Тёлка на тачке

Иллюстратор: Борис Дёмин "Мальчишник"

   Случилась эта история не вчера и не сегодня, а может быть и наоборот, в самом дальнем уголке страны, за тридевять земель от Великой Столицы, в маленькой-премаленькой деревеньке под названием «Бухловище». Из поколения в поколение жили в этой деревне примерно от ста до двухсот людей, разного возраста, роста, но одного цвета кожи и вероисповедания. В зависимости от политической обстановки, от демографической ситуации и много всего остального, их количество менялось либо в меньшую, либо в большую сторону. Хотя по сути, на маленькую деревню, такого типа, всякие там кризисы гламурной жизни влиять, ну никак, не могли. И тем не менее, тенденция имела место.

   Люди в «Бухловище» делились в основном на две категории. Первая – бабы, которые могли и коня на скаку остановить, и в избу горящую зайти, и зверя в лесу подстрелить, и детей вырастить, и дом построить, - короче говоря, мастера на все руки. Вторая категория – как нельзя правильно оправдывала название деревни – постоянно пьющие, безработные, в основном своём составе, глупые мужики. Так как жители не ведали доселе, что можно жить по-другому, то и никто никогда подумать не мог возмущаться. Устои складывались веками – перечить им не представлялось возможности.

   История деревни «Бухловище» исходит из самых древних-предревних времён. Бабы, как сейчас, так и тогда, передают из уст в уста легенды о самых выдающихся, о самых смелых и пробивных «Бой-бабах». Звание это считалось наивысшим признанием жизни и поступков женщин. Были среди образцово-показательных примеров такие, как, например, вытаскивание стокилограммового мужа из грязной лужи для свиней; или как надо скручивать шею курице одним махом, чтобы та долго не мучилась, из которой потом можно приготовить ужин для детей; и многое-многое другое.

   Особенно любили бабы рассказывать истории о том, как в далёком дд-цатом году. «Ещё во времена Императора», - спорили одни. «Нет, во времена Сталина», - говорили другие. «Что за чушь, - возмущались третьи, - конечно это были времена Брежнева или кого-то там другого». Так вот, наибольшим достижением среди «Бой-баб» было почему-то хвастовство о том, кто сколько солений закатал, в каких объёмах (чем больше, тем круче, тем важнее); кто какого медведя голыми руками завалил или пьяных мужиков по домам растащил.

    У мужиков же, напротив, другие совсем байки кочевали из уст в уста. Наибольшим достижением считалось мерило того, кто сколько мог выпить за один раз; либо большее количество дней не выходить из запоя; либо кто больше разгромил вещей или даже домов, дебоширя. И особенно восхитительной легенда была история о неком мужике, по кличке Лещ, умудрившемуся за всю свою целую жизнь не проработать ни дня. Мужики в деревне «Бухловище» боготворили Леща, возводя в кумиры, рассказывая про него такие истории, каких и в помине никогда не было.

   Так что жили люди в деревне – не тужили. Бабы пахали, а мужики бухали. Что самое печальное: и те, и другие считали, будто так должно быть – так жить истинно во веки веков.

   Читатель, конечно же, спросит: «Неужели не было в деревне «Бухловище» никаких признаков цивилизации?»

   На что Автор ему и ответит: «Почему же не было? Было. Ведь не все рождающиеся в деревне оставались там на всю жизнь. Кое-кому удавалось вырываться в город. Но это были единицы, с помощью которых, с горем напополам, появились в «Бухловище» телевизоры, показывающие аж целых два федеральных канала! Трудно поверить, но однажды один смельчак даже отважился привезти матери и сёстрам простенькие сотовые телефоны. Ну знаете, такие с небольшим экраном и большими кнопками, чтобы было удобно нажимать.

