Конь-без-всадника. Глава 25

      — Что? — не понял я. — Ревнует?
      — Ревнует, — игриво сверкнув глазами, подтвердил Вирман. Отвернулся и отошел к двери, сияя, как медный таз, и напевая веселую мелодию.
      — Чего… — я в полном ступоре уставился ему в спину, соображая. — Так это для этого? Ты специально все устроил? И платье мне подарил, и Тигра сюда завел, — я вдруг начал злиться.
      — Вовсе нет, — прощебетал Вирман. — Я просто воспользовался случаем. Взял мерку с твоей одежды, чтобы купить подходящее платье, а он увязался за мной. Хихикал. Над нами. А вот теперь и я посмеюсь. Хорошо смеется тот, кто смеется последним.
      — Так ты знал, что он будет так себя… вести? Не понимаю.
      — Нет, — Вирман оглянулся и лукаво подмигнул. — Я просто его подтолкнул, слегка.
      — Слегка?! Да он во мне чуть дыру не прожег такими глазищами. Погоди-ка, — я все еще переваривал происходящее. — Что значит — ревнует? Ты имеешь в виду… что…
      Я вдруг почувствовал, что залился краской.
      — Ага. Ты переоденешься? — весело напомнил он.
      — А… да. Сейчас, — я скинул платье и напялил свою привычную одежду. — Слушай. Нет, я все-таки… — я опять начал краснеть. — Нет, я не понимаю! Чт… Почему?..
      — Что почему? — обернулся Вирман с улыбкой. — Просто, потому что потому. А ты вот почему?
      — Я? Погоди. Что я?
      Вирман вздохнул.
      — Вот что ты нашла в этом засранце?
      — Дурь, — тут же рявкнул я.
      — Вот и я, наверное, тоже. Ну что, пойдем? Тебе еще нужно собраться.
      — Хорошо. Нет, погоди! — я жутко начал нервничать. — Я же единорог. Это неправильно. Нет. А кого он?..
      — Ну а ты как думаешь, — саркастически фыркнул Вирман. — А может и обоих. Ну, немножко. Это уж я так. Мечты.
      Мне стало жутко неловко и стыдно. Хотя я ничего и не отбираю… И не виноват. Вирман заметил, как я мнусь.
      — Что? Не переживай, я привык. — Вирман подцепил меня за локоть и потащил к двери. — К тому же, ты мне тоже нравишься, — хитро подмигнул он.
      — ..Что? — я не сразу сообразил, загруженный собственными сумбурными мыслями и чувствами. — Что?!
      — И сразу щетиниться! — с наигранным сокрушением произнес Вирман. — Это ведь просто комплимент…
      Мы уже спускались в лифте, когда я все-таки решился задать разъедающий меня вопрос.
      — А… а это… не слишком? Ну, в смысле, с чего ему так злиться. Мы же ничего не делали. И он уже видел, что мы танцевали.
      — Нуу, в прошлый раз ты не была такой счастливой. Я приятно удивился.
      — Мне просто музыка понравилась, — сконфуженно отозвался я.
      Вирман снова лукаво улыбнулся.
      — Пока ты летала в облаках, я заметил, как он смотрит. Этакое забавное выражение, как до него постепенно что-то доходит. Смотрит сначала жадно, а потом сразу немного испуганное выражение. Аж губу закусил. Отрицает. Я случайно поймал его взгляд, подмигнул, подтянул тебя поближе. Он так забавно злился. Полагаю, в комнате его сейчас не будет. Конечно, он должен был пойти с тобой, но… Черт. Если он сбежал… — Вирман схватился за голову.
      Я ехидно захихикал. Да, вот об этом ты не подумал, ага.
