Бежавшие с небес

Когда его спрашивали, кем он работает, он смеялся и говорил, что почти ювелир. А соседи громко стучали в стену, потому что ночами из его квартиры слышалась музыка. Но как им объяснить, что каждую ночь к нему приходят ангелы, а они любят петь, пока он осторожно пришивает к их плечам крылья. И это и правда почти ювелирная работа. (Аль Квотион. Запчасть Импровизации)


Тяжела и неказиста жизнь барахольщика в наше время, ибо найти что-то действительно ценное среди хлама новшеств и выкинутого очень непросто. Однако как бы то ни было, я лично забрасывать свои замашки старьевщика-торгаша не намерена, так как уж слишком много моей энергии ушло на сбор ничейных вещей и делание всевозможных амулетов на счастье, удачу, любовь, богатство, здоровье и дальше по списку. Обереги и феньки делались всегда из того, что под руку ближе и милее сердцу: фисташковая и ореховая скорлупа, финики, кости для нардов, крупные и средние бусины разных форм, мелкие железные кулоны, остатки старых серег, кольца, монеты, медиаторы, цепи. Буквально все что угодно - амулет берет свою силу не от того, что в него входит, а от мыслей того, кто его делает в момент создания. В каком-то смысле люди, делающие амулеты - Творцы. Они вкладывают в этот сверток частичку себя, а значит, делают его из своей душевной плоти. Кто знает, может, в этом самом амулете зародилась очередная Вселенная? Кто знает.

Шум на кухне заставил меня вздрогнуть. В начале я справедливо решила, что это ветер (ибо апрель решил порадовать ураганом), но, почувствовав, как под ложечкой засосало, подумала, что стоит проверить. Не то, чтобы я очень суеверный человек, но лучше быть во всеоружии. Оружие было в моем шкафчике. Соль, конечно, что ж еще-то.

- Есть кто? - не зная, что еще говорить, выпалила я первое, что пришло на ум, заходя на кухню. Хм, странно. Я была уверена, что закрывала жалюзи.
- Твоя смерть, - загробным тоном прошептали мне на ухо, из-за чего я подпрыгнула на месте и резко обернулась. Подавила в себе желание дотянуться до сковородки на столе и от души врезать нахалу по морде.

- А без прелюдий никак? - скептично отозвалась я, разглядывая существо предо мной. Существо звали Сэл, а если быть точнее, Саластер. Внешне он выглядел, скажем, слегка неординарно, но я уже успела привыкнуть за долгое время знакомства. Безбров, желтоглаз, веснушчат. Шоколадная кожа и изумрудный ирокез. Не скажу, что красив. Для обывателя, скорее, уродлив. Для меня совершенен во всем.
- Решил вспомнить старое, - Сэл дернул плечами, дурашливо улыбаясь. Воздух за его спиной стал странный. То есть, прозрачный, но какое-то еле-уловимое движение. Будто кристально-чистый ручей в горах.
- Перья-то покажи. Смотреть больно, - меня всю передернуло от этого движения за спиной парня. Тот кивнул, и через мгновение моему взору пристали его величественные крылья в ярко-синем оперении. Хм, раньше они были как-то пушистее, что ли...

- Почему они так облезли? - я все-таки решила поинтересоваться. Прошла в гостиную и рухнула на диван, подобрав под себя ноги. Не думаю, что Крылатый прилетел просто так. Меня не покидало ощущение того, что что-то произошло.
- Небесный гарнизон по уши в войне. Опять, - Сэл подсел ко мне, но прислоняться не стал. Я по привычке легла к нему на колени. Желтые демонические глаза Крылатого всегда приводили меня в дикий восторг, но сейчас они были какие-то померкшие, будто прошла тысяча лет с его прошлого визита. Наверное, для него так и было.
- А я слышала, что ты в изгнании. Ангельское радио врет?
- Оно никогда не врет, к сожалению. Да, так и было. Я решил покончить со всей этой бессмысленной войной, собрал крылышки, взял лук... Но моим сослуживцам не понравилось сие вольнодумие, - Сэл хмыкнул, и в мгновение я поняла, что его пытали. Я уже видела подобное - у всех их глаза блеклые-блеклые, нет того света, что был прежде, а еще ломкий и хриплый голос. А еще они периодически с трудом сглатывают. Да, это я уже видела.

