Демон Леса. Глава 21

                21

  Болели ли вы хоть раз за всю жизнь?
  Да, разумеется, болели. Грипп, ангина. Таких болезней нескончаемо много, и если я начну их перечислять все, то и года не хватит.
  Почти все эти болезни – это дурманящая головная боль, резь в горле и глазах, слабость, высокая температура. Но можно ли сказать, что болезни – это плохо?
  Нет!
  Конечно, переболеть это всё можно быстро. Сделать это всё «лёгким» и неутомительным. Если правильно лечиться. Я не говорю сейчас о лекарствах и о том, когда их надо принимать. Я говорю совсем о другом.
  Возьмём, к примеру, ангину, которой я так часто болел в детстве. И будем рассматривать это всё на примере школьника.
  Представьте. Мрачный зимний день. На улице мороз под тридцать. На дорогах смесь из грязи снега и воды. Ветер колючий и противный. В небе серая гадость.
  Школьник просыпается, глядит в окно  понимает, что ему предстоит тягучий и дрянной день. В школе контрольная. Он встаёт. И ощущает, как его мышцы ноют, голова тяжёлая, в груди противная мокрота.
  Он подходит к матери, следует краткий разговор, в ходе которого ему предлагают измерить температуру. Он же не отказывается. Вы не можете представить себе восторг подростка, когда ему делают такое предложение.
  Он смотрит на термометр. Тридцать семь и восемь. Ого!
  И проходит несколько минут, может полчаса, как школьник ложится в кровать под сочувствия матери. Мама же звонит в школу и горестным тоном сообщает, что сын заболел.
  Дальше всё следует по канонам жанра. Школьник принимает лекарства, пьёт чай с лимоном, мёдом или вареньем. Смотрит телевизор, читает книгу или же играет в компьютер.
  Какая же это замечательная вещь – болезнь. Если с ней правильно бороться.
  Правда, если вы уже не состоите на попечении мамы, а женой или подругой не обзавелись, то в этом ваша вина. И нечего винить бедные вирусы.

  Другое дело, когда вы умираете.
  Боль – это последнее чего вы должны боятся. Она всё равно уйдёт. Через какие-то промежутки времени. Их либо заглушат обезболивающие. Либо вы просто к ней привыкните. Нет, «привыкнете» - это неправильно сказано. Вам просто будет не до неё. Она померкнет на фоне того, что ждёт вас дальше.
  Любой человек забудет обо всём, когда перед ним распахнуться ворота. Скрипучие и ужасные двери в пространство, имя которому – Ничто. Ему остаётся лишь ждать. Вспоминая при этом всю свою жизнь за какие-то минуты. Думать о том, чего он не доделал и что мог сделать бы ещё. Думать всё что угодно. Лишь бы текло время.
  И это время очень коротко, когда вы наблюдаете за чьей-то смертью. Но это время нескончаемо долго для того, кого коснулись липкие щупальца смерти.
  Владимир Высоцкий посвятил этому песню:
Я когда-то умру,
Мы когда-то всегда умираем.
Как бы так угадать, чтоб не сам,
Чтобы в спину ножом.
Убиенных щадят, отпевают и балуют раем.
Не скажу про живых, а покойников мы бережём.

В грязь ударю лицом, завалюсь покрасивее набок,
И ударит душа на ворованных клячах в галоп.
В дивных райских садах наберу бледно-розовых яблок,
Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

