Глава 3. Встреча с графом

С тех пор не проходило и дня, чтобы Натали не посетила Его Величество. Вскоре весь двор перешептывался о ней, порой допуская колкие шуточки: «простолюдинка» и «провинциалка» вызывала пренебрежение у знатных дам, морщащих носики и отгораживающихся от нее веерами. Сплетницы и завистницы оценивали девушку как конкурентку, способную переманить знатного герцога или графа, но боялись подойти близко: обласканная вниманием Людовика, Натали была неприкосновенна. Она привязывалась к королю, мягкому и обходительному, приветливому, даже когда его настроение портили проблемы внешней политики.
«Необычная мадемуазель» полностью завладевала Его Величеством, и, вставая по утрам, он уже думал о том, когда придет время их встречи. Мужчина, привыкнув к фрейлинам, носящим платья с глубоким декольте и хвастающимся заученными фразами, поражался, как Натали поддерживала темы охоты, турниров и карточных игр. Людовик, увлекаясь беседой, забывал обо всем, что тяготило его; Лувр наполнялся его смехом, искренним и добрым.
Натали присутствовала на ужине Его Величества, гуляла по дворцу, не зная запретов, и имела право беспокоить правителя, когда пожелает: подобными привилегиями не мог похвастаться и первый министр Франции. Марк не знал о девушке, отвлеченный нависшим конфликтом с Испанией и неустанно успокаивающий королеву в бедах, что свалились на ее хрупкие плечи: болезнь ребенка, пошатнувшая и без того напряженные отношения супругов, неосторожное письмо, написанное в тот миг, когда Людовик допустил очередную непростительную грубость в обращении с женой.
Мысли Натали, без устали исследующей Лувр и удивляющейся его бесконечности, возвращались к Марку. Поселяя в голове Людовика мысль о том, что мушкетеры заслуживают прощения, и удовлетворяясь результатами: де Тревиль получил новое задание, полк вернулся в почет, - девушка искала возможности познакомиться с врагом Гастона (иначе она и не воспринимала графа, отказывая ему в чести быть названным «первым министром» или «первой шпагой»). И судьба подарила ей этот шанс…
Натали возвращалась из Лувра, когда улицы погружались в темноту, створки окон плотно закрывались, и шум в тавернах достигал своего апогея. В тот день она задержалась дольше обычного – король просил отвлечь его историями и, вспоминая о том, что Марк прослыл прекрасным рассказчиком, девушка не пожалела лишнего часа, чтобы забрать его славу себе. Потому она торопливо, едва не переходя на бег, шла по опустевшим залам, когда услышала тактичное покашливание за спиной.
- Простите, мадемуазель, никак не ожидал увидеть вас здесь. А если быть точнее: надеялся не увидеть. Думаю, мне надо вызвать стражу, - хрипловатый, низкий голос, похожий на урчание опасного зверя. Натали почувствовала, как по ее телу бегут мурашки. Сколько раз она, сидя за столом и отщипывая виноградину от грозди, вздрагивала, когда Людовика беспокоил посол? Ей казалось, что это Он… но теперь девушка даже не заметила, что кто-то пристально следил за ней из-за портьеры и, дождавшись удобного момента, напал.
- Боитесь, что сами со мной не справитесь? – слова вырвались быстрее, чем Натали успела их обдумать. Но задетое самолюбие не позволяло страху и рассудку заговорить.
- На вашем месте я бы не дерзил. Или вы забыли, с кем разговариваете? – медленно, как подкрадывающийся тигр, Марк приближался к ней. Девушка не назвала бы его красивым, но не могла не признать привлекательности. Золотая грива, как у льва, пронзительные серо-голубые глаза, мужественные черты лица, волевой подбородок. В его движениях читалась сила. Но самое опасное – взгляд. Стоило встретиться с ним, и он начинал гипнотизировать: жестокость, злоба, огонь… сердце беспомощно сдавалось, признавая поражение.
