I Перо совы

          ISBN978-5-0050-9349-3, 2019г.
          ISBN978-5-4498-6732-2, 2020г.

НАЧАЛО СБОРНИКА "СКАЗКИ МУДРОЙ СОБАКИ"  -  http://www.proza.ru/2015/02/23/748
   
Перо совы
ВТОРАЯ НОЧЬ, КОГДА РАССКАЗЫВАЛА ГОСПОЖА ГИЗЕЛЬ

РИСУНОК АВТОРА

О, доброта, позволяющая вернуть надежду! Как узнать, по каким дорогам ты блуждаешь, чтобы встретить тебя? Можно ли тебя заслужить и как? Ответь же: даруешь ли ты всем и каждому согласие с этим миром и прежде всего с самим собой?

У входа в неприметный лесной домик, в ветвях древней пихты, притаилась осторожная Сова. Неутомимые цикады недавно смолкли, и предрассветная тишина, словно глубоко вздохнув, готовилась выпустить на волю гомон просыпающихся птиц. Очнувшийся туман нехотя уползал в горное ущелье, цепляясь за каждое дерево.
Шорох упавшей хвои, лёгкая пробежка ветерка лишь обостряли и без того великолепный слух ночной птицы.
Какой-то звук её насторожил, Сова встрепенулась и открыла глаза. Вылетев из-за деревьев, перед ней запорхала Летучая Мышь.
Сова бесшумно сорвалась с ветки. Подлетев к Мыши, она зависла перед ней в воздухе … и бережно её обняла.
Первый луч солнца осветил застывшую птицу. В следующий миг она расправила свои мягкие крылья и влетела в распахнутую дверь жилища.

В комнате вспыхнула свеча, рядом с которой оказались не Сова и Летучая Мышь, а девушка и молодая женщина, греющая руки над пламенем.
– Ты чуть не опоздала, Мира, – сказала женщина, зябко передёргивая плечами.
– Ах, нянечка! – улыбнулась девушка, обнимая женщину. – Вижу, ты замёрзла, прости! Но я не могла налюбоваться светлячками. Представь, они танцевали около одного заброшенного сада.
– Я о тебе беспокоилась! – заметила женщина, ласково погладив девушку по голове. Под её руками волосы аккуратно заплелись в две косы. – Что, если ты заиграешься и не заметишь хищника на скромную мышку?
– Летучие мыши приняли меня в свою семью, – успокоила её девушка, – а коты в этом саду не водятся. Там живёт женщина с дочерью. – Мира с надеждой заглянула няне в глаза.

– Нет, нет, нет! – замахала та руками, освобождаясь от объятий.
– Ты догадалась, что им нужна помощь? – допытывалась Мира.
– Это видно по твоим глазам, дочка!
Женщина подошла к очагу, чуть шевельнула пальцем: огонь загорелся, жадно облизывая сухой хворост. В котелке забулькала вода, задвигались глиняные миски, нож начал нарезать сыр, в две глиняные пиалы плавно опустились листья пряных трав.
– Ах, как здесь хорошо! – прошептала девушка. – Не хочу домой!
– Дочка, мы не можем вечно прятаться от твоей мачехи и моей сестры, – возразила женщина. – Ведь я обещала твоей матери, что в назначенное время ты вернёшься во дворец.

– Знаю, ты всегда держишь своё слово, – согласилась девушка, утащив кусочек ароматного сыра.
– А ты? – улыбнулась няня детской шалости своей воспитанницы.
– Стараюсь, – лукаво вздохнула Мира.
– Что ж, давай, наконец, договоримся, – предложила женщина. – Если я смогу помочь хозяйке сада, в котором ты пропадаешь каждую ночь, мы больше не обсуждаем неизбежность твоего возвращения.
– Обещаю, о, моя «золотая» няня! – поспешила заверить её Мира, покорно склоняя голову и смиренно складывая ладони, и тут же испуганно воскликнула. – Что с тобой?

Няня судорожно ощупала своё горло, но вскоре облегчённо вздохнула.
– Показалось! – отмахнулась она, пряча глаза. – Давай-ка поедим. Вижу, как ты голодна. Да и я, признаться, тоже.
– Разве на охоте вы не перекусили парочкой мышек, о, почтеннейшая из Сов? – засмеялась Мира.
– Так же, как и ты замаривала червячка, гоняясь за комарами, о, моя быстрокрылая Мышь! – пропела няня, откусывая сыр.
Попивая душистый чай, они развеселились, вспоминая, что в обличии Совы и Летучей Мыши лишь ловили вредных насекомых и грызунов, но есть их, конечно же, не ели.

