Часы - желание
Пролог
Как здесь долго стоит солнце в зените. А жара... эта дьявольская жара, ну просто, убивает! Кажется, что больше никогда не спадет, а будет все больнее и больнее терзать души жителей этих небольших поселений. Земля словно раскалилась добела, превращая все вокруг в пустынный песок. Люди, что жили здесь, кое-как перебивались с питьевой водой. Если сказать, что воды совсем не было, не сказать ровным счетом ничего. Она была, но находилась так глубоко под землей, что прорыть скважину не каждый себе мог и позволить. Но все-таки жители спасали свои урожаи, покупая воду и землю, ежедневно доставляемую в поселения несколькими водовозами и коммивояжерами. Ну, а сами владельцы скважин заламливали за нее хорошую цену.
Быстрым способом получения воды, считалось покупка ее у трактирщика в местной забегаловке и то, в виде крепкого горячительного, или кружки эля. В мелких хижинах урожаи были низкие, и все равно, чтобы прокормить свои семьи сдавали часть своего урожая сюда, этому жадному и скупому негодяю. И все же, как бы не было плохо, люди приспособились к таким не простым жизненным условиям. Хотя, некоторые покидали свои дома и уезжали куда-нибудь, но лишь бы подальше от этого места, а потом снова возвращались набитые бурдюками пресной воды. Распродавая здесь это богатство, на какое-то время они приходили в себя, а иногда, от кучи вырученных денег, впадали в полную эйфорию. Вода в дальних уголках была намного вкуснее здешней, что привозили водовозы и добывали из скважин.
Раз в неделю в поселение привозили водяные души и народ, собравшийся на площади, по одному входил в один из таких, смывая с себя всю грязь и копоть, накопленную за эту трудовую неделю. Процедура стала абсолютно бесплатной. То ли старейшины заботились о своих людях, то ли такая помывка исходила еще с тех давних времен и считалась, как особая ценность народа, его корни – древняя традиция. В народе эти дни стали большой Панафинеи, и в последнее время, стояли даже наравне с Асхадом – праздником всех святых, когда из водометов людей обливали все те же наемники водовозов. Воду не жалели, а призывали своих святых послать им много... много воды.
Считалось, что в праздник Асхада исполняются только те желания, которые человек заслуживает. Но люди боялись получать подарки даже друг от друга. И не приведи Бог – в праздник воды или Асхада. В эти дни можно вызвать лишь гнев небес.
Во всех поселениях подарок был оскорблением, дурным тоном. Здесь все имело свою цену, даже выращенная ягода или мелкий овощ. Просто так, получить что-то в подарок стало приравниваться к самоубийству. И дело было не в том, что дарить – плохо, еще издревле ходила в поселениях легенда о святом Одде и его подарках.
Но, святой ли это? Никто не сможет ответить на этот вопрос. Некоторые называли его магом, другие называли темным волшебником, ну а совсем не просвещенные – исчадием тьмы. Люди не знали, что во всем виноват не тот самый кудесник, который ходил по поселениям и дарил им желания, а пороки этих же самых людей, привыкших видеть в своих желаниях лишь полезные стороны, и никогда не задумывались о той самой, обратной стороне медали.
Если вы пьете зелье от головной боли, никогда не задумываетесь о том, что зелье плохо влияет на сердечный ритм и в дальнейшем, если вы от него не откажитесь, может дойти дело до инфаркта. Вот и с желанием все то же самое: получаем инфаркт, забывая о нашем желании. Но, головная боль исчезла. Этого мы и хотели. Но помилуйте, не до желаний становится нам, когда получились еще больше, чем беда? Катастрофа! И считаем, это желание не исполненным. Не замечаем его. Вот поэтому, от его подарка можно было ожидать всего что угодно. Конечно, инфаркта может и не быть, а случится инсульт, потому как на сосуды зелье тоже влияет. Не может случиться так, чтобы не было противоположности подарку. Эта противоположность и была платой за желание.
Глава I. Уна
Крик девочки снова разбудил женщину, присматривающую за ней. Она вскочила на ноги и быстро побежала к кроватке своей малышки. Что это? Дурной сон? Или очередная болезнь? Бедная девочка. Она постоянно напугана. Ее мать получила проклятье от Богов – малышка стала слепой. А может, это не ее проклятие, а отца, что бросил их, пять лет назад. И вот, наконец-то в их доме появился мужчина, который заботился о них, с утра и до вечера горбатился на одной из водяных скважин.
Еще с самого рождения, девочка не могла видеть ни ночи, ни дня и засыпала, когда просто уставала. И сейчас она разбудила свою мать.
– Уна! – испуганно произнесла женщина. – Девочка моя! – она приподняла ее с кровати и прижала к себе. – Все... все... Ты в безопасности! Все в порядке.
– Все, что ты сейчас представляешь, может стать таким же реальным, как и боль! – вдруг послышался старческий мужской голос.
– Кто здесь? – вздрогнула женщина и еще сильнее прижала к себе дитя. Она глазами окинула свой дом и почувствовала, как Уна еще больше задрожала. – Не бойся! – прошептала ей мать. – Закрой глаза.
Она повернулась назад. Возле двери стоял старец с седыми волосами и темной бородой. Будто года не тронули бороду, а только лишь осыпали белым песком его голову.
– Что вам здесь нужно? – спросила женщина.
– Глоток воды, – тут же ответил он и присел на стул. – Я долго шел под жарким пламенем солнца.
– На столе стоит вода, – ответила женщина. – Это все, что у нас есть.
Старец взял кружку с водой в руку и сделал глоток.
– Чудесно! – улыбнулся он и поставил ее обратно.
– Кто вы такой? – с тревогой в голосе произнесла женщина. – Откуда вы?
Старец внимательно посмотрел на дитя, на ее мать, а потом положил на стол серебряную монету.
– Это за воду, – сказал он.
Женщина вскочила с места.
– Нет! Заберите это обратно. За одну такую монету можно купить больше воды. Стакан стоит одна медная монета, а вы сделали глоток.
– Я тебе ее дарю!
– Не нужны мне подарки. Заберите... сейчас же. И уходите. У нас итак в доме беда.
– Может я смогу помочь этой слепой девочке. Я должен как-то поблагодарить за воду, если ты отказываешься от платы.
– Глоток воды не стоит ничего.
– Ошибаешься Ринда.
– Ринда? Что? Вы знаете мое имя? Кто вы, черт подери, такой?
– Мое имя – Одд. Я путешественник.
– Чародей! – отмахнулась женщина. – О небеса! За что мне такое проклятие?
– Я чувствую, у тебя есть желание. Я могу тебе его подарить.
– Ты ошибаешься, – прикрикнула Ринда. – У меня нет никаких желаний. Мне ничего не нужно дарить. Нам хорошо. Уходи, прошу тебя.
– Ты же знаешь, что я раз в год прохожу по поселениям и дарю желание, но только одно, одно желание. И все равно, меня не так просто встретить на своем жизненном пути. Многие ждут встречи со мной, преподнося жертву богам и то, не ко всем я прихожу. Это станет твоим единственным шансом в твоей жизни и жизни твоей дочери. Все так просто: только попроси. Слышишь? Иначе, ты меня никогда не увидишь, и никогда не увидит твоя дочь. Ты ей сама ломаешь будущее.
– Молчи, не хочу тебя слышать.
– Мама, мамочка! Не плачь, мамочка. Я научусь, я буду тебе помогать. Я люблю тебя мамочка!
Она обняла ее маленькими ручонками за шею и посмотрела в сторону чародея. Но увидеть его девочка не могла.
– Ты с рождения слепая! – сказал ей чародей.
– Да! – подтвердила ее мать. – Я хочу, чтобы она видела.
– Мама! Что ты делаешь, мама! – Уна заплакала, потом потерла глаза. – Что это, мама? Я тебя вижу! Вижу эту комнату, кровать… посмотри на меня, мама.
Она повернулась лицом к своей дочери.
– Что это? – у девочки затряслись руки. – Твои глаза, мама! Где твои глаза?
– Дочка! Не смотри на меня.
– Нет! Мама! Что ты наделала? Деда. Я не хочу, чтобы мама мучилась.
– Не говори, не говори ему ничего, – она рукой закрыла ей рот. – Уходи, слышишь, уходи отсюда.
– Хорошо, я исполню детка. Твоя мама не будет мучиться.
Он поднялся со стула и вышел на улицу. Лишь монета осталась лежать на столе.
– Мама! Нет... Она не дышит! Ма... ма ... Помогите, помогите же кто-нибудь...
Глава II. Парящее солнце
Лишь к вечеру, жара начала медленно спадать. Было ощущение, что солнце ушло дальше, в другие поселения, оставляя на небе кровавый след. Воздух быстро остывал, и с темнотой приходила ужасающая прохлада. Многие себя находили в трактире Хаука «Парящее солнце» игрой в трик-трак или просто напивались до того, что их выставляли за дверь. За две серебряные монеты, женщины продавали себя мужчинам, ищущим утешение или наоборот – разжигали в них еще больше страсти от таких необыкновенных женских трюков.
Вскоре, за самым дальнем столиком, что стоял в углу, появился старец. Не поворачивая головы, он окинул взглядом людей, что были в трактире, и решил подойти к трактирщику сам, сделать заказ, и спокойно поужинать вдали от тех, кто шумно веселился здесь и играл в кости. Но не успел он, и подняться с места, как одна из работниц Хаука заметила нового посетителя трактира и, первым делом, поспешила к его столику.
– Вы что-то хотите заказывать поесть? – поинтересовалась она. – Или хотите приятно провести вечер в компании молодых девушек? А может вам будет интересно поиграть за одним из игральных столов?