      Вирман открыл дверь в комнату и, к общему удивлению, мы обнаружили там Тигра, затаившегося в углу. У него был такой особенный, прищуренный взгляд, что я сразу понял — лучше промолчать. Вирман, похоже, был того же мнения. Посреди пола валялась развороченная сумка Тигра. Видимо, он все-таки собирался свалить, но почему-то передумал. Я еще раз осторожно глянул в его сторону. Он буравил затылок Вирмана тем же прищуренным странным взглядом. Интересно, Тигр мстительный? Хотя нет, не особо интересно…
      Пока я одевался потеплее, Вирман вытащил из-под кровати небольшой рюкзак, туго набитый луком. Это мне пожевать, пока буду торчать за городом, и создать видимость, что "подружка" Вирмана не уходит из города с пустыми руками.
      — Ты за нами? — осторожно спросил Вирман, всю дорогу избегавший резких движений.
      Тигр медленно кивнул, нехорошо вспыхнув глазками.
      — Я попозже. Следом.
      — Хорошо, — отозвался Вирман, и мы вышли в коридор. Тигр проводил нас взглядом.
      — Что-то мне эта тишина не нравится, — криво ухмыльнулся Вирман, идя по коридору, — недобрая.
      — Что, он будет как-то мстить? — испугался я.
      — За что? Нет, не бери в голову. Пойдем лучше поскорее, пока Кор…
      — А, вот вы где! Надумали сбежать, но не выйдет! — радостно проорал Корвин, выкатываясь из лифта навстречу. Вирман осклабился.
      — Вам точно надо уезжать? Мы, конечно, уже обсуждали, но подумайте еще раз. Мы ведь вполне могли бы договориться, чтобы вы оставались здесь. Или, в крайнем случае, в Тиккераке.
      — Я домой хочу, — лениво ляпнул я Корвину. — Будете нас провожать?
      — Конееечно! Только я на секундочку, — он ломанулся в какую-то дверь справа.
      — Только недолго, — крикнул Вирман вслед.
      — Как скажете, — весело отозвался Корвин из-за двери, пошебуршал там, вылетел уже оленем и первым втиснулся в лифт.
Он скакал с нами полдороги по городу, привлекая ненужное внимание.
      — Вам точно не нужна лошадь?
      — Не, предпочитаю на попутках. Пусть Вирману остается.
      Мы так и не придумали, куда мне деть лошадь, если я уйду вместе с ней.
      Я обнял оленя напоследок и зашагал с Вирманом к воротам.
      — Не замерзни, — сказал он на прощание.
      — Угу, — буркнул я, потирая пальцы в карманах, и зашагал прочь из города. Вирман еще стоял, когда я оглядывался.

***

      В этих сугробах было жутко холодно. Еще и снег шел. Я спрятался в низинке, окружённой несколькими деревьями. Их голые ветви практически не давали защиты от ветра и не могли меня полностью спрятать от чужих глаз, но сумрак, от лениво висящего над горизонтом солнца, скрадывал очертания. Издалека никто не заметит. Скоро зима разлютуется, и солнце вообще будет подниматься не выше гор, и то всего на несколько часов.
      Я, стуча зубами и подпрыгивая, торчал голышом под падающим снегом и судорожно пытался дышать глубоко, чтобы успокоиться. Мне нельзя сейчас обращать внимание на холод, пронизывающий до самых костей. Пальцы на руках и ногах заныли, скоро их начнет ломить. Черт.
      Запоздало сообразив, обернулся сверху своей одеждой и присел. Стало немногим, но легче. Я выдохнул, выпуская облачко пара, и прикрыл глаза.
      Мне нужно стать собой, чтобы хоть немного согреться… Через несколько минут я с облегчением встал на свои родные четыре. Слегка поёжился, отряхнул с себя кофту. Было слегка прохладно, но не более того. Фуф.
      Я желанием свернул одежду в кучу и вытряхнул из рюкзака все луковицы. Меньше всего мне хотелось копать снег в поисках травы. Одежду запихнул в сумку. Надеюсь, Тигр действительно придёт. Иначе придется ее здесь прятать. Я зарылся в сугроб и начал хрустеть.
      Тигр появился только к вечеру, очень отчуждённый и мрачный. Молча швырнул сумку рядом, достал из нее покрывало, расстелил, скинул одежду и укрылся вторым покрывалом сверху, свернувшись в комок. Вот черт. А я не догадался одеяло взять с собой. Через минуту из-под него уже торчал короткий тигриный хвост. Тигр подобрал его.