Покончив с едой, они начали собираться в дорогу. Каждая накинула непроницаемую для посторонних глаз паранджу*. Девушка прихватила маленькую корзинку.
– Зачем это? – поинтересовалась няня.
– Пожалуйста, давай пройдём через базар, купим немного фиников и сладостей, – попросила Мира.
– Да, да, ты скучаешь по дворцовой кухне, – покачала головой няня. – Ты права, о, моя принцесса. В тебе течёт кровь правителей, её не обмануть ложкой мёда диких пчёл и кусочком сыра из молока горной козы. Эта глушь не для тебя. Ты не избалована, потому что судьба повернулась к тебе спиной. Останешься ли ты такой, переступив порог дворца, покажет время. Сейчас мы вынуждены скрываться под разными обличиями. Да убережёт нас Аллах! Идём же!

Тропу к городу Мира хорошо знала. Подойдя к краю леса, они остановилась. Няня быстро дотянулась рукой до своей спины и превратилась в старушку-нищенку. Потом она тихонько погладила воспитанницу по голове. Тотчас Мира предстала перед ней девочкой лет пяти.
– Немного побудь немой. Мне будет спокойнее, – сказала няня, быстро прикоснувшись к её губам и придирчиво осмотрев.
Затем она достала из кармана юбки совиное перо, подбросила его вверх, и оно вернулось к ней обычным деревянным посохом. Няня решила, что теперь их никто не узнает и можно отправляться в путь.
На широкой пыльной дороге гремели кибитки, увозившие поклажу с базара и спешащие за новыми товарами к завтрашнему утру. Шли женщины с корзинами, полными разной провизии, мальчишки, степенные старики, вереницы паломников, слепцы с поводырями. То и дело вскрикивали навьюченные ослики и мулы* и ругались их уставшие погонщики.

Няня и Мира легко смешались с толпой, купили на базаре фиников и халвы и направились в лабиринт узких улиц. Вскоре они остановились около невысокого дувала*.
– Я вижу яблони без яблок, за ними торчат хилые деревья без персиков и груш, – задумчиво сказала няня. – Розы выродились, даже птиц не слышно. Понятно, почему сад превратился в обитель для летучих мышей. Что ж, постараюсь что-нибудь узнать.
Она постучалась в калитку. Довольно скоро им открыла скромно одетая женщина.
– Ассаляму Алейкум! – сказала няня, опираясь на посох. – Мир дому твоему, сестра! Да услышит Аллах твои просьбы, как ты услышишь наши.
– И тебе воздаст Аллах! – поклонилась хозяйка. – Входите!
Она повела их в беседку, заросшую чахлым виноградом, предложила чай и лепёшки.

– Когда-то я щедро могла угостить паломников и странников, – едва слышно проговорила женщина.
– Что тяготит тебя, сестра? – спросила няня. – Твоя скорбь сжимает мне сердце, а вид сада омрачает душу.
– Ты добрая женщина, если замечаешь беду ближнего, – начала хозяйка. – Поверь, не всегда мои глаза были полны слёз, а сад так жалок. Совсем молодой меня выдали замуж за хорошего человека,  мы полюбили друг друга, вместе сажали эти деревья. Когда они дали первый урожай, у нас родилась долгожданная дочка, красавица Зарина. Она росла и приносила нам радость, вместе с ней рос и наш сад. Однажды к нам пришёл купец, муж выгодно продал ему весь урожай. Этот купец приходил каждое лето. Мы стали богатыми и уважаемыми людьми в нашем городе, но продолжали много трудиться, и наши фрукты по праву считались лучшими во всём городе. Как-то этот купец уговорил мужа поехать вместе с ним. Как ты думаешь, сестра, куда он все эти годы возил наши фрукты? Во дворец!
Няня быстро переглянулась с Мирой.

– Жена нашего правителя, да продлит Аллах его и её годы, восхитилась привезённым товаром, – продолжала хозяйка, – и неожиданно решила сама посетить наш сад. Она приехала со своей свитой издалека, ходила по этой земле, трогала эти деревья, нюхала эти розы и пробовала этот виноград. На аллее она увидела нашу девочку, наш цветочек, ей тогда минуло десять лет, погладила её по голове, застегнула на её шее цепочку из чистого золота и сказала, что это, мол, подарок девочке за её красоту. А когда нагруженный фруктами караван скрылся за горизонтом, наша милая Зарина стала плакать. На другой день она не смогла встать с постели. К нашему ужасу на спине у неё начал расти горб!
– Великое испытание, сестра! – воскликнула няня.

