны свидетели, которые могут указать моим родным мое местонахождение, да и лишние сплетни ни к чему. Мой спаситель подходит к большому дому и стучится в дверь, пока он ждет, когда ему откроют, я снимаю кольцо со своего пальца и прячу в сумке. Когда найдется время, я его продам, а пока пусть ненавистное кольцо лежит там.
Дверь открывает немолодая женщина в платке:
- Господи Осман, добро пожаловать. – приветствует она его, пока я мысленно пробую его имя на вкус. «Осман» - звучит красиво, примечаю я про себя.
- Ваш ужин принести к Вам наверх или Вы сегодня поедите со всеми? – задает она следующий вопрос, кидая в мою сторону удивленные взгляды.
- Нет, я не буду ужинать. – твердо заявляет Осман и поворачивается в мою сторону. – Госпожа Бану, эта девушка будет новой служанкой в моем доме, прошу Вас накормить ее и все ей объяснить.
Госпожа Бану послушно кивает и открывает рот, чтобы задать следующий вопрос, но Осман не дает ей этого сделать.
- Я поднимаюсь к себе, и сегодня я никого видеть не хочу. – он поднимается верх по ступенькам и скрывается на втором этаже. Госпожа Бану заботливо зовет меня за собой:
- Пойдемте, я дам Вам поесть и объясню, в чем заключается Ваша работа.
Я иду за ней, осматривая интерьер, дом отличается теплой атмосферой, появляется ощущение гармонии и спокойствия. Каждая деталь продумана до мелочей, нет никаких ярких цветов, которые бросались бы в глаза. В доме высокие стены и потолок, выполненные по принципу сложной конструкции: арочный и многоуровневый. Двери заменяет широкий арочный проем, украшенный декоративными текстильными панно и занавесками. И, конечно же, ковры – главная гордость Ирана, уровень достатка хозяев определяется количеством ковров. Думаю, на втором этаже все выглядит, примерно так же. Мы доходим до кухни, где великодушная Госпожа Бану угощает меня иранским пловом. Я стараюсь есть медленно, но у меня, наверно, это плохо получается, я слишком голодна. Доев еду в полном молчании, я отодвигаю от себя тарелку и благодарю за вкусный ужин. Женщина кивает и, не торопясь, начинает разговор.
- Я уже не такая молодая, как раньше и поэтому плохо справляюсь со своей работой, я не успеваю сделать все, поэтому мне нужна была помощница. Господин Осман без раздумий согласился, но я удивлена, что он привел в дом молодую девушку. – она замолкает и испытующе смотрит на меня.
- Я осталась без крыши над головой, и мне необходима была помощь. По случайному стечению обстоятельств, я столкнулась с Господином Османом, и он согласился мне помочь, привел меня сюда.
- Он очень великодушный человек, пусть все и скрывает за маской безразличия и грубости. Твоей главной обязанностью является помощь мне на кухне, надеюсь, ты умеешь готовить? – я молча киваю и жду, что она скажет дальше. – Это хорошо. – женщина поправляет платок на голове и продолжает. – После утреннего намаза сразу иди на кухню, нужно заниматься завтраком, собирать стол, убирать со стола, после нас ждет еще обед и ужин, в остальное время ты свободна. Помимо нас, здесь еще работает Госпожа Гюльзар, она следит за порядком в доме.
- Да, я все поняла. - отвечаю я ей и стараюсь подавить зевок, меня тянет ужасно ко сну.
- Вижу ты устала, осталось рассказать тебе про членов семьи и можешь идти спать. – я придаю своему лицу сосредоточенный вид, а Госпожа Бану рассказывает. – Помимо Господина Османа, здесь еще живут три его жены и его маленькая дочка.
Я ошарашено смотрю на женщину, пытаясь понять: она шутит или нет?
- Но он такой молодой и уже три жены?
- Да, Господин Осман богат, он может содержать четырех жен, как разрешено у нас в исламе. Господину 27 лет, и он вправе сам решать сколько жен хочет иметь. Его первая жена – Арзу, оказалась бесплодной, и он дал ей развод, девушке пришлось вернуться в родительский дом. На смену ей, первой женой стала – Манижа, эта девушка была сиротой и вышла замуж за его лучшего друга, но смерть слишком рано постучалась в их дом, забрав с собой главу семейства. Манижа осталась совсем одна, и Господин Осман женился на ней, чтобы девушка не оставалась в одиночестве. Эта очень тихая девушка, она замкнута, скрыта, ей нет дела ни до кого в этом доме, сидит целыми днями в своей комнате и не желает никого видеть. Вторая жена Господина – Шабнам, родила около года назад дочку, девушка с характером, но если не трогать ее, то и она не будет трогать тебя. Сложнее обстоят дела с третьей женой Господина, - женщина покачала головой. – Очень скандальная особа. Ее зовут Фариба. Про таких, как она у нас говорят: «Скорпион жалит не из ненависти, а в силу своей природы.» Истерична, высокомерна, желает во всем угодить Господину, всегда следит, чтобы всем женам все доставалось одинаково, но это совсем не из ревности, просто хочет потешить свое самолюбие, хочет быть первой во всем, чтобы ею восхищались, чтобы ей завидовали. Совсем недавно на смену Арзу Господин привел четвертую жену – Будур, но она здесь совсем не долго продержалась. Господин поймал ее за колдовством и дал ей развод. Сейчас у него осталось три жены – Манижа, Шабнам и Фариба, но, думаю, место четвертой жены не долго будет пустовать, на смену одной приходит другая. Слышала, как Господин за разговор на днях, объявил всем, что вскоре появится четвертая жена, на днях должно быть сватовство. Девушка красива, надеюсь, она сможет принести в этот дом покой и покорить сердце Господина.
Я молчу, перебирая в руке платок, и пытаюсь осмыслить всю полученную информацию, но Госпожа Бану рассказывает дальше, не замечая мой расстроенный вид.
- Странно, что сегодня он никого не позвал к себе, обычно Господин не остается без женского внимания. – женщина встает со стула и обращается ко мне. – Пойдем, я покажу тебе твою комнату, завтра утром после намаза я зайду к тебе, решим вопрос с твоей одеждой, а то у тебя совсем ничего с собой нет.
Она говорит что-то еще, но я не слушаю ее. Я только начала испытывать чувства к противоположному полу, только меня заинтриговал какой-то парень, причем очень сильно заинтриговал, как все мои надежды обрубили вместе с корнем. Он женат, трижды женат и скоро приведет в дом еще одну жену. А я… я не вписываюсь в его жизнь, мне нет в ней места. Я хочу быть в роли единственной и неповторимой для своего любимого человека, а в этом случае это невозможно. Я медленно поднимаюсь по ступенькам и бездумно следую дальше за Госпожой Бану. Пусть моя надежда на семейную жизнь в любви, погасла так и не появившись, зато теперь мне не нужно насильно выходить замуж. Хотя с чего я взяла, что этот человек моя судьба? С чего я взяла, что вообще понравилась ему? Это он понравился мне, а о взаимности тут нечего даже говорить. Я расстроена, но в то же время благодарна своей судьбе, ведь мне удалось убежать от ненавистного жениха…
***
Больше половины ночи я не могла заснуть, а когда мне это удалось, не прошло и пару часов, как прозвучал азан, и как бы мне не хотелось спать дальше, нужно было вставать. Помолившись, я уже собиралась спуститься вниз, как ко мне, постучавшись в дверь (на втором этаже у всех комнат были двери), вошла Госпожа Бану.
- Уже собралась? Я как раз пришла к тебе обсудить вопрос насчет одежды.
- Присаживаетесь. – любезно попросила ее я, а потом начала искать в сумке свое кольцо. – У меня нет с собой риалов, есть только это кольцо. Оно мне не нужно, я бы хотела продать его и на полученные средства купить себе необходимые вещи.
- В этом нет необходимости, - возражает женщина. – В доме остались некоторые вещи предыдущих жен Господина, тебе как раз будет впору. Если ты не брезгуешь, конечно. – добавляет она в конце, ловя мой недоуменный взгляд.
- Спасибо, но я откажусь. Дело не в том, что я брезгую, просто не хочу, чтобы Господин Осман видел меня в одеждах его бывших жен. Думаю, ему это не понравится. – честно признаюсь я, деликатно отказавшись от этой затеи.
- Господин разрешил сам разобрать эту одежду, ну раз ты не хочешь – дело твое, я лишь предложила тебе. На базар мы еще не скоро успеем выбраться, а одевать тебе нечего.
Я задумываюсь над ее словами, мне не хотелось бы выходить на улицу и выбираться вообще куда-либо, дабы не быть замеченной кем-либо. В голову приходит неожиданная мысль.
- Ничего, несколько дней похожу в этой одежде, придется. – натянуто улыбаюсь я и вкладываю в ее руку кольцо. – Я была бы очень Вам благодарна, если бы Вы обменяли это кольцо на риалы и выбрали бы мне пару нарядов, остальные риалы можете оставить себе. – обходительно прошу я, надеясь, что она не поймет меня неправильно, не сочтет мои слова оскорбительными. Я быстро пытаюсь исправиться. – Не сочтите за наглость, просто мне нужно на некоторое время скрыться, желательно не выходить никуда, поэтому я прошу у Вас помощи и хочу, чтобы Вы оставшиеся риалы забрали себе, в качестве моей благодарности.
Наступает молчание, и я уже жалею о том, что попросила ее, но она неожиданно для меня соглашается.
- Хорошо, как будет время я все устрою. А сейчас, пойдем, нас ждет работа. – она оставляет кольцо у себя, и я иду за ней.
В доме тихо, наверно, после утреннего намаза, все снова легли спать. Мы приходим на кухню и начинаем заниматься готовкой. Госпожа Бану занимается баклавой, а я начинаю делать персидские рисовые печенья. Беру рисовую муку, добавляю яйца, сахар, размягченное сливочное масло, молотый кардамон и замешиваю тесто. Выкладываю тесто на ровную поверхность и хорошенько вымешиваю его. Накрываю тесто пленкой и оставляю его «отдохнуть» на час. Пока проходит этот час, я не бездельничаю, а готовлю пончики с розовым сиропом, Госпожа Бану мне активно помогает. Через час перед нами стоят уже готовые пончики и баклава, а я возвращаюсь к своим печеньям. Готовое тесто разделяю на небольшие шарики, а потом с помощью нужной формочки, придаю ему форму полумесяца. Выкладываю печенья на противень, смазываю его белком и посыпаю рубленными несолёными фисташками. Осталось подождать около 15 минут и печенье в духовке будет готово.
- Ну все, сейчас потихоньку накроем на стол и можем быть свободны. – я киваю ей и помогаю все устроить. Через несколько минут стол накрыт, и по дому разносится ароматный запах выпечки. Члены семейства потягиваются к столу, но не спешат есть, их внимание занято мной. Я теряюсь под их пристальными взглядами, но еще не смею уйти – должен прийти Господин и представить меня всем. За столом сидят все его жены, у каждой и них своеобразная внешность, но я пока точно не знаю кто из них кто, они все молоды и красивы. Две девушки, одна с каштановыми волосами, а другая - с рыжими, точнее ее волосы отдают таким оттенком, быстро теряют ко мне интерес, кроме последней. Жгучая брюнетка с чуть припухлыми губами и зеленоватого цвета глазами с вздернутым к верху подбородком все так же пристально наблюдает за мной. Кажется, это и есть Фариба. «А она достаточно эффектная девушка.» - проносится у меня в голове эта мысль. Я мысленно сравниваю себя и ее, и понимаю, что сейчас, в этом платке, и на ее фоне я выгляжу не особо красавицей, я проигрываю ей. И эта мысль гложет меня, не дает мне покоя. Скатились, я ревную совершенно чужого мужчину к его же жене!
- Бану, кто это? – чуть вызывающе спрашивает она, изящно закидывая одну ногу на другую, разрез ее платья открывает моему взору симпатичные и привлекательные ноги. В отличие от меня, она в этом доме хозяйка и Осман – ее муж, поэтому ей не нужно скрывать свое тело, в доме нет чужих.
- Эта новая служанка, Госпожа. – заискивающе отвечает ей Госпожа Бану. Фариба награждает меня еще одним взглядом, только теперь презрительным.
- Эй нечего здесь делать, ты раньше прекрасно справлялась одна. – голосом, не требующих возражений, дает ответ она, не замечая, как ее муж осторожно спускается со второго этажа, прислушиваясь к разговору. – Здесь нет места всяким нищенкам, пусть уходит.
- Но Госпожа, это решение Вашего мужа, чтобы она работала здесь, и только он может лишить ее этой работы.
В ее глазах появляются злые искорки, кажется, сейчас разразится буря.
- Да как ты смеешь перечить мне?! Одно мое слово Осману, и ее не будет здесь! – переходит она на крик, а Осман уже стоит сзади нее.
- Не кажется ли тебе, что в этом доме все решаю я? И только три моих слова, как ты откажешься за этой дверью. – спокойным, но в тоже время грубым тоном говорит он. Фариба вздрагивает и осторожно поворачивает голову, сталкиваясь с убийственным взглядом Османа. Она шепчет одними губами «Осман» и замирает.
- Фариба, не выводи меня из себя. Это мое уже не первое предупреждение тебе. Наверху спит ребенок, а ты совершенно не умеешь себя вести! – он выглядит очень злым.
«Почему он не вышвырнет ее за дверь? Зачем он терпит дому подобную скандалистку? Неужели он так очарован ее красотой, что готов это терпеть?» - задумываюсь я и представляю себе, как Фарибу выгоняют из дома, независимо от себя на моем лице появляется улыбка, но я спешу ее скорее убрать. Девушка молчит, не отрывая взгляда от своей тарелки. «Наверно, рассматривает красивые узоры на ней.» - злорадствую я про себя.
- Иди к себе в комнату, я не хочу, чтобы сейчас сидела со всеми за общим столом. – грозно требует Осман, а Фарида покорно поднимается наверх.
- Я прошу прощения. – чуть успокоившись, добавляет Осман. Он кидает быстрый взгляд на своих остальных жен. – Эту девушку зовут – Амалия, она новая служанка в этом доме, надеюсь, ни у кого не будут насчет этого возражения. – властно заявляет он, а потом обращается ко мне. – Эта моя первая жена – Манижа, - показывает он головой в сторону девушки с каштановыми волосами, та мне мило улыбается, я отвечаю ей тем же. - А рядом – это Шабнам. Та, что убежала наверх, как ты уже поняла – Фариба.
- Да, Господин. – почти шепотом отвечаю я, стараясь не поднимать головы.
- Можешь идти к себе. – я говорю еле внятное «спасибо» и убегаю наверх по ступенькам, поворачиваю в сторону своей комнаты, как мне путь преграждает Фариба.
- Держись от Османа подальше, - практически шипит она мне в ухо. – Ты здесь никто, а я его самая любимая жена. – я ухмыляюсь, но ничего не отвечаю ей. Рядом стоит столик, на котором красуется ваза со цветами. Я вытаскиваю их и начинаю раскладывать по новой, чтобы эта сумасшедшая отстала от меня и ушла, увидев, что я занята делом. Она замечает мою ухмылку и, буквально, краснеет от злости.
- То, что произошло внизу еще ничего не значит! Он просто зол на меня, но это не меняет сути дела. – она вырывает цветы у меня из рук так, что один цветок падает на пол, а остальным она сжимает у себя в руке, портя их чудесные лепестки. – Уходи от сюда по-хорошему, иначе я заставлю тебя жалеть о каждой проведенной минуте здесь! – внезапно она притихает и смотрит за мою спину, я не оглядываюсь, кажется, сзади стоит Осман. Вот незадача – второй раз за день Фариба поймана со скандалом, а это ведь еще только начало дня. Двойное комбо!
Ее взгляд смягчается, и она уже притворно-сладким голосом продолжает:
- Ничего не подумай, любимый. Я просто объясняла ей, как нужно себя вести при тебе. Она ведь незамужняя девушка, поэтому всегда должна ходить с покрытой головой, чтобы…
Но он не дает ей договорить.
- Фариба, немедленно уходи в свою комнату. Ты наказана, ни шагу больше оттуда. Ровно месяц будешь сидеть там без мужа, все, что надо Госпожа Бану будет приносить тебе в комнату, а теперь, уходи! – девушка со слезами на глазах хочет что-то возразить, но ее останавливает взгляд мужа. Она сжимает цветы в руке еще сильнее и, гордо развернувшись, уходит к себе, демонстративно хлопнув дверью. Раздается плач ребенка и через несколько секунд по ступенькам бежит Шабнам, скрываясь в своей комнате. Плач утихает. А я все так же стою и смотрю в никуда, не могу произнести и слова.
- Мне стыдно за ее поведение, она молода и слишком своенравна. – говорит Осман после недолгого молчания, я молча слушаю, не понимая, зачем он оправдывается перед служанкой? Он не обязан это делать.
- Я все понимаю, Господин.
