она любит смотреть в окно

она любит смотреть в окно

она любит смотреть в окно. особенно ночью, когда надо спать. моя главная задача перед сном упасть головой в подушку и замереть, словно уже давно и продуктивно сплю. малейшее движение век - я буду обязан отшторить окно, чтобы туда смотреть. если я сплю (назовём так), она сама отшторит окно. но я делаю это лучше.

наше окно во всю стену. во все стены и потолок. когда его отшториваешь, ты - центр мира, который весь вокруг. киты шумно и брызгливо ныряют, показывая свой хвостовой плавник. антилопы переплывают бурную реку, оставляя часть себя в зубах крокодилов. вулкан на Филиппинах шлёт в небо свои приветы, огонь и взрывы. машины мёрзнут на дорогах Американщины, жмутся друг к другу, их заносит. их также заносит снегом. большие туристические теплоходы медленно проплывают. проооо - плыыыыы - ваааа - ююют. путешествующие на них пожилые японцы собираются у одного борта и смотрят-смотрят на нас. я поправляю свои ночные одеяния (если они на мне есть). туристы достают свои фотокамеры и делают селфи. никто не фотографирует нас. только селфи. на фоне нас спящих.

если лето, мы открываем окно. альбатросы залетают к нам спальню. они поальбатросят и бросят. бросят нам рыбу, что только что поймали. альбатроснутая рыба ещё бьёт хвостом, но не так замечательно, как киты. пролетает поезд Пустынный Экспресс и засыпает нас горячим песком. вместе с альбатросной рыбой. рыба начинает жариться. из окна Экспресса выплёскивается ведро эспрессо. рыба жадно пьёт эспрессо, даже прекращает бить хвостом. я продолжаю делать вид, что сплю. иначе надо будет отшторивать окно.

зимой мы не открываем отшторенное окно. но зимы у нас не бывает никогда. тепло накапливается за лето через открытое и отшторенное окно. где-то здесь в спальне в барханах песка и завалах жареной рыбы (жадно пьющей эспрессо) можно найти льдинку или две. вчера нашли тушку мамонта. в куске льда размером с мамонта. прикрыли от греха подальше тухфайкой (так Дед Егор называл ватник). а он знает что и как называть, воевал против австрияков ещё на той войне, что не довоевали. а вернулись. и пришлось воевать гораздо больше и дольше. дома, а не там. австрияки здесь не при чём. когда мы в Австрии, тогда мы пьём их кофе. всё остальное время наша альбатросистая рыба пьёт эспрессо. в три рыбьих горла. ей жарко, её печёт.

посмотри, как красиво! - говорит она. этим она меня будит, но я люблю смотреть в окно через её плечо. ночью. прижавшись. если я не сплю, то я смотрю в окно вместе с ней. и отшториваю. и открываю. и еду с ней в Австрию пить их кофе.