- Думаю, это вас подводит память: я мушкетер, и лишь выражаю мнение полка о вас, - Натали удивилась, как у нее получилось что-то сказать: мысли разлетелись, как испуганные пташки.
- И какое же у полка мнение, позвольте полюбопытствовать? – граф слегка наклонил голову, всматриваясь в ее лицо.
- Что ж, для меня удивительно, что вы не можете увидеть то, что происходит у вас под носом. Впрочем, не удивительно, - справившись с эмоциями, девушка заставила себя вспомнить, что перед ней Марк; дерзость и наглость вернулись – верные спутники, никогда не приводящие к добру.
- Я-то всё вижу, мне просто интересно насколько вы смелая. Сможете ли высказаться вслух, - он продолжал гадать, кто перед ним: слухи о ней расползлись по всему Парижу, использовались прилагательные «необыкновенная», «исключительная» и «неукротимая». Марк как первый министр, не желающий подпускать к Его Величеству подозрительную личность, и как мужчина, познавший достаточно женщин, чтобы признать их слабыми и скучными, искал в ней искру, свет, загадку. И нашел.
- Я обещала не говорить о вас плохо, а потому и сказать мне нечего.
- А ведь я мог бы поучить вас кое-чему, - его рука плавно легла на эфес шпаги.
- Кое-чему? В самом деле? Вы заинтриговали меня! – Натали не испугалась и даже не вздрогнула: лишь пожалела, что так опрометчиво перестала носить с собой кинжал. И это впечатлило графа больше, нежели ее попытки казаться сильной и умной: за дерзостью проглядывала неуверенность, за колкостью – страх попасть впросак.
- Неужели я смог заинтриговать вас? Вот уж не подумал бы.
- Да, редкий случай, соглашусь. Вам заинтриговать женщину, наверно, крайне сложно, - Натали искала в нем изъяны… суровость и склонность к садизму – вот что различила она в его резких скулах.
- Женщины любят меня, - Марк ухмыльнулся, и девушка испытала странное чувство… словно ненависть к нему раскололась надвое, и родилось что-то новое, незнакомое и отвратительное.
- Правда? Я перестала понимать женщин.
- Наверное, это от того, что вы не совсем женщина… - его улыбка стала шире.
- Простите? Кажется, вы слеповаты. Что ж, думаю, у меня найдется знакомый врач, который вас вылечит! – обида нахлынула на Натали, помогая преодолеть секундную слабость. И что могла испытывать она к этому чудовищу? Только ненависть.
- Лечить стоит вас. Женщина-мушкетер? Где ж это видано. Да и ваше происхождение... – граф никогда не подступал к делу, не подготовившись, а потому с наслаждением наблюдал, как Натали начинает сознавать, что уже попала в клетку и играть придется по его правилам.
- Осторожнее, сударь, мушкетеры не терпят подобных намеков! – Марк не ожидал, что его слова, вынуждающие людей смущаться, краснеть, теряться, вызовут в ней волну ярости. Ее серо-зеленые глаза загорелись, и искры обожгли мужчину.
- И что же вы сделаете? – с неподдельным интересом спросил он.
- Предложу показать мне, действительно ли вы так хороши в фехтовании!
- Драться? Я женщину не обижу, даже такую как вы, - «впрочем, вы прелестны», - подумал граф, останавливая взгляд на легких русых локонах, тонкой шее, которую хотелось сжать, корсете, который он бы не отказался расшнуровать, и алых губах, в которые он бы впился… - И вам не стать мушкетером. Ваш пол и происхождение…
- Значит, прикрываете страх благородством? Что ж, это было очевидно… - Натали не испугалась его горящего взгляда, напротив, расправила плечи и гордо подняла голову, словно бросая вызов. - Вы твердите про пол и происхождение, потому что больше не знаете, где найти мою слабость? Заметьте, я не опускаюсь до того, чтоб винить природу в том, что она создала вас не таким, как следовало.
- Да, вы правы. Я боюсь. Боюсь за вас. Мне бы не очень хотелось, чтобы вы пострадали.