Осман нагибается и поднимает с пола упавшую красную розу. Он протягивает ее мне, а я осторожна забираю, боясь коснуться его руки, боясь сделать что-то не так, боясь саму себя и своих чувств…
- Можешь называть меня по имени – Осман, с твоих уст «Господин» звучит как-то смешно. – он тепло улыбается мне и проходит мимо, в сторону комнаты Шабнам. А я стою на месте, но мое сердце готово вырваться из моей груди. Вдыхая аромат цветка, я молча иду в сторону своей комнаты. Я молчу, а моя душа поет, она цветет, и я не могу ничего поделать, не могу заткнуть ее песню. Я понимаю, быть нам вместе невозможно, я в какой-то доле стыжусь своих чувств к женатому мужчине, но сейчас, внутри, меня переполняет тепло, и я позволяю ему распространяться дальше…
***
Я всегда ненавидела девушек, которые лезли в чужую семью, пытались увести чужого парня, жениха или мужа. Эти девушки в моих глазах выглядели ничтожно, аморально. Исключением являлись случаи, когда девушке не было ничего известно о семейном положении мужчины, а он этим пользовался. В данном случае, мне было жаль их, а подобные мужчины не вызывали во мне и каплю уважения. Если у тебя нет намерения женится на девушке, то пожалуйста, будь добр, держи от нее руки подальше… Я понимаю, что никто не может властвовать над своим сердцем. Бывают разные ситуации. Когда ты понимаешь, что рядом не твой человек, что твой брак был ошибкой, в этом случае лучше развезтись и строить дальше свою жизнь, искать свою половинку, но никак не проворачивать дела за спиной. Я понимаю тех людей, которые полюбили друг друга по-настоящему, но у него своя семья, а она одинока. И когда девушка любит, но при этом не лезет в чужую семью – это вызывает во мне уважение, а не осуждение. И какие бы чувства я бы не испытывала к Осману, я не собиралась проявлять их, каким –либо образом показывать ему свою любовь, я, наоборот, скрывалась от его настойчивого взгляда, от его присутствия, от него самого… И даже, если он прямо сейчас на коленях просил бы меня быть его женой, вопреки своим чувствам, я бы отказала ему… Хотя здесь в Иране свои порядки и правила, но я не хотела быть «одной из», я хотела быть единственной, я не хотела, чтобы меня проклинала Фариба, та девушка, которую я терпеть не могла. Но как женщина я ее понимала и не хотела когда-либо испытать чувства, когда твой муж приводит молодую жену в дом. Я думала не только о себе, но и о чувствах других, поэтому я отступала, убегала от своей любви…
Следующие несколько дней дома было относительно спокойно. Фариба была все так же наказана, но этой не мешало ей в отсутствие Османа выходить из своей комнаты и препираться с другими. Я старалась не попадаться ей на глаза, не было настроения спорить с ней, но она всегда находила себя жертву. Не было меня, она предъявляла претензии Госпоже Бану, спорила с другими женами, чаще с Шабнам, Манижа большую часть времени проводила в своей комнате, поэтому ей удавалось избегать ядовитого язычка Фарибы.
Больше всего мне нравилось наблюдать, как спорят между собой Фариба и Шабнам. Это было яркое представление. Шабнам была единственной, кто не умалчивала на замечания Фарибы и давала ей достойный отпор, чего не могла сделать я, Госпожа Бану и тихая спокойная Манижа.
Как всегда, Шабнам сидела в гостиной, а я игралась с маленькой Сарой, чудесной дочкой Османа, у нее были темные глаза, как у отца, только немного другой формы и немного отдающие темным цветом волосы, вьющиеся и коротко отстриженные. Мы с ней быстро поладили, и малышка большую часть времени проводила со мной, что было на руку Шабнам, которая могла отдохнуть и заняться собой. Девочка обладала взрывным характером, но рядом со мной вела себя скромно и тихо, что вызывало удивление многих. Наша тихая идиллия была прервана стуком каблуков, услышанных сверху, а это означало одно – к нам направляется Фариба. Она грациозно спустилась вниз, окинув всех быстрым взглядом и остановилась напротив меня. У Фарибы было явно прекрасное настроение, она была ослепительна красива, а от ее золотых украшений начинало рябить в глазах. «Немного перестаралась.» - промелькнуло у меня в голове. Шабнам, осматривая ее с ног до головы, видимо, не удержалась от колкости:
- Для кого ты так нарядилась? Ведь, как мне известно, ты наказана, и Осман не хочет видеть тебя целый месяц. На что ты надеешься?
Лицо девушки исказилось, потеряв прежнюю улыбку, при упоминании о ее наказании. Но Фариба была бы не так проста, если промолчала бы и не ответила Шабнам:
- Не думаю, что Осман без меня долго продержится. Он в любой момент может постучаться в мою дверь, и поэтому я должна быть всегда красива. – она облокачивается на стол, демонстрируя свою идеальную фигуру. – Тем более всем известно, что в этом доме – я самая его любимая жена.
Девушка широко улыбается, она явно издевается над второй женой Османа, играя на ее нервах.
- Заметь, Шабнам, он наказал меня и перестал ходить к другим женам. Это ли тебе не явный факт доказательства, что он привязан ко мне? Он должен быть справедлив ко всем женам, ни одну из них не обделяя, но сейчас, он не стучится в мою дверь, но и не в вашу. О чем это говорит?
На лице Шабнам появляется злая ухмылка.
- Хорошо. Допустим, ты права. Но тогда почему он хочет взять еще одну жену, когда нашел свою любовь в лице тебя? М? – метко замечает Шабнам, привстав с дивана. – И ты, кажется, забыла кое-что еще. День до того, как ты была наказана, он не приходил ни к одной из нас и ночевал в своей комнате. Да, его поведение довольно странное, но дело тут точно не в тебе. Поэтому будь проще, иначе я не удивлюсь, если следующий развод будет уже с тобой. – предупреждает ее Шабнам, забирая у меня Сару.
- Ты в этом так уверена?! Да ни одна из вас не сравнится со мной! Он скорее разведется с тобой, чем откажется от меня! – в гневе кричит Фариба, понимая, что она потеряла контроль над ситуаций и ее сейчас красиво и точно поставили на ее место.
- Не думаю. У меня есть преимущество – мой ребенок, поэтому мое место здесь более устойчиво, чем твое. – спокойным тоном говорит Шабнам, наблюдая за Фарибой.
- Ты родила ему дочь! А я рожу ему сына! Наследника! И тогда я буду занимать особое место в этом доме, буду важнее всех остальных жен. Тогда он склонит горы к моим ногам! – старается найти слабое место бушующая девушка, чтобы ударить Шабнам побольнее. Но вторая жена Османа достойно усмиряет пыл Фарибы.
- Ни одна жена не имеет положения выше, чем другая. – все так же спокойно говорит Шабнам, а дальше накидывается на Фарибу с расспросами: - Давай, рожай, чего же ты ждешь? – спрашивает Шабнам, но не дает ответить Фарибе. – Сколько ты уже здесь? Почему ты до сих пор не родила ему сына за все это время? – дальше задает вопросы Шабнам, на которые у младшей жены не находятся ответы. – Тебе напомнить историю Арзу, с которой Осман расстался из-за причины бесплодия? Манижа давно в этом доме, но ей ни разу тоже еще не удалось забеременеть. Ты здесь довольно длительное время находишься, но тоже ничего. Единственная, кому здесь улыбнулась судьба, так это мне. У меня есть дочь, а у тебя нет ничего, но при этом ты задираешь голову слишком высоко. Откуда у тебя такая уверенность, что ты сможешь забеременеть и уж тем более родить ему сына? Чем ты лучше Арзу, Будур, Манижы? Как говорят, надеясь на лучшее, предполагай худшее. Помни это, Фариба и не хвастайся тем, чего нет. – Шабнам разворачивается и собирается подняться наверх, но слышит за спиной грохот. Фариба в отчаянии сметает все, что видит на своем пути.
- Я покажу всем, что значу в этом доме! – ее тело напряжено, и она тяжело дышит.
На весь этот шум прибегает Госпожа Бану, женщина охает и хватается за голову.
- Пойдем, Фариба, пойдем. Я помогу тебе подняться наверх. – женщина берет ее за руку и осторожно ведет наверх.
- Пусти, я сама в состоянии это сделать! – все так же в гневе кричит Фариба, вырывая свою руку и пулей летит наверх, оставляя нас внизу в полном недоумении.
- Надо будет сегодня поговорить с Османом, рассказать, как отбывает наказание его младшая жена. – задумчиво говорит Шабнам, прикусывая нижнюю губу. Она выглядит серьезной и явно что-то задумывает, похоже Фарибу ждет очередной неприятный сюрприз…
***
Я очень люблю ночь, это темное время суток всегда манило меня, завораживало. У меня всегда появлялось ощущение того, что в этой темноте меня что-то ждет, появляется некое ощущение тайны и меня это притягивает. Вокруг царит тьма, а на небе миллионы звезд. Разве может это оставить равнодушным? Я любуюсь ее таинственной красотой, ночь меня вдохновляет. Может, я и странная, но именно ночью меня тянет на бездумные поступки и размышления о жизни, мне хочется выйти из дома и бесцельно бродить по улицам, именно в это время мне хочется жить, и я ощущаю все острее…
- Амалия, отнеси им печенье. – прерывает меня от мыслей Госпожа Бану, и я отхожу от окна. Взяв в руки поднос с печеньем, я направляюсь к столу, где собралась вся семья, за исключением маленькой Сары, которая уже спит и наказанной Фарибы, ужинающей у себя. Я не успеваю поставить поднос, как Шабнам ловко хватает одно печенье с него и, мило улыбаясь, обращается к мужу.
- Осман, ты можешь мне напомнить в чем именно заключается наказание Фарибы? – осторожно начинает разговор Шабнам, откусывая маленький кусок от печенья.
Его брови с удивлением «взлетают» вверх, и он интересуется:
- Зачем тебе это?
- Мне интересны подробности. Она должна месяц не выходить из своей комнаты или просто не показываться тебе на глаза? – непринужденно спрашивает она.
- Фариба должна сидеть в своей комнате и не выходить оттуда, независимо от того: дома я или нет. Все, что надо, ей принесет Госпожа Бану. – уточняет он, делая глоток кофе.
- Вот значит как. – задумчиво произносит девушка и делает вид, что о чем-то задумалась. – Просто Фариба, видимо, неправильно поняла тебя. Как только тебя нет дома, она расхаживает по дому и скандалит со всеми, кто попадется ей на глаза. Сегодня она устроила мне очередной скандал, я не хотела тебе говорит, но и терпеть уже это невозможно. – говорит спокойно Шабнам, но в ее голосе можно уловить нотки неудовольствия и раздражения.
Осман устало вздыхает и, поднимаясь со стола, обещает жене:
- Я прямо сейчас же разберусь с этим.
Он хочет подняться наверх, но резко останавливается, его лицо мрачнеет.
- Фариба, спускайся, я заметил тебя. – уличает он девушку, которая подслушивала его разговор с женой.
Фариба с виноватым лицом спускается, но медлит подойти близко к мужчине. Терпение Османа ломается, и он одним движением резко притягивает ее к себе.
- Раз ты ничего не понимаешь, то прямо сейчас ты идешь со мной, и я запираю тебя в твоей комнате. – он хватает со столика, находящегося рядом, связку ключей.
Фариба слабо вырывается и возражает:
- Любимый, но мне же нужно поесть, попить. Я умру с голода. – пытается давить на жалость она. – Ты несправедлив ко мне, ты не имеешь права так со мной поступать, так со мной обращаться!
- Если тебя что-то не устраивает можешь попросить развод, я без проблем тебе его дам. – не теряется Осман. При слове «развод» девушка заметно утихает и вяло, без сопротивления, поднимается наверх.
- Своим поведением она ничего хорошего не добьется, она выводит, буквально, каждый день Османа из себя. – тихо говорит Манижа, качая головой. Она быстро затихает, слыша шаги мужа.
- Госпожа Бану, я даю Вам эти ключи. Приносите ей есть, пить и все, что понадобится. – он передает женщине ключи. - Но предупреждаю, мое терпение на исходе, я не хочу знать и слышать, что она расхаживает по дому и скандалит, как ей вздумается, поэтому если подобное будет, Вы лишитесь своего места. – с суровым выражением лица и тоном говорит Осман.
Госпожа Бану лишь молча кивает на его слова, ей предстоит сложное испытание: выслушивать вопли Фарибы и не давать ей спуску, я ей искренне сочувствую, но не могу ничем помочь.
За столом наступила тишина, и все молчат. Осман преподносит чашку к губам, но со звоном кладет ее на стол, его движения резки и не обещают ничего хорошего.
- Она играет с огнем. Если она не изменит своего поведения, я дам ей развод. – с раздражением обещает он, вставая со стула и поднимаясь в свою комнату.
- Давно пора, - шепотом говорит Шабнам Маниже. – Я не понимаю зачем он ее терпит. Как только она покинет этот дом, мы можем вздохнуть спокойно. А я уверена это будет скоро, Фариба не изменится. – пророчит Шабнам, а Манижа не возражает.
Кажется, над Фарибой сгущаются тучи, но она сама в этом виновата. Пока она не услышит слова о разводе, ее поведение точно не изменится. Она слишком сильно полагается на свою красоту, забывая, что внутренняя красота играет более важную роль, чем внешняя. Да, красотой лица и тела можно привлечь, но вот можно ли только этим удержать? Думаю, ответ очевиден.
***
После вечернего грандиозного скандала, дома стало заметно тихо. Я прохожу мимо комнаты Фарибы и останавливаюсь, слыша за дверью ее громкие всхлипы. Мне становится ее жаль, она борется известными ей методами за свое «место под солнцем», не понимая, что только делает этим хуже. Хотя с другой стороны, откуда ей 16-летней девушке знать, как правильно нужно вести себя с мужчиной? Ее слишком рано выдали замуж, не дали ей правильного воспитания и теперь, как бы ни стараться, но ее характер не изменить.
- Не нужно ее жалеть, она сама во всем виновата, и сейчас она своими громкими рыданиями хочет добиться моего прощения, это очередная задумка с ее стороны, я слишком хорошо знаю ее. Фарибу ничего уже не исправит. – вырывает меня из раздумий голос Османа, я поворачиваюсь к нему, замечая, что всхлипы за дверью прекратились, наверняка, Фариба уже стоит у двери, пытаясь расслышать наш разговор, эта картина вызывает у меня улыбку, Осман, будто прочитав мои мысли, тоже переводит взгляд с меня на дверь и широко улыбается.
- Тогда почему Вы не разведетесь с ней? – с вызовом в голосе спрашиваю я, поражаясь своей наглости. За дверью слышится грохот, видимо, с рук Фарибы выпал телефон, а потом тихое бормотание. Мне становится смешно, я не могу сдержаться и прикрываю рот рукой, чтобы мой смех не вырвался наружу, но это мало помогает. Думаю, Фариба все-таки все слышала. Осман с улыбкой на лице разглядывает меня, сдерживая свой смех, жестом он просит меня отойти подальше от комнаты Фарибы, я слушаюсь его и, поправляя платок на голове, отхожу в сторону. Большими шагами он очень быстро настигает меня и внимательно смотрит мне в глаза. Я не отвожу своего взгляда от него, и мир вокруг перестает для меня существовать. Есть только я и он. В моем крохотном мире есть только мы вдвоем, все остальное – пустое. Вглядываюсь в его глаза, они напоминают мне темные лабиринты, которые манят меня так же, как когда-то манили лабиринты улочек старого города. Я убеждаюсь, что это его я столько лет ждала, и, именно ему, я отдала свое сердце с первых минут нашей встречи...
- Ты, кажется, о чем-то меня спросила. – шепчет он, и от его близости у меня кружится голова, отступаю назад и как ни в чем не бывало повторяю свой вопрос.
- Да, почему Вы не разведетесь с ней? – он улыбается и делает шаг ко мне, сокращая дистанцию между нами. Он слишком близко, непозволительно близко…
- Люди вокруг сплетничают обо мне. О том, что мне опасно выдавать дочерей, что все девушки вокруг для меня, как игрушки, сегодня одна, завтра другая.
- Что Вам до каких-то сплетней? Уверена причина не в этом. – чуть слышно добавляю я и снова отхожу от него. – Всегда найдутся люди, которые только будут рады выдать свою дочь за богатого человека, наплевав на слухи, которые ползают вокруг.
- Ты права, но дело не только в этом. У меня у самого теперь есть дочь, и мне не хотелось бы, чтобы когда-то она попала к такому же мужчине, как и я.
- Ваша проблема в том, что ни одну из своих жен, Вы не любите. Да, Вы дарите им драгоценности, делите с ними постель, но Вы не любите по-настоящему. Ведь, если бы Вы любили, Вы бы не меняли их так часто и ограничились бы одной единственной девушкой. Вот и Вашей дочери в будущем нужно выйти по любви, тогда она обретет истинное счастье.
Он не отрывает от меня взгляда, а я ожидаю возражений, упреков, что я лезу не в свое дело, но его ответ меня удивляет.
- Ты снова права, Амалия, только я это осознал совсем недавно. – пока я размышляю над значением его слов, он ловко уходит от темы. – Кстати, почему у тебя такое имя? Оно не мусульманское.
- Я из Германии, моя мать была немкой, а отец иранец. – признаюсь ему я, но он не выглядит удивленным. – Это она дала мне это имя.
- Но ты мусульманка, правильно я понимаю? – решает уточнить он, а я, задумавшись, прихожу к мнению – открыться ему.
- Если быть честной, с детства я не могла определить свое место в этой жизни. Я не знала к какой нации и религии себя относить. Отец объяснял, что я иранка и должна быть соответственно верующей мусульманкой, но я росла в немецком обществе, которое отличалось от мусульманского. Эти все факты и влияли на меня. Я росла, но все так же стояла на перекрестке двух дорог, не зная, какую выбрать. Я видела минусы, как в христианстве, так и в мусульманстве. Для меня было главным - верить в Бога, а к какой религии себя относить было неважно, но так тоже не могло продолжаться, в конце концов, несколько лет назад, все взвесив и тщательно обдумав, я выбрала Ислам.
- Почему Ислам? – осведомляется он у меня.
- Потому что в христианстве столько святых, что зачастую верующий сам начинает путаться, а в мусульманстве все просто – один Бог и никаких посредников. В Исламе отсутствует алогичность и туманные формулировки, грех может искупить только нагрешивший…
- Дай угадаю минус, который тебя, возможно, до сих пор не устраивает – это многожёнство? – прерывает он меня и затрагивает одну из моих «больных» тем. – Но хочу заметить, что в Библии тоже нет запрета на многоженство, нет явного указания, на то, что брак должен быть моногамным. Более того Иисус (мир ему) не выступал против полигамии, хотя она была распространена среди еврее в его эпоху и в том обществе, где он жил. Единственный прямой запрет, который встречается в Библии - это запрет брать в жены двух сестер. – приводит свои доводы он, ловя мой недоуменный взгляд. – Да, я изучал Библию, но только ради интереса, ради самопознания.