--------


Комиссар Яков Атверстий - героическая женщина-полицейский

Генерал-полковник Атверстий
Настольный вентилятор упал прямо на ногу майора Шоколадкина и чуть не отрубил её напрочь. Следователь никак не отреагировал на инцидент со своей конечностью. Не до неё! Надо отчёт дописывать, сроки поджимают.
Кабинет лейтенанта Наташи Квадратной находился этажом ниже прямо под шоколадкинским. Когда с потолка на её рабочие тетради начала капать кровь, девушка вмиг сообразила, что это непорядок. Она бросилась на помощь старшему по званию. К ней присоединился всегда такой безотказный старший лейтенант Гусь-Венгерский, являющийся одновременно коллегой и мужем. Сравнительно недавно у молодой милицейской пары родился сын, назвали Гжешлав. Полное имя Гжешлав Валентинович Гусь-Венгерский-Квадратный. Никто из родителей не хотел жертвовать фамилией своих предков. Сейчас Гжешлав гостит у бабушки в посёлке Венгеровка недалеко от города Гусь-Хрустальный. Вы уже наверное догадались, бабушкой по чьей линии она является. Правильно - по Квадратной.
Вбежав в кабинет Шоколадкина, Наташа ловко перебинтовала ногу майора удачно попавшей ей под руку плюшевой шторой из Красного Уголка. Гусь-Венгерский плеснул в стакан немного водки Барабуллинка - МустаFINNN, которую всегда носил с собой. Сам старший лейтенант уже давно бросил пить (встретив Наташу и влюбившись в неё), но полезную привычку "Всегда и везде иметь сухой порох в пороховницах" не отбросил за кажущейся ненадобностью. Вот и сейчас эти полезные пятьдесят граммов привели в чувство умирающего было товарища по борьбе с преступным миром.
Шоколадкин поблагодарил милицейскую чету и радостно сообщил, что отчёт он только что закончил. По приказу из Главка и ввиду высочайшей секретности напечатан он в единственном экземпляре на механической печатной машинке. По прочтении и отчёт и машинка будут уничтожены в сталелитейной печи завода Серп и Молот. И Квадратная и Гусь-Венгерский должны были бы немедленно уничтожены очнувшимся Шоколадкиным. Они могли успеть прочесть отчёт, пока майор был в отключке. Но что-то остановило опытного сыщика от дотошного следования инструкции. Ага! Понятно! Преступление (отчёт о котором так важен) расследовали они все втроём и поэтому молодые отец и мать Гжешлава и так всё знают без чтения секретного документа.
За отчётом должен заехать сам генерал-полковник Атверстий (фамилия старообрядческая, для них очень даже обычная). Птица такого высокого полёта никогда до этого не залетала в кабинеты Следственного Управления.
Все трое сидели тихо и молча. Вот-вот должен был приехать пунктуальнейший (судя по легендам и хроникам) Атверстий. Наташа вдруг встрепенулась и сказала глупость: "Атверстий может быть и женщиной. По фамилии не понятно." Взгляды двух мужчин, эти четыре лазерных луча практически сожгли девушку-следователя до тла. Оня вся сжалась и посторалась быть незаметной, как тогда в детстве на колхозном сеновале, когда её искали всей деревней, чтобы вручить грамоту победителя соцсоревнования по дойке коров.
Дверь резко открылась и в кабинет вошёл парадным шагом, вытягивая носок и чуть звеня боевыми орденами, генерал-полковник Атверстий.
Уточним, что не вошёл, а вошла. Генерал оказался красивой крепкой бабёнкой с залихватской улыбкой и крашеными в рыжь волосами. Четыре мужских лазерных луча потухли, а два фейерверка-фонтанчика девичьего счастья зажглись.
"Ну что, Мужики? Полагаю, что отчёт готов!" - спросила Атверстий и улыбнулась так, что трое следователей чуть не выскочили от радости из своих мундиров. "Мужики и прекрасная дама!" - уточнила генерал-полковник, от чего Наташа Квадратная ещё больше её полюбила. Несколько долгих минут Атверстий вдумчиво читала отчёт, то ходила при этом по кабинету, то садилась на край стола, обтягивая своей генеральской юбкой свои генеральские бёдра ещё более по-генеральски. Закончив чтение, она поблагодарила всех присутствующих за службу и ловко вытащила откуда-то штурмовой пистолет Стечкина (оружие спецназа) с глушителем на нём. Три негромких пука завершили жизни следователей. Удаляющийся звук генеральских каблучков по коридору им уже не услышать.
***
Прошло несколько лет (посчитайте сами, сколько). Гжешлав Валентинович Гусь-Венгерский-Квадратный вырос, возмужал и даже отслужил в Армии фюзеляжником. Никто никогда так и не смог ему объяснить куда и зачем из его безмятежного детства пропали его родители. Какое-то подобие ответа удалось получить, выстукивая фюзеляжной кувалдочкой панели корпусов самолётов. Гжешлав служил в той же части, где за много лет до этого фюзеляжили Шоколадкин, Барабуллин и Мустафин. В этом чётком звуке эха от летающей по титановым сплавам кувалдочки фуюзеляжнику слышались ответы на его незаданные вопросы.
Дядя Ринат и дядя Марат взяли шефство над пацанёнком сразу же после тех трагических событий. Они научили его быть мудрым и мужественным, а также многому другому. Самое лучшее взял от фюзеляжников сирота.
 