      — Эй, — через некоторое время окликнул его я, — а ближе? Вместе теплее.
      Секунд через десять Тигр зашевелился, встал, встряхнулся и молча перелег поближе, подтащив одеяло. Я вылез из сугроба и осторожно прилег рядом на покрывало, укрылся сверху. Тигр молча лежал сбоку, поджав лапы, и смотрел прямо.
      — Спокойной ночи? — я вопросительно посмотрел на него, но Тигр ничего не сказал. Я просто лег на бок к нему спиной.
      Так мы провели двое суток в снегу. Днем я копался в нем — не столько в поисках травы, сколько надеясь согреться. Тигр обходился воздухом, и большую часть времени так и лежал, надувшись. Иногда мы разговаривали на ниочемские темы, но Тигр отвечал вяло, а спрашивать, пойдет ли он со мной на юг, я не торопился.
      Через условленные два дня мы заспешили в город. Тигр перекинулся и ехал на мне. Это даже вызвало облегчение, свежи были воспоминания о моей езде верхом. Не особо приятные ощущения, так куда легче.
      Корвин встретил нас с распростертыми объятиями. Правда, сперва боднул меня в облике оленя.
      — Да рад я, рад, — ворчал затисканный Тигр, — сто лет не виделись, ага.
      — Разумеется, сто лет без хорошей еды, — подмигнул Корвин, сразу направляясь на кухню.
      — Ага, — поддакнул Тигр и поспешил за ним.
      Я тоже зашел на кухню, с некоторым удовольствием отметив, что рыжий пацан явно поглядывал на меня с осторожностью. Он как раз готовил обед. Хе-хе-хе. Я взял себе большой кочан капусты и сел слушать возбужденные рассказы Корвина по сотому разу. И, судя по всему, по двухсотому тоже буду слушать, потому что Корвин считает, что ничего мне еще не рассказывал. Тигр только набивал живот, угукал и иногда отпускал комментарии. Корвину было достаточно, главное трещать.
      — А у Вирмули-то подружка появилась, баба ядреная. Вся в шрамах, прям как у тебя, — обратился ко мне Корвин и продолжил. — А Вирмуля с виду всегда тихоня, ан каких чертей завел!
      Тигр хрюкнул в чашку. Я в который раз уже подумал, что зря я так над Вирманом пошутил. Теперь с подачи Корвина всё обрастет невесть какими слухами. Ну вот, я человеку жизнь испортил. Стерва.
      — Так ему и надо, — хмыкнул Тигр, доедая суп.
      — Я бы и познакомился поближе, — продолжал тараторить Корвин, — да что-то струхнул.
Тигр стал угрюмым и молча застучал ложкой. Я решил свалить с кухни, прошел мимо греющего уши рыжего и отправился к Вирману. Он сидел в кресле с остывшей чашкой чая в руках и отсутствующим видом.
      — Привет? — осторожно спросил я, заглянув.
      — Привет, — отозвался Вирман, очнувшись. — Вы сильно замерзли?
      — Не особо. Но было бы лучше, если б двигались. Тигр сейчас на кухне с Корвином.
      — Аа. Хорошо… Корвин что-нибудь про меня рассказывал? — с саркастично-кислой миной спросил Вирман, прекрасно зная ответ.
      — Ты переживаешь? — сокрушенно-виновато отозвался я, входя в комнату. — Извини…
      — Да хорош, — он чуть поморщился и улыбнулся. — Не важно, кто что думает. Кстати, пока я помню… Все хотел спросить. Ты описывала свое духовное чутье как нечто зрительное, я прав?
      — Ага. А ты сказал, что я фоню.
      — Это мое описание. Как некие, не знаю, шумы, волны… Трудно описать. Обычно все так и чуют. А ты словно видишь. Это интересно. Я свожу тебя завтра в центр управления, если ничего не случится.
      До вечера мы просидели вдвоем в комнате. Я хотел сходить и потренироваться поджигать полено, но Вирман втихую нервничал, даже догадываюсь, из-за кого, поэтому я решил остаться рядом.
