Шеф-Повар

Грузное тело, скрипя верёвкой, висело под потолком. Майор сидел в дальнем углу комнаты, попыхивая трубкой, и задумчиво разглядывал лицо мертвеца.
- Какие ж мы ранимые… – раздражённо проговорил он. – Доходы ему, понимаешь, перекрыли…
Тут дверь комнаты отворилась, и зашли несколько рекрутов, которым чуть ранее приказали снять тело. За ними, неожиданно для самого майора, вошел Лорд-командующий.
- До меня тут дошёл слух, что вы людей вешаете, господин майор. Так это? – осведомился он.
Майор вскочил с места.
- Да как можно, милорд! Он ведь сам повесился, сам!
- А я и не сказал, что своими руками вешаете.
Майор недоумённо застыл и вскоре забегал глазами по комнате, подбирая слова.
- Милорд… Вы бы видели этого слизняка. Он же просто стоял там, на дороге, и ревел как ребёнок!
- А почему, как ты думаешь, он ревел?
- Я подумал, может, сына убили или дочь. Человек богатый, явно мог помочь делу финансово, если утихомирить. Я и подошёл спросить, в чём дело.
- И что же?
- А ревел он лишь оттого, что взорвали его фабрику…
Майор запнулся.
- …И ведь не какую-то там дельную! Шоколадную!
- Гм! – прервал лорд-командующий. – Сдаётся мне, я его знаю. Это тот шеф-повар, что руководил званым ужином у бургомистра не так давно.
- Уж не знаю, милорд, кто он там, но человек оказался с гнильцой. Как и все они, аристократы эти…
Лорд-командующий негромко кашлянул, как бы напоминая, что он и сам аристократ. Майор смущённо извинился и поспешил продолжить рассказ.
- Сквозь эти его слёзы и сопли я разобрал только, что он плакал о своем шоколаде. Шоколаде! – в крике повторил майор, который всю жизнь ненавидел шоколад. – Счастье, говорил, убили, радость детям. Какие, к чёрту, дети?!
Поймав взгляд Лорда-командующего, он одёрнулся.
- Простите, милорд, что выражаюсь. Просто… Просто детей-то повывезли всех из города, ещё с женщинами и стариками, уж неделю как.
- Помешался он, думаешь?
- Помешался, милорд, чистейше помешался. Ходил просто по городу и бредил. Ну и пуганул я его, пинка дал, чтоб не мешался. А он упал мордой в лужу – и попросил меня его утопить. Вот что богатство с людьми делает!
- Из-за денег, думаешь, он помешался?
- А из-за чего ж ещё-то?
Лорд-командующий помедлил. Висельника пока не спустили – снимали мерку, что в висячем положении тела было гораздо удобнее. Обстоятельство, давно подмеченное ещё одним старым местным гробовщиком.
- Помню, что он слыл в этих местах благотворителем. Меценатом даже, – заглушил скрип верёвки Лорд-командующий.
Майор тяжело вздохнул.
- Помешался, милорд, что и говорить… Но у нас же тут переворот! Война, считай! Бургомистр предал народ, засел с кучкой чиновников в ратуше и расстреливает всех, кто приближается. Какой, ко всем чертям, шоколад?!
На этот раз Лорд-командующий не стал пресекать ругань подчинённого, ибо крепко задумался. Скрип верёвки начинал нервировать майора.
- Не финансы ты ему перекрыл, майор. Жизнь ты ему перекрыл.
- …Что значит – жизнь? – оторопел майор.
- Человек этот всю жизнь свою положил на то, чтобы развлекать людей. Шутил он, помнится, знатно. И фабрику эту основал затем, чтобы в деле своем лучше преуспеть.
Скрип верёвки всё сильнее гнал из майора холодный пот.
- Потом, как мы знаем, фабрика взорвалась. Снаряд какой-то попал не туда, если помню. Много работников умерло. Само собой, такой как он тут не мог умом не тронуться. Вот и ходил он по городу и бредил, пока на тебя не наткнулся.
