За Волчьими воротами Глава3

    Глядя на проходящий у подножия хребта пассажирский состав,   Николай Васильевич планировал в голове завтрашний день.   Ему нравились пятницы. Можно немного «расслабиться» перед  двумя выходными днями. Из окна,  как на ладони, видны пруды. Налетевший дождь разогнал обкашивающих дамбы рабочих и лишь Олег, в жёлтой, непромокаемой куртке с капюшоном, обутый в высокие, резиновые сапоги,  возился у «монаха». Затвор пропускал воду и сейчас Олег забивал его заслонку навозом, который сам же привёз на Шассике из села.    
 -Наверное Маркис дал навоз, - мелькнуло в голове Николая. В косых линиях дождя, низко стелясь над прудами, пролетела небольшая стайка уток. Где-то посередине прудов блеснул белый, пороховой выхлоп и лишь секунды спустя послышался ружейный выстрел.
- И дождь ему нипочём, - подумал Николай, вспомнив, как   полчаса назад он видел Бориса, который не спеша шёл по   центральной дамбе в сторону насосной станции.               
- Надо взять на охоту Павла, а то засиделся мужик на отстойнике.   Рыбалка, это хорошо, но ловить окуней я бы не стал, терпежа не   хватит. Он закурил свои неизменные Родопи и, постукивая   карандашом по толстому стеклу стола, размышлял.
- Весилов и Маркис – это основные стрелки в засаде. В загон возьмём Бориса, Фёдора с братом и Павла. Обещал приехать Полных с зятем. Зятя тоже отправим вместе с их водителем в загон. Это уже будет пятеро, мало, надо ещё. Мой шофёр в загон не пойдёт. Недавно он купил самозарядку и сейчас рвётся попробовать её в деле. Хорошее ружьё, дорогое, но всё же не лучше моего карабина.
- Николай Васильевич, завтра муж дежурит на насосной. Я прошу вас подменить его кем-нибудь, а то он у меня такой стеснительный, что сам подмены не попросит.
Это бесцеремонная  Щипчиха,  жена  моториста  насосной, приоткрыв дверь его кабинета, опять   пришла защищать мужа от внеочередного дежурства.
- Да почему вы всегда идёте ко мне, у нас есть механик, с ним и утрясайте свои проблемы.
- Но у Виктора есть ещё один неиспользованный  выходной, а мы хотели съездить в город за продуктами. Я умоляю вас, не рушьте наши планы.
- За переработку Щипцов получит прогрессивку, а вам я привезу добрый кусок мяса. Немного помедлив, Николай подмигнул Клавдии и добавил шёпотом, - бесплатно...               
  Смущённая этим подмигиванием, Клавдия медленно закрыла за собой дверь кабинета и испуганно одёрнула на себе платье, словно её кто-то потрогал липкими руками.
 - Блудливый кабан, - подумала она, спускаясь по крутой лестнице конторы и нервно передёрнулась.
- Аппетитная штучка, - прищурив один глаз, прошептал Николай, глядя на догорающую в пепельнице сигарету. Я бы её немного кое где погладил, уж больно она  кругленькая, маленькая такая, гладенькая, как приклад ружья. А как глазами зыркает! Совсем не красится, а на лицо смотреть приятно. Не она ли написала на нас эту анонимку? Терять ей нечего, о том, что я её уволю, ей боятся тоже нечего, отработает лето и поминай как звали, а у нас из-за её писульки проблемы создались. Хорошо, что Петра Игнатича знаю много лет, покладистый мужик, а то бы сейчас где-нибудь у прокурора отвечал по всей строгости. Бррр, даже подумать  гадко. А что, это почти во всём сходится. Акты она могла видеть, когда убирала в кабинете, с Саркисом у неё отношения не любезные, я бы даже сказал - плохие. Почему она Любашу назвала моей любовницей?  Ах да, я же однажды лаборантку назвал в её присутствии "нашей Любовью". Вот ведь как могут женщины среагировать на нашу, мужскую, любезность. Ну и кретинка, завтра же поставлю в известность директора завода. Как он пустил "козла в огород", так пусть и убирает, а то ведь и в прокуратуру напишет. Что  я о ней знаю? Почти ничего, не считая того, что она жена Щипцова. Кто из них родственник директора? Если Щипцов, то
 фамилии не сходятся, а если она сестра или племянница директора? Тут уже возникнут сложности на уровне родственных взаимоотношений. А мне это надо? Нет. Этого я сам не хочу. На моё место у директора найдутся кандидатуры, а вот у меня такого места не найдётся. Мне и здесь пока не плохо. Оставить всё так, как есть, тоже нельзя, могут в будущем возникнуть новые проблемы. Вот же заноза, эта бабёнка, как её вытащить из нашего коллектива? Николай задумчиво смотрел в окно и думал. В голову не приходили дельные идеи и это ему не нравилось. Он уставился своими раскосыми глазами в угол, где проворный паук пытался опутать попавшую в западню осу. Оса была тоже круглой и проворной. А ведь умудрилась порвать паутину и вырвалась, тварь этакая. Вот так и мне  Клавдию не достать, - подумал Николай.
-Примитив какой-то,- думал он, - зачем дуре писать, ведь это же пятно на её  родственника, директора завода. Если мне не поздоровится, то и ему неприятности не избежать. Тьфу, плюнул в угол кабинета Николай, вытаскивая из пачки очередную сигарету.
 - Самое гадкое, это руководить женщинами, с ними всегда проблемы, но чтобы на таком уровне, как у нас, этого ещё у меня не было. Так, на сегодня хватит думать об этом, надо думать об охоте.               
- Возьмём Ваську и сына Маркиса, они уже однажды были в загоне. Семерых «звонарей» хватит, шума наделают немало. Это Павел, водитель доктора, его зять, Фёдор и Борис, остальных расставим стрелками.