      Этот урод притащился поздно вечером. Дверь медленно отъехала в сторону, и на пороге появился Тигр. Обозрел нас суженными глазками, неспешно вошел, скинул сумку с плеча, достал из нее полотенце, снял ботинки и пошел в душ. Я лежал поперек комнаты, загораживая дорогу. Я думал, он через меня просто переступит.
      Тигр перешагнул было, но остановился, обернулся. Побуравил меня глазками и неожиданно пнул босой пяткой.
      — Развалилась здесь. Кобылятина, — процедил он и хлопнул дверью.
      И что это было?
      — Кажется, он решил притвориться, что все, как обычно, — облегченно выдохнул Вирман и поставил чайник.
      — А сам такой довольный был, когда его злил, — фыркнул я. Теперь все произошедшее казалось мне чем-то малосущественным и даже смешным. Вздор какой-то. Тигр ревнует. Кого? Меня. Брееед. Чушь полная. Я ведь кобыла. Глупости. Какие глупости. Это все.
      — Я и сейчас доволен. Относительно. По крайней мере, сдвинул дело с мертвой точки
      — Какой еще такой точки? — недовольно заметил я. — Зря ты так вообще. Мне это все не нравится. Или ты мне так мстишь за рабство?
      Вирман показал острые зубки.
      — Нет, — он вздохнул. — Что, и для тебя нужна усиленная терапия?
      — Неа. А зачем это мне? Это же тебе Тигр нравится.
      — Тебе тоже.
      — Вовсе нет. Ну немножко. Но просто как… не знаю. Короче, я привыкла и все. Это мой первый, какой-никакой, уродский, а друг. Разумный. В некоторых пределах.
      — Понимаю, — улыбнулся Вирман и налил чай в три чашки. — Может быть, перевернешься?
      А, да. Точно. Ведь теперь я могу быть компактным. Я снова встал на две ноги, поежился от холодного пола.
      — Ты правда не стесняешься? — спросил Вирман. Я поднял на него голову. Он скосил на меня глаз, сидя в кресле.
      — Нет. А что такого-то?
      Вирман вздернул бровь.
      — Но меня раздражают дурацкие намеки, — я почувствовал, что краснею. — Не нравится — не смотри.
      Вирман кивнул и отпил свой чай.
      — Твоя одежда под кроватью.
      Я влез под нее, на ощупь нашел сверток, но рука наткнулась еще на какую-то коробку, и я случайно ее опрокинул. Оттуда выкатился какой-то гладкий металлический цилиндр, скругленный на одном конце.
      — Ой, извини. А это что? — спросил я, поднимая цилиндр.
      — Аа. Да так. Просто... деталька, — Вирман как-то странно улыбнулся, словно защищаясь.
      Я сощурился и с любопытством взглянул на предмет еще раз. Палка как палка. Хм, ну ладно. Я отложил ее пока на кровать, а сам начал одеваться, потому что уже подмёрз. Вирман шевельнулся было, но остался сидеть на месте, отвернулся и снова отхлебнул чай, как-то нервно облизнул губы, мельком скосил глаза на душевую и начал что-то говорить.
      — Лучше…
      Я только просунул голову в рубашку, как дверь душевой отодвинулась, и на ковер вышел Тигр в полотенце. Бросил пронзительный взгляд на Вирмана, отчего-то замешкавшегося, молча посмотрел на меня — мне показалось, он не ожидал и как-то забыл, что я теперь умею превращаться в человека. Тихо фыркнул и хотел было меня обойти, как наткнулся взглядом на цилиндр, брошенный мной на кровати. Зрачки у него чуть расширились и глаза тут же превратились в узенькие гневные щёлочки. Дымящийся гневом Тигр резко повернул голову и уставился на Вирмана. Он кисло дернул уголком рта.
      — Она случайно нашла. Не бери в голову.
      Тигр выдохнул, смерив его напоследок уничижающим взглядом, и обратился ко мне
      — Убери это с кровати. Я не хочу лежать рядом с этим, — брезгливо поморщился он.