– Из всего, что ты предложила мне, я выберу – поесть, – ответил старец. – Принеси-ка мне то, что ты обычно подаешь на ужин простым людям. – Он увидел, как она кивнула в ответ и хотела уже уходить, но старец добавил: – И еще... принеси кружечку хорошо настоянного эля.
– Это все? – заглянула она в глаза старца, чтобы лишний раз убедится, что ему не понадобится ни девочка, ни игральные кости.
– Да Хильда. Это все.
– Ха, – улыбнулась она и, не задавая лишних вопросов, поспешила на кухню.
Работая в этом трактире, все женщины привыкли, что их называют по именам. И эти имена не всегда совпадают с реальными. Тем более, любой посетитель может, как угодно назвать любую из них. Даже совпадение с настоящим именем, вообще не вызывает никакой реакции с их стороны. Это работа. Это просто – трактир.
Вскоре на столе у старца появилось все, что он хотел. Лишь сделав глоток прохладного эля, он услышал громкий мужской голос.
– Я тебя знаю! – крикнул он, и многие повернули головы в его сторону. – Я тебя знаю! – снова повторил мужской голос, и старец поднял глаза.
Это был мужчина средних лет от роду в серой шерстяной и длинной рубахе, мешковатых коротких штанах, прямоугольной серой накидке с зеленой обшивкой и в чулках.
– Заткни свою пасть Сван! – прорычал один из его дружков. – Подумай лучше о том, как ты мне будешь пять серебряных монет отдавать? Может сделать тебя своим трелли?
За столом громко захохотали.
– Я перегрызу тебе глотку, Лейв, если ты сейчас сам не заткнешься. Я встретил его еще тогда, когда жил отсюда в двадцати поселениях к востоку. Это Одд, чародей. – Произнес он его имя и все вскочили на ноги и начали осматривать старца. Сван подошел к нему ближе и сел напротив. – Тогда у меня было большое поле, – продолжил он. – Как я за ним не ухаживал, как не обрабатывал, урожая получал слишком мало. Чтобы как-то прокормиться, я вынужден был охотиться на сусликов, живущих вокруг, и только их мясо спасало меня от разорения. Сдавал их местным торговцам, получал серебро до тех пор, пока не появился этот чародей. Я просил его о помощи. Хотел, чтобы на моем поле был хороший урожай. Он пообещал мне это. Но с каждым днем становилось хуже и хуже. Пропали все суслики, и я больше не мог там жить. Чтобы не умереть с голоду, я должен был покинуть свое родное гнездо. Теперь я здесь, перед вами. Что ты сделал такого, что у меня пропала последняя надежда? Отвечай чародей, иначе я отрежу тебе язык.
– Я исполнил твое желание, – произнес он. – У тебя был хороший урожай.
– Какой еще урожай? Я перестал охотиться на сусликов.
Люди переглянулись.
– На сусликов... – повторил чародей. – О них не было и речи.
– Не было речи? Зачем ты уничтожил их, жалкий старикашка?
– Не я их уничтожил, – произнес чародей. – Их уничтожило твое желание.
– Хватит из меня делать идиота! – крикнул Сван.
– Ты просил у меня большого урожая. Суслики приходили на твое поле и поедали корни твоих растений. Поэтому у тебя ничего не росло. Теперь, когда их не стало, у тебя хороший урожай.
– Но его не хватает, чтобы прокормить мою семью.
– Что ж, – улыбнулся чародей, – попроси, я подарю тебе это желание.
– Не-ет, – встал с места Сван. – Я еще в своем уме.
Услышав, что в трактире находится Одд, народ стал разбегаться по домам. Лишь дружок Свана – Лейв поспешил к старцу.
– Я хочу желание, – смело заявил он.
– Лейв, ты что делаешь? Ты в своем уме? Кому я рассказывал все это? Он тебя в узел завяжет и перешагнет. Пойдем отсюда.
– Не-ет, – остановил он Свана. – Я хочу попробовать. Ты ведь пробовал, теперь очередь за мной.
– Не смей, слышишь? Он обманет тебя так же, как и меня.
– Сван! Я тоже хочу желание, – встал из-за стола еще один игрок в кости.
Он был таким же старым, как и чародей. Но в отличие от него носил одежду крестьянина из грубой ткани флоки, которую закрывал зеленый плащ с фибулой на правом плече.
– Вестор? Ты? – удивился Сван. – Хочешь вернуть свою молодость?
За игральным столом снова расхохотались, и старик затрясся от злости.
– Не твое собачье дело молокосос.
Тишина стояла с минуту, и лишь дружок Свана ее нарушил.
– Чародей! – заговорил с ним Лейв. – Сделай так, чтобы у меня было много золота. Чтобы я всегда загребал их лопатой, да так, что не мог унести.
– Молодец Лейв! – кто-то поддержал его из-за игрального стола. – Тебе не нужно будет играть с нами, ты всех будешь угощать.
– Хорошо, – произнес старец. – Как только ты дойдешь до своего дома, желание твое исполнится.
– Мы с тобой Лейв! Посмотреть!
Вся толпа двинулась к выходу, давая дорогу Лейву. На какое-то мгновение он стал их кумиром. Даже Сван пошел посмотреть на будущего богача. Два старца остались наедине.
– Ты и впрямь хочешь пожелать молодость? – спросил Одд.
– Знаешь, – произнес Вестор. – Я прожил много лун, этими руками удавил столько врагов, что тебе и не снилось. И снова стать молодым с мозгами старика? А потом, пережить своих детей и внуков? Это для меня станет адом.
– Так что же ты хочешь?
– Что хочу? – переспросил чародея старец.
– Подумай хорошо! – ответил Одд, вместо привычного кивка. – Знай, только лишь раз в год, в каждом поселении я исполняю одно желание.
– Я стар, – сказал Вестор. – Еще со времен войны у меня болят ноги, а суставы просто трещат. Избавь меня чародей от этой боли.
– Ты вправду этого хочешь? Результат может быть непредсказуем, ты ведь сам говорил, что очень много убил людей. Эта боль дана тебе в наказание. А ты просишь освободить тебя от нее. Подумай хорошо, друг мой.
– Я уже не могу жить без выпивки. Лишь она заглушает мою боль. В конечном счете, я получаю не только эту боль, но и порок – пьянство. Чтобы добыть хмельное зелье, теперь вынужден играть в кости, обманывать своих друзей и все это ради чего? Чтобы купить выпить. Чародей! Избавь меня от этой боли.
– Иди домой. Твоя боль уйдет, как только войдешь в одну из комнат.
И старец потихоньку вышел из трактира и отправился к своему дому.
Глава III. Желание
На улице смеркалось. Толпа зевак направлялась к дому Лейва посмотреть на чудо превращения своего товарища в одного из богатейших особ этого поселения. Сам хозяин – будущий богач, шел в середине той толпы и ловил на себе их завистливые взгляды. Как будет приятно видеть свое золото, взявшееся ни откуда, а просто, из воздуха.
Вестор вышел из «Парящего солнца» чуть позже своих друзей и сразу отправился в противоположную от дома Лайва сторону. Он также хотел взглянуть на богатство своего приятеля и поздравить его с этим, но больше всего на свете хотелось избавиться от ноющей боли в ногах. Поэтому он и принял решение – отправиться к себе домой, ну а потом, к дому Лайва, лицезреть его несметные сокровища. Пока друзья будут праздновать успех друга, он успеет войти в его дом в самом разгаре торжества и поздравить новоиспеченного богатея. И это будет совсем скоро. Ну, а сейчас, он отправился к себе домой. Чародей сказал, что боль пропадет, и это для него главное желание.
Скоро, вся шумная компания приблизилась к дому Лайва. Ворота открылись, и друзья ступили на участок земли при доме, огороженным забором.
– Мы пришли! – произнес хозяин, и огляделся вокруг. – Где мое золото?
Его руки опустились вниз и пропали. Друзья замерли на месте, наблюдая за этим событием. Долго им ждать не пришлось. На месте его рук появились золотые лопаты, на которых лежали кучи золотых монет. Лайв попытался переместиться ближе к своему дому, но не смог не то, чтобы приподнять лопаты, но и сдвинуться с места. Друзья не растерялись. Они подхватили друга за плечи и талию, и приволокли в дом, усадили его на кровать и отошли в сторону.
– Что это? – испуганно произнес Лайв, рассматривая свои новые руки-лопаты, на которых лежали кучи золотых монет.
– Это то, что ты хотел, – пояснил Сван. – Я предупреждал тебя, что не стоит связываться с чародеем. Теперь тебе придется жить с этим.
Он подошел к Лейву и из золотой кучи взял несколько монет. Немного покрутив их в руке и подбросив вверх, Сван попробовал, метал на зуб.
– Это золото! – подтвердил он.
Друзья накинулись на золотые кучки и начали рассовывать золото себе в карманы, пока лишние монеты не посыпались на пол.
– Что вы делаете? Остановитесь! – кричал Лайв. – Это мое золото!
Но его никто не слушал. Друзья складывали золотые монеты за пазуху и хохотали, как будто одержимые. Но кучи золотых монет на лопатах Лайва не уменьшались. Они по-прежнему оставались такой же высоты, как и раньше.
– Идем отсюда! – скомандовал один из компании, когда заметил, что все набрали золота столько, что его хватит на всю их беззаботную жизнь.
Вся компания вышла из дома Лайва, и отправились к воротам. Как только они перешли через них, и вышли на улицу, друзья почувствовали невероятную легкость в их карманах и пазухах. Они быстро ощупали себя. Все золото, что отобрали у Лайва, куда-то пропало.
– Что это? – испуганно голосили друзья, выворачивая свои карманы и расстегивая плащи.