- Похвально. – немного шокировано отвечаю я, но продолжаю спор. – Я, как женщина, против многоженства и считаю это явным минусом. Мужчины могут приводить разные доводы в свою пользу, что это оберегает от прелюбодеяния, это защищает женщину, ведь сейчас женского населения больше, чем мужского, что его жена больна, бесплодна и другое, но для меня это не звучит, как оправдание. Да, мужчина может делить между женами постель, свои деньги, но никак не свое сердце. Оно всегда будет принадлежать лишь одной женщине, той, которая коснулась его души, которая создана для него. Тем более, зачем ему другие жены, когда он счастлив с одной единственной? – парирую я, а в конце высказываю то, что ему явно не понравится. – Представь, что женщинам было бы разрешено иметь несколько мужей, как бы ты себя тогда чувствовал? Тебе бы понравилось ощущение того, что твою любимую приходится делить с другими? – неожиданно для себя, в порыве злости, я перехожу на «ты». Лицо Османа мрачнеет, он хочет возразить, но я не даю ему этого сделать. – А ведь по Корану, после смерти мужа, женщина имеет право выйти замуж во второй раз. Представь, ты очень сильно любишь девушку, а она после выйдет за другого. Думаю, подобный ее поступок, даже после твоей смерти, не вызовет у тебя восхищения, ведь тебе захочется, чтобы любимая осталась тебе верна, ждала часа, когда сможет воссоединиться с тобой. Представил? Не понравилось? А каково нам, ты подумал? Думаю, ты поймешь это только тогда, когда по-настоящему полюбишь. – с неподдельным раздражением в голосе отвечаю я, не замечая, как повысила голос на него. А ведь от него зависит мое нахождение в этом доме, он мужчина и подобное выглядит непростительно с моей стороны. Но сейчас меня это не волнует, я разворачиваюсь и скрываюсь в своей комнате. Пусть позже я буду жалеть, пусть позже мне будет стыдно за мой поступок, но сегодня я высказала все, что хотела …
***
Тот, кто сказал, что утро бывает добрым, явно соврал. Сегодня мне пришлось в очередной раз в этом убедиться. Переворачиваясь с одного бока на другой, в конце концов, я нашла в себе силы встать, одеться и заправить постель. Радовало, что проблем с одеждой у меня больше не было. Госпожа Бану за деньги, полученные от кольца, прикупила все, что может мне понадобится. Собравшись, я долго не решалась выйти из своей комнаты, явно смущенная своим вчерашним поведением. Вздохнув полной грудью и собравшись с силами, я вышла из комнаты, намереваясь целый день избегать Османа… «Вообще-то, не только целый день, а, желательно, до конца своего пребывания здесь. Всего-то пару месяцев, год, ну два, три…» - язвит мне мой внутренний голос. Мысленно послав свое внутреннее «Я» куда подальше, собираюсь пройти сразу на кухню, но меня останавливает стук, услышанный позади. Обворачиваюсь и прислушиваюсь еще раз, стук исходит от комнаты Фарибы. Стою в замешательстве хочу уйти, сделав вид, что не услышала, но вдруг что-то серьезное? Пока я раздумываю, как мне быть, Фариба подает голос.
- Амалия, это ты? Амалия? – не слишком громко зовет меня она. – Я знаю ты меня слышишь! Отзовись! – буквально шипит она, а я представляю ее лицо, искаженное в злобной гримасе.
- Да, Фариба, это я. Что тебе нужно? – после недолгих раздумий отзываюсь я.
- Оставь Османа в покое, думаешь, я не замечаю, как ты пытаешься привлечь его внимание?! Я тебя по-хорошему предупреждаю исчезни из нашей жизни, иначе тебе придется очень туго! Мерзавка!
- Фариба, в твоем положении я бы молчала и не искала новых приключений на свою голову. – закатывая глаза, устало отвечаю я.
- Не смей мне указывать! Ты здесь никто! – не унимается девушка, а я никак не реагирую на ее выпады, просто жду, когда она успокоится и утихнет.
- Он и не обратит внимание на такую простушку, как ты! – начинает критиковать меня Фариба. – Тебе до меня далеко, с моей красотой тебе не сравнится. – хвастается она, и по ее голосу я понимаю, что она довольна своими колкими замечаниями. Во мне закипает злость, и я прихожу к выводу, подпортить ее чудесное настроение.
- А что ты в таком случае волнуешься, Фариба? Ты красива, с тобой никто не сравнится, почему ты тогда боишься потерять Османа? – передразниваю ее я и продолжаю. – Или, может, ты боишься, что одной красотой не удержишь? А лет через 50 ты станешь старой, твое тело станет дряблым, что тогда? Как тогда ты собираешься его удержать, если нет любви? Почему у меня такое чувство, что ты ненадолго пробудешь здесь? – задаю ей один вопрос за другим и с довольной улыбкой на лице спускаюсь вниз. Пора ей указать на ее место, пусть я в этом доме всего лишь служанка, но это не дает ей права издеваться надо мной и моими чувствами.
Фариба что-то еще шипит мне вслед, но я не слушаю, отдаляюсь от нее все дальше и дальше. Поворачиваю в сторону кухни и натыкаюсь на Османа, мне становится неловко, щеки краснеют, прячу взгляд и, бубня приветствие, собираюсь пройти мимо, но его железная хватка не дает мне далеко уйти.
- А вчера ты выглядела смелее. – говорит он, вглядываясь в мое лицо, я замечаю в его глазах усмешку. Ежусь, не знаю, что предпринять, хочу извиниться за свое вчерашнее поведение, но не могу выговорить и слова. Я дергаю рукой, и он слегка ослабевает хватку.
- А что ты скажешь на то, что в раю у твоего мужа будет 72 прекрасные гурии? Что и там тебе придется делить его с другими?
От его вопроса я напрягаюсь, чувствую, как смущение снова уступает место злости. Смотря ему прямо в глаза и заявляю.
- Я верю в Бога, я молюсь, чтобы быть благодарной ему за все, что со мной происходит, и я верю, что Бог создал человека и сотворил ему пару. Создал одного мужчину и соответственно одну женщину, идеально подходящую ему, чтобы вместе они образовали одно целое. Наша цель в этом мире – найти своего человека, обрести с ним счастье, но, к сожалению, не каждому удается быть с тем, кого он реально любит. В раю, каждый будет со своей второй половинкой, с тем, с кем его связывает настоящее чувство любви. А рай, в котором мне придется делить своего мужчину с другими женщинами… Такой рай мне не нужен! – зло говорю я, не отрывая взгляда от него. Осман улыбается, походу, его забавляет вся эта ситуация, и он специально выводит меня на эмоции, а я ведусь. Я бушую внутри, мне захотелось огрести Османа сковородкой по его довольной физиономии. «Господи, ну почему я не могу совладать со своими чувствами? Почему я показываю ему, как мне небезразлична эта тема.» - мысленно молюсь я и считаю до 10, часто это помогает справится с бушующими внутри эмоциями. Кидаю на него быстрые взгляды, а он все стоит и улыбается. Убирает свою руку и с удовлетворенным выражением на лице проходит мимо меня, оставляя меня одну. Смотрю ему вслед и негодую, что значит его подобное поведение? Как это вообще понимать? Вспоминаю, что Госпожа Бану меня, наверно, заждалась и спешу к ней, оставив все раздумья на потом. Впереди у меня целый день, чтобы выкроить время и промотать в голове сегодняшнюю сцену с Османом. Качаю головой, осознавая, что эту сцену я промотаю в голове точно не один раз… Этот мужчина завладел всеми моими мыслями…
***
Сегодня на обед с Госпожой Бану мы решили приготовить «хорош баденджан». Точнее готовлю я, а женщина занимается рисом. Очищаю и нарезаю баклажаны, а затем натираю их яичным белком, чтобы они не впитывали много растительного масла. Делаю все автоматически, а мысли мои находятся далеко. В голове представляю себя и Османа и никак не могу отогнать эти образы. Представляю, как в один прекрасный день он признается мне в любви и делает предложение руки и сердца… Невольно улыбаясь, а в голосе рисуются уже другие образы, как я готовлю на этой кухне еду только уже для своего мужа, а не хозяина. В памяти возникает наш диалог с Нилуфер: «- Я не хочу замуж, не хочу рожать детей, не хочу целыми днями проводить у плиты, воспитывать детей и ублажать мужа, это не моя жизнь.
- Глупая, это предназначение каждой женщины быть хорошей женой и матерью. Просто ты это поймёшь, когда полюбишь, тогда тебе захочется всю жизнь посвятить этому мужчине и тебе будет доставлять удовольствие его улыбка, готовка для него, забота за вашими детьми.» Воспоминания меркнут, и я понимаю, что моя мудрая Нилуфер была права. В голове сразу же появляются вопросы: «Как она там?» «Ищет ли меня моя семья?» Признаюсь честно, я по ней очень скучаю, но не имею возможности никак с ней связаться. Одни мысли заменяются другими, и пока я нарезаю лук и чеснок, мысленно рисую другие образы, как Осман целует меня в губы, заставляя мое сердце колотиться и трепетать. Останавливаюсь и судорожно трясу головой, чтобы отогнать эти мысли.
«Господи, что он со мной творит?» - мысленно спрашиваю я и понимаю, что мне нужно бежать, пока не поздно, бежать из этого дома, бежать от своей любви…
- Амалия, тебе плохо? – с волнением в голосе интересуется Госпожа Бану, и ее рука дотрагивается до моего плеча.
- Нет, все хорошо. – уверяю ее я и снова приступаю к своей работе, обжариваю лук на растительном масле до золотистого цвета, добавляю чеснок и мелко нарезанные помидоры. Жду, когда помидоры станут мягкими, чтобы добавить томатную пасту, соль и приправы. Перемешиваю и добавляю нарезанную баранину, обжариваю несколько минут, а затем вливаю 2 чашки воды, накрываю крышкой и тушу до готовности.
- Сегодня Господин Осман должен сказать свое решение по поводу женитьбы на Пари. – внезапно говорит Госпожа Бану, а я застываю на месте, оглушенная новостью. Меня охватывает слабость, появляется ощущение жара и тяжести в голове. Сажусь на стул и пытаюсь прийти в себя. А на что я надеялась? О чем я мечтала? Изначально было понятно, что нам не по пути.
- Амалия, да что с тобой? – вскрикивает женщина и в считанные секунды оказывается около меня.
- Все хорошо, просто голова закружилась. – вру ей и через силу улыбаюсь. – У меня такое бывает.
- Так надо пойти к врачу, узнать в чем причина, вдруг у тебя серьезные проблемы? – возмущается женщина моим беспечным отношением к своему здоровью.
- Все, правда, хорошо. Сейчас встану и доделаю свою работу: осталось баклажаны обжарить, а потом как мясо будет готово добавить их туда. А там уже протушить 20-30 минут и все, могу быть свободна. – встаю на ноги и собираюсь взять за работы, как Госпожа Бану, не слушая мои возражения, уводит меня в комнату.
- Я все сделаю сама, а ты отлежись. Не нравится мне в последнее время твой вид. – недовольно качает она головой, а я не спорю. Действительно, мне лучше сейчас отлежаться, а на кухне женщина ловко справится и без меня, тем более работы осталось совсем чуть-чуть. – Я сегодня сделаю все сама, обойдусь без твоей помощи. Если завтра тебе не станет лучше, пойдем к врачу. – голосом, не терпящим возражения, заявляет она.
Я соглашаюсь с ней и жду, когда она уйдет, чтобы поразмышлять о своем. Госпожа Бану уходит, а я падаю на кровать и зарываюсь лицом в подушку.
«Он снова женится.» - и эта мысль доставляет мне душевную боль, хотя я изначально знала, что вскоре здесь появится четвертая жена, так почему же мне сейчас так невыразимо, невыносимо больно? Я свыклась с мыслью, что у него есть три жены, так почему я не могу свыкнуться с мыслью о четвертой? Почему мне так плохо, когда я представляю его с другой? Хорошо еще я за все время ни разу не замечала, чтобы он обнимал или ласково обращался хоть какой-то из своих жен, иначе мое бедное сердце разорвалось бы. Одна мысль о нем и о другой женщине, пусть даже она его жена, причиняет мне боль. Встаю и мерю шагами комнату, меня всю трясет, череда мыслей не дает мне покоя: «Он не будет с тобой. Вокруг него столько молодых и красивых девушек, на что ты надеешься?!»
«Тебе почти 22 года, а все его жены моложе тебя. Неизвестно сколько лет этой Пари.»
Сажусь, обхватываю голову руками и пытаюсь заткнуть свое сердце, которое кричит о моей любви к нему.
Да, я люблю и от осознания этого мне не становится легче…
***
Вздыхаю, закрываю глаза и пытаюсь уснуть. После долгих душевных колебаний мне это удается. Мне снится очень странный сон, будто я блуждаю по зданию из множества комнат и переходов и не могу найти выход. Это здание – лабиринт. Хожу из одной комнаты в другую, заглядываю внутрь, но комнаты пусты. Меня охватывает паника, я должна найти выход, но мне это не удается. Мое внимание привлекает дверь, которая находится справа, она отличается от всех других тем, что покрашена в золотой цвет. Подхожу ближе, хватаюсь за ручку двери, но боюсь открывать, внутренний голос меня просит этого не делать, развернуться и уйти, искать выход в других комнатах, но я, тяжело вздохнув, дергаю ручку двери на себя и моему взору открывается белая комната, посреди которой на роскошном диване с бархатной обвивкой глубокого темного оттенка сидит Фариба. Она улыбается мне и подходит ближе, в ее улыбке есть что-то неприятное, что-то, от чего мне хочется развернуться и убежать, но я не могу даже пошевелиться. Ее шею обвивает кобра.
- Амалия, я ведь предупреждала тебя… Я говорила, чтобы ты убиралась отсюда, но ты не послушалась моего совета. – говорит она с улыбкой и гладит кобру пальцем.
Меня сковывает страх и ужас, эти чувства проходят по мне волной, насквозь пронизывая меня. Кобра сползает по ее телу, падая на пол, а затем, извиваясь и шипя, ползет ко мне. Я понимаю, что змея намеривается меня укусить, и если ей это удастся, то это означает мой конец. Мое оцепенение проходит, и я отшатываюсь назад, достигаю двери и собираюсь ее захлопнуть, бросаю взгляд назад, змея почти находится у моих ног. Судорожно хлопаю дверью и жмурю глаза в ожидании укуса, но ничего не происходит. Открыв глаза, замечаю, что змея осталась за дверью и ее шипение доносится до меня. Пячусь назад от злополучной комнаты и не знаю, что предпринять дальше. Исследовать остальные комнаты я боюсь, но мне нужно выйти из лабиринта. Иду дальше, поворачиваю направо, в конце коридора меня ждет Осман, он жестом руки просит меня идти за ним, и я слушаюсь, ускоряю шаг, чтобы догнать его. Осман бежит все дальше и дальше, я еле успеваю за ним, он останавливается напротив железной двери и толкает ее, дверь со скрипом, медленно открывается и яркий свет бьет в глаза. Я щурюсь от солнечного света и испытываю чувство благодарности к Осману, он вывел меня из тьмы, он вывел меня из лабиринта. Вокруг цветут ярко-красные розы и их благоухание заполняет все вокруг. Вдыхаю полной грудью их тонкий аромат, на душе становится тепло, радостно. Осман берет меня одной рукой за руку, в другой у него изысканное золотое кольцо. Перевожу взгляд с кольца на него и вижу вопрос в его взгляде, киваю головой, и он с улыбкой одевает его мне на палец. Меня переполняют чувства, теплая волна нежности, счастья и огромной любви к нему накрывает с головой. Смотрю в его глаза и понимаю, что он и есть мой смысл жизни, мое счастье, но нашу идиллию разрушает чей-то голос, который настойчиво зовет меня. Перед глазами все меркнет, и я просыпаюсь.
- Амалия, ты вся горишь! – охает Госпожа Бану, пока я пытаюсь прийти в себя и осознать, что это был всего лишь сон, а на самом деле никого предложения от Османа мне не светит, скоро здесь появится еще одна жена. – Вставай, вставай, я принесла тебе чаю, нужно сбить твою температуру, ты вся горишь! – никак не унимается женщина, а неподалеку от нее замечаю взволнованное лицо Османа.
- Все хорошо. – слабо возражаю я. – К завтрашнему дню все пройдет.
- Ты проспала до вечера, я не стала тебя будить, потом заметила, что у тебя высокая температура. Выпей чаю с медом, я тебе принесла еще поесть, но перед едой нужно съесть одну столовую ложку моей смеси, хорошо помогает, как жаропонижающее. Тут натертые яблоки, лук и мед. – объясняет она, а я мысленно закатываю глаза. Конечно, я благодарна ей за заботу, но иногда ее слишком много.
- Хорошо, спасибо Госпожа Бану. – благодарю ее я и желаю, чтобы она ушла, собираясь дальше провалится в сон. Но женщина не собирается уходить, она, будто прочитав мои мысли, садится на мою кровать и ждет, когда я поем, а перед этим выпью чай с ее чудодейственной смесью.
- Да, Госпожа Бану проследите за ней, чтобы она все выпила и съела. – поддерживает женщину Осман, делая вид, что не замечает моего убийственного взгляда. После он, ухмыляясь, обращается ко мне. – Желаю скорейшего выздоровления.
- Спасибо. – с натянутой улыбкой на лице благодарю его я, и он уходит. Жаль, я не могу запустить в него подушкой следом.
- Давай, Амалия, приступай. Мне еще нужно убрать со стола. – напоминает мне женщина о еде, и я с улыбкой делаю глоток от чая.
- Госпожа Бану, я чувствую себя намного лучше, давайте я Вам помогу убрать со стола. – предлагаю я, положив чашку обратно.
- Нет, я все сделаю сама. Допивай свой чай. – отказывается от моей помощи женщина, и я со вздохом снова берусь за чашку.
- Скоро у нас прибавится работы, ведь у Господина будет новая жена. – как бы невзначай говорю я, изображая на лице полную незаинтересованность темой.
- Нет, работы не прибавится. – загадочно говорит она и затем добавляет. – Помолвка не состоится, Господин Осман не захотел жениться на Пари.
- Не захотел женится на Пари? – переспрашиваю я, не веря собственным ушам.
