Ф Е Я

 Большими снежными валенками наступал на город Новый год.
Утро было солнечным, а к обеду, одна за одной, медленно вальсируя, начали спускаться с неба снежинки. К вечеру, осторожно пробуя свои силы, разгулялся ветер, словно избалованный ребенок, который тайно творит свои шалости, пока родители готовятся к празднику. Он подхватывал падающие с неба снежинки, поднимал с земли те, которые уже успели белым пухом упасть и, смешивая их на лету, снова разбрасывал по сторонам, как праздничное белое конфетти.
Дома, люди, машины, деревья и снег -- живое и неживое, праздничное и будничное, -- все смешалось в один коктейль. Сталкиваются судьбы людей, сказки переплетаются с былью, смешиваются с метелью и, что кому оставил ветер в душе, известно только ему одному.
  Расхрабрившись к ночи, ветер начал позванивать гирляндами, раскачивать фонари и играть плакатными перетяжками над дорогами, с которых весело улыбался Дед Мороз, то с мешком подарков, то с необыкновенно выгодными предложениями. Со свистом и завыванием, со всей своей природной силой ветер набрасывался на холсты, тряс их и раскачивал, а потом, недовольный тем, что не удалось отвязать их, бросался к высоченным конусам, напоминавшим шляпы сказочных звездочетов, украшенные звездами и шарами. По замыслу художника-оригинала, они изображали новогодние елки. Креативные изваяния равнодушно покачивались, а ветер летел дальше и пригоршнями снега обдавал редких прохожих. Те, пряча голову в плечи и съежившись, мелкой рысью бежали к метро, стряхивали снег, ухали, ахали, с гиками и криками влетали в теплое брюхо тоннеля.
  Сотрудники метро, которым выпала "редкая удача" нести свою службу в праздник, провожали завистливым взглядом веселые компании и с тоской поглядывали на часы. До Нового года оставалось два часа.
  Самое волшебное время, последние мгновения старого года. Время, когда силы природы и сила человеческого воображения способны из рядового события, простого календарного перехода из одного исчисления в другое, сотворить чудо. И, в ожидании этого чуда, все погружаются в приятные и волнующие заботы. Царит веселая анархия! Даже самый большой зануда и тот способен радоваться, и никто ничему не удивляется, ведь под Новый год может произойти что угодно.
  Никого не удивляет группа молодых людей, из-под одежды которых выбиваются карнавальные костюмы. Что тут необычного? Вполне новогоднее явление. Две девушки, словно сказочные принцессы, в теплых шубках поверх длинных платьев и четверо парней с красными носами -картошками, с бородами и в шапках, которые придают им вид сказочных гномов, быстрым шагом направляются в метро, время от времени поворачиваясь спиной к холодному ветру.
-- Больше я в такой упаковке по городу не гуляю. Надо было одеть нормальную, человеческую одежду, -- дрожащим голосом произнес один из гномов.
--Ух, и метет! Фея, ты решила, пойдешь с нами? -- спросила девушка с темными волосами у подруги, когда они наконец-то добрались до тепла. Не дожидаясь ответа, смешно прищурив глаза и перейдя на игривый тон, продолжила:
 -- Там ведь будет Дед Мороз! Как же заветное желание?
-- Ну, будет тебе, Бэлла! Я обещала своим встретить Новый год дома, в своей каморке. Да и устала, что-то в этом году многовато желаний пришлось исполнять. В последнем детском доме, помнишь, все мешочки со счастьем раздали, но боюсь его там все равно не хватает.
-- Ладно, после праздника еще подвезем, за нами не заржавеет, -- поддержал беседу молодой гном. Проходя мимо сердито поджавшей губы женщины, что сидела в будке контролера, он смешно растянул на лице самую сияющую улыбку и крикнул:
-- С Новым годом!!! А вам счастья не подбросить?
-- Идите, идите со своим счастьем, мы со своим еле справляемся-- ответила та и отошла к кассам, пряча в шарф на шее улыбающееся лицо.
   Послышался гул электропоезда, и гномы с Бэллой побежали на платформу.
-- Не побоишься одна? -- на ходу прокричал бородатый гном Фее -- Может проводить?
-- Нет, я через три остановки выйду, а там рядом, меня встретят, и я мигом долечу до дома. С Новым годом вас, с новым счастьем!
-- С Новым годом!
