Фабрика по имени Земля

ФАБРИКА ПО ИМЕНИ ЗЕМЛЯ

Представьте себе фабрику. Не так, чтобы большую, но и не маленькую. Работников на двести. Мебельную или ещё какую — не суть важно.

Руководить фабрикой должен директор. Или не должен? Ты вообще как думаешь, читатель — нужен ли на любой фабрике директор? Или она может обойтись без него? Если уверен, что директор нужен, можешь читать мою статью дальше.

Фабрика обычно разделена на цеха, у каждого из них есть свой начальник. Число цехов на такой фабрике средних размеров невелико — 4-5, не больше. Работники подчиняются в первую очередь начальнику цеха, а начальники цехов — директору. Такова классическая иерархия. Хотя это не значит, что директор не может наградить или наказать рядового работника.

Как ты думаешь, читатель — что произойдёт, если кто-то из работников фабрики откажется подчиняться директору? Допустим, не рядовой работник, а начальник одного из цехов. Откажется, и — перетащит в свой цех из соседнего один из лучших станков. Наплевав и на возражения начальника соседнего цеха, и на директорский окрик. И заявит директору: «А ты мне больше не указ! Ни в этом, и ни в чём другом. Я сам себе теперь директор в своём суверенном цеху! Да и станок этот стоял когда-то в моём цеху, а не в соседнем, и нам он нужнее».

Понятно, что директор фабрики должен как минимум разжаловать строптивого начальника цеха в рядовые работники. Или вовсе уволить с фабрики. Или же ты, читатель, убеждён, что директор не должен применять никаких репрессий в отношении мятежника? Быть может, директору вообще надо признать правоту мятежного цеховика, подать в отставку и освободить для него директорское кресло? Если ты так не думаешь, читай дальше.

Кстати, директор так и сказал бунтарю: «Вот сам станешь директором, тогда и будешь решать, где какой станок ставить. А пока я директор, это решаю я, а не ты!». Мятежник только ухмылялся в ответ. Ведь директор угадал его главную мечту. И он сумел мобилизовать в свою поддержку почти всех рабочих своего цеха. Правда, большинство на фабрике поддержало директора. Но разве это важно, если непокорный цех уже утвердился в своём суверенитете и ощетинился против окружающего мира? Да и среди начальников цехов нашёлся ещё один, осторожно поддержавший «бунтаря».


Согласно Фрактальной теории (всё малое в природе похоже на большое: маленькая ветка похожа на дерево, а структура атома соответствует Солнечной системе), мы легко можем радикально увеличить нашу фабрику до размеров человеческой цивилизации. То есть до размеров нашей планеты.

И в ту же минуту выяснится, что картина разлада, обрисованная выше, в точности напоминает общепланетарное положение дел.

На нашей планете есть директор, Вашингтон, нравится он кому-то или нет. Есть макрорегионы (так называемые «центры силы»), возглавляемые крупными державами («начальниками цехов»). Азиатско-тихоокеанский регион... латиноамериканский регион...

Одному из начальников цехов (назовём его условно «Р» - Роман), некогда претендовавшему на директорскую должность, отчаянно не нравится его сегодняшний статус. Быть начальником одного из самых непрезентабельных цехов, после того, как ты едва не стал в двадцатом веке директором планеты (то есть фабрики), и правда унизительно. Тогда как рядом работает высокоразвитый евро-цех.

И «Р» решает, что всё ещё можно поправить, и директором фабрики (то есть планеты) стать вполне можно. Тем паче, что дела на планете (то есть фабрике) идут всё хуже из года в год. Кризисы, мризисы и всё такое...

Директор фабрики прекрасно осведомлён о реваншистских намерениях цеховика «Р». В данном контексте, он принимает решение окончательно перевести работника «У» (Устин) в евро-цех. Чтобы откровенно ослабить позиции «Р».

Однако, «Р», воспользовавшись удобным моментом неразберихи и замешательства, делает первый дерзкий шаг в своём реванше. Он силой внезапно отбирает у «Устина» крымский станок, на котором тот работал многие годы, и привык к нему как к родному. Дескать, Устин, если невтерпёж, пусть катится в евро-цех, но станок — наш. Станок не отдадим ни при какой погоде. Да и сам станок тоже не пожелал оказаться в евро-цеху. Надо ведь уважать и его мнение.