***

Швейцарская Полиция кантона Женева и особенно его сыщицкий отдел так никогда и не узнают откуда вдруг несколько лет назад в их стенах появились эти трое. Двое мужчин и женщина, жена одного из них. Привела этих новых коллег комиссар Яков Атверстий - героическая женщина-полицейский, раскрывшая множество сложнейших преступлений, совершённых в Женеве. Она долгие годы была внедрена в банду маньяков-эквилибристов, которых впоследствии блистательно разоблачила и повязала. Ходили слухи, что Атверстий также успешно боролась и с Русской Мафией, за что и получила Российское генеральское звание.
Эти трое сыщиков практически ничем не выделялись из крепкой группы сотрудников сыщицкого отдела Швейцарской Полиции кантона Женева. Их имена звучали несколько странно для слуха коренных женевцев, но всё легко объяснила комиссар Атверстий, упомянув народность Пумбель испокон веку живущую в горах вокруг Женевского озера. Новички утверждали, что они Пумбеля.
Через несколько лет после описываемых событий (т.е. появления новых сотрудников в сыщицком отделе) профессор Витато Фумаре, проходивший тогда то ли свидетелем, то ли подозреваемым по делу о контрабанде салями из Италии в Швейцарию и обратно, намекнул Шоколадкину (так звали одного из Пумбелей-сыщиков), что его Французский напоминает исконный говор бурундуков. Этот лёгкий акцент и протяжность профессор хорошо помнит по многомесячному общению с бурундуком Бурей (позывной - Бурят), когда Фумаре помогал экипажам тридцати двух орнитологических танков искать следы гнездования Бурятского Кучерявого Страуса. "Да! Это было весёлое и доброе время! " - заключил свою речь профессор.Он избегнул заключения в Швейцарскую тюрьму, так и оставшись просто свидетелем. Приложил ли к этому счастливому избавлению руку следователь, говорящий с лёгким бурундучьим акцентом?
Усыплённых российских сыщиков переправляли в Женеву в фюзеляже самолёта. (В это время печатную машинку переплавляли в утюг и гвозди (как получится)). То, что они прибыли для продолжения службы в Женеву, а не (например) в Рио-де-Жанейро, объяснялось совсем не местом работы комиссара Яков Атверстий. Ключевым был простой факт, что на тот момент времени женевская команда фюзеляжников была почти самой лучшей в мире. Лучше их были лишь чашкинские Барабуллин и Мустафин, но они могли легко узнать упакованного в чёрный пластиковый мешок спящего Шоколадкина. Несколько раз до этого фюзеляжники из города Чашки уже перевозили своего друга в состоянии его, мало отличающегося от отварной моркови.
Местному начальству в Следственном Управлении об операции было известно лишь, что за печатной машинкой и прочтённым отчётом приедет бронированная машина для перевозки этих отработанных материалов и переплавки и сжигания их в домнах завода Серп и Молот. Поэтому никто не удивился тридцати двум танкам, возглавляемых бурундуком Бурей (позывной - Бурят). Всю дорогу до военного аэропорта Чкаловский он наговаривал в микрофон французские слова и фразы, необходимые для успешной службы в Женевской полиции. Позднее, во время перелёта, трое спящих сыщиков легко выучили французский, постигая его через надетые на них наушники. Приобретённый ими небольшой бурундучий акцент не должен был никак в дальнейшем помешать их работе. Чтобы Буря случайно не узнал Шоколадкина и его коллег, всю дорогу до Следственного Управления, а затем и до Аэропорта Чкаловский бурундук был в плотной чёрной маске на его глазах. Опытному танкисту эта полоска ткани не стала помехой в вождении танка. Танку ничто не помеха, согласитесь Вы. Тем более, тридцати двум танкам.
 