  Красиво написано? Конечно! Высоцкий был, как замечательным певцом, так и настоящим философом. Он предположительно знал, что человека ждёт по ту сторону жизни. Только он не так себе это представлял.
  Как говорил мой учитель истории: «Умереть можно в кровати, окружённым своими детьми, друзьями и родителями. А погибнет человек только в бою». В песне Высоцкий описывает гибель человека. И она точно не такая, как в песне.
  На деле же, если человека зарежут, он не «ударит в грязь лицом» и не «завалится покрасивее набок». Он моментально свалится на землю, захлёбываясь собственной кровью и утопая в океане боли.
  Ты ничто, и место твоё – нигде.
  У человека пробегает вся его жизнь перед глазами. Буквально. Он может верить в Бога, смеяться и паясничать над смертью. Но когда перед ним раскрывается это бездонное пространство, он замолкает. Он замолкает и внимает шёпоту этой пустоты. Пустоты, которая зовёт его, манит. Которая призывает его закрыть глаза и добровольно переступить ту черту, которая отделяет жизнь от смерти.
  Человек внимает этому шёпоту. И всё равно переступает эту черту. Либо добровольно. Либо же его засасывает то пространство, как засасывает дыра, проделанная в самолёте, который летит на высокой скорости.
  И когда человеку остаются какие-то мгновения ещё пожить, он понимает, что переходит в лучший мир.
  Нет, на самом деле он шагает в пустоту. Не злую и не жестокую. Но абсолютно равнодушную. Пустоту, которая примет его и не отпустит. Пустоту, которой, простите, фиолетово, что происходит в вашем мире.
  И потому эта пустота – лучший мир. Её не населяют те, надоедливые и мелкие сволочи, точно тараканы. Имя которым – люди. Люди жестокие. Они хуже зверей, когда они - звери.
  «Doch nur ein tier» - «Всего лишь животное».
  Людям доступен целый спектр подлости. Предательство. Трусость. А ведь никто не отрицает, что и трусость – грех. Ведь из-за трусости одной персоны распяли Иисуса Христа. И много других ужасных вещей, как, например, страстное желание.