      — Он чистый, — сухо буркнул Вирман с кресла. Тигр ошпарил его гневным взглядом, и тот заткнулся.
      Я раздраженно и расстроенно повертел на них головой. Ну и что это за палка такая? Что в ней противного. Я подобрал цилиндр и недоверчиво повертел в руках.
      — Кобыла! Положь на место. — Тигр плюхнулся на кровать. Я посмотрел на Вирмана — он ответил настойчиво просящим взглядом. Ну ладно…
      — А что это? — спросил я.
      Тигр шлёпнул себя по лбу.
      — Вииирман, а что это? — ехидно пропел он сквозь пальцы. — Просвети ее.
      — Прекрати, — раздраженно ответил Вирман. — Это просто… игрушка сексуального характера, — вздохнул он.
      — Какая игрушка? — не понял я, пытливо уставившись на цилиндр. — И что? Что в ней такого сексуально-характерного?
      — В жопу ее суют, вот что, — огрызнулся Тигр.
      Я в ступоре смотрел на железный цилиндр. Перевел ошарашенный взгляд на Вирмана. У него было самое непроницаемое выражение лица.
      — Это что, искусственный член?!
      Тигр заржал. Вирман закатил глаза к потолку. Я со смесью удивления и недоверчивости еще раз осмотрел эту штуку и полез под кровать, не обращая внимания на гогот Тигра. Нашел коробку, сунул туда руку, желая нащупать еще что-нибудь интересное. Там была какая-то баночка с мазью. И… Я нащупал что-то, по форме напоминающее найденный цилиндр, только деревянное. И какие-то бумажки. Я положил цилиндр на место и с интересом вгляделся в них. Под кроватью было плохо видно, и я чуть-чуть отполз назад. Это были картинки, некоторые фотографические, как они правильно назывались, некоторые нарисованные, все разные. На всех были люди. Некоторые в непривычной одежде, но я понял, что это служебная форма. Возможно, военная. Женщин изображено было меньше. Я с интересом их рассматривал. Нарисованные лежали сверху, но я их отложил и вернулся к ним только после просмотра фотографических. На некоторых из них были нарисованы люди с фотографий, но было гораздо больше других лиц. А вот самый последний… Я пригляделся. Точно. Это потрет Тигра. Вполне похоже. Так…
      Я только собирался все сложить обратно, как получил от Тигра подушкой по заду.
      — Ты там че делаешь? Большая коллекция? Или попробовать захотела?
      — Отстань, — отозвался я, складывая картинки. С невозмутимым видом выполз из-под кровати. Вирман с каменным лицом пил чай.
      Я присел за столик и тоже отпил из чашки. Тигр продолжал валяться на кровати. Пожалуй, я не стану при нём ничего уточнять.

***

      Я зевнул и почесался. Очень хотелось поспать под одеялом, но мне нужно было становиться собой и плестись одному в конюшню. Я и так тут долго торчу. Быстро скинул одежду, перевернулся.
      — Ты где будешь спать? — поинтересовался я у Тигра. Он уже давно оделся и сидел, скрестив ноги на кровати. Тигр хмыкнул на мой вопрос, сверкнул глазками, слез с кровати и, достав из сумки одеяла, демонстративно кинул их в самый дальний угол. Свернулся лицом к стене в клубок.
      — Ну как хочешь, — фыркнул я, и направился было к двери, но задержался посмотреть на Вирмана. Он как раз читал, сидя в кресле. Проследив за Тигром, он молча встал, сдернул с кровати одеяло и, бросив его на пол в тот же угол, улегся туда с книгой в руках. Тигр оглянулся и бросил на него злобный взгляд.
      — Вали!
      — Моя комната. Где хочу, там и сплю, — отозвался Вирман, перелистнув страницу.
      Тигр сощурился. Видно было, что злится. Он вскочил, кинул одеяла в сумку и шагнул к двери.
      — Ты куда? — хором спросили мы с Вирманом.
      — К Корвину, — взъерошился Тигр. — Отвали, — бросил он мне, когда я попытался перегородить дверь, и исчез.