– Это проклятое золото! – вдруг сообразил Сван. – Оно вернулось обратно, к своему хозяину. Нам его не вынести из дома. Уходим отсюда. У чародея остался Вестор. С ним тоже может случиться, как и с этим – руки-лопаты. Надо идти к его дому. Пока мы ходили за Лайвом, он наверняка успел попросить у чародея желание. Быстрее, бежим к Вестору.
Долго раскачиваться никто не стал, и вскоре вся компания побежала на выручку к старцу. В дом Вестора они просто ворвались и стали искать хозяина. Но его нигде не было.
– Где же этот старый дьявол? – прокричал Сван и увидел, как входная дверь открылась, и на пороге показался хозяин дома.
– Что вы здесь делаете, черт вас дери? – прорычал Вестор. – Вы же отправились за Лайвом.
– Где ты был? – Сван не находил себе места. – Мы перерыли весь дом, тебя нигде нет.
– К соседям заходил, обещал им кое-чего, – произнес старец и медленно опустился на стул. – Так что же вы от меня хотите? Чтобы я с вами пошел к Лайву?
– К Лайву? – переспросил его Сван. – Да ты хоть знаешь, что с ним про-о...
Его глаза опустились на ноги старца, и он увидел, как они пропали.
– Что? Что с Лайвом? – спросил старик.
– Не... не важно! – Сван отошел от старца чуть дальше.
– Да что это с тобой?
– Ноги... твои ноги... их нет.
– Что? – Вестор опустил глаза вниз и от испуга дернулся вправо.
Стул покачнулся, и он полетел вниз. Друзья еще дальше отбежали от старца.
– Ноги! Где мои ноги? – заползал по полу Вестор.
– Это твое желание? – догадался Сван. – Что ты хотел от чародея?
– Чтобы не было боли в ногах.
–Теперь уж нету, это точно! – произнес Сван. – Ни боли, ни ног.
– Что же теперь делать? – занервничал старик. – Мне нужен чародей. Надо вернуть все как было.
Друзья переглянулись.
– Забудь об этом! Он исполняет лишь одно желание. Мне очень жаль, Вестор. Не стал слушать ты меня.
И друзья поспешили покинуть дом старца, оставив его одного дома со своей проблемой.
Глава IV. Торговец
Темнело здесь медленно, будто солнце не хотело покидать людей, живущих в этом поселении, а жарить и жарить, чтобы в их головах не возникало дурных мыслей. Помимо трактира, что держал Хаук, в поселении была большая рыночная площадь. Здесь могли торговать не только люди, живущие поблизости, но и приезжие коммивояжёры. На своих повозках они занимали отдельные места и продавали свой товар именно в них, не занимая торговых мест на площади. Не секрет, что у приезжих торговцев дела шли куда лучше, чем у местных. Люди с удовольствием покупали товары, привезенные из других мест. А оплачивали не серебром и золотом, а просто, выменивали их товары на свои. И такой натуральный обмен здесь считался основным видом оплаты. Монеты шли, как доплата за те товары, которые ценились куда больше, чем предлагаемые им взамен.
Итак, бартер в поселениях, стал для людей основным видом покупки или продажи товара. Но бывало так, что люди не могли найти достойного обмена, и тогда торговцы предпочитали оплату золотом. Хотя все прекрасно понимали, что у простых крестьян его было не так много. Но вопреки всему этому, дорогие товары у торговцев были, только вот процент продажи их был так ничтожно мал, что вряд ли кто надеялся на его быструю реализацию. И одним из таких ценных товаров считался глубинный насос, опускающийся в водяную скважину. Он работал от парового двигателя и выкачивал воду из глубины земных недр.
Одним из успешных торговцев глубинными насосами считались люди с западных поселений. На рыночной площади они появлялись очень редко, а их товар хорошо раскупался. Насосы были не такими прочными и через некоторое время нуждались в замене новыми. Люди закупались впрок и брали сразу по три или даже четыре штуки, жертвуя золотыми и серебряными монетами.
Одним из таких торговцев, хорошо зарекомендовавший себя у местных жителей этого поселения был Бйоре Скарлен. Опытный коммивояжёр, приезжающий сюда с северного поселения. В отличие от своих западных коллег, он менял глубинные насосы не на монеты, а на любые другие товары.
В местах, где он родился, люди почти ничего не выращивали. Туда мало заглядывало солнце. Вот и приходилось выменивать производимую продукцию из металла на еду. Здесь продавалось большое количество овощей и салатов, так необходимых для жителей северных поселений. Овощи, что он приобретал, консервировал и привозил в родные места, где с таким же успехом, как и насосы в здешних местах, продавал местным жителям.
Его дела всегда были на высоте до тех пор, пока не объявился хозяин. Он забирал у него всю выручку и заставлял менять насосы на монеты до тех пор, пока тот не выплатит ему долг за дом, который незаконно отстроил на его земле. Чтобы злодей не скрылся от него в каких-нибудь других поселениях, хозяин лично сопровождал должника. Последним их местом продажи считалось это поселение. Здесь, он разрешал ему менять насосы на овощи и салаты. Скупать все, что видят его глаза. На севере эти продукты стоят много золота, а значит, долг его станет меньше.
Как только начинало смеркаться, хозяин забирал всю выручку от продажи и уходил в свою повозку, оставляя Бйоре одного охранять товар. Но должник и не думал работать. Он закрывал повозку с товаром и уходил подальше от рыночной площади. Посетителей, в это время, все равно не бывает, а значит и возиться с повозкой для него нету смысла.
– Ты уже закрываешься? – услышал он старческий голос и оглянулся вокруг.
– Да, уже темнеет, – ответил он, когда увидел его возле своей повозки.
– А чем ты торгуешь?
– Глубинными насосами. Но, похоже, на сегодня все. Сейчас схожу в трактир, возьму девочку и до утра...
– Подожди, не закрывайся, – перебил его старец, – ты можешь мне показать насосы? Я хочу купить один из них.
– Купить? Конечно. Для их продажи я сюда и приехал. Могу сразу продать несколько. Это будет дешевле.
– Мне нужен один.
– Один? Ну, хорошо. Один, так один. Проходите, выбирайте. Вот здесь у меня насосы.
Старец окинул взглядом весь его товар, нашел те самые глубинные насосы и один из них взял в руки.
– Да-а, – выдохнул он. – Они прекрасны! Сколько хочешь за такой?
– Они все в одну цену – пятьдесят серебра.
– Пятьдесят? У меня только тридцать.
– Мне очень жаль, – пожал плечами торговец. – Я не смогу вам продать за меньшую цену. Меня хозяин побьет.
– Так, что же делать? – спросил старец. – У меня есть еще кое-какие вещи в этом мешке. Посмотри, может, что тебе и пригодится.
Он положил на прилавок свой мешок и развязал его. Торговец внимательно осмотрел содержимое и вытащил только один предмет.
– Что это? – спросил он у старца. – Часы?
– Да, – кивнул он, – но не простые. Это будильник. Ставишь стрелку на определенное время, заводишь, а когда главная стрелка к ней подойдет, будильник зазвенит.
– Удивительно! Я многое слышал о такой вещи, но никогда не видел. Я его беру, взамен насосу.
– Нет, – оживился старец. – Он стоит дороже, чем насос.
– Понятно. Так сколько же ты за него хочешь?
– Он стоит восемьдесят серебряных монет.
– Хорошо, – Бйоре даже улыбнулся. – Ты мне будильник и двадцать серебряных монет. И забирай два насоса.
– Мне не нужны два насоса. Дай мне один и тридцать серебра.
– Вот с серебром проблема.
– Ты же торговец. Какие могут быть проблемы у тебя с серебром?
– Хозяин всю выручку на сегодня забрал. А если бы завтра с утра?
– Я буду далеко, в другом поселении.
– Тогда я не знаю что делать?
– Выбери другой предмет из моего мешка, – предложил старец.
Бйоре снова покопался внутри, а потом пожал плечами.
– Я больше ничего не нашел для себя стоящего.
– Хорошо! Тебе очень нужен этот будильник?
Торговец кивнул.
– Ладно. Я забираю у тебя насос за пятьдесят серебра и меняю его на будильник за восемьдесят серебра. Эти тридцать серебра тебе дарю. Иначе, мы не получим то, что хотим. Согласен?
– Да. Хорошо, – снова кивнул торговец. – Я принимаю сделку.
Они обменялись товаром, и старец пошел в противоположную от повозки сторону.
– Я хотел бы узнать твое имя, – крикнул ему торговец. – Имя... Кто ты?
– Меня зовут Одд.
– А меня... Кто-о? Одд?
– А тебя – Бйоре, – продолжил старец его мысль.
– Как? Чародей? Ты меня обманул…
Но эти слова старец не слышал. Он повернул уже за соседнюю постройку и отправился в другое поселение.
Глава V. Безумство
Ночь медленно опускалась на эту грешную землю, погружая во тьму целые поселения людей. И только утро заново рождала все эти дома, постройки и людей, что жили здесь, в этих убогих лачугах. Одд расположился на отдых возле одного небольшого строения. В такой непроглядной тьме, которая пожирала здесь все что могла, невозможно было двигаться дальше. Только лишь человек, хорошо знающий все это поселение и его многочисленные постройки смог бы спокойно передвигаться в темноте с зажженным светильником в руках.
Как только начало светать Одд снова отправился в путь. Он шел в другое поселение, чтобы подарить людям надежду на лучшее. Хотел, чтобы их желания были не такими примитивными и низменными. Чтобы люди вспомнили о своей душе и пожелали что-нибудь благостное, духовное. Иначе, они навлекали на себя одни беды и расплачивались за них все оставшиеся годы.
