Hyacintho violas FS - R

Меня зовут Франческа Кирк, но все зовут меня просто "Френки". Это не важно, но представиться стоило. Мне уже пять лет за двадцать, работаю барменшой в ночном клубе, заочно учусь на программиста.
Я сижу в пропахшем насквозь до черта сладким запахом кафе, где эспрессо можно утром купить за доллар, а потом до самого закрытия просидеть тут. Спросите, зачем? Все просто: на улице мороз, холодно, а однокомнатная квартира сейчас кажется тюрьмой.

Я пью свой давно остывший кофе, пишу очередной код и наблюдаю за той привлекательной юной особой, что сидит в кафе через дорогу. У нее длинные каштановые волосы, синие глаза и самая очаровательная улыбка в мире. Она ходит в строгих костюмах, которые ее старят, но даже в них она чертовски мила. Единственное хорошее в этих костюмах - юбка-карандаш с разрезом сзади, которая подчеркивает привлекательные ножки.
Ее зовут Андреа Клартон, ее день рождения - 8 июля, любимые цветы - фиалки, любимый цвет - серо-сиреневый, работает в крупной фирме главным менеджером.
И ей уже скоро тридцать.

Она не одна - напротив Энди сидит осанистый статный мужчина с копной черных волос на голове, лукавой улыбкой и хитрыми глазами. Его зовут Дэрэк Раш, и он уже два года как бойфренд Андреи. Уже не парень, еще не муж. Нечто среднее.

Дэрэк ее не любит. Совсем.
Ему двадцать восемь, он работает в ее компании и месяца через два-три женится на ней, потому что Энди богата. А у него свои идеи.
У Дэрэка неплохой потенциал, большие планы и хитрые глаза. Он дурит ее, потому что ему нужен капитал в своих начинаниях.

А Энди он понравился давно, но, как по мне, она это вбила себе в голову, потому что когда ты - успешная женщина тридцати лет, но не замужем, то становится страшно.
Остаться в одиночестве чертовски непривлекательная идея, а потому Энди хватается за последнюю соломинку - Дэрэка.
Она думает, что не безразлична ему.

Может и не безразлична, но свою секретаршу по имени Энджел он любит больше, потому что остается в офисе допоздна практически всегда. И только вместе с ней.

Энджел неплохая, но после смерти любимого брата абсолютно сломлена, ведь совсем одинока.

"Откуда я это, черт возьми, знаю?"
Я ждала этого вопроса.

Все просто. Энджи каждый четверг приходит в бар на седьмой улице и заказывает себе бутылку пива и кусок черничного пирога. Слегка пьяные и чуть депрессивные посетители через пару-тройку бутылок хотят поговорить, излить кому-то свою душу, ну а кто первый в списке? Бармен. Посетители считают, что ему, незнакомцу, нет дела до его жизни, а потому изливать ему все накопившееся намного легче. Они думают, что их ничто не связывает, а значит, что этот разговор просто забудется. В большинстве случаев так и случаются, но бывают и исключения. Это тот самый случай.
Меня зовут Френки, и я работаю в баре на восьмой улице.
Барменшой.

По субботам, в районе девяти, в бар наведываются двое мужчин примерно тридцати лет. Они всегда одинаковые: в строгих костюмах с галстуком, с дорогими часами на запястье, с прилизанными короткими волосами. От них за милю несет дорогим парфюмом, фальшью и пафосом.
А еще эти двое слишком громко обсуждают свои деловые аферы, наивно полагая, что никто не слышит и никому дела до этого нет. В общем и целом они правы, но бывают и исключения.
В субботу вечером работаю я.
Я знаю, кто эти люди и как их зовут. Я знаю, что они из себя представляют и сколько зарабатывают. Их излюбленный столик не так далеко от барной стойки, а в девять вечера еще не так шумно, чтобы не слышать, кто о чем говорит.

Дэрэк Раш и Себастьян Раш, так их зовут. У младшего брата глаза зеленые, с хитринкой, а у старшего - бледно-серые, чуть усталые. Они совсем разные, во всем, кроме предпочтений в одежде и парфюме.
И хоть меня от них тошнит, не могу сказать, что они такие ужасные люди. Преданность этих братьев друг другу просто не знает предела, и я не встречала еще людей, что были бы ближе друг другу, чем они.

Себастьян знает все планы Дэрэка насчет Энди, но не возражает. Большей частью он молчит, слушая иногда слишком громкие признания брата, что воодушевленно говорит о том, что в ближайшие два года он станет успешен. Себастьян никогда с ним не спорит, но и не соглашается.
Себастьян смотрит на младшего брата обычно чуть свысока, и я вижу, как он иногда качает головой. Он сидит напротив барной стойки, ко мне лицом.