С того момента фабрика гудит, словно растревоженный улей. «Р» изрядно воодушевился: столько лет подчинялся директору, а теперь послал его крепко и далеко. И больше не стою перед ним на коленях. Хватит уже. Теперь сам себе директор, и «В» мне не указ — ни насчёт крымского станка, ни чего-либо другого. Правда, стать директором фабрики (то есть планеты) пока не удалось, но это дело не быстрое, и всё ещё впереди. Главное, что первый шаг сделан — станок наш. Один из самых ценных станков на фабрике (то есть планете).

Дополнительную энергию для воодушевления «Р» придал тот факт, что руководитель одного из крупнейших цехов (назовём его условно «К» — Константин) фактически встал на его сторону. Не так, чтобы всецело, но дал понять, что «В» в качестве директора планеты (то есть фабрики) его тоже не устраивает. Правда, «К» считает себя наиболее достойным занять должность директора нашей фабрики. Но сейчас это не суть важно. Сейчас главное — скинуть «В» с директорской должности. Для этой цели «К» — самый подходящий ситуационный союзник. Вот скинем «В» — тогда и разберёмся, кто из нас более достоин возглавить фабрику по имени Земля. Быт может, не «К», а именно я, «Р»! Вон, «К» всё никак не может тайваньский станок себе вернуть. Всё чикается, чикается... решимости ему не хватает... даром что богатырь...



Так что, читатель — ты не жалеешь, что не прервал чтение в самом начале? Если нет, то читай дальше.

Читай и ответь мне на один принципиальный вопрос: что должен делать директор фабрики «В» в данной ситуации? Ведь он возглавляет её по праву, а не по ошибке. По праву сильного, но кто сказал, что у сильного не должно быть такого права?

Но если ты, читатель, убеждён, что «В» должен запереться в своём кабинете и застрелиться, то лучше прекрати чтение и застрелись сам. Сильные так не поступают. Сильные борются до последнего вздоха.

Для всех, кто чтение продолжит, совершенно понятно, что директору следует сурово наказать мятежника. И менее сурово — тех, кто его поддержал.

Суровое наказание означает увольнение «Р» с фабрики. Полное и окончательное. Директор имеет на это право. Но то — с фабрики.

Однако, если перевести масштаб на планетарный уровень, то мы увидим, что «Р» некуда пойти после своего увольнения. Другой такой фабрики во Вселенной пока не обнаружено. Стало быть, увольнение означает для «Р» принципиальное и необратимое уничтожение.

Обидно? Конечно! Так не надо было чужой станок присваивать. Сначала стань директором, потом и присваивай. Что-что? Не можешь стать директором? Значит, плохо борешься за эту должность, или вовсе не заслуживаешь её. Возглавлять фабрику — это надо заслужить. Тогда, не исключено, и коллектив тебя поддержит, и «В» будет смещён мирным способом.

Ну а пока все твои действия напоминают...



БИТВА С ЭЛЕКТРИЧЕСТВОМ

Что можно сказать про человека, который, недостаточно соблюдая технику безопасности (или не соблюдая её вовсе), получил несильный укус электричеством, и с досады продолжает бить по точке приложения, каждый раз получая всё более опасные ответные удары? Ты вот, читатель, как бы назвал такого гражданина? Наверняка идиотом, не иначе.

В подобном поединке электрический ток всегда будет прав, а неосторожный психованный гражданин — никогда.

Если дерёшься с другим парнем, то у тебя есть шанс его победить. Драться же с электричеством — верх идиотизма, и я уверен, что у читателей такой сюжет вызовет улыбку. Но не спешите, сейчас не до улыбок будет.

Подумайте минутку — какие тут могут быть варианты у неосторожного двуногого существа? Подумали? Бьюсь об заклад, что их может быть только три: либо ты подчиняешься электричеству и соблюдаешь технику безопасности, либо не подчиняешься и получаешь смертельный удар, либо ты превращаешься в электрический ток. И тогда уже ты сам будешь карать смертью всех, кто неосторожно пытается тебя потрогать.