*** .
 
Комиссар Яков Атверстий - героическая женщина-полицейский - не всегда была сыщиком. Она выросла в самой обычной швейцарской семье сыроделов, шоколадоделов, часовщиков и банкиров, и никогда даже не подумывала посвятить свою жизнь борьбе с преступностью. Её предки были из Пумбелей, первыми в Женевских местах начали производить сыр, шоколад и часы на продажу.
Более четырёхсот лет сыр Атверстий считался лучшим на Женевщине по важнейшему параметру Пористость. Другими словами, дырки в их сырах были большими. Эта особенность продукта придавала ему особый вкус. Язык как бы проваливался в дырки и тем самым вызывал особое чувство полёта, неожиданного открытия и приятной неизвестности, кульминирующийся в положительный органолептический эмоциональный удар (не путать с остронаправленным гидравлическим ударом). Продажи сыра Атверстий росли и по Швейцарии и за рубежом. В некоторых странах слово Атверстий стало даже синонимом аккуратно сделанных дырок (см., например, Закавказье).
Пористый шоколад, придуманный мастерами семьи Атверстий, принёс успех и международное признание также, как раньше их высокодырчатый сыр. (Шоколадкин здесь ни при чём!). Некоторые учёные-лингвисты даже отстаивают смелую гипотезу, что не сыр, а шоколад способствовал утверждению слова Атверстий в Армении, Грузии, Азербайджане и части республик Северного Кавказа. Не будем с ними спорить. Не наше это дело - высоконаучные дискуссии.
Часы семейства Атверстий прославились небольшим окошком в циферблате, в котором видно было пульсирование механизма этого аппарата, отмеряющего время. Никакой особой пользы от окошка не было, но продажи часов Атверстий резко возросли.
В банковской деятельности Атверстий особых успехов не было, что положило основание знаменитой швейцарской шутке: " Дэвушка, вы прожгли своим взглядом мне сердце и огромную дыру в моём кошельке!" При рассказывании этой весёлой прибаутки на Женевщине вместо слова Дыра используют Атверстий.
Жила-была девочка Яков Атверстий, готовясь в будущем стать сыроваром, шоколадоделом или часовщиком. Однажды возвращалась она из школы на фуникулёре. Туман спустился с гор почти к самой воде Женевского озера. Ничего не было видно, но девочка уверенно направлялась домой. Неожиданный всплеск молнии на долю секунды осветил ферму и мастерские семьи Атверстий. Девочка вскрикнула, что ей было несвойственно.