- Я удивилась больше твоего. Он нашел какую-то глупую причину, чтобы вежливо отказаться от свадьбы, совсем на него не похоже.
- Девушка некрасивая была? Или с ней было что-то не так? – перечисляю возможные варианты я, но женщина отрицательно качает головой.
- Девушка очень красивая и из достойной семьи, поэтому эти варианты исключены. – Госпожа Бану хмурится, задумавшись над чем-то. - По Господину в последнее время было заметно, что он не особо хочет этой свадьбы. Он будто искал повода, чтобы отказаться и нашел. Семья девушки настаивала, чтобы он выплатил магрие до свадьбы, а Осман – после, хотя ему совершенно безразлично, когда платить, мне кажется он просто нашел повод, зацепку, чтобы отказаться от помолвки.
На моем лице появляется идиотская улыбка, и я не могу ее никак убрать. Видимо, Госпожа Бану ее замечает, она улыбается мне в ответ и встает с кровати.
- Я ведь с твоим приходом в этом дом начинала замечать, что он странно себя ведет, а сегодня сомнений в моих догадках не осталось. – хитро прищуривая глаза, произносит она и покидает мою комнату.
Конечно, я поняла на что она намекает и от этого мне стало еще лучше, даже температуру, как рукой сняло, хотелось петь и танцевать, в моем сердце расцвели цветы, распуская свои прекрасные бутоны. Осман – он мое исцеление от всех недугов и невзгод, он мое спасение от всех проблем. Он – моя жизнь, моя любовь… Пусть мы с ним не может быть вместе, но я люблю и ничего с этим поделать не могу. Смотрю на него и мечтаю быть рядом с ним, быть его женой, быть для него единственной и неповторимой, но увы этому не сбыться. Даже, если я когда-то и стану его женой, то точно не первой, а другие варианты меня не устраивают…
***
Один месяц приходит на смену другому, но в нашей жизни ничего не меняется. Все остается, как есть. Я работаю служанкой в доме Османа, а у него все так же три жены. Хотя нет, вру. Кое - какое изменение произошло и связанно оно с Фарибой. Девушка отбыла свое наказание, и могу заметить, оно ей явно пошло на пользу. Фариба стала более тихой, спокойной, перестала придираться ко мне и к другим членам семьи… Меня подобное поведение настораживало, она явно что-то задумала, поэтому я относилась к ней с некой долей подозрения. Я не верила, что люди могут меняться, что истеричный характер Фарибы каким-то чудесным образом исчез, испарился, но поводов она для подозрений никаких не давала, только в ее глазах я примечала хитрый блеск. В конце концов, я перестала обращать на нее внимания, решив, что все дело в Османе, она специально сменила тактику, дабы удержать его и не получить развод.
Сегодня жены Османа решили прогуляться по магазинам, мы с Госпожой Бану развлекали маленькую Сару, которую Шабнам оставила на наше попечение.
- Она очень похожа на Господина, правда? – задаю вопрос женщине, рассматривая маленькую девочку.
- Не сказала бы. – вглядываясь в черты лица девочки говорит она. – Сара больше похожа на мать, но в ней есть интересные черты, которые я не замечала ни у Господина Османа, ни у Госпожи Шабнам.
- Наверно, досталось от других родственников. – отвечаю я и слышу стук в дверь, кидаю удивленный взгляд на Госпожу Бану, понимая, что жены Османа не должны были вернуться так рано. Женщина дает мне знаком знать, что она откроет сама и выходит из комнаты, я беру маленькую Сару на ручки и выхожу следом.
- Госпожа, Вы рано вернулись. – слышу, как говорит Госпожа Бану и понимаю, что вернулась одна из жен Османа, но еще не знаю, какая именно.
- Да, у меня нашлись дела поважнее. – узнаю по голосу Фарибу и собираюсь зайти обратно в комнату, как услышанное дальше заставляет меня остановиться. – Я сейчас поднимаюсь к себе и позови Амалию ко мне, у меня к ней серьезный разговор. – Фариба слишком довольна, а это не к добру, плохое предчувствие одолевают меня, но я отгоняю их прочь.
«Что она мне может сделать? Опять высказать свои недовольства? Пусть. Выслушаю ее, а потом вернусь обратно.» - размышляю я про себя, слыша тяжелые шаги Госпожи Бану.
- Амалия, тебя Госпожа Фариба зовет к себе. – с сочувствием в голосе говорит женщина и тянет свои руки ко мне, чтобы я передала ей ребенка.
- Да, сейчас буду. – передаю ребенка и замечаю, как мимо проходит Фариба и останавливается у своей комнаты. Она открывает дверь и всем своим видом показывает, что мне стоит поторапливаться.
Иду к ней и чувствую гулкие удары своего сердца.
«Господи, отчего же так плохо?» - задаю этот вопрос и внутри все сжимается, но Фариба не должна этого заметить, с достойным видом захожу к ней в комнату, а она заходит следом и закрывает дверь.
- Садись, Амалия. – заботливо предлагает она мне, но замечая мою неуверенность, просит еще раз. – Ну же, садись.
Я присаживаюсь, удивленная заботой, которую ощутила в ее голосе. Что-то тут явно не так…
- Знаешь, я была не права, когда начала с упреками и претензиями обращаться с тобой, - признается она, а я в удивлении приподнимаю одну бровь. – Да, ты все правильно услышала. – кивает Фариба, усмехаясь. – Поэтому я решила действовать совсем по-другому. – растягивая слова говорит она, внимательно следя за выражением моего лица. – Я решила, раз ты не хочешь уходить сама, тогда я тебе в этом помогу. – меня начинает бить легкая нервная дрожь в ожидании дальнейшего рассказа Фарибы. – В начале я придумала со скандалом выгнать тебя с этого дома, подстроить какую-либо ситуацию, чтобы Осман сам вышвырнул тебя отсюда, но затем мне пришла более удачная идея в голову. Ты ведь здесь оказалась довольно-таки в странных обстоятельствах. Пришла с Османам ночью, а о твоем прошлом никому ничего не известно. Сказала, что сирота, но я в это не поверила. Твоя истории была слишком расплывчатой, не хватало каких-то деталей, и я решила разузнать все о тебе, чтобы составить полную картину. Оказывается, ты у нас сбежавшая невеста, которую давно ищет горячо любимый отец и несостоявшийся жених. – Фариба звонко смеется, довольная впечатлением которым произвел ее рассказ на меня.
- Очень умно с твоей стороны, не ожидала. – подкалываю ее я, но это не задевает ее, она прекрасно знает, что карты в ее руках.
- Знаешь, я очень добрая. Поэтому у тебя есть два варианта. Либо через пару часов тебя здесь не будет… - говорит она, складывая руки перед собой.
- Либо? – интересуюсь я, хотя догадываюсь, какой второй вариант.
- Либо завтра или максимум после завтра здесь будут твой отец со своим семейством. – она подходит к двери и распахивает ее. – Подумай, я даю тебе право выбора. – с великодушием отмечает она, ожидая моего ухода.
Я встаю и иду к двери, все как в тумане, даже не верится, что это происходит со мной.
- Я уйду Фариба, но, помни, после меня, следующей с этого дома уйдешь ты. – предсказываю я ей, желая всем сердцем, чтобы это сбылось. Выхожу из комнаты и вижу в конце коридора встревоженную Госпожу Бану.
- Амалия, все хорошо? Что Госпоже было нужно от тебя?
- Да так, пустяки… - судорожно думаю, какую причину придумать. – Она просила меня помочь с сюрпризом для Господина Османа. – придумываю ложь я и широко улыбаюсь.
- Ааа, хорошо. – недоверчиво протягивает женщина и косится в сторону комнаты Фарибы.
- Да, поэтому я к себе пойду, нужно уже начать заниматься им, а Вы проследите за Сарой. – прошу я ее и, не выслушав ответа, скрываюсь в своей комнате.
***
«Она просила меня помочь с сюрпризом для Господина Османа!» - передразниваю я саму себя и запихиваю свои вещи в сумку, благо их не так уж много.
«А вот, действительно, будет сюрприз для него. Придет, а меня здесь нет, интересно, что он предпримет?» - думаю дальше я, но через несколько секунд забиваю на это. Осману нет до меня дела, у него давно была возможность хоть как-то улучшить наши с ним отношения, но он ничего для этого не сделал, так с чего я взяла, что сейчас он пустится меня искать?
«Я сама навязалась ему, и сейчас он будет только рад от меня избавиться.» - делаю вывод я и закрываю замок своей сумки. Сажусь на кровать, привычно обхватив колени руками. Мне нужно выйти из дома так, чтобы этого никто не заметил. Не хочу отвечать на лишние вопросы, а там Фариба сама всем все объяснит. Единственное, что мне не дает покое, так эта мысль: куда мне идти? Вернуться к родным я не могу, по сути, я от них и сбежала, а больше я здесь никого и не знаю. Мне остается только одно – полагаться на удачу, тогда с Османом мне повезло, может и сейчас судьба улыбнется мне? По крайней мере, я на это очень надеюсь.
Стук в дверь и в следующие секунды ко мне заглядывает Фариба.
- Ты готова? Пойдем, я провожу тебя.
- Очень любезно с твоей стороны, Фариба, но я сама в состоянии найти дорогу к выходу. – парирую я и встаю с кровати, закинув сумку на плечо.
- Я не сомневаюсь в этом, но пойду с тобой, чтобы быть уверенной, что тебя никто не заметил. Манижа и Шабнам у себя, Османа еще нет, а Госпожа Бану на кухне, поэтому тебе лучше уйти сейчас. – торопит она меня, желая поскорее избавиться от моего присутствия в этом доме. Молча прохожу мимо нее и спускаюсь по лестнице, сейчас я не испытываю ничего, мне совершенно без разницы, как дальше сложится моя судьба за стенами этого дома, гложет лишь одно: я больше не увижу Османа, даже не смогу посмотреть на него, сейчас, в последний раз, хотя с минуты на минуту он должен быть дома.
- Ну, прощай, Амалия. Было приятно иметь с тобой дело. – лукавит Фариба, пропуская меня на улицу. Она чувствует вкус победы, она избавилась от меня.
- Прощай. – бросаю я и, не оглядываясь, спешу прочь от этого места, иду по знакомой мне дороге, по которой когда-то Осман привел меня сюда, кажется, это было, буквально, на днях. Иду медленно, мне, в принципе, некуда торопиться, а мысли в голове путаются, словно клубок ниток, сброшенных вниз. Один за одним вспоминаю самые яркие моменты в своей жизни, но почему-то больше всего в голове всплывает один образ – это образ Османа. Он стал частью меня и навсегда останется в моем сердце. Поднимаю голову и замечаю то место, с чего все началось. Вижу перед собой глинобитные дома, посреди которых узкие улочки. Эти лабиринты узких улочек стали мне родными, ведь именно здесь я встретила свою любовь, именно здесь моя жизнь приобрела совсем другой оборот. Не знаю почему, но я снова направляюсь в их сторону, они все так же манят меня, завораживают, только теперь я не боюсь потеряться, теперь я знаю, как отсюда можно выйти. Шагаю, раздумывая о своем, и в какой-то миг на меня накатывает волна отчаяния, безысходности и огромной тоски. Облокачиваюсь об холодную стенку и медленно скатываюсь.
«Так не должно было быть.» - шепчу сама себе и быстро моргаю, чтобы не заплакать, но это не помогает, непрошенный слезы скатываются по лицу, а я стираю их ладонями.
Плохо, омерзительно, скверно – именно этими словами я могу охарактеризовать свое состояние. Только сейчас до меня дошло осознание того, что я его потеряла. Раньше я могла хотя бы видеть его, любоваться чертами его лица, а сейчас меня лишили даже этого. Я понимаю, что наши с ним пути не пересекутся, но видеть его, слышать его голос, было, как глоток свежего воздуха для меня. Поток мыслей и слез прерывают шаги, которые я услышала позади. Моментально обворачиваюсь, а сердце стремительно несется ввысь. «Неужели он?!» - думаю я прежде, чем обвернуться, но радость сменяется разочарованием. Позади меня стоит тучный мужчина с пышными усами и с интересом рассматривает меня.
- А что такая красавица делает здесь одна? – подходит ближе, а я встаю земли, отряхиваюсь.
- Я уже собиралась уходить. – отворачиваюсь и иду вперед, слыша гулкие удары своего сердца. Этот мужчина совершенно не внушает мне доверия, боюсь обвернуться и увидеть, что он меня преследует.
- Ну куда ты так спешишь? Постой! – кричит он мне вслед, а я ускоряю шаг. Походу, меня только что приняли за девушку легкого поведения, хотя, что он должен был подумать, увидев меня здесь совершенно одну вечером? Шаг за шагом, перехожу на бег, бегу, оглядываясь назад, и не замечаю, как на одном из повороте чуть не снесла с ног какого-то мужчину.
- Извините пожалуйста. Простите. – говорю я в спешке, не поднимая на него глаз, а когда решаюсь это сделать, застываю в оцепенении.
- Осман? – шепчу одними губами, не веря, что это он. Дела плохи, походу, он начинает мне мерещиться…
***
- И далеко ты собралась?! – грозно спрашивает он меня, а я до сих пор не могу выйти из шокового состояния. – Ну что ты молчишь?! Говорить умеешь, так будь добра ответь мне! – кричит он, не давая вставить мне ни слова. – Пойдем, я с тобой дома разберусь. – многообещающе намекает Осман, что я чувствую себя маленькой девочкой, которую ругает деспот-отец.
- Я никуда с тобой не пойду! – возвращается ко мне дар речи, и я протестую против его решения.
- Я тебя не спрашивал, а поставил в известность, что сейчас ты идешь домой. – он хватает меня за локоть и, буквально, тащит за собой.
- Нет, Осман, я не пойду! – отпираюсь я, но он будто не слышит моих возражений. - Это не смешно, пусти меня! – пытаюсь вырваться, но безуспешно, он схватился за меня мертвой хваткой.
- Ты эгоистка! Ты ушла даже не объяснившись, ты понимаешь, что я места себе не находил, думал, куда ты запропастилась?! Потом сердце подсказало, что тебя нужно искать там, где впервые увидел, хотя я не надеялся тебя найти. – признается хмуро он, а я улыбаюсь, как последняя идиотка и медленно тянусь за ним.
- Я не могу вернуться в твой дом. – останавливаюсь я, но не решаюсь посмотреть ему в глаза. – Я не имею права там быть. Кто я для тебя? Простая служанка? Так отпусти. Правда на стороне твоей жены, которая не хочет видеть меня в этом доме. Я незамужняя девушка, а ты чужой мужчина, мне нельзя быть с тобой под одной крышей, я давно должна была уйти…
- Глупости. – резко прерывает меня он. – Мы с тобой не занимаемся ничем плохим. Ты всегда одета соответствующе, моим женам не на что жаловаться.
- Осман, так нельзя! Я не вернусь!
- Если ты боишься Фарибы, я с ней все решу. – обещает он и снова тянет меня за собой. – И хватит так себя вести, ты собралась на улице ночевать? Я этого не позволю. – сжимает мою руку сильнее и продолжает. – Я все знаю, Фариба мне все рассказала, правда, не сразу, я знаю о условиях, перед которыми она тебя поставила. Но в этом доме все решаю я, ты никуда не уходишь, ты остаешься в качестве моей будущей жены, я решу этот вопрос. - ставит он меня практически перед фактом. Моему удивлению и возмущению нет предела. Да, я мечтала выйти за него замуж, хотела быть его женой, но для начала нужно было меня спросить.
- С чего ты взял, что я стану твоей женой?! – кричу я, но он не пробиваем. – Я не выйду за тебя! Еще чего не хватало, поиграешься со мной, а потом бросишь так же, как бросил остальных жен? К тому же у меня нет никого желания жить в гареме!
- Ладно, раз не хочешь по-хорошему, буду на тебя действовать методами моей младшей жены. – невозмутимо говорит он, толкая меня в дом, где на нас уставились несколько пар любопытных глаз.
- Это как же?! – не унимаюсь я.
- Либо ты выходишь за меня, либо завтра же я сам лично передаю тебя твоей семье!
- Ты этого не сделаешь… - уверяю я скорее себя, чем его.
- Выбор за тобой, - коротко отвечает он мне и останавливает взгляд на Фарибе, которая выглядит бледной, но при этом огорченной моим возращением. – А с тобой я все завтра решу. – это слова, обращенные ей, заставляют девушку бледнеть еще больше, кажется, она сейчас упадет без чувств.
- Пойдем. – тянет он меня наверх, не обращая внимания на удивленные взгляды женщин. Приводит в мою комнату и закрывает за собой дверь. В этот момент мне становится страшно за себя, кто знает, что в голове у этого человека? Я отстраняюсь подальше от него и, скрестив руки на груди, жду дальнейших действий.
- К сожалениях, никах без согласия твоих родителей недействителен, поэтому завтра же я поеду к твоему отцу.
- Нет! – с ужасом в голосе отказываюсь я. – Он не согласится, и мне придется вернуться!
- Амалия, ты взрослая девушка, а такая глупая. Ты несколько месяц провела со мной под одной крышей, с тобой могло произойти все, что угодно. Какой мужчина захочет теперь взять тебя в жены? И твой отец, думаю, человек неглупый, он прекрасно понимает, что лучше всего ему согласится на этот брак. Тем более я умею быть настойчивым, когда захочу.
- Ага. Зайди к нему и поставь его перед фактом так же, как и меня. Думаю, он очень обрадуется и примет тебя с распростертыми объятиями. – с сарказмом говорю я, но он не оценил мое чувство юмора.
- Тебя хотели выдать за мужчину вдвое старше тебя, не заботясь о твоих чувствах, только из-за того, что у него есть деньги, и при этом ты думаешь, что они откажут мне? Я тебя обрадую, мое состояние больше, чем у твоего несостоявшегося жениха, поэтому тебя потом за побег еще и по головке погладят. – парирует он, а я молчу, прекрасно понимая, что он прав.