  Шумная пестрая толпа, не останавливаясь, влетела в вагон, и тут же за ними захлопнулась дверь. Фея осталась одна на платформе. Редкий случай, когда ты одна в метро. Оглянувшись еще раз по сторонам, она медленно начала кружиться, мурлыкая себе под нос, какую-то нехитрую мелодию, потом легко и грациозно перескакивать с одной ноги на другую. Хотела согреться, а получился танец.
  Арочные своды тоннеля и платформа, с одиноко танцующей девушкой, напоминает огромное чудовище с зефиринкой на языке. Длинные светлые волосы подпрыгивали по плечам, а из-под шубки выбивалось розовое платье -- зефирная фея, да и только.
Выглянувшая в зал, для порядку, контролер невольно залюбовалась:  "Вот, что значит молодость, и платформа ей как зал бальный. Как волшебница. Эх, сама тоже когда-то по молодости вытанцовывала...” От таких лиричных размышлений и воспоминаний ее отвлек шум и возня у входа.
-- Что за чума? - пробормотала она про себя. В дверь, просовываясь боком и подтягивая за собой две большие сумки "а ля челнок”, вкатилась снежная баба. Вернее, женщина неопределенного возраста и тяжело представляемого размера в больших серых валенках и сером пуховом платке, крест на крест повязанном сверху короткой куртки. Платок только и выдавал особу женского пола. Весь платок и валенки покрыты были слоем налипшего снега. Дежурная повернулась в сторону кассы и насмешливо произнесла в окошко:
-- Ты погляди, Вер, какой подарочек к нам ветром занесло! -- со стула привстала немолодая женщина в очках и прижалась лицом к стеклу, пытаясь рассмотреть визитершу.
-- Бомжиха, -- поставила диагноз -- Щас, будет проситься переночевать на лавке.
-- Ага, а мне отвечай, если что. Для чего ты здесь приставлена, меня спросят, -- и дежурная уже направилась к подозрительной пассажирке, с намерением разобраться и если та окажется ненадежной, выдворить ее за дверь. Но под определение Веры женщина не подходила.
  На удивление прытко отряхнувшись, она подтащила с виду не подъемные сумки к автоматам и достала из невероятных глубин своих карманов талон для оплаты проезда. После чего, с неожиданной для ее габаритов ловкостью, подхватила на плечо лямку, на которой висели баулы, и направилась в проход турникета.
  Пройти -- оказалось не таким уж и легким делом, учитывая крупногабаритные размеры женщины, объемный багаж и узкий проход.
-- Ты что имущество ломаешь? Сказала бы, я бы пропустила там, где шире. И за багаж платить нужно, тут вам не грузоперевозки, --раздраженно пробормотала вахтерша.
   Не слушая ее ворчания, пассажирка нагнулась , на сколько это было возможно, и с выражением лица, как у одного из бурлаков на известной картине, рывком подалась вперед, и, таки освободившись из лап турникета, поспешила на платформу. Последний ей в след жалобно запиликал.
-- Спаси, Господи, люди твоя, ......И сирых и убогих. Какого только народу не увидишь в этом метро, -- философски произнесла блюстительница порядка и, довольная счастливым окончанием инцидента, вернулась к кассам дальше обсуждать рецепты салатов и подарки.
Приблизился электропоезд, и Фея зашла в последний вагон, за ней, пыхтя, вбежала победительница турникета и тяжело, как мешок, рухнула на лавку. Переведя дух и оглянувшись, она долго располагала весь свой скарб по правилам, известным только ей одной, и торопливо начала открывать сумки и перепроверять содержимое. Наружу вынимались пакеты с гирляндами, коробки с дешевыми плюшевыми зверями, пакетики с елочным "дождиком", коробочки с незатейливыми елочными игрушками, и это все напоминало магазин на диване, а если поточнее, то ходячую коробейную лавку с новогодними товарами первой необходимости.
  Фея сидела напротив и понаблюдав за возней попутчицы несколько секунд, невольно заглянула и к себе в сумку.
" Ну, вот, крылья совсем промокли, -- подумала она, перебирая мокрые от снега перья. Взгляд на минутку устало застыл, а в памяти всплывали лица детей, у которых сегодня побывала. Лица были разные: задумчивые и смешные, веселые и немножко грустные, задорные и удивленные, но было что-то в них общее, что оставляло в душе после встречи с ними надежду на то, что у них впереди все только лучшее. В их глазах светилось тихим, мягким светом ожидание чуда, волшебства, а все вокруг -- елка, огни, подарки, гномы, феи, Дед Мороз, были хоть и красивым , но не таким значимым дополнением.
   Предупреждение о том , что двери закрываются и поезд движется к следующей станции, вернули Фею из раздумий.