*** .
 
Буквально через пару дней простая женевская девочка-сиротка оказалась в детдоме города Чашки Свердловской области, который она успешно покинула через пять лет для дальнейшей трёхлетней учёбы в милицейском училище в том же городе. Ни одной слезинки тоски по внезапно пропавшей, как бы испарившейся, семье не проронила Яков Атверстий за эти годы. Видимо вся боль так и осталась в тёмных холодных водах Женевского озера и густом тумане, окутавшем фуникулёр. В Россию девочка летела налегке, без слёз.
Училище Милиции она закончила с отличием. Ей прочили хорошую должность в дорожно-постовом батальоне - лучшем милицейском коллективе в городе Чашки. Да и во всей Свердловской области, чего уж скромничать. Но вдруг неожиданно в самый последний день в училище старший сержант Атверстий была вызвана в кабинет начальника училища. Незнакомая женщина в слезах и норковом манто бросилась в молодому специалисту, обняла её и долго не хотела отпускать. Так женевская тётя в конце концов нашла свою пропавшую из фуникулёра племянницу. Все эти годы она искала девочку, не веря, что и ребёнок исчез вместе с взрослыми членами семьи Аверстий.
Не знали ни Яков Атверстий ни её тётя, что все эти годы (и в детдоме и в милицейском училище) юная женевчанка жила буквально в полукилометре от местной пищевой фабрики Золотое Кольцо России (ныне фабрикой владеет ООО Танкисты Гор). Они даже проехали в машине губернатора области мимо фабрики по пути в аэропорт Кольцово, чтобы попасть на самолёт Швейцарских Авиалиний. В советское время рабочие-пищевики производили здесь концентрат киселя и лимонад Буратино. Но восемь лет назад местное руководство пригласило из-за рубежа новых специалистов, которые и подняли фабрику на высоту мирового лидера по дырчатому сыру, пористому шоколаду и наручным часам с приятным окошечком в циферблате, в котором пульсировал, жил, пел механизм. Не всё было просто. Профессионалы сначала не хотели ехать на Уральскую землю. Какие-то аргументы были применены так удачно, что отказаться было уже невозможно.
Позднее на фабрике начали производить четыре вида водки Барабуллинка, пиво и квас с тем же названием. Ринат Барабуллин долго упирался, не хотел никаких ассоциаций с производством напитков. И директор и главные специалисты фабрики долго его уговаривали, чуть путая русский и французский языки. Наверное, они все родственники, по крайней мере фамилию носили одну и ту же - Атверстий.
***
"Вот очертания напевов золотых" - крутился романс в голове молодого полицейского Яков Атверстий, когда она и её тётя летели в Женеву. Слово Полицейский, а не Милиционер, использовано здесь по праву. Именно так называют в Швейцарии борцов с криминалом. А в России в то время были Милиционеры. И вдруг девушку осенило, она вспомнила до мельчайших подробностей тот трагический день и свою последнюю поездку на фуникулёре в тумане. Многи годы машинистом этого специального вагончика, то забирающегося в гору, то спускающегося к озеру был добрый дедушка Жак. Его знали и любили все вокруг. И он знал и любил всех. За все свои долгие годы работы фуникулёрщиком дедушка Жан шестнадцать раз принимал роды (из них три раза у мелких домашних животных). Три раза он почти замерзал насмерть в железном ящике вагона, когда снежная лавина неожиданно засыпала его фуникулёр. Но ни разу не пропустил даже одного дня работы. Без выходных и праздников (только с коротким перерывом на поедание бутербродов с дырчатым сыром Атверстий) перевозил ветеран горного транспорта пассажиров. Но в тот день, возвращаясь из школы, Яков Атверстийне увидела дедушку Жака в кабинке фуникулёра. Какая-то крепкозадая тётка заняло его место у рычагов. Она проверила льготный проездной билет девочки, буркнула что-то про неожиданную болезнь, приковавшую старичка к постели, нежно потрепала школьницу за шею (голова девчушки при этом чуть не отвалилась). После этого тётка сменщица-машинист отвалила фуникулёр от причала-платформы.
Летя домой в Швейцарию и напевая почти неслышно "Вот очертания напевов золотых", юная выпускница школы милиции вдруг повнимательнее пригляделась к своей тёте, сидящей рядом. Та чуть наклонилась к племяннице и нежно потрепала за шею (голова девчушки при этом чуть не отвалилась). Затем тётя снова отвалилась в кресло самолёта Швейцарских Авиалиний, чтобы продолжить изучение каталога супермаркета Migros.
Первое в своей жизни задержание преступника Яков Атверстий совершила при выходе в Женеве из самолёта. Она ловко скрутила свою тётю и сдала её подоспевшим будущим коллегам уже не как старшего родственника, а находящуюся многие годы в международном розыске циничную преступницу по кличке Кондуктор.
Сообщаю читателям, что дедушку Жака тогда действительно нашли прикованным к его постели. Местный кузнец почти час пилил цепи, чтобы освободить старика.