  Мир сжался в точку. Имя которой – Андрей Власов. Он, то вертелся вокруг меня, то расплывался в огромное чёрное пространство. Тот лучший мир. Я, то просыпался на некоторые минуты, вкушал плоды боли и снова забывался. Когда я забывался было лучше. В реальности мне было нестерпимо плохо. Не из-за боли. Как я уже говорил, она пропадает. Мне было не до неё. Я старался смириться, что покину этот мир. Я старался смириться с тем, что мне никто не поможет.
  В очередной раз очнувшись, я поглядел на небо. Оно начинало краснеть, отливая кровью по всему пространству. Горло пересохло. Холодно не было. Не потому, что мне «не было дела» до холода. Меня скорее всего «согревал» портал.
  Вот так я умру?
  А ведь я за жизнь ничего толком не сделал. Конечно, оставить свой след в истории, чтобы о тебе знал каждый школьник, наивные мечты. Но умереть в возрасте двенадцать лет – это не столько скорбно, сколько – обидно.
  Тех вояк, что целились в меня с «Воздушки», не оказалось рядом. Ну и чёрт с ними. Мне было не до них.
  А что до вендиго?
  Довольно нелепый вопрос, когда тебя потихоньку засасывает Ничто. Но за этот вопрос я уцепился, как репей в собачий хвост. Где-то я слышал, что если знать, ради чего жить, то не получится умереть.
  А вендиго – это действительно проблема. Конечно, его могут уничтожить или утихомирить другие Спектровые. Или Контролёры. Неважно. Но так просто он не уйдёт. Он будет забирать жизни людей. И предотвратить эту проблему – моя цель в жизни. А раз я поставил цель в жизни, то я не умру.
  Где-то в глубине моей души залился истерическим смехом парень Андрей, который с десяти до двенадцати лет читал не «Гарри Поттера» или какую-то другую фантастику, которую читали его сверстники, а изучал анатомию человека.
  Да, моральный настрой – это одно. Но выжить после очереди в грудь – это другое. Клетки человека плохо регенерируют.
  Я истекаю кровью. Конечно, боль прошла. Но никто не отрицает, что я могу умереть от потери крови. Рана находилась ближе к сердцу. Никто не отрицает, что какая-то пуля могла задеть клапан, вену или артерию. В моём случае даже попадание во что-то одно – летальный исход.
  Но я же Спектровой. И я рядом со своим порталом.
  Валентин получил очередь в голову, встал и пошёл, как ни в чём не бывало. А ведь из него вылетели какие-то куски мозга. Какой же должна быть регенерация, чтобы у человека заново восстановился мозг? Она должна была быть мгновенной. Но при одном контакте пуля сразу «убивает» мозг.
  В общем-то даже мгновенная регенерация не спасла бы его. Значит, энергия порталов продлевает жизнь человека. Продлевает именно в этом плане. Получается, чтобы человек полностью умер в этой ситуации, требуется какое-то время. Чтобы его мозг умер от потери крови.
  Это всё было не про порталы. Порталы лишь помогают всему этому. Чудеса творит человеческий организм.
  Хотя думаю я сейчас не о том, о чём нужно.
  Веки сами закрылись. Я не забылся, как несколько раз до этого. Теперь я внимал шёпоту. Шёпоту открывающейся двери в Ничто, в моей душе.
  «Не о том ты думаешь, парень, - шептала темнота, словно какая-то колдунья. – Успокойся, закрой глаза. Закрой глаза и пойди за мной. Пойди в тот лучший мир, где нет тех мелких уродов – людей. Забудь про вендиго. Всё это осталось по ту сторону черты, которая отделяет меня от тебя. Усни!»
  - Фигу вам, - прокряхтел я, глядя, как слепящий жёлтый круг в небе вращается вокруг меня. Выдавливая из себя каждое слово, я боялся, что из горла потечёт кровь. – Фигу!
  Сердце всё ещё стучит. Медленно, перегоняя по себе последние остатки крови. Стучит. Лёгкие? Я сделал натужный и тяжёлый вздох. Несколько раз я кашлял, выплёвывая из себя кровь. Вздохнул. Лёгкие дышат. А умер ли мозг? Очень спорный вопрос. Может, я сейчас нахожусь в, так называемой, астральной проекции. Я поглядел вдаль зрением Спектрового. Вдали засветились голубые, зелёные и жёлтые огоньки. Интересно, а доступно ли такое в астральной проекции? Плевать! Мозг ещё не умер.
  Я на своей Линии. Я при цветовом Спектре. А значит, я не могу умереть. Я не знаю, правда ли раны быстро заживают, если я нахожусь на своей Линии. Но если есть шанс, самое время им воспользоваться.
  Что надо сделать первостепенно? Кровотечение должно прекратиться. Удалить всю ту «грязь», что сейчас находится в моём организме. Кровь и лимфу – всосать через слизистые. Грудную клетку, пробитое лёгкое, раздробленный позвонок и, возможно, разорванный сердечный клапан – восстановить. Позвоночнику и спинному мозгу - срастись.  Грудной клетке – регенерировать. Разорванный клапан – удалить и вырастить заново. Лёгкое – восстановить целостность.
  Дальше. Переходим к незначительным деталям.
  Раненное предплечье. Здесь, наверное, ничего серьёзного нет. Вена или артерия не задета. Кровотечение прекратилось.
  Внутренний голос опять прыснул. Да, я понимаю, что я всего лишь об этом думаю. Я не способен повелевать своим телом. Но я же Спектровой. Портал посылает волну энергии. Клетка моего мозга принимает этот сигнал, как принимает сигнал светодиод, к которому послали сигнал, нажав на кнопку пульта. И этот сигнал дёргает за «верёвочку», клетка звенит большим колоколом. Звук разбегается по телу. Цепной реакцией он дёргает другие «колокола». Так и регенерирует моё тело.
  Должно регенерировать.             

