Вожатые на одну смену. Глава 3. Смена начинается

Предыдущая глава: http://www.proza.ru/2015/03/04/1981


Часа через три с половиной добрались. Место лесное, не сказать, что заброшенное, но и без особых признаков цивилизации вокруг лагеря.
Автобусы остановились у самых ворот, не заезжая на территорию. Сразу за воротами размещалось административное здание и корпус столовой. Разделяла их большая площадка, называющаяся плацом, выложенная из квадратных плиток и служившая для торжественных мероприятий. Как раз в доказательство этому служил флагшток, на котором поднимали знамя – раньше это был красный флаг советского времени, теперь же трёхцветный, российский.

Здесь скоренько и прошла торжественная линейка по случаю прибытия первой смены и открытия летнего сезона. Выступила директор лагеря, маленькая грузная женщина средних лет, старающаяся изображать непередаваемую радость. Но, скорее, делала это для проформы – формальной видимости данного мероприятия.
Потом несколько слов сказал её заместитель, высоченный худой дяденька с торчащими в стороны волосами и лысиной посередине.
Создавалось такое впечатление, что их в принципе никто и не слушал. В выстроенных неровно рядах стоял всё тот же галдёж, что и по дороге сюда.
Видимо, осознавая это, начальство быстренько отчиталось в своём постановочном официозе и ретировалось к себе в администрацию.

Затем за дело взялись старшие вожатые и воспитатели. Детей начали делить на отряды и распределять по жилым корпусам. Естественно, самых старших повели в ближайшие – так сказать, поближе к начальству, ибо за такими всегда нужен глаз да глаз.
К девяти же ребятишкам, которые уже успели между собой подружиться, добавили ещё семерых младшеклассников. А также выделили вожатую из лагерного персонала. Чему Вика, конечно же, обрадовалась, так как мужчин на их пусть и небольшой отряд было двое – Геннадий Альбертович и Дима, а она, получалось, оставалась одна.
Но теперь всё стало по справедливости.

Корпус, в который их повела пожилая женщина со связкой ключей, располагался дальше всех остальных корпусов, в глубине лагеря, а точнее, на его задворках – там, где уже размещались хозяйственные постройки – склады и прочие подсобные помещения. Женщина отперла входную застеклённую дверь и повела всех в холл первого этажа. А всего этажей было два, как и в других похожих по стандарту постройки зданиях.

Здание по сути своей можно было назвать вполне сносным. Единственное, что бросалось в глаза, так это то, что, похоже, здесь не делали ремонт уже много лет. Холл, застеленный потрёпанным ковром, осыпавшаяся штукатурка на потолках, облупленные стены, выкрашенные в спокойный салатовый цвет, выцветшие и несколько уже смазанные изображения пионеров советского периода с различной атрибутикой – всё это можно было назвать неповторимым дизайном помещения.
Но нельзя было назвать положительной нормой.
То там, то тут виднелись агитационные плакаты типа «Пионер – всем ребятам пример!» или «За дело коммунистической партии будь готов!».
В общем, милое такое лагерное ретро. Всё то, что по идее надо было бы сменить с переменившимися в стране временами. Но по недосмотру, нежеланию или по какой-то другой причине администрация лагеря закрывала на всё это глаза.
Та редкая, ещё не пришедшая до конца в негодность мебель, состояла из нескольких покосившихся шкафов да прогнувшихся, возможно когда-то и под тяжестью книг, деревянных стеллажей. Теперь этих книжек осталось где-то с неполных десяток. Маленькими стопочками они лежали на одной из полок среди старых, местами выдранных, подшивок газеты «Пионерская правда».

Женщина с ключами, представившаяся Зинаидой Никитичной, имела должность  заведующей по зданию. Она же и должна была заняться расселениями по комнатам. Но для начала решила провести ознакомительную беседу, рассказывая об особенностях лагеря, распорядке дня, мероприятиях, питании и прочих сопутствующих моментах.

– Как вы знаете, после распада Союза и, соответственно, упразднения пионерской организации лагерями стали меньше заниматься. Сейчас они называются детские оздоровительные базы отдыха. Раньше, к примеру, у каждого солидного советского предприятия имелись такие базы. И уровень отдыха был соответствующий. Но старая система рухнула, предприятия многие обанкротились, а теми, что ещё остались на плаву, содержать на балансе лагеря стало делом непосильным. Наш лагерь постигла бы тоже такая печальная участь, но правительство города, объединив силы нескольких предприятий, пока поддерживает нас…

«Да уж, поддерживает капитально», – подумал Дима, снова оглядывая полуразорённость помещения, в котором они сейчас находились.

– Отдых вам предстоит интересный, – продолжала заведующая. – Кружки, игры, водные процедуры – всё, как и в прежние времена.

– А в «Зарницу» будем играть? – спросил кто-то из ребят.

– И в «Зарницу» поиграем, и у костра посидим, – заверила его Зинаида Никитична.

Дети воодушевлённо стали переговариваться друг с другом, предвкушая интересные события. Что послужило для заведующей сигналом перейти к следующей части выполнения своей миссии на сегодня, а именно – к распределению в комнаты.

Поскольку комнат было восемь, и они имели по два яруса и двенадцать стандартных мест в каждой, размещать детей решили не только по принципу «мальчики – отдельно, девочки – отдельно», а ещё и учитывая возрастной критерий.
Мальчиков разместили в двух комнатах в левом крыле, а девочкам, которых оказалось меньше, досталась одна комната в правом.