      Вирман продолжил читать на полу. Я поспешил за Тигром, чтобы убедиться, что он действительно идет к Корвину. Успел залезть с ним в лифт.
      — Че? — спросил он недружелюбно. — Отстань.
      — Ты точно к…
      — Да! — рявкнул Тигр и вылетел из лифта. Отлично. Я спустился вниз, вышел во двор и зашел в конюшню. Там стояла наша лошадь. Она всхрапнула на меня и неприветливо смотрела, как я укладываюсь спать в соседнем стойле.
      Утром я нажрался сена. Так давно его не ел, что оно даже показалось мне очень вкусным. Вышел во двор, направился было к башне, но тут же наткнулся на сидящую на ограде большущую белую сову. Она повернула ко мне голову и уставилась. Я тоже уставился и застыл на месте. Сова склонила голову на бок. Я рефлекторно повторил движение, медленно соображая, откуда здесь гигантская сова.
      — Добрый день, — ухнула сова, и я от неожиданности отдернул голову назад.
      — Здраасьте, — протянул я. Чертовы оборотни. — А вы кто?
      — А вы? — снова ухнула сова и склонила голову на другой бок.
      — Я первый спросил, — невозмутимо ответил я. Сова мигнула и выпрямилась.
      — Магистр Варса из Северной Башни, — прощелкала она и замолчала.
      — Безымянный из ниоткуда, — ответил я с потаенной радостью, не знаю, почему.
      Сова снова склонила голову. И прищурилась. Я подождал вопроса, но его не последовало. Тогда я аккуратно обошел ее и направился ко входу в башню. Сова поворачивала за мной голову. У самого порога я скосил на нее глаз. Сова все еще смотрела в мою сторону. Мне не очень понравились эти круглые совиные глаза. Хотя я и не мог сказать, что во взгляде было что-то враждебное. Просто она смотрит, и такое ощущение, будто прямо в душу. Я зашел, и она скрылась из виду.
      — Там сова сидит, — сказал я Вирману, найдя его в зале совещаний. Он расставлял чашки.
      — Да, знаю, — ответил он. — Ты с ней разговаривала?
      — Только спросила, как её зовут. А что, больше никого нет?
      — Будут скоро. Они ещё едут. Варса просто прилетела вперед. Будь добра, пни Корвина, чтобы он был готов встретить гостей.
      Я прошел к его комнате и постучал в дверь. Она тут же отъехала в сторону и Корвин едва не вывалился.
      — Доброе утро! — улыбнулся он и шлепнул меня по шее. — Ух ты, у тебя шрамы почти сошли.
      — А, да, — я совсем забыл, что они истираются при каждом превращении, — Вирман помог. – Корвин собирался вставить слово, но я не дал ему сказать. Не хочу опять выслушивать сравнения со своими же шрамами. — Там Варса прилетела, сидит на заборе, и Вирман сказал, остальные скоро будут.
      — Аа. Вот как, — Корвин неожиданно скис. — Ну, пусть сидит. Пойду, помогу на кухне.
      Я отступил, давая ему пройти.
      — А где Тигр?
      — В свободной комнате этажом выше.
      Я поднялся наверх и поискал Тигра, стучась во все двери.
      — Чего тебе? — отозвался сонный голос за одной из них.
      — Ты так и будешь сидеть один?
      — Вообще-то я не был один еще несколько часов назад.
      — Ну и что. Ты не хочешь ни с кем разговаривать?
      — А больно надо хотеть.
      — Ну перестань, — я замялся. — Ты что, в самом деле ревнуешь?
      — Чегоо?.. — презрительно протянул Тигр и неожиданно замолчал. Я подождал несколько минут за дверью.
      — Значит, нет? — Тигр не ответил. Я уже начал было говорить дальше, но тут из-за двери раздалось шипение:
      — Кобыла, если хочешь, чтобы я пошел с тобой, будь добра, отвали, а? Дай мне спокойно над этим подумать. Иди, посиди с Вирманом, ты же теперь и двуногая заодно, вот и споетесь себе прекрасно, и не будете кипятить мне мозги!!! Заодно прицел ему поправишь, чтоб совал в правильную дырку!