   «Ноу-хау» очень понравилось всем женщинам «Бухловище». А те самые мама и сёстры не смогли не похвастаться необычной и новой в истории деревни вещью. Да так, что мода на сотовые телефоны молниеносно разнеслась, благодаря удобству разговоров друг с другом на расстоянии из любых мест, в любое время. Конечно, мужики восприняли телефоны достаточно скептично и очень критично. Вот побухать перед телевизором – это они понимали да, дело: и товарищ, и собеседник, развлекает песнями, разговорами, картинками. А пить водку и при этом разговаривать по телефону – нет, этого мужики не понимали. Зачем? Если собраться всем вместе – намного интересней, да и приключений больше становится.

   В итоге два единственных достижения, дошедших до деревни «Бухловище», честно поделили между собой жители: бабам – сотовые телефоны, мужикам – телевизоры.

   Да что я всё о деревне, да о деревне. Пора бы уже и рассказать о главном герое. Жил-был в «Бухловище» мужик по имени Иваныч. Хороший мужик – работал три часа в неделю, пил только на свою зарплату. У жены даже денег не брал. За что, естественно, пользовался уважением среди баб. Женщины завистливо вздыхали: «Повезло тебе, Манька, с мужиком. Работящий. Почти не пьющий». А Манька торжественно отвечала: «Да, мой Иваныч – золотой мужик. На дороге такие не валяются. Сам на бухло зарабатывает. У меня ни копейки не просит».

   Так вот, жил себе Иваныч, не тужил. Зарабатывал две копейки, да и пропивал их, представляя себя аристократом, на лавочке возле дома. Однажды, когда зарплата подошла к концу, решил Иваныч почту свою проверить, вдруг газеты какие интересные или лотерея со стопроцентным выигрышем.

   Тем самым тёплым вечером Иваныч заглянул к почтовому ящику, выгреб оттуда бумажки и стал глазеть, есть что интересного. Он был готов разочароваться – один сплошной ворох различных счетов за свет, за воду, за дом. На них он никогда не обращал внимания, считая, что Манька должна заниматься домашним хозяйством, в том числе и по счетам расплачиваться. И вот в руку легло что-то странное, необычное. «Увесистое», - подумал Иваныч. Сердце радостно заёкало, вдруг и правда лотерея. Пока разворачивал, уже находился в мечтах, как выигрышные деньги пропивать будет. Но там оказалось такое, чего мужик никогда не ожидал увидеть. Там оказалось письмо. Настоящее! Написанное от руки. Сел Иваныч прямо на зеленеющую траву от удивления, да и стал читать.
   

Письмо.

   Здравствуй, дорогой родственничек, Иван Иванов. Пишет тебе Пётр Иванов, сын двоюродной тётки второго сына нашего общего прадеда. Так получилось, что жениться я решил, на Клаве Метёлкиной из деревни «Взятки». Тудым-сюдым, хочу свадьбу организовать. Да и узнал от неё, что она про тебя ведает, родственничка моего далёкого. Я ведь сирота, нет у меня никого. И тут на те, судьба семью подарила, да и не одну. К тому же, ведь не гоже это, родственничка, да и не пригласить на свадьбу. Раз в жизни свадьба бывает.

   Только проблема у меня, дорогой Иван, невеста хочет, чтобы свадьба по традиции была. Чтобы я приехал её выкупать, потом в церковь венчаться, а после уже и отмечать это дело. Негде мне остановиться. Приюти меня на недельку, подготовимся к свадьбе, познакомимся. Прадеда обсудим – настоящий ведь был мужик. Ведь от «Бухловище» до «Взятки» рукой подать. Всего-ничего на телеге-то.


   Помутнело у Иваныча в глазах от радости. Это же надо! Родственник! И ведь фамилия такая же – значит точно родственник! Побежал он с этой радостной новостью к Маньке. С запоя даже протрезвел слегка. Долго тряс он перед женой бумагой, радостно что-то кричал. Да та, ничего не понимая, решила сама прочитать. Испытала радость и дала добро, чтобы приютить новоиспеченного родственничка.