- И что же, право слово? Ну не я же его повесил? – в ужасе проговорил майор.
- Ты, майор, именно ты. Словом повесить можно ничуть не хуже, чем руками.
Дыхание майора участилось, а лицо побагровело. Взгляд его в ужасе метался по висельнику.
- …Да быть же такого не может… Ну не мог же я так… – сдавленным шёпотом проговаривал он.
- Может, он и повода просто искал. Но не наткнись он на тебя, не нашёл бы повода.
Внезапно майор выхватил из-за пояса парадный меч. Рекруты отшатнулись. Он кинулся на висельника и возопил не своим голосом:
- Я ПЕРЕРУБЛЮ ЭТУ ПРОКЛЯТУЮ ВЕРЁВКУ!
Один из рекрутов попытался остановить его, схватив за плечо, отчего схлопотал удар нечеловеческой силы и отлетел к стене.
В последний момент, когда клинок уже нёсся к верёвке, руку его перехватила сухая, но несравнимо более сильная рука Лорда-командующего.
- Но! Но! Опомнись! – донеслось до майора.
В тот же миг он застыл. По багровому лицу солдата, через шрамы, текли слёзы, а рука с мечом дрожала.
- Я рекрутов позвал не для того, чтобы ты их тут поубивал, – сухо проговорил лорд-командующий.
Он быстро изъял меч из рук майора и окинул взглядом всю комнату, оценивая ситуацию.
- Нужны носилки, паренёк явно недосчитается пары рёбер! – бодро распорядился он.
Рекруты тот же час покинули комнату, чтобы принести носилки.
- А ты садись, майор. Ты у нас не монумент.
- Разжалуйте меня, а?
- Садись, говорю! – грозно повторил Лорд-командующий.
Майор машинально сел на всё тот же ящик в углу комнаты. Лицо его, чуть ранее багровое, теперь было бесцветным.
- Не буду я тебя разжаловать. И казнить не буду. Это бургомистр казнит, а не я.
- Прошу. Пожалуйста.
- Нет, майор. Человек это был хороший, да, и ты виноват в его смерти, отчасти. Но ты не забывай: я тебя лично здесь командовать назначил, и не просто так, а за умение.
- Я ненавижу командовать.
- А мне что, дело есть? Ты ведь – не он, чтобы от малейшей невзгоды умом трогаться. Приди уже в себя.
Майор не спускал глаз с висельника. Лорд-командующий вдруг заметил что-то на полу и поднял это.
- Ты трубку обронил. Закури хотя бы.
В тот момент, когда любимая трубка вновь оказалась в руках майора, тот будто очнулся. Лицо приобрело относительно нормальный цвет, а взгляд забегал уже по всей комнате, ни на чём не останавливаясь подолгу.
- Вот так вот, господин майор! – рассмеялся Лорд-командующий.
- А почему верёвку-то перерубить не дали? Что плохого в этом?
Руководитель улыбнулся.
- Верёвка дорогая, годная. Видно, от его богатства осталась. Может, ещё и бургомистра на ней повесим.
- Да уж… – согласился майор. – Вот он-то точно из-за финансов свихнулся.
- Уж не знаю, на чём он там свихнулся, но такие зловредные психи точно нам ни к чему.

Через несколько дней конфликт закончился. Бургомистр был отравлен кем-то в собственном убежище, после чего оборонявшиеся добровольно сдались и были в большинстве своём отданы под военный суд, где Лорд-командующий лично следил за справедливостью приговоров. Майор вскоре отошёл от военной службы, даже невзирая на перспективы сравняться с Лордом-командующим, которые предлагало ему военное начальство, и построил дом в окрестностях освобождённого городка. Всю оставшуюся жизнь он выращивал табак. Шоколад он так и не полюбил.