помнить

Я нарисовала его портрет 38 раз. Тридцать восемь. Рыжие скомканные волосы, карие глаза. Мои руки никогда не забудут изгиба его губ. Рисую так много, что теперь я полностью уверена в том, что не забуду его, не забуду. Не забуду никогда. Его большие рубашки и мертвенно-бледную кожу.
Он ненавидит меня, а я до сих пор не сплю по ночам.
Встречаюсь с друзьями и подругами, хожу в пекарни и кафе, кино, смеюсь, в надежде, что заполню пустоту внутри себя. Но я не смогу сделать это.
Я помню, как мы шли в дождь по грязному асфальту. По небу были рассыпаны звезды, словно жемчуг по черному шелку. А мое летнее платье липло к телу, волосы висели сосульками. Мы ужасно продрогли и стояли, обнявшись и дрожа.
Помню, как он улыбался, пока я полтора часа ходила в продуктовом, от полки до полки, выбирая йогурт с нужной мне калорийностью и составом.
Мы гуляли в лесу и наблюдали за белками. Сидели как старики на скамейке и кормили голубей. Я всё возмущалась тем, что мы так молоды, а уже стары. Мы готовили кексы в гребанной микроволновке и получились камни , зубы болели. Когда я была так слаба, когда я была на грани обморока – он нес меня домой на руках, а я свернулась как маленькая зверушка. Мы всегда молчали. Всегда. Я не забуду. Я пила таблетки, а он смотрел на меня и допивал свой кофе. Он не боялся и не считал меня странной, пока я считала блондинок в метро. Я не боялась танцевать и смеяться, я не боялась, когда он смотрел мне в глаза, мне не было страшно есть перед ним, мне не было страшно говорить глупости. Мне хотелось схватить его за руку и бежать на красный свет, а он такой правильный стоял и ждал зеленый, хотя машин то нет. Нет машин. Я воровала ручки в канцелярском, а он притворялся, что не видит. Гадала по руке и не понимала эти чертовы загагулины. Я отправляла ему стихи, а он не понимал о чём я. Я рисовала небо, а ему стало плевать. Он рассказывал мне про химию и политику, а я слышала лишь шум, я не понимаю. Не понимаю его. Мы говорили на разных языках. Пожалуйста, улыбнись. Хотя бы раз. Но нет, это несерьезно.
- «Мы жили в городе цвета окаменевшей водки. Электричество поступало издалека, с болот…»
- Что ты говоришь? Я не понимаю тебя.
- Ты не читал? Бродский
- Нет.
И мы снова замолчали и шли в этот пасмурный день в этой звонкой тишине. Я любовалась его рыжими волосами на фоне этого грязного неба. Мне было грустно, я чувствовала тяжесть внутри, но в то же время и счастье от осознания того, что я любима. Мы любили друг друга, хотя никогда не понимали о чём говорит другой. Я делала кукол из глины, а он какие-то непонятные штуковины из батареек и каких-то банок. Вы думаете я в этом разбираюсь? Да ни черта