   На следующий день Иваныч не пил вообще, бегал по деревне и всем рассказывал радостную новость. Только и говорили в деревне «Бухловище» о Петре, да и о свадьбе, да о том, что земля – она круглая, даже через много лет можно найти родных. Так как получку наш герой давно пропил, а гостя с пустыми руками стыдно было встречать, стал Иваныч бегать по деревне, собирать на стол, кто что подаст. «Дабы не ударить в грязь лицом», - аргументировал он.

   У одного соточку занял «до получки, у другого грибочки маринованные «лишние», у кого огурчики, капусточка. Мужики дружно собрались и подарили Иванычу бутыль самогона. Всё-таки не каждый день родственников находят. Жена нарадоваться на мужа не может – словно подменили, не пьёт, стол накрывает. Продлилась идиллия недолго. К вечеру Иваныч устал и стал ждать Петра. Пётр всё не шёл и не шёл. Решил наш мужик время скоротать, да так скоротал, что полбутыля самогона и выпил.

   На следующий день Манька разбудила Иваныча, причитая, что письма до конца читать надо. Еле очнувшись, мужик не мог вначале разобрать последние строчки, написанные, видимо, впопыхах.


   И, дорогой Иван, позвони мне. Только обязательно. Чтобы я знал, ты в здравии, в твёрдой памяти. Номер мой 8-888-222-11-10. И я сразу же сяду на поезд, за полдня до деревни доеду. Благо гостиницу снимаю рядом с железнодорожным вокзалом.


- Ну что, дурень. Почему не дочитал письмо? - гневно трясла письмом женщина.

- Я не специально. Я обрадовался очень, - Иваныч потёр свой красный нос. Голова раскалывалась от самогона. «Видать хороший самогон, не подвели мужики», - подумал он.

- Не специально он, ишь чего! Быстро бери мой телефон и звони родственничку, приглашай. Уж он-то вежливый мужик, не то, что ты, болван.

- Ладно тебе, Мань. Зато смотри, как стол накрыл.

- Как накрыл, так и закрыл. По пьяни больше половины съел, а что не съел в окно выкинул. Иди быстро звони! А то я за себя не ручаюсь.

- А как же стол? – удивленно спросил Иваныч.

- А стол, как всегда, я буду накрывать. Только уже нормально и под контролем! – сердито сказала Манька.

   Иванычу ничего не оставалось, как взять сотовый телефон жены и пойти звонить родственничку. Надо сказать, мужик он был хоть и хороший, но в технике мало что понимал. У Маньки спрашивать, как надо звонить, Иванычу было стыдно. Пошёл он дочку искать, чтобы та подсказала.

   Нашёл он дочку в хлеву, среди домашнего скота. Иваныч сообразительный был мужик, сразу понял, как кнопки нажимать. После обучения, дочка ушла по делам, а он решил прям там, в хлеву, и позвонить Петру, чтобы никто не подслушивал их разговор.

   Наверняка читатель спрашивает, правда ли Пётр является сыном двоюродной тётки второго сына их общего с Иванычем прадеда? Может и правда является, только сам Пётр об этом не знал. Он и вправду был Ивановым, да только скорее всего однофамильцем. Оказался Пётр всего лишь уголовным преступником, которому негде было укрыться от очередных бандитов. Вот и искал он любую возможность, любого абсолютно постороннего человека в самой дальней глубинке, чтобы у него «перекантоваться».

   Так судьба занесла Петра на вокзал небольшого городка, где он остановился в гостинице рядом. В ближайшей забегаловке, слегка выпив, познакомился он с какой-то проституткой-алкоголичкой. Она была слегка потрёпанной и глупой, хотя и недурной своей увядающей красотой. Долго рассказывала о себе, о своей деревне и о деревне рядом; о том, как уехала в город за лучшей жизнью, но жизнь, почему-то не сложилась. Сердце Петра немного сжалилось, толи оттого, что давно у него женщины не было, толи оттого, что цеплялся за любую информацию.