Желание Уехать в Горы
У Рината Барабуллина вдруг появилось желание уехать в горы. Но не навсегда. На пару дней. Что он и сделал.
Вышел он из подъёмника на самой вершине горы Зюкзершаннен, что на Женевщине. Точнее, соскочил с подъёмника, который не останавливается полностью, а чуть притормаживает. Другие пассажиры, приехавшие чуть раньше, и соскочившие тоже чуть раньше, были либо с лыжами либо с альпинистским снаряжение. Барабуллин же шёл налегке. В его руке - чёрный дипломат, купленный ещё до перестройки в магазине Балатон на Ломоносовском проспекте. В нём лежали и стояли бутылка водки "Под Беляши - Барабуллинка", граммов триста дырчатого сыра Атверстий, блок пористого шоколада Атверстий, часы мужские с автоподзаводом Атверстий (те самые, что с окошечком и турбиёном в нём). На Ринате немаркий тёплый лёгкий костюм из плюша в крупные горохи. Пусть не очень модно, но удобно.
Через полчаса Ринат подошёл к Шале Ле Кок де Мантаин, куда и направлялся с самого начала. Широким движением предплечья соскрёб, сбросил снег с (как же назвать? ...) Ага! С завалинки! На которую и сел. Солнце тоже село, но где-то вдалеке. Яркие звёзды осветили шале и завалинку с сидящим Барабуллиным. Он осмотрелся. Чуть помедлил. Открыл дипломат и начал не торопясь пить водку, закусывая сыром. Шоколад он оставил "на сладкое". Часы мерно и мирно тикали, отмеряя швейцарскую ночь. Пил и ел Ринат размеренно, словно у него не один, а три дипломата с припасами. И ещё пять телег с провиантом на подходе, уже на подъёмнике. Долго ли коротко ли, но швейцарски горный зимний холод начал забираться внутрь плюшевых панталон. Руки тоже замёрзли, водка, казалось, загустела. Сыр как будто бы не изменился на вкус, но дырки чуть уменьшились (при охлаждение тела сжимаются). Вот-вот Барабуллин пожалеет о своём решении направиться в горы.
Неожиданно открылась тайная боковая дверь шале рядом с завалинкой, стрельнув оттуда ярким светом, теплом и запахами еды. Из дверей высунулась женщина безумной красоты и страсти (так позднее описывал её Ринат). Она вкрадчиво спросила фюзеляжника, не желает ли он пройти внутрь помещения согреться с помощью возвратно-поступательных пилящих движений. Выпив больше половины бутылки Барабуллинки, Ринат обрёл понимание всех языков швейцарии, по крайней мере, основных - немецкого, итальянского, французского и Пумбель.
Трудный вопрос, сложный выбор: Либо сидеть здесь, мерзнуть, пить водку и есть сыр? Либо идти в повалы шале и пилить... пилить... пилить там что-то под страстные вздохи незнакомки?
Зря Вы там потираете свои руки в предвкушении. Ринат не такой. Он хоть и в третий раз женат, но всегда по любви. И любовь его крепнет даже на швейцарском морозе. Наш Барабуллин - романтик! Да ещё и поэт. Плюшевый костюм в горохах (от Армани) не должен Вас смущать ни на миг. Он не может симпатичной женщине сказать "Отваливай, Тра-Та-Та-Парам-Бам-Бам Швейцарская!" Он так и мужчине не скажет. И даже не может назвать его "Тра-Та-Та-Парам-Бам-Бам-Бук Швейцарский!" В каждом человеке Ринат пытается отрыть-раскрыть лучшее. Иногда, правда, после такого раскрытия приходится удирать на фуникулёре и кричать из его маленьких поцарапанных окошек: "Закрывай! Схлопывай! Засыпай песком! Перекрашивай в синий цвет синькой! Ты был лучше, когда был плохим!" И несётся вслед за рвущимся вниз фуникулёром раскатистое эхо, снежная лавина и тот, которого чуть приоткрыли.
Вот и не спешил Барабуллин в тёплые внутренности шале. Думал, взвешивал, Анализировал, ждал. Женщина же ждать не могла. Она нервно вышагивала в дверном проёме, слега позвякивая цепочкой, тянущейся от её ноги. Крепкий металлический браслет охватывал её прекрасную щиколотку. К нему была приварена цепь, которая вела к большому чугунному ядру с надписью на нём ТЖ. Это же первые буквы комбинации Тюрьма Женевы - сообразите Вы, и будете правы.
Ринат попросил даму подождать ещё немного: "Уно Моменто, Синьёра, порфаворе!" Он не привык хлестать водку стаканами, но в тот момент так было надо. Нельзя было продолжать медленно наслаждаться напитком. Барабуллин резко допил остатки водки "Под Беляши - Барабуллинка". Прежде чем проглотить последний кусочек-лепесток сыра Атверстий, Ринат крутанул его вокруг указательного пальца. Благо дыры позволяли. Затем он аккуратно убрал весь мусор в дипломат, закрыл его и повернулся к открытой двери подвала шале. Девушка манила его своей улыбкой и пальцем. Барабуллин встал. Плюш чуть скрипнул, но выдержал. Лишь несколько шагов отделяли мужчину и женщину.
Ринат вдруг запел песню, которую часто исполнял на соковыжималке: "Кондуктор не спешит... Кондуктор понимает..." И шагнул прямо в свет распахнутой двери.
 