- Амалия, - тяжело вздыхает он и берет меня за руку. – Я давно хотел это сделать, но никак не решался. Я давно узнал откуда ты, кто твоя семья и как ты тут оказалась. Я хотел уже на днях поговорить с твоим отцом, но Фариба подпортила мои планы. – он касается губами моей руки, и я судорожно ее вырываю.
- Уйди, тебя нельзя быть со мной наедине. И я… Я не согласна на этот брак, я против этого «узаконенного прелюбодеяния». – скривлюсь я от этой формулировки, а на его лице появляется улыбка. – Подумай о своих женах, им неприятно каждый раз узнавать о новой жене.
- Амалия, это Иран, у здешних женщин другой склад ума, для них, когда у мужа не одна жена – это в порядке вещей. Тем более Манижа и Шабнам будут не против, а с Фарибой я завтра все решу. – говорит он и исчезает за дверью, не слыша мое слабое возражение, что любящая женщина всегда будет против новый жены.
Сажусь на свою кровать и тяжело вздыхаю, меня одолевают противоречивые чувства. С одной стороны, я рада, что вернулась в этот дом, что стану его женой, я ведь сама этого хотела, а с другой – мне не хочется его ни с кем делить. Он должен быть только моим, только моим…
***
Я лежала в постели, а перед глазами всплывали кадры вчерашнего дня, я до сих пор не пришла в себя, до сих пор не могла поверить, что все это происходит со мной. Наматываю пряди волос на палец и мечтательно улыбаюсь, думая о своем. Вдруг до меня доносятся крики снизу, которые возвращают меня к действительности. Удивленно вскакиваю на ноги и хватаю платок, на ходу одевая его. Собираюсь спустится вниз, но незнакомые голоса заставляют меня остановится и прислушиваться ко всему с лестницы, краем глаза видя, что там происходит.
- Нет, ты не сделаешь этого! – вырывается Фариба, которой Осман не дает убежать наверх.
- Фариба, - слышу его осуждающий голос. – веди себя достойно. Мне надоело твое поведение, садись и поправь свой платок. – указывает он ей, а она слушается, хотя ей просто-напросто не остается ничего другого. Замечаю напротив нее двух незнакомых мужчин, которые терпеливо чего-то ожидают.
- Фариба, сегодня я позвал в этот дом двух свидетелей–мужчин, и при них я дам тебе развод. Ведь в Коране сказано: «Пусть присутствуют два справедливых свидетеля из числа вас, при озвучивании вами формулировки о разводе». – говорит спокойно Осман, не глядя на лицо Фарибы.
- Осман, почему? Ты поступаешь со мной неправильно! – слезно умоляет его Фариба не делать этого. – Осман…
- Фариба, я все решил. Ты ни раз испытывала мое терпение, не слушалась, допустила поступок, который я тебе не могу простить. – голос все такой же спокойный, кажется, его не трогают слезы девушки. Фариба плачет, всхлипывая, и закрывает лицо руками, даже мне становится ее очень жаль в этот момент. Пользуясь случаем, пока вокруг все молчат, она вскакивает на ноги и собирается убежать наверх, хочет закрыться в своей комнате, чтобы оттянуть время и не получить развод, но Осман в два шага настигает ее. Его лицо выражает решительность:
- Талак! Талак! Талак! - вскрикивает он без доли сожаления на лице, после этих слов вокруг царит тишина, и даже плакавшая Фариба затихает. Она в удивлении поднимает на него глаза и, качая головой, отходит назад.
- Нет! Нет! Нет! – кричит она, закрывая уши. – Я ничего не слышала! Этого не было! – в истерики бьется девушка, а затем падает на пол без сил, продолжая проклинать, буквально, все на свете. На шум выбегает Госпожа Бану и помогает девушке подняться, уводя ее за собой на кухню. Свидетели с интересом наблюдает за этой сценой, удивленные реакцией Фарибы, видимо, им впервые пришлось с подобным столкнуться.
- Ну что ж, теперь вы с ней разведены, она для тебя теперь чужой человек. – говорит один из них после недолгого молчания. – После развода твоя бывшая жена становится запретной для тебя. Ты не имеешь права ни угрожать, ни посещать, ни навещать ее. Теперь она обязана выждать идду прежде, чем вступит в новый брак. Ты должен быть уверенным, что она не носит под сердцем твоего ребенка.
- В этом нет необходимости. – прерывает мужчину Осман. – Я не прикасался к ней еще после второго развода, с тех пор прошло больше 3 месяцев. Но если того требуют обычаи, то я согласен подождать еще немного.
Насколько я поняла, Осман и Фариба теперь разведены окончательно. Чуть позже, Манижа рассказала мне, что Осман до этого давал развод Фарибе. После первого развода Осман вернул ее, видимо, хотел припугнуть ее, и она снова стала женой Османа. Второй развод она получила за месяц до моего прихода в этот дом, но тоже в очень скором времени была прощена, практически, накануне моего прибытия. А сегодня Осман окончательно расстался с ней, без права возврата, поэтому Фариба даже не имеет права выждать идду в этом доме, видимо, Осман отправит ее в родительский дом. Теперь даже если они и захотят воссоединиться, то Фарибе придется заново выйти замуж за другого, при этом брак должен быть реальным, она должна выйти замуж без намерения развестись и у нее должны быть полноценный семейные отношения, включая интимные отношения.
Осман дальше обсуждает с мужчинами вопросы, связанные с разводом. А тем временем притихшая Фариба проходит мимо них и со смиренным видом собирается подниматься наверх. Я встаю со своего места и поднимаюсь на второй этаж, не очень хочется, чтобы Фариба узнала, что я подглядывала за произошедшей ситуацией. Отхожу к столу, где стоят цветы и собираю опавшие лепестки с роз.
- Ну что, довольна? – раздается сзади меня голос Фарибы, медленно поворачиваюсь и разглядываю ее. Вид у нее измученный, под глазами мешки, она больше не плакала, но на щеках еще были заметны дорожки от слез.
- Кроме тебя в этой ситуации больше некого винить, ты не раз получала развод от Османа, он не раз грозился развестись с тобой, но почему-то ты не воспринимала его слова всерьез, хотя у тебя просто такая натура. – не глядя на нее, отвечаю я.
- Почему ты вернулась?! Ты же ушла! Я сама лично выпроводила тебя из дома, но ты снова вернулась сюда! Змея! – чуть громче произносит девушка и с каждым новым словом повышает голос все больше и больше. – Я была уверена, что он не найдет тебя! Я была уверена, что больше не увижу твоего смазливого личика!
- Фариба, для меня самой было большой неожиданностью вернуться в этот дом. Но Осман нашел меня, не знаю, как ему это удалось, как он почувствовал, но он вышел мне навстречу и спас меня от погибели. У меня не было даже мысли вернуться сюда, но Бог решил совсем по-другому. От своей судьбы не убежишь. – спокойным тоном объясняю ей я, но она лишь ухмыляется.
- Будь проклят тот день, когда ты появилась здесь! Пусть будешь ты несчастлива в этом доме так же, как была я. Пусть Осман разведется с тобой и бросит на произвол судьбы! – ссыплет на меня проклятия она, а по моему телу бегут мурашки от ее неприятных слов.
- А я тебе желаю счастья, Фариба. Желаю выйти замуж и обрести настоящую любовь. Это только к лучшему, что ты покидаешь этот дом. Поверь, ничего не происходит просто так. – с трудом, но я вырываю из себя эти добрые пожелания, спорить и уподобляться ей, мне не стоит. Она огорчена, она несчастна, ее можно понять.
Фариба снова ухмыляется, а в ее глазах горят злые огоньки.
- Он сошел с ума с первого же дня, как увидел тебя, ходил сам не свой, постоянно улыбался, будто вспоминая что-то. Я уже тогда поняла, что ты поселилась в его сердце. Сделала то, чего другие не смогли. Что? Что в тебе есть такого, чего нет в остальных!?
Я невольно задумываюсь и даю свой ответ.
- В то время, как вы все касались его тела, я коснулась до его души… до струн его души… и она заиграла такую прекрасную мелодию, которая предназначена только для моих ушей. Это и есть настоящая любовь. Любовь, которая длится вечно…
Девушка, не отрывая взгляда, смотрит на меня, желая сказать какую-то колкость, но потом, передумав, проходит мимо, задевая меня плечом. Обворачиваюсь ей вслед.
- Фариба…
- Что?
- Я желаю тебе от всей души…найти человека, для которого ты будешь на первом месте. Который будет любит тебя, всерьез, по-настоящему, и ты ему всецело отдашь свое сердце.
Она внимательно слушает меня, но не дает ответа. Оглядывается, снова ее пристальный взгляд, а потом идет дальше, скрываясь в своей комнате.
***
Ближе к вечеру Фариба покидает этот дом, за ней приезжают ее родственники и увозят девушку с собой. Что ждет ее дальше, мне неизвестно, но после ее отъезда, дом пустеет, становится заметно скучно. Какой бы Фариба не была противной, взбалмошной, но я вынуждена признать, с ней дни были более насыщенные, и я всегда с интересом, а иногда с долей страха, ожидала, что она учудит еще.
- Амалия, иди сюда, скорей! – слышу голос Госпожи Бану и мигом оказываюсь внизу. – Господин Осман собирается уходить и хочет тебя увидеть. Скорее, скорее, не заставляй его ждать. – торопит меня она, не дав сказать ни слова. Устало вздохнув, мне остается только быстрыми шагами идти к нему под строгим взглядом Госпожи Бану, которая следит за мной так, что у меня появляется странное чувство: один мой неверный шаг или медленный шаг, и меня ожидает расстрел. В общем, я решаю не испытывать судьбу и не перечить ей, поэтому мои недовольства будет выслушивать Осман, который с лучезарной улыбкой ожидал меня у входа.
- Теперь я должна бежать к тебе по первому же твоему зову? – возмущаюсь я и стараюсь изобразить недовольное выражение лица, хотя эта ситуация начинает меня забавлять. Осман не отвечает на мое возмущение, а лишь улыбается шире и говорит то, что вселяет в меня волнение.
- Я собираюсь ехать к твоим родным. Тебя я решил не брать с собой, мало ли какой прием можно ожидать от них. Я все решу сам, поговорю с твоим отцом, а завтра уже буду здесь, крайний срок – после завтра.
- Нет, к чему такая спешка? Эмм… мне кажется, нужно повременить. – слегка неуверенно говорю я, запинаясь. – Зачем нам торопится?
- Не волнуйся, если я послушаюсь тебя, то мы так все и будем откладывать, а я не намерен ждать. – он приподнимает руку, чтобы коснуться моего лица, но, передумав, отпускает ее. - Ты и не успеешь заметить, как я вернусь.
- Раз ты уверен в своем решении и не будешь ничего менять, тогда удачи тебе. – смущенно говорю я и разворачиваюсь, чтобы уйти.
- Амалия, - он произносит мое имя так, что мое сердце замирает. Так, как никто не умеет произносить. – Я добьюсь согласия, чего бы мне это ни стоило, я не собираюсь от тебя отступать…
- Я верю. – только и шепчу я, не зная, услышал он меня или нет. Окрыленная захожу в дом и, немного постояв, оглядываюсь вслед, но Османа уже нет на месте.
«Ушел.» - мысленно констатирую факт я, но все так же стою на месте, я улыбаюсь… улыбаюсь всем сердцем, всей душой, с трепетом, вспоминая его последние сказанные слова. Захожу в дом, витая в своих розовых облаках, а за столом уже собрались Манижа с Шабнам, рядом хлопочет Госпожа Бану.
- Госпожа Бану, а Вы теперь снова одна всем занимаетесь? – осведомляется у женщины Шабнам, переводя взгляд от нее ко мне.
- Да, но это ненадолго, Господин обещал скоро решить этот вопрос. – с осторожностью в голосе отвечает Госпожа Бану, кидая взгляд на меня.
- А Амалия в каком качестве теперь в этом доме? Насколько мне известно, она еще не состоит в статусе невесты или жены Османа, но и перестала выполнять свои обязанности по дому. – сказала Шабнам, не удостоив меня даже взглядом, будто меня не было сейчас рядом с ними. Я немного ошарашена, Шабнам никогда раньше не позволяла в мой адрес подобные высказывания, но что поменялось теперь?
- Шабнам, мне Осман запретил что-либо делать по дому, и ты сама понимаешь почему. А насчет моего нового статуса, все решится, буквально, на днях. – отвечаю я за место Госпожи Бану.
- Я не с тобой разговаривала. – зло прерывает меня она. – Не думай, что, став его женой, ты будешь здесь всем командовать и вести себя, как вздумается. Нам одной Фарибы хватало.
- Мне казалось, что ты достаточно хорошо изучила меня за все это время и заметила, что мы с Фарибой совершенно разные люди. – Шабнам поднимается со своего места, задвигая за собой стул.
- Я тебя предупредила, откуда мне знать, что от тебя можно ожидать? Раньше ты была служанкой, никем в этом доме, а сейчас ты станешь выше, станешь одной из нас, мало ли как тогда ты станешь себя вести?
- Шабнам, я не собираюсь ни с кем скандалить! – уверяю ее я, но она лишь неуверенно пожимает плечами.
- Откуда мне знать? Держись от меня подальше. – предупреждает она меня и поднимается наверх.
«Да, очень добродушный прием. Не успела я спокойно вздохнуть после отъезда Фарибы, как нашлась новая проблема – проблема по имени Шабнам» - думала я про себя, взглядом провожая девушку. Шабнам скрылась из моего вида, и я переключила свое внимание на Манижу.
- Манижа, я надеюсь ты-то хоть не думаешь так же, как и она?
- Амалия, дай ей время привыкнуть. То, что происходит в последнее время – это шок для всех, а тем более для Шабнам. Просто не лезь к ней, она еще не готова тебя к себе подпускать. – качает головой девушка, приподнимаясь. – Не обижайся на нее, не принимай ее слова близко к сердцу, ее тоже можно понять. У нее свой мир, в который она практически никого не впускает, потому что, по сути, мы все здесь соперницы друг другу, все жены одного мужчины, и если тебе что-то будет известно о ней, ты не упустишь возможности сообщить это Осману, потому что каждая стремится быть первой, быть любимой… - приглядываюсь к ней и замечаю на ее глазах слезы, она отпускает голову ниже, скрывая лицо за завесой волос. Делаю шаг в ее сторону, но замираю, разрываемая внутренними противоречиями. Вдруг она не хочет, чтобы к ней кто сейчас лез? Но потом делаю еще шаг и беру ее за руку.
- Манижа, если что-то не так… ты можешь поделиться со мной, я выслушаю и постараюсь понять, а даже помочь. Обещаю, я никому не расскажу, сохраню твою тайну как свою. Что тебя расстраивает? Осман с тобой плохо обращается?
- Нет. – качает она головой, утирая ладонью слезы. – Осман замечательный человек, если бы не он, я бы пропала. Я просто скучаю… скучаю по своему прошлому. – В моей памяти всплывает наш первый разговор с Госпожой Бану, из которого я и узнала, что Манижа была раньше замужем за погибшем другом Османа.
- Но ведь теперь Осман твой муж, разве он не смог сделать тебя счастливой? – она садится обратно на свое место и разглядывает свои руки.
- Счастливой я была только с одним человеком, и его мне никто и никогда не заменит, а наш брак с Османом – это фикция. Он содержит меня в память о своем друге, в глазах всего общества я его жена, но на самом деле ничего подобного нет.
- Ааа. – протягиваю я. – Теперь мне ясно, почему Фариба никогда не цепляла тебя, она изначально поняла, что ты ей не соперница. – при напоминании о Фарибе, девушка улыбается.
- Да, как только она это поняла, Фариба меня больше не тревожила. – соглашается Манижа с улыбкой на лице. – Шабнам тоже относится ко мне тепло, мы с ней стали подругами, но вот бывшие жены Османа – Арзу и Будур, хотели меня выжить с этого дома, и им было совершенно безразлично, что я не имею никаких планов на Османа.
- Арзу – это та, которая была бесплодна? А Будур была поймана на колдовстве, если я не ошибаюсь? – снова припоминаю разговор с Госпожой Бану, а Манижа лишь подтверждает мои слова.
- О, с Будур была связана очень веселая история. Значит дело было так, - начинает рассказ Манижа с озорным блеском в глазах. – В этот день Осман должен был пойти к Шабнам, но неожиданно поменял свое решение и решил провести ночь с Будур, что нас совсем не удивило. Я тогда была в коридоре и поэтому видела, как Осман подошел к ее комнате и открыл дверь, а дальше послышались его крики. Я подбежала и вижу следующую картину: на полу выстроены в круг 13 свечей, а внутри этого круга из свечей, как потом выяснилось, Будур убила черного петуха, а потом его кровью выводила круг рядом с любимой книгой Османа. За этим занятием он и поймал ее, перед глазами до сих стоит эта картина: перекошенное лицо Османа, его крики по всему дому и Будур, трепещущую от страха, с черным петухом в руках, от которого текла кровь. – Манижа передёрнулась. – Она с позором была выгнана из этого дома, но потом мы очень долго обходили ее комнату стороной. – говорит Манижа, обращая свой взгляд вверх.
- Да, ну и страсти у вас тут были. – только и смогла промолвить я. – Глупая она. Я не верю, что этот ритуал помог бы ей, только хуже бы потом с ней все было.
- Полностью согласна. Если это твой человек, то он от тебя никуда не денется, а если нет, то сколько ритуалов ни проводи, сколько ведьм ни обходи – ничего все-равно не выйдет. – мудро изрекает девушка, а я до сих пор не могу отойти от услышанного, в голове все так и представляется весь этот балаган.
- Манижа! – громко зовет девушку Шабнам, а та с виноватой улыбкой поднимается к ней.