Наконец, путешественник вышел из этого поселения и направился к другому, богом забытому месту. Оно находилось в полутора днях пути отсюда. Солнце еще не появилось на небе, и поэтому было так легко и приятно шагать по дороге, проложенной торговыми повозками и водовозами.
Только через пару часов солнце взошло на небосводе, а лучи начали припекать чело кудесника. Его движения стали медленными, дыхание тяжелым. Чтобы отдышаться, Одд остановился и огляделся по сторонам. В несколько сотен метров от него, прямо на дороге, сидел человек. Наверняка он так же, как и чародей, путешествовал между поселений и вот-вот присел отдохнуть. Одд поспешил к нему на встречу. Может быть, тот путешественник захочет присоединиться к его «обществу» и тогда, вдвоем, станет веселее проделывать весь этот неблизкий путь до следующего поселения.
И старец подошел ближе к тому человеку. Но, кто это? Кажется, он знал его. Не может быть! Это тот самый безногий Вестор, который хотел избавиться от ноющей боли в ногах. Но как он здесь оказался? Неужели всю ночь полз по дороге, чтобы опередить чародея? И вот они встретились здесь, на дороге.
– Вестор? – удивился старец. – Ты?
– Я жду тебя, – произнес старик. – Знал, что ты ночью не пойдешь на дорогу, а отправишься с рассветом, вот и опередил тебя. Просто, хорошо знаю эти места, вот и все.
– Ждал меня? – усмехнулся кудесник. – Зачем?
– Мне нужно, чтобы ты выполнил мое желание.
– Желание? – переспросил старец. – О, нет! Я же исполнил тебе одно.
– Посмотри... посмотри на меня, – крикнул старик, – в кого превратило меня это желание. Я хочу все исправить.
– Невероятно! – развел руками кудесник. – Ты же прекрасно знаешь, что я в поселении исполняю только одно желание в год.
– Вот именно, в поселении, – сделал на этом акцент Вестор. – Но заметь, мы находимся между поселениями. На дороге. Но, может, это поселение ближе, то – дальше... не имеет значения. Главное – мне нужно еще одно желание. Исполни.
Одд задумался на несколько секунд, а потом потоптался на месте и произнес:
– Да-а! Это станет первым случаем за все это время. Меня никто между поселениями не останавливал и не просил исполнить желания. Хорошо, но знай, что этим действием ты можешь лишить людей в следующем поселении всех их желаний. Но с другой стороны, если ты появишься в соседнем поселении вместе со мной, то я не смогу тебе исполнить твое. У тебя есть выбор – сейчас или через год. Подумай. Ты действительно хочешь лишить людей желаний?
– Желаний! – улыбнулся старик. – Я уберегу их от безумных поступков. Сколько жизней спасу. Я стану для них оберегом от тебя.
– А если люди надеялись на свои желания, а ты вот так перечеркиваешь всю их жизнь.
– Кудесник! Я не люблю пустой болтовни. Хочешь знать мое мнение? Мне на них плевать. Тебе такой расклад устроит? Молчишь? Исполни мое желание и иди дальше своей дорогой.
– Я слушаю тебя, Вестор.
– Чародей, как там тебя... Одд. Лучше посмотри на меня. Я превратился в калеку. Верни мне, все как было.
– Пусть будет так! – произнес старец. – Иди домой. Как ляжешь в свою кровать, желание твое исполнится.
Одд повернулся спиной к Вестору и продолжил свой путь. Только к вечеру безногий старец был у своего дома.
– Где ты все шляешься, старая собака? – закричала на него жена. – Ты же знаешь, что сейчас торговец придет. Мы покупаем глубинный насос, забыл?
– Тьфу, ты старая ведьма! – сплюнул Вестор. – У меня от тебя начинается голова болеть. Я не просто так уходил из дома. Я был на дороге к соседнему поселению, Одда ждал. Он должен был мне исполнить желание!
– Ты что старый, опять спятил? Тебе мало того, что ног нет? Ты хочешь вообще меня вдовой оставить? – заплакала она.
– Тише-тише ты, не реви! – прикрикнул старик. – На этот раз все будет хорошо. Я попросил у него, чтобы он вернул, все как было. У меня появятся ноги. Только он сказал, чтобы я в кровать лег.
– В кровать? Так я тебя не подниму. Ты здоровенный, как черт.
– Подушек на пол брось. Я по ним сам вверх вскарабкаюсь.
Старуха положила возле кровати матрац, а на него все подушки какие были в доме. Старик пытался по ним вскарабкаться, но ничего не получалось. Даже помощь старухи не помогла ему перевалиться на кровать.
– Высокая кровать! – прокряхтел старик. – Может ножки отпилить?
– Голову себе отпили! – фыркнула старуха. – Все равно в ней мозгов нет.
В дверь постучали.
– Кто там? Входите.
На пороге в их комнату стоял тот самый торговец глубинными насосами – Бйоре.
– Вот! Я тебе говорила про него! Он принес нам глубинный насос. Мы хотели купить.
– Я помню! – огрызнулся Вестор. – Парень, как зовут-то тебя?
– Бйоре, – ответил он и вошел в комнату.
– Ну-ка подсоби мне Бйоре. Я хочу лечь в кровать, но ножки слишком высокие.
– А, сейчас! – произнес он и положил свой мешок на пол.
Сильные руки парня сжали старика за талию и потянули вверх. Вскоре Вестор лежал в кровати.
– Спасибо, торговец! А теперь отойдите от кровати чуть дальше.
Бйоре сделал несколько шагов к старухе Вестора, а потом снова взглянул на кровать. Старика там уже не было. Вместо него лежал младенец. Старуха упала на колени и заплакала.
– Вестор! Это что? Ты стал младенцем! Скажи что-нибудь. Что ты молчишь?
Она растормошила его, но добилась лишь только детского плача. Торговец стоял посреди комнаты и не понимал, что здесь происходит. Хозяйка взглянула на него и попыталась объяснить:
– Это Одд, исполнил ему желание. Понимаешь? Теперь он стал младенцем. Ручки и ножки у него целенькие, посмотри. Он попросил его вернуть, как было, и теперь стал новорожденным.
– Я не знаю, что вам и ответить на это все увиденное мною, – произнес торговец. – Это чудо! У вашего мужа появилась вторая жизнь. По крайней мере, он может начать все сначала. Только я понял одно: глубинный насос вам не нужен.
– Положи на стол, сынок. Я найду людей, которые мне его поставят. Старый-то почти совсем не качает. Теперь у меня новые проблемы – малыш. Так что Бйоре, если встретишь Одда, ничего у него не проси.
– Поздно! Он меня обманул. Подарил мне часы – будильник. Я могу вам его показать. Вот он.
Парень вытащил из кармана тот самый будильник и покрутил им в руке.
– Я не пойму, как он работает. То стрелки убегают вперед, то отстают. Ни разу не слышал, чтобы он прозвенел.
– Да! – прокряхтела старуха. – Ты не понимаешь, что за подарок ты получил. Это не простые часы.
– Мне все равно, какие они. Я хочу избавиться от них.
– Ты не понимаешь. – Снова повторила она. – Когда начинают стрелки идти вперед? Когда тебе плохо, когда ты всех ненавидишь, когда тебе кажется что весь мир сплошное наказание.
– Точно! – подтвердил торговец. – Я как-то этому не предал значение.
– Ну, а когда часы отстают? Когда тебе бывает хорошо, ты не живешь, а наслаждаешься.
– Верно! Только вот я никогда не слышал, чтобы он звонил. Будильник все-таки.
– Это будет последним, что ты услышишь. Это не просто часы. Это – твоя...
– Да мне плевать, что это за часы! – перебил он хозяйку. – Они меня достали! – и парень выбежал из дома, сжимая в руке будильник. – Я хочу избавиться от вас!
И он бросил будильник в стоящий рядом забор. Часы ударились так сильно, что остановились. Бйоре поднял их, покрутил в своей руке и приложил к уху. Часы больше не подавали никаких признаков работы.
– Замечательно! – улыбнулся торговец. – Они заткнулись. Теперь надо возвращаться на рынок.
Он сделал два шага в направлении рынка. Его ноги подкосились, и парень упал на песок.
– Что это? – испугался торговец. – Я не могу пошевелить ни рукой, ни ногой. На меня напала какая-то лень. Откуда она? Что это все значит? Это часы? Дело в них? Что со мной?
Но ответов он не получил. Как-будто сами небеса посмеялись над ним.
Послесловие
Прошло чуть больше двух с половиной тысяч лет. От поселения не осталось и следа. На его месте выросла большая пустыня. Как и прежде, солнце жарило, истощало и убивало всех людей, не подготовленных к походам в эти дикие места – песчаные дюны. Ближайший оазис находился в тысячи километров отсюда.
Но вопреки этому палящему солнцу, все же нашелся один человек, который бросил вызов всем стихиям. Это был тот самый торговец. Время не изменило его внешне. Он остался таким же молодым, как и был. Торговец лежал в центре той самой пустыни, на раскаленных песках, и держал в руке часы-будильник, который уже не одно тысячелетие было рядом с ним. Это был тот самый подарок от святого Одда.
Парень не мог ничего делать. Его часы давно остановились. Тело не могло ни погибнуть, ни полноценно развиваться. Его сковала такая лень, что достаточно было подняться на ноги и, сделав всего шаг, повалиться в песок, а потом снова лежать и смотреть на безоблачное небо.
Иногда слышался в этом месте какой-то странный гул. И даже до людей, путешествующих по дюнам, доносились слова:
– И когда же я сдохну!
Но ветер их быстро подхватывал вверх и развеивал по всей этой загадочной пустыне.