***
 

"Спеши сюда без проволочки!" - дала чёткую команду девушка в проёме двери. Так и лезет в строчку клише "Швейцарка (Швейцар) у входа". Её тело бело ярко и жарко освещено сзади светом из кухни, а лицо и грудь - спереди сверху звёздами ночного неба над Женевщиной. Из-за этой комбинации света тонкий ситец платья в мелкий цветочек никак не мог скрыть прелестей женского тела. Барабуллин, казалось, может рассмотреть каждую ямочку этого божественного создания, каждый завиток волос, два чуть более тёмных кружка на самых привлекательных частях, переходящие в волшебные конусы, и игривый треугольник, показывающий направление к счастью. Ринат чуть не поперхнулся своей же шуткой:"Так без провОлочки или без прОволочки?" Мадам (или мадемуазель, кого это интересует на высоте 2800 метров над уровнем моря?) нежно и крепко сгребла Барабуллина, чуть подняла его, так что он начал болтать ножками, пытаясь нащупать каменный пол шале. Девушка профессионально ощупала Рината на предмет скрытого микрофона с передатчиком и прОволочкой антенны. "Шутник ты мой чашкинский!" - нежно, ка бы взасос и с протяжкой выдохнула швейцарка, опуская юношу на плиты дворца.
Через наносекунду Ринат обнаружил себя стоящим на одном колене и обнимающим ногу молодой женщины. В другой руке у него пила по металлу, нацеленная на цепь кандалов, В голову нашего "героя" упёрт холодный ствол пистолета Р.230 — SIG-Sauer Р.232, рассчитанной под патроны 7,65х17 "Браунинг" или 9х17 "курц". Это оружие швейцарского производства предназначается для вооружения сотрудников правоохранительных органов в качестве второго (запасного) табельного пистолета скрытого ношения. Теперь даже самому наивному читателю ясно, что красотку зовут Кондуктор и она - опытная преступница. Вжик-вжик раздалось в ночной тишине щвейцарщины
Барабуллин вновь попытался пошутить:" Здесь нужен автоген, дорогая, а не эта пищалка! Я имею в виду пилу, не пистолет, радость моя!"
"С автогеном не пускали на фуникулёр, мой умненький птенчик!" - парировала горная красотка.
"Ой, не поверю! С автогеном нельзя, а с чугунным шаром из Женевской Тюрьмы можно!" - это, как Вы догадались, не унимался Ринат.
"Я легко спрятала кандалы в изгибах своего тела. И ещё электрочайник компании Электролюкс, что во время побега позаимствовала в каморке охранников тюрьмы. Пили быстрее, зайчик, накатим по большой кружке Енглиш Брекфаста с плюшками! Я так хорошо пеку плюшки, ты убедишься сам, мой козлик!" - как мы видим, каторжанке не чужды простые человечески слабости.
"У меня как раз есть шоколадка к чаю. Сейчас покажу." - Ринат вынул из распахнутого дипломата (обыск был произведён и там) плитку Атверстий. Он подцепил ногтём бумажную оболочку, ловко, как бы невзначай, содрал её и показал преступнице ровное зеркало фольги. Несколько неназойливых ненавязчивых колыханий плитки шоколада в руках Барабуллина, отразившей яркий свет изнутри шале и пославшей его в ночную прохладу, превратились в сигналы азбуки Морзе. Лежавший всё это время (в позе пантографа) на крыше фуникулёра Шоколадкин засёк информативный блеск шоколадки. Завершающая стадия операции "Фуникулёр" началась.
 