– Но беды только начинались. Вскоре заболел муж и умер, – женщина заплакала. – О, Аллах, настали тяжёлые дни. Все сбережения, накопленные с мужем, я отдавала гадалкам и знахарям, всем сердцем желая вылечить мою Зарину. С тех пор прошло пять лет, а дочка всё лежит. Нет горя большего, чем у матери, смотрящей на несчастье своего чада! Как видишь, чахнет и некогда прекрасный сад.
– Позволь мне взглянуть на твою дочь, – попросила няня.
Хозяйка вытерла слёзы и согласилась, проводив гостью в дом.
В одной из комнат с закрытыми окнами в дальнем углу стояла кровать под тяжёлым балдахином.
– Доченька, – ласково начала мать, – я привела к тебе странницу. Она хочет на тебя взглянуть.
Из-под одеяла в разные стороны полетели какие-то мелкие предметы, заколки для волос.

– Вах, какая злюка! – проговорила няня, приближаясь к кровати. – А если бы ты попала в свою мать? Кто, кроме неё, о тебе заботится? О, Аллах, всемогущий и всевидящий! Горе превратило молодую женщину в старуху, а злоба на судьбу поглотила разум юной девы. Я вижу, что у них одна беда.
– Молю тебя! – воскликнула хозяйка. – Ты бываешь в разных местах, многое видишь, слышишь. Подскажи, как вылечить мою дочь! Возьми всё, что у меня осталось!
– Мне ничего не нужно, – покачала головой няня. – Все мы живём для любви на этой земле, ради неё я попробую свои силы. Аллах не оставит меня. – Она повернулась к Мире. – Внучка, помоги доброй женщине по дому.
Хозяйка взяла Миру за руку и вышла с ней за дверь.

Няня незаметно шевельнула рукой: одеяло послушно сложилось в небольшой свёрток. На скомканной простыне лежала юная девушка, Зарина, одетая в короткую камизу* и шальвары;.
– Уходи, старуха! – капризно проговорила она. – Ты такая же обманщица, как и все, что были здесь до тебя!
– Почему ты так думаешь, дочка? – спокойно спросила няня.
– Потому что все знахарки и учёные табибы; лишь разоряли мою мать, а не лечили меня.
– Что у тебя болит? – будто не слушая, снова спросила няня.
– Ты надо мной смеёшься! – скривилась Зарина. – Я много лет лежу в постели, у меня болит всё тело с головы и до пяток.

– Может, попробуешь встать? – предложила няня.
– Нет! Я упаду.
– Я хочу лишь посмотреть какой у тебя рост. Если ты ниже моего плеча, я уйду, лежи себе и дальше, а если выше, то разговор между нами продолжится.
– И говорить не о чем, я выше! – возмутилась Зарина.
– Это ты так считаешь, Аллах тому свидетель. Ох, какая ты хвастунья! – захихикала няня. – Ну и ну! Как же проверить твои слова?

Зарина обиженно засопела, завозилась на кровати. Няня приметила, что все движения даются девушке непросто. Сердце щемило, когда она смотрела на её старания.
– Я не лгу! – в нетерпении крикнула Зарина. – Скорее, дай, дай мне свою руку! Помоги, я сейчас встану рядом с тобой. Вот, вот, смотри! Что я говорила? Я выше тебя!
На её вспотевшем от усилий лице неожиданно засияли огромные глаза, полные удивления, восторга и страха.
Няня, незаметно дотронувшись до девушки посохом, рассмеялась.
– Правда, дочка, Аллах не обидел тебя ростом. Но я хочу посмотреть и на твои ноги. Наверное, они кривые, или за долгие годы лежания трясутся, как у немощной старухи.

– У меня молодые и стройные ноги! – чуть не задохнулась от возмущения Зарина. Но рот, сам собой, скривился в едва заметной, неуверенной улыбке. Она стоит, стоит на своих ногах!
– О Аллах! Прикрой глаза! – притворно пропела няня. – Как бы тебе не пришлось пожалеть, что ты принял участие в сотворении этой девушки!
– Вот, любуйся моим неуклюжим шагом! – продолжала злиться Зарина.
И, вцепившись в руку няни, она сделала неуверенный шаг.
– Хвала Аллаху! – похвалила её няня. – Правда, твои ноги стройны, как у горной газели. Дочка, что это у тебя на спине? Дай-ка посмотрю поближе.
От этих слов девушка залилась слезами и упала на колени, закрыв лицо руками. Няня приподняла всклокоченные волосы и увидела на спине уродливый горб.