(отредактированная версия)
Часы — желание
Пролог
Как долго стоит здесь солнце в зените! А жара... Эта дьявольская жара ну просто убивает! Кажется, что она больше никогда не спадет, а будет все больнее и больнее терзать души жителей этих небольших поселений. Земля словно раскалилась добела, превращая все вокруг в песчаную пустыню. Люди, что жили здесь, кое-как перебивались без питьевой воды. Не то чтобы воды не было совсем. Она была, но находилась так глубоко под землей, что прорыть скважину мог позволить себе не каждый. Но все-таки жители спасали свои урожаи, покупая воду — ее ежедневно доставляли в поселения несколько водовозов и привозили коммивояжеры. Ну а сами владельцы скважин заламывали за нее хорошую цену.
Конечно, всегда можно было найти чем утолить жажду, но быстрее всего это получалось сделать в местной забегаловке — стоило лишь купить у трактирщика кружку эля или чего покрепче. Бедняки, обычно собиравшие и без того скудный урожай, все равно сдавали его часть сюда, этому жадному и скупому негодяю, — чтобы прокормить свои семьи. Но как бы ни было плохо, люди приспосабливались к таким непростым жизненным условиям. Хотя были и те, кто покидал свои дома и уезжал — неважно куда, лишь бы подальше от этого места. Спустя какое-то время эти люди вновь появлялись здесь — но уже с бурдюками пресной воды. Настоящее богатство! Распродав здесь привезенную с собой воду, они начинали наконец-то чувствовать себя хозяевами положения, а иногда от кучи вырученных денег и вовсе впадали в полную эйфорию. Вода, привозимая из дальних мест, была намного вкуснее здешней — той, что торговали водовозы, и даже той, что добывали из скважин.
Раз в неделю в поселение привозили водяные души — все жители собирались на площади и по очереди отправлялись смывать с себя всю грязь и копоть, накопившуюся за эту трудовую неделю. Такая помывка была абсолютно бесплатной для всех. То ли это старейшины заботились о своих людях, то ли это было древней традицией — неизвестно. В народе эти дни стали называть большой Панафинеей, и в последнее время они стояли даже наравне с Асхадом — праздником всех святых, когда из водометов людей обливали все те же наемники водовозов. В эти дни воду не жалели, и все призывали своих святых послать им много-много воды.
Считалось, что в праздник Асхада исполняются только те желания, которых человек заслуживает. Но люди боялись получать подарки даже друг от друга. И не приведи бог подарить что-либо другому человеку в праздник воды или Асхада — этим можно было вызвать лишь гнев небес.
Во всех поселениях дарить подарки было оскорблением, дурным тоном. Здесь все имело свою цену, даже любая выращенная ягода или мелкий овощ. Получить что-то от другого человека просто так, в подарок, стало приравниваться к самоубийству. И дело было не в том, что дарить — плохо, просто еще издревле в этих местах ходила легенда о святом Одде и его подарках.
Кто же такой Одд и действительно ли он был святым? Никто не сможет ответить на этот вопрос. Некоторые называли его магом, другие называли темным волшебником, ну а совсем темные люди — исчадием тьмы. Они не знали, что во всем виноват не этот кудесник, который ходил из поселения в поселение и исполнял желания людей, — виноваты пороки этих же самых людей, привыкших видеть в своих желаниях лишь полезные стороны и никогда не задумывавшихся об обратной стороне медали.
Ведь как обычно происходит? Если вы пьете зелье от головной боли — вы вряд ли задумываетесь о том, что оно плохо влияет на сердце, и, если вы от него не откажетесь, дело может дойти до инфаркта. Вот и с желаниями то же самое: получаем инфаркт, забывая о нашем желании. Но это потом, а пока что головная боль исчезла. Этого мы и хотели. Но рано или поздно инфаркт настигнет нас — и уже не до желаний становится нам, ведь произошла катастрофа! И в итоге мы считаем, что желание не исполнено, забываем про него. Вот поэтому, считали люди, от подарка Одда можно было ожидать все что угодно. Не инфаркта — так инсульта. Подарок всегда несет в себе свою противоположность. Эта противоположность и есть плата за желание.
Глава I. Уна
Женщина подбежала к кроватке своей малышки. Девочка кричала так, что разбудила мать. Что это: дурной сон или очередная болезнь? Бедная девочка! Она постоянно напугана. Ее мать получила проклятье от Богов — дочь стала слепой. А может, проклятье наложено не на мать, а на отца, что бросил их пять лет назад?.. Хотя наконец-то в их доме появился мужчина, который заботился о них и с утра до вечера горбатился на одной из водяных скважин.
Еще с самого рождения девочка не могла видеть ни ночи, ни дня и засыпала, когда просто уставала. И сейчас она разбудила свою мать.
— Уна! — испуганно произнесла женщина. — Девочка моя!
Она приподняла ее с кровати и прижала к себе.
— Все, все... Ты в безопасности! Все в порядке.
— Все, что ты сейчас представляешь, может стать таким же реальным, как и боль! — вдруг послышался старческий мужской голос.
— Кто здесь? — вздрогнула женщина и еще сильнее прижала к себе дитя.
Она глазами окинула свой дом и почувствовала, как Уна еще больше задрожала.
— Не бойся! — прошептала ей мать. — Закрой глаза.
Она повернулась назад. Возле двери стоял старец с седыми волосами и темной бородой. Будто годы не тронули его бороду, а только лишь осыпали белым песком его голову.
— Что вам здесь нужно? — спросила женщина.
— Глоток воды, — тут же ответил он и присел на стул. — Я долго шел по поселениям под жарким солнцем.
— Вода на столе, — ответила женщина. — Это все, что у нас есть.
Старец взял кружку в руку и сделал глоток.
— Чудесно! — улыбнулся он и поставил кружку обратно.
— Кто вы такой? — с тревогой в голосе произнесла женщина. — Откуда вы?
Старец внимательно посмотрел на дитя, на мать, а потом положил на стол серебряную монету.
— Это за воду, — сказал он.
Женщина вскочила с места.
— Нет! Заберите обратно. За одну такую монету можно купить больше воды. Даже стакан воды стоит всего одну медную монету, а вы сделали лишь глоток.
— Я тебе ее дарю!
— Не нужны мне подарки. Заберите сейчас же. И уходите. У нас и так в доме беда.
— Может, я смогу помочь этой слепой девочке? Я должен как-то поблагодарить за воду, если ты отказываешься от платы.
— Глоток воды не стоит ничего.
— Ошибаешься, Ринда.
— Ринда? Что? Вы знаете мое имя? Кто вы, черт подери, такой?
— Мое имя — Одд. Я путешественник.
— Чародей! — воскликнула женщина. — О небеса! За что мне такое проклятие?
— Я чувствую, у тебя есть желание. Я могу его исполнить.
— Ты ошибаешься, — прикрикнула Ринда. — У меня нет никаких желаний. Мне ничего не нужно дарить. Нам хорошо. Уходи, прошу тебя.
— Ты же знаешь, что я раз в год прохожу по поселениям и дарю людям желание, но только одно желание. Одно. Меня не так просто встретить. Многие ждут встречи со мной, преподнося жертву богам. Но я прихожу не ко всем. Сейчас это единственный шанс в твоей жизни и в жизни твоей дочери. Это так просто: только попроси. Слышишь? Иначе ты меня никогда не увидишь, а тебя никогда не увидит твоя дочь. Ты сама ломаешь ей будущее.
— Молчи, не хочу тебя слышать!
— Мама, мамочка! Не плачь, мамочка. Я научусь, я буду тебе помогать. Я люблю тебя, мамочка!
Девочка обняла мать маленькими ручонками за шею и повернула голову в сторону чародея. Но увидеть его девочка не могла.
— Ты с рождения слепая, — сказал ей чародей.
— Да! — подтвердила ее мать. — И хочу, чтобы она могла видеть.
— Мама! — Уна заплакала, потом потерла глаза. — Мама, что это? Я тебя вижу! Вижу комнату, кровать… Посмотри на меня, мама!
Ринда повернулась лицом к дочери.
— Что это? — у девочки затряслись руки. — Мама! Где твои глаза?
— Дочка! Не смотри на меня!
— Нет! Мама! Что ты наделала?
— Дед, я не хочу, чтобы мама мучилась.
— Не говори, не говори ему ничего, — женщина рукой прикрыла девочке рот. — Уходи, Одд! Слышишь? Уходи отсюда!
— Хорошо, я исполню и это, девочка. Твоя мама не будет мучиться.
Он поднялся со стула и вышел на улицу.
— Мама! Мама! Она не дышит! Помогите кто-нибудь!..
Глава II. Парящее солнце
Лишь к вечеру жара начала медленно спадать. Было ощущение, что солнце ушло дальше, в другие поселения, оставляя на небе кровавый след. Воздух быстро остывал, и с темнотой приходила тревожная прохлада. Многие занимали себя тем, что играли в трик-трак в трактире Хаука «Парящее солнце» или просто напивались до того, что их выставляли за дверь. За две серебряные монеты женщины продавали себя мужчинам, ищущим утешение или, наоборот, острых ощущений от необыкновенных женских трюков.
Вскоре за самым дальним столиком, что стоял в углу, появился старец. Он окинул взглядом людей, что были в трактире, и, казалось, уже решил подойти к трактирщику сам, сделать заказ и спокойно поужинать вдали от тех, кто шумно веселился здесь и играл в трик-трак. Но не успел он и подняться с места, как одна из работниц Хаука заметила нового посетителя трактира и поспешила к его столику.
— Вы хотите заказать что-нибудь из еды? — поинтересовалась она. — Или хотите приятно провести вечер в компании молодых девушек? А может, вам будет интересно поиграть за одним из игральных столов?