      Я сильно разозлился на последние слова и резко открыл дверь. От нее тут же отскочил Тигр. Комната пустая, на голой кровати груда одеял, а на столе огрызки еды.
      — Охренела, кобылятина? — огрызнулся Тигр и взъерошился, отбежав за другой конец стола.
      — Прекрати так со мной разговаривать! — стараясь сдерживаться, сказал я, все равно повышая голос. — Да что с тобой такое? Ты мне вовсе не нравишься, чтоб ты знал! В смысле, я тебя терпеть не могу, особенно в последнее время.
      — Вот как?! — снова зашипел Тигр и обжёг меня вдруг особо злющим взглядом. — Вот и не терпи! Какого хрена ты ко мне прицепилась? Вы оба прицепились!
      — Да кому ты на хрен нужен! — взорвался я. Внутри разрывалась обида. — Вали себе куда хочешь, кто тебе мешает?!
      — Вы! Вы постоянно меня путаете и мешаете! Якобы такие добренькие и заботливые, страдальцы хреновы, идите в жопу! В жопу все вы! Лучше бы таких вас вообще не было!!! Я вас ненавижу! — завопил он и вдруг резко прикрыл рот рукой, словно подавившись.
      Я пытался сообразить, что сказать на всё это, но Тигр не дал мне времени.
      — Уходи. — Тигр начал толкать меня из комнаты, впрочем, нисколько не преуспевая. — Да выкатывайся, — он сильно вдарил кулаком мне по шее. — Кобыла тупая! Тупая кобыла, вот ктоты! — снова начал орать он и вдарил мне в нос, вот это действительно было больно. Я шарахнулся назад.
      Отчаяние.
      — Убирайся. — Тигр снова ударил меня, на этот раз в ухо. Я попятился из комнаты, зажмурившись, и потряс головой перед захлопнувшейся дверью. Мир на секунду поплыл перед глазами. Злость и обида варились во мне, как в котле бульон, ядовитый и мерзкий, отравляя. И во все это вплеталась чужая Серость, словно ветхий туман. Тоска и уныние, ещё большей отравой врезались в сердце, словно трещины в сухой земле. И из этих трещин следом тянулся холод.
      Проклятый Тигр. Я на дрожащих ногах заковылял прочь, глотая неожиданно навернувшиеся слезы. Он все испортил. Разозлил. Накричал.
      Я не заметил, как ткнулся рогом в угол. Так и стоял, вдавливая его в стену, со злости, кипевшей медленной густой грязью и без следа пропадающей в холодных трещинах бездны. Слезы скатывались, жглись.
      На стене не было ни царапинки, когда я, наконец, отшатнулся от нее. Моя злость прошла, поглощённая бездонным зевом пустоты, и теперь во мне царствовала она. И уныние моего дракона гуляло по её холодным залам как ветер, гудело, отражаясь от их стен. Я опустил опустошённый, уставший взгляд вниз, на россыпь маленьких, округлых слезинок, еще не начавших разваливаться сухой шелухой. А в центре лежала слезища размером с яйцо, белесое и неожиданно с густо-красными прожилками. Так бывает, когда слезы сливаются вместе. Бывает… Вот только без красного. Значит, и красный бывает… Все равно.
      Я равнодушно тронул копытом эту полужидкую ещё массу, она всколыхнулась, красные прожилки начали растекаться дальше. С морды что-то капнуло. Я скосил глаз на свой нос. Он, оказывается, был в кровь разбит. А я и не заметил. Новая капля крови перемешивалась с застывающими слезами, растекаясь в новый узор. Слезы, сопли и кровь из носа.
      В иной раз я бы раздавил всё это и размазал. Люди не должны видеть, как я плачу. Но сейчас… Это словно не стоило моих усилий, даже таких ничтожных. Пусть.