- Попозже поговорим. – бросает она мне напоследок с улыбкой на лице и убегает наверх, я махаю ей рукой в след и тоже приподнимаюсь со своего места. Дома тихо, все заняты своими делами, и я ничего не нахожу лучше, как скоротать время у себя в комнате. Скоро вернется Осман с новостями от моих родных, и эта мысль волнует меня…
***
Последующие два дня я провожу в большом беспокойстве за Османа, он обещал мне вернуться, но до сих пор никаких вестей нет. Меряю шагами комнату, а в голове уже рисуются ужасающие картины, как мой отец набрасывается на Османа и выгоняет его из дома, грозя ему вслед кулаком со словами: «Я ни за что не отдам свою дочь тебе! Я прямо сейчас соберусь и поеду за ней, она выйдет за того, кому была обещана!» Представляю эту картину и меня бросает в жар, от волнения я сжимаю свои руки до крови. Мысленно обращаюсь к Осману, словно до него могут дойти мои слова: «Вернись. Прошу, вернись скорей. Ты мне нужен.»
Обхватываю руками голову, ощущая полную беспомощность и невозможность уйти от плохих мыслей в голове, постоянные сомнения о моем будущем довели меня до изнеможения, истязали меня. В очередной раз подхожу к окну, в надежде увидеть возвращающегося Османа, но тщетно. Отворачиваюсь, хочу спустится вниз, как что-то заставляет меня обвернуться снова и не зря. Замечаю, как открывается калитка и на крыльцо дома поднимаются две укутанные женщины, а за ними двое мужчин. Мужчин в отличие от женщин, я узнаю сразу – это Осман и мой отец. Радость от приезда Османа сразу же сменяется страхом, поселившемся в моем сердце. «Почему отец здесь? Неужели они не смогли договорится?» - пытаюсь разгадать причину я, разглядывая женщин. Одна из них поднимает голову, осматривая дом, и я узнаю в ней Нилуфер!
«Нилуфер здесь, она приехала!» - кричит внутри меня все от радости, срываюсь со своего места и бегу вниз, забывая про свой страх, хотя руки еще немного дрожат. Когда я оказываюсь внизу, Госпожа Бану открывает дверь гостям, пропуская в дом Нилуфер и Госпожу Дельшад, которая при виде меня охает и кладет руку на сердце.
- Девочка моя, разве так можно? Мы тебя в мыслях уже похоронили. – слегка упрекает она меня со слезами на глазах, мне становится стыдно, отпускаю голову, а Дельшад подходит и обнимает меня, уже не скрывая своих слез. – Мы думали, что ты попала в плохие руки, что мы только не напридумывали! – сильнее плачет она, обнимая меня крепче. В дом заходит отец и наши взгляды встречаются, не выдерживаю его взгляда, я, действительно, плохая дочь. Только сейчас моя ненависть куда-то исчезает, испаряется, уступая место стыду. Они за меня переживали, волновались, а я не давала о себе ничего знать, хотя меня тоже можно понять, я боялась, я боялась, что они заставят меня вернуться в прошлую жизнь, от которой я убежала.
- Амалия, - только и шепчет отец, стоя у порога, на его глазах тоже выступают слезы, он смотрит на меня, будто я приведение, будто уже и не ожидал меня увидеть. – Ты жива, ты здорова… - он подходит ко мне, а его сестра отходит в сторону, стирая слезы на глазах. Отец проводит рукой по моему лицу, а потом одним движением притягивает к себе, сжимая в объятиях. – Я думал больше тебя не увижу…
- Все хорошо, пап. Как видишь, со мной все хорошо. – вырываюсь из его крепких объятий и, слабо улыбаясь, отхожу в сторону.
- Проходите, присаживайтесь. – любезно приглашает их за стол Госпожа Бану, пока мы в сторонке обнимаемся с Нилуфер.
- Боже, Амалия, я себе место не находила. Ты не представляешь, какой скандал был, как все тебя искали, а ты словно под землю провалилась. – шепотом говорит мне Нилуфер, озираясь по сторонам. – Когда Господин Осман пришел с новостями о тебе, никто не мог в это поверить, мы все думали, что потеряли тебя навсегда. В начале я сильно разозлилась на тебя, что ты молчала, не давала о себе знать, но потом вошла в твое положение. Я бы на твоем месте, наверное, поступила бы так же…
- Что вы там шепчетесь? Идемте за стол, позже успеете все обсудить. – прерывает нас Дельшад, жестом зовя присаживаться.
Я сажусь между Дельшад и Нилуфер, не поднимая глаз, волнение до сих пор не покинуло меня, но меня успокоило, что отец не убил меня прямо на месте, значит не все так уж и плохо.
- Амалия, ты поступила неправильно, ты не должна была находится в этом доме, скрываясь здесь столько времени, тем более под одной крышей с чужим мужчиной. Хорошо еще Господин Осман оказался приличным человеком и не воспользовался ситуацией, а потом не выкинул тебя из дома. – тихо говорит мне Дельшад так, чтобы слышала одна я.
- Скажите, а Вы отменили мою помолвку? Что в округе говорили о моей пропаже? – спрашиваю я у нее, пока есть такая возможность.
- Ох, как нам только не приходилось выкручиваться. Мы не хотели, чтобы кто-то узнал об этом, такие бы слухи пошли… ой, ой, ой. – тяжело вздыхает женщина. – Помолвку твою пришлось разорвать, жениху соврали, что ты сильно заболела, он вернул кольцо и требовал, чтобы ему вернули его кольцо, подаренное тебе. Хорошо, что твой отец решил этот вопрос. Всем остальным мы врали, что ты находишься у родителей Нилуфер, якобы там лечишься. Не все особо верили, но, по крайней мере, если они что-то и подозревали, то не спешили об этом распространиться вокруг.
- И долго вы собирались скрывать правду? А если бы вы не нашли бы меня спустя год?
- Мы надеялись, что ты дашь о себе знать и слава Богу так и случилось. А если бы ты не объявилась, то нам ничего другого не пришлось бы, как считать тебя мертвой. – женщина снова тяжело вздыхает, качая головой.
- Все хорошо, успокоитесь. Все же обошлось. – пытаюсь приободрить ее я, и у меня это выходит, на ее лице появляется умиротворенная улыбка.
- Сегодня мы забираем тебя домой. – говорит она мне, и я замираю.
- Как? Как домой? – в недоумении спрашиваю я, взглянув женщине в глаза.
Дельшад смеется, прикрывая рот рукой.
- А ты думала, что останешься здесь? Нет, так нельзя. Хорошо еще никто не знает, что ты прожила несколько месяцев в доме с чужим мужчиной. Такие сплетни бы пошли. Тебе пора вернуться, надо заткнуть всем рты. Пусть все поверят, что мы не врали, что ты реально жила все это время у родителей Нилуфер, излечиваясь от своего недуга, пусть увидят тебя живой и здоровой. – я встаю со стола и собираюсь уйти, как неожиданно спотыкаюсь и падаю. Ко мне подбегает встревоженная Нилуфер и помогает встать.
- Амалия, ты куда?
- Я плохо себя чувствую, хочу полежать немного в своей комнате. Ты со мной? – она охотно соглашается и объясняет сестре отца, что мы будет наверху. Дельшад просит нас не задерживаться, ведь скоро нам уезжать. Я слышу все в пол-уха, все происходит, как в тумане, я даже не помню, как оказалась в своей комнате, ложусь, а Нилуфер садится рядом на краешек кровати.
- Нилуфер, он же обещал, что не отдаст меня, он же обещал, что добьется согласия, а что получается? Он отказался от меня? – задаю эти вопросы Нилуфер, будто она знает ответы, в моем голосе можно уловить нотки отчаяния.
- Амалия, я не понимаю, о чем ты? – вопросительно смотрит девушка на меня, приподняв одну бровь.
- Я думала, что стану невестой Османа, что он решит все, а он меня обманул, соврал… и сейчас я возвращаются обратно, я не нужна ему. – Нилуфер улыбается, и это выводит меня из себя. – Тебе смешно? У меня горе, а тебе смешно?
- Ты не так поняла, Амалия. – спешит убедить в обратном она меня. – Тебя забирают не на совсем, а всего лишь на две недели. Через четырнадцать дней ты вернешься сюда уже в качестве жены Османа.
- А зачем меня тогда забирают? – с подозрением смотрю на нее. Нилуфер лишь махает на меня рукой.
- Ты глупая, ты реально глупая. А что мы скажем людям? Амалия болеет и живёт у моих родителей, ах да чуть не забыли, ее там сосватал некий Господин Осман, и ее выдали замуж. По-моему, это выглядит странно и поэтому все должно быть по обычаям, нам и так хватает косых взглядов. Помолвка должна пройти в доме твоего отца, мы должны сыграть твою свадьбу, а уже после ты сможешь жить с Османом, избежав сплетен за спиной.
- Так отец согласился? – вскрикиваю я, хватая Нилуфер за руку.
- Осман с твоим отцом долго обсуждали тебя, нюансы твоей будущей жизни. Во время этих переговоров они пили чай и курили кальян, к ним никто не лез, и я не могла узнать весь разговор. Но как только они приступили к сладостям, я поняла, что согласие достигнуто! У нас есть обряд, согласно которому сладости можно есть только после достижения согласия. Вскоре Госпожа Дельшад поделилась со мной радостными новостями, я еле-еле отпросилась вместе с ними поехать к тебе. Поэтому собирайся, через неделю будет твоя помолвка, а еще через неделю свадьба. Не смей грустить! – Нилуфер улыбается и обнимает меня. – Я рада за тебя. По началу я боялась, что все опять не по твоей воле, но, увидев ваши взгляды друг на друге, поняла, что в этом случае все по любви. – она встает и кружится в комнате, смеясь.
- Неужели все так заметно? – хихикаю я, запуская в нее подушку. Она останавливается, а ее лицо принимает серьезное выражение.
- Настоящую любовь можно показать, даже не дотрагиваясь друг до друга…Хватит одного только взгляда, чтобы понять, что ваши души переплетены навечно…
- Как красиво ты сказала… - произношу я, задумавшись над ее словами.
- Ага, так что поднимайся и собирайся, нам пора! - заявляет она и начинает без моего согласия копаться в моем шкафу, складывая вещи. Встаю, толкая ее в шутку в бок, и помогаю, попутно рассказывая, как я оказалась здесь и что со мной успело произойти. Мы тихо шушукаемся, лишь иногда слышны вскрики Нилуфер:
- Да, ты шутишь!
- Не может быть!
- Дай угадаю, Осман опять стоял сзади?
- Ох, бедная, но как ты сюда вернулась?
- Так ей и надо!
- Что серьезно с курицей в руках!?
Нилуфер хохочет над моим рассказом о Будур, она хочет спросить меня о чем-то еще, но в комнату входит Дельшад и просит нас поторопиться. Нилуфер следует за женщиной, а я плетусь в самом конце, стараясь не отстать. Мы подходим к калитке, где Осман прощается с моим отцом, мимо проходят Дельшад и Нилуфер, но он не замечает их, его взгляд прикован ко мне.
- До скорой встречи. – выговаривает он с трудом, пропуская меня.
- Будешь по мне скучать? – показываю ему язык, пока никто не видит и сдерживаю смех, вырывающийся наружу.
- Нет. – нарочито небрежным тоном произносит он, улыбаясь.
- Нет? – зло переспрашиваю я, умом понимая, что он лишь хотел надо мной поиздеваться. – Ну ладно, у меня есть еще время подумать: выходить за тебя или нет. – прохожу мимо с достойным видом, теперь уже злясь на себя, за свою глупость. Наши отношения еще не дошли до уровня подобных вопросов и показывания языков. Я ухмыляюсь, подумав об этом.
- Ты никуда от меня не денешься. – весело говорит он, чтобы слышала одна только я. Я улыбаюсь и, промолчав, иду дальше, я уже и так сильно отстала от своих. Догоняю Нилуфер и хватаю ее за руку. Я ухожу из этого дома… ухожу от Османа, чтобы вскоре вернуться насовсем…
***
Вы знаете, я всегда мечтала о простой свадьбе, где я в свадебном платье, рядом со мной мой любимый человек, а из гостей только самые близкие люди. Мы сидим в тесном, можно даже сказать, семейном кругу, а после все вместе едем путешествовать. В итоге: нет никаких лишних хлопот, остаются только самые приятные впечатления, запечатленные на фотографиях, а внутри бушуют только самые положительные эмоции. Разве это не счастье? Да, и кому нужна эта показуха с пышной свадьбой? По мне, нужно праздновать среди своих людей, которые будут искренне за тебя радоваться безо всякой зависти внутри. Ведь это только ваш день, и никого больше он касаться не должен…
Но моим мечтам не суждено было сбыться, я даже побоялась заикнуться о свадьбе в узком кругу, думаю, Дельшад прямо бы на месте убила бы меня одним только взглядом, поэтому мне молча пришлось покориться своей судьбе. Ведь свадьба в понимании иранцев – это очень важное событие, которое должно праздноваться с большим размахом и с огромным количеством людей.
Через неделю после того, как я уехала из дома Османа, состоялась моя помолвка, но на этот раз она выглядела немного по-другому. В этой раз, на церемонии, присутствовали одни только женщины. Под песни и музыку они надели на мой палец кольцо, а потом завязали на моей голове платок.
До моей свадьбы оставалась ровно неделя, как я начала чувствовать, что впадаю в депрессию. Никогда не думала, что подобное может случится со мной. Свадьба – это светлое и счастливое событие в жизни каждой девушки, но мною начали овладевать сомнения. В голове возникали разные вопросы:
«Правильно ли я делаю?»
«С чего я взяла, что он больше не будет женится?»
«А вдруг я в его жизни всего лишь очередная жена, с которой он разведется, как только надоест?»
«Я некрасиво поступаю по отношению к другим его женам. Мне было бы неприятно, если бы муж привел в дом новую жену, так почему я сейчас закрываю глаза на их чувства?»
Если бы не Нилуфер, я бы сошла с ума от бесконечного потока мыслей в голове. Она была всегда рядом, практически, не оставляла меня одну, давала мудрые советы и умела найти нужные слова, чтобы успокоить меня.
- Ты не права! – горячо возражала она. – У иранских девушек другой менталитет, зачастую им все-равно сколько еще жен будет у их мужа. Ты в курсе, что у нас составляется брачный контракт, в котором оговаривается и вопрос многоженства тоже? Многие девушки, которые являются первыми женами у мужчины, но при этом не вносят условия об одной единственной жене у него, по-простому, готовы его делить с другой женщиной. А девушки, которые выходят замуж в качестве второй, третьей или четвертой жены, они уже заранее готовят себя к жизни в «большой семье».
- Но как они могут делить своего мужчину с кем-то другим?! – не умещается в моей голове.
- Амалия, здесь большинство браков основываются не на любви, поэтому их безразличие можно оправдать. Когда ты не любишь мужчину, тебе без разницы сколько у него еще будет жен, а когда мужчина любит свою жену, то у него мысли даже не появляется взять еще одну, новую, чтобы ни случилось. Но в Иране это встречается редко.
- А как же Фариба? Она хотела быть единственной, ты хочешь сказать, что она не любила Османа?
- Нет, не любила. Во-первых, настоящая любовь бывает взаимной. Во-вторых, если бы это были настоящие чувства, в его жизни не появилась бы ты, ты была бы для него пустым местом. В-третьих, Осман польстился на ее красоту, а она из тех женщин, которую обожают интриги, склоки, она жить без этого не сможет. Она хотела лишь утереть нос остальным женам, хотела быть одной единственной, чтобы все вокруг восхищались ею, а она гордилась бы собой. Поэтому выкинь дуратские мысли из своей головы, то, что творится между тобой и Османом – это все по-настоящему, поэтому ни о чем не беспокойся. А насчет Манижы и Шабнам, я тебя уверяю, твое присутствие в этом доме никак не огорчит их. – утешала меня Нилуфер, раскладывая тарелки. После этого разговора, я вздохнула намного спокойнее, будто с моих плеч упал огромный груз.
Время все так же проходило для меня в мучительном ожидании, не смотря на все подготовки к свадьбе. Я скучала и очень сильно тосковала по Осману. Удивительно, раньше жила, не зная человека, и не испытывала никаких проблем, но как же сильно все изменилось после моей встречи с ним. Весь мир сконцентрировался только на одном человеке по имени – Осман, только он один мог заставить мое сердце биться чаще, только с ним я с трепетом сердца ожидала каждой новой встречи…
Еще через четыре дня мне пришлось вытерпеть один из неприятнейших, но необходимых обрядов – обряд перехода из девичества к женственности. Обычными словами, меня ждала процедура удаления волос во всех возможных местах, после которой мое тело горело и покрылось красными точками, которые на следующий день начали проходить. Поэтому, когда за день до свадьбы меня повели в баню, я не знала через что мне предстоит еще пройти и с ужасом ожидала дальнейшего. Но к моему удивлению, там мне сделали массаж, а потом мое тело натерли эфирными маслами. Расслабленная и благоухающая, я завалилась спать, ведь следующим утром у меня была свадьба, которую я запомнила лишь отдельными моментами, проморгав от волнения и смущения многое. Помню, что первая половина свадьбы отводилась под заключение всех договоров, связанных с распределением денежных средств и прочего. А вторая часть уже была праздничная, где и происходили необходимые религиозные обряды заключения брака. Все началось с обряда торга за невесту, проводившегося в моей комнате, которую заранее украсили цветами. После, меня три раза спросили: «Хочу ли я выйти замуж?» И я помня наставления сестры отца, ответила согласием только на третьей раз, а первые два раза промолчала. Это означало, что муж ищет жену, а не наоборот. Я перестала вникать в суть происходящих событий и делала все машинально, как меня учили и просили делать. Начались свадебные празднования, и вот я, наконец-то, увидела Османа, но смутилась посмотреть на него, поэтому практически всю церемонию рассматривала что угодно, только не его. Да и было, что рассмотреть. Перед нами, на скатерти, стоял аквариум с живой рыбой, означающий символ жизни, рядом было зеркало, являющееся символом чистых отношений, с которого я иногда, тайком, подглядывала за Османом, еще был набор специй – оберег от злых сил и чашки с монетами, обозначающие процветание и богатство. Я изрядно повеселилась, рассматривая все это, естественно, веселилась я внутри себя, ведь как никак невеста должна вести себя скромно и сдержано. На нашей скатерти не хватало только иглы и нити (ведь Осман рано лишился родителей) как намека на то, что если свекровь решит ругать невестку, то ей следует зашить рот. Я даже представила эту картину и чуть не захохотала вслух, вразумил меня строгий взгляд Дельшад, стоящей неподалеку, и мне снова пришлось войти в роль скромной невесты, потупив взор вниз.