  Скоро выходить. Соседка напротив уже закончила свою возню, сняла платок с головы , расстегнула многочисленные молнии и пуговицы на куртке, и, наконец - то открылось  уставшее, красное от мороза лицо,  лицо женщины лет шестидесяти, может, и меньше. По тому, как неряшливыми слоями одежды разбросанно замерла её фигура, и безвольно, словно лишние, разметались по сторонам руки, по тусклым глазам устремленным куда-то в темноту тоннеля, можно было догадаться, какой нелегкий день она прожила. При виде этой живой иллюстрации к выражению "смертельная усталость", не сразу вспомнишь, что где-то через час Новый год, и есть другие, более счастливые и радостные лица.
Случайно скользнув взглядом в сторону женщины, Фея на секунду задержала его на попутчице. Она много людей встречала, которых нельзя было назвать счастливыми, она видела горе на лицах людей и страдание, видела безразличие и усталость, боль , но никогда она не видела мертвых лиц у живых людей.
"Бедная, что же тобой случилось? От чего ты стала такой? Люди ведь не рождаются с такими лицами,--вдруг проснулся страх-- А какой я буду через много, много лет?"-- перескакивали мысли, и то ли от сочувствия, а может и от страха, перед таким вот своим возможным будущим, захотелось что - то сделать для этой женщины, хоть самую малость, подарить ей осколочек праздника. Только, как?
Женщина заметила, что за ней наблюдают, и краем глаза покосилась в сторону девушки. Поймав ее взгляд, она от смущения, или от неловкости своего положения собралась как-то сразу в кучку, свернулась, словно ей захотелось спрятаться.
Надежда Ивановна  войдя в вагон, заметила какая необычная у неё попутчица. Мелькнули даже воспоминания о своих молодых годах, сравнила, какой сама была раньше... Вспоминай - не вспоминай, прошлое не вернешь…
  Вот уже несколько десятков лет она жила одна. Совсем одна. Ни подруг, ни родных. Работала дворником, хорошо работала, но тоже одна. У нее даже телефона не было. Зачем? Кто ей позвонит? Ее родной город далеко от сюда, уехала еще девчонкой из детского дома. Ей нравилось быть одной после шумного детского дома. Людей сторонилась не потому, что боялась, а так было проще.
....И чего на нее так смотреть?
Вот к пенсии добавку себе придумала, перед праздниками и по выходным торговать выходила. Не сказать, что б много, не умела людей разговорить, но все копейка.
....Вот уставилась...
  "Двери закрываются. Следующая остановка.." Пора к выходу.
Фея улыбнулась своим мыслям, в глазах запрыгали лукавинки -- придумала!
Проверяя содержимое сумки, рука наткнулась на что-то мягкое в уголке, и Фея догадалась -- мешочек счастья. "Все-таки один остался, -- тогда еще подумала она,-- чье-то счастье потерялось".
Продолжая улыбаться, и пытаясь встретится взглядом с пассажиркой напротив, произнесла:
-- С Новым годом вас!
-- Чего?-- еле- еле послышалось в ответ.
  Направляясь к выходу, она приблизилась к женщине и протянула ей красный бархатный мешочек:
-- Вы знаете, я Фея, исполняю любые желания и могу исполнить ваше. Женщина подалась назад, будто хотела убежать.
--- Вот волшебный мешочек счастья, развяжите его и загадайте желание, -- продолжала Фея-- Оно обязательно исполнится, я вам обещаю. Это вам подарок от меня. С новым счастьем!!
  И положив женщине в руку красный бархатный мешочек, на котором было вышито золотыми буквами "счастье" выбежала из вагона, помахивая ладошкой.
  Оторопев от неожиданности, Надежда Ивановна еще остановки две сидела, рассматривала мешочек и соображала, привиделось ей или вправду все было? И когда она получала подарки в последний раз? С глубины ее памяти, помимо ее воли, выплывали одна за другой мечты, желания, которые так и не увидели этот мир, хотела она того или нет, но какой-то невидимый моторчик по выработке радости был запущен и работал по нарастающей.
Это было какое-то новое или, скорее, давно забытое, чувство.
" А , дай загадаю!"-- подумала женщина и вспомнила свою мечту из далекого и еще счастливого детства. "Вот если бы.."--и представив то, что так когда-то ей хотелось получить, развязала мешочек. В нем оказались орешки в шоколаде. Немножко разочарованно положила несколько себе в рот и, с чувством выполненного долга, начала собираться к выходу.
