Наблюдения говорящего Холодильника. 1 история

Рассказ с продолжением.

История 1. Предновогодняя. Де жа вю.

Холод Иванович, 30 декабря, 23.15 ч.

— Неправильно ты, Леля, бутерброд ешь. Надо колбасу на язык класть, так вкусней будет!.. – Обычно я не попугайничаю. Но когда обжорствуют ночью, сил смотреть нет.

Ха-ха, смотри-ка, а Душа-то наша, не то чтобы жевать перестала, замерла! Что, маленькая предательская хлебная крошка полетела вниз, в горлышко?

Ух, какой истошный кашель. Сейчас весь дом сбежится. Хотя какой весь дом? Мы одни в лесу. Вот завтра понаедут – Новый год ведь! Кашляй, кашляй, милая, кухню бы слюной не забрызгала, уборка не скоро ожидается, в следующем году, стало быть.

— Прости, не подумал! Я бы тебе по спинке постучал, если б смог… — Какой я жуткий бываю. Гениально! Гениальножуткий! А может, Жуткогениальный?!

Недобрый я сегодня. Вот и девушку напугал. А нечего жрать по ночам. Не 20 лет, поди! Хотя…

— Мамзель, а летов вам сколько? – Или правильней – «лет»? Ой, опять боится, глазенки вылупила, испуганные. – Смотри глазки перед праздником не растеряй, выкатятся – не догонишь…

Смотри-ка, пятится. Того и гляди, мебель своротит! Правильно, столько жрать – и слоном стать недолго.

Кстати, надо бы обозначиться:

— Здрасььь-те-е-е! Мамзель Леля! – М-да, как бы не заорала, с перепугу. – Меня Холодом Ивановичем звать! Да здесь я, здесь. В углу. Тихий сегодня такой, почти мертвый…(тьфу-тьфу-тьфу). Обычно от меня много шума. Но силы уже не те. Поди-ка, сороковник нынче разменяю, хорошо сохранился!

Смотри-ка, опять она в ужасе озирается. Что за народ: сначала сами у себя по ночам еду тырят, потом следят, чтоб остальные не заметили. Вот помнится, раньше я у одной мамзели обитал, так та еще фифочка…Хм, отвлекся…

— Здрась! Че мы такие невежливые? Чай, голодные? – Ну вот, плюхнулась-таки в обморок! И чего теперь делать с ней? Ладно, вроде удобно упала, пущай полежит, коль есть желание.

Нет, не та нонче молодежь! Я их, проглотов, столько на веку своем повидал, не на один десяток историй будет. Хотите, расскажу? И ты, которая без сознания, тож послушай, может, пользу сыщешь.

С которой начать, с истории-то? Да хотя б, про ту фифу.

Было это лет 30-35 назад, я был еще в самом – ого-го! Из гарантии, правда, вышел, но морозил! Так морозил! Ой, мороз, мороз, не морозь…Ой, отвлекся я что-то…?? Ах, да, морозил – сейчас так не морозят.

И привезли меня на побывку одной  дамочке, мамзелечке Муле. Любовник ее знатный распорядился, из партийных он – выходец. Квартирку, знать отдельную, не коммуналку, а туда, стало быть, холодильник (какая без меня жизнь?).

А дамочка – худобущая, до неприличия; я, конечно, противник обжорства, но чтоб так – до прозрачности – тоже не дело. Но мордашка приятная, не бледная даже, коса белая – до пояса. И глазищи – на пол лица голубизной моргают, хоть свети в ночи ими, вместо лампы. Или торшера…Ах, какие тогда в моде были торшеры, жаль, рядом с холодильниками их не принято ставить было…ой, опять отвлекся, агрегат старческий.

Итак, мамзель Муля, я ее прозвал Муля-худобуля. Так зайдет, бывало, наша Муля на завтрак, словно пава вплывет, в длинном своем, заморском пен.., пени…, пеню…В халате, короче. Ее из-под него и не видно, будто одна ткань и бродит по кухне, тенью. Вплывет, бывало, часиков в 12, аккурат к обеду, это на завтрак. Добрые-то люди в этот час половину суточных дел перелопачивать успевают, а наша Муля-худобуля первый раз кушать-с идет. Прям, жуть! Прям – до отказа заморозки! Прям, Муля, не нервируй меня!…Ой, о чем я опять? Вы меня строго не судите, на мне в одном жилище долгое время телевизор стоял, старенький, но настойчивый…Стольким перлам я от него понахватался.

Так с той Мулей история одна приключилась. Анекдот прям. Страсть как я анекдоты уважаю, про жен и мужей, про любовников ихних. Вот однажды муж из командировки возвращается, а там…Ой, старческий я агрегат, опять не туды понесло…Хотя почему? И с Мулей нашей адюльтер случился в той истории. Смотри-ка, тощая-тощая, а мужний пол с ума сворачивала, курва!

Любовник ейный, что из партийных, значит устроил ей быт с комфортом, отдельные метры квадратные предоставил. Вам, молодым, не понять сегодня, что значило во времена моей молодости иметь собственные метры! А Муленьке жизнь улыбнулась в 32 зубика, ни одной пломбочки! А пломбы во все времена стоили недешево. Я как-то с дантистом жил…тьфу, зараза, это уже другая история, об ней позже.

Стала наша худобуля в свое жилищное пространство одного ухажера водить, втайне от того, партийного. Неделю водит, месяц водит. А тому — что за напряги? – дамочка без особых гастрономических запросов, ест мало, как та малявка в мультике. Которую мышь зерном откармливала, как бишь ее? Дюймовочка! Кстати, мне всегда было интересно, дюйм —  это сколько?..Фу ты!

Я бы и вовсе на дела такие смотрел равнодушно, мне-то какая охота влазить? Так ведь не мог я больше терпеть пустоту внутри: только хозяин-партиец меня набьет до-верху деликатесами разными (и это в то время, когда остальное большинство поживало скромненько), а Муля зараз все прощелыге своему заезжему и скормит. А что не скормит, так с собой авоськой отправит. Тому – праздник: и баба, и жратва – халявные, он и рад стараться. Однажды оба так расстарались, что не заметили, как из командировки партиец дамочкин вернулся. Дверь своим ключом открыл, стал на пороге расшаркиваться.

Я-то сразу просек ситуацию, и чтобы как-то облегчить дамочке ее положение, на время отключил свое немыслимое дребезжание. Муля шорох в коридоре услыхала, ухажера своего принялась прятать. Где же еще, как ни в пустом холодильнике? Спрятать-то спрятала, вот только шнур из розетки, дуреха, выдернуть забыла.

Просидел наш молодец заезжий внутри меня часа три, не меньше, пока Муля с дорогим гостем не распрощались. Ох и поморозил его я тогда! Вот я и говорю, нечего на чужой каравай рот разевать? А какие караваи тогда пекли к новогодним праздникам, не то что нынче – полуфабрикаты с консервантами. Чем больше ешь, тем больше хочешь. Вот и нажираешь бока да ляшки…Ой, а что у нас там за шевеление? Никак Душечка очнулась?!

— Лелечка! Опять вы все проспамши! – Только б не закричала, уж больно нервных не люблю. Вот опять по сторонам – зырк, зырк, и недобро как-то.  – Почему глазки злые, милочка?

Но красивые глазки! Бездонные такие, на пол лица, путь готовы осветить, хоть ночью приморской…И очень уж мне кого-то глазки эти напоминают…Ик-ик, аж икать стал. Де жа вю просто!

— Мулечка-а-а-а???…

Декабрь 2014

Продолжение следует…