- К несчастью, и меня ваш отказ спасает: заколоть вас я не имею права, ведь король в вас верит. Пока.
- Король не разочаруется во мне. А вы… - Марк сделал к ней шаг, но она не позволила ему сократить и без того небольшое расстояние между ними, - какие только ошибки не случаются в жизни. Это одна из них. Вас не должно здесь быть. И я это исправлю.
- Жизнь очень весела, раз вы стоите передо мной и пререкаетесь, как женщина, а не решаете дела, как мужчина! – уже несколько раз рука Натали хватала воздух в том месте, где у нее должна была висеть шпага…
- Я веду беседу с вами.
- Какое интересное у вас понятие о беседе... и женщины вас любят? – девушка сжимала кулаки, мучаясь собственной беспомощностью и сдерживаясь от желания ударить графа, сияющего улыбкой победителя.
- Беседы бывают разными… а почему вас так интересуют мои отношения с женщинами? Вижу, я вам интересен, - Марк напоминал кота, поймавшего мышь и наблюдающего за ее бесплотными попытками вырваться из его лап.
- Разумеется. Но вы уже отклонили мое предложение о встрече, а потому я не смею рассчитывать, что вы уделите мне еще время, - «сарказм – верный способ прикрыть смущение», - отметил мужчина.
- Для вас у меня всегда найдется время, - Натали не ожидала такого ответа и не удержала маску спокойствия и равнодушия. – Вижу, вы испугались, мадемуазель…
- Вы, конечно, страшны, но только внешне. Поверьте, если придется, я принесу свои извинения за то, что говорила. Или мы все же скрестим шпаги. Но сейчас услышьте предупреждение: не трогайте мушкетеров и Гастона!
- Думайте о словах извинения, - граф не подал виду, что имя Гастона навело его на определенные размышления: до него дошли слухи о том, что с этим мушкетером связана тайна, способная подарить власть над Францией. И теперь Марк не сомневался, что девушка, стоящая перед ним, может помочь.
- Конечно. Но помните, я не посмотрю, что вы старее, - Натали развернулась, чтобы уйти, когда мужчина перегородил ей дорогу.
- Позвольте, мы не закончили. Я бы жаждал услышать кое-что о Гастоне. Вы ведь близки? Друзья… – ему не требовались ответы: он читал людей, как раскрытые книги.
- Я ухожу, и, если вы встанете у меня на пути, то, поверьте, применю силу! – девушка отскочила от графа, словно ее ошпарили. В голове всплыли слова Гастона о его… пикантной истории… с Ее Величеством.
- Тогда я оставлю на вашем нежном теле несколько уродливых шрамов. Вы же этого не хотите? – Марк не давал ей прохода. Наконец и она стала испытывать страх. – Есть один секрет…
- Ни за что! Вы трус! И негодяй! Не смейте прикасаться ко мне! – Натали вырвалась из его железных рук и отбежала назад, чем завела себя в тупик: она стояла в углу.
- Ваше поражение так близко, что я уже чувствую его вкус. Следите за языком, будет хуже, - граф наступал, как лев, подкрадывающийся к добыче, смакуя каждое мгновение и упиваясь беспомощностью жертвы.
- Вы подавитесь моим поражением! Я закричу! – девушка с размаху отвесила ему пощечину.
- Расскажите про Гастона. Я предпочитаю не бить женщин, а делать с ними кое-что другое, но вы же исключение… - мужчина схватил ее запястье с такой силой, что, если бы захотел, кость бы хрустнула в его мертвой хватке.
- Я ничего не скажу, - Натали попыталась оттолкнуть графа, но он, заломив ей руку, прижал ее к стене. Девушка вскрикнула от боли, но тут же сжала зубы, не желая признавать проигрыша. Да и убить ее во дворце Марк не мог.
- Кричите, это услада для моих ушей! – излишняя самонадеянность мужчины спасла Натали: сумев выхватить кинжал из-за его пояса, она, извернувшись, приставила оружие к горлу графа.