  Потом я проснулся от боли в животе. Не знаю, как это описать. Крутило. Сжимало в лепёшку. Резало острыми кинжалами.
  Словно в бараний рог гнули мои кишки, в кулак сжимали желудок. Сил хватило перевернуться на живот. И меня мгновенно вырвало. Алая, так уж и назову это, жидкость начали литься на снег. Накатила вторая «волна». Теперь «жидкость» имела привычный грязно жёлтый цвет.
  Во рту стоял стальной вкус крови и резкий – желчи. С души, как рукой сняло, то чувство. Боль. Только та боль, которая не чувствовалась. Но ощущалась. Как не чувствуется неприятный запах в помещении, в котором ты провёл долгое время. Этого чувства уже не было.
  Сил хватило положить руку на грудь. Затем я расстегнул куртку, запустил руку под кофту. Там была рифленая корка запёкшейся крови. Рифлёная – буквально. Но корка была не в размер раны. Если рана была, максимум, размером с маленькую божью коровку, то эта корка была на полгруди. Я не стал её сдирать, как сделал бы с другими ранами. После пережитых мной агоний, океана боли и «тьмы» мучений. Нет.
  Я перекатился по снегу. Вставать сил не было, а перекатиться – самое то. И начал есть снег. Открывая рот, мгновенно цеплял горстку и заглатывал. Не дожидался, пока он растает во рту. Глотал и глотал. Пить хотелось очень. Это была плата моему организму за то, что он помог мне выжить. Помог вылезти из тьмы. Помог отодвинуть от себя руками чёрную дверь.
  Я не собирался ему отказывать.
  Меня стошнило опять. Желчь также была красной, но уже не так, как это произошло в первый раз.
  Теперь я почувствовал, что могу встать. Я чувствовал слабость. Чувствовал озноб. Но мне надо было встать. Чувство холода опять вернулось. Скорее всего, портал «отключает» это чувство только в критических ситуациях. А поскольку я теперь жил на сто процентов, то и портал мог отдохнуть.
  Встал. Пошатнулся, но встал. Меня морозило. Я приложил руку ко лбу. Как я и ожидал, был жар. Ну и чёрт с ним. Это, как я уже говорил, плата.
  Я огляделся. Этих вояк уже не было. Пустая местность. Они, видимо, не стреляли ракетой. Если бы они выстрелили, то здесь была бы огромная вмятина. Портал действительно имеет силовое поле.
  Странно, что и стражи тут не было. Вообще никакой.
  Я поглядел на небо. Солнце было ярким и ослепительным. Пролежал я здесь, максимум, час.
  Подозрительно здесь. Я поглядел своим зрением Спектрового. Картина была примерно такая же, какая была, когда я смотрел умирая. Поглядел в землю.
  Больше почувствовал, чем увидел, окружность силового поля. Она была около четырёх метров длинной. Ого! Выше всех возможных погрешностей.
  Я вытянул руку вперёд ладонью. Потом вытянул вторую ладонь, ставя её на одинаковом уровне с первой. Сделал круг правой ладонью, словно водя по невидимому стеклу.
  Потом рывком прыгнул через невидимое стекло.
  Выстрела, которого я так ожидал, не последовало. Я представлял, что раздастся выстрел, и пуля стальной лепёшкой отлетит от реального силового поля.
  Ан нет.
  Я поглядел на горизонт, где за густыми деревьями прятался дом. И совершенно случайно заметил на снегу отметину. Именно в том месте, где кончалось силовое поле.
  Вот уроды!
  Пока я «спал», они определили, где кончается моя «стопроцентная защита», поставили там отметину. Готов поспорить, и стрелок сидит в кустах. Только один нюанс: как он видит эту черту? Понимаю, прицел. Но я её вблизи не разглядел. А он её увидит вдали.
  Да я скорее съем свои носки, чем поверю в это.
  Ладно, чёрт с ним. Может каким-нибудь образом он и видит это. Но мне теперь как-то фиолетово.
  Я развернулся и шагнул в портал.
  Сразу он меня, почему-то, не телепортировал. Ещё какое-то время я стоял там.
  Раздался тихий «чмок», как будто робкий парень в первый раз поцеловал девочку. Пуля ударилась о барьер, отскочила назад, как отскакивает мячик, пружиня о стену. Таких «чмоков» раздалось ещё около десяти и все пули то исчезали, растворяясь в воздухе, то отскакивали назад, подобно первой пуле.
  Портал переправил меня домой. В мир под названием Аквитар.