— Из всего, что ты предложила мне, я выберу еду, — ответил старец. — Принеси-ка мне то, что ты обычно подаешь на ужин простым людям.
Она кивнула в ответ и хотела уже уходить, как старец добавил:
— И еще... принеси кружечку хорошо настоянного эля.
— Это все? — заглянула она в глаза старца, чтобы лишний раз убедиться, что ему не понадобится ни девочка, ни игральные кости.
— Да, Хильда. Это все.
Она улыбнулась и, не задавая лишних вопросов, поспешила на кухню.
Работая в этом трактире, все женщины привыкли, что их называют по именам. И эти имена не всегда совпадают с реальными. Тем более любой посетитель может любую из них назвать как угодно. Пусть даже он случайно назовет ее настоящим именем — все равно это не вызовет никакой реакции с ее стороны. Это работа. Это просто трактир.
Вскоре на столе у старца появилось все, что он заказал. Но не успел он сделать и глоток прохладного эля, как услышал громкий мужской голос.
— Я тебя знаю!
Многие повернули головы в сторону, откуда раздался этот крик.
— Я тебя знаю! — снова повторил мужской голос, и старец поднял глаза.
То был мужчина средних лет от роду в шерстяной длинной рубахе серого цвета, мешковатых коротких штанах, прямоугольной серой накидке с зеленым кантом и в чулках.
— Заткни свою пасть, Сван! — прорычал один из его дружков. — Подумай лучше о том, как ты мне будешь пять серебряных монет отдавать. Может, сделать тебя своим трелли?
За столом оглушительно захохотали.
— Я перегрызу тебе глотку, Лейв, если ты сейчас сам не заткнешься. Я встретил его еще тогда, когда жил отсюда в двадцати поселениях к востоку. Это Одд, чародей.
Как только Сван произнес это имя, все вскочили на ноги и начали осматривать старца. Сван подошел к нему ближе и сел напротив.
— Тогда у меня было большое поле, — продолжил он. — Как я за ним ни ухаживал, как ни обрабатывал его, урожая получал слишком мало. Чтобы как-то прокормиться, я вынужден был охотиться на сусликов, и только их мясо спасало меня. Я сдавал сусликов местным торговцам и получал за них серебро до тех пор, пока не появился этот чародей. Я просил его о помощи. Я хотел, чтобы на моем поле был хороший урожай. Он пообещал мне это. Но с каждым днем дела шли все хуже и хуже. Пропали все суслики, и я больше не мог там оставаться. Чтобы не умереть с голоду, я должен был покинуть свое родное гнездо. Теперь я здесь, перед вами. Что ты сделал такое, что у меня пропала последняя надежда? Отвечай чародей, иначе я отрежу тебе язык.
— Я исполнил твое желание, — произнес он. — У тебя появился хороший урожай.
— Какой еще урожай? Я перестал охотиться на сусликов.
Люди переглянулись.
— На сусликов... — повторил чародей. — О них не было и речи.
— Не было речи? Зачем ты уничтожил их, жалкий старикашка?
— Не я их уничтожил, — произнес чародей. — Их уничтожило твое желание.
— Хватит из меня делать идиота! — крикнул Сван.
— Ты просил у меня большого урожая. Суслики приходили на твое поле и поедали корни растений. Поэтому у тебя ничего не росло. Когда грызуны исчезли, поле стало давать хороший урожай.
— Но его не хватает, чтобы прокормить мою семью.
— Что ж, — улыбнулся чародей, — попроси — и я подарю тебе это желание.
— Не-ет, — встал с места Сван. — Я еще в своем уме.
Слухи о том, что в трактире находится Одд, быстро разнеслись по поселению, и народ стал разбегаться по домам. Лишь дружок Свана Лейв поспешил к старцу.
— У меня есть желание, — смело заявил он.
— Лейв, ты что делаешь? Ты в своем уме? Кому я рассказывал все это? Он тебя в узел завяжет и перешагнет. Пойдем отсюда.
— Не-ет, — остановил он Свана. — Я хочу попробовать. Ты ведь пробовал, теперь очередь за мной.
— Не смей, слышишь? Он обманет тебя так же, как и меня.
— Сван! У меня тоже есть желание, — встал из-за стола еще один игрок в кости.
Он был таким же старым, как и чародей. Но в отличие от Одда он носил крестьянскую одежду из грубой ткани, которую закрывал зеленый плащ с фибулой на правом плече.
— Вестор? Ты? — удивился Сван. — Хочешь вернуть свою молодость?
За игральным столом снова расхохотались, и старик затрясся от злости.
— Не твое собачье дело, молокосос.
Тишина стояла с минуту, и лишь дружок Свана ее нарушил.
— Чародей! — заговорил с ним Лейв. — Сделай так, чтобы у меня было много золота. Чтобы я всегда загребал его лопатой, да так, что не мог унести.
— Молодец, Лейв! — кто-то поддержал его из-за игрального стола. — Тебе не нужно будет играть с нами, ты всех будешь угощать.
— Хорошо, — произнес старец. — Как только ты дойдешь до своего дома, желание твое исполнится.
— Мы с тобой, Лейв! Хотим посмотреть!
Вся толпа двинулась к выходу, давая дорогу Лейву. В этот момент он был всеобщим кумиром. Даже Сван пошел посмотреть на этого будущего богача. Два старика остались наедине.
— Ты и впрямь хочешь пожелать себе молодость? — спросил Одд.
— Знаешь, — произнес Вестор. — Я прожил много лун. Этими руками я удавил столько врагов, что тебе и не снилось. И снова стать молодым, но с мозгами старика? А потом пережить своих детей и внуков? Это для меня станет адом.
— Так что же ты хочешь?
— Что хочу? — переспросил чародея старец.
— Подумай хорошо! — ответил Одд, вместо того чтобы кивнуть головой, как обычно.
— Знай: лишь раз в год в каждом поселении я исполняю одно желание.
— Я стар, — сказал Вестор. — Еще со времен войны у меня болят ноги — суставы просто трещат. Избавь меня, чародей, от этой боли.
— Ты вправду этого хочешь? Результат может быть непредсказуем, ты ведь сам говорил, что очень много убил людей. Эта боль дана тебе в наказание. А ты просишь освободить тебя от нее. Подумай хорошо, друг мой.
— Я уже не могу жить без выпивки. Лишь она заглушает мою боль. В конечном счете я получаю не только эту боль, но и порок — пьянство. Чтобы добыть хмельное зелье, теперь я вынужден играть в кости, обманывать своих друзей. И все это ради чего? Чтобы купить выпивку. Чародей! Избавь меня от этой боли.
— Иди домой и ложись в кровать. Боль твоя уйдет.
И Вестор потихоньку вышел из трактира и отправился домой.
Глава III. Желание
Смеркалось. Толпа зевак шагала к дому Лейва посмотреть на чудо превращения своего товарища в одного из богатейших людей этого поселения. Сам хозяин, будущий богач, шел в середине той толпы, ловил на себе завистливые взгляды земляков и предвкушал, как будет приятно видеть свое золото, взявшееся ниоткуда, просто из воздуха.
Вестор вышел из «Парящего солнца» чуть позже своих друзей и сразу отправился в противоположную от дома Лейва сторону. Он также хотел взглянуть на то, как на его приятеля свалится несметное богатство, и поздравить его с этим, но больше всего на свете ему хотелось избавиться от ноющей боли в ногах. Поэтому он и решил отправиться сначала к себе домой, ну а потом, может, к дому Лейва, лицезреть его сокровища. Пусть вся компания начнет праздновать успех друга, а он успеет войти в его дом в самом разгаре торжества и поздравить новоиспеченного богатея. И это будет совсем скоро. Ну а сейчас он пойдет к себе домой. Чародей сказал, что боль исчезнет, и это сейчас важнее всего.
Скоро вся шумная компания приблизилась к дому Лейва. Ворота открылись, и друзья ступили на огороженный забором участок земли при доме.
— Мы пришли! — произнес хозяин и огляделся вокруг. — Где мое золото?
Вдруг руки Лейва исчезли. Толпа замерла на месте, наблюдая за этим событием. Долго им ждать не пришлось. Вместо рук у Лейва появились золотые лопаты, на которых лежали кучи золотых монет. Лейв попытался переместиться ближе к своему дому, но не смог не то чтобы приподнять лопаты, но и вовсе сдвинуться с места. Друзья не растерялись. Они подхватили Лейва и приволокли в дом. Усадив его на кровать, они отошли в сторону.
— Что это? — испуганно произнес Лейв, рассматривая свои новые руки-лопаты, на которых лежали кучи золотых монет.
— Вот твое желание, — пояснил Сван. — Я предупреждал тебя, что не стоит связываться с чародеем. Теперь тебе придется жить с этим.
Он подошел к Лейву и из золотой кучи взял несколько монет. Покрутил их в руке, подбросил на ладони, попробовал металл на зуб.
— Это золото! — подтвердил он.
Друзья накинулись на золотые кучи и начали рассовывать монеты по карманам, пока лишние не посыпались на пол.
— Что вы делаете? Остановитесь! — кричал Лейв. — Это мое золото!
Но его никто не слушал. Друзья складывали золотые монеты уже за пазуху и хохотали как одержимые. Но кучи золотых монет на лопатах Лайва не уменьшались. Они по-прежнему оставались такими же, как и раньше.
— Идем отсюда! — скомандовал один из компании, когда заметил, что все набрали золота столько, чтобы беззаботно провести всю оставшуюся жизнь.
Вся компания вышла из дома Лейва и отправилась к воротам. Но как только они оказались за забором, то почувствовали, что их карманы опустели. Все кинулись ощупывать себя. Золото, которое они отобрали у Лейва, куда-то пропало.