- Можно подумать, ангелов когда-то гладят за головку за неподчинение, - вполне резонно заметила я, на что Сэл фальшиво и широко улыбнулся. - По факту, ты предатель.
- Не спорю. Но я по крайней мере попытался. Долгое время скрывался в Лесу Забвения.
- И как тебе там, понравилось? - пернатый прикрыл глаза, углубляясь в воспоминания, и от усердия видно не знал куда деть руки, потому просто начал гладить меня по голове. Он обычно частенько так делал - играл с моими волосами. Сэл говорил, что это самые прекрасные мгновения: гладить шелк волос и отслеживать солнечные зайчиков, скользящих по ним, заставляя гладь переливаться всеми цветами рыжего и красного. Он говорил, что есть в моих волосах что-то, что заставляет чувствовать спокойствие даже во время чумы. Не знала бы его, сказала бы, что льстит. Но ангелы не способны на лесть. Даже этот.

- Да, хорошее место. Уединение и спокойствие.
- Не помню, чтобы тебя привлекали такие вещи. Ты обычно ненавидел покой.
- Когда его находишь, он уже не такой, как на словах. Он здесь, - Сэл прикоснулся к моей грудной клетке поверх рубашки. Там, под защитой ребер, билось самое обычное человеческое сердце, а рядом с ним проживала душа. Эйфория от касания ангела не заставила себя ждать, и сердце забилось быстрее. У вас когда-нибудь было ощущение, будто из спины сейчас вырастут крылья, а через мгновение ты улетишь куда глаза глядят? Так вот, это оно самое. Только я ни секунды не сомневалась в том, что я улечу туда, куда скажет Сэл. Это даже не обсуждалось.

- И что потом? - еле восстановив дыхание, поинтересовалась я, уже не смотря на Крылатого.
- Суп с котом, - по голосу я почувствовала, что он улыбнулся. - Точнее, с ангелами. Двадцать дивизионов это тебе не шутки.
- Резон-то хоть был?
- Как будто в войне бывает резон, - вновь усмехнулся Саластер, отчего стало совсем больно там, где он касался минутой ранее. Передача благодати, даже такой ее капельки, не заканчивается мгновенно: первое время между ангелом и передаваемым остается связь, и каждый чувствует друг друга. - В ней бывают повод и причина.
- А ты знал повод и причину этой войны?
- Нет, как и никто другой не знал. Мы всего лишь солдаты, нам никто ничего не объясняет. Мы просто должны сражаться.
- Ты Ангел Господень, тебе не кажется, что это свинство - воевать на пустом месте и губить своих? - чтобы не заорать от разъедающей меня боли я взяла руку Саластера и начала внимательно ее разглядывать. Рука была вдоль и поперек испещрена реками отпечатков, наимельчайших печатей на древнем языке. У нас на руках они тоже есть, надо просто уметь их разглядеть. У Сэла их просто больше.

- Тем, кто правит балом, плевать, что кажется какому-то там артиллеристу из пятого дивизиона. Они воюют для того, чтобы воевать. До последнего ангела на небесах они будут это делать.
- А как же насчет "Не убий"? - вспомнив про заповеди, спросила я, все же переведя взгляд с рук Сэла на него самого. Тот улыбнулся.
- А это только для тех, у кого есть душа, - сказал он все с той же рассеянной улыбкой.
- Разве благодать - не душа ангела?
- Благодать - это сила ангела. Бог дал нам ее при создании, оторвал от себя по кусочку, но это не есть душа. Это...

