Эпизоды из жизни

В 1960-х гг., будучи в горах, в долине Азау, я видел возле Чегета громадный плакат, на грязно-синем фоне которого красными буквами было написано:

«А катаетесь ли вы на лыжах? Очень рекомендую.
Приятнейшее занятие, и для здоровья полезное.»

А внизу, помельче, подписано:

«В.И. Ленин. Из письма к И. Арманд.»

* * *

В 1975-м, когда я был в БелСЭ заведующим редакцией физики (а также математики, химии и астрономии), редакцию техники возглавлял Лева Караичев, к технике отношения до того не имевший, более того, вынашивавший планы стать видным белорусским драматургом, а также Борис Мельников, какое-то касательство к технике до энциклопедии все-таки имевший. Но дела в той редакции все равно шли неважно, и ее по решению Главной редакции присоединили к моей. В результате к трем моим сотрудникам добавилось еще двое.

Сразу же кто-то из энциклопедистов запустил шутку, имевшую немалый успех:

-- Редакция физики теперь хромает на технику!

Шутка получилась двойного прицела, поскольку научный редактор Боря был хромым, с палкой ходил.

* * *

20 июня 1971 года, когда еще живы мои и отец и мать, всем семейством мы смотрим «Клуб 13 стульев». В самом начале передачи симпатичная пани Каролинка, как свою мечту, воспроизводит мою шуточку «пить кофе со сливками общества».

Отец сразу же, преувеличенно строго, предложил потребовать с телевидения гонорар.

-- Да ладно, -- говорю я. – От «Литгазеты» же 3 рубля получены.

* * *

К стоматологическому кабинету, где я ждал своей очереди, подошел симпатичный седовласый дядька.

-- Вы на удаление?
-- Да.
-- Не могли бы вы предупредить, что я за вами, если кто-то подойдет?
-- Конечно, нет проблем.

Через полчаса седовласый вернулся:

-- Оказывается, мне можно, врач сказал, и без удаления обойтись, так что вам предупреждать не надо.
-- Что ж, хорошо, что вам так повезло.
-- Всего вам доброго.
-- До свидания.

И только потом, имея уже одним зубом меньше, я сообразил: как же я мог упустить такого человека! Не сказав ему нечто вроде:

-- Разрешите пожать вашу руку – как представителю редкой, вымирающей породы людей. Ведь кто еще, как не интеллигент, посчитал бы необходимым отменить свою просьбу – сказать, что он занимал очередь?

* * *

2001 г. Я привез из Варшавы массажную процедуру. Исполнялась она так. Берется какой-нибудь человек, например, внучка или правозащитник, и начинается:

-- Идон слоне…
(тяжелые шлепки по спине и плечам),

-- Бегнон коне…
(быстрые шлепки),

-- Паненэчки на шпилечках…
(колющие движения указательными пальцами)

-- З грызоцэми песечками…
(щипательные движение).

-- Плыне жека…
(поглаживание по спине),

-- Пада дэшчык
(пальпация по спине обеими руками),

-- Вее ветшик…
(прическа массажируемого откидывается назад)…

-- Чуешь дрэшчык?!
(тычки под ребра с обеих сторон большими пальцами).

Не сильно преувеличивая, можно сказать, что успех международного семинара «Стратегия ведения правозащитной деятельности», в котором мне довелось участвовать тогда, в 2001 году, был предопределен тем, что оба дня заседание начиналось с того, что мы становились «в кулко» и массово совершали эту массажную процедуру.

А уж о моих внучках-близнецах, Кате и Саше, которым тогда было по 5 лет, и говорить нечего. Никак не меньше сотни раз все это на них было проделано.

Мысль даже возникла: а не с тех ли времен у Кати проснулся интерес к польскому – настолько, что она захотела учиться (дистантно) в Варшавском университете? И сейчас (март 2015 г.) находится там – один зачет в зимней сессии не сдала, пришлось из-за этого еще раз ехать. 

* * *

А вот -- другое время: 2013 г. Я, как блокадник, приписан к кабинету геронтологии, и меня принимает доктор Наталья Афанасьевна. На мою просьбу – дать направление в больницу для консультации по поводу грыжи, она снимает трубку и говорит заведующей хирургическим отделением:

-- Ирочка Владимировна, у меня тут житель блокадного Ленинграда находится, симпатичный ученый. Ирочка Владимировна, так вы дайте ему, пожалуйста, направление в 3-ю клиническую больницу, пусть там его левую паховую грыжу посмотрят.

Но Ирочка Владимировна эти комплименты по моему адресу совершенно не приняла во внимание – 2—3 минуты разговаривала при мне по телефону, даже присесть не предложила.

* * *

Дело привычное – вдвоем с супругой на Комаровский рынок ездить, на предстоящие дни запасаться. Ведь и внучки в будни на обед и полдник приходят, и сын с женой, хоть изредка, но заявляются, и накормить всегда должно что-то быть. Так что аж 300 тыс. руб. на это дело на сей раз с собой было прихвачено.
Но доллар беларуски рубель недавно аж на треть удешевил, так что отведенная сумма быстро кончилась, каких-то 10 тыс. только на хлеб осталось.
В хлебном был для нас любимый «Ранак» за 8.200. Когда его положили на прилавок и я расплатился, жена спохватилась:

     -- Ой, наверно, у меня на дорогу не хватит!

     Посмотрела в карманах мелочь – так и есть, четырех с половиной тысяч на билет в метро, даже вместе со сдачей, не набиралось.

    -- Жаль, придется пешком идти. А я что-то сегодня не очень…
    -- Почему ты думаешь, -- говорю я, глядя на продавщицу, -- что переиграть нельзя?

     Намек был тотчас понят:
    -- Да конечно же можно! Возьмите вот это, -- и кладет на прилавок половинку «Траецкага». По цене 3.750, и на дорогу хватает.

     Мы благодарим и в приятном ощущении от общения с отзывчивым человеком идем к метро.

    А дома, только я выложил на стол в кухне наши покупки, как жена вдруг как вскрикнет:
   -- Какой ужас! Мы же то и другое принесли!

   Таки да, на столе лежали и «Траецки» и «Ранак».
Надо же было так подло обмануть человека, вошедшего в наше положение!

    -- Я сразу же еду! – говорю я.
    -- Да погоди ты, хоть кофе выпей.

    Не раздеваясь, я выпиваю кофе за компанию, и еду. По дороге проигрываю варианты возврата незаконно взятого продукта. В хлебном обычно очередь, так что зачин был без вариантов:
    -- Извините, мне не покупать, а наоборот.

    Но очереди не было, да и продавщицы тоже.
    -- Есть кто-нибудь? – спрашиваю. Когда она появилась, говорю, передавая ей хлеб:
    -- У вас бы дневной баланс не сошелся из-за этого «Ранка». Мы с женой утром его по ошибке прихватили.
    -- Ой, спасибо! – расплывается в улыбке продавщица. – Большое спасибо!

   С ее точки зрения преувеличенно большое спасибо понятно: не пожалел человек 9 тысяч на дорогу, чтобы отдать еще и то, что за 8. Таким честным оказался!
   
Но, возвращаясь домой, я понял, что приятное восприятие себя как честного человека я сам себе подпортил: не нашел повода сказать, что, как бывший блокадник, я городским транспортом пользуюсь бесплатно… 

(Продолжение будет).