«Так вот в чём причина твоего увечья, бедное дитя! – подумала женщина, разглядывая золотую цепь на шее девушки. – Я могла бы уже давно догадаться. Вижу особую печать на замке, знаю, чья она. Вот и жало! В замке искусно скрыт тонкий штырь. Он впился в кожу, превратив тебя в горбунью!»
– Что же ты молчишь, странница? – жалобно простонала Зарина. – Или вид моего уродства связал твой язык?
– О нет, моя красавица, – ответила няня. – Я думаю, как тебе помочь.
Она поднесла посох к замку. Крошечная щеколда издала едва уловимый скрип, его расслышала только няня, кольца цепи вздрогнули, и штырь начал медленно выходить из тела девушки.

Бедняжка кусала губы до крови. Как только показался острый кончик штыря, щеколда замка разомкнулась, заколдованная цепь упала на пол. Зарина закричала от нестерпимой боли и рухнула рядом.
На шум в комнату вбежали хозяйка дома и Мира.
– Не подходите! – приказала няня, подняв к ним навстречу руки. – И не показывайте своего страха!
Она поднесла посох к цепи. Сцепленные между собой кольца спутались в жгут и извивались, подобно змее. От блеска огранки слепило глаза. Кончик посоха задымился. Няня его отдёрнула.

– Сестра, – обратилась она к хозяйке, не спуская глаз с цепи, – принеси новый глиняный кувшин с тугой крышкой.
Хозяйка быстро выполнила просьбу.
– Положи кувшин на пол, – попросила няня, – и подтолкни его ко мне.
Кувшин подкатился к ногам няни, она направила его горлышком к цепи, решив загнать внутрь. Украшение не переставало шевелиться, поднимая острый штырь и, протыкая им все стороны, явно собиралось напасть.
Как только няня подносила посох ближе к цепи, конец дерева немедленно начинал дымиться.
– Что ж, – промолвила она, наконец, – раз мне суждено потерять своё перо, я отдам его на доброе дело.
Она вонзила посох в цепь, и его конец загорелся, подгоняя своим пламенем извивающееся зло.

Едва заколдованное украшение исчезло в темноте кувшина, остаток посоха выпал из руки няни на пол, превратившись в кучку пепла.
Зарина открыла глаза и улыбнулась. Мать, не веря своему счастью, осторожно прикоснулась к её спине. Ненавистный горб исчез! Мира радостно захлопала в ладоши.
Няня старательно закрыла кувшин крышкой.
– Как мне отблагодарить тебя, сестра? – низко кланяясь, вымолвила хозяйка дома.
Няня подняла левую руку к небу и сказала:
– Благодари Аллаха! Он любит своих детей, как и ты, любишь свою дочь. Только вера помогла исцелить твою девочку. Зарой этот кувшин в землю, но не в саду. Он своё тоже выстрадал. И помни: никто ни о чём не должен знать. Теперь нам пора!

– Прошу, не уходи! – взмолилась женщина. – Теперь ты для нас с дочкой родной человек! О, я догадалась: ты не странница, ты - добрая пери;.
– Тише, сестра! – остановила её няня.
Тут, наконец, подала голос и Зарина.
– Я и не знала, что сердце может так биться. Ах, как ему хорошо! Милая бабушка! – ласково обратилась она. – От всего сердца я благодарю тебя за моё спасение!
– Дочка, – улыбнулась няня, – не позволяй гневу бушевать в твоём сердце и не роняй с языка ненужных слов. Ибо гневное сердце открыто для зла, а безумный язык порождает обиду. Прощайте!
И няня, рука об руку с Мирой, пошла по садовой дорожке.

Вечерние тени уже обнимали полуживые деревья, зависали над корявыми кустами выродившихся роз и ползли по выжженной солнцем траве.
У калитки няня дотронулась до своей спины, снова превратившись из старушки-нищенки в молодую женщину. Потом достала из кармана новое перо, положила его на ладонь, дунула и прошептала:

Лети, перо моё скорей,
К тому, кто добрых ждёт вестей!