— Что это? — испуганно голосили друзья, выворачивая свои карманы и расстегивая плащи.
— Это проклятое золото! — вдруг сообразил Сван. — Оно вернулось обратно, к своему хозяину. Нам его не вынести из дома. Уходим отсюда. У чародея остался Вестор. С ним тоже может случиться, как и с этим, — руки-лопаты. Надо идти к дому Вестора. Пока мы ходили за Лейвом, он наверняка успел попросить у чародея желание. Быстрее, бежим!
Не раздумывая долго, вся компания побежала на выручку к старику Вестору. Вскоре они ворвались в его дом и стали искать хозяина. Но того нигде не было.
— Где же этот старый дьявол? — прокричал Сван, но тут входная дверь отворилась, и на пороге показался хозяин дома.
— Что вы здесь делаете, черт вас дери? — прорычал Вестор. — Вы же отправились за Лейвом.
— Где ты сам был? — Сван не находил себе места. — Мы перерыли весь дом, тебя нигде нет.
— К соседям заходил, обещал им кое-чего, — произнес старец и медленно опустился на стул. — Так что же вы от меня хотите? Чтобы я с вами пошел к Лейву?
— К Лейву? — переспросил его Сван. — Да ты хоть знаешь, что с ним про...
Тут его взгляд опустился вниз, и он увидел, как ноги Вестора вдруг исчезли.
— Что? Что с Лейвом? — спросил старик.
— Не... неважно! — Сван отошел от старика.
— А с тобой-то что?
— Ноги... твои ноги... их нет.
— Что? — Вестор опустил глаза вниз и от испуга дернулся вправо.
Стул покачнулся, и Вестор полетел вниз. Друзья еще дальше отбежали от старика.
— Ноги! Где мои ноги? — стал ползать по полу Вестор.
— Это твое желание? — догадался Сван. — Какое желание ты загадал чародею?
— Чтобы не было боли в ногах.
— Теперь уж нету, это точно! — произнес Сван. — Ни боли, ни ног.
— Что же теперь делать? — в отчаянии воскликнул старик. — Где этот чародей? Надо вернуть все как было.
Друзья переглянулись.
— Забудь об этом! Он исполняет лишь одно желание. Мне очень жаль, Вестор. Не стал слушать ты меня.
И компания вслед за Сваном поспешила покинуть дом старика, оставив его одного.
Глава IV. Торговец
Темнело здесь медленно, будто солнце не хотело покидать людей, живущих в этом поселении, а хотело жарить их и жарить, чтобы в их головах не возникало дурных мыслей. Помимо трактира, что держал Хаук, в поселении была большая рыночная площадь. Здесь могли торговать не только местные и живущие поблизости люди, но и приезжие коммивояжеры. На своих повозках они занимали отдельные места на площади. Не секрет, что у приезжих торговцев дела шли куда лучше, чем у местных. Люди с удовольствием покупали товары, привезенные издалека. А платили за них не серебром и золотом — просто обменивали их на свои. И такой натуральный обмен здесь считался основным видом оплаты. Монеты же шли как доплата за те товары, которые ценились куда больше, чем предлагаемые им взамен. Но и бывало так, что некоторые продавцы хотели за свой товар только золото, а не другие товары, хотя все прекрасно понимали, что у простых крестьян золота не так уж и много. Одним из таких ценных товаров считался глубинный насос, опускающийся в водяную скважину. Он работал от парового двигателя и выкачивал воду из недр земли.
Одними из успешных торговцев глубинными насосами считались люди из западных поселений. На рыночной площади они появлялись очень редко, но, когда они все же появлялись, их товар хорошо раскупался. Однако эти насосы были не такими уж и прочными и через некоторое время нуждались в замене. Поэтому те люди, кто мог себе позволить купить насос, закупались впрок и брали сразу по три или даже четыре штуки. Одним из таких торговцев, хорошо зарекомендовавших себя у местных жителей, был Бйоре Скарлен. Это был опытный коммивояжер, приезжавший сюда с севера. В отличие от своих западных коллег он не продавал глубинные насосы за монеты, а обменивал их на любые другие товары. В тех местах, откуда был родом Бйоре Скарлен, люди почти ничего не выращивали — туда редко заглядывало солнце. Вот и землякам Бйоре приходилось выменивать производимые ими товары из металла на еду. Например, на овощи и салаты, так необходимые жителям северных поселений. Сам Бйоре торговал в родных местах консервированными овощами — с тем же успехом, с каким в других поселениях он обменивал насосы на продукты, произведенные местными жителями. Его дела всегда шли отлично, пока он не попал в долговую яму и у него не появился хозяин. Этот делец заставлял Бйоре менять насосы на монеты и отдавать всю выручку, до тех пор пока тот не выплатит ему долг за дом, который коммивояжер-северянин построил на его земле. Чтобы Бйоре Скарлен не сбежал, хозяин всегда лично сопровождал его. Так они добрались до поселения, о котором идет речь в нашем рассказе. Здесь хозяин разрешал Скарлену менять насосы на овощи и салаты — скупать буквально все, что видят его глаза. На севере за эти продукты можно выручить много золота, а значит, долг Бйоре станет меньше.
Как только начинало смеркаться, хозяин забирал всю выручку от продажи и отправлялся в свой фургон, оставляя Бйоре одного охранять повозку с товаром. В это время его должник закрывал эту повозку и уходил подальше от рыночной площади. Покупателей до следующего дня все равно уже не будет, а значит, и оставаться у повозки нет смысла. Так было и в этот вечер. Бйоре уже было собрался уходить, как услышал старческий голос:
— Ты уже закрываешься?
Бйоре оглянулся.
— Да, уже темнеет, — ответил он, когда увидел возле своей повозки старика.
— А чем ты торгуешь?
— Глубинными насосами. Но похоже, на сегодня все. Сейчас схожу в трактир, возьму девочку — и до утра...
— Подожди, не закрывайся, — перебил его старец. — Ты можешь показать мне насосы? Я хочу купить один из них.
— Купить? Конечно. Для их продажи я сюда и приехал. Могу сразу продать несколько. Это будет дешевле.
— Мне нужен один.
— Один? Ну хорошо. Один так один. Подходите, выбирайте. Вот здесь у меня насосы.
Старец окинул взглядом весь его товар, нашел те самые глубинные насосы и один из них взял в руки.
— Да-а, — выдохнул он. — Они прекрасны! Сколько хочешь за такой?
— Они все в одну цену — пятьдесят серебряных монет.
— Пятьдесят? У меня только тридцать.
— Мне очень жаль, — пожал плечами торговец. — Я не смогу вам продать за меньшую цену. Меня хозяин побьет.
— Так… Что же делать? — озадаченно промолвил старец. — У меня есть еще кое-какие вещи в этом мешке. Посмотри, может, тебе что-то и пригодится.
Он положил на прилавок свой мешок и развязал его. Торговец внимательно осмотрел содержимое мешка и вытащил из него только один предмет.
— Что это? — спросил он у старца. — Часы?
— Да, — кивнул он, — но не простые. Это будильник. Ставишь стрелку на определенное время, заводишь, а когда главная стрелка к ней подойдет, будильник зазвенит.
— Удивительно! Я многое слышал о такой вещи, но никогда не видел. Я его беру, меняю на насос.
— Нет, — оживился старец. — Будильник стоит дороже, чем насос.
— Понятно. Так сколько же ты за него хочешь?
— Он стоит восемьдесят серебряных монет.
— Хорошо, — Бйоре даже улыбнулся. — Ты мне будильник и двадцать серебряных монет. И забирай два насоса.
— Мне не нужны два насоса. Дай мне один и тридцать серебра.
— Вот с серебром проблема.
— Ты же торговец. Какие у тебя могут быть проблемы с серебром?
— Хозяин всю выручку забрал. А если бы завтра с утра?
— Я уже буду далеко, в другом поселении.
— Тогда я не знаю… Что делать?
— Выбери другой предмет из моего мешка, — предложил старец.
Бйоре снова покопался в мешке, а потом пожал плечами.
— Я больше ничего стоящего для себя не нашел.
— Хорошо! Тебе очень нужен этот будильник?
Торговец кивнул.
— Ладно. Я забираю у тебя насос за пятьдесят монет и меняю его на будильник за восемьдесят. Тридцать монет я тебе дарю. Иначе мы оба не получим то, что хотим. Согласен?
— Да. Хорошо, — снова кивнул торговец. — По рукам.
Они обменялись товарами, и старец пошел прочь от повозки.
— Я хотел бы узнать твое имя, — крикнул ему торговец. — Кто ты?
— Меня зовут Одд.
— А меня... Кто? Одд?
— А тебя — Бйоре, — продолжил старец его мысль.
— Как? Чародей? Ты меня обманул…
Но эти слова старец уже не слышал. Он повернул за угол соседнего дома и отправился в другое поселение.
Глава V. Безумство
Ночь медленно опускалась на эту грешную землю, погружая во тьму целые поселения — все эти дома, постройки и людей, что жили здесь, в этих убогих лачугах. Одд расположился на отдых возле одного такого домишки. В такой кромешной темноте, которая пожирала здесь все, что могла, невозможно было двигаться дальше. Только лишь тот, кто хорошо знал это поселение, все его здания и переулки, смог бы спокойно передвигаться в темноте, и то лишь с зажженным фонарем в руках.
Как только начало светать Одд, снова отправился в путь. Он шел в другое поселение, чтобы подарить людям надежду на лучшее. Он хотел, чтобы их желания были не такими примитивными и низменными. Чтобы люди вспомнили о своей душе. Чтобы перестали навлекать на себя одни беды и расплачиваться за них все оставшиеся годы.