   Так и узнал он, что Клава Метёлкина уехала из родной деревни из-за неразделённой любви к некому мужику, по фамилии Иванов. Подпоив её ещё больше, Пётр поинтересовался, не тот ли это самый Иванов, который сын двоюродной тётки второго сына их общего прадеда Иванова. На что Клава совсем растаяла, решив, что этот мужчина был послан за все её страдания. И сказала: «Да, тот самый. Хочешь, я тебе адрес его дам. Скажу, где живёт». Так и узнал Пётр об Иваныче.

   И решил Пётр написать Иванычу письмо, отправил, а Клавке предложение сделал. Решил радикально изменить жизнь, взять фамилию Метёлкин, чтобы никто его не смог найти. Ждал он звонка, ждал. Только устал ждать (боялся, деньги закончатся, и нечем будет ни за гостиницу платить, ни свадьбу играть), пока Клава вовсю уже бегала платье свадебное покупала. Тут-то и раздался долгожданный звонок.

- Алё, - ответил Пётр.

- Пётруха, родственничек мой, ненаглядный! – Иваныч был готов расплакаться прямо в трубку. Он за кормушкой для свиней нашёл спрятанную когда-то от Маньки недопитую бутыль самогона, и уже успел слегка пригубить.

- Иван!

- Иваныч!

- Иваныч! Дорогой мой! Как я рад тебя слышать!

- И я рад! – Иваныч уже исходил горькими слезами радости.

- Ну-ну, не надо так, Иваныч. В гости ждёшь? – Пётр понял, что дело идёт.

- Конечно жду. Самогончик, огурчики, грибочки свежесобранные. Такую свадьбу сделаем, закачаешься!

- Отлично! Тогда я выезжаю.

- Сегодня! – удивился Иваныч.

- Конечно сегодня, а что тянуть, - Пётр был несказанно рад, - только я это, Клаву в «Взятки» отправлю, а сам к тебе.

- Ура! Ура! – кричал в трубку подвыпивший Иваныч.

- Только это, знаешь, что.

- Что?!

- Скажи, у тебя тачка есть? – спросил Пётр.

- Конечно есть, - Иваныч стал оглядывать хлев. В самом дальнем углу стояла давно не тронутая никем тачка для перевозки корма животным.

- Я мальчишник хочу организовать. А тёлки есть у вас?

- Много тёлок, - Иваныч посмотрел на коров, стоящих в стойле.

- Отлично, тогда бери самую красивую и приезжайте на тачке встречать меня ровно через 6 часов.

- Договорились! – Иваныч был вне себя от радости.

   Пётр немедленно побежал на вокзал и купил билеты: один для себя, другой для Клавы. Медлить ему не хотелось и он оставил будущей жене записку о том, что ему посчастливилось взять последний билет до «Бухловище» и о том, что он приедет к ней через пару дней во «Взятки». В поезде, удобно расположившись на верхней полке плацкарта, как раз у туалета, Пётр замечтался о том, как Иваныч встретит его на автомобиле и с красивой девушкой; и как они поедут развлекаться на его собственном, первом в жизни, мальчишнике.

   А Иваныч в это время успел на радостях допить найденную бутыль самогона, ещё больше опьянел и уснул прямо там, в хлеву. Проснулся он от мычания коровы ровно через пять с половиной часов после того, как поговорил с Петром.

   Осознав, что времени у него в обрез, Иваныч вскочил прямо как был, в своей любимой и удобной пижаме, схватил самую красивую корову, по его мнению, с именем Зорька; загрузил животное на тачку, стоявшую в углу, и немедленно помчался на вокзал деревни «Бухловище». Пока он бежал, радостный, катив перед собой тачку с коровой, Пётр успел приехать на станцию и стал звонить родственничку.

- Ну что, ты где? – спросил Пётр.

- Петя, скоро буду, – радостно кричал Иваныч в трубку.

- На тачке? С тёлкой?

- Я с тёлкой, на тачке!

   И долго смотрели жители деревни «Бухловище», куда же это так радостно бежит Иваныч, едва протрезвевший, радостный, да ещё и с тёлкой на тачке.