Казалось, праздник длился бесконечно долго, мне даже успело надоесть мое белое платье, в котором стало слишком душно. Наконец, мои молитвы были услышаны, и все подошло к своему логичному концу, нас еще ожидало прощение с моими родными, и дорога домой, после которой я оказалась в своей, уже полюбившийся мне, комнате, где Госпожа Бану многое переделала на новый лад, в целом, произошедшими изменениями я была довольна. Я разглядывала комнату, акцентируя свое внимание чуть ли не на каждой детали, ведь сзади стоял Осман, а впереди нас ждала брачная ночь. При одном вспоминании о ней, мои щеки вспыхнули, да, я люблю Османа, в этом нет никаких сомнения, но я еще не готова к этому. А что было бы, если бы я вышла замуж за человека, которого вообще не знала бы? Как тогда я смогла бы пройти через это «испытание»? Эти мысли мне не понравились, думаю, я чувствовала бы себя ужасно. Ведь перед тем как дотронуться к телу, нужно узнать душу…
- Долго ты еще собираешься водить меня за нос? – говорит Осман и в его голосе чувствуется насмешка. Черт или как его там, шайтан? Не важно. Я кладу маленькое зеркальце обратно и, натянуто улыбаясь, разворачиваюсь к нему. Подхожу ближе и провожу кончиками пальце по его шеи.
- Любимый, а давай пойдем спать? Ты так устал, я же вижу, я и сама еле держусь на ногах. – театрально зеваю и всеми силами хочу показать, что меня тянет ко сну. Глаза Османа изучают меня, а потом я слышу, как он смеется. Я в недоумении наблюдаю за ним, а он уже загибается от смеха, стараясь придать лицу суровое выражение, спрашиваю:
- Что смешного? – он откашливается, а затем подходит шаг за шагом ближе ко мне, я отступаю, пока не чувствую, как уперлась спиной в стенку, в голове всплывают кадры из кинофильмов, где убийца преследует свою жертву, наша ситуация напоминает именно эту, только за место убийцы на меня смотрят глаза сексуального маньяка. Озабоченного маньяка…
- Из тебя вышла бы плохая актриса. – шепчет он, касаясь губами мочки уха. Мое тело сразу же отзывается, покрываясь мурашками, пытаюсь как-то возразить, но выходит что-то нечленораздельное, а он не слушает меня и никак не реагирует на мои невнятные протесты, его губы касаются моей шеи и по телу проходит волна тепла. Он проводит дорожку поцелуев, начиная от моей шеи и поднимаясь к губам. Его губы касаются моих, и я забываюсь, теряюсь в этих ощущениях… Этой ночью я стала принадлежать ему не только всей своей душой, но и телом. Мы стали одним целым, сплелись так, что теперь невозможно отделить одного от другого, при этом не повредив нас…
***
Солнечные лучи пробивались сквозь шторы в комнату, заставляя меня сквозь сон поморщится, и зарыться головой в подушку, пытаясь таким образом скрыться от лучей и попытаться снова уснуть. Внезапно чья-то крепкая рука притягивает меня к себе, и я спросонья не сразу понимаю в чем дело. Отодвигаюсь, прикрывая себя простыней и отгоняю от себя остатки сна. Рядом со мной лежит спящий Осман. В памяти всплывают образы прошлого дня, и я невольно краснею. Встаю с кровати и одеваюсь.
«А ведь вчера первый раз он увидел меня без платка.» - думаю я, расчесывая свои черные волосы.
«Зато теперь я могу обходится без него.» - эта мысль заставляет меня улыбнуться. Расчесав волосы, ищу свою заколку.
- И далеко ты от меня собралась? – доносится сонный голос Османа до меня, и от неожиданности я вздрагиваю.
- Не волнуйся, от тебя все-равно далеко не уйду. – отворачиваюсь снова к зеркалу и собираю волосы заколкой.
- Оставь, тебе с распущенными лучше. – сталкиваюсь в зеркале с его взглядом, рука так и зависает с заколкой в воздухе, кладу ее обратно на место. Осман подтягиваясь, встает со своего места и оказывается сзади меня. Он с интересом смотрит на мои волосы, пропуская их сквозь пальцы.
- Ты очень красивая… - говорит он, завороженно смотря на меня.
- Если ты хотел сделать комплимент, то он не удался. – я улыбаюсь ему и отхожу в сторону.
- Почему? Ты не считаешь себя красивой? – он складывает руки перед собой.
- Я обычная, красивая была Фариба, красивой можно назвать Шабнам, но, не думаю, что это слово подходит для меня.
Он ухмыляется.
- Понятие красоты относительное. Тебе кажется, что Фариба, Шабнам они красивые, а мне так не кажется. Я могу с уверенностью заявить, что красивее тебя не встречал. Да, и разве мои глаза могут видеть тебя по-другому?
- Как это понимать? – я догадываюсь, что он этим имел в виду, но жду уточнений, чтобы убедиться в правоте своих домыслов.
- Ты же слышала, как часто говорят выражение: «что он в ней нашел?» - начинает объяснять Осман. – большинству кажется, что такой парень не мог просто обратить внимания на такую замарашку, как она. Но если спросить его, он будет убеждать всех, что она самая красивая девушка на планете. И это будет правдой, правдой для него, потому что он любит ее, и все остальные девушки теряют свой блеск рядом с ней.
- То есть ты хочешь сказать, что любишь меня? – с наигранным удивлением спрашиваю я, а внутри все сжимается от радости. Осман подходит ближе, его лицо задумчиво, видимо, подбирает правильные слова.
- Знаешь, я ведь люблю тебя, действительно, люблю. И люблю именно с такого момента, как впервые встретил. Каждый день я вспоминаю, как увидел тебя тогда в том лабиринте улочек старого города, как ты с волнением ходила туда-сюда, и мне тогда показалось, что ты колдуешь. Может, это смешно, но со стороны мне показалось именно так. И знаешь что? – он ловит мой вопросительный взгляд и отвечает. – Ты тогда действительно колдовала… колдовала на меня, потому что иначе я не могу объяснить то наваждение, с которым столкнулся. Ты очаровала меня одним своим взглядом, я еще тогда решил никуда не отпускать тебя больше от себя, хотя слабо представлял, как это сделать, еще ты была категорически против многожёнства, но время все расставило по своим местам. Я благодарен Фарибе за то, что тогда она тебя прогнала, иначе я не знаю, на сколько бы все затянулось. Эти лабиринты улочек старого города стали, для меня, лабиринтами любви.
С каждым его словом, моя улыбка становится все шире и шире, меня переполняют чувства, я хочу сказать ему о том, что тоже люблю его, безгранично люблю, но почему-то немею, как рыба. В ответ на мою рассеянность, он лишь мягко улыбается и целует меня в губы. Целует так, что я забываю обо всем...
- Мне пора идти. - прерывает он поцелуй и начинает одеваться. Я лишь молча киваю, наблюдая за тем, как он одевается.
"Мой." - от этой мысли становится тепло.
"Только мой." - говорю я себе, но эта мысль немного омрачает мое настроение, ведь помимо меня есть еще Шабнам и Манижа.
- Ты что-то взгрустнула. - замечает Осман, а я удивленно смотрю на него, неужели все мои чувства отражаются на моем лице?
- Тебе показалось. - мягко отвечаю я, отрицательно качая головой. Осман лишь пристально смотрит на меня, но больше ничего не спрашивает. Он продолжает собираться, а я спускаюсь вниз. Вернется Осман домой ближе к вечеру, а мне нужно занять как-то свое свободное время, которого у меня теперь предостаточно.
"Интересно, что еще мне предстоит пережить?" - задаюсь этим вопросом я, гуляя в саду и собирая цветы...
***
Собрав пышный букет, я возвращаюсь в дом, по пути раздумывая, чем бы мне заняться. Ставлю цветы в декаративно украшенную вазу и вдыхаю полной грудью. В голову приходит неожиданная мысль: приготовить Осману что-нибудь вкусное. Радостная иду на кухню, объясняя Госпоже Бану свою идею. Она не отговаривает меня и уступает мне кухню, на которой я начинаю хозяйничать.
Сначала готовлю йогуртовый соус. В миске смешиваю йогурт, измельченный чеснок, лимонный сок, сушенную мяту и немного соли. Все тщательно перемешиваю и убираю в холодильник, приступая к запеканке.
Промываю рис, заливаю водой, добавляю соли, затем довожу до кипения, убавляю огонь и варю при закрытой крышке около 6 минут.
В это время мою и обсушиваю с помощью бумажного полотенца куриное филе.
На разогретой сковородке на оливковом масле обжариваю мясо до золотистой корочки на среднем огне.
После обжаривания нарезаю куриное филе на небольшие кусочки, а в ту сквороду, где жарилось мясо, кидаю лук, нарезанный полукольцами, добавляю соль, куркуму и молотый черный перец.
После обжаривания лука, возвращаю на сквороду филе, перемешиваю с луком и, буквально, через минуту снимаю сквороду с плиты.
Рис откидываю на дуршлаг, а в отдельной миске делаю другую смесь. Соединяю йогурт, яичные желтки, шафран, соль и черный молотый перец.
Перемешиваю, добавляя в эту смесь половину риса.
Беру прямоугольную стеклянную форму и смазываю ее оливковым и растопленным сливочным маслом.
Выкладываю на форму рис, смешанный йогуртова-яичной смесью.
Следующим кладу куриный слой.
Оставшуюся вторую половину риса смешиваю с одной столовой ложкой оливкого масла, добавляю соль и выкладываю его на форму, поверх куриного слоя запеканки.
Верхний слов риса прижимаю, закрывая двойным слоем фольги и выпекаю запеканку в духовке.
Рисовая иранская запеканка, которую так любит Осман, готова.
Когда Осман возвращается домой, я подаю ему это блюдо с йогуртовым соусом из холодильника.
- Приятного аппетита. - желаю ему я, довольная проделанной работой.
- Ты приготовила? - спрашивает он, пробуя блюдо.
- Да, вкусно?
- Очень. Только этим должны заниматься служанки, а не ты. - мягко укоряет меня он.
- Я хотела сделать тебе приятное. - признаюсь честно я, проведя рукой по его лицу, он замирает, когда моя рука касается его лица, внутреннее чувство подсказывает мне, что ему приятно. - Пойду, принесу тебе чай. - говорю я, убирая свою руку, а он после недолгого молчания, лишь кивает мне в ответ.
Я очень быстро возвращаюсь к нему с чаем.
Разливаю горячий напиток из чайника с узким носом, держа его на высоте около метра. Мне удается налить ему чай, не пролив при этом ни капли. Ставлю чай перед ним, расставляя рядом тарелку со смесью орехов и сушеных фруктов, не забывая при этом предложить Осману кусковый сахар.
- Признаюсь, ни одна моя жена еще не додумалась так поухаживать за мной. - удивленно промолвил он, поднесся чашку с чаем к губам. Затем удивление на его лице сменяется хитрым выражением. Он прищуривает правый глаз и, придавая голосу жесткость, обращается ко мне, грозя мне пальцем. - Уж не соблазнить ли ты меня пытаешься, женщина?
Несколько секунд я недоуменно смотрю на него, хлопая ресницами, а затем заливаюсь звонким смехом. Осман тоже смеется, наблюдая за мной.
- Нет. - сквозь смех отвечаю я. - Я даже готова убедить Вас в обратном, мужчина. - тоже с хитрыми нотками в голосе отвечаю я, в моей голове появилась идея, которую я должна осуществить.
- И как же? - спрашивает ни о чем не догадывающийся Осман, и я, сопровожденная его изумленным взглядом, бегу наверх, забегаю в свою комнату и закрываю дверь на замок, громко смеясь.
- Эй, эй, открой! - просит Осман за дверью, дергая ручкой на себя.
- Нет! - злорадно кричу я, показывая язык, будто Осман может меня видеть через дверь.
- Я завтра тебе устрою. - веселым тоном угрожает он мне, а я желаю ему райских снов, игнорируя его угрозы.
Смеясь, падаю на кровать, с улыбкой прокручивая в голове происходящее. Даже не помню как, но я засыпаю сладким сном, в котором мне снится Осман... Мой Осман...
***
Весь мой мир, в последнее время, сосредоточен только на одном человеке, только слыша его имя, мое сердце начинает быстрее биться. Я хочу посвятить ему каждую минуту, нет, даже секунду своей жизни. И даже скажу больше - я хочу от него сына, с такими же темными глазами как у отца, манящими и заворажающими, но пока моей мечте не суждено сбыться. Я уже как четыре месяца стала женой Османа, но безрезультатно. Врачи разводят руками, а долгожданная беременность не наступает, хотя мы с ним полностью здоровы. Осман утешает меня, успокаивает, но я вижу, что ему эта ситуация далеко не безразлична. Я замечаю, как при любом моем легком недомогании, он с надеждой ждет результата, но увы, снова ложная тревога. Я боюсь, что в один день он оставит меня, откажется от меня, как это было с другими женами. Чувство страха все больше и больше захватывает меня, не давая покоя, но я глубоко вздыхаю, пытаясь отогнать все плохие предчувствия, ведь у нас с ним все обязательно должно быть хорошо.
Осман присаживается рядом и берет меня за руку.
- Не думай о плохом, все будет хорошо. - ласково успокаивает он меня, убирая выбившуюся из платка прядь волос назад. Я кладу голову ему на плечо и стараюсь сдержаться, чтобы не заплакать. Я должна быть сильной, должна дарить ему радость, мужчины не терпят женских слез.
- Да, всему свое время. - соглашаюсь я и встаю на ноги. - Пойдем домой.
Он кивает, и мы направляемся домой, практически, молчим всю дорогу, изредка перебрасываясь дежурными фразами. Мы отказываемся от ужина, настроения есть особо нет и поднимаемся в мою комнату, я начинаю снимать с себя платок, как руки Османа по-хозяйски обвивают меня сзади. Я улыбаюсь, касаясь губами его щеки.
- Не устал?
- Нет, для таких случаев я никогда не устаю. - он смеется, разворачивая меня к себе, и целует так, что я ощущаю, как мурашки бегут по всему моему телу, а внутри, будто порхают тысячи бабочек. Этой ночью он снова остается со мной, Госпожа Банку, как-то на днях, подкалывала меня, будто я так очаровала Османа, что он уже забыл дорогу, ведущую в свою комнату.
Действительно, мне еще ни разу не приходилось делить его с кем-то.
- О чем задумалась? - прерывает меня от мыслей Осман.
- Да так, ни о чем особенном. - вру я и переключаю тему. - Родной, а если я не смогу подарить тебе детей? - задаю я волнующий вопрос, замечая, как хмурится Осман.
- На что ты намекаешь? Не сможешь, значит такая наша судьба.
- Ты не откажешься от меня? - удивленно спрашиваю я.
- Что за глупости? Конечно же, нет. - он злится, голос звучит чуть громче.
- Просто Арзу ты не стал держать в этом доме, я подумала...
- Амалия, - зло прерывает он меня. - Не сравнивай себя и остальных, ты для меня особенная. - произносит он, глядя мне в глаза.
- А если я не смогу родить тебе сына? - не унимаюсь я.
- Я согласен и на девочку, главное от тебя. - он касается своими губами моих, но я мягко отстраняюсь от него, намереваясь продолжить разговор.
- Ты знаешь, Сара называет меня Амели. - рассказываю ему я, улыбаясь. - Меня так никто еще не называл.
Осман тоже улыбается.
- Я тебя теперь тоже так называть буду. А как еще тебя называли?
- Коротко Ами звали, это придумал Адлер. - вспоминаю моменты из своей прошлой жизни, которая кажется мне теперь сном.
- Кто такой Адлер? - я смотрю Осману в глаза, гадая, сказать ему правду или нет. Черт дернул меня назвать это злополучное имя.
- Адлер - это мой бывший парень. - с трудом решаюсь сказать правду я, чувствуя, как рука Османа напряглась на моей талии.
- Он целовал тебя? Обнимал?
- Да, - отвечаю я после недолгой паузы. Лицо Османа мрачнеет, он поджимает губы и встает с кровати, одеваясь.
- Осман? Ты куда? Что случилось? - я начинаю паниковать и тоже встаю, подходя ближе. - Ты скажешь мне или нет?
- Он дотрагивался, дотрагивался до того, что принадлежит мне!
- Осман, я не знала, что встречу тебя, я думала мы с ним будем вместе... - оправдываюсь я. Я, конечно, знала, что у восточных мужчин взрывной характер, но не ожидала такого. Осман вспылил не на шутку, он отстранил меня со своего пути, бросив напоследок:
- Я сейчас злой, держись от меня подальше. - громко хлопая дверью, он уходит, а я бросаюсь вслед за ним, открывая дверь.
- Осман? - но ответа не следует, я вижу, как он заходит в комнату Шабнам, не обращая на меня никакого внимания.
Я слышу гулкие удары своего сердца, он ушел от меня к Шабнам, хотя с нашей свадьбы ни разу не ночевал без меня.
Я попросту надоела ему, скоро он избавится от меня так же, как от других жен. Я поверила ему, пошла на поводу своих чувств, и вот чем для меня это обвернулось.
Возвращаюсь в комнату и беззвучно плачу, не зная, как унять эту боль в области сердца. Неужели никакой любви не было? Неужели все было большим обманом?
***
Всю ночь я не сплю, шагая с одного угла комнаты в другой, периодически, я открываю дверь и прислушиваюсь к звукам, малейшим шорохам, но не могу ничего расслышать. Только ближе к утру слышу шаги Османа, выходящего из комнаты Шабнам. Ощущаю я себя очень скверно, будто меня растоптали в грязь, хотя понимаю, что выходя за него замуж, я сама подписала себе этот приговор, но я надеялась на его любовь, которая должна была сделать мое положение лучше.