Наконец старец вышел из этого поселения и направился к другому богом забытому месту. Оно находилось в полутора днях пути отсюда. Солнце еще не появилось на небе, и поэтому было так легко и приятно шагать по дороге, проторенной торговыми повозками и водовозами.
Только через пару часов солнце взошло на небосводе, и его лучи стали припекать голову кудесника. Его движения стали медленными, дыхание — тяжелым. Чтобы отдышаться, Одд остановился. Он присмотрелся вперед: в нескольких сотнях метров от него прямо на дороге сидел человек. Наверняка он так же, как и чародей, путешествовал по поселениям и просто присел отдохнуть. Одд поспешил к нему. Может быть, тот путешественник захочет составить ему компанию? Вдвоем будет веселее добираться до следующего поселения, а ведь путь предстоит неблизкий.
И вот старец подошел ближе к тому человеку. Но кто это? Кажется, он знал его. Не может быть! Это тот самый безногий Вестор, который хотел избавиться от ноющей боли в ногах. Но как он здесь появился? Неужели всю ночь полз по дороге, чтобы опередить чародея? И вот они встретились.
— Вестор? — удивился старец. — Ты?
— Я жду тебя, — произнес безногий старик. — Знал, что ты ночью никуда не пойдешь, а отправишься в путь с рассветом, вот и опередил тебя. Просто я хорошо знаю эти места, вот и все.
— Ждал меня? — усмехнулся кудесник. — Зачем?
— Мне нужно, чтобы ты исполнил мое желание.
— Желание? — переспросил Одд. — О, нет! Я же исполнил тебе одно.
— Посмотри! Посмотри на меня! — крикнул старик. — В кого превратило меня это желание? Я хочу все исправить!
— Невероятно! — развел руками кудесник. — Ты же прекрасно знаешь, что я в каждом поселении исполняю только одно желание в год.
— Вот именно, в поселении, — сделал на этом акцент Вестор. — Но заметь, мы находимся между поселениями. На дороге. Может, конечно, это поселение ближе, то — дальше... Не имеет значения. Главное — у меня есть еще одно желание. Исполни.
Одд задумался на несколько секунд, потоптался на месте и затем произнес:
— Да-а-а... Это станет первым случаем за все это время. Меня никто между поселениями не останавливал и не просил исполнить желания. Хорошо. Но знай, что этим ты можешь лишить людей из соседнего поселения всех их желаний. Хотя с другой стороны, если ты появишься в соседнем поселении вместе со мной, то я не смогу тебе исполнить твое. У тебя есть выбор: сейчас или через год. Подумай. Ты действительно хочешь лишить людей желаний?
— Желаний... — печально улыбнулся старик. — Я уберегу их от безумных поступков. Сколько жизней спасу! Я стану для них оберегом от тебя.
— А если люди надеялись на свои желания, а ты вот так перечеркиваешь всю их жизнь?
— Кудесник! Я не люблю пустой болтовни. Хочешь знать мое мнение? Так вот оно: мне на тех людей плевать. Тебе такой расклад устроит? Молчишь? Исполни мое желание и иди дальше своей дорогой.
— Я слушаю тебя, Вестор.
— Чародей, как там тебя... Одд. Посмотри на меня. Я превратился в калеку. Верни мне все как было.
— Пусть будет так, — произнес старец. — Иди домой. Как ляжешь в свою кровать — желание твое исполнится.
Одд повернулся спиной к Вестору и продолжил свой путь. Только к вечеру безногий дополз до своего дома.
— Где ты все шляешься, старая собака? — закричала на него жена. — Ты же знаешь, что сейчас торговец придет. Мы покупаем глубинный насос, забыл?
— Тьфу ты, старая ведьма! — сплюнул Вестор. — У меня от тебя начинается голова болеть. Я не просто так уходил из дома. Я был на дороге к соседнему поселению, Одда ждал. Он должен был мне исполнить желание.
— Ты что, старый, опять спятил? Тебе мало того, что ног нет? Ты хочешь вообще меня вдовой оставить? — заплакала она.
— Тише, тише ты, не реви! — прикрикнул старик. — На этот раз все будет хорошо. Я попросил у него, чтобы он вернул все как было. У меня появятся ноги. Только он сказал, чтобы я в кровать лег.
— В кровать? Так я тебя не подниму. Ты здоровенный, как черт.
— Подушек на пол брось. Я по ним сам вверх вскарабкаюсь.
Старуха положила возле кровати матрац, а на него — все подушки, какие были в доме. Старик пытался по ним вскарабкаться, но ничего не получалось. Даже с помощью жены он не смог лечь на кровать.
— Высокая кровать! — прокряхтел старик. — Может, ножки отпилить?
— Голову себе отпили! — фыркнула старуха. — Все равно в ней мозгов нет.
В дверь постучали.
— Кто там? Входите.
На пороге стоял тот самый торговец глубинными насосами — Бйоре.
— Вот! Я тебе говорила про него! Он принес нам глубинный насос. Мы хотели купить.
— Я помню! — огрызнулся Вестор. — Парень, как зовут-то тебя?
— Бйоре, — ответил он и вошел в комнату.
— Ну-ка подсоби мне, Бйоре. Я хочу лечь в кровать, но ножки слишком высокие.
— А, сейчас! — произнес он и положил свой мешок на пол.
Сильными руками парень приподнял старика — и вот уже Вестор лежит в кровати.
— Спасибо, торговец! А теперь отойдите от кровати чуть дальше.
Бйоре повернулся и отошел, а потом снова взглянул на кровать. Старика там уже не было. Вместо него лежал младенец. Старуха упала на колени и заголосила:
— Вестор! Это что? Ты стал младенцем! Скажи что-нибудь! Что ты молчишь?
Ребенок только заплакал в ответ. Торговец стоял посреди комнаты и не понимал, что здесь происходит. Хозяйка взглянула на него и попыталась объяснить:
— Это Одд исполнил ему желание. Понимаешь? Теперь он стал младенцем. Ручки и ножки у него целенькие, посмотри. Вестор попросил кудесника вернуть как было, и теперь он стал новорожденным.
— У меня нет слов, — произнес торговец. — Это чудо! У вашего мужа появилась вторая жизнь. По крайней мере, он может начать все сначала. Ну и еще это значит, что глубинный насос вам не нужен.
— Нет, я возьму его, сынок. Я найду людей, которые мне его поставят. Старый-то почти совсем не качает. Теперь у меня новые проблемы — малыш. Так что Бйоре, если встретишь Одда, ничего у него не проси.
— Поздно! Он меня обманул. Подарил мне часы — будильник. Я могу вам его показать. Вот он.
Парень вытащил из кармана тот самый будильник и покрутил его в руке.
— Я не пойму, как он работает. Стрелки то убегают вперед, то отстают. Ни разу не слышал, чтобы он прозвенел.
— Да! — прокряхтела старуха. — Ты не понимаешь, что за подарок ты получил. Это не простые часы.
— Мне все равно, какие они. Я хочу избавиться от них.
— Ты не понимаешь. — Снова повторила она. — Когда начинают стрелки идти вперед? Когда тебе плохо, когда ты всех ненавидишь, когда тебе кажется что весь мир сплошное наказание.
— Точно! — подтвердил торговец. — Раньше я этому не придавал значения.
— Ну а когда часы отстают? Когда тебе бывает хорошо, когда ты не просто живешь, а наслаждаешься жизнью.
— Верно! Только вот я никогда не слышал, чтобы он звенел. Будильник все-таки.
— Это будет последним, что ты услышишь. Это не просто часы. Это твоя...
— Да мне плевать, что это за часы! — перебил он хозяйку. — Они меня достали! — и парень выбежал из дома, сжимая в руке будильник. — Я хочу избавиться от них!
И он бросил будильник в стоящий рядом забор. Часы ударились так сильно, что остановились. Бйоре поднял их, покрутил в руке и приложил к уху. Часы больше не подавали никаких признаков работы.
— Замечательно! — улыбнулся торговец. — Они заткнулись. Теперь надо возвращаться на рынок.
Он сделал два шага по направлению из дома. Его ноги подкосились, и парень упал на песок.
— Что это? — испугался торговец. — Я не могу пошевелить ни рукой, ни ногой. На меня напала какая-то лень. Откуда она? Что это все значит? Это часы? Дело в них? Что со мной?
Но ответов он не получил. Как будто сами небеса посмеялись над ним.
Послесловие
Прошло больше двух с половиной тысяч лет. От того поселения не осталось и следа. На его месте раскинулась большая пустыня. Как и прежде, солнце жарило, истощало и убивало всех людей, не подготовленных к походам в эти дикие места. Вокруг простирались только песчаные дюны. Ближайший оазис был в тысяче километров отсюда.
Но все же нашелся один человек, который бросил вызов всем стихиям, и этому палящему солнцу тоже. Это был торговец Бйоре. Время не тронуло его. Он остался таким же молодым, как и был. Бйоре Скарлен уже не одно тысячелетие лежал в самом центре пустыни, на раскаленных песках, и держал в руке часы-будильник — подарок от святого Одда.
Этот человек уже больше не мог ничего делать. Его часы давно остановились. Его тело не могло ни погибнуть, ни полноценно развиваться. Его разум и душу сковала такая лень, что даже если он поднимался на ноги, то, сделав всего шаг, снова падал в песок — и опять лежал и смотрел в безоблачное небо.
Иногда редкие путешественники, проходя в тех краях, слышат какой-то странный гул в дюнах, словно до них доносятся слова:
— И когда же я сдохну!
Но ветер быстро уносит эти звуки, развеивая их по раскаленной пустыне.
Свидетельство о публикации №215030501766