      Я оставил застывающее «яйцо» в покое и зашагал прочь, к лифту. Не помню, куда я поехал. Кажется, я хотел спуститься в сарай, и шел туда, погруженный в этот распад чужой личности. Уперся грудью в какой-то препятствие, бездумно сделал шаг вперёд, упираясь в него ещё больше. Сдвинуться препятствие не пожелало, но при следующем моем давлении на него я ощутил удар под дых, и осел назад. Это вернуло мне чувство реальности.
      Передо мной стояла очень большая тигрица, почему-то песочного цвета, с серыми подпалинами и темными пятнами на брюхе. И морда у нее была не такая широкая и без шерсти по бокам. Нет, это не тигрица. Хвост у оборотня, как я уже догадался, недовольно двигался из стороны в сторону. У тигров короткий хвост.
      Неизвестная смерила меня свысока недоумённым взглядом.
      — Вы что, совершенно не смотрите, куда идёте? — неприветливо рыкнула она.
      — Лина, не раздражайся, — проворчал кто-то позади нее. Я перевел взгляд на говорившего. Невысокая женщина с чуть припорошенными снегом кудрями, торчащими из-под шапки. Рядом с ней еще люди.
      — У вас кровь, — заметила эта женщина, обращаясь ко мне. — Вы в порядке?
      Я тупо пялился на нее, соображая, кто это такая и откуда здесь толпа левого народу.
      — Что случилось? — знакомый мягкий голос в другом конце коридора легонько всколыхнул сознание. Приблизились шаги и передо мной возник встревоженный Вирман.
      — Что случилось? — спросил он, трогая меня за голову. — Ты меня слышишь?
      — …Слышу, — выдавил я из себя с усилием, челюсть отказывалась двигаться.
      — Извините, — бросил Вирман куда-то за плечо и потянул меня за собой. — Пойдём.
      Он отвёл меня в какое-то большое помещение и остановил рядом с умывальником.
      — Ты где-то ударилась? У тебя нос разбит и кровь в ухе, — он намочил губку и начал осторожно протирать мой нос.
      Я понемногу приходил в себя, обдумывая его вопрос. Пожевал губами, чувствуя привкус крови.
      — Да так. С Тигром поссорилась. Он психанул просто. Ну и. Надавал мне. Тумаков. Вот и… все, — ответил я с расстановкой, медленно ворочая языком.
      — С Тигром? Он что, бил тебя чем-то тяжелым? Эй. — Он погладил меня по голове, привлекая внимание. До этого я, скосив глаза, следил за движениями губки возле носа. Я оторвал от неё взгляд и сфокусировался на встревоженном лице Вирмана.
      — Нет. Он ни при чем. Нет. Это так. Просто кулаком, и все. Я просто. Вышел из себя. И. Видимо. Ну. Когда я волнуюсь, то лучше чувствую его. Вот и. Нахлынуло. И мне плохо стало, — объяснил я и, вдруг вспомнив, с удивлением добавил:       — Я плакал… Но сейчас уже лучше, — постарался я уверить Вирмана. Он помрачнел и, закончив с носом, протер мне ухо, намазал все знакомой бурой пахучей мазью. Злость и тоска прошли. Осталась только пустота и неясная тревожная тень.
      Вирман почесал мне возле носа и чмокнул туда же.
      — Давай ты пока посидишь в моей комнате.
      Я послушно пошел за ним к выходу, на ходу оглянувшись, чтобы посмотреть на комнату. В ней было много шкафов с баночками и пустые столы, на которых стояли непонятные машины.
      — Это как больница?
      — Не совсем. Лаборатория по изготовлению препаратов.
      Вирман остановился перед лифтом.
      — Мне нужно вернуться к коллегам. Посидишь одна, хорошо?
      Я кивнул.
      — …Почему вы поссорились? — спросил вдруг Вирман уже в лифте.
      — Он сказал, что нас ненавидит, — вывел я из того разговора. — И что мы ему мешаем. И путаем. И лучше бы нас вообще не было.
      — Ясно, — коротко ответил Вирман, задумчиво глядя прямо перед собой. Лифт остановился. Вирман вышел и бросил мне через плечо. — Я нескоро.