Либо ты подчиняешься воле директора, либо не подчиняешься и директор даёт тебе пинка, либо сам становишься директором. Понятно и школьникам младших классов.



Но когда переводишь масштаб на планетарный уровень, многим моим согражданам всё чудесным образом сразу становится непонятно.

Ах, почему нас в мире так не любят!? За что нас так жестоко стегают кнутом санкций!? За что с нами хотят покончить раз и навсегда!?

За то, что не подчиняемся электричеству, то есть Глобальной наднациональной власти. И в таком поединке Глобальная Власть всегда права, а противостоящий ей народ — никогда.

Ведь даже если все жители Земли, все семь миллиардов, одновременно схватятся за оголённые электрические провода, то электрический ток всё равно будет прав, а миллиарды — принципиально не правы. Ну, не будет больше человечества, только и всего.

Аналогично, ежели все народы мира дружно выступят против Глобальной Власти, то Глобальная Власть их накажет и будет права. А народы мира — не правы.

Потому, что Глобальная наднациональная власть нам в любом случае — нужна. Как и электричество. Не можем мы теперь без них обойтись.

И долойкать, заводя патриотическую пластинку, тут глупо.

Кто-нибудь из читателей может представить одинокого пикетчика на улицах своего города, вышедшего с плакатом: «Долой электричество! Требую взорвать все электростанции мира!»? Смешно, не правда ли? Вот и все те, кто горланят: «Нет Мировому правительству!», так же нелепы и смешны.

Ибо, Глобальная власть — это вам не Бильдербергский клуб, и не Барак Обама с Ангелой Меркель. Это Идея. А Идею победить так же трудно, как и уничтожить электричество. Даже если уничтожить все электростанции планеты, электричество всё равно будет существовать в природе.

Так же и Идея о «единой семье народов», позабывшей о распрях, никуда не денется — даже если перестрелять все «пятые» и «шестые» колонны. И кто-то в этой семье народов, я извиняюсь, должен быть главным. Как и директор на любой фабрике тоже должен быть.


ДОСТОИНСТВО

Ты уже понял, читатель, ключевую мысль — тот, кто не подчиняется Глобальной власти, достоин, с позиции этой власти, только смерти. В первую очередь это касается нашей Родины — России. И победить эту власть невозможно, как и одержать победу над электричеством. Уверен, что тебе, читатель, теперь не до улыбок.
Впрочем, из этой почти безвыходной ситуации можно вывернуться. Как гласит одна старая истина, если не можешь победить, то постарайся возглавить.
И вот здесь встаёт главная проблема России — достоинство.


Автор статьи мечтает дожить до того дня, когда первые космонавты достигнут Марса, и горячо желает, чтобы ими были представители нашей страны.
Автор был бы счастлив, если бы его Родина возглавила человечество, став локомотивом развития и директором «фабрики по имени Земля». Но увы, сегодня она этой должности не достойна.
По очень многим причинам.

До тех пор, пока многие мои сограждане рассматривают государства СНГ в качестве неких нахальных кусков, незаконно отделившихся от России в 1991 году, которые надо тем или иным путём наказать и «вернуть в состав», страна не вправе занимать «директорскую должность».

До тех пор, пока в нашей стране будут убивать оппозиционных политиков и журналистов, а «патриотическая общественность» продолжит откровенно злорадствовать по этому поводу и жаждать новых жертв, мы не достойны возглавлять человечество.

До тех пор, пока одиозные патриотствующие силы будут призывать к затыканию ртов оппонентам, к запретам на аборты, к безжалостным расправам над секс-меньшинствами, к введению налога на бездетность и увеличению популяции как минимум до миллиарда (а как максимум — до бесконечности), Россия не достойна руководить миром.

А достоин, ёлки-палки — Вашингтон. Или, как пишут некоторые, Фашингтон. Как он будет руководить дальше — понятно всем. Потому что, за его спиной стоит Глобальная власть.

И выступать в таком формате против этой власти сегодня равносильно тому, чтобы хвататься за оголённые электрические провода. Глобальная власть в ответ шарахнет насмерть. И будет права.

Всем — спасибо за внимание! И понимание...



5 марта 2015 г.