После этих слов няня погладила воспитанницу по голове. Сейчас же Мира, приняв прежнее обличие юной девушки, бросилась обниматься.
– Ах, нянечка! Как я тебе благодарна за помощь этим несчастным женщинам! Но ты потеряла своё перо!
– Не первое и, подозреваю, что далеко не последнее, – спокойно сказала няня. – Кажется, ты поняла, чья это цепь.
Мира утвердительно кивнула головой.

– Это козни твоей мачехи, – вздохнула няня, – и, разумеется, моей сестры. Убить доброе и красивое – их любимое занятие. Как видишь, они не успокаиваются, повсюду разбрасывают семена горя и зла. А мы, как светлячки летят на огонь, без оглядки спешим туда, где, как нам кажется, в силах с ними состязаться.
– Светлячки! – спохватилась Мира. – Я о них тебе рассказывала. Светящиеся точки танцевали вокруг и, наверно, не могли пробраться в заколдованный сад.
– Ах, да! – кивнула няня. – Чуть не забыла про сад. Это последнее, что я успею сделать перед заходом солнца. Посмотри, вот-вот блеснёт его прощальный луч. Жаль, но теперь нам нельзя превращаться в сову и летучую мышь.

– Мы не вернёмся в наш лесной домик? – забеспокоилась Мира.
– Нет! – твёрдо сказала няня. – Теперь мы примерим другое обличие. За тысячу вёрст отсюда она насладилась бы запахом моего сгоревшего пера. Она ищет нас, они обе нас ищут. Я это чувствую. Помнишь о твоём обещании: вернуться во дворец.
Мира в ужасе округлила глаза.

– Не бойся! – улыбнулась няня. – Как бы ни злобствовала твоя мачеха и не старалась помогать ей моя сестра, ничего не бойся, я всегда буду рядом с тобой. А сейчас постараюсь вернуть к жизни этот сад. Сделаю это с большим удовольствием.
Она вышла за калитку, посмотрела по сторонам. Убедившись, что на улице никого нет, нагнулась к траве, едва коснулась её рукой. Сейчас же лёгкий ветер всколыхнул зелёный покров. Из травы выпорхнули мириады светлячков. Перемигиваясь крошечными огоньками, они послушно закружились, поднимаясь всё выше.

Мира наблюдала удивительный танец мерцающих искр, постепенно рассеивающихся по вечернему саду.
Волшебные огоньки опускались на деревья, кусты и виноград. И деревья зацветали вновь, на оживших кустах распускались благоухающие розы, а виноградные лозы клонились под тяжестью наливающихся янтарных гроздей.
Няня не удержалась и произнесла:

В саду, расколдованном, снова весна!
Украсить спешит все деревья она.
Лишь бросит на ветку засохшую взгляд –
Подарит листвы изумрудной наряд.
Бутоны погладит рукой белоснежной,
Раскроет цветочек, душистый и нежный.
Потрогает розы. От счастья смеётся.
В саду – всё живое! Ей всё удаётся!
Лоза виноградная гроздь обнимает,
И чудо янтарное в листьях качает.
Вот в сад обновлённый влетел соловей
И песни запел средь цветущих ветвей.

– Гостеприимная хозяйка заслужила возрождение своего прекрасного сада, – довольно улыбнувшись, сказала няня.
– Как жаль уходить от такой красоты! – прошептала Мира.
– У тебя обязательно будет сад ещё прекраснее этого, – заверила её няня. – Теперь – в путь. Надо выбраться за город и найти место
для ночлега. Нам предстоит нелёгкое возвращение. Кто знает, какие испытания нас подстерегают. Идём же скорее!

Они поспешили по пустынной улочке. Няня то и дело поглядывала на небо.
Оказавшись далеко за стенами города, на безлюдной обочине, в зарослях густого можжевельника, она прижала Миру к себе. В этот миг их пронзил последний луч уходящего солнца.
Прохладная ночь медленно поглотила каменистую дорогу. Народившаяся молодая луна равнодушно осветила истомлённую зноем землю. Лишь на несколько мгновений её призрачно-ленивый взгляд задержался под одним из кустов, где отдыхала трепетная газель, чутко охраняя сон своего детёныша.

         Продолжение   http://www.proza.ru/2015/03/15/1874
               
               
       * Паранджа - верхняя одежда для улицы. Прокрывает фигуру женщины с головы до пят.
       * Дувал - глинобитный забор или стена, отделяющая внутренний двор жилища от улицы.
       * Камиза - рубаха.
       * Шальвары - то же, что шаровары.
       * Табиб - врачеватель.
       * Пери - волшебное существо, охраняющее людей от злых духов, добрая фея.