***   
 
Шоколадкин негромко, но отчётливо свистнул, подавая сигнал другим полицейским. Все его коллеги знают, как ловко сыщик свистит. Часто долгими швейцарскими зимними ночами Шоколадкин услаждает слух своих друзей то прелюдией к оратории Гайдна "Сотворение Мира", то хором из третьего акта оперы "Набукко". На этот раз следователь ограничился короткими, но чёткими свистками как бы убегающими в направлении от фуникулёра к шале. Из под занесённых снегом кустов, из развалин замка герцогов Савойских, из каждой балки и из-за каждой палки повыскакивали спецназовцы-полицейские. Все они были одеты в одинаковые комбинезоны из плюша в крупный горох, чтобы не выделяться и не перестрелять в суматохе своих.
Из полицейских как-то по-хорошему удачно выделялся высокий и стройный юноша. Все звали его Гжешлав и, похоже, полностью доверяли этому красавчику. Он держался незаметно, но в каждый момент операции было видно, что Гжешлав всё время прикрывает-опекает женщину-полицейского Наташу. В этом ему помогал и более опытный мужчина со сложной двойной фамилией. Коллеги-полицейские знали, что Гжешлав является выпускником Специализированного учебно-научного центра (факультета) — школы-интерната при Чашкинском Университете Гидравлики. Каникулы паренёк проводил в гостях у родителей в посёлке Киршвассер, что практически является частью Женевы. В школе-интернате же никто не знал ничего о маме и папе мальчика, полагая, что они таинственно пропали в самом раннем его детстве. В городе Чашки пацанёнка опекали друзья друга его отца, простые российские фуникулёрщики Ринат и Марат. Ранее мы полагали, что они, на самом деле, фюзеляжники, но читатели потребовали динамических перемен. Мы и пошли им навстречу.
Другие читатели считают, что имя Яков (героической женщины-полицейского Генерал-Полковника Атверстий, которая не действует (пока) в нашем рассказе) - не женское и слишком 17-м годом Российской истории отдаёт. Здесь мы возразим и не пойдём ни на какие уступки. Девочка-сирота Жаклин Атверстий по прибытии в детдом города Чашки была записана в документах как Яков (не знали там такого имени - Жаклин. А имя Яков хорошо известно в Свердловской области. И Якова Свердлова помнят.). Тогда Жаклин-Яков не говорила по-русски, да и шок от недавней потери близких был слишком велик. Годы спустя юная швейцарка-уралочка попыталась исправить запись в личном деле, но такое у нас не практикуется. Пусть изнеженные европейцы страдают от своей бездуховности, не помнят родство и меняют свои имена три раза на дню. У нас же данное тебе имя незыблемо, как и наша вера в разумность таких принципов.
Среди бегущих к шале полицейских кроме Наташи была и другая женщина. Жаклин-Яков Атверсий решила сама проконтролировать арест своей псевдо-тёти.

***
 
Ой, не знала, не ведала женщина-комиссар, что направляет своих подчинённых в заботливо расставленный для них капкан. Да и как могла она знать, что ветеран-фуникулёрщик дедушка Жак на самом деле является графом и родным дядей преступницы Кондуктор. А фамилия их общая Ле Кок де Мантаин. Легко запомнить, ведь именно так и называется шале. Допилит Ринат оковы, впрыгнет мадемуазель Ле Кок де Мантаин в вертолёт, который уже заботливо очистил от снега граф Жак Ле Кок де Мантаин. Вот и лопасти начали крутиться. Сначала медленно, будто бы задумываясь о дальнейших судьбах графа Ле Кок де Мантаин и его племянницы. А затем быстро и мощно, как и должны крутиться лопасти Сикорского (Sikorsky S-434, также называемый иногда Schweizer S-333).
Пристрелят ли они Рината?



 
 
*** 
 
 
В Мае 2017 (номер 5) были опубликованы мои рассказы  “Рукопись, найденная в эсэмэсках” в Дружбе Народов.
Очень рад. Хороший журнал.
 
 
http://magazines.russ.ru/druzhba/

(  …   druzhba/2017/5/rukopis-najdennaya-v-esemeskah.html  )


Андрей Резцов (где Андрей, там и Ринат Барабуллин)
Другие мои произведения, опубликованные в "толстых" журналах см. Здесь

http://magazines.russ.ru/authors/R/Reztsov1

и даже здесь

http://magazines.russ.ru/authors/B/Barabullin