Дэрэк как-то признался, что собирается развестись с Энди после того, как его дела пойдут в гору и женится на Энджел, и я видела, как на секунду вытянулось лицо Себастьяна, но почти в тот же миг он сказал: "Хорошо".
"Хорошо".
Согласие на то, чтобы разломать чужую жизнь.
И все-таки они оба те еще сволочи.

А что насчет Андреи?
Мне было десять, кажется, когда я впервые увидела ее. Она подрабатывала нянькой, а мои родители, уехав по каким-то там делам, оставили меня с ней. Я узнала о ней буквально все.
Любимый цвет - серо-сиреневый.
Любимые цветы - фиалки.
Знак зодиака - рак.
Любимая песня - "Nowhere man", The Beatles.
Хобби - чтение авторов вроде Лавкрафта, Кинга и Дерлета.

Кто бы знал, что эта милая особа интересуется ужастиками и учит латынь. Так, на всякий случай.

А потом... А потом мой мир просто перевернулся. В школе на переменах я бегала на третий этаж и стояла в пяти метрах от ее класса так, чтобы ее парта, первая во втором ряду, была обозреваема. Андреа редко выходила из своего класса.

Она писала, много писала. Я помню, что дала ее однокласснику долларов пятнадцать, чтобы он достал мне эту ее писанину. Оказалось, что она писала детективные рассказы. И они были интересными.

Я провожала ее до дома. Не так, не рядом, обычно это делал ее одноклассник, не помню, как его звали, Лоуренс, кажется. А я была метров за двадцать. Чтобы не заподозрили. Он держал ее за руку и нежно целовал перед тем, как смущенная и вспыхнувшая гневом Энди скрывалась в доме. Она была так мила в гневе и с румяными щеками.
Я была зла на весь свет за то, что не могу быть на месте этого придурка Лоуренса.

Она попала в аварию в семнадцать, ей делали операцию, и я молила Бога, в которого не верила, чтобы она вылечилась. Я читала где-то, что можно заключить сделку с демоном, если встать на перекрестке и закопать кое-что в землю, но в нашем городе все перекрестки были людными. Так что я просто понадеялась на божью милость.

Ее глаза вернули синеву в апреле, через месяц после операции. Туман исчез, и в ее взгляде вновь виднелось вечернее небо, огромное, бескрайнее, слишком синее и слишком свободное. Казалось, что в ее голове оголтелые чайки беснуют туда-сюда, путая мысли, и ее потерянный взгляд был тому подтверждением.

Одинокий, одинокий человек. С живыми и жаждущими глазами.
Как у меня.

Знаете, что будет, если скинуть в один городишко двух одиноких людей?
Ничего.
Они просто останутся двумя одинокими людьми.

Хоть у одного из них и бескрайне-синие глаза.

Нельзя сказать, что я ее любила. Я не умела любить, никогда не умела.
Но умела обожать. Слепо, восхищаясь каждой частичкой ее, каждым ее словом упивалась, я обожала ее до той степени, что ей было бы достаточно сказать мне: "Умри", и я, не задумываясь, вонзила бы нож себе меж ребер.
Я жила и дышала только ею, все остальное потеряло смысл.
Меня мучила жажда. Можно жаждать еды, воды, любви, секса и прочего, мне же это ничего не нужно было.
Я жаждала только ее.
В нашем мире, где один метр в радиус личного пространства - уже божество, я желала только ее в этом радиусе. Ничто другое было мне не нужно.

А сейчас, спустя столько лет, я сижу в кафе напротив Энди и Дэрэка, наблюдаю за ними, словно сталкер, и ненавижу мир за то, что не могу быть на его месте, потому что Энди нужен мужчина, тот, на кого можно опереться, а не я.

Я злюсь на все на свете за то, что мир так жесток. Я злюсь на себя за то, что так и не посмела признаться. Может, у нас что-то и вышло бы.
Но нет же!

Она сидит напротив своего жениха, за которого через месяца три выйдет замуж, а я могу только упиваться своей злобой. Моя жажда неугасима.

Видит Бог, я бы все отдала, все, что угодно, чтобы она через месяца три стала не Андреа Раш, а Энди Кирк.

Потому что Андреа - это так строго.
Потому что Раш - это так пошло.

Потому что я так и не смогла найти другой смысл жизни.
И видит Бог, никогда не смогу найти.

Меня зовут Франческа Кирк, я программист, а также верный пес той милой синеглазой особы.
И я не жалею об этом.