Ближе к завтраку я спускаюсь вниз, где уже сидит Шабнам, Осман ушел рано утром, не поставив меня в известность куда, хотя всегда сообщал. Шабнам, как ни странно, молчит, она находится в своих мыслях, в своем замкнутом и закрытым для всех мире, хотя я ожидала, что она будет парить от счастья, ведь Осман приходил к ней. Была бы здесь Фариба, то она не упустила бы случая насолить мне. Госпожа Бану приносит завтрак, но я даже не притрагиваюсь к нему из-за плохого самочувствия.
- Амалия, что с тобой? - спрашивает Госпожа Бану, подходя ближе.
- Все нормально, нет аппетита. - я слабо улыбаюсь.
- Сегодня Нилуфер должна заскочить. - говорить женщина, приподнимая этой новостью мое настроение.
- Я буду у себя. - сообщаю я и, дав кое-какие указания, удаляюсь к себе. Нилуфер не заставляет себя ждать и скоро появляется, будто чувствуя, что мне нужна ее поддержка, ее мудрые советы. Она, как всегда, входит легкой походкой, освещая все вокруг.
- Амалия, что на этот раз случилось? - вместо приветствия приступает к опросу она, с улыбкой садясь и складывая руки перед собой.
- Нилуфер, Осман вчера ушел от меня к Шабнам. - она немного ошарашенно смотрит на меня, будто не веря своим ушам.
- Причина? Почему он это сделал? Я не верю, что просто так. Он очень трепетно относится тебе и, на самом деле, любит.
- Я рассказала ему про Адлера, точнее речь о нем зашла, а он вспылил и ушел. Нилуфер обнимает меня, гладя по волосам:
- Глупая, дай ему время. Он просто слишком сильно любит тебя и вот приревновал. Думаю, это чувство для него в новинку, тем более он жуткий собственник и, естественно, ему это не понравилось. Дай ему время. - ее слова успокаивают меня, от нее вообще исходит расслабляющая энергетика. Случайно ее рука касается моего лба.
- Амалия, да ты вся горишь! - она охает, вскакивая с кровати и зовет Госпожу Бану, женщина прибегает незамедлительно.
- Что случилось?
- Амалия вся горит, нужно что-то срочно делать. - я возвражаю и качаю головой, вспоминая методы лечения Госпожи Бану.
- Да что за напасть такая! Амалия, с тобой явно что-то не так! - она качая головой удаляется за лекарствами и своими чудодейственными средствами, которыми она убеждена можно вылечить любого человека.
"Даже мертвого воскресить." - невольно мысленно добавляю я. Сколько бы я ей ни объясняла, что это обычная реакция моего организма на стрессы, женщина уперто не хочет ничего слышать, уверяя всех, что я, на самом деле, чем-то больна, причем больна серьезно. Вздыхая, я подчиняюсь своей судьбе, при этом не забывая "убивать" взглядом смеющуюся Нилуфер.
После разговора с ней мне становится немного легче. Действительно, мне нужно немного перетерпеть, дать ему время, но мысль, что он был прошлой ночью не со мной, разрывает меня на части. Неужели он прикасался к ней так же, как прикасался ко мне? Говорил ей тоже самое, что говорил мне? Встряхиваю головой, прогоняя мысли прочь, сейчас мне нужно отдохнуть, а после я буду решать, что мне нужно делать в данной ситуации, хотя сейчас мне очень хочется собрать свои вещи и уйти, куда глаза глядят. Я решаю, вести себя с ним холодно, отстраненно, не навязываться ему и ждать, как он на это отреагирует, ждать действий от него. Если все будет продолжаться так же, я не выдержу, я соберу вещи и уйду, хотя мало представляю куда. Затем меня посещает горькая мысль, отравляя все положительные эмоции внутри меня:
"А если он скоро сам даст тебе развод?"
Внутри меня все холодеет. Я хочу быть с ним, я люблю его, он мне необходим, но я не смогу выдержать присутствия другой женщины в его жизни.
Каждый раз, даже при его взгляде на другую, мое сердце будет падать вниз и разбиваться на тысяча осколков...
Я пытаюсь встать, но головокружение дает о себе знать, поэтому мне приходится лечь обратно. Не успеваю я положить голову на подушку, как миллион мыслей сразу одолевают меня.
Если между нами все по-настоящему, то есть ли здесь место другой? Сможет ли он прикасаться к кому-то кроме меня? Захочет ли?
"Нет." - решительно отвечаю я.
"Но тогда почему он ушел к Шабнам?" Моя голова начинает болеть с удвоенной силой, я мысленно разрываю себя на части, метаюсь из стороны в сторону, словно птица, попавшая в золотую клетку. Чуть позже я слышу тихий голос Османа, я притворяюсь, что сплю, он осторожно подходит ко мне, боясь разбудить, а потом я чувствую его размеренное дыхание, он целует меня, нежно и осторожно, думая, что я сплю и уходит. Дверь не успевает закрыться за ним, как я крадусь к ней и наблюдаю, как он снова сворачивает в ее комнату, в комнату Шабнам.
Наверно, в этот момент я забываю, как это дышать...
Внутри все обрывается, я чувствую острую нехватку воздуха, дохожу до своей постели и сажусь, сжимая подушку в руках. Слезы скатываются по моим щекам, и я чувствую привкус соли на губах.
Как же это больно...
Как же это мучительно больно...
Срываюсь и плачу, плачу навзрыд и плевать, что утром у меня будут опухшие глаза и раскалывающаяся голова. Сейчас я должна выплакаться, облегчить таким образом боль внутри.
Разве я заслужила это? Неужели мое признание могло заставить его отвернуться от меня? Я же не совершила ничего из ряда вон выходящего...
Да, ему неприятно было это слышать, но я не хотела ему врать и не хотела причинять боль. Почему он не может понять меня, почему так поступает со мной? Я же живая, я не какая-то бесчувственная марионетка, мне тоже больно и обидно. Но неужели этот незначительный факт из моей биографии затмил для него все?
Неужели это отдалит нас друг от друга?
***
С каждым днем пропасть между нами растет все больше и больше. Вместо тепла и нежности в наших отношениях появилась отчужденность, развивающаяся все больше и больше. Осман не хочет понимать меня, а я не могу найти подход к нему, будто между нами образовалась непробиваемая стена. Уже прошло больше месяца, а ситуация до сих пор не разрешилась. Я устала бороться, и мои руки опускаются, но я должна еще что-то предпринять прежде, чем уйти, чтобы потом не винить себя в упущенных попытках.
- Осман, нам нужно поговорить. - решаюсь я, обращаясь к нему.
- О чем? - нарочито небрежным тоном произносит он.
- О нас с тобой... что происходит? - я судорожно вздыхаю в ожидании его ответа.
- Все хорошо. Просто у меня сейчас нелегкий период, не бери в голову. - он собирается отвернуться, как я беру его за руку.
- Осман, ты не можешь принять тот факт, что у меня был парень? А представь какого мне знать, что у тебя до меня была далеко не одна женщина! - мой голос повышается, а Осман вырывает свою руку из моей.
- Не смей нас сравнивать, я мужчина, мне позволено больше!
- А мне нет? Кто мне может что-то запретить? Как женщина должна быть чиста, так и мужчина должен быть чист, это не оправдание для тебя. Ты приревновал меня к моему прошлому, но при этом не понимаешь, что мне тоже тяжело! Я тоже ревную, испытываю обиду, боль... Я не игрушка, хватит играть с моими чувствами, иначе я уйду! - злость исходит от меня волнами.
- Ты думаешь я дам тебе развод? - он ухмыляется.
- Не дашь, так я получу его через суд! - угрожаю я, но Осман выглядит неуязвимым.
- Тебе его никто не даст, для развода должны быть обоснованные причины, а у тебя их нет.
Обида захлестывает меня с головой.
- Я все-равно уйду, не важно без развода или нет! - ставлю его в известность о своих намерениях. Он подходит ко мне вплотную, желая что-то сказать, но крики сверху не дают ему это сделать. Он бросается наверх, и я, забыв обо всем, бегу за ним, гадая, что случилось.
Наверху в обморочном состоянии лежит Шабнам, а рядом причитает Госпожа Бану.
- Что с ней? - одна секунда, и Осман уже рядом, он поднимает Шабнам на руки и ведет в ее комнату, приказывая убрать плачащую Сару. Вслед за ним идет Госпожа Бану, рассказывая, что случилось.
- Чувствовала себя неважно, а потом резко упала без чувств. Надо бы вызвать врача, вдруг Госпожа ждет ребенка?
- Врача зови, срочно. - приказывает Осман задумчивым видом.
Дома царит хаос, все перевернуто вверх дном. Такое чувство, что все это происходит не со мной.
Врач - немолодая, слишком худая женщина, появляется у нас через 15 минут. Она идет в комнату Шабнам, а дальше я помню все отрывками.
Раз... женщина выходит и сообщает радостную весть о беременности Шабнам.
Два... Лицо Османа, удивленное, шокированное и немного разочарованное. Почему он недоволен? Он так хотел ребенка, а Шабнам ему его подарит. Она, а не я... подарит второго ребенка, когда я не могу подарить даже одного...
Три... Осман идет в ее комнату, а я, хватаясь за стены, иду в свою.
Четыре... Госпожа Бану просит врача осмотреть меня, тревожась за мое самочувствие, я возражаю, качая головой, но это не помогает.
Пять... Женщина-врач сообщает мне новость... я тоже жду ребенка, но радости на моем лице нет. Я хватаю ее за кисть руки, когда она хочет обрадовать Османа во второй раз.
- Не стоит, я сама хочу. - в панике уговариваю я, ослабевая хватку на ее руке.
Она понимающе улыбается.
- Я понимаю, скажите сами.
Женщина уходит, оставляя меня в удрученном состоянии. Почему сейчас? Почему не пару месяцев назад? Я решила уйти от него, как узнаю эту новость.
Куда мне уйти? Куда мне теперь дется? Я понимаю, что уходить мне нужно сейчас, пока мой малыш внутри меня и пока Осману о нем ничего не известно, иначе я не смогу оставить этот дом из-за своего ребенка.
"Мне нужно уйти." -эта мысль прочно засела в моей голове.
Что будет, если Осман даст мне в будущем развод? Меня разлучат с моим ребенком?
Решение принято, осталось только его воплотить в жизнь.
Ко мне заходит Осман, голос его звучит чуть мягче:
- Амалия, я думал о твоих словах... но дальше я ничего не слышу, возникает ощущение, что я падаю в пропасть, а дальше темнота...
***
Просыпаюсь я ближе к вечеру, вижу рядом задремавшего Османа, державшего меня за руку. Моргаю пару раз, но все-равно все как в тумане.
- Ты проснулась, милая! - шепотом, но радостно говорит Госпожа Бану. - Ты так всех напугала...
Осман открывает глаза, озираясь вокруг, затем задерживает взгляд на мне.
- Амалия, - только и произносит мое имя он, прижимая меня к себе. - Я так испугался, прости, прости... - словно в бреду повторяет он, стирая мои слезы. - Я такой идиот, больше такого не будет...
- То есть я должна была упасть в обморок, чтобы ты осознал, какой ты идиот? - с усмешкой в голосе говорю я, а он смеется.
- Видимо, мне нужна была встряска, чтобы осознать, как я тебя люблю и как боюсь потерять.
- Я тоже тебя люблю. - признаюсь я с дрогнувшим голосом.
Смотрю на него такой родной, такой любимый, теплота заполняет меня внутри.
- Это ты о моей беременности узнал, поэтому решил сжалиться? - касаюсь пальцами его лица, а он неуверенно замирает.
- В смысле?
- Ты не знал? - задаю встречный вопрос и мне становится еще лучше, значит ребенок здесь не при чем, он, на самом деле хочет быть со мной.
- Амалия? - его лицо светится, он отпускает взгляд на мой живот. - Ты не представляешь, как я счастлив. - он накрывает своей рукой мой живот и осторожно гладит.
- Родная моя, - шепчет он, и я улыбаюсь, замечая слезы на глазах у Госпожи Бану.
Она подходит ближе и кладет руку Осману на плечо:
- Господин, идите, Вас Госпожа ждет. - напоминает она ему про Шабнам, омрачая мое настроение.
- Я скоро буду. - обещает он, целуя меня в руку, я молча киваю, на лице моем гримаса неудовольствия.
- Ох, - Госпожа Бану садится рядом. - Что сегодня было. - и снова вздыхает.
- Что было? - безинтересно спрашиваю я.
- Осман возвращает Шабнам в дом родителей. - до меня не сразу доходят ее слова, я медленно поворачиваю голову:
- Почему? Что случилось?
- Когда она пришла в себя, Осман этого выжидающе ждал. Она проснулась, он дал ей время прийти в себя, а потом рассказал о том, что сказал врач. Ты бы видела, как вела себя Шабнам, как она кричала... Ой как кричала, сколько всего наговорила Господину. Сказала, что в свое время она была влюблена в одного парня, родители были не против их в будущем поженить, как появился Осман, богатый, состоятельный, уважаемый в округе, и ее насильно выдали за него. Она обманула его в первую брачную ночь и обманывала дальше. Встречалась в тайне со своим любым и сказала, что Сара не его дочь, так же, как и этот ребенок.
- Но зачем она это сделала? Почему дальше не продолжила свою ложь? - ошарашенно спрашиваю я.
- Дело в том, что у них с Османом не было давно близости, и он не должен был знать о ее беременности и не узнал бы, если бы она не упала в обморок. Она собиралась бежать, наплевав на все нормы морали. - женщина поражена, да и я тоже. Даже если ты не любишь своего мужа, такой поступок низок.
- Но ведь Осман в последнее время был часто у нее. - не понимаю я.
- Ничего не было, он просто злился на тебя и проводил время у нее.
С моих плеч будто спадает тяжелый груз.
- А что с Шабнам теперь будет? Что будет с Сарой? - позор неминуем и это ясно всем.
- Осман все решил. Сегодня Шабнам уезжает к родным, Господин скажет всем, что дал развод ей несколько месяцев назад, она выждала идду, как положено, и теперь возвращается домой с окончательным разводом. Сара останется с ним, во избежании скандала, пусть все думают, что это его ребенок. А потом Шабнам придется срочно выходить замуж за своего любимого, чтобы ребенок родился в браке и не считался ребенком Османа.
Женщина замолкает, да и мне нечего сказать. Я оглушена услышанными новостями. Мне жаль девушку, но с другой стороны у нее теперь будет жизнь, о которой она мечтала. Правда, ей придется для этого пожертвовать дочерью.
Я еще раз убеждаюсь, что человек никогда не знает, что с ним произойдет в следующую секунду. У тебя в голове выстроен один план, по которому ты собираешься жить, но все круто меняется.
Что должно быть нам не ведомо, но оно обязательно случится независимо от того: хотим мы этого или нет.
Кто ж знал, что когда я потеряюсь в лабиринтах улочек старого города, потеряю надежду, веру, но при этом обрету настоящую любовь, и в моей жизни начнется совершенно новый этап? Я рада, что все именно так и случилось, все это дало мне новый опыт, и, действительно, правду говорят, что все, что не делается или делается все к лучшему...
Эпилог.
***
Как бы ни говорили, что мужчина может иметь много жен, его сердце будет принадлежать лишь одной, той, которая коснулась его души, которая создана специально для него. И наш пример с Османом это подтверждает. Сколько жен он менял до меня? Отказываясь то от одной, то от другой, пока не встретил меня. Со мной он обрел счастье и спокойствие, и все остальные женщины перестали для него существовать.
За прошедшие 15 лет нам многое пришлось пережить, но ни разу у нас не возникло и мысли отпустить друг друга. Вся тяготы, беды и несчастья, мы преодолевали вместе, всегда полагаясь друг на друга. Разве это не счастье?
За это время я успела подарить ему трех сыновей. Близнецов - Али и Рамина, а через пять лет на свет появился Масуд. Еще у нас есть Сара, которая выросла очень красивой девушкой и относилась ко мне почтительно, не смотря на то, что я не ее родная мать. Мне, не имевшей дочери, так распорядилась судьба, Сара стала родной дочерью, подругой по жизни. Ее мать вышла во второй раз замуж и счастливо живет в этом браке, родила сына, но при этом не забывала навещать свою дочь, интересоваться ее жизнью.
Моя любимая Нилуфер вышла замуж, растит прекрасного сына и очень довольна своей жизнью. Она вышла замуж по любви, по большой любви, вскоре после рождения моих близнецов. Все сложилось так, как было предначертано свыше, и я никогда не устану благодарить Бога за Османа, который заменил мне всех и не давал поводов усомниться в своей любви.
Знаете, раньше, я часто думала о том, что такое любовь. Прочитала куча различных определений, миллионы книг о любви и вот, в один день, в лабиринтах узких улочек, сама испытала это чувство. Так что же такое любовь? Что это за чувство такое, которое толкает людей на сумасшедшие поступки?
Любовь - это не только тогда, когда вам вместе хорошо, это не только: романтика, цветы, красивые признания. Когда все хорошо, то находится рядом с таким человеком всегда очень просто. А вот сможете ли Вы пройтись этим человеком куча испытаний, посланных вам сверху? Сможете ли Вы простить ему измену, предательство? Сможете? Сможете ли Вы пройти с ним 100 кругов ада и не отказаться от него?
Любовь - это когда не смотря ни на что, вопреки обидам, слезам, разуму, ты все-равно понимаешь, что хочешь быть с этим человеком. Хочешь держать его руку и не отпускать...
Только в этом случае можно говорить о настоящих чувствах...
Не путайте любовь с влюбленностью и симпатией, любовь бывает одна, есть только один человек созданный специально для тебя, а все остальное пустое.
И сколько бы ты с ним ни прошла, сколько бы дерьма не испытала, ты все-равно хочешь чувствовать его руку в своей, хочешь чувствовать, как он обнимает тебя до мурашек по коже и целует так, будто сливаются не губы, а души...
Потерянные души, которые нашли друг друга, скитаясь целые годы и в один момент слились воедино...
P.S., я люблю тебя...
Конец...
Лабиринты улочек старого города
© Copyright: Парвин Алиева, 2015
Свидетельство о публикации №215030401705
Свидетельство о публикации №215030401705
Рецензии