Производственная травма

               

     Она сбросила туфель, и положила ногу на противоположный стул. Нога занемела. Маринка наклонилась,  чтобы потереть стопу. Глаза ее расширились от нехорошего предчувствия: на самом подъеме смутно проступало пятно.
     - Все, -  подумала она, - это гангрена.
     Глаза ее заволокло влагой, сам собой нос звучно хлипнул. Она разула вторую ногу и, положив рядом с первой,  принялась пристально ее рассматривать.
     - Так и есть! А когда я на собрании сказала, что у нас вредное производство, так смеху-то было! А сам Леонид Аркадьевич больше всех смеялся. Вот-вот, увидит, что я как раз и была права!
     Маринке показалось, что пятно расширялось и темнело. Она увидела «Скорую» и людей белом, отчаянно пробиравшихся через толпу народа, собравшихся в фойе. А ее обожаемый Леонид Аркадьевич несет ее, Маринку, на руках по коридору к лифту.
     Девушка закрыла глаза, но ее улыбка сошла с губ, от судороги, охватившей ногу.
     - Началось! – То ли печально, то ли радостно простонала она. – Дадут инвалидность… да, скорее всего… И пенсию, хорошую. Это же производственная травма! Вот я их по судам затаскаю!  А Ленечка смеялся!  А на суды-то он и будет ходить, а кто же еще? Как на свидание! Вот он у меня где! – Маринка сжала руку в кулак и потрясла ею перед воображаемым носом начальника. Злорадно хихикнула и вытерла нос.
   - Пусть дают путевку на лечение в Сочи, нет, лучше в Крым, в Ялту на месяц или лучше на все лето. А что, я могу диктовать, травма-то произошла на работе.  А еще квартиру… Могут и не дать…  - Погрустнела Маринка, - и в Ялту на все лето…  Да, м-м-м. Вот как загнусь совсем, поплачете.
     Увидела Маринка, как она, такая красивая, лежит в гробу, а над ней Ленечка убивается:
     - Я так любил тебя,  так любил.
     А на ней платье белое свадебное.  Ага, а губы дешевой пунцовой помадой намазаны. Понятно, что это Ленка намазала, вот гадина!
     - А что это я умирать буду?!  На мне платье свадебное – значит не умирать, а замуж выходить буду, за Ленечку. – Маринка задумалась, - а что, некоторые выздоравливают. Отрезают им ногу или, там руку…
     Она внимательно посмотрела на свои красивые, упакованные в дорогие бежевые колготки ножки.
     - Ничего себе, - подумала она, - жалко. – На такие ноги кого хочешь изловить можно, даже Ленечку, - Маринка хищно улыбнулась.
     - Боброва! – Кто-то позвал ее из-за двери. Маринка молчала, она еще не решила, стоит ли жертвовать ногами.
     В комнату вошла Ленка.
     - Ага, надо отомстить ей за помаду, - мысли побежали, наталкиваясь одна на одну. Ноги, Ленечка, свадьба, похороны, губы. Да, ладно, она и сама бы так сделала.
     - Ты чего это? Случилось что? – Участливо спросила подружка.
     - Да так, ноги затекли, надо бы каблуки пониже надеть, - улыбнулась ей Маринка, потирая икру ноги.