Геннадию Альбертовичу с Димой выделили отдельную комнату слева от девичьей. Как назидательно отметила Зинаида Никитична, чтобы были рядом, «если вдруг что». А Вике с вожатой, которую звали Надя, досталась комната в самом конце крыла возле маленького хозяйственного помещения с холодильником и столом, служившего кухонькой.
Сама заведующая здесь жить не собиралась, поскольку дом её был в соседнем посёлке, а сюда она приходила на работу лишь в дневное время.
 Как раз это самое время приближалось к пяти, и Зинаида Никитична заметно поторапливалась.
К тому же впереди по расписанию ещё был полдник – в 16. 30.

Вообще насчёт питания, как выяснилось чуть позже, в лагере было очень даже неплохо. Завтрак, обед, полдник, ужин, ещё и молоко или сок с печеньями раздавали в 9 вечера.
Почему-то именно полдник и второй полдник на ночь, как его прозвали ребята, считались самыми желанными. Оно и понятно – манные каши на завтрак, супы на обед и макароны на ужин, хоть и с котлетами,  особой любви не вызывали. А вот вкусняшками побаловаться – печеньками или вафлями – да ещё и после время препровождения на свежем воздухе, было самое оно.

Затем перед сном дети мыли ноги, чистили зубы и разбредались по своим комнатам. Хотя в первый вечер хождения эти не прекращались ещё долго после отбоя. Геннадий Альбертович хоть и радел за дисциплину, но прекрасно понимал, что ребятам надо дать время для того, чтобы те малость адаптировались.



Первая ночь, как и предполагалось, прошла беспокойно. Особенно у мальчиков в комнатах. Сигали по койкам, дрались на подушках, а ржач стоял просто невыносимый. Еле-еле их успокоили. Геннадий Альбертович и Дима до двух ночи поочерёдно дежурили возле их комнат и пресекали любые попытки нарушения дисциплины.
Девочки вели себя поспокойнее, но и им тоже не спалось в первую ночь – щебетали и хихикали аж до утра, пользуясь тем, что физрук с вожатым постоянно отвлекались на мальчишек. Надя и Вика вначале тоже заходили к ним пару раз, и, видя, что у них всё более-менее мирно, отправились со спокойной душой на покой.

Наконец, когда за окнами уже начало светать, все угомонились.
Геннадий и Дима лежали на своих кроватях и поначалу прислушивались к тишине. Им тоже не спалось. Во-первых, понервничали, успокаивая детей – иными словами эмоционально взбодрились. А во-вторых, так же, как и у всех это бывает, – не спится на новом месте.

– Дим, а что это тебя вдруг в вожатые потянуло? – спросил, наконец, Геннадий Альбертович.

– Не знаю, – пожал плечами Дима. – Скорее всего, волей случая. Вика загорелась новой идеей и увлекла в её реализацию.

– Понятно… Давно дружите?

– Лет шесть уже.

– Тогда ясно. Это уже всё на фоне дружеских отношений завязано. Даже, если неинтересно, всё равно поддержишь – за компанию, так сказать…

– Ну, это да… А Вы тут какими судьбами?

– Да можно на «ты». Зови меня просто Геной. Но не крокодилом. Я, в принципе, не такой уж и старый, –  пошутил он и продолжил. –  Два года как после института физкультуры. До этого был опыт пионерских лагерей – вначале на практику посылали, потом втянулся… Ты знаешь, увлекает. Поначалу трудно, какая-то неуверенность. Но если сумеешь расположить к себе ребятню, то это упрощает многие вещи.

– А если не сумеешь расположить?

– И такое бывало… Обычно такие вожатые не задерживаются на данном поприще. Тут же ведь всё на виду. Несколько неверных шагов и – непонимание. Трудности во взаимоотношениях. А результатом – барьер, стена. Это же, брат, элементарная психология. Только дети – они как-то по-особенному тебя чувствуют… ещё глубже, что ли. Замечают любую мелочь, ту, на которую во взрослых отношениях закрывают глаза. Ведь у взрослых больший процент неискренности, равнодушия. А дети – они тебя как с листа читают. Прочтут не то или не так – пеняй на себя. Сам виноват, не так почерк выводишь.

– А вообще, что здесь самое главное?

– В работе с детьми?

– Да.

– Главное, интересоваться ими, проявлять внимание, участие. Уметь выслушать, давать дельный совет. В общем, жить на их волне… Это пока, может быть, не так всё понятно. Но со временем втянешься. Даже возможно и к окончанию этой смены. Приобретённый опыт – он и в Африке опыт…


Потом поговорили о себе, вспомнили учебные годы и всякие забавные случаи, с ними связанные. Гена оказался интересным и эрудированным собеседником. Казалось, не было ни одного такого вопроса, ответ на который он бы не знал.

Но сколько ни разговаривай, и как бы это ни увлекало, спать тоже надо.
И Дима, засыпая, подумал о приятном: несколько часов спокойного сна ему гарантированы.

Уже сквозь сон с внешней стороны ему послышался какой-то шорох. Потом через некоторое время шорох раздался уже над головой, на втором этаже.

«Мыши, что ли? – подумалось Диме, и он поспешил себя успокоить. – Они, родимые… Это не город, здесь их полчища…».

Непродолжительная серия шорохов затихла, и Дима уснул.


Продолжение: http://www.proza.ru/2015/03/07/1733