                *   *   *
               
      Прудовых рабочих в деревню сегодня отвозил на Шассике Фёдор. Эти обязанности должен исполнять штатный тракторист участка Весилов, но его сегодня на работе не  было с утра, а после обеда он появился и опять куда-то исчез. В предвкушении удовольствия от двойного выходного дня, женщины обсуждали свои планы, щедро делились нюансами  предстоящих забот.
- А ты не на десять литров разводи эту капсулу, а на восемь, - советовала Люба жене Маркиса. Жуки не любят крепкий раствор и на две недели я тебе гарантирую чистую ботву.
-Сама-то пробовала? -спросила она черноглазую, пышногрудую Любашу.  Все на  участке только так звали эту молоденькую лаборантку, недавно принятую  на работу. Советовать мы все мастера, а соседка  сожгла ботву и стоит сейчас её картошка жёлтой.               
- Сама я, тётя Зина, не пробовала, - ответила Любаша, а вот Николай Васильевич мне всегда советует растворы покрепче делать.
- Ничего, всё ещё в этой жизни попробуешь, Николай научит пробовать. Это жена механика, чернявая, с золотым передним зубом, греко-украинская ядрёная смесь, широкобёдрая, на крепких, массивных ногах молодуха, высказалась звонким голосом.
- Ой, девочки, -хлопая себя по бёдрам, словно клушка крыльями, завела разговор Тонька, сестра жены механика, - я такой рецепт маринада раскопала в журнале «Сельская жизнь», пальчики оближешь.
- Ах ты моя прелесть, - это уже не выдержала Верка, её сестра, - всё, что не знаем мы -  журналу до нас,  как до Фонаря пешком(Фонарь – это самая высокая вершина в окрестностях села). - Учись не по журналам, там одно враньё, лучше маму поспрошай.
- Ну, все собрались? - это подошёл к трактору Фёдор со счастливой улыбкой. Только сейчас старший мастер участка сообщил ему, что его с Васькой берут на охоту и душа его пела от счастья. Да не мясо ему нужно было, хотя его кусок в доме не  был бы лишним. Его волновала перспектива опасности, дух погони и азарта. Ради этого он готов был на всё, лишь бы поучаствовать в этом деле, приобщиться к романтике браконьерства, почувствовать и испытать дух вседозволенности в заповедном лесу. О том, что это обещает для зверя драму, он как-то не задумывался, его это мало заботило. На охоте убивают, это закономерно.
- Та нэ гони ты, бисова душа, будемо грязными, як те чушки, - это сердилась на Фёдора сестра жены механика Верка, черноволосая, сухопарая  хохлушка по матери. Отец  их был грек и давно уже лежал на местном погосте. Не все в деревне балакали  по-кубански, но только тогда, когда это будет сказано в сердцах, а большей частью дома, в семье. Всё- таки русский язык здесь уважали и даже если два армянина говорили  между собой на родном языке, а подходил к ним кубанец-односельчанин, то сразу же переводили разговор на русский язык.               
  Трактор нырял в глубокие лужи и, разгоняя с дороги крикливых грачей, озабоченных пропитанием, весело катил в село. Зная, что Песчанка сейчас гонит жёлтую прорву воды с гор, Фёдор поехал в объезд, через мост. Ехали вдоль реки и все взгляды были  устремлены на бушующие валы воды, перекатываю-щие в своей утробе крупные камни. Из-за тарахтения двигателя не было слышно грохота потока, но и так было ясно – переезжать реку было бы опасно. Перед  въездом в село женщины дружно запели.
-Ну, «заголосили» мои бабоньки,- с улыбкой подумал Фёдор,- с песней веселей в деревню въезжать.
Ты ж мэнэ пидманула,
Ты ж мэнэ пидвела,               
Ты ж мэнэ молодого
З ума-разума звэла!               

  Остановились у сельмага и женщины с визгом, задирая подолы платьев, спускались с кузова самоходного шасси. Фёдор подхватывал женщин и они со смехом ругали его, неуклюжего, пытающегося захватить груди.               
- Федька, ох, мужик мой увидит, он тебе накостыляет...
- Это мы ещё посмотрим, - весело отшучивался бывший моряк, уже второй год после «дембеля» не снимавший тельняшку.
- Дядя Фёдор, дядя Фёдор, прокати до моста, - просили  ребятишки, вечно крутившиеся у сельского магазина.
- Ну, садись, шпана, до моста довезу, а дальше мне некогда, спешу. Ребятишки мигом влезли в кузов и Фёдор осторожно повёз колыхающуюся в железном корыте  любопытную, курносую массу, взвизгивающую от разлетающихся брызг.