"Вот чудачка, чего от меня хотела?" -- пыталась напустить на себя серьезность, но уже проснулось что-то звенящее и бурлящее в глубинах ее души, что говорило: "Нет, это неспроста!". И это  что-то  бродило в голове веселыми мыслями и, как взбитое шампанское, хотело вырваться наружу!
Часы на платформе показывали полдвенадцатого . Домой успевала к двенадцати. Улицы пустовали, а ветер все также хозяйничал и словно огромной метлой разметал снег.
Город потерялся в метели. Где небо, где земля? Если бы не огни в окнах домов и яркие витрины, невозможно было бы обнаружить где та линия , что отделяет одно от другого.
Упаковавшись и взвалив на себя баулы, она твердой походкой шагнула в снежную вьюгу. Неподалеку от метро красовалась вывеска " Елочный базар". Внутри сетки  засыпало снегом прижавшиеся друг к другу  деревца.
За оградой, наполовину в снежном сугробе, одиноко лежала сломанная и, видимо,  никому не пригодившаяся маленькая елочка. Женщина прошла мимо, но через несколько шагов вернулась, сняла с плеч ношу и направилась вытаскивать из сугроба брошенку.
"Раз есть подарок , то и елка должна быть, как же без елки,"-- размышляла она, взваливая сумки на плечо.
Идти уже было тяжелее с мешками и с колючей елкой под мышкой, но она отогрелась и так приятно дразнила нос резковатым запахом хвои и талого снега.
Вот и знакомый подъезд, и знакомые окна на первом этаже. Заработанная подметанием дворов квартира. Надежда Ивановна втиснулась в подъезд с багажом и начала свой нелегкий подъем. Медленно , ступенька за ступенькой, она поднималась вверх. С размаху бухнула сумки перед дверью своей квартиры -- и от неожиданности вскрикнула. Из-под сумки выскочил, повизгивая,  лохматый щенок!
Медленно опустилась на сумки и стянула рукавицы. Оглянулась кругом, никого нет. Протянула дрожащие замерзшие руки к щенку, будто хотела проверить: не кажется? А тот, осторожно принюхиваясь, потянул мордочку к ее пальцам, мокрый шершавый язычок касался  руки,  щенок повиливал хвостом, переминаясь с лапки на лапку и  жалобно поскуливая. Руки женщины прикоснулись к его холодной шерсти, погладили за ушками, подняли вверх.
-- Хороший , какой хороший,--приговаривала она.
Глаза щенка и женщины встретились, и если бы кто-то видел их со стороны, он бы удивился, как были похожи эти взгляды. В глазах животного и человека прятались страх, недоумение, вырывалась просьба о помощи, и тихим мягким светом пробивалась вера в чудо.

                * * *
   Первое утро Нового года. Снежная буря утихла, оставив после себя застывшие белые волны. Словно так всегда и было. Тихо, чисто и спокойно.
Солнце проливало свой белый свет на белый от снега мир, и мир отзывался солнцу радужными бликами. Поблескивали сугробы, засыпанные снегом машины, сверкали ветки елей с елочного базара, и переливался драгоценной россыпью снег на причудливых узорах из заснеженных веток деревьев. Деревья, что стояли вдоль домов, тянулись к окнам. Зеркальным блеском стёкла им отсвечивали, а там в теплых квартирах, все так же по-праздничному, горели ряженые ели.
    В одной из скромных квартир на первом этаже, сверху на холодильнике зеленела маленькая елочка. Из украшений на ней была простая гирлянда, дешевый дождик и красный бархатный мешочек с надписью "счастье". Под елкой посажен был плюшевый щенок неопределенной породы, ведь наступил, по восточному календарю, год собаки. По квартире , за женщиной в потертых домашних тапочках и поношенном халате, носился живой рыжий щенок и заливисто лаял.
Надежда Ивановна с умилением смотрела, как он поедал с блюдца завтрак и думала:" Ну, точно такой , как я мечтала . Вот, а говорят фей не бывает".
     А Фея мирно посапывала носом в своей комнате на четырнадцатом этаже, в доме  родителей. На полу розовым облаком лежало платье, белые крылья из перьев неизвестного происхождения, сверху ленточка с бейджиком и на нем надпись:
                Федорова
                Елена
                Яковлевна
                волонтер.
Солнце по - хулигански заглядывало в окно, гладило волосы девушки и нос.
Уголки ее губ время от времени вздрагивали в улыбке, то ли от ласки солнечных лучей , то ли от того , что она видела во сне. А снилось ей, как она танцует в белом платье с пятикурсником Димкой, и на нем такой же, как вчера, костюм Деда Мороза.