- Это Великая Сила, - закончила я за него. Опять вспомнила про амулеты и барахло, улыбнулась. - То есть я немного бог.
- Не знаю-не знаю, - весело хмыкнул Саластер, тепло глядя на меня, и я чувствовала, как его глаза вновь наполняются светом, и от этого стало совсем хорошо меж ребер. - Не исключена версия того, что наш с тобой Господь Бог когда-то много-много вечностей назад был простым ребенком, которому стало скучно. Но правды никто не может знать.
- Я знаю Истину, - упрямо заявила, ни минуты не сомневаясь. А что я еще могла?
- Ну поведай.
- Нет. Я поняла Истину, но словами ее не выразишь, Истину можно только почувствовать и принять на веру. Принять как должное, как аксиому, называй как хочешь, - наступила некая пауза, в течение которой каждый обдумывал произнесенные слова. Крылатому это время было не нужно, но я его приучила к истинно-человеческим ценностям.

- Кстати о вечностях, - вновь заговорила я через минуты три. - Тебя не было года полтора. Прилететь поздороваться никак?
- Полтора года... - видно, проигнорировал вторую часть моей реплики. - Как же мало прошло здесь...
- А на небесах сколько прошло?
- Ты же знаешь, на небесах нет понятия времени и пространства. Ангелы там и тогда, где и когда хотят. Но прошло много с нашей последней встречи. Шесть плюс/минус три вечности.
- Для тебя это совсем немного, - Сэл лишь кивнул, разглядывая мой амулет и ухмылялся причудливым иероглифам. Ему не очень нравились мои замашки ведьмака.

- Сэл, - почти прошептала я, отчего ангел несколько встрепетнулся. - А про Каина никаких вестей?
Боль меж ребер пронеслась грозой из божьей благодати, истлев окончательно. Это, кажется, был последний проводок, связывавший меня с ним и с Ними. Прогорели пробки.

- Он вернулся в ряды пехоты и возглавил седьмой дивизион, - сухо отрапортовал Сэл. Что с него взять - он был создан солдатом. Это его механизм. Всегда был и всегда будет.
- Большой шишкой стал, значит, - ухмыльнулась я, вспомнив оборванца-мальчугана с небесно-голубыми волосами, в образе которого Каин явился ко мне впервые. И его эту чертову синюю розу. Вспомнила время, когда считала, что он всего лишь муз. Когда даже не догадывалась о том, что он ангел. Изгнанный, но ангел.

- Он сильно изменился, - продолжил Сэл через некоторое время. - Предал то, во что мы верили. Стал заправским воякой. Не идут ему эти блестящие доспехи, ну вообще не идут. Видела бы ты его меч! - Крылатый расхохотался, смех больно бил по ушам. - В ширину больше головы его, верно, в двое. Просто абсурд какой-то. А ведь был Изгнанником, Неверным...
- "Дьявол начинается с пены на губах ангела, идущего в бой за святое и правое дело", как было у Померанца. Либо он остепенится и вернется в свое русло, либо Ад примет нового глашатая.
Во второй вариант отчаянно не хотелось верить, но правда была не моей волей. Хоть Каин и назван мной в честь демона, но он всегда был ангелом. Чуть сволочным, доставучим и злым, но ангелом. Моим чертовым ангелом.

Вы слышали про то, что при рождении ангел шепчет ребенку в губы о том, чтобы он забыл все свои прошлые жизни, чтобы не нагружать себя воспоминаниями в этой? После этого у ребенка остается ложбинка над верхней губой. Так вот, есть еще и сказ о том, что если у человека прошлая жизнь была слишком нежелательной для любого рода воспоминаний, то ангел "продавливает" на щеках новорожденного ямочки. Слышали? Теперь да.

Я лежала на коленях ангела-отступника с пальцем на ложбинке под верхней губой и думала об иронии судьбы вообще.
Ведь тем, кто оставил мне эту ложбинку и ямочки